Основные темы лирики гумилева. Мотивы и образы лирики одного из поэтов серебряного века (Н

Первое стихотворение Н. С. Гумилева было опубликовано в 1902 г. В 1905 году в свет вышел первый сборник стихов "Путь конквистадоров". В ранней лирике Гумилева крайне ощутима зависимость от символизма. Будущий акмеист следует в своем творчестве отнюдь не за близкими по духу младосимволистами, а ориентируется на поэтическую традицию старших символистов, в особенности Константина Бальмонта и Валерия Брюсова. От них Гумилев почерпнул декоративность пейзажей и общую тягу к броским внешним эффектам, а также обратился к доминанте сильной личности, опирающейся на твердые качества характера.

Герой лирики раннего Гумилева поражал своей неистовой энергией, для него нет преграды между реальностью и грезами. Ранняя лирика поэта лишена нот трагизма, свойственных поэзии Анненского, Блока или Белого. Гумилев утверждает приоритет смелой мечты, чарующих грез, свободной фантазии. Поэту присуща сдержанность в проявлении любых эмоций. Возможно, именно поэтому сугубо личный, исповедальный тон он расценивает как негативное, едва ли не неврастеническое, проявление. Лирическое волнение в его вдохновенном мире обязательно объективируется, настроение передается зрительными образами, составляющими стройную композицию.

Поэты-символисты исходили из идеи слитности разных сторон и граней жизни. По отношению к конкретным проявлениям действительности, будто намеренно культивировалась некая дальнозоркость. Окружающее лирического героя "земное" пространство становилось бегло прорисованным, специально размытым фоном с проецированными на него "внеземными", "космическими" интуициями. Куда больше доверия было чувственному восприятию, особенно зрительному. Ранний Гумилев активноиспользовал визуальные свойства образа, реабилитацию единичной вещи, важной не только в качестве знака внутренних продвижений или ирреальных, на метафизическом уровне, прозрений, но и в качестве колоритного компонента единой декорации.

В начале 1910-х гг. Гумилев стал основателем акмеизма - новой литературной школы. Во многом причиной зарождения акмеизма стали результаты теоретического осмысления Гумилевым собственных поэтических исканий.

В акмеизме главенствующими стали категории автономии, равновесия, конкретности. В произведениях акмеистов основной упор ставился на воспевание земнойжизни и деятельности самого человека. Лирический герой уже не просто пассивный созерцатель бытийных мистерий, но устроитель и открыватель земных красот. Гумилев верит в созидательную силу слова. В нем он ценит не летучесть, но постоянство семантических качеств. Так, в стихотворениях сборника "Чужое небо", присутствует умеренность экспрессии, словесная дисциплина, равновесие чувства и образа, содержания и формы.

От пышной риторики и декоративной цветистости первых сборников Гумилев постепенно переходит к эпиграмматической строгости и четкости, к сбалансированности лиризма и эпической описательности. Для выражения своего настроения поэт создает объективный мир зрительных образов, напряженных и ярких. В свои стихи он вводитповествовательный элемент и придает им балладную форму. В поисках образов и форм, по своей силе и яркости соответствующих его мироощущению, Гумилев прибегает к изображению далеких, экзотических стран, где в красочных и пестрых видениях находятвизуальное, объективное воплощение его грезы.

Поздняя лирика Гумилева характеризуется отходом от канонических принципов акмеизма и нарастанием исповедальной интимности. В его стихах появляется чувство тревоги, апокалипсические видения, ощущения личностного трагизма. Позиция трагического стоицизма и мужественного неприятия сменяет пафос покорения и оптимистических дерзаний. Чувственные образы преображаются смелыми метафорами и неожиданными сравнениями. Иногда композиция стихотворения строится на развертывании основной метафоры, перерастающей в символ в финале. Теперь поэт не довольствуется отвлеченно-красочными описаниями и наружными приметами, но провидит глубины самой жизни.

1. Зарождение акмеизма.
2. Мотивы лирики Гумилева.
3. Позднее творчество.

Я весело преследую звезду...
Н. С. Гумилев

Творчество Н. С. Гумилева, основателя «Цеха поэтов» и главы акмеистов, стало известно еще во времена расцвета символизма. Как считает критик В. М. Жирмунский в своей статье «Преодолевшие символизм», «уже в ранних стихах поэта можно увидеть черты, которые сделали его вождем и теоретиком нового направления». Появлению акмеизма предшествовали «Письма о русской поэзии» Гумилева, где он показал себя проницательным критиком и выработал основные идеи акмеизма. Первые же стихи его были написаны еще под влиянием символизма. Своим учителем Гумилев называл В Я. Брюсова. В 1910 году конфликт между Гумилевым и символистами привел к созданию новой поэтической школы — акмеизма. В 1911 году был создан «Цех поэтов», куда вошли Н. С. Гумилев, А. А. Ахматова, О. Э Мандельштам, С. М. Городецкий, М. А. Зенкевич, В. И. Нарбут. Акмеизм зародился в 1912—1913 годах, отделившись от символизма. Его объявили наследником символизма, закончившего свое развитие. Прежде всего, акмеисты преследовали цель изгнать из искусства ранее обязательную тему мистицизма, а также превратить слово с расплывчатыми очертаниями в точное,отдельное. Гумилев призывал обратиться к «вещности» мира. Музыкальность и лиричность символистов акмеисты заменили графичностью, четкостью, ясностью. Это совершенство формы и было названо от слова «акме» (вершина).Первым его акмеистическим произведением Гумилева считается поэма «Блудный сын» из сборника «Чужое небо» (1912). В своем манифесте «Наследие символизма и акмеизм» Гумилев обозначает главную художественную задачу — «большее равновесие сил и более точное знание отношений между субъектом и объектом». Но в поэзии самого Николая Степановича все отмечали мощную символистскую основу.

Основными чертами поэзии Гумилева Жирмунский называет «активную, откровенную и простую мужественность, его напряженную душевную энергию, его темперамент». Для Гумилева предтечей акмеизма является Т. Готье. В 1914 году Гумилев выпускает книгу переводов из Готье «Эмали и камеи». Уйдя добровольцем на фронт, поэт продолжает писать стихи и критику. Вернувшись в 1918 году, он занимается литературно-издательской деятельностью.

Это поэт, как говорил о нем В. Ф. Ходасевич, «интересный и своеобразный». Его ранние стихи показывают дистанцию, которую он выдерживает с окружающими — его тема одиночества выражена в словах: «Я вежлив с жизнью современною, но между нами есть преграда: все, что смешит ее, надменную, моя единая отрада». Стихи Гумилева не отличаются эмоциональностью содержания, его личных переживаний там крайне мало. Поэт строго относился к подбору поэтических средств, каждое слово в стихах точно выверено и занимает свое место. Жирмунский дал этому такое определение: «Эпиграмматичность строгой словесной формулы». Ни тема любви, ни тема природы не занимает сколько-нибудь важного места в его лирике. Все это заменяется яркими художественными образами, балладной формой стихов. Он обращается к экзотическим странам и героям-путешественникам, конквистадорам, морякам.

...Открыватели новых земель,

Для кого не страшны ураганы,

Кто изведал мальстремы и мель.
Чья не пылью затерянных хартий —
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь...

Экзотическая тематика характерна для первых сборников «Путь конквистадоров» (1905), «Романтические цветы» (1908). Поэт путешествует по Италии, Абиссинии, Африке, Леванту, описывает неведомые страны, отважную жизнь и героическую смерть своих героев, покорителей новых земель.

Я конквистадор в панцире железном,
Я весело преследую звезду,
Я прохожу по пропастям и безднам
И отдыхаю в радостном саду.

Лирический герой — одинокий завоеватель, бесстрашный и уверенный в себе, сверхчеловек — здесь полностью отождествляется с автором, этому способствует то, что Гумилев пишет от первого лица. Поэт противопоставляет обыденному тусклому миру свой идеальный романтический, наполненный яркими деталями.

Еще не раз вы вспомните меня
И весь мой мир, волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный.

Д. П. Святополк-Мирский говорил, что Гумилев привнес «элемент мужественного романтизма» в русскую поэзию. Лиризм и патетика сочетаются у Гумилева с легкой иронией. В третьей книге стихов «Жемчуга» уже большое место занимает философская тема. Он обращается к образу Дон Жуана, который остается наедине со своей совестью и понимает, «что ненужный атом». Мужество и независимость героев поражает читателя — конквистадор предлагает смерти поиграть в свои кости, а орел предпочитает погибнуть в полете к солнцу. Постепенно в поэзии Гумилева стало доминировать повествовательное начало.

Поэзия последних лет жизни наполнена пророческим трагизмом, в поэзии его уже нет масок, перевоплощений, в ней господствует отточенность деталей, выверенность композиции. Оторванный от жизни романтизм сменился эмоциональной напряженностью, четкостью. Война, любовь, разлука — вот темы, возникающие в позднем творчестве поэта. «Огненный столп» — последняя книга стихов — считается вершиной лирики Гумилева. В ней автор философствует о человеке, его жизни и искусстве, творчестве. Самой яркой оценкой поэтического мастерства Николая Гумилева могут считаться слова его учителя В. Я. Брюсова: «Значение его стихов гораздо больше в том, как он говорит, нежели в том, что он говорит».

Термин «акмеизм» и имя Н. Гумилева неразрывно связаны. Он оказался единственным, кто в полной мере воплотил идеологическую программу этого литературного направления. Появление акмеистов было своеобразным протестом против «обесценивания» слова. «Роза» перестала быть символом Богоматери, Вечной Женственности, стала абсолютно земным цветком. «Бытие», «вечность», «София» - эти слова уходили из поэтического лексикона.

Вот описание жирафа из стихотворения Гумилева:

Ему грациозная стройность и нега дана,

И шкуру его украшает волшебный узор,

С которым равняться осмелится только луна,

Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

Здесь жираф предстает не в символическом, а в своем истинном виде. И эмоции, которые вызывает образ животного, живые, а не книжные.

Акмеисты одержали победу. Это была победа Н. Гумилева. Создатель яркого и самобытного литературного течения - акмеизма, - он завоевал симпатии читателей не только силой художественного таланта, оригинальностью и совершенством поэтических откровений, но и фанатичной любовью к путешествиям и странствиям, которые стали неотъемлемой частью его жизни и творчества. Муза Дальних Странствий, воспетая им во многих стихах, стала проводником поэта в непроходимых джунглях Центральной Африки, в огнедышащих песках Сахары, в верховьях и устье многоводного Нила, в мрачных горах Абиссинии и экзотических лесах Мадагаскара… Древние города Европы, Ближний Восток, Средиземное море…

И вот вся жизнь! Круженье, пенье,

Моря, пустыни, города,

Мелькающее отраженье

Потерянного навсегда.

Настоящее произведение поэтического искусства, декламировал Гумилев в статье «Наследие символизма и акмеизм», должно быть совершенным, отточенным, как лезвие бритвы. Достижимо ли это? Можно ли превратить теоретические выкладки в реальность стихов? Это достижимо, утверждал Гумилев, если поэт станет героем, выбирающим трудный и опасный путь. Оставалось только подтвердить это жизнью. И он это делал. От природы робкий, физически слабый, он приказал себе стать сильным и решительным, отправиться в длительные и рискованные путешествия, стать охотником на львов и носорогов, пойти добровольцем на фронт в империалистическую войну и получить за храбрость два солдатских Георгия и, наконец, оказавшись в следственной камере Петроградской губчека, заявлять следователю о своем «монархизме» вместо того, чтобы предпринять попытку оправдаться и спасти себе жизнь. Мечтательный лирик, он вытравил из своего сердца влюбленность и задумчивость, избавился от грусти и растерянности и в горниле страстей выковал сильный, звенящий, как дамасская сабля, голос, уничтожающий человеческий страх и покорность, прокладывающий дорогу человеческой гордости и мужеству. Героями его стихотворений становятся открыватели новых земель и флибустьеры, скитальцы, средневековые рыцари, охотники на африканских зверей и бесстрашные капитаны… Герои реальные и мифические, жившие много веков тому назад и современники, решившие достичь Северного полюса, - все они становились помощниками поэта, мечтавшего сделать своих читателей героями «сильной, веселой и злой планеты».

Я учу их, как не бояться,

Не бояться и делать, что надо.

Следует отметить, что уже в раннем творчестве поэта наметились основные (исключительно «гумилевские») черты, которые, так или иначе изменяясь и совершенствуясь, прошли через все его сборники и составили в конечном итоге неповторимый облик его поэтики. Что же это за черты? Безусловно, романтический дух большинства его произведений, обусловивший выбор определенной системы художественных средств: образной структуры, композиции, сюжета, поэтической речи. Презрение к миру денежных интересов, мещанскому благополучию, духовной бездеятельности, неприятие буржуазной морали побуждали поэта создавать героев по контрасту с современниками, героев, одухотворенных идеями дерзкими, но в основе своей - благородными, охваченными неистовой страстью к переменам, открытиям, борьбе, торжествующими победу над внешним миром, даже если эта победа досталась ценой их жизни.

Как конквистадор в панцире железном,

Я вышел в путь и весело иду,

То отдыхая в радостном саду,

То наклоняясь к пропастям и безднам.

Пусть смерть приходит, я зову любую!

Я с нею буду биться до конца,

И, может быть, рукою мертвеца

Я лилию добуду голубую.

Второй характерной особенностью поэзии Гумилева является отточенность, филигранность формы, изысканность рифм, гармония и благозвучность звуковых повторов, возвышенность и благородство поэтической интонации. «Начиная с «Пути конквистадоров» и кончая «Огненным столпом », - отмечал литературовед Э. Ф. Тоилербах, - поэт неизменно шел одной и той же дорогой: к совершенству формы, к магии слова, к деспотическому овладению стихом». В стихотворении «Поэту» Гумилев выразил свое отношение к поэтической форме и требования к ремеслу стихотворца:

Пусть будет стих твой гибок, но упруг,

Как тополь зеленеющей долины,

Как грудь земли, куда вонзили плуг,

Как девушка, не знавшая мужчины.

Уверенную строгость береги:

Твой стих не должен ни порхать, ни биться.

Хотя у музы легкие шаги,

Она богиня, а не танцовщица.

Третьей характерной чертой творчества поэта является его пристрастие к экзотике, интерес к африканскому и азиатскому континентам, к мифологии и фольклору племен, населяющим их, к яркой и буйной растительности, необычным животным. Яркий, пестрый мир гумилевских стихотворений не вызывает сложных ассоциаций, зато всегда радует читателя своей самобытностью. Выстрелами на дуэли были убиты Пушкин и Лермонтов, пробитое пулей, перестало клокотать сердце Маяковского, безумная жестокость оборвала жизнь Н. Гумилева…

Сколько поэтов преждевременно потеряла Россия! Как воскресить их? Как оживить? Живой водой воистину может стать наше прикосновение к их стихам, наша память о них. Только тогда расцветут «сады души» погибших поэтов и удивят нас своей красотой и благородством.

Сады моей души всегда узорны,

В них ветры так свежи и тиховейны,

В них золотой песок и мрамор черный,

Глубокие, прозрачные бассейны.

Растенья в них, как сны, необычайны.

Пускай сирокко бесится в пустыне,

Сады моей души всегда узорны.

Основные черты и мотивы поэзии И. Анненского

Особое значение в развитии русской импрессионистической поэзии имело творчество Иннокентия Федоровича Анненского (1856–1909) – поэта, драматурга, критика, переводчика. Анненский оказал влияние на всех крупных поэтов того времени – Брюсова, Блока, Ахматову, Пастернака, Маяковского – своими поисками новых поэтических ритмов, поэтического слова .Символисты считали его зачинателем «новой» русской поэзии. Однако общественные и эстетические взгляды Анненского не укладывались в рамки символистской школы. В этом смысле творчество поэта может быть определено как явление предсимволизма . По своему пафосу, настроениям оно ближе творчеству поэтов конца XIX в.– Случевского, Фета. Начав в 80-е годы с традиционных поэтических форм, пройдя через увлечение французскими парнасцами и «проклятыми», соприкасаясь в некоторых тенденциях с Бальмонтом и Сологубом, Анненский существенно опередил многих современников по итогам развития: «...в «Кипарисовом ларце» оказалось много художественных находок, пригодившихся Ахматовой, Маяковскому, Пастернаку в их работе по обновлению поэтической образности, ритмики, словаря».

Творческая судьба Анненского необычна. Имя его в литературе до 900-х годов почти не было известно. «Тихие песни» – первый сборник его стихов, написанных в 80–90-е годы,появился в печати только в 1904 г. (сборник вышел под псевдонимом: Ник. Т-о). Известность как поэт Анненский начинает приобретать в последний год своей жизни. Вторая, последняя книга его стихов, «Кипарисовый ларец», вышла посмертно, в 1910 г.

Блок улавливал в поэзии Анненского творческую близость. Брюсов сравнивал стихи Анненского со стихами Верлена . «Манера письма Анненского,– писал он, – резко импрессионистична; он все изображает не таким, каким он это знает, но таким, каким ему это кажется, притом кажется именно сейчас, в данный миг. Как последовательный импрессионист И. Анненский далеко уходит вперед не только от Фета, но и от Бальмонта; только у Верлена можно найти несколько стихотворений, равносильных в этом отношении стихам И. Анненского» . Действительно, в истории русской литературы Анненский, может быть, самый последовательный поэт и критик-импрессионист.

Литературное наследие Анненского невелико, но разнообразно. Он был поэтом, филологом-классиком, автором драм, в которых воссоздал, свободно их модернизируя, античные мифы («Меланиппа-философ», «Царь Иксион», «Лаодамия», «Фамира-кифаред»). В историю литературы Анненский вошел прежде всего как поэт-лирик.

Мотивы лирики Анненского замкнуты в сфере настроений одиночества, тоски бытия . Поэтому столь часто в его стихах встречаются образы и картины увядания, сумерек, закатов. Блок видел в таком настроении поэзии Анненского смятенность души, напрасно тоскующей по красоте . Для поэтического мира Анненского характерно постоянное противостояние мечты обывательской прозе быта , которая напоминает поэту что-то призрачное и кошмарное («Бессонные ночи»). Такой контраст формирует стилевую систему поэта, в которой стиль поэтически-изысканный соседствует с нарочитыми прозаизмами. Но смятенное восприятие реальности сочеталось у него с абстрактно-трагическим восприятием бытия вообще.

При наличии некоторых общих мотивов поэзия Анненского существенно отлична от поэзии символистов. Его лирический герой – человек реального мира . Личное переживание поэта лишено и экстатического, и мистического пафоса. Ему чужды эксперименты над стихом и поэтическим языком, хотя среди поэтов начала века он был одним из крупнейших мастеров версификации. Стих Анненского имел особенность, отличавшую его от стиха символистов и привлекшую позже пристальное внимание поэтов-акмеистов: сочетание и в словаре, и в синтаксисе повышенно-эмоционального тона и тона разговорного, подчеркнуто-прозаического.

Сквозь частное у поэта всегда просвечивало общее , но не в логическом проявлении, а в некоем внелогическом соположении. Этот поэтический прием будет воспринят у Анненского Анной Ахматовой.

Поэзии Анненского свойственна камерная утонченность , замкнутость в личной психологической теме . Это поэзия намека, недоговоренности, намекающей детали. Но у Анненского нет намеков на двоемирие, свойственной символистам двуплановости. Он лишь рисует мгновенные ощущения жизни , душевные движения человека, сиюминутное восприятие им окружающего и тем самым – психологические состояния ге-роя.

Стихов с общественной темой у Анненского немного. И в них все то же противоположение мечты о красоте и неприглядной реальности. Вершиной социальной темы в его поэзии стало известное стихотворение «Старые эстонки», которым поэт откликнулся на революционные события в Эстонии в 1905 г ., выразив свой протест против казней революционеров и правительственной реакции.

И. Анненский был наиболее характерным представителем импрессионистической критики в литературе начала века. В критических статьях, собранных в двух «Книгах отражений» (1906, 1908), он стремился вскрыть психологию творчества автора, особенности его духовной жизни, передать свое личное впечатление от произведения. Причем в его критических работах более, может быть, наглядно, чем в лирике, выразились демократические взгляды писателя, его общественные устремления. Как бы в противовес символистам Анненский подчеркивает социальное значение искусства . С этой эстетической установкой была связана характерная черта его критических статей: Анненский стремился понять и показать общественный смысл и общественное значение произведения . Таковы его статьи о М. Горьком, Н Гоголе, Л Толстом, Ф. Достоевском. В основе общественной этики Анненского лежала этика сострадания, разрабатывая которую он явно опирался на Достоевского.

Художественное своеобразие лирики Н. Гумилева

В среде поэтов, стремившихся вернуть поэзию к реальной жизни из «туманов символизма», возникает кружок «Цех поэтов» (1911 ), во главе которого становятся Н. Гумилев и С. Городецкий. В 1912 г. на одном из собраний «Цеха» был решен вопрос об акмеизме как о новой поэтической школе. Кстати, Гумилев учился в царскосельском лицее, когда им руководил Анненский.

Николай Степанович Гумилев (1886–1921) . В 1905 г. он опубликовал небольшой сборник стихов «Путь конквистадоров»; в 1908 г. выходит второй сборник поэта – «Романтические цветы»; в 1910-м – «Жемчуга», книга, принесшая Гумилеву известность. Она была посвящена Брюсову. Стихи, вошедшие в этот сборник, обнаруживали явное влияние тем и стиля брюсовской поэзии. Но, в отличие от стихов Брюсова, на них лежит печать стилизации, нарочитой декоративной экзотики («Капитаны» и др.). Брюсов писал о поэзии Гумилева этого периода, что она «живет в мире воображаемом и почти призрачном. Он как-то чуждается современности».

Брюсовские мифологические и исторические герои, воплощающие волевые начала истории, отразили напряженные поиски поэтом героического и нравственного идеала в современности, что предопределило сочувственное восприятие им революции. Гумилев же разорвал всякие связи своих героев–«воинов», «капитанов», «конквистадоров» – с современностью, эстетизировал их безразличие к общественным ценностям . В стихотворении с характерным названием «Современность» (из цикла «Чужое небо») Гумилев так выразил свое восприятие современности: Я печален от книги, томлюсь от луны,/ Может быть, мне совсем и не надо героя, / Вот идут по аллее, так странно нежны, / Гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя.

Имея в виду прежде всего Гумилева, Блок писал об акмеистах, что они «не имеют и не желают иметь тени представления о русской жизни и о жизни мира вообще...» .Свой эстетический идеал Гумилев декларировал в сонете «Дон Жуан»: Моя мечта надменна и проста: / Схватить весло, поставить ногу в стремя / И обмануть медлительное время,/ Всегда лобзая новые уста...

Империалистическая война побудила Гумилева обратиться к теме исторической действительности. В его поэзии зазвучала тема России, но официальной, государственной, монархической . Он воспевает войну, героизируя ее как освободительную, народную. В первый же месяц войны Гумилев вступает вольноопределяющимся в лейб-гвардии уланский полк и направляется в действующую армию, где служит в конной разведке. Как специальный военный корреспондент в 1915 г. в «Биржевых ведомостях» он печатает «Записки кавалериста», в которых, рисуя эпизоды военных событий, пишет о войне как деле справедливом и благородном.

В то же время в предощущении распада всей системы русского государственного быта его поэзию пронизывают пессимистические мотивы. О революции Гумилев не писал – в этом была его политическая позиция. Но не акмеистическим бесстрастием к общественной жизни отмечены теперь его стихи, а каким-то надломом души. В сборнике «Огненный столп» (1921) нет ни романтической бравады, ни напускного оптимизма. Они полны мрачной символики, туманных намеков, предощущений «непоправимой гибели ». Начав с «преодоления символизма», Гумилев вернулся к типично символистской символике: Понял теперь я: наша свобода / Только оттуда бьющий свет, / Люди и тени стоят у входа / В зоологический сад планет... («Заблудившийся трамвай»)

Стихотворение «Заблудившийся трамвай» наиболее, может быть, характерно для настроений Гумилева того времени . Образ трамвая, сошедшего с пути,– это для поэта сама жизнь, сошедшая с рельсов, дань, в которой происходит непонятное и странное: Где я? Так томно и так тревожно / Сердце мое стучит в ответ: /Видишь вокзал, на котором можно / В Индию Духа купить билет.

В октябре 1911 года было основано новое литературное объединение «Цех поэтов», руководителями которого стали Н.С. Гумилев и С.М. Городецкий. Название кружка указывало на отношение участников к поэзии как к чисто профессиональной сфере деятельности. «Цех» был школой формального мастерства, безразличного к особенностям мировоззрения участников.

Творчество выдающегося поэта, одного из основателей «Цеха поэтов» стало примером преодоления эстетической доктрины акмеизма.

Николай Степанович Гумилев родился 3 апреля 1886 года в Кронштадте в семье морского врача. Ранее детство будущий поэт провел в Царском Селе, куда родители переехали после увольнения отца с военной службы. Там он учился в Царскосельской гимназии, директором которой был И.Ф. Анненский. В эту пору завязывается дружба Николая сначала с Андреем Горенко, а затем с его сестрой Анной, будущей поэтессой Ахматовой, которой он начинает посвящать свои лирические стихи.

Гумилев начинает писать стихи с двенадцати лет и помещает в гимназическом рукописном журнале свой первый рассказ. Когда его семья в 1900 году переезжает на Кавказ, он увлеченно пишет стихи о Грузии и о ранней любви. Первое стихотворение Гумилева, напечатанное в Тифлисской газете (1902), носит романтический характер и рисует устремившегося из «городов в пустыню» лирического героя, которого влекут к себе неуспокоенные «люди с пламенной душой» и с «жаждою добра» («Я в лес бежал из городов…»).

Гумилев начал свой путь в литературе в момент расцвета символистской поэзии. Не удивительно, что в его ранней лирике весьма ощутима зависимость от символизма. Интересно, что будущий акмеист следовал в своем творчестве не за хронологически ближайшим себе поколением младосимволистов, но ориентировался на поэтическую практику старших символистов, прежде всего К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова. От первого в ранних стихах Гумилева -- декоративность пейзажей и общая тяга к броским внешним эффектам, со вторым начинающего поэта сближала апология сильной личности, опора на твердые качества характера.

Однако даже на фоне Брюсовской лирической героики позиция раннего Гумилева отличалась особой энергией. Для его лирического героя нет пропасти между действительностью и мечтой: Гумилев утверждает приоритет дерзких грез, вольной фантазии. Его ранняя лирика лишена трагических нот, более того, Гумилеву присуща сдержанность в проявлении любых эмоций: сугубо личный, исповедальный тон он оценивал в это время как неврастению. Лирическое переживание в его поэтическом мире непременно объективируется, настроение передается зрительными образами, упорядоченными в стройную, «живописную» композицию.

Гумилев и поэты его поколения гораздо больше доверяли чувственному восприятию, прежде всего зрительному. Эволюция раннего Гумилева -- постепенное закрепление именно этого стилевого качества: использование визуальных свойств образа, реабилитация единичной вещи, важной не только в качестве знака душевных движений или метафизических прозрений, но и (а порой и в первую очередь) в качестве красочного компонента общей декорации.

В 1905 году в Петербурге Гумилев опубликовал первый сборник стихов «Путь конквистадоров». Этот юношеский сборник великолепно отражал романтическую настроенность и складывающийся героический характер автора: книга была посвящена отважным и сильным героям, весело идущим навстречу опасностям, «наклоняясь к пропастям и безднам». Поэт прославляет волевую личность, выражает сою мечту о подвиге и геройстве. Он находит для себя своеобразную поэтическую маску -- конквистадора, смелого покорителя дальних земель («Сонет»). Это стихотворение автор считал программным. В нем он уподобляет самого себя древним завоевателям, осваивающим новые земные пространства: «Как конквистадор в панцире железном, / Я вышел в путь…». В стихотворении воспевается мужественный поединок со смертью и неустанное движение к намеченной цели. Написанное в форме сонета, оно интересно прославлением смелого риска, отваги, преодоления преград. При этом герой Гумилева лишен хмурой серьезности, грозной сосредоточенности: он шагает «весело», «смеясь» невзгодам, отдыхая «в радостном саду».

Но в стихотворении обнаруживается и другая тема, в нем открывается его другой план. Гумилев относил к «конквистадорам» и завоевателей, «наполняющих сокровищницу поэзии золотыми слитками и алмазными диадемами». В стихотворении говорится, следовательно, об открытии новых поэтических материков, о мужестве в освоении новых тем, форм, эстетических принципов.

Сборник был замечен виднейшим поэтом-символистом В. Брюсовым, который поместил в своем журнале «Весы» рецензию на первый опыт начинающего автора. Этот отзыв, окрыливший юношу, стал поводом для начавшейся активной переписки поэтов, и дальнейший рост Гумилева в значительной степени определился воздействием В. Брюсова, которого молодой автор называл своим учителем.

В 1906 году Гумилев оканчивает гимназию и затем проводит около трех лет в Париже, где издает журнал «Сириус», пишет ряд новелл («Принцесса Зара», «Золотой рыцарь», «Скрипка Страдивариуса») и публикует сборник стихов «Романтические цветы» (1908). В сборнике стихи, посвященные каирским матросам и детям, озеру Чад, носорогу, ягуару, жирафу. Но что особенно важно, поэт учится изображать этих героев своей лирики предметно, объемно, выпукло («Гиена», «Жираф»). В. Брюсов, высоко оценивает сборник, что Гумилева «определенно вычерчивать свои образы».

По возвращении в Россию (1908) Гумилев поступил в Петербургский университет, активно сотрудничал в газетно-журнальной периодике, основал «Академию стиха» для молодых поэтов. В 1909-1913 годах совершил три путешествия в Африку. В 1910 году он женился на А.А. Горенко.

Свое поэтическое развитие Гумилев продолжил в следующем сборнике «Жемчужина» (1910), -- посвященном В. Брюсову. Это тоже книга романтических стихов. Усиливая живописность стихов, Гумилев нередко отталкивается от произведений изобразительного искусства («Портрет мужчины», «Беатриче»), побуждающих его к описательности. Другим источником образности становятся литературные сюжеты («Дон Жуан»), мотивы стихов символистов (Бальмонта, Брюсова).

Нельзя не отметить в сборнике большей упругости стиха, отточенности поэтической мысли, которые потом будут чувствоваться в «Капитанах». Гумилев робко намечал пути, которые приведут его к сборникам «Чужое небо» и «Костер».

В начале 1910-х гг. Гумилев стал основателем нового литературного течения -- акмеизма. Принципы акмеизма во многом были результатом теоретического осмысления Гумилевым собственной поэтической практики. Ключевыми в акмеизме оказались категории автономии, равновесия, конкретности. «Место действия» лирических произведений акмеистов -- земная жизнь, источник событийности -- деятельность самого человека. Лирический герой акмеистического периода творчества Гумилева -- не пассивный созерцатель жизненных мистерий, но устроитель и открыватель земной красоты.

От пышной риторики и декоративной цветистости первых сборников Гумилев постепенно переходит к эпиграмматической строгости и четкости, к сбалансированности лиризма и эпической описательности.

На 1911 - 1912 гг. пришелся период организационного сплочения и творческого расцвета акмеизма. Гумилев издал в это время свой самый «акмеистический» сборник стихов -- «Чужое небо» (1912). Здесь чувствуется умеренность экспрессии, словесная дисциплина, равновесие чувства и образа, содержания и формы. В книгу вошли стихи поэта, публиковавшиеся в 1910-1911 годах в «Аполлоне».

Надо сказать, что в сборнике по-прежнему ощутимы романтические мотивы. В книге в целом отчетливо сказались акмеистические черты поэзии Н. Гумилева: яркая изобразительность, повествовательность, тяготение к раскрытию объективного мира, ослабленность музыкального и эмоционального начал, подчеркнута бесстрастность, выразительность описаний, множественность ликов лирического героя, ясный взгляд на мир, адамистическое мироощущение, классическая строгость стиля, равновесие объемов, точность детали. Чтобы поддержать и усилить акмеистическую тенденцию своего сборника, Н. Гумилев включил в него переводы пяти стихотворений Теофиля Готье. В книгу вошел также цикл «Абиссинские песни», который показывает, как существенно изменился подход Гумилева к передаче экзотического мира. Особняком в сборнике стоят поэмы «Открытие Америки» и «Блудный сын», а также одноактная пьеса «Дон Жуан в Египте».

В сборнике чувствуется очевидный уход автора от российской темы. Впрочем, один из разделов книги Гумилев посвятил своей соотечественнице Анне Ахматовой, которая в 1910 году стала женой поэта. К семнадцати стихотворениям этого раздела можно добавить еще одно -- «Из логова змиева», которым завершается первая часть сборника.

Сборник «Чужое небо» вызвал множество положительных откликов, сделав имя его автора широко известным и принеся ему репутацию мастера.

Одной из главных характеристик творчества Гумилева можно назвать культ мужественного риска, который нашел свое воплощение в его произведениях многих жанров. Это очерки о путешествии в Африку (1913-1914), «Африканский дневник» (1913), рассказы «Африканская охота» (1916) и «лесной дьявол» (1917).

С началом первой мировой войны поэт поступил добровольцем в уланский полк, за участие в боевых действиях был награжден двумя Георгиевскими крестами. О своем участии в боях поэт рассказал в «Записках кавалериста» (1915-1916).

Жизнеутверждающий пафос живет в новом сборнике стихов «Колчан» (1916), вышедшем в разгар первой мировой войны.

В сборнике «Костер» (1918), куда вошли стихи, созданные в 1916-1917 годах, поэт продолжает исследовать пласты мировой культуры. На этот раз он обращается к античному искусству, создавая гимн Нике Самофракийской, находящейся в Лувре, представляя ее «с простертыми вперед руками». В этой же книге стихов Гумилев воссоздает в своем воображении Норвегию, соотнося ее людей и пейзажи с образами Ибсена и Грига; Швецию и ее «смятенный, нестройный Стокгольм». Но здесь же вызревает и русская тема. Многие особенности этого сборника можно обнаружить в стихотворении «Осень». Закономерно среди стихов о родных просторах, рябиновой осени, «медом пахнущих лугов» детства возникают строки об искусстве иноков и озарениях Андрея Рублева, его иконах и фресках.

Революционные события в России застали Н. Гумилева во Франции. Оттуда он переезжает в Англию, в Лондон, где работает над повестью «Веселые братья». В этот период он по-новому подходит к вопросам литературы, считая, что русские писатели уже преодолели период риторической поэзии, и ныне настала пора словесной экономии, простоты, ясности и достоверности.

Возвратившись в 1918 году через Скандинавию в Петроград, Гумилев энергично включается в тогдашнюю бурную литературную жизнь, от которой уже длительное время был оторван войной. Он открыто говорил о своих монархический пристрастиях и словно не замечал разительных перемен в стране. Он тяжело пережил распад первой семьи, но напряженнейшая творческая работа помогла ему залечить душевную рану. Поэт печатает новую поэму -- «Мик» -- на африканскую тему, повторно издает ранние сборники стихов, увлеченно работает в издательстве «Всемирная литература», куда был привлечен Горьким и где заведует французским отделом; сам организовывает несколько издательств, воссоздает «Цех поэтов», руководит его филиалом -- «Звучащей раковиной»; создает Петроградское отделение «Союза Поэтов», став его председателем.

Три последних года жизни поэта (1918-1921) были необычайно плодотворны в творческом отношении. Гумилев много переводит, выступает на вечерах с чтением своих стихов, теоретически осмысляет практику акмеизма, издает в Севастополе сборник «Шатер», вновь посвященный африканской теме (это была последняя книга, напечатанная при жизни автора), создает «Поэму Начала» (1919-1921), в которой обращается к философско-космогонической теме.

Поэт подготавливает к печати и новый значительный сборник стихов «Огненный столп». В него вошли произведения, созданные в течение трех последних лет жизни поэта, преимущественно философского характера («Память», «Душа и тело», «Шестое чувство» и др.). Название сборника, посвященного второй жене Гумилева Анне Николаевне Энгельгардт, восходит к библейской образности, ветхозаветной «Книге Неемии».

Среди лучших стихотворений новой книги -- «Заблудившийся трамвай», самое знаменитое и одновременно сложное и загадочное произведение.

Поразительно предсказание Гумилева «своей» необычной смерти:

«И умру я не на постели,

При нотариусе и враче,

А в какой-нибудь дикой щели,

Утонувшей в густом плюще…»

подтвердилось.

3 августа 1921 года он был арестован органами ЧК, обвинен в участии в контрреволюционном таганцевском заговоре и 24 августа расстрелян вместе с еще шестьюдесятью привлеченными по этому делу. Однако документального подтверждения этого участия в сохранившихся материалах следствия не обнаружено.

После гибели поэта вышли его лирический сборник «К синей звезде» (1923), книга Гумилевской прозы «Тень от пальмы» (1922), а много позже -- собрания его стихотворения, пьес и рассказов, книги о нем и его творчестве.

Не будет преувеличением сказать, что Гумилев внес огромный вклад в развитие русской поэзии. Его традиции продолжили Н. Тихонов, Э. Багрицкий, В. Рождественский, В. Саянов, Б. Корнилов, А. Дементьев.