Вукан р. Вучик Транспорт в городах, удобных для жизни

Вукан Вучик, один из самых известных экспертов по решению транспортных проблем в крупных городах, опоздал на интервью более чем на час: нетрудно догадаться - попал в мёртвую пробку на Тверской. Несколько других встреч в Москве ему пришлось отменить по той же причине. И хотя мэр Собянин буквально за пару дней до этого заявил, что Москву уже можно считать удобным городом для жизни, Вучик говорит, что ситуация близка к катастрофе. И исправить её можно лишь радикальными мерами.

– Вы простояли в пробке больше часа, у вас было время ознакомиться с центральными московскими улицами. Было ли что-то удивительное для вашего искушённого взгляда?

– Удивительно, что с каждым годом становится всё хуже и хуже, когда кажется, что хуже уже некуда. Я был в Москве впервые восемь лет назад, и, конечно, таких пробок здесь не было. Я был просто заперт в этой машине, мы вообще не двигались! Ваши дороги просто вышли из-под контроля. Я разговаривал вчера с главой департамента транспорта Москвы. Насколько я понял, у них есть план, они начинают внедрять какие-то элементы интеллектуальной системы: будут контролировать парковки, например. Но пока эта совершенно неконтролируемая ситуация разрушает город - вот вчера и сегодня я не успевал на встречи, их пришлось просто отменить.

– Это похоже на то, что происходит в других городах?

– Прежде всего нужно сделать машины менее привлекательными для людей: сделать парковку дорогой, ограничить её в центре. Такие города, как Москва, должны подумать о том, чтобы взимать плату за въезд в город. Есть города, которые решаются вообще на радикальные меры: основные улицы они делают пешеходными зонами, оставляя место только для общественного транспорта. А машины пускают в объезд города по хайвеям. Но люди без машин будут несчастны, если мы не дадим им альтернативу, - общественный транспорт должен быть очень привлекательным. Это процесс тоже длительный, и надо подходить к нему комплексно.

Вот у вас прекрасное метро, но оно строилось десятилетиями и требовало миллионов и миллионов. Но есть другие виды общественного транспорта, которые не требуют столько денег и усилий. Надо развивать автобусы, троллейбусы и особенно трамваи. Людям надо понять, что избавиться от пробок невозможно никогда, сколько бы дорог вы ни строили и что бы вы ни делали. Большинству придётся пересаживаться на общественный транспорт.

Слайды из презентации Вукана Вучика в институте «Стрелка»
Слайды из презентации Вукана Вучика в институте «Стрелка»
Слайды из презентации Вукана Вучика в институте «Стрелка»
Слайды из презентации Вукана Вучика в институте «Стрелка»

– А как определить эту стоимость поездки?

– В Сингапуре, например, плату привязали к скорости передвижения. Если общая скорость движения по городским дорогам снижается, власти поднимают цену передвижения - завтра, условно, будете платить не два, а три доллара. И на следующий день трафик действительно снижается, а скорость передвижения по городу увеличивается. Получается, что они используют плату не для того, чтобы получить деньги, а чтобы избежать пробок. И горожане это понимают. Я думаю, многие люди сейчас на Тверской готовы заплатить тысячи рублей, чтобы ездить по городу, а не просиживать часами в пробках.

– Если мы говорим о том, что людей надо отучать от использования личного автомобиля, то нельзя не вспомнить о чиновниках, которые не просто ездят на машинах, а ездят на машинах с мигалками. Где-то ещё в мире вы такое видели?

– Это нетипично. Экстренные службы имеют такие привилегии, а вот чиновники в развитых странах - нет. Конечно, они подают плохой пример. Да и в целом это усугубляет транспортные проблемы. Думаю, это осталось от сталинских времён, когда людей ни во что не ставили.

– Как вы оцениваете состояние общественного транспорта в Москве?

– Я не так много видел. Метро у вас хорошее: оно охватывает почти всю территорию города. Но вот автобусы и троллейбусы едут медленно и стоят в тех же пробках абсолютно пустые. Получается, что человек выбирает из двух зол. Но если мы сидим в машине, а тем временем мимо нас по выделенной полосе проносится автобус в четыре раза быстрее, то многие поймут, что гораздо логичнее сесть в автобус.

– Как правило, общественный транспорт управляется городом, но в России есть, например, маршрутки, небольшие частные автобусы, которые до сих пор были отличной альтернативой автобусам. А Максим Ликсутов недавно сказал, что хочет менять принцип их работы, перевести на госзаказ. Имеет ли смысл трогать то, что до сих пор работало как часы?

– Вы состоите в экспертном жюри конкурса проектов «Большой Москвы» - как расширение повлияет на город, каким он будет в будущем?

– Говорить что-то конкретное пока сложно, но в целом могу сказать, что проекты даже лучше, чем я ожидал. Я боялся, что Москва просто расширится до новых границ и всё правительство просто переедет куда-то на юго-запад. Но ведь чиновников не так много, меньше миллиона. При этом каждый день в Москву из области приезжают около 6 миллионов человек. То есть переезд чиновников не решит никаких транспортных проблем. Но вроде бы никто из архитектурных бюро не предлагает просто взять и перенести все органы власти. Все анализируют более масштабно: как можно решить транспортные проблемы за счёт расширения Москвы. Думают не только о том, что делать в данную минуту, но и о том, каким мы хотим увидеть город через годы - через 10, 20 лет. Чтобы он был пригодным для жизни.

– Вот у нас мэр тоже постоянно говорит о городе, удобном для жизни. На День города даже сказал, что ему уже удалось сделать Москву таким городом. А для вас это понятие что значит?

– В транспортном смысле это когда большинство населения имеет выбор - поехать на машине, автобусе или, например, на велосипеде. Удобный город - это когда вам нравится тут гулять, а не хочется поскорее убежать с улиц. Это когда дети могут пешком дойти до школы или до какого-нибудь кружка. Когда дети тоже могут спокойно гулять, не опасаясь машин. А если вы можете перемещаться только на машине - это неудобный город. Когда у вас нет ни нормального общественного транспорта, ни на машине вы никуда не можете доехать из-за пробок - это неудобный для жизни город. Пусть каждый автомобилист, который садится в машину, который паркуется на тротуаре, который возмущён большими штрафами, задумается, в каком городе он сам хочет жить.

Вучик в колумбийской столице Боготе

– Но остаётся ведь ещё коррупция, различные промышленные лобби, для которых автомобилист гораздо выгоднее, чем пешеход. Что делать с ними?

Фотографии: Артём Светлов

Вукан Вучик (англ. Vukan R. Vuchic, серб. Vukan Vui, Вучић, Вукан; род. 14 января 1935 года, Белград, Сербия) - урбанист, профессор Пенсильванского университета.

Биография

В 1960 году защитил диплом по организации уличного движения и транспортных систем в Белградском университете. В 1965-1966 гг. получил степень магистра и доктора технических наук (гражданское строительство и транспортные системы) в Калифорнийском университете в Беркли.

Эмигрировал в США в 1961 году. Получил гражданство в 1968 году.

Увлекается музыкой, альпинизмом, плаванием и настольным теннисом. Владеет тремя языками: сербско-хорватским, английским и немецким. Бегло говорит на русском, французском и испанском.

Женат на Радмиле Вучик. Имеет четырёх детей: Монику, Бориса, Лили и Виктора.

Академическая деятельность

• 1967 - доцент Пенсильванского университета
• 1970 - Белградский университет
• 1970 - адъюнкт-профессор Пенсильванского университета
• 1975 - профессор Пенсильванского университета
• 1988 и 1990 - Университет Лиссабона
• 1998 - Университет Сан-Паулу
• 2004 - Наньянский технологический университет, Сингапур

Почётный профессор гражданского строительства, Стелленбошский университет, ЮАР (7 визитов: 1981-1983, 1993, 2001, 2003 и 2006).

В Пенсильванском университете учреждена стипендия в честь заслуг Вукана Вучика.

Имеет ряд публикаций в научных журналах, состоит в редколлегии журнала «Journal of Applied Engineering Science». Является участником крупных международных конференций по транспорту.

Профессиональный опыт

С 1960 по 1961 годы работал инженером-проектировщиком в Гамбургской организации Hamburger Hochbahn AG. Затем перешёл в Wilbur Smith Associates (Нью-Хейвен) на должность главного инженера. С 1964 года занимался проектированием дорог и систем организации движения в Филадельфии и ряде других городов.

В 1975-1977 годах работал в Министерстве транспорта США. В 1980 году в составе экспертного комитета разработал рекомендации по прокладке линий скоростного трамвая в Эдмонтоне. С 1988 по 1990 годы занимался модернизацией Диспетчерского центра в транспортном агентстве Нью-Йорка. С 1991 года консультирует генерального директора Вашингтонской системы скоростных поездов.

В 1995 году был приглашён в Перт для выбора концепции развития транспорта в городе. В результате его рекомендаций в городе была построена система скоростного трамвая. В следующем году стал членом римского экспертного комитета, определявшего целесообразность развития городского метрополитена или монорельса. Выбор был сделан в пользу метро. В 1996 году был приглашён сравнить технологию Маглев и обычную скоростную железную дорогу для линии Вашингтон - Балтимор. Пришёл к выводу о нецелесообразности Маглева.

С 1998 по 2002 годы работал в транспортном агентстве Вашингтона. С 1998 года консультирует мэра Белграда о строительстве метрополитена и его интеграции с существующей сетью троллейбусов, автобусов, трамваев и железных дорог. В 2000-2005 годах консультировал метрополитен Вашингтона. В 2009 году сделал анализ системы метрополитена Пекина. В 2012 году приглашён в Москву в качестве члена жюри по проектам развития новой Москвы.

В 2013 году был приглашён фондом «Городские проекты» в составе экспертного комитета для оценки целесообразности строительства Северо-Западной хорды и реконструкции Ленинского проспекта в Москве. По состоянию на октябрь 2014 года строительство хорды продолжается, проект реконструкции Ленинского проспекта заморожен. В 2014 году был приглашён экспертом по оценке агентством «Городские проекты» для доклада «Транспорт в Омске. Проблемы и решения».

Занимался различными проектами в сфере транспортного планирования как независимый эксперт и консультант в мэриях Белграда, Каракаса, Эдмонтона, Лимы, Манчестера, Мехико, Неаполя, Нью-Йорка, Перта, Феникса, Рима и Торонто.

Библиография

• Vukan R. Vuchic. Urban Public Transportation Systems and Technology. - Prentice Hall, 1981. - ISBN 978-0139394966.
• Vukan R. Vuchic (author of two chapters). Public Transportation: Planning, Operations and Management. - Prentice Hall, 1979; revised, 1991. - ISBN 978-0137391691.
• Vukan R. Vuchic. Transportation for Livable Cities. - CUPR/Transaction, 1999. - С. 376. - ISBN 978-0882851617.
• Vukan R. Vuchic. Urban Transit Operations, Planning and Economics. - John Wiley & Sons, 2005. - ISBN 978-0471632658.
• Vukan R. Vuchic, J. Casello. Transit System Planning. - Institute of Transportation Engineers, 2007.
• Vukan R. Vuchic. Urban Transit Systems and Technology. - John Wiley & Sons, 2007. - С. 624. - ISBN 978-0-471-75823-5.
• Вукан Р. Вучик. Транспорт в городах, удобных для жизни = Transportation for Livable Cities. - Территория будущего, 2011. - С. 576. - ISBN 978-5-91129-058-0.

Награды и звания

• 1982 - первый человек, награждённый медалью доктора Фридриха Ленера, которая вручается людям, посвятившим свою жизнь развитию систем городского общественного транспорта и преуспевшим в этом.
• 1987 - старший приглашённый научный сотрудник NATO-CNR, Университет Рима.
• 1989 - старший приглашённый научный сотрудник NATO-CNR, Университет Салерно.
• 1990 - профессор организации уличного движения (UPS Foundation) Пенсильванского университета.
• 1994 - иностранный член Сербской академии наук и искусств, Белград, Сербия.
• 2006 - иностранный член Российской академии архитектуры и строительных наук.
• 2007 - награда Вилбура С. Смита за выдающиеся преподавательские достижения в сфере транспорта.
• 2011 - почетная награда французской Консерватории искусств и ремёсел.

Русское издание своей книги я посвящаю академику Юрию Петровичу Бочарову, отмечая его неустанные поиски решений, способные сделать российские города более удобными для жизни

Предисловие научного редактора

§1. Инициатором издания предлагаемого вниманию читателей русского перевода монографии профессора Вукана Вучика, одного из самых известных американских ученых-транспортников, является выдающийся российский урбанист, академик Российской академии архитектуры и строительных наук (РААСН) Юрий Петрович Бочаров.

Ю. П. Бочаров неоднократно говорил и писал о том, что представления об устройстве городов и их транспортных систем, сложившиеся у российских политиков и градоначальников (так же как и у значительной части нашего экспертного сообщества!), не основаны, к сожалению, на каком-либо систематическом научном фундаменте; они представляют собой диковинную смесь из постулатов, усвоенных в советское время, и туристических впечатлений от зарубежных поездок. И еще о том, что отечественные специалисты – архитекторы, проектировщики, транспортники – выучены по советским учебникам и техническим нормам, напрочь оторванным от современных урбанистических и транспортных реалий; что у них в обиходе нет ни одной книги, отражающей концепции транспортной политики, проводимой в развитых странах, а также продвинутые зарубежные практики городского транспортного планирования.

В этой связи идея русского издания монографии «Transportation for Livable Cities» была вполне естественной. Во-первых, книга во многом восполняет отмеченный пробел: ее автор опирается не только на теоретические выкладки и концептуальные соображения, но и на собственный опыт консультирования планов развития транспортных систем и крупнейших транспортных проектов для многих десятков городов всех континентов мира. Во-вторых, В. Вучик – всесторонне образованный и чрезвычайно остроумный человек, начисто свободный от отраслевой ограниченности и тем более от академического занудства; соответственно, книгу попросту интересно читать. В-третьих, В. Вучик-давний друг академика Бочарова, зарубежный член РААСН – относится к не слишком обширному кругу американских интеллектуалов, искренне интересующихся Россией и российскими проблемами.

Вопрос об издании книги решился в разговоре В. Вучика, Ю. П. Бочарова и автора этих строк, состоявшемся в конце 2009 г. во время визита американского профессора в Москву. Наша идея была горячо поддержана президентом РААСН Александром Петровичем Кудрявцевым.

§2. Ключевые для настоящей книги слова-Livable City («город, удобный для жизни») – вынесены в ее заглавие. Идея на первый взгляд очевидная, но чрезвычайно глубокая. По мере ее усвоения специалист любой профессии-городской планировщик, архитектор, транспортник – начинает понимать, что все его «цеховые» критерии сугубо вторичны в сопоставлении с этим простым и легкопроверяемым принципом.

Вслед за автором книги мы сосредоточимся на единственном аспекте этой универсальной урбанистической идеи – транспортном, полностью осознавая тот факт, что housing, а также собственно архитектурный, экологический, социально-бытовой, историко-культурный, рекреационный и многие прочие аспекты являются не менее важными. В нашем (транспортном!) аспекте свойство города быть удобным для жизни последние три четверти века определяется мерой соблюдения писаных правил и неписаных конвенций по поводу того, где и как в условиях массовой автомобилизации населения здесь можно или нельзя строить дома, прокладывать дороги, использовать автомобили.

По ряду объективных причин большую часть всей этой эпохи российские города находились вне общемировых трендов. Планировка и застройка советских городов исходила из норматива в 60-80 автомобилей на 1000 жителей в реальности и 180 автомобилей на 1000 жителей – после «построения коммунизма». Массовый автомобиль пришел в Россию всего-то 20 лет назад. Наш отклик на это глобальное событие был по мировым меркам весьма нестандартным. В Москве (как и других крупнейших российских городах) сложился нехитрый консенсус:

Застройщик, допущенный на местный рынок, может строить везде, где найдет или расчистит место для котлована. Наличие дорог и прочего транспортного ресурса, сообразного вновь возникающей функциональной нагрузке, считалось непринципиальным: если «таможня дает добро», то строй свой дом хоть поперек дороги. Озабоченным горожанам настоятельно рекомендовалось принимать этот порядок как должное;

Горожанин беспрепятственно (и практически забесплатно!) может доехать на своем автомобиле даже до кремлевских стен и приткнуть его повсюду, где для этого найдется место в чисто физическом смысле этого слова. На началах взаимности городские власти принимали этот порядок за должное;

Общественный транспорт следует считать уделом неудачников и оригиналов, неспособных купить себе даже «ведро с гайками» и (или) неспособных к управлению этим транспортным средством. Экономически успешная и молодая часть горожан (во всяком случае, значительная ее часть) принимала эту странную идею за истину в последней инстанции.

Отмеченный консенсус имел множество достоинств, вполне оцененных как застройщиками, так и благодарными горожанами.

Застройщик мог поставить 30-этажную башню на месте снесенной пятиэтажки, предусмотрев в подземном паркинге лишь 70 автомест на 100 квартир. Никаких особых улучшений в окружающей транспортной инфраструктуре, как правило, не производилось вовсе. Недвижимость во всех случаях успешно продавалась; штук 150 – 200 автомобилей сверх подземных счастливцев притыкались во дворе и в междомовых проездах; окрестные улицы немедленно становились точками концентрации хронических заторов.

Сегодня из 3,5 миллионов московских автомобилей законные места для резидентной парковки имеют в лучшем случае 800 тысяч, между тем все транспортные средства можно где-то и как-то пристроить «на ночлег» без особых неудобств для владельца.

У сложившейся практики есть один-единственный недостаток: при всей неприхотливости российских автомобилистов рано или поздно места для всех не хватит. Собственно, его уже не хватает: характерные скорости сообщения в Москве составляют порядка 20 километров в час, что в 1,5 -2 раза ниже, чем в самых автомобилизированных городах мира. Жилая, торговая и офисная недвижимость отнимает городское пространство у когда-то запланированных дорог и наземных линий метро. При этом, если архитектор, согласно Фрэнку Ллойду Райту, всегда «может прикрыть свои ошибки плющом», ошибки транспортно-несостоятельной планировки города в условиях массовой автомобилизации прикрыть решительно невозможно.

Припаркованные автомобили отнимают городское пространство у своих едущих собратьев и заодно у пешеходов и наземного общественного транспорта. Впрочем, места им все равно не хватает.

Лучшую иллюстрацию к этому тезису можно наблюдать на дневной парковке в «Москва-Сити»: автомобили стоят вплотную друг к другу без каких-либо сквозных проездов; за стеклом каждого из них имеется листок с номером телефона; для выезда требуется позвонить тем трем-четырем товарищам по несчастью, которые выпустят тебя на волю.

Разумеется, мы далеко не первые решаем эту задачу. Вот характерная цитата из материалов «Конференции американских городов», состоявшейся в 1928 г.: «...если исключить разговоры о погоде, то мы не найдем иного вопроса, который бы обсуждался в наших городах столь активно, как проблема парковок». Множество аналогичных сетований можно без труда обнаружить в европейских источниках 1960-х годов.

Причина этой переклички очевидна: крупнейшие российские города проходят сегодня рубеж автомобилизации порядка 300-400 автомобилей на 1000 жителей. Этот рубеж американские города прошли в конце 1920-х годов, западноевропейские – в середине 1960-х. Расчеты и международный опыт показывают, что эта отметка – критическая: автомобили уже освоились в городе, и теперь городу (если он хочет быть удобным для жизни!) необходимо неотложным образом приспосабливать не только свою планировку и стандарты застройки к автомобилям, но и (одновременно) стандарты использования автомобилей к требованиям комфортной городской среды.

Землякам Вукана Вучика на этом рубеже было проще: у них практически не было памятников старины и, соответственно, отношение к любой городской застройке было сугубо утилитарным. Снос и новое строительство с должным инфраструктурным ресурсом (в части пропускной способности дорог и емкостей паркингов) являлось делом сугубо коммерческим. К примеру, появление в 1933 г. в Чикаго многоэтажной парковки на 24 тысячи мест вызвало дискуссию разве что среди архитектурной общественности. Результатом этой дискуссии стало, в частности, появление многоэтажных (подземно-надземных) паркингов в городских центрах, которые были похожи уже не на безликие бетонные сараи, но на вполне респектабельные общественные здания.

Нам еще хуже: не только исторические центры, но и районы массовой застройки всех лет (с 1960-х по 2000-е годы!) решительно не приспособлены к сколько-нибудь высоким стандартам автомобилизации. Мы приближаемся к этим стандартам хотя и не слишком быстро, но неотвратимо. К сожалению, мы упустили при этом ценное преимущество догоняющего развития: специалистам были известны все пробы и ошибки, расчетные модели, муниципальные регламенты, стандартные планировочные решения и схемы организации движения, связанные с приходом автомобилей в города. В книгах и лекциях Вукана Вучика содержится, на мой взгляд, самое лучшее изложение всей этой социально-технической эпопеи. Увы, весь этот пласт знаний и опыта оказался у нас невостребованным.

Впрочем, мы не оригинальны даже в своих заблуждениях. Вот характерная цитата из статьи, опубликованной в 1972 г. еще одним классиком мировой транспортной науки Деносом Газисом: «...электротехнику (Electrical Engineering) можно изучать двумя способами: прочесть руководство пользователя или (подобно старцу Мафусаилу у Марка Твена) взяться пальцами за оголенный провод. Что касается организации дорожного движения (Traffic Engineering), то здесь всегда предпочитают второй способ».

Опыт, накопленный за 100 лет присутствия автомобиля в городе, показывает: города (даже самые старые!) могут адаптироваться практически к любому рубежу автомобилизации. Отметку в 500-600 автомобилей на 1000 жителей превзошли сегодня города всех стран с высоким уровнем душевого дохода, «мировой рекорд» давно перевалил рубеж в 900 автомобилей. Разумеется, никакого бесплатного транспортного счастья (и тем более транспортной свободы!) при этом нигде уже не наблюдается, однако города остаются более-менее удобными для жизни, а мобильность горожан поддерживается на уровне, совместимым с этим базовым требованием. Для достижения этих (согласно Вучику, бесспорных) целей необходимо строго соблюдать «руководство пользователя». Наиболее наглядные и действенные элементы этого руководства связаны, как показывает опыт, вовсе не с движением автомобилей, а с их хранением и парковкой. Оно и понятно: 90% и более времени основная масса автомобилей не едет, а стоит.

Вот основные принципы этого виртуального руководства.

Принцип № 1. Пешеход важнее автомобиля. Велосипедист важнее автомобиля. Маршрутный автобус или трамвай важнее автомобиля. Все автомобилисты равны . Едущий автомобиль важнее припаркованного: первый выполняет полезную транспортную работу, второй – нет.

Соответственно, парковка немыслима на тротуаре, во дворе (если этот двор не находится в вашей частной собственности) и, разумеется, везде, где вы можете хоть чем-то помешать движению автомобилей и пешеходов, а также работе общественного транспорта.

Принцип № 2. Единственный кусок городского пространства, где автомобилист не является угнетенным существом и где он не увидит ни пешеходов, ни велосипедистов, ни остановок общественного транспорта, это сеть городских скоростных магистралей (фривэев), трассированных вне пятна застройки. Ни один продвинутый мегаполис мира не обходится без четкой функциональной стратификации улично-дорожной сети. Первый, базовый контур-это улицы. Здесь хозяин – пешеход, которому надо спускаться под землю только для входа в метро, но не для перехода проезжей части. Здесь скорости движения автомобилей строго лимитированы и светофоры на каждом шагу. Второй контур – фривэи, исключительными пользователями которых являются автомобилисты; скорости здесь высокие (по различным национальным и местным нормам до 100 миль в час, а иногда и вовсе без ограничений); примыкания – редкие и правильно обустроенные; пешеходов и светофоров нет вовсе. Характерные для Москвы многополосные проспекты и шоссе, представляющие собой гибриды улиц и фривэев, встречаются также и за пределами России, но во всех случаях считаются вынужденным скверным решением.

Принцип № 3. Каждый кусок городского пространства-улицы, проезда, тротуара, двора – имеет собственника. Собственником является либо муниципалитет, либо владелец дома, либо владельцы квартир, объединенные в кондоминиум. Парковка, несанкционированная собственником, считается правонарушением. В частности, на муниципальной земле можно припарковаться только там, где это обозначено соответствующими знаками и указателями, да к тому же указан парковочный тариф и форма оплаты.

Принцип № 4. Парковка за немногими исключениями платная. Плата за парковку прогрессивно растет по мере приближения к городскому центру.

Из этих принципов исходят общераспространенные практики, разумеется, весьма различные для городских центров и периферии города.

Начнем с того, что в удобном для жизни городе всегда удобно передвигаться пешком: не говоря уже о комфортной инфраструктуре пешеходных передвижений, там непременно наличествуют многочисленные и обширные пешеходные зоны, куда можно добраться на метро, трамвае, велосипеде или такси, но решительно невозможно приехать на своем автомобиле.

В cities и down towns автомобили не стоят на проезжей части, во всяком случае на главных улицах: стоянка запрещена, остановка только для высадки пассажиров или, если угодно, технология kiss-and-ride. Привычная для нас стоянка автомобилей на тротуарах блокируется либо несложными инженерными средствами, либо административными запретами под угрозой драконовских штрафов.

Граждане, доехавшие на своих автомобилях до центра, арендуют на условиях почасовой оплаты или месячного абонемента парковочные места (лоты) в специализированных паркингах: многоэтажных – подземных или подземно-надземных, а также плоскостных. Парковочные тарифы в центральных деловых районах (Central Business District – CBD), как правило, чрезвычайно высоки. На Манхэттене, к примеру, месячный парковочный билет, не имея которого вы запросто не найдете ни единого свободного места для парковки, стоит от 800 до 1500 долларов. Иногда парковочные лоты организуются также на крайних полосах второстепенных улиц и проездов. Паркинги целиком или отдельные зоны крупных универсальных паркингов бывают общедоступными, корпоративными или клиентскими.

Примерно до середины 1970-х годов урбанисты и транспортники в городах Западной Европы считали, что надо увеличивать парковочные мощности в CBD: мол, это помогает освобождению улиц от стоящих автомобилей. Соответственно, муниципалитеты строили паркинги за счет городского бюджета, да еще требовали от бизнеса, чтобы парковочные места закладывались в максимально возможных количествах в проекты любых новостроек делового, торгового, развлекательного и иного публичного назначения. Где-то в середине 1970-х годов произошел перелом в общественном сознании: сначала на уровне научных статей, потом уже и в городских регламентах. Удобные и доступные паркинги в CBD – это сигнал для горожанина приезжать в центр на автомобиле. Между тем к этому времени уже стало понятно, что потока автомобилей, устроенного по принципу «один служащий – один автомобиль», «один покупатель – один автомобиль», ни один CBD с плотной многоэтажной застройкой просто не выдержит. Поэтому городская транспортная политика изменилась коренным образом: количество парковочных лотов в CBD стало лимитироваться не по требуемому минимуму, а по разрешенному максимуму. Идея заключалась в том, чтобы довести до горожанина простейшую мысль: автомобиль в центре припарковать трудно и дорого, сюда надо приезжать на массовом общественном транспорте, на такси, либо с наемным водителем или иным спутником за рулем, который тебя довезет и немедленно уедет куда-нибудь подальше от центра. И пусть у респектабельного горожанина будет в семье два или три автомобиля; он будет ими пользоваться и получать все удовольствия автомобилизированного города, но только за пределами CBD. Эта парадигма появилась лет 30 -40 назад в Старом Свете; теперь она перекинулась на другую сторону Атлантики. И в Канаде, и в США в центре города количество парковочных лотов лимитируют, делают их дорогими и труднодоступными.

Корпоративные стоянки расположены обычно в подземных этажах офисного здания или на прилегающей к нему территории, выкупленной корпорацией у города. Здесь всегда имеются парковочные лоты для инвалидов, старших должностных лиц и VIP-гостей. В принципе здесь же могут найтись свободные места и для рядовых автомобилистов, но по этому поводу есть серьезные ограничения, вытекающие из местного законодательства, которое зачастую предписывает работодателям не слишком поощрять автомобильные поездки наемного персонала: В. Вучик детально описывает тонкости этого механизма. Соответственно, основная часть этого персонала пользуется общественным транспортом или даже велосипедом. Абсолютное большинство горожан попадает в CBD на своих автомобилях только «по большим праздникам»: ареал их автомобильных поездок простирается от дома до перехватывающей парковки, до супермаркета, до стадиона или кинотеатра, наконец, до такого же дома, куда семья направляется в гости.

Клиентские стоянки предназначены для пользователей некоторых (далеко не всех) гостиниц, ресторанов, магазинов, банков. В частности, обширная клиентская стоянка является непременным атрибутом крупных торговых и развлекательных комплексов. Эти парковки – номинально бесплатны, фактически-учтены в чеке посетителя. Кстати, В. Вучик является решительным противником такой практики: он искренне недоумевает, почему в оплате места на парковке, предоставленного покупателю-автомобилисту, должен долевым образом участвовать покупатель, приехавший в тот же магазин на общественном транспорте.

Привычная для городов России практика организации клиентских парковок у ресторанов и дорогих магазинов прямо на проезжей части центральных улиц решительно невозможна: проезжая часть – благо общего пользования, к которому городские власти и обыватели/избиратели относятся чрезвычайно трепетно.

Лоты у тротуара могут работать в режиме тех же общедоступных парковок, в этом случае они непременно оборудованы паркоматами, которые появились в США еще в 1935 г. После широкого внедрения этой «новации» уличные парковщики сохранились разве что в городах «третьего мира». Одновременно появились (в гораздо меньшем количестве!) муниципальные парковочные полицейские, которые сверяют номер автомобиля с показаниями паркомата, выписывают штрафную квитанцию и (или) вызывают эвакуатор.

В городах Европы бывают также лоты у тротуара, постоянно закрепленные за жителями окрестных домов: об этом предупреждают соответствующие таблички и надписи на проезжей части.

В многоэтажных паркингах плата за 8-часовую стоянку обычно бывает заметно ниже, чем за 8 стоянок по одному часу, то есть здесь действует типичная оптовая скидка. Стоянка у тротуара (если она разрешена в принципе) тарифицируется противоположным образом: плата за 8-часовую стоянку иногда бывает радикально более высокой, чем за 8 стоянок по часу. Автомобилисту как бы подсказывают: ты можешь оставить автомобиль на улице на время обеда или краткой деловой встречи, но тебе очень дорого обойдется его пребывание здесь же, растянутое на весь рабочий день.

«Цена отсечения» во всех случаях сформирована таким образом, что средний горожанин припаркуется в центре города при острой необходимости, но не сделает это ежедневной нормой.

С приходом в управление городским хозяйством современных информационных технологий все общедоступные лоты стали сводиться в единое городское «парковочное пространство», управляемое в режиме «online». В совокупности с популярными с начала 1990-х годов системами маршрутного ориентирования это позволяет заранее информировать водителя о прогнозируемом (ко времени его прибытия к месту назначения) наличии и дислокации свободных парковочных лотов.

Все объекты малоэтажной застройки-отдельно стоящие дома и таунхаузы-строятся и продаются исключительно со встроенными гаражами на 1 -2 места. Еще пара автомобилей всегда поместится на вашем частном «драйвэе», или на участке дороги, расположенном строго против вашего фасада. Во всем мире такую застройку называют ориентированной на использование автомобилей (так называемая модель COD-car oriented development); пешеходная доступность линий наземного общественного транспорта здесь вовсе не гарантирована.

Во всех многоэтажках, в том числе в кондоминиумах (condo) и доходных домах (rentals), обязательно имеется подземная парковка, рассчитанная на заведомо избыточное количество мест; обычно 250 лотов на 100 квартир. За 100 лет автомобилизации застройщики и управляющие компании прекрасно научились считать: во всяком случае, не бывает так, чтобы новому покупателю или съемщику квартиры не хватило бы места в подземном паркинге для имеющихся в семье автомобилей. Во дворах таких домов имеется, как правило, некоторое количество парковочных лотов. Это гостевые парковки, а также места стоянки для коммунального транспорта.

При этом не только урбанисты-теоретики, но также девелоперы и рядовые горожане с полным основанием полагают, что многоэтажная застройка по определению ориентирована на преимущественное использование общественного транспорта (так называемая модель TOD – transit oriented development). Соответственно, ни у кого нет иллюзий, что, живя в такой застройке, можно обеспечить все свои транспортные потребности одним только личным автомобилем.

Возле станции метрополитена (или городской железной дороги), примыкающей к зоне массовой жилой застройки, как правило, организуется перехватывающая парковка. Ее наличие обеспечивает самое широкое использование так называемой технологии park-and-ride: доехал до станции метро, оставил автомобиль на парковке и поехал дальше общественным транспортом. Лот на перехватывающей парковке кратно дешевле, чем в центре: тариф за дневную парковку может быть включен в цену вашего проездного билета.

Резкая дифференциация парковочных тарифов в центре и на периферии стала для ряда европейских городов (Лондон, Милан, Стокгольм) своего рода психологической подготовкой обывателя к введению схемы платного доступа в городской центр.

Еще один способ снижения загрузки центральных улиц и паркингов - технология car pool: если несколько соседей кооперируются для поездки в центр на одном автомобиле. Кроме очевидной экономии на парковке они иногда получают право пользования приоритетными полосами, выделенными для общественного транспорта (знаки приоритетного доступа «2+» или «3+» отражают местные представления о том, какой автомобиль можно считать используемым для коллективных поездок). Заметим, что эти знаки ставятся на фривэях, но никогда-на городских улицах, в том числе магистральных.

На периферии города паркоматы и другие технические устройства обычно не ставят. Любой свободный лот, размеченный на крайней полосе местного проезда и снабженный разрешающим знаком (или табличкой), можно использовать, купив разрешение (permit) с указанием оплаченного времени и примерного (с точностью до микрорайона) места стоянки. Во всех случаях парковочный инспектор непременно проедет и проверит.

Описанные принципы и практики определили несколько базовых обстоятельств жизни автомобилизированного города.

Горожанин, выбирая место жительства, четко представляет себе, совместим ли его район с владением личным транспортным средством. К примеру, New York Metropolitan Area-самая автомобилизированная территория мира, но только треть семей, живущих на Манхэттене, имеет собственный автомобиль.

Тот же горожанин, планируя свою поездку, обязательно принимает в расчет место стоянки своего автомобиля и цену вопроса. И, соответственно, делает рациональный выбор: личный автомобиль, вызывное такси, массовый общественный транспорт или же упомянутый park-and-ride.

Застройщик, разворачивая новое строительство или реконструкцию дома, квартала, жилого массива, обязательно подумает о том, где новые жильцы будут парковать свои автомобили (по 2 – 3 единицы на семью!) и как они будут выбираться из своих домов и кварталов. Не выполнив эти условия, он просто ничего не продаст.

Городские власти, давая разрешение на строительство, не станут выяснять, хватит ли в новой застройке места для парковок (это личные заботы застройщика!), но обязательно проверят, не ухудшит ли новый (реконструируемый) объект условий движения в окрестности своей дислокации. Не выполнив эти условия, они потерпят поражение на очередных выборах.

Те же городские власти, утверждая схему организации движения и парковочного пространства в городском центре, самым скрупулезным образом проверят, не нанесут ли любые нововведения ущерба пассажирским сообщениям, культурно-исторической идентичности и экологии города. В рамках этого рассмотрения ответ на стандартный вопрос: «Где же мы будем ставить свои автомобили?» – будет столь же стандартным: «Господа, обратите внимание на технологии kiss-and-ride, park-and-ride, car pool, а еще лучше пользуйтесь общественным транспортом – метрополитеном и таксомоторами!».

Всем этим премудростям Москва и другие наши крупные города рано или поздно научаться. Увы, но все решения на этом пути затрагивают живейшие интересы автовладельцев и безлошадных жителей, муниципальных властей, застройщиков, компаний, торгующих и управляющих недвижимостью, профессиональных перевозчиков, эколожистов, хранителей старины и много кого еще. Человечество не придумало ничего более толкового, нежели муниципальная демократия, для согласования всех этих интересов, абсолютно необходимого на пути создания городов, удобных для жизни. По верному замечанию Вукана Вучика, главным субъектом, предъявляющим спрос на это благо, является «хорошо информированная городская общественность».

§3. Теперь несколько слов о прочих базовых идеях Вукана Вучика, которые настойчиво проводятся по всему тексту книги и относятся к конкретным институциям, механизмам и инфраструктурным элементам, делающим город удобным для жизни.

Начну с упоминания о жесткой установке автора на отторжение всяческих фантазий и крайностей. Любители надуманной конструкции «города без автомобилей» (Car Free City) смогут найти в тексте книги множество фактов и теоретических выкладок, казалось бы, подтверждающих сугубую порочность массовой автомобилизации и, соответственно, их правоту. Однако их наивная радость продлится ровно до того места, где Вучик провозглашает свою очередную максиму: «Легковой автомобиль с его уникальной способностью обеспечивать превосходную личную мобильность – фундаментальный элемент нашей цивилизации. Доступность владения и пользования автомобилем – важнейшее преимущество и важнейший элемент наших жизненных стандартов».

Не меньшее разочарование ждет сторонников столь же экстремальной, но логически противоположной конструкции, то есть идеологов перевода горожан на полное транспортное самообслуживание: мол, все ездят на автомобилях, а общественный транспорт – социальный сервис для маломобильных граждан и утешение для маргиналов. В. Вучик четко и последовательно показывает, что город, «посаженный на иглу тотальной автомобильной зависимости», становится нефункциональным, неэффективным и категорически «неудобным для жизни».

Этим двум крайностям Вучик противопоставляет идею города, обладающего интермодальной сбалансированной транспортной системой, которая включает все виды транспорта в их наиболее рациональных ролевых функциях, в том числе – высокоэффективные системы скоростного рельсового транспорта, а также комфортную инфраструктуру для пешеходных сообщений. «Задача транспортной системы, – по словам В. Вучика, – перемещение людей, а не транспортных средств». Одновременно он выдвигает и обосновывает важнейшее положение о том, что конкретные меры рациональной транспортной политики могут и должны воздействовать на транспортное поведение горожан, а именно смещать «точку равновесия индивидуальных предпочтений в направлении социального оптимума».

В числе таких мер находится в первую очередь система приоритетного проезда общественного транспорта – обособленные путевые конструкции, обособленные полосы, приоритетные фазы светофорного цикла на регулируемых пересечениях, возможность доступа в зоны города, закрытые для автомобильного движения, и т. п. Все это в терминологии В. Вучика называется высоким уровнем Right-of-Way-категорией, включающей множество инженерных и организационных мер, обеспечивающих преимущественное положение общественного транспорта в пространстве города, способствующих повышению скорости, регулярности и комфорта перевозок и, соответственно, его привлекательности для всех горожан, включая заядлых автомобилистов.

Не могу не отметить, что для профессора Вучика (так же как и для всех других моих зарубежных коллег!) полнейшей экзотикой выглядит российская практика, в рамках которой категория Right-of-Way относится вовсе не к общественному транспорту, но к известному кластеру «особо равных автомобилистов». На одной из международных конференций по городскому транспорту я вынужден был проглотить ехидное замечание: «У вас, русских, второй помощник районного прокурора имеет более высокий Right-of-Way, чем король Швеции и канцлер Германии, вмести взятые!»

В числе инструментов, позволяющих смесить «точку равновесия индивидуальных предпочтений в направлении социального оптимума», находятся также многочисленные меры фискального и организационного плана, делающие ежедневные автомобильные поездки в центр города более дорогими и более неудобными. В обозначенном контексте необходимо сказать еще об одной сквозной идее В. Вучика, которая на академическом языке именуется «интернализацией экстерналий», а в более понятных терминах – отменой «бесплатных завтраков». Во всех случаях речь идет о приведении пользовательских расходов на городские автомобильные поездки хоть в какое-то соответствие с полной суммой фактических издержек, включая социальные и экологические.

Автор обращает внимание на то, что традиционный для американского интеллектуального обихода постулат «highway users pay their way», в истинности которого многие годы были уверены как автомобилисты – плательщики дорожных налогов, так и ведущие ученые-транспортники, ни в коей мере не соблюдается на практике. Нет, утверждает В. Вучик, существующие пользовательские налоги покрывают лишь часть прямых затрат дорожного хозяйства; автомобильные поездки как таковые являются сугубо дотационной сферой, объемы непосредственного и косвенного субсидирования которой многократно превышают государственную поддержку всех остальных видов сообщений, вместе взятых, включая массовый городской транспорт. «Повышение налога на бензин, – пишет Вучик, – которое могло бы легко решить все проблемы финансирования транспортных систем и помочь сокращению бюджетного дефицита, даже не рассматривают всерьез. Большинство должностных лиц согласно с тем, что значительное повышение налога на бензин было бы в национальных интересах, однако популистские позиции некоторых политиков пробуждают у общественности инстинктивное желание получать бесплатные завтраки». Эту фразу мне доводилось неоднократно цитировать летом и осенью 2010 г. в ходе обсуждений, связанных с воссозданием федерального дорожного фонда и определением его доходных источников.

Замечу при этом, что упомянутый постулат соблюдается у нас радикально хуже, чем даже в американской практике, отчаянно критикуемой Вучиком. Мне уже доводилось писать о том, что акцизы на бензин в сумме с транспортным налогом покрывают у нас менее 40 % суммарных затрат бюджетной системы на содержание и развитие автомобильных дорог. При сохранении этих пропорций было полной наивностью ожидать существенных и скорых продвижений в решении дорожных проблем России, вместивших в себя рекордные (даже по мировым мерках) заторы в мегаполисах и традиционное провинциальное бездорожье.

Не менее резки возражения В. Вучика против сохранения практики бесплатных парковок (free parking), которая, по его мнению, приводит к ценовой несбалансированности автомобильных поездок и поездок на общественном транспорте и, соответственно, стимулирует неограниченный спрос на ресурсы улично-дорожной сети города. Вот характерное высказывание автора: «.когда парковка является субсидируемой („бесплатной"), что происходит практически повсеместно, кроме центра города, прямыми затратами на автомобильные поездки можно пренебречь».

Случалось так, что идея жестко регулируемого и тотально платного паркинга входит в российский официальный обиход практически одновременно с выходом данной книги. Громкая негативная реакция традиционных «автомобильных правозащитников» на введение этих мер была предсказуемой. Скажу больше, эти меры чрезвычайно обидны и для меня, как заядлого автомобилиста. Увы, они абсолютно бесспорны с моих же профессиональных позиций.

Еще один аспект той же идеи отвержения фантазий и крайностей – резкие и недвусмысленные оценки, которые В. Вучик дает технологическим «идефиксам», способным якобы стать универсальным лекарством от всех городских транспортных недугов. К примеру, многим отечественным экспертам будет весьма полезно ознакомиться с комментариями В. Вучика по поводу «монорельса», «экологически чистого автомобиля» или даже ITS (интеллектуальных транспортных систем).

К примеру, автор обращает внимание, что в коалиции, продвигавшей программу its ценой в десятки миллиардов долларов, тон задавали лоббисты корпораций «iBM, AT&T, Rockwell и всех трех лидеров американской автомобильной промышленности», а сама эта коалиция получила статус коллективного советника Министерства транспорта США. «Между тем, – отмечает автор, – цели многих компонентов этой программы в лучшем случае туманны, если не сомнительны».

«Общая беда подобных проектов, – резюмирует В. Вучик, – состоит в том, что они пытаются найти решение городских транспортных проблем в новых технологиях, в то время как эти проблемы коренятся скорее в близорукой политике и слабых организационных процедурах и, чем в технологической отсталости».

Я всегда вспоминаю эти слова своего американского коллеги, проезжая по ТТК мимо новейшего электронного табло – элемента одной из лучших в Европе ITS, закупленного, надо полагать, в целях оптимального перераспределения трафика на сети. Обычно на нем светится сообщение о проведении силами ГИБДД очередного «месячника безопасности дорожного движения», либо рекомендации о неукоснительном соблюдении скоростного режима, либо иные прописи, столь же полезные для водителя, стоящего в заторе. Очевидная «близорукость политики» в данном случае заключалась в том, что важнейшие компоненты ITS – системы координированного управления светофорными объектами и маршрутного ориентирования водителей – практически бесполезны на улично-дорожных сетях с низким уровнем связности .

Надо заметить при этом, что автор книги отчетливо сознает невозможность развенчания наивной веры обывателей и политиков в технологические панацеи: «К сожалению, – отмечает В. Вучик – технологические инновации по-прежнему привлекают гораздо большее внимание и получают гораздо более щедрое финансирование, чем более фундаментальные (и куда более сложные!) проблемы, связанные со взаимоотношением города и транспорта на системном уровне».

В. Вучик выделяет четыре уровня транспортного планирования: объектный (IV), отраслевой (III), комплексный транспортный, относящийся к транспортной системе города в целом (II), и, наконец, самый главный, урбанистический, вмещающий в себя весь комплекс взаимоотношений города и транспорта (I). Автор отмечает, что в американской практике хорошо отлажен процесс планирования на третьем и четвертом уровне (особенно в части дорожного строительства и управления движением), однако, в отличие от положения дел в Западной Европе, сохраняются заметные пробелы в принятии решений более высокого уровня – первого и второго. Интересно отметить, что автор озабочен этим обстоятельством в условиях, когда кафедры и (или) научные центры по предмету Urban & Transportation Planning имеются едва ли не в каждом университете США, а библиография по этой дисциплине ежегодно пополняется десятками капитальных монографий и научных отчетов.

Какую же озабоченность следует проявлять отечественным коллегам Вукана Вучика, если эта дисциплина как таковая все еще не вошла в программы отечественных вузов! Определенный оптимизм внушает то обстоятельство, что «открытие направления подготовки специалистов по комплексному транспортному планированию» предусмотрено программой мер нового правительства Москвы, направленной на решение транспортных проблем города.

Настойчивое проведение идеи интермодальности и приоритетного развития рельсовых транспортных систем может восприниматься как установка на «антидорожную» транспортную политику. На самом деле «антидорожный» пафос Вучика может быть правильно понят исключительно в контексте американских транспортных реалий.

Уже в 1980-е годы города и агломерации США располагали чрезвычайно развитой сетью фривэев, городских магистральных дорог, улиц и паркингов; на всю эту многослойную улично-дорожную и стояночную сеть суммарно приходилось до 30– 35 % всей урбанизированной территории. В этих условиях «антидорожные» тезисы автора книги означают всего лишь его несогласие (вполне справедливое!) с экстенсивным наращиванием инфраструктуры для автомобильных поездок, которое на некотором этапе становится несовместимым со здравой урбанистической логикой.

Для современной Москвы упомянутый показатель составляет всего 8,7 %; во многих городах России он еще ниже. В Москве плотность магистральной сети составляет 1,25 км/км 2 , что в 2– 3 раза и более меньше, чем в правильно спланированных городах мира. К тому же наша магистральная сеть пока что на 90– 95 % состоит из обычных многополосных городских улиц, идущих в пятне застройки. К сооружению сети городских фривэев, планировочно отграниченных от жилой застройки и предназначенных исключительно для скоростного автомобильного трафика, мы еще даже не приступили.

С учетом всех этих обстоятельств стратегия сдерживания дорожного строительства для нас явна неактуальна! Для начала надо бы сформировать и обустроить улично-дорожные сети российских городов хотя бы под наш, вполне скромный, уровень автомобилизации.

В числе магистральных идей монографии В. Вучика-императивная необходимость баланса и координации землепользования, застройки и развития транспортной инфраструктуры. Вопрос теоретически бесспорный, однако крайне небезобидный в реальной практике. На примере застройки Москвы 1990 – 2000 гг. мы слишком хорошо знаем, какова цена соблюдения (или несоблюдения) подобного баланса.

Вучик настойчиво подчеркивает, что такая координация «необходима и возможна не только на стадии планирования районов новой застройки; она должна осуществляться в процессе реализации любых сколько-нибудь крупных проектов территориального развития». При этом он формулирует требования к такой координации, четкие, как параграфы воинского устава:

– к участку новой застройки должен быть обеспечен автомобильный и пешеходный доступ, а также проезд общественным транспортом;

– пропускная способность проектируемой улично-дорожной сети и провозные возможности планируемых к созданию систем общественного транспорта должны быть достаточными для освоения автомобильного и пассажирского трафика, генерируемого новой застройкой.

Автор подробно описывает конфликты и дискуссии, которые шли в США на эту тему много лет назад. Приведу процитированный В. Вучиком весьма поучительный тезис, выдвинутый молодым сенатором Теодором Рузвельтом в ходе острейшей дискуссии по поводу землеотводов и дорожного строительства: «Собственность каждого человека подчинена общему праву сообщества регулировать ее использование в той степени, в какой это может потребовать общественное благо». Я всякий раз вспоминаю это соображение, проезжая мимо очередного грандиозного объекта недвижимости, сооруженного встык к железнодорожному вокзалу, конечной станции метрополитена, или вовсе поперек дороги.

Автор дает клиническое описание так называемого синдрома NIMBY – «Not in My Backyard» («только не на моем заднем дворе»), то есть локальных общественных движений, направленных на блокирование дорожного строительства исходя из местнических соображений. Вот что об этом пишет В. Вучик: «В своем худшем виде этот синдром – проявление эгоистичного лицемерия: люди хотели получить новые возможности, но требовали, чтобы негативные последствия новшеств ложились на других. В лучшем случае – выражение настроений людей, считавших, что их несправедливо заставляют нести бремя, которое должно нести местное сообщество в целом».

Замечу, что только тщательный и непредвзятый профессиональный анализ позволяет различить, являются ли возражения общественности по поводу тех или иных проектных решений правомерной реакцией на забвение инициаторами проекта здравых транспортных и экологических критериев, или речь идет именно о синдроме NIMBY. Современная российская практика предоставляет нам множество примеров обоего рода.

Не менее императивны утверждения В. Вучика о том, что естественным ареалом стратегического планирования землепользования, застройки и развития транспортных систем является не город (city) в его административных границах, но агломерация (metropolitan area), границы которой определяются в первую очередь эпюрой регулярных пассажирских корреспонденций.

Весьма детальное описание организационных структур (так называемых MPO – Metropolitan Planning Organizations), осуществляющих эту работу, а также их функций, достижений и типичных ошибок, будет более чем полезно российским планировщикам и муниципальным руководителям. Рассматривая вопросы функционирования MPO (и их европейских аналогов), В. Вучик с тревогой отмечает, что «...в некоторых штатах и странах эти организации не обладают достаточными полномочиями для внедрения намеченных планов вопреки сопротивлению территориальных единиц, входящих в агломерацию». Тот факт, что в каких-то странах эти организации не существуют вовсе, видимо, показался автору совершенно неправдоподобным.

Искренне надеюсь, что хотя бы из уважения к международному авторитету В. Вучика мы рано или поздно включим эти бесспорные позиции в Градостроительный кодекс Российской Федерации, а также нормативные правовые акты российских городов и регионов.

Этим благим пожеланием я, пожалуй, завершу свою героическую попытку пересказать содержание монографии.

§4. Монография составлена из ряда отчетов и статей, опубликованных В. Вучиком в разные годы и по разным поводам; отсюда-неизбежные повторы и возращения к примерно одному и тому же кругу вопросов, наблюдаемые по тексту книги. Я не взял на себя ответственность за сокращение материала, причем не только из уважения к заслугам автора. Даже при повторных возвращениях к одним и тем же проблемам В. Вучик всякий раз приводит дополнительные практические примеры, аргументы и концептуальные выкладки, представляющие безусловный интерес для подготовленного и внимательного читателя.

За время, прошедшее с момента выхода последнего американского переиздания книги В. Вучика, в транспортных системах городов мира произошло множество перемен. По этой причине в тех случаях, где автор касается проблем и решений, относящихся к конкретным городам США и других стран мира, я счел уместным дать краткие сведения о дальнейшем развитии событий. Это тем более поучительно, что позитивные перемены во многих городах происходили в полном соответствии с идеями (или даже конкретными рекомендациями) В. Вучика.

Множество имен, названий, зарубежных национальных программ и правовых актов, политических обстоятельств и публикаций, упомянутых в книге, малоизвестны (или вовсе неизвестны) русскому читателю. В меру собственных познаний я постарался восполнить этот пробел в многочисленных примечаниях редактора. Я также постарался исправить мелкие неточности в обозначениях, выкладках и литературных ссылках, содержавшиеся по тексту английского оригинала. Беря на себя ответственность за эти правки, надеюсь, что ошибок при этом не стало больше.

§5. Русский перевод монографии В. Вучика выходит в свет благодаря его включению в «Университетскую библиотеку Александра Погорельского», выпускаемую Издательским домом «Территория будущего». Эта чрезвычайно содержательная и вполне успешная издательская программа рассчитана примерно на ту же аудиторию, к которой адресуется автор: политиков, управленцев и общественных деятелей, научных работников и проектантов, студентов, аспирантов и преподавателей вузов. Базовая специальность потенциального читателя при этом не столь важна: страницы с выкладками и техническими деталями всегда можно перелистать, а вот выводы автора (в том числе сугубо нетривиальные!) общепонятны и чрезвычайно полезны для внедрения в российский интеллектуальный обиход.

Михаил Блинкин

Москва, ноябрь 2010 г.

Уважаемые читатели, приношу свои извинения за эту статью не соответствующую формату журнала.

Все, что написано ниже - мое личное мнение. Не претендую на полную, объективную оценку, любые совпадения с чьими-то мыслями, публикациями или высказываниями являются случайными.

Вступление

Побывал 7.09.12 на открытой лекции профессора Вукан Вучика в МИИТ (Московский университет путей сообщения).

Заблуждение Вукана Вучика

1. Метро строиться с 1935г . Но интенсивно строилось в 60-80гг и в постсоветский период.
2. Метро не справляется с нагрузкой (хотя Вучик утверждал, что оно работает хорошо) (побывайте с утра в первые числа месяца на станциях Выхино, Комсомольская, Щелковская и пр., осуществите «комфортную» поездку по таганско-краснопресненской линии).
3. Он показывает опыт использования легкого метро в Европейских городах с гораздо меньшим населением, чем в Москве (см. статистику по населению ниже)

То, о чем не скажет Вукан Вучик

Пробки - это проблема переполнения городов, в частности Москвы.
- Каждый день огромное количество людей устремляется в Москву, а вечером из нее.. по причине того, что в области строится ТОЛЬКО жилье! - они стали спальными районами Москвы, а в Москве строятся все новые офисные и торговые центры и создаются новые рабочие места - куда столько!?
- В Москву едут не только из подмосковных городов, едут со всей России и стран СНГ - из-за резкого дисбаланса в экономики городов, что приводит к перенаселению города (почему зарплата учителя в Москве гораздо больше зарплаты преподавателя, скажем, в г. Подольск (а это всего 15 км от МКАД), что там дети другие!?)
- в России строятся автозаводы, увеличивается выпуск автомобилей, растет общее число автомобилей в стране - кто-то же их покупает!? (см. предыдущий пункт)
- Вучик говорит как отсрочить коллапс (или как сделать город удобным для жителей в мягкой трактовке), но не как его решить! - это должно понять общество!, об этом давно говорят эксперты.

Население

По состоянию на 2002г. население в столицах Европейских государств:

Берлин - 3,5 млн.

Брюссель - 1 млн.

Амстердам - 0,8 млн.

Лиссабон - 0.5 млн.

Варшава - 1,8 млн.

Мадрид - 3,3 млн.

Рим - 2,8 млн.

Париж - 2,3млн.

Лондон - 8,2 млн.

Москва - 11,2 млн. (по неофициальным источникам основанном на потреблении продовольствия и использования транспорта 20 млн, я этому верю больше)

Таким образом, ближайший к численности Москвы является Лондон.

Площадь Лондона - 1706,8 км.кв. - плотность населения ~ 4800 чел. /км.кв.

Площадь Москвы - 1070 км.кв. (в старых границах) - плотность населения ~ 11200 чел. / км.кв.

Для справки: население всей Голландии всего 16 млн. чел, что меньше числа жителей Москвы.

При этом Варламов тычет в нее как в образец (скорее образец зависти, чем подражания).

В Москве проживает - 11,2 млн. - по официальной переписке (по неофициальным данным 20 млн., что в 1,7 раза больше), тогда в Московской области - 17 млн. (можно предположить, что по неофициальным данным - 29 млн.)

Таким образом, только в Москве и Московской области проживает ~ 46 млн. чел - это треть страны (ну понятно, что там не только русские, но и приезжие из других стран, но количество населения просто огромное и это все в одной области - чувствуете дисбаланс?) О каких трамвайчиках или легком метро говорит Вучик!? Тут проблема федерального масштаба! При этом стремительно растут миллионы квадратных метров жилья в Московской области. Такими темпами вся страна поместится в одной области - вы считаете это правильно!?

Автомобилизация

Только в Калуге и Санкт Петербурге ближайших к Москве городах построено около 11 крупнейших заводов по производству иномарок (Московский Renault не считал), позволяющие выпускать около 1 млн. авто в год.

Это не учитывая импортируемые авто из ближайших европейских и азиатских стран, а также стран СНГ.

Не трудно догадаться, где будут востребованы эти автомобили - правильно, там где платят больше!

Сейчас в Москве насчитывается около 4 млн. автомашин, в ближайшее время прогнозируют около 5 млн. , можете представить себе темп роста экономики и числа автомашин в Москве и Московской области, а Вучик все думает как же решить пробки в Москве .

Только ТОП10 автопроизводителей выпускает около 60 млн. автомашин / год.

Можете представить, что будет через 10 лет, если они каждый год увеличивают число выпускаемых машин и строят дополнительные заводы. И понятно, что машины «оседают» в городах, где больше платят.

Я не уверен (не проверял), но мне кажется, что в том же США экономика относительно равномерно распределена между крупнейшими городами и штатами, поэтому у них более менее равномерная автомобилизация по всей стране, а не только, к примеру, в Нью-Йорке.

Заключение

Безусловно Вучик прав, что нужно развивать общественный транспорт и даже возможно строить дополнительные линии легкого метро в городе и за город (при соответствующем ТЭО), осуществлять реконструкцию трамвайных путей, выделять продуманные полосы для общественного транспорта (автобусы, троллейбусы).

Но если строить только линии легкого метро и рублем ограничивать использование личного автотранспорта, то мы получим это:

Это верхушка айсберга, можно сколь угодно долго выдумывать разные ухищрения и сложные инженерные решения как наладить транспортную систему города, но рост числа жителей и приезжих с ближайших городов и стран СНГ, увеличивающийся парк автомобилей не позволят решить проблему перенаселения и коллапса (не только транспортного).

Мое мнение

1. Нужно выровнять экономику крупнейших городов и областей (необходимы значительные финансы на развитие регионов, реконструкцию, модернизацию и строительство новых).
2. Зарплата работников одной профессии не должна различаться между крупнейшими городами страны (кроме специфических).
3. Цены на продукты должны быть одинаковыми по стране при выполнении п.2.
4. Необходимо создавать рабочие места в регионах (в областных городах), строить там офисные и торговые комплексы, заводы и пр. (выводить эти торговые и офисные! комплексы из крупнейших городов в область, там где массово строится жилье)
5. Необходимо создать все условия для людей, чтобы они могли сами выбирать себе город России по душе, не думая о том, что в Москве платят больше!!

А как это сделать пусть думают федеральные органы и президент. Ничего нерешаемого нет.

(но одному Собянину или Шойгу это не победить).

P.S. итог лекции - я подписал у Вукана Вучика его книгу переведенную на русский язык «Транспорт в городах, удобных для жизни».

Буду рад если об этом узнает как можно больше людей.
в идеале:
Илья Варламов (zyalt), Сергей Доля (sergeydolya), Рустем Адагамов (drugoi), Артемий Лебедев (tema), Антон Носик (dolboeb), Максим Станиславович Ликсутов, Сергей Семенович Собянин, Сергей Шойгу, Дмитрий Анатольевич Медведев, Владимир Владимирович Путин

Расскажите друзьям.