Происхождение праславянского языка. · Палатализация заднеязычных в группах kvi, kvм, gvi, gvм, xvi, xvм в южных и восточных диалектах v

РЕФЕРАТ

Москва 2017

праславянским , или периодом общеславянского языка-основы

Восточнославянский период.

восточнославянский

Древнерусский период.

древнерусским киевское койне

РЕФЕРАТ

По дисциплине «Введение в языкознание»

«Русский язык от древних славян до наших дней»

Москва 2017

Русский язык относится к славянской ветви индоевропейской семьи языков. Распад индоевропейского сообщества привел к образованию нескольких родственных языков, таких как латинский, греческий, германские языки (немецкий, английский и пр.), иранские языки (персидский, осетинский и пр.) и т.д.

Праславянский, или общеславянский период.

По мнению лингвистов, в начале 3-го тысячелетия
до н. э. произошло выделение славянского языка (вернее, группы племен, говоривших на схожих диалектах, образовавших славянский язык). Этот период называют праславянским , или периодом общеславянского языка-основы , и закончился он, предположительно, в середине 1 тыс. н.э.,
так как именно в это время проявляются лингвистические особенности, противопоставляющие друг другу 3 группы славян: восточных, западных и южных. Ранний общеславянский период охватывает более длительный период, который продолжается около двух с половиной тысяч лет. Протославяне жили в это время очень компактно и владели единым языком. Все языковые процессы, которые проходили в их языке, были едиными. В связи с великим переселением народов и расселением славян на запад и юго-запад территориальное единство нарушилось, а вместе с ним распался на три языковые группы и протославянский язык. Единые языковые процессы, зародившиеся в недрах языка-основы, получают теперь разные рефлексы. Время с VI по IX вв. н.э. принято именовать поздним общеславянским периодом. В этот период сложились черты, кардинально отличающие восточнославянские языки от западнославянских и южнославянских.

Несмотря на то что праславянский язык относительно молод, не найдено ни одного текста, на нем написанного. Благодаря сравнительно-сопоставительному анализу славянских и индоевропейских языков праславянский язык был искусственно реконструирован учеными. Сейчас знания о праславянском языке представляют собой строгую систему архетипов – гипотетически (то есть не абсолютно достоверно) выведенных языковых форм, которые подверглись дальнейшим фонетическим и грамматическим изменениям в соответствии с действовавшими в разное время языковыми законами и закономерностями. Праславянские формы записываются латинскими буквами и помещаются под звездочкой (астериксом) – *. Основным приемом их восстановления является анализ регулярных соответствий в близкородственных (славянских) и в других индоевропейских языках (главным образом, тех, которые насчитывают многовековую историю – в латинском, греческом, литовском, готском и т.п.). Значимые результаты дает и сопоставление однокоренных и этимологически близких слов внутри одного языка.

Восточнославянский период.

Примерно с 6 в. н.э. начинается восточнославянский период развития нашего языка. Восточнославянское сообщество образовали племена словен, кривичей, вятичей, радимичей, дреговичей, полян, древлян, уличей, тиверцев, дулебов, хорват (по «Повести временных лет»), говоривших на близких диалектах и объединившихся вокруг двух крупных центров – Киева на юге и Новгорода на севере. Они разговаривали на общевосточнославянском или, как его еще называют, древнерусском языке, произошедшем от единого праславянского языка. Определение «древнерусский» весьма условно, на столь большом пространстве не могло существовать единого языка, хотя представители различных восточнославянских племен понимали друг друга. Племенные наречия, составившие основу древнерусского языка, образовались в результате тесного взаимодействия с языками различных народов, населявших осваиваемые восточными славянами территории, как дружественных, так и конкурирующих – германских, финских, кельтских, тюркских, скифских и сарматских племен. Еще на ранней стадии своего развития русский язык проявлял удивительную гибкость, способность объединять и усваивать различные культурные традиции. Интересно, что даже споры ученых вокруг самого этнонима «русь» отражают ту исторически сложившуюся мозаику народов и племен, культуры которых впитал в себя русский язык. Есть версии о славянской этимологии слова «русь», о его возникновении из названия мифического племени Рос, упоминавшегося у библейского пророка Иезекииля, или из названия древнего ираноязычного народа роксоланов 1 . Существуют также гипотезы о финском, хазарском, готском, грузинском происхождениях этого слова, и множество других теорий, в которых зачастую фигурируют загадочные и малоизученные племена. К концу этого периода (IX в. н.э.) исчезают племенные названия, начинает формироваться единый древнерусский язык.

Древнерусский период.

Следующий этап развития называют древнерусским (с IX по XIVвв.). В это время исчезают старые племенные диалекты и формируются новые: новгородско-псковский, рязанский, смоленский, ростово-суздальский. Впервые на территории восточных славян образуется городское киевское койне – разговорный язык г. Киева, образовавшийся путем смешения разных диалектных черт 2 . В этот период на Руси широко распространяется письменная культура, создаются оригинальные славянские произведения, переводятся византийские (греческие) книги.

1 Виноградов В.В. Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка / В.В.Виноградов; Сов.комитет славистов. - М.: Изд-во АН СССР, 1958. - 138 с. - (4-й Междунар.съезд славистов. Доклады).

2 Винокур Г. О. История русского литературного языка / Г.О.Винокур. - М.: ЛИБРОКОМ, 2010. - 184 с.

Грамотой владеют не только деятели церкви и князья, но и простые горожане и даже дфевушки (немыслимая для средневековой Европы ситуация: в те времена некоторые европейские короли были безграмотны). По меркам того времени Киевская Русь была государством огромным, а следовательно, трудноуправляемым. В результате начался распад единого государства, период так называемой феодальной раздробленности. Политическая жизнь переместилась из Киева к северу, в города местного значения – Владимир, Суздаль и др. В языке резче обозначились диалектные черты, развитие которых привело к образованию самостоятельных языков, и к XIV в. сложились 3 восточнославянские народности: русские, украинцы и белорусы. Часть восточных славян оказалась на территории Великого княжества Литовского, что также способствовало процессу расслоения.

Все славянские языки обнаруживают между собой большое сходство, но ближе всего к русскому языку - белорусский и украинский. Втроем эти языки образуют восточнославянскую подгруппу, которая входит в славянскую группу индоевропейской семьи.

Славянские ветви вырастают из мощного ствола - индоевропейской языковой семьи. В эту семью также входят индийская (или индоарийская), иранская греческая, италийская, романская, кельтская, германская, балтийская группы языков, армянский, албанский и другие языки. Из всех индоевропейских языков славянским наиболее близки балтийские языки: литовский, латышский и мертвый прусский язык, окончательно исчезнувший к первым десятилетиям XVIII века. Распад индоевропейского языкового единства относят обычно к концу III - началу II тысячелетия до нашей эры. Видимо, тогда же проходили процессы, приведшие к возникновению праславянского языка, к его выделению из индоевропейского.

Праславянский язык - это язык-предок всех славянских языков. Он не имел письменности и не был зафиксирован на письме. Однако его можно восстановить путем сравнения славянских языков между собой, а также с помощью их сравнения с другими родственными индоевропейскими языками. Иногда для обозначения праславянского используется менее удачный термин общеславянский: как представляется, общеславянскими лучше называть языковые особенности или процессы, свойственные всем славянским языкам даже после распада праславянского.

Общий источник - праславянский язык - роднит все славянские языки, наделяя их множеством сходных признаков, значений, звучаний… Сознание славянского языкового и этнического единства нашло отражение уже в древнем самоназвании всех славян. По мнению академика О.Н. Трубачева, это этимологически что-то вроде «ясно говорящие, понятные друг другу». Это сознание сохранялось и в эпоху образования древних славянских государств и народов. В «Повести временных лет», древнерусском летописном своде начала XII века, говорится: «А словеньскый язык и рускый одно есть…». Слово язык употреблено здесь не только в древнем значении «народ», но и в значении «речь».

Прародина славян, то есть территория, где они сложились как особый народ со своим языком и где жили вплоть до своего разделения и переселения на новые земли, точно не определена до сих пор - из-за отсутствия надежных данных. И все же с относительной уверенностью можно утверждать, что находилась она на востоке Центральной Европы, к северу от предгорий Карпат. Многие ученые считают, что северная граница прародины славян проходила по реке Припять (правый приток Днепра), западная граница - по среднему течению реки Вислы, а на востоке славяне заселяли украинское Полесье до самого Днепра.

Славяне постоянно расширяли занимаемые ими земли. Они участвовали и в великом переселении народов в IV-VII веках. Готский историк Иордан писал в сочинении «О происхождении и деянии гетов» (хронологически доведенном до 551 года), что «на безмерных пространствах» от Среднего Подунавья до нижнего Днепра расселилось «многолюдное племя венетов». В течение VI и VII веков волны славянского расселения хлынули на большую часть Балканского полуострова, включая современную Грецию, и в том числе ее южную часть - Пелопоннес.

К концу праславянского периода славяне занимали обширные земли в Центральной и Восточной Европе, простиравшиеся от побережья Балтийского моря на севере до Средиземного на юге, от реки Эльбы на западе до верховьев Днепра, Волги и Оки на востоке.

Шли годы, века неторопливо сменяли века. И вслед за изменениями интересов, привычек, манер человека, вслед за эволюцией его духовного мира непременно менялась и его речь, его язык. За свою долгую историю праславянский язык пережил многие изменения. В ранний период своего существования он развивался относительно медленно, был в высокой степени единообразным, хотя в нем и тогда существовали диалектные различия, диалект, иначе говор - самая маленькая территориальная разновидность языка. В поздний период, приблизительно с IV по VI век нашей эры, в праславянском языке произошли многообразные и интенсивные изменения, которые привели к его распаду около VI века нашей эры и появлению отдельных славянских языков.

Славянские языки по степени их близости друг к другу принято делить на три группы:

• 1) восточнославянская - русский, украинский, белорусский;
• 2) западнославянская - польский с кашубским диалектом, сохранившим определенную генетическую самостоятельность, серболужицкие языки (верхне- и нижнелужицкие языки), чешский, словацкий и мертвый полабский язык, полностью исчезнувший к концу XVIII века;
• 3) южнославянская - болгарский, македонский, сербскохорватский, словенский. Южнославянским по происхождению является и старославянский язык - первый общеславянский литературный язык.

Предком современных русского, украинского, белорусского языков был древнерусский (или восточнославянский) язык. В его истории можно выделить две основные эпохи: дописьменную - от распада праславянского языка до конца X в., и письменную. Каким был этот язык до возникновения письменности, можно узнать лишь путем сравнительно-исторического изучения славянских и индоевропейских языков, так как никакой древнерусской письменности в то время не существовало.

Распад древнерусского языка привел к возникновению русского или великорусского языка, отличного от украинского и белорусского. Это произошло в XIV веке, хотя уже в ХП-Х1П веках в древнерусском языке наметились явления, отличавшие диалекты предков великорусов, украинцев и белорусов друг от друга. В основу современного русского языка легли северные и северо-восточные диалекты Древней Руси, кстати, русский литературный язык также имеет диалектную основу: ее составили центральные средневеликорусские акающие говоры Москвы и окружавших столицу деревень.

Общеславянский или праславянский язык, на котором говорили предки современных славянских народов, жившие на территории прародины, сохранялся в первые века н. э. (как минимум, до середины первого тысячелетия), но расселение славян на все более обширные территории естественным образом вело к развитию местных наречий, часть из которых затем претерпела превращение в самостоятельные языки.

Современные филологические представления об этом языке касаются в основном его фонологии и морфологии; составить на нем длинную связную фразу или тем более пытаться «говорить по‑праславянски» вряд ли кто‑то возьмется. Дело в том, что праславянский язык был языком дописьменным ; текстов на нем нет, и его словоформы, особенности его фонологии и фонетики филологи выводят методом реконструкции. Подробно с принципами такой реконструкции студентов‑филологов знакомят, в частности, по курсу старославянского языка. Курс «Введение в славянскую филологию», избегая дублирования подобной информации, все же включает ее необходимые начала в краткой «ознакомительно‑напоминательной» форме.

В праславянском языке сложилась, например, весьма своеобразная система глагольного спряжения и склонения имен, отдельные разрозненные черты которой поныне в той или иной мере сохраняют современные славянские языки. Сложной системе родов (мужской, женский, да еще и средний) соответствовало несколько склонений. Сонорные («плавные») согласные j, w, r, l, m, n в праславянском были способны образовывать самостоятельный слог (без участия гласной фонемы). В процессе исторической эволюции праславянский язык неоднократно пережил смягчение (палатализацию ) согласных.

В праславянском языке среди согласных некоторые были только твердыми, но затем произошло их смягчение, а *k, *g, *h перед гласными переднего ряда перешли в шипящие к > ч’, г > ж’, х > ш’ (при определенных условиях к, г, х впоследствии переходили также в мягкие свистящие к > ц’, г > з’, х > c’).

В последние века праславянский язык пережил процесс перехода закрытых слогов в открытые. Среди гласных имелись дифтонги. Дифтонгические сочетания гласных поныне есть в некоторых других индоевропейских языках. В результате сложных процессов они утрачивались, вследствие чего из дифтонга ei получилось старославянское и, из oi, ai – ѣ (ять), и т. д. На новой основе дифтонги развились позднее в словацком и чешском языках.

Братья греки Константин (в монашестве Кирилл, ок. 827–869) и Мефодий (ок. 815–885) были уроженцами Солуни (Фессалоников) и хорошо знали местное южнославянское наречие, бывшее, видимо, диалектом древнеболгарского языка. На нем и был первоначально основан старославянский язык, сохраненный во множестве древних текстов конца I тыс. н. э., написанных «глаголицей» и «кириллицей». (Другое его название – древнецерковнославянский.) Константином был создан славянский алфавит, используя который, братья перевели на старославянский важнейшие христианские священные книги. Благодаря наличию письменности и памятников старославянский в отличие от праславянского хорошо изучен филологами.

Основные глаголические памятники – Киевские листки, Ассеманиево евангелие, Зографское евангелие, Синайская псалтырь, Мариинское евангелие и др. Основные кириллические памятники – Саввина книга, Супрасльская рукопись, Хиландарские листки и др.

Для старославянского языка характерна сложная система глагольных форм, передающих различные оттенки прошедшего времени – аорист (прошедшее совершенное), перфект (прошедшее неопределенное), имперфект (прошедшее несовершенное), плюсквамперфект (давнопрошедшее).

В нем имелись редуцированные гласные ъ и ь, которые впоследствии на конце слова и в слабой позиции утратились (напр., окно из ст. – слав. окъно, дом из ст. – слав. домъ), а в сильной позиции развились в «полногласные» (отец из ст. – слав. отьць). Характерной старославянской особенностью были носовые гласные [он] и [ен] – отображавшиеся буквами ѫ («юс большой») и ѧ («юс малый»). Носовые сохранились, например, в польском языке, в русском же [он] перешел в [у], а [ен] – в [’a].

Весьма интересной была судьба праславянских гласных *o и *e в сочетании с сонорными согласными *r и *l. Если условно обозначить все остальные согласные буквой t, то оказывается, что у южных славян, например, в том же старославянском языке произошло удлинение гласного с его последующей переменой местами с согласным *r, *l: *tort > *to: rt > tro: t > trat; *tolt > to: lt > tlo: t > tlat; *tert > te: rt > tre: t > trht; *telt > te: lt > tle: t > tlѣt (то есть развилось так называемое неполногласие типа −ра−, −ла−, −рѣ−: градъ, глава, злато, власть, млѣко, срѣда и т. п.). У западных славян этому соответствовало неполногласие типа −ro−, −lo− (ср. польск. głowa, krowa). У восточных же славян развилось полногласие типа −оро−, −оло−, −ере− (город, голова, золото, волость, молоко, середина и т. п.): *tort > tort > tor°t > torot; *tårt > tert > teret > teret и т. д. (маленькая буква в верхнем регистре обозначает появлявшийся первоначально слабый призвук).

Русская классическая поэзия активно использовала старославянские слова‑синонимы (знакомые русским читателям через церковнославянский язык) – например, для придания «высоты» стилю.

Падежей в старославянском языке было семь. Обычно окончания именительного и винительного падежа единственного числа совпадали и в одушевленных и в неодушевленных существительных (исключение делалось для обозначения лиц, стоящих иерархически высоко: пророк, князь, отец и т. п., – здесь форма винительного могла совпадать с формой родительного, как в современном русском). Современному предложному падежу, шестому по счету, соответствовал местный. Кстати, что до старославянских слов и их склонения по падежам, упомянем такие интересные феномены, как утраченный русским языком звательный падеж существительных (седьмой) – горо (от гора), земле (от земля), сыноу (от сынъ) и т. д., а также двойственное число, тоже утраченное славянскими языками (кроме языка лужицких сербов). Болгарский же и македонский языки вообще лишились склонения существительных – в них, как и в других языках аналитического строя (наподобие, например, французского), на контекстные смыслы существительных указывают предлоги и порядок слов (в них развился и характерный постпозитивный определенный артикль, пишущийся слитно после слова – например, болгарское «книгата » от «книга»).

В польской речи редко употребляются личные местоимения ja, ty, my, wy, on и пр, – хотя они и предусмотрены системой языка. Вместо местоимения второго лица wy поляки обычно применяют слово «pan» (применительно к женщине или девушке pani ), соответствующим образом преобразовывая фразу – так что обращение делается в форме третьего лица, например: co pan chce? (то есть «чего Вы хотите»?)

Характерная черта славянских языков – глагольный вид (несовершенный и совершенный), позволяющий компактно выражать смысловые нюансы, связанные с действием, длящимся либо повторяющимся, с одной стороны, и законченным, с другой.

Славянские языки составляют группу, входящую в индоевропейскую языковую семью. На славянских языках в настоящее время говорят более 400 млн человек. Языки обсуждаемой группы распадаются, в свою очередь, на западнославянские (чешский, словацкий, польский, кашубский, серболужицкий, включающий два наречия (верхнелужицкое и нижнелужицкое), и мертвый с конца XVIII в. полабский), южнославянские (болгарский, сербохорватский, словенский, македонский и мертвый с начала XX в. словинский) и восточнославянские (русский, украинский и белорусский). В итоге подробного сравнительно‑исторического исследования славянских языков один из крупнейших филологов XX в. князь Николай Сергеевич Трубецкой (1890–1938) писал:

«Мы видели, что по отношению к языку русское племя занимает среди славян совершенно исключительное по своему историческому значению положение».

Этот вывод Трубецкого основывается на уникальной историко‑культурной роли русского языка, понимаемой им следующим образом: «Будучи модернизированной и обрусевшей формой церковнославянского языка, русский литературный язык является единственным прямым преемником общеславянской литературно‑языковой традиции, ведущей свое начало от святых первоучителей славянских, т. е. от конца эпохи праславянского единства».

К обоснованию вопроса об «историческом значении» «русского племени» необходимо, разумеется, помимо особенностей языка привлечь духовную культуру, сотворенную русским народом. Поскольку это огромная по объему сложная проблема, ограничимся здесь просто перечислением основных имен: в науке – Ломоносов, Лобачевский, Менделеев, Павлов, Королев; в литературе – Пушкин, Тургенев, Достоевский, Лев Толстой, Чехов, Горький, Бунин, Маяковский, Булгаков, Шолохов; в музыке – Глинка, Мусоргский, Римский‑Корсаков, Чайковский, Рахманинов, Скрябин, Стравинский, Шостакович, Свиридов; в живописи и ваянии – Брюллов, Суриков, Репин, Васнецов, Валентин Серов, Кустодиев, Коненков и т. д.

А М. В. Ломоносов в «Посвящении», предпосланном его «Российской грамматике», заявляет:

«Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с Богом, французским – с друзьями, немецким – с неприятельми, италиянским – с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка».

Что до понимания русского литературного языка как «обрусевшей формы» церковнославянского, объективности ради необходимо немного задержаться на данной теме.

Можно выделить две группы концепций происхождения русского литературного языка. Одни концепции, восходящие частью к академику Измаилу Ивановичу Срезневскому (1812–1880), частью к академику Алексею Александровичу Шахматову (1864–1920), так или иначе видят в древнерусском литературном языке обрусевший древнецерковнославянский. Другие восходят к работам академика Сергея Петровича Обнорского (1888–1962).

В работе С. П. Обнорского «„Русская Правда“ как памятник русского литературного языка » говорится:

«Анализ языка „Русской Правды“ позволил облечь в плоть и кровь понятие этого литературного русского языка старшего периода. Его существенные черты – известная безыскусственность структуры, т. е. близость к разговорной стихии речи, <…> отсутствие следов взаимодействия с болгарской, общее – болгарско‑византийской культурой…».

Вывод ученого, что у русских уже в X в. имелся свой, самостоятельный от старославянского, литературный язык, был революционным, и его сразу попытались оспаривать, упирая на то, что «Русская Правда» – не литературный памятник, а произведение «делового содержания». Тогда С. П. Обнорский привлек к анализу «Слово о полку Игореве», «Поучение» Владимира Мономаха, «Моление Даниила Заточника» – то есть важнейшие в художественном отношении древнерусские памятники.

Академик Обнорский издал ставшую знаменитой книгу «Очерки по истории русского литературного языка старшего периода ». В ней он, в частности, писал «о русской основе нашего литературного языка, а соответственно о позднейшем столкновении с ним церковнославянского языка и вторичности процесса проникновения в него церковнославянских элементов». Труды С. П. Обнорского были заслуженно удостоены Сталинской премии (1947) и Ленинской премии (1970, посмертно) – то есть высших творческих наград советского времени.

Суть выводов академика Обнорского в том, что русский литературный язык развился самостоятельно – то есть «русский литературный язык по природе своей русский, церковнославянские элементы в нем вторичны».

Действительно, все перечисленные выше изучавшиеся Обнорским памятники – и свод древних правовых норм «Русская Правда», и литературно‑художественные шедевры – по языковому строю типично русские.

(Это не отменяет факта, что параллельно в ряде жанров русские писали на церковнославянском – например, «Слово о законе и Благодати» митрополита Иллариона, жития святых, церковные поучения и пр. И устная речь на церковнославянском звучала – во время церковного богослужения.)

Для сравнения можно указать, например, на польский язык, в словарном составе которого ощутимо отразились результаты многовекового давления на него со стороны латыни, объясняемого тем, что направление развития польской культуры издавна задавалось католической церковью. Поляки вообще веками писали по‑латыни, в то время как православные славянские народы создавали литературу на церковнославянском. Зато, с другой стороны, именно польский, как уже упоминалось, сохранил праславянские носовые гласные [эн] и [он] (по‑польски обозначаются буквами ę и ą: например, księżyc – луна, месяц; dąb – дуб). Отдельные праславянские черты сохранили и некоторые другие славянские языки. Так, в чешском по сей день существуют так называемые слоговые плавные, например vlk – волк. Болгарский же по‑прежнему использует такие древние глагольные времена, как аорист (прошедшее совершенное), перфект (прошедшее неопределенное) и имперфект (прошедшее несовершенное); в словенском сохранились «давнопрошедшее» («предпрошедшее») глагольное время плюсквамперфект и такая особая неспрягаемая глагольная форма (бывшая и в старославянском), как супин (достигательное наклонение).

Язык полабских славян (полабян), живших по западному берегу реки Лабы (Эльбы), исчез к середине XVIII в. Сохранился его небольшой словарик, включавший и отдельные фразы по‑полабски. Этот неоценимо полезный для филологов текст составил в XVIII в. грамотный полабянин Ян Парум Шульце , бывший, видимо, не простым крестьянином, а деревенским трактирщиком. Примерно в то же время немецкий пастор Х. Хенниг, уроженец мест исторического проживания полабян, составил обширный немецко‑полабский словарь.

Язык полабян, подобно польскому, сохранял носовые гласные. В нем имелись аорист и имперфект, а также двойственное число существительных. Весьма интересно, что ударение в этом западнославянском языке было, судя по ряду данных, разноместным.

Статус некоторых славянских языков по сей день филологически дискуссионен.

Отдельным самостоятельным народом считают себя, например, русины , живущие ныне на территории Украины, Сербии, Хорватии и других регионов. В условиях СССР их упорно пытались причислять к украинцам, что вызывало неизменные протесты в русинской среде. Исходя из самоназвания, русины обычно ассоциируют себя с русскими (согласно их народной этимологии, русины – «Руси сыны »). Вопрос о степени реальной близости русинского языка к русскому до сих пор однозначно не разрешен. В средневековых текстах «русинами» себя нередко именуют «русские».

В Польше неоднократно делались попытки доказывать, что язык кашубов – не самостоятельный славянский язык, а лишь наречие польского языка, то есть, иначе, его диалект (тем самым кашубам отказывалось в статусе самостоятельного славянского народа). Нечто подобное можно встретить в Болгарии по отношению к языку македонцев.

В России до Октябрьской революции в филологической науке господствовала точка зрения, согласно которой русский язык распадается на три уникальных огромных наречия – великорусское (московское), малорусское и белорусское. Ее изложение можно встретить, например, в трудах таких крупнейших лингвистов, как А. А. Шахматов, акад. А. И. Соболевский, А. А. Потебня, Т. Д. Флоринский и др.

Так, академик Алексей Александрович Шахматов (1864–1920) писал: «Русский язык – термин, употребляемый в двух значениях. Он обозначает: 1) совокупность наречий великорусских, белорусских и малорусских; 2) современный литературный язык России, представляющийся в своем основании одним из великорусских наречий».

Забегая вперед, нельзя не подчеркнуть, что в настоящее время украинский и белорусский языки, качественно отличные от русского, – уже несомненная реальность .

Это, в частности, результат того, что на протяжении XX в. после Октябрьской революции искусственное отдаление малороссов и белорусов от русских и русского языка планомерно идеологически провоцировалось под предлогом проведения так называемой «ленинской» национальной политики, осознанно и последовательно возбуждавшей местные националистические умонастроения:

«Бывает, приходится слышать разговоры, что, дескать, украинизация слишком остро проводится, что массам она не нужна, что крестьянство вроде бы хорошо и русский язык понимает, что рабочие не хотят усваивать украинскую культуру, потому что это отдаляет их от их братьев русских», – откровенничал один из партийных деятелей 1920‑х гг., далее с пафосом заявляя: «Все такие разговоры – в какие бы ультра‑революционные и „интернационалистические“ наряды ни одевались – партия в лице своих руководителей и каждый отдельный разумный партиец – считают проявлением антирабочего и антиреволюционного влияния буржуазно‑нэповских и интеллигентских настроений на рабочий класс… Но воля Советской власти является непоколебимой, и она умеет, как это показал уже почти десятилетний опыт, доводить до конца любое дело, признанное полезным для революции, и преодолеет всякое сопротивление против своих мероприятий. Так будет и с национальной политикой, которую постановил провести в жизнь авангард пролетариата, его выразитель и вождь – Всесоюзная Коммунистическая Партия».

М. В. Ломоносов в XVIII в. небезосновательно полагал, что перед филологами не отдельный славянский язык, а «малороссийский диалект», причем «хотя сей диалект с нашим очень сходен, однако его ударение, произношение и окончения речений от соседства с поляками и от долговременной бытности под их властию много отменились или, прямо сказать, попортились». Убеждение, что местное наречие малороссов – просто «российское на польский образец премененное», разделяли и другие филологи.

Н. С. Трубецкой в 20‑е годы XX в. продолжал считать, что народное украинское наречие – ответвление русского языка («Ни о глубине, ни о древности различий между тремя основными русскими (восточнославянскими) наречиями говорить не приходится»). При этом хорошо информированный ученый отмечал и следующий любопытный факт:

«Соответствующие народные языки – великорусский и малорусский – близкородственны и похожи друг на друга. Но те украинские интеллигенты, которые ратовали за создание самостоятельного украинского литературного языка, именно этого естественного сходства с русским литературным языком и не желали. Поэтому они отказались от единственного естественного пути к созданию своего литературного языка, всецело порвали не только с русской, но и с церковнославянской литературно‑языковой традицией и решили создать литературный язык исключительно на основе народного говора, при этом так, чтобы этот язык как можно менее походил на русский».

«Как и следовало ожидать, – пишет далее Н. С. Трубецкой, – это предприятие в таком виде оказалось неосуществимым: словарь народного языка был недостаточен для выражения всех оттенков мысли, необходимых для языка литературного, а синтаксический строй народной речи слишком неуклюж, для того чтобы удовлетворить хотя бы элементарным требованиям литературной стилистики. Но по необходимости приходилось примкнуть к какой‑нибудь уже существующей и хорошо отделанной литературно‑языковой традиции. А так как к русской литературно‑языковой традиции примыкать ни за что не хотели, то оставалось только примкнуть к традиции польского литературного языка». Ср. также: «И действительно, современный украинский литературный язык… настолько переполнен полонизмами, что производит впечатление просто польского языка, слегка сдобренного малорусским элементом и втиснутого в малорусский грамматический строй».

В середине XIX в. украинский писатель Пантелеймон Александрович Кулиш (1819–1897) придумал для «подмоги народу к просвещению» основанную на фонетическом принципе систему правописания, с тех пор обычно называемую «кулишивкой». Она, например, отменяла буквы «ы», «э», «ъ», но зато вводила «є» и «ї».

Позже, на склоне лет, П. А. Кулиш пытался протестовать против попыток политических интриганов выставлять это его «фонетическое правописание» «как знамя нашей русской розни», заявив даже, что в виде отпора таким попыткам отныне будет «печатать этимологической старосветской орфографией» (то есть по‑русски. – Ю. М. ).

После Октябрьской революции кулишивка была активно использована при создании современного украинского алфавита. Для белорусов после революции также был придуман алфавит, основанный на фонетическом, а не этимологическом принципе (например, белорусы пишут «малако», а не молоко , «нага», а не нога и т. п.).

Значительное большинство слов являются для славянских языков общими, хотя смысл их ныне далеко не всегда совпадает. Например, русскому слову дворец в польском соответствует слово «pałac», «dworzec» же по‑польски не дворец, а «вокзал»; rynek по‑польски не рынок, а «площадь», «красота» по‑польски «uroda» (ср. с русским «урод»). Такие слова нередко именуются «ложными друзьями переводчика».

Резкие различия между славянскими языками связаны с ударением. В русском, украинском и белорусском, а также в болгарском разноместное (свободное) ударение: оно может падать на любой слог, то есть есть слова с ударением на первом слоге, на втором, на последнем и т. д. В сербохорватском ударении уже есть ограничение: оно падает на любой слог, кроме последнего. Фиксированное ударение в польском языке (на предпоследнем слоге слова), в македонском языке (на третьем от конца слов слоге), а также в чешском и словацком (на первом слоге). Эти различия влекут за собой немалые следствия (например, в сфере стихосложения).

И все же славяне, как правило, способны поддерживать разговор между собой, даже не зная языков друг друга, что лишний раз напоминает как о тесной языковой близости, так и об этническом родстве. Даже желая заявить о неумении говорить на том или ином славянском языке, славянин невольно выражается понятно для окружающих носителей этого языка. Русской фразе «Я не умею говорить по‑русски» соответствует болгарская «Не говоря български», сербская «Ja не говорим српски», польская «Nie muwię po polsku» (Не мувен по польску) и пр. Вместо русского «Войдите!» болгарин говорит «Влезте!», серб «Слободно!», поляк «Proszę!» (обычно с уточнением, кого он «просит»: pana, pani, państwa). Такими взаимоузнаваемыми, общепонятными словами и выражениями наполнена речь славян.

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Одним из отличительных признаков научной литературы по языковедению является использование синонимичных терминов. И порой бывает непросто разобраться в этом калейдоскопе специальной лексики. Конечно, предпочтение того или иного термина - дело каждого лингвиста или научной школы. Однако здесь не должно быть никакой двусмысленности, в особенности, если дело касается учебно-методической литературы, в которой следует использовать обозначения, максимально точно отражающие характер тех или иных языковых фактов. Для подтверждения этой мысли можно обратиться к терминам, определяющим некоторые славянские языки.

Праславянский язык — праязык, от которого произошли славянские языки. Никаких письменных памятников праславянского языка не существует, поэтому язык был восстановлен на основании сравнения достоверно засвидетельствованных славянских и других индоевропейских языков.

Праславянский язык не являлся чем-то статичным, он изменялся во времени и его формы можно реконструировать по-разному, в зависимости от выбранного хронологического среза.

Праславянский язык являлся потомком праиндоевропейского. Существует гипотеза, согласно которой прабалты и праславяне пережили период общности, и реконструируется прабалтославянский язык, который позднее распался на праславянский и прабалтийский.

Давно замечено, что нет ни одной общности языков, где бы похожесть составляющих ее членов была столь разительной, как у славянских языков. Трудно найти фонетическое явление или грамматическую категорию, которые могли бы принципиально отличать славянские языки друг от друга. Кроме того, сербы и поляки, украинцы и словенцы, как правило, в состоянии объясниться друг с другом без переводчика и без переключения на какой-то общепонятный язык. Круг подобных примеров можно расширять без особого труда. В чем же причины такой общности? Во-первых, она свидетельствует о существовании праславянского языка - языка-источника всех последующих славянских языков. Примерно во 2-1-м тыс. до н.э. из группы родственных диалектов индоевропейской семьи языков выделяется протославянский язык (на поздней стадии - примерно в 1-7 вв. - называемый праславянским). Его наличие предполагает компактную территорию проживания, общее этническое и лингвистическое сознание у славян. Где жили протославяне и их потомки праславяне, - вопрос дискуссионный. Вероятно, праславянские племена во 2-й половине 1 в. до н. э. и в начале н.э. занимали земли от среднего течения Днепра на востоке до верховьев Вислы на западе, к югу от Припяти на север и лесостепные районы на юг. Во-вторых, тесное родство славянских языков продиктовано относительной молодостью праславянского языка. Считается, что язык-основа существовал с 3 тысячелетия до н.э. до первой половины 1 тысячелетия н.э. К тому же уже обособленные славянские языки подверглись более или менее кардинальному расподоблению лишь к XIV веку.

Необычность праславянского языка заключается в том, что не найдено ни одного текста, на нем написанного. Он был искусственно реконструирован, смоделирован учеными и представляет собой гигантскую, но очень строгую и стройную систему архетипов - гипотетически (не абсолютно достоверно) выведенных языковых форм, которые стали исходными для позднейших продолжений. Праславянские формы записываются латинскими буквами и помещаются под звездочкой (астериском) - *. Основным приемом их восстановления является анализ рекордно большого числа регулярных соответствий прежде всего в близкородственных - славянских, а также в других индоевропейских языках (главным образом, тех, которые насчитывают многовековую историю - в латинском, литовском, готском и т.п.). Ценные результаты дает и сопоставление однокоренных и этимологически близких слов внутри одного языка.

В научной литературе можно найти несколько терминологических обозначений, предназначенных для рассматриваемого языка. Наиболее корректным следует считать определение праславянский язык, которое недвусмысленно указывает на предшествование рассматриваемой системы остальным славянским языкам, а также на период относительного этнического и лингвистического единства. С указанным термином конкурирует менее удачный термин общеславянский язык. Структура слова общеславянский наталкивает на мысль о каких-то чертах, общих для всех славянских языков в то или иное время (даже и после распада праславянского языка). Подобная трактовка расположена в области типологии языков и по сути дела оставляет без внимания исторические причины того структурного сходства, которое проистекает из генетического родства славянских языков между собой. Зачастую перечисленные обозначения употребляются как синонимы. Некоторые же ученые не склонны взаимозаменять термины общеславянский язык и праславянский язык, используя их по отношению к разным этапам существования родителя славянских языков, учитывая, что язык-основа динамично развивался, пережив ряд важнейших преобразований: общеславянский язык как начальный период развития (сразу же после его выделения из некоторой более крупной языковой единицы - балто-славянского или праиндевропейского языка (источника всех языков индоевропейской семьи), праславянский язык как конечная стадия более или менее однородного существования, которая непосредственно предваряла распадение на несколько славянских языковых подгрупп. Встречается и противоположное употребление. Возможность такой ситуации наглядно свидетельствует о том, что абсолютно четкое разделение славянского праязыка на более ранний и более поздний периоды остается недостижимым ввиду относительной и часто весьма противоречивой хронологии многих изменений, на которой основана попытка подобной дифференциации. Таким образом, современное состояние науки о предке всех славянских языков заставляет остановиться на употреблении одного-единственного термина - праславянский язык.

Некоторыми исследователями для обозначения праславянского языка также применяется синонимичный термин «общеславянский язык » (фр. slave commune, англ. Common Slavic, нем. Gemeinslavisch, хорв. opceslavenski) или «славянский язык-основа», последний впрочем признаётся неудобным и громоздким по причине невозможности образовать от него прилагательное.

Первые упоминания названия «славяне» в форме «склавины» (др.-греч. Σκλ?βηνοι, Σκλα?ηνοι, Σκλ?βινοι и лат. SCLAVENI, SCLAVINIAE) учёные относят к VI веку н. э. (в трудах Псевдо-Кесария, Прокопия Кесарийского и Иордана).

Ряд исследователей (М. В. Ломоносов, П. Й. Шафарик, И. Е. Забелин, Д. А. Мачинский, М. А. Тиханова) высказали мнение о тождестве упоминавшегося в «Руководстве по географии» Клавдия Птолемея племени «ставаны» Σταυανο? славянам, при этом согласно О. Н. Трубачёву термин «ставаны» — калька с самоназвания славян (индоиранск. *stavana- означает «хвалимый»), а это удревняет первое упоминание славян до II века н. э.

Особенности праславянского языка:

• в фонетике: новая система гласных и сонантов; различение гласных долгих, кратких и сверхкратких; наличие слогообразующих плавных; наличие согласных звонких и глухих, твёрдых, мячгких и полумягких, мягких шипящих и аффрикат; распространение в аблауте ступени редукции; вхождение в группу satem по отражению (довольно непоследовательному) и.-е. палатализованных *k" и *g"; утрата слоговых сонантов; утрата закрытых слогов; смягчение согласных перед йотом; процесс первой палатализации и возникновение многих чередований; действие впоследствии второй и третьей палатализации задненёбных и возникновение новой серии чередований; возникновение носовых гласных; перемещение слогораздела; политоническое разноместное ударение; утрата при возникновении отдельныхязыков сверхкратких гласных ъ и ь;
• в морфологии: формирование многих новых суффиксов; утрата двойственного числа; возникновение местоимённых прилагательных; различение основ инфинитива и настоящего времени;
• в лексике: сохранение значительной части и.-е. словарного фонда и утрата вместе с тем многих старых слов; много заимствований из хаттского, хурритского и неизвестных язхыков; изоглоссы в области социальной и сакральной лексики, объединяющие анатолийские языки с тохарскими, кельто-италийскими, греческим.
• в синтаксисе; частые начальные энклитики; конечное положение глагола; преимущественный порядок слов SOV;

История языка

Характер балто-славянских языковых отношений долгое время является предметом дискуссий в научном мире. Балтийские и славянские языки объединяет большое количество сходств на всех уровнях языка. Это заставило А. Шлейхера постулировать существование прабалтославянского языка, который распался на праславянский и прабалтийский. Этой же позиции придерживались К. Бругманн, Ф. Ф. Фортунатов, А. А. Шахматов, Е. Курилович, А. Вайан, Я. Отрембский, Вл. Георгиев и др. А. Мейе, напротив, полагал, что сходства между славянскими и балтийскими языками вызваны независимым параллельным развитием, а прабалтославянского языка не существовало. Того же мнения были И. А. Бодуэн де Куртенэ и Хр. Ш. Станг. Я. М. Розвадовский предложил схему, согласно которой, за периодом балто-славянского единства (III тысячелетие до н. э.) последовала эпоха независимого развития (II—I тысячелетия до н. э.), которую сменил период нового сближения (с начала нашей эры по настоящий момент). Я. Эндзелинс считал, что после распада праиндоевропейского языка праславянский и прабалтийский языки развивались независимо, а потом пережили период сближения. Согласно гипотезе В. Н. Топорова и Вяч. Вс. Иванова, праславянский представляет собой развитие периферийного балтийского диалекта. Позднее В. Н. Топоров высказал убеждение, что «праславянский — это поздняя филиация не просто балтийских, а именно прусских диалектов».

Лексика праславянского языка

Большая часть праславянской лексики — исконная, унаследованная из праиндоевропейского языка. Однако длительное соседство с неславянскими народами наложило свой отпечаток на словарный состав праславянского языка. В праславянском имеются заимствования из иранских, кельтских, германских, тюркских, латинского и греческого языков. Вероятно, были заимствования из балтийских языков (однако их сложно выделить из-за того, что в случае со славянскими и балтийскими языками часто бывает трудно отличить заимствованные слова от исконно родственных) и, возможно, из фракийского (их сложно выделить из-за того, что о фракийском языке известно крайне мало).

К идее полной реконструкции праславянского языкового фонда в 60—70-е годы XX века независимо друг от друга пришли слависты трёх стран: в России c 1974 года издается многотомный «Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд», лексический объём которого по предварительным оценкам должен составить до 20 тысяч слов; в Польше не завершён аналогичный проект — «Праславянский словарь» (польск. Slownik Praslowianski), издаваемый также с 1974 года, и значительно отстающий от российского, а в Чехословакии с 1973 по 1980 годы издавался, но так и не закончен «Этимологический словарь славянских языков. Грамматические слова и местоимения» (чеш. Etymologický slovník slovanských jazyku. Slova gramatická a zájmena). В 2008 году в серии Лейденских индоевропейских этимологических словарей вышел «Этимологический словарь славянской исконной лексики» (англ. Etymological dictionary of the Slavic Inherited Lexicon) Р. Дерксена, в значительной степени основанный на ранее изданных праславянских словарях, но не вторичен по отношению к ним, вместе с тем содержащий лишь информацию схематического характера, соотносящий праславянские лексемы с соответствующими праиндоевропейскими корнями, а также не уделяющий внимания словобразовательным процессам реконструируемого фонда.

Значительную часть словарного состава современных славянских языков составляет праславянское наследие. По подсчётам польского лингвиста Т. Лер-Сплавинского, около четверти лексикона образованного поляка — праславянского происхождения.

Реконструкция праславянской лексики помогает узнать больше о жизни и быте праславян, а также помогает в поисках их прародины. Так, известны сельскохозяйственные термины (*orati «пахать», *gumьno «гумно», *tokъ «ток», *snopъ «сноп», *solma «солома», *zьrno «зерно», *moka «мука», *zьrny «жернов»), название сельскохозяйственных орудий (*soxa «соха», *borna «борона», *motyka «мотыга», *rydlo, *sьrpъ «серп»), злаков (*proso «просо», *rъzь «рожь», *ovьsъ «овёс», *pьšenica «пшеница», *(j)ecьmy «ячмень»); животноводческие термины (*melko «молоко», *syrъ «сыр», *sъmetana «сметана», *maslo «масло»), названия домашних животных (*govedo «крупный рогатый скот», *korva «корова», *volъ «вол», *bykъ «бык», *tele «телёнок», *ovьca «овца», *(j)agne «ягнёнок», *kon’ь «конь», *zerbe «жеребёнок», *pьsъ «собака»); ткацкие термины (*tъkati «ткать», *stavъ/*stanъ «станок», *krosno «вращаемая часть ткацкого станка», *navojь, *otъkъ «уток», *cьlnъ «челнок», *bьrdo «бердо», *verteno «веретено», *nitь «нить», *vьlna «шерсть», *lьnъ «лён», *konopja «конопля», *kodelь «кудель», *presti «прясть», *sukno «сукно», *poltьno «полотно»), названия орудий и оружия (*sekyra «топор», *tesdlo «тесло», *nozь «нож», *pila «пила», *delbto «долото», *moltъ «молот», *šidlo «шило», *jьgla «игла», *kyjь «дубина», *kopьje «копьё», *lokъ «лук», *tetiva «тетива», *strela «стрела», *porktja «праща», *šcitъ «щит»).

Со школьных лет все мы знаем, что русский язык относится к восточной ветви славянской группы индоевропейской языковой семьи. А какое место в генеалогической классификации занимают праславянский, старославянский и древнерусский языки?

1. Праславянский (он же общеславянский, праславянский язык-основа ) – древнейший в этом ряду. Он сложился в результате объединения и развития группы диалектов праиндоевропейского языка приблизительно во втором – середине первого тысячелетия до нашей эры. Праславянский является предком всех славянских языков и гипотетически восстанавливается на основе их сравнительно-исторического изучения. Современные славянские языки имеют очень много общего между собой; путем сравнения их и других родственных языков лингвисты восстанавливают облик слов языка-предка. При этом все реконструированные слова носят предположительный характер, поскольку праславянский язык не зафиксирован в письменных памятниках. Не сохранилось ни одной книги или надписи, в которой он был бы отражен.

Восстановленные праславянские слова принято записывать латинскими буквами и ставить впереди астериск. Этот знак в виде звездочки указывает на то, что слово реконструировано. Примеры:

*golva – голова, *zemja – земля, *mogti – мочь (глагол).

На праславянском языке говорили племена, названные в трудах европейских историков VI века антами, венедами и склавинами .

О том, что у всех славян был когда-то единый язык, говорится и в древнейшей русской летописи – «Повести временных лет».

Специалисты в области сравнительно-исторического языкознания уже давно обратили внимание на значительное сходство славянских и балтийских языков (до наших дней из этой группы дошли латышский и литовский языки). Факт сходства объясняется по-разному, и к единому мнению ученые пока не пришли. Одна из гипотез предполагает, что из праиндоевропейского языка сначала выделился прабалтославянский (протославянский) язык, в дальнейшем распавшийся на прабалтийский и праславянский. Другие исследователи считают, что праславянский образовался непосредственно от праиндоевропейского, но в течение долгого времени развивался в тесном соседстве с прабалтийским языком.

Праславянский язык просуществовал длительное время (по разным оценкам, от одной до двух тысяч лет). В результате обширного расселения славянских племен и усиливающегося обособления их диалектов он распался на отдельные языки, и началось образование восточной, западной и южной ветвей славянской языковой группы. Распад праславянского языка, по мнению большинства ученых, произошел в V – VII веках нашей эры.

2. Древнерусский язык, он же восточнославянский , образовался в результате этого распада. Язык восточнославянских племен, язык Киевской Руси… Он просуществовал до XIV века и стал непосредственным «родителем» русского, украинского и белорусского языков, т.е. всей восточной ветви славянской языковой группы.

Иногда люди, которые только начали изучать историю русского языка, путают древнерусский со старославянским, считают эти термины синонимами. Но такое мнение ошибочно. Древнерусский и старославянский – разные языки , хотя и родственные друг другу.

3. Старославянский язык относится к южной ветви, а не к восточной; он ближе к болгарскому и македонскому языкам, нежели к русскому. Это книжный язык, мертвый с самого начала своей истории.

Старославянский был создан в середине IX века как язык, на который переводились для славян греческие богослужебные книги. В его основе – один из македонских диалектов древнеболгарского языка. На этом диалекте говорило славянское население в окрестностях Солуни, родного города Кирилла и Мефодия. Как все мы помним, эти братья были проповедниками, изобретателями славянской письменности и переводчиками греческих церковных книг на славянский язык. Кирилл хорошо знал солунский диалект, поэтому использовал его для перевода. Но нельзя сказать, что старославянский язык представляет собой простую запись этого диалекта. Нет, в результате деятельности Кирилла, Мефодия и их последователей возник, по сути, новый славянский язык. Книжный, литературно обработанный, отразивший в себе многие достижения высокоразвитого греческого языка. Благодаря этому старославянский уже в самых ранних известных нам текстах имеет очень богатую лексику, развитый синтаксис, хорошо проработанную стилистику.

Он использовался как язык церкви разными славянскими народами и неизбежно впитывал в себя некоторые черты их родных, живых языков. Эти местные разновидности старославянского называются церковнославянским языком в том или ином изводе . Так, можно говорить о церковнославянских текстах, написанных в русском, сербском, моравско-чешском и других изводах.

С течением времени стали появляться и светские тексты на старославянском языке, но все же основная его сфера – богослужебная.

Старославянский оказал значительное влияние на многие славянские языки. Кроме того, он представляет особую ценность для исследователей в области сравнительно-исторического языкознания, поскольку является самым ранним славянским языком, зафиксированным в письменных памятниках.

Упрощенная схема происхождения славянских языков представлена на рисунке.