Фонд источника информации 58 цамо. Достоверность документальных материалов из фондов центрального архива министерства обороны (цамо) рф о безвозвратных потерях личного состава ркка в годы великой отечественной войны

Вера. Надежда. Любовь: (письма с фронта) / публ. А.В. Нефедовой // Харовск: краевед. альм. – Вологда, 2004. – С. 216-253.
читать

Глумная М.Н. История военной повседневности: послесловие историка: [к письмам с фронта] / М.Н. Глумная // Харовск: краевед. альм. – Вологда, 2004. – С.254-263.
читать

Иванов М. Письма дяди Миши / М. Иванов; подгот. Т. Лойгина // Русский Север. Пятница. – 2000. – 5 мая. – С. 5: фот.
читать

Крукле Е. С. Письма, опаленные войной: (Из собрания писем устюжан – защитников Родины) / Е.С. Крукле //Устюжна: Краевед. альм.. – Вып.3.- С.68-90.
читать

Малков В.М. Голоса сурового времени: Дорогами героев: документы, письма с фронта и на фронт, дневники, воспоминания, / В.М. Малков. – Архангельск; Вологда: Северо-Западное кн. изд-во, Вологодское отд-ние, 1982. – 191 с.
читать

Множинская Е. Судьба одного солдата / Е. Множинская // Вологодские новости. – 2010. – 5 мая. – С. 7.
читать

Муничев С. «... До тех пор буду любить и не забуду, пока я жив...»: (письма с фронта Л.Н. Кустова своей жене) / С. Муничев // Известия Вологодского общества изучения Северного края. – Вологда, 2001. – Вып. 9. – С.117-119.
читать

Мы этой памяти верны: фронтовые письма устюжан – участников Великой Отечественной войны 1941-1945 годов / предисл. и публ. Л.А. Валдаевой // Устюжна: кравед. альм. – Вологда, 2008. – [Вып.] 6. – С. 227-267.
читать

Николаев А. «Иногда на фронте бывает страшно…» / А. Николаев // Красный Север. – 1992. – 30 сентября.

О 106-м батальоне воздушного наблюдения, оповещения и связи, защищавшем вологодское небо.

Письма отца с фронта / [вступ. ст.: В. Конасов, Т. Лагинменская, Н.Г. Лагинменский; послесл.: Т. Лагинменская]. – Вологда: ИЦ ВИРО, 2007. – 58 с.
читать

Письма с фронта, 1941-1945: [сб. / сост. П.А. Колесников, В.М. Малков]. – Архангельск: Северо-Западное кн. изд-во, 1979. – 256 с.
читать

Письма с войны: (из архива историко-художественного музея) // Белозерье краевед. альм. – Вологда, 1998. – Вып. 2. – С. 178-192.
читать

Письма с фронта и на фронт: Полевая почта, 1941-1945: [сб. / сост. Н.И. Баландин, П.А. Колесников; предисл. Г.Т. Берегового]. – Архангельск: Северо-Западное кн. изд-во, Вологодское отд-ние, 1985. – 208 с.

XVIII районная олимпиада по научному краеведению «Мир через культуру»

Муниципальное общеобразовательное учреждение

«Васильевская средняя общеобразовательная школа»

Великоустюгский район

Вологодская область

«Поклонимся великим тем годам …»

(Военные реликвии – фронтовые письма)

Работу выполнила:

Кузинская Елена Владимировна, 10 класс

Руководитель:

Нелаева Валентина Михайловна, учитель истории

Цель:

1. Изучение новых страниц истории Великой Отечественной войны, показывающих величие победы народа над фашизмом.
2. Развитие навыков поисковой, исследовательской работы, умения анализировать исторические документы.
3. Воспитание патриотизма, уважения и восхищения подвигами советских людей на фронте и в тылу.
4. Отражение большого вклада наших земляков в победу над фашизмом.

Задачи:

1. Провести встречи с ветеранами войны и труда Красавинского поселения, записать воспоминания фронтовиков и тружеников тыла.
2. Изучить краеведческую литературу по данной теме.
3. Собрать документальные материалы и фотографии времен Великой Отечественной войны.
4. Провести исследование, изучение полученных документов.
5. Использовать материалы о Великой Отечественной войне, находящиеся в школьном краеведческом музее.

Наша благодарность:

1. Деревниной Надежде Алексеевне, 1920 года рождения, с. Васильевское.
2. Деревниной Марине Николаевне, 1960 года рождения, с. Васильевское.
3. Совету ветеранов войны и труда Красавинского поселения.

Содержание

Живые, пойте о нас!

В черном пласту петергофской земли
Матросскую флягу как-то нашли.
Была в ней записка в несколько строк:
«Бились… Погибли …» А поперек

«Живые, пойте о нас!»

Знаем, как в воздухе пули снуют.
Взрывы фонтанами в парке встают.
Вот захлебнулся злой пулемет,
Флягу балтиец в руки берет.
Море колотит о берег баркас…
«Живые, пойте о нас!»

Я этих слов позабыть не могу.
Всегда мы у них в неоплатном долгу.
Слова, что огнем обжигают сейчас:
«Живые, пойте о нас!»
Это не просьба, это приказ:
«Живые, пойте о нас!»

Л. Хаустов.

1. Введение.

Письма с фронта – свидетельство мужества и героизма народа в годы Великой Отечественной войны

В 2010 году наша страна торжественно отметила 65-летие Великой Победы над фашизмом.

Интерес к истории Великой Отечественной войны не ослабевает со временем, потому что бессмертна сама память людская о великом подвиге народа во имя Родины.

Время неумолимо. Мужественные солдаты, громившие врага под Москвой и Тулой, Орлом и Белгородом, штурмовавшие рейхстаг и освободившие Западную Европу – сегодня люди преклонных лет.

Как же мало их осталось – тех, кто вынес на своих плечах неимоверную тяжесть потерь, поражений, отступлений, не дрогнул, не сдался, переломил ход войны, принес народам долгожданный мир.

Сегодня в Красавинском поселении в живых осталось только два участника Великой Отечественной войны – Опалихин Геннадий Александрович и Пивоваров Александр Ефимович.

Тем ценнее для нас свидетельства участников войны, найденные неизвестные ранее документы, военные фотографии.

Самые дорогие реликвии – фронтовые письма, которые бережно хранились в семье солдата, воюющего с врагом.

Письма с фронта, как исторические документы, имеют ряд особенностей.

1. Боец, отправляющий весточку домой, и не помышлял о том, что, спустя десятилетия, его послание будут читать и изучать посторонние люди. Поэтому он писал просто, откровенно, порой незатейливо, передавая многочисленные приветы родным и близким. Солдату были интересны самые мелкие бытовые подробности тыловой жизни, о которой он так тосковал.
2. Многие письма очень короткие, сдержанные. Они написаны в перерывах между боями, накануне сражения. Несколько строчек такого письма заканчиваются фразой: «Ухожу в бой».
3. Находясь в страшном аду войны, солдат стремился в своем письме успокоить, подбодрить родных. Поэтому письма полны оптимизма, надежды на возвращение, веры в Победу.
4. Фронтовики постоянно смотрели смерти в глаза: вокруг погибали друзья, однополчане, каждый из них сам был «на волосок» от смерти. Поэтому мужество, героизм стали повседневными, будничными. О своих подвигах писали скромно, как о само собой разумеющемся.
5. Не секрет, что письма просматривались военной цензурой. Строчки, содержащие важную информацию, военные данные, зачеркивались, закрашивались черной тушью. На фронтовом треугольнике ставился штамп «Просмотрено военной цензурой».
6. Материалом для письма часто было то, что попадалось под руку: папиросная бумага, тетрадный лист, кусок плаката, канцелярский бланк. Письма из госпиталя писали чернилами и перьевой ручкой. В полевых условиях её заменял карандаш.
7. Письма с фронта приходили без конвертов, их и купить в полевых условиях было невозможно. Листок бумаги сворачивали в треугольник, на нем писали адрес. Марка на треугольник не приклеивалась.
8. Определить местонахождение солдата было нельзя, в обратном адресе указывалась Действующая Армия, № полевой почты и части.
9. В каждой строчке фронтовых писем видна любовь к своим родным, близким людям, к родной деревне, городу, в котором вырос, к Родине, которая находится в опасности и ждет победы над врагом.

В школьном краеведческом музее хранятся фронтовые письма, переданные в дар ветераном педагогического труда Н. А. Деревниной, жительницей с. Васильевское.

2. Н. А. Деревнина – ветеран войны и труда

У Надежды Алексеевны, как и у миллионов ее ровесников, юность была опалена войной. Она родилась в 1920 году в деревне Пакшинская Архангельской области. Окончила Шенкурское педучилище, работала учителем начальных классов.

В годы войны Надежда Алексеевна преподавала историю и Конституцию СССР в Лальской школе, была секретарем комсомольской организации.

«Проводили субботники, собирали посылки, писали письма на фронт, готовили концерты для раненых. Вместе с учениками я оказывала помощь вдовам и сиротам: кому огород вскопать, кому дров наколоть, кого добрым словом поддержать», – рассказывает учительница.

Надежда Алексеевна награждена медалью «За доблестный самоотверженный труд в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.»

В школьный краеведческий музей Н. А. Деревнина передала 8 фронтовых писем. «Сначала я сама их все читала и перечитывала, потом дети подросли и тоже с интересом знакомились с ними. Теперь уже и взрослые внуки знают об участии родственников в боях по письмам из далекой войны», – рассказывает Надежда Алексеевна. «Хочу передать эти письма в дар музею. Пусть ребята знают, какой страшной была эта война и какой огромной ценой завоевали мы Победу. Пусть растут патриотами».

В войну три брата Надежды Алексеевны защищали Родину, первым ушел на фронт старший – Константин.

3. «Здравствуй, дорогая сестра!» (Письма К.А.Кукина)

Константин Алексеевич Кукин родился в 1904 году. Окончил 4 класса начальной школы, дальше учиться не пришлось. Но читать очень любил, одно время даже заведовал «избой-читальней», разносил по домам книги и газеты.

До 1929 года семья жила единоличным хозяйством, отец был смолокуром, сыновья рано начинали работать с отцом в лесу.

В 1929 году вступили в колхоз. Константин работал бригадиром, учетчиком, а затем – председателем колхоза.

В 1941 году мобилизован на фронт, был пулеметчиком.

В 1942 году после ранения он находился в госпитале №224 г. Иваново.

Сестре он писал: «Я вот скоро совсем поправлюсь и опять пойду на фронт. Теперь еще злее буду сражаться с фашистами. Ты знаешь, Надя, где мы находимся; так что смерть получить – ничего удивительного нет, у кого какое счастье. Со мной воевал товарищ из Череповецкого района, славный боец; мы с ним суп получали в одном котелке. В бою он погиб, а я получил легкое ранение… Крепи, Надя, тыл, вы большую роль можете сыграть. Воспитывай школьников любить своих товарищей и свою Родину, возненавидеть врагов народа как, например, Гитлера. Пусть они многих из нас побьют, но все равно Победа будет за нами. У них не хватит столько духу и силы, чтобы истребить весь народ».

Константин подробно описывал солдатский быт, радуясь небольшой мирной передышке.

«Сейчас я, Надя, в госпитале, живу очень хорошо, отдохнул крепко, за всю жизнь не имел такого отдыха. Майские дни проводили хорошо, получили подарки. Я получил носки, платок носовой и пряников граммов 200 или 300…»

После госпиталя Константин был отправлен на курсы связистов, находился в г. Вышний Волочек Калининской области.

В июне 1942 года он писал: «Думается, что недалек тот день, когда враг наш, Гитлер, должен быть разгромлен. Как он не рвется, но все равно ему не устоять против нашей доблестной Красной Армии. Настроение у бойцов хорошее». Это было последнее письмо Надежде Алексеевне от брата.

В 1943 году Константин Алексеевич Кукин пропал без вести.

*Щелкните правой кнопкой мыши на изображении письма и выберите "Открыть изображение", чтобы просмотреть в большом масштабе.

4. «Напишу ответ из Берлина…» (Памяти фронтовика Б.И.Фурсова)

Жительница села Васильевское М. Н. Деревнина передала в школьный музей фронтовые письма своего дяди Бориса Ильича Фурсова.

Он родился в 1924 году в деревне Терехино. Окончил Малодвинскую начальную школу. Дальше учиться не пришлось. В семье было 8 детей, отцу нужен помощник, чтобы прокормить младших.

В 1944 году Борис был мобилизован на фронт. В одном из первых писем домой он писал:

«Я нахожусь в КФССР…, живем в лесу, там мы обучаемся военному делу и работаем».

С боями Б. И. Фурсов прошел Польшу, воевал на Берлинском направлении.

В январе 1945 года он писал родным: «Готовимся к решающему удару по немецким войскам. Вы услышите, как слава 3-го Белорусского фронта будет греметь по всему Советскому Союзу, когда будем бить немцев на его собственной земле. В этом разгроме немцев буду участвовать и я».

В начале февраля 1945 года Борис Фурсов сообщал: «Давно не писал, потому что нет времени, все идем вперед, вглубь Германии и громим врага. Сейчас идем штурмовать. Погода здесь теплая, снегу очень мало. Когда хочется пить, то и взять нечего».

В конце февраля 1945 года от него пришла родным последняя весточка: «… письмо получил, напишу ответ из Берлина».

Весной 1945 года шли тяжелые бои в Восточной Пруссии. 13 марта 1945 года ефрейтор Борис Ильич Фурсов погиб в бою. Похоронен в местечке Весминск (Восточная Пруссия).

5. «Жди меня и я вернусь…»

(Фронтовые письма А. Г. Олешева)

В музее школы находятся 8 фронтовых писем и открыток Александра Григорьевича Олешева. Долгие годы они бережно хранились Н. А. Деревниной как память о друге юности.

А. Г. Олешев родился в 1919 году в деревне Тужилово Архангельской области.

Во время учебы в Шенкурском педучилище Александр и познакомился с юной Надей Кукиной, у них возникло взаимное чувство.

Н. А. Деревнина с другом юности А. Г. Олешевым. 1937 г. Из архива Н. А. Деревниной.

В 1938 году А. Олешев окончил педучилище, через год был призван в армию.

В 1939 году он начал учебу в пехотном военном училище в г. Тюмень, и в далекую архангельскую деревню полетели письма, полные грусти по дому и любимой девушке.

Война застала его далеко от фронта – в Сибири, в Томской области, а он рвался на передовую. В ноябре 1941 года писал:

«Писем, Наденька, пока не пиши, что-то на днях предвидится о движении на фронт. Жди меня. А в борьбе с врагом я буду беспощаден всегда. Кровь за кровь!»

А. Г. Олешев – выпускник педучилища. 1938 г. Из архива Н. А. Деревниной.

После окончания училища А. Г. Олешев был направлен на фронт. В первом же письме он пишет: «Нахожусь в Действующей армии. Уже 14 дней в бою. Бьем немецкую гадину. Жив. Здоров. Надя! Работай на пользу фронта не жалея сил».

Александр воевал в 1234 стрелковом полку, был заместителем политрука батареи. В ноябре 1942 года младший политрук Олешев участвовал тяжелых в боях. В письме он писал: «Если бы вы знали и видели перед собой картину войны! Знали бы, в каких я был переплетах! Там было время думать только о судьбе матери-Родины».

Осенью 1942 года он был ранен, а после госпиталя - вновь в действующей армии, воюет на Белорусском направлении.

В одном из последних писем Александр писал: «По гармошке скучаю, уже давно в руки не брал. Вот закончим с гитлеровской армией, тогда сыграем им похоронный марш, а себе - веселую музыку, трепещущую в сердцах молодых людей».

В письме он написал строки известного стихотворения К. Симонова.

Жди меня и я вернусь
Всем смертям назло,
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: «Повезло».

Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,
Просто ты умела ждать
Как никто другой.

«О себе: Жив, здоров. Нахожусь на старой службе. Бьем немчуру».

Последнюю весточку Надежда Алексеевна получила в сентябре 1943 г.

Вскоре в тяжелом бою недалеко от Минска в конце 1943 года А. Г. Олешев погиб. Похоронен в братской могиле в деревне Красный лужок Смолевичского района Минской области.

Спустя 40 лет после войны Н. А. Деревнина ездила в Белоруссию, побывала на могиле друга своей юности.

Н. А. Деревнина на могиле А. Г. Олешева. Белоруссия, 1985 г. Из архива Н. А. Деревниной.

*Щелкните правой кнопкой мыши на изображении письма и выберите "Открыть изображение", чтобы просмотреть в большом масштабе.

*Щелкните правой кнопкой мыши на изображении письма и выберите "Открыть изображение", чтобы просмотреть в большом масштабе.

*Щелкните правой кнопкой мыши на изображении письма и выберите "Открыть изображение", чтобы просмотреть в большом масштабе.

*Щелкните правой кнопкой мыши на изображении письма и выберите "Открыть изображение", чтобы просмотреть в большом масштабе.

6. Заключение.

«Нам дороги эти позабыть нельзя…»

Спустя многие годы после войны, среди множества мирных дел и забот мы должны всегда помнить о том поколении, которое прошло войну, встретилось в смертельной схватке с фашизмом и победило.

Большой вклад в победу над врагом внесли наши земляки. На фронт из Красавинского сельсовета ушло 841 человек. 397 погибло, 117 пропали без вести. Вернулось 327 человек. В войну народ не дал развалиться ни одному из 6 колхозов нашего сельсовета. Все 35 деревень выстояли. Но война забрала самое дорогое – людские жизни.

Деревня Королево – ушло 22 человека, вернулось 5;

деревня Ошарово – ушло 17 человек, вернулось 13;

деревня Синега – ушло 26 человек, вернулось 5;

деревня Волосово – ушло 30 человек, вернулось 9;

деревня Боровинка – ушло 21 человек, вернулось 9…

В центре нашего села Васильевского в небольшом парке установлен памятник погибшим в годы войны односельчанам. Здесь каждый год в День Победы проходит митинг, возлагаются цветы к подножию памятника.

Мы вспоминаем тех, кто не щадил своей жизни за Родину, за будущее, а, значит, за нас.

Война… Сколько лет прошло с тех пор, сколько воды утекло. Все меньше и меньше остается свидетелей тех событий. Уходят из жизни ветераны. Тихо, незаметно, без пафоса и громких слов, ни на что не жалуясь, ничего не прося. Тем бесценнее для нас их воспоминания, фронтовые письма и фотографии, военные документы.

Мы, члены краеведческого кружка Васильевской школы, постоянно проводим встречи с ветеранами войны и тружениками тыла. В музее школы собран о них богатый материал.

Они с удовольствием приходят на встречи, делятся с нами своими воспоминаниями, переживая еще раз потери и тяготы войны.

7. Опись документов, использованных в работе.

ПИСЬМО А. ГОЛИКОВА ЖЕНЕ

Милая Тонечка!

Я не знаю, прочитаешь ты когда-нибудь эти строки? Но я твердо знаю, что это последнее мое письмо. Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку. Улица Островского усеяна трупами в зеленых мундирах, они похожи на больших недвижимых ящериц.

Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоем- Павел Абрамов и я. Ты его знаешь, я тебе писал о нем. Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы воины и не боимся умереть за Родину. Мы думаем, как бы подороже немцы заплатили за нас, за нашу жизнь...

Я сижу в изрешеченном и изуродованном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капельки. Твой портрет лежит у меня на коленях. Я смотрю на него, на твои голубые глаза, и мне становится легче -ты со мной. Мне хочется с тобой говорить, много-много, откровенно, как раньше, там, в Иваново...

22 июня, когда объявили войну, я подумал о тебе, думал, когда теперь вернусь, когда увижу тебя и прижму твою милую головку к своей груди? А может, никогда. Ведь война...

Когда наш, танк впервые встретился с врагом, я бил по нему из орудия, косил пулеметным огнем, чтобы больше уничтожить фашистов и приблизить конец войны, чтобы скорее увидеть тебя, мою дорогую. Но мои мечты не сбылись...

Танк содрогается от вражеских ударов, но мы пока живы. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьет по врагу прицельным огнем, а я «отдыхаю», с тобой разговариваю. Знаю, что это в последний раз. И мне хочется говорить долго, долго, но некогда. Ты помнишь, как мы прощались, когда меня провожала на вокзал? Ты тогда сомневалась в моих словах, что я вечно буду тебя любить. Предложила расписаться, чтобы я всю жизнь принадлежал тебе одной. Я охотно выполнил твою просьбу. У тебя на паспорте, а у меня на квитанции стоит штамп, что мы муж и жена. Это хорошо. Хорошо умирать, когда знаешь, что там, далеко, есть близкий тебе человек, он помнит обо мне, думает, любит. «Хорошо любимым быть...»

Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду яркие-яркие.

У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая... За нее умереть не страшно... Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли она - могила-то?

Первую запись о войне Павел Абрамов сделал в танковой части, где проходил военную службу. И вст - быстрый марш на запад, навстречу вероломному врагу, на помощь героям-пограничникам.

Экипаж танка № 736 получил приказ следовать по направлению к Ровно. Вел машину Павел Абрамов. Рядом находился Александр Голиков.

Первая встреча с фашистами произошла на третьи сутки. С боем танк прорвался вперед. Еще несколько стычек по дороге - и бронированная машина на улицах Ровно.

Обстановка накалялась с каждым часом. Утром 28 июня разгорелся ожесточенный бой у переправы через реку Устье. Пьяные гитлеровцы шли в атаку во весь рост на защитников переправы, не считаясь с потерями. Танк Абрамова умело маневрировал, в упор расстреливая вражескую пехоту и огневые точки противника.

Встретив сопротивление, фашистские войска обошли переправу и ворвались в город с юга и востока.

Оказавшись в окружении, танк помчался к центру города, туда, где находились основные массы врага. С ходу он врезался в гущу вражеской колонны, давя гусеницами разбегавшихся пехотинцев. Бегущих догоняли меткие пулеметные очереди...

Весь день носился советский танк по городу, наводя панику на гитлеровцев. Но в конце улицы Островского один из снарядов попал в гусеницу, и машина замерла.

Обрадованные фашисты стянули к подбитому танку пушки и крупнокалиберные пулеметы. Так начался неравный поединок, о котором впоследствии слагали легенды...

Павлу Абрамову было 26, а Александру Голикову - 24 года. Первый родился в деревне Давыдково, Горьковской области, второй - в деревушке под Ленинградом. После школы Павел приехал в Москву, работал на заводе «Борец», а по окончании автодорожного института - в 3-м автобусном парке столицы. Александр окончил ФЗУ в Ленинграде, стал токарем. В Красную Армию оба были призваны в октябре 1940 года. Там встретились и сдружились. А вот сейчас, когда вокруг грохочут взрывы, побратались в бою и решили отстреливаться до последнего патрона.

Очевидцы, наблюдавшие за поединком, рассказывали потом:

Со всех сторон по танку били пушки и пулеметы. Когда от вражеской пули погиб один из танкистов, другой продолжал неравный бой. Вышли снаряды и патроны. Оставшийся в живых поджег танк и тоже погиб.

Их похоронили местные жители.

Теперь на могиле героев установлен обелиск. Указаны на нем и имена героев.

Посмертно Павел Абрамов и Александр Голиков были награждены орденом Отечественной войны II степени.

Именем П. А. Абрамова названа одна из школ столицы и пионерский отряд. Его имя носит также комсомольская бригада в автобусном парке, где до войны работал Павел Абрамов.

ПИСЬМО ЛЕЙТЕНАНТА П. ГЛУХОВА НЕВЕСТЕ

Родная Ная! Я редко пишу тебе. Не потому, что не хочу, а потому, что не могу писать часто. Ты знаешь: моя жизнь всегда в опасности. Я не хочу тебя тешить напрасной надеждой. Я всегда пишу тебе после боя. Но если ты получишь это письмо, значит, меня нет, значит, я пал на поле боя с думой о тебе, моя далекая и близкая подруга.

Я заранее позаботился написать это письмо, чтобы ты, живая, знала, как я любил тебя, какой бесконечно дорогой ты была для меня.

Только, дорогая, милая Ная, не для того пишу я это письмо, чтобы ты вечно терзалась тоской, грустью обо мне, чтобы ты всегда ходила угрюмой и мрачной. Нет! Для того я пишу, чтобы ты знала и помнила до конца своих дней о моей любви к тебе, о том невыразимом чувстве, которое двигало мной, давало мне силу в борьбе, делало меня бесстрашным, когда было страшно.

И еще для того, чтобы ты знала, что ты, хорошая, душевная девушка и твоя любовь - награда и оазис для уставшего воина.

Вот лежит передо мной твое фото. На меня смотрят, как живые, твои глаза. В них я вижу грусть. Если бы ты снималась с нарочито напускной грустью, то в них не было бы ее выражено так много и полно. Знаю, истосковалась ты.

Твои письма дышат нетерпением, ты просишь лучше, беспощадней бить фашистов, чтобы я скорее вернулся к тебе. Верь мне - твой наказ, твой зов - выполню с честью. Как и ты, я живу мечтой вернуться к тебе, снова встретиться с тобой. И я знаю, чем дальше я пройду на запад, тем скорее будет наша встреча. И ради осуществления этой мечты я так жадно бросаюсь в бой, во имя тебя я успеваю сделать в бою то, чему удивлялся бы, если бы прочел в газете.

Меня могли бы упрекнуть, если бы прочли это письмо, упрекнуть за то, что я сражаюсь за тебя. А я не знаю, не могу разграничить, где кончаешься ты и начинается Родина. Она и ты слились для меня воедино. И для меня глаза твои - глаза моей Родины. Мне кажется, что твои глаза всюду меня сопровождают, что ты - незримая для меня - делаешь оценку каждому моему шагу.

Твои глаза... Когда я смотрел в них, я испытывал неизъяснимое чувство восторга и какой-то тихой радости. Я помню твои взгляды, косые, с легким лукавством. Вот только теперь я понял, что в эти мгновенья, в этих взглядах лучше и больше всего выражалась твоя любовь.

Будущее для меня - это ты. Впрочем, зачем я говорю о будущем? Ведь когда ты получишь это письмо, меня не будет. Я бы не хотел, чтобы ты его получила, и я даже адреса не напишу на конверте. Но если, если все-таки получишь его - не обижайся. Значит, иначе не могло быть.

Прощай. Будь счастливой без меня. Ты сумеешь найти себе друга, и он будет не менее счастлив с тобой, чем я. Будь веселой. В дни славных побед нашего народа ликуй и торжествуй вместе со всеми. Только мне хочется, чтобы в такие дни, в дни веселья и счастья, затаенная, нежная грусть обо мне не покидала тебя, чтобы глаза твои вдруг, на минуту, сделались бы такими, какими они смотрят сейчас на меня с портрета.

Прости за такое желанье.

Крепко и горячо обнимаю тебя.

С приветом.

Шел ожесточенный бой за опорный пункт противника. На пути бойцов находился вражеский дзот, пулеметный огонь из которого не давал поднять головы. Лейтенант Петр Глухов с гранатой в руке пополз к амбразуре дзота, в это время пуля сразила его. Когда бой затих, друзья с воинскими почестями похоронили друга. В личных вещах погибшего товарищи нашли неотправленное письмо любимой девушке и ее фото. На обороте фотокарточки имелась надпись: «Славный мой! Ты далеко, но ты всегда со мной. Посылаю это фото, чтобы ты чаще вспоминал меня. Привет, мой дорогой. Твоя Ная. Май 1943 г., гор. Уфа».

Заверенная копия письма хранится в Центральном архиве ЦК ВЛКСМ (письма в редакцию «Комсомольской правды», 1943 г., № 6543, л. 3-6).

ПИСЬМО СМЕРТЕЛЬНО РАНЕННОГО ТАНКИСТА И. С. КОЛОСОВА НЕВЕСТЕ

Здравствуй, моя Варя!

Нет, не встретимся мы с тобой.

Вчера мы в полдень громили еще одну гитлеровскую колонну. Фашистский снаряд пробил боковую броню и разорвался внутри. Пока уводил я машину в лес, Василий умер. Рана моя жестока.

Похоронил я Василия Орлова в березовой роще. В ней было светло. Василий умер, не успев сказать мне ни единого слова, ничего не передал своей красивой Зое и беловолосой Машеньке, похожей на одуванчик в пуху.

Вот так из трех танкистов остался один.

В сутемени въехал я в лес. Ночь прошла в муках, потеряно много крови. Сейчас почему-то боль, прожигающая всю грудь, улеглась и на душе тихо.

Очень обидно, что мы не все сделали. Но мы сделали все, что смогли. Наши товарищи погонят врага, который не должен ходить по нашим полям и лесам.

Никогда я не прожил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда: на Халхин-Голе и здесь. Наверное, все-таки, кто любит, тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут.

Пройдет время, люди залечат раны, люди построят новые города, вырастят новые сады. Наступит другая жизнь, другие песни будут петь. Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов.

У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить.

А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе.

Твой Иван Колосов

На Смоленщине, у одной из дорог, на постаменте возвышается советский танк с бортовым номером 12. На этой машине все первые месяцы войны воевал младший лейтенант Иван Сидорович Колосов - кадровый танкист, начавший свой боевой путь еще от Халхин-Гола.

Экипаж - командир Иван Колосов, механик Павел Рудов и заряжающий Василий Орлов - как нельзя лучше походил на персонажей популярной в довоенное время песни о трех танкистах:

Три танкиста, три веселых друга

Экипаж машины боевой...

Бои с гитлеровцами были жестокими. Враг за каждый километр советской земли платил сотнями трупов своих солдат и офицеров, десятками уничтоженных танков, пушек, пулеметов. Но таяли ряды и наших бойцов. В начале октября 1941 года на подступах к Вязьме замерли сразу восемь наших танков. Получил повреждение и танк Ивана Колосова. Погиб Павел Рудов, был контужен сам Колосов. Но врага остановили.

С наступлением темноты удалось завести мотор, и танк с номером 12 скрылся в лесу. Собрали с подбитых танков снаряды, приготовились к новому бою. Утром узнали, что фашисты, обогнув этот участок фронта, все же продвинулись на восток.

Что делать? Воевать в одиночку? Или бросить подбитую машину и пробираться к своим? Посоветовался командир с заряжающим и решил выжать из танка все, что возможно, и воевать тут, уже в тылу, до последнего снаряда, до последней капли горючего.

12 октября танк с номером 12 вырвался из засады, неожиданно на полной скорости налетел на вражескую колонну и разметал ее. В тот день было уничтожено около сотни гитлеровцев.

Затем с боями двинулись на восток. По дороге танкисты не раз нападали на колонны и обозы врага, а однажды раздавили «опель-капитан», в котором ехало какое-то фашистское начальство.

Наступило 24 октября - день последнего боя. О нем рассказал своей невесте Иван Колосов. У него была привычка регулярно писать письма Варе Журавлевой, что жила в деревне Ивановке, недалеко от Смоленска. Жила до войны...

В глухом и отдаленном от селений бору-верещатнике однажды наткнулись на поржавевший танк, укрытый густыми лапами ели и наполовину ушедший в землю. Три вмятины на лобовой броне, рваная дыра на боку, заметный номер 12. Люк плотно задраен. Когда танк открыли, то увидели у рычагов останки человека - это и был Иван Сидорович Колосов, с револьвером при одном патроне и планшетом, в котором лежали карта, фотография любимой и несколько писем к ней...

ПИСЬМО КРАСНОАРМЕЙЦА В. В. ЕРМЕЙЧУКА ДЕВУШКЕ

Дорогая Ольга!

Сегодня исполнилось ровно два года с тех пор, как я не получал от тебя теплых, душевных слов, которые греют в холодные осенние ночи, которые ласкают душу.

Если бы ты знала, как тоскую я по тебе. Если бы ты знала, как много хочется мне рассказать тебе...

За эти два года я многое узнал. Война ожесточила меня. Когда я вспоминаю прошлое, мне кажется, что я был мальчиком, а теперь я - взрослый человек, у которого только одна задача - мстить немцам за все то, что они натворили. Мстить за страдания моей матери-старушки, которая, наверное, умерла от голода в плену у немцев.

Это письмо комсомолец Василий Васильевич Ермейчук писал в только что освобожденном городе Нежине. Но оно было прервано сигналом наступления.

Ермейчук шел впереди. По мере приближения к окопам врага огонь усиливался. Осколок разорвавшейся мины ранил его. Другая упала рядом, но он в этот миг спрыгнул в окоп и очутился прямо перед врагом. Ударом автомата гвардеец оглушил фашиста, который целился в него из пистолета.

Несколько вражеских солдат набросились на Ермейчука. Наставили на него стволы автоматов и крикнули, чтобы он сдавался. Тогда боец выхватил последнюю гранату и бросил ее около себя.

Раздался взрыв. Красноармеец упал. Вокруг него свалились замертво фашисты.

Подоспевшие воины стали преследовать отступающих гитлеровцев. В это время санитары подобрали Василия Ермейчука. На его теле насчитали одиннадцать ран. Он был в бессознательном состоянии. На мгновение очнулся, посмотрел на товарищей и тихо произнес:

Возьмите у меня в кармане письмо Ольге, допишите...

Но он не договорил фразы и умер на руках товарищей.

Восемь раз в тот день схватывались врукопашную бойцы с врагом, мстя за боевого друга.

ЗАПИСКА СЕРЖАНТА Т. БУРЛАКА

Погибаю за Родину. Считайте меня коммунистом. Передайте Лене, что обещание свое я выполнил, а ее любовь унес с собой

Трогательную историю о героических подвигах своего фронтового друга Тихона Бурлака рассказал в письме из действующей армии старший лейтенант Василий Аленин.

Шли ожесточенные бои. Гитлеровцы цеплялись за каждый рубеж, но советские воины упорно продвигались вперед. При освобождении деревни Медведицы сержант Бурлак в неравной схватке уничтожил восемь фашистских солдат. Обессиленный, израненный, обливаясь кровью, он подобрал автомат, взял гранаты и направился туда, где однополчане вели бой с врагом.

После боя Тихон Бурлак попал в госпиталь, затем - опять на фронт, в свою часть. Новым бойцам и старым друзьям он рассказывал о любимой девушке, о том, что он с Украины, из города Николаева, родных никого в живых не осталось. Часто показывал стрелкам бережно хранимую фотокарточку невесты.

И вот в один из весенних солнечных дней сержант Бурлак, находившийся в дзоте, принял неравный бой с противником.

Гитлеровцы в течение дня несколько раз бросались в атаку, но воин брался за гашетку пулемета и всякий раз останавливал их. К ночи бой прекратился. А на другой день с утра фашисты возобновили атаку. Решив, что в этом дзоте засела большая группа советских пулеметчичиков, гитлеровцы вызвали бомбардировщик. Сержант уже был ранен в руку и голову, но продолжал обороняться. Он действовал до тех пор, пока были патроны. Но вот после трехдневного боя остались только две гранаты и ракетница с одной ракетой. Тихон выпустил ракету и при ее свете в самую гущу врага метнул одну гранату, второй взорвал себя.

К рассвету фашисты отошли. У дзота валялось 48 вражеских трупов.

Бойцы бросились в развалины дзота. Там увидели своего друга мертвым. Молча, с обнаженными головами, долго смотрели они на боевого товарища, который навсегда ушел от них.

У разбитого пулемета лежала хорошо знакомая стрелкам фотография Лены, покрытая пятнами свежей крови и пробитая осколком гранаты. На земле - предсмертная записка, написанная большими буквами на листе бумаги кровью героя - сержанта Тихона Бурлака. Записка опубликована в газете «Комсомольская правда» 1 июня 1943 года.

не придуманная история

Письма с войны… Сколько вестей несли они! Это были и письма радости, от прикосновения к которым на миг замирало сердце – и не беда, что были они довольно короткими: в них теплилась надежда на дальнейшую жизнь. А были письма, которые несли в семьи горе, страдание и печаль. И письмоносец невольно становился вестником трагедии. После таких известий жена становилась вдовой, а дети – сиротами. Матери и жены с тревогой вглядывались в почтальона, спешившего по улице с тощей сумкой через плечо. Что сегодня ты несешь в наш дом? Живы ли сыновья, родные кровинушки наши? Где теперь воюет и как чувствует себя муж, глава семьи, отец малолетних детишек? Или уже не осталось никаких надежд?

Моя давняя знакомая любезно разрешила просмотреть фронтовые письма братьев её матери, которые бережно хранятся в их семье. С пожелтевших, обветшалых от времени тетрадных листков, свернутых в солдатские треугольники, на меня дохнуло военным временем 75-летней давности. Предо мною прошла короткая, но яркая жизнь деревенских парней, по-настоящему не изведавших девичьей любви и ласки, нежных взглядов и тихого шепота, песен до утреннего рассвета под гармошку и трепетного ожидания следующего вечера с его волнующими событиями…

Когда на страну обрушилось июньское горе 41-го года, они, никогда не бывавшие дальше своего района и никуда не уезжавшие от своих родителей, не задумываясь, в едином порыве, встали в ряды защитников Родины, и, верные воинской присяге, выполнили свой долг до конца! Это их поколение, несмотря на молодость и безусость, самой дорогой ценой – ценой своих юных и невинных жизней – остановило продвижение доселе непобедимой фашистской армады и обратило её вспять! Армады, которая к тому времени покорила половину Европы и справедливо считалась историками сильнейшей армией мира.

Мой рассказ – о братьях Павле и Илье Варлыгиных, проживавших на улице Новой некогда волостного села Горы, на ту пору Коломенского уезда. Их отец, участник I-ой мировой войны, георгиевский кавалер Николай Васильевич Варлыгин , после возвращения с фронта посватался и вскоре женился на жительнице того же села, красавице Татьяне Константиновне Волковой . Молодые стали жить у родителей жены, которые помогали им нянчить детишек, своих внуков.

Первый справа Павел Варлыгин. Лето 1936 года.

Первой в 1920 году на свет появилась Настя , затем – через два года – Павел , а в середине 1923 г. – Илья . Все трое учились в Горской двухэтажной школе, построенной в ХVIII веке дальними родственниками князя Багратиона П.И, которая тогда стояла недалеко от церкви. Настя, как большинство девчонок, была более прилежной и усидчивой, поэтому и училась гораздо успешнее, чем её младшие братья, которые увлекались рыбалкой и часто в свободное от помощи родителям время проводили свой досуг на берегу Оки или озера. А еще братья, отдавая дань моде того времени, разводили и гоняли голубей. На чердаке сарая они смастерили голубятню, и их залихватский свист поднимал пернатых высоко в чистое небо, где они кружили, кувыркались и парили под восхищенными взглядами зрителей и молодых хозяев.

Варлыгин Николай Васильевич и его дочь Анастасия. Фото 1941 г.

После окончания семилетки, незадолго до войны, братья работали в колхозных мастерских, а старший из них, Павел, делал попытки освоить управление трактором.

Первым в августе 1941 года в РККА (Рабоче-Крестьянскую Красную Армию) призвали Павла. Он был направлен на учебу в г. Сызрань Саратовской области, что стоит на берегу Волги, в танковое училище.

3 сентября 1941 года, попрощавшись с родителями, сестрой и друзьями, ушел в армию и Илья. Первоначально он проходил курс молодого бойца недалеко от Москвы, а в январе 1942 года был зачислен в выведенную на отдых и переформирование после боёв под Москвой 12-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Боевое крещение Илья Варлыгин принял в марте 42-го.

Из письма Ильи родителям 21 марта 1942 года [орфография, пунктуация и стилистика писем сохранена полностью – Ю. Х.]:

«После упорных боев пишу письмо. Здравствуйте дорогие родители папа, мама и сестра Настя. Я жив, здоров чего и вам желаю. Папа, сейчас наша рота находится на отдыхе в одной деревне. А с 5 числа по 16 число я был на передовой линии. Папа, не знаю, как я жив остался после упорных боев. Был ранен в левую руку, но, не смотря на ранение, сражался до тех пор, пока не заняли д. Поповку [правильно: д. Попково Сухинического района Смоленской обл. – Ю. Х.]. В этой деревне враг был сильно укреплен. Мама, обо мне не беспокойтесь. Раненая рука подживает. Хожу на перевязку. В этом бою особенно прославилась рота автоматчиков. Командир роты был убит и командир взвода также убит. И нашего командира отделения убило. Не смотря на то, что мы первый раз в бою, но наша рота шла впереди. Папа, приходилось по несколько дней лежать в снегу. Здесь я обморозил правую руку. Сейчас отдыхаем, но вскоре придется идти в бой. С питанием дело обстоит хорошо, на фронте кормят лучше. Крепко накрепко вас всех целую. Илья».

Гвардии рядовой Варлыгин Илья Николаевич, 1923 – 12.04.1942 г.

12 гвардейская стрелковая дивизия Западного фронта в ходе контрнаступления вела упорные и кровопролитные бои за стратегический узел противника в д. Попково, который был сильно укреплен, а оборона глубоко эшелонирована. Особенно жестокие бои были с 3 по 9 марта 1942 года.

Из письма Ильи 28 марта 1942 года: « Шлю всем привет. Мама я жив, здоров, но немного болит раненая рука. Нахожусь на отдыхе недалеко от фронта. Мама в последнем бою много потеряли своих, много пришлось повидать всего. С боя приходилось переносить раненых. Много взяли трофеев, я даже попробовал немецкого маслица. Сейчас враг отступает, несет большие потери. Как там мой братишка Павел? Пишет вам письма или нет? Целую, ваш сын Илья».

Дивизия разгромила гарнизон врага, более 1000 фашистских солдат и офицеров было уничтожено. Захвачено много складов с боеприпасами и техникой, особенно автомобильной. 16 апреля 1942 года дивизию вывели из боя и передали в Резерв Ставки Верховного Главнокомандующего.

Это было последнее письмо нашего земляка, автоматчика стрелковой роты гвардии рядового Ильи Варлыгина, которому было неполных 19 лет.

В архивах моей знакомой сохранился черновик письма отца Илюши к его друзьям-однополчанам. Оно датировано 18 июля 1942 года:

«Товарищи гвардейцы-автоматчики! Пишет вам отец погибшего вашего боевого товарища Ильи Николаевича Варлыгина. От души желаю вам здоровья и с честью добиться полной победы над злейшим врагом. Николай Васильевич Варлыгин».

Ответ из части датирован 16 августа 1942 года: «Дорогие родители нашего боевого товарища Ильи Варлыгина! Ваш сын был ранен 10 апреля 42 года северо-западнее деревни Каменка, Смоленской области. Ранен был разрывной пулей в голову, ниже левого глаза, навылет возле шеи. От ранения умер на следующий день. [Так в письме – Ю. Х.]. Похоронен был под д. Каменкой бойцами-гвардейцами нашей части. С приветом, боевые товарищи Ильи».

В действующей армии оставался теперь один сын Варлыгиных – Павел, или Павлуша, Павлик, как ласково называла его мать. Она истово молилась за его здоровье. Принесла из чулана припрятанные церковные свечи, зажигала и просила перед иконой пощадить сына, дать ему сил и веры в битве с лютым врагом, но вернуть сыночка в семью живым.

Гвардии младший лейтенант
Варлыгин Павел Николаевич, 1922 – 27.10.1943 г.

Из письма Павла родителям 29 апреля 1942 г. [орфография, пунктуация и стилистика писем сохранена полностью – Ю. Х.]:

«Здравствуйте мои дорогие папа, мама и Настя… От Ильи письма не получал. Что с ним? Послал письмо по адресу, что вы мне написали, но не знаю, получил ли он его или нет».

Не ведал и не знал ещё курсант Павел Варлыгин, что его младшего брата, которого он неистово защищал в ребячьих ссорах, больше нет в живых, и что писем от него он больше никогда не прочтет!

Из письма Павла родителям 03.09. 1942 г.: «г. Сызрань. Вчера присвоили мне звание мл. лейтенанта. Так что учеба моя окончилась. Завтра выходим в походные лагеря за 150 км. Через 4-5 дней вернемся, получим зимнее обмундирование и через несколько дней на Запад…»

Из письма от 11.09.1942 г.: «Папа сегодня из Сызрани уезжаем, но неизвестно куда. С дороги письма буду присылать. Павел».

Из письма от 16.09. 42 года: «Мама и папа, и сестренка Настя. Я нахожусь в ста км от г. Камышин к Сталинграду. Пишу письмо из одного селения, а затем пойдем на Сталинград. Ваш Павел».

Командир танка Т-34 Павел Варлыгин в составе 31 танковой бригады принимал участие в оборонительных боях на подступах к Сталинграду. В декабре 1942 года танковая бригада, ведя кровопролитные и изнуряющие бои, потеряла в огненном вихре войны последние танки и была выведена в Резерв Ставки. Но к тому времени Павел получил очень тяжелое ранение и был направлен в госпиталь на излечение. Родителям о своем ранении он не сообщил, как и о месте своего пребывания, но письма в с. Горы отправлял регулярно. О ранении стало известно из наградного листа. Он был удостоен медали «За оборону Сталинграда». В госпитале провел более 4-х месяцев.

Из письма Павла родителям 25.09.43 г.: «Я жив и здоров. Нахожусь в г. Белгороде. Еду в часть. Мама и папа вы на меня не обижайтесь, я очень и очень соскучился. И меня берет такая тоска из-за того, что давно не могу получить письма от вас. И не знаю, получаете ли вы мои письма. Я хочу узнать про вашу жизнь и никак не могу с вами связаться из-за отсутствия моего постоянного адреса. Приеду в часть и сразу сообщу свой адрес. Пишите мои дорогие родители и Настя. Я у вас остался один. Ваш любящий сын Павлик».

Передача танковой колонны «Москва» 31-й отдельной танковой бригаде. Январь 1943 г.

31-ая гвардейская танковая бригада в составе 2-го Украинского фронта в октябре 1943 года вела ожесточенные бои в направлении городов Кривой Рог, Пятихатка, Знаменка Днепропетровской области. 24 октября Павел Варлыгин за мужество и отвагу в бою, в котором его экипаж подбил два фашистских танка, подавил три огневые точки противника и уничтожил до 30 солдат вражеской пехоты, представляется к награждению орденом «Красная Звезда». Награду он получить не успел.

Из наградного листа к Ордену Красной Звезды

27 октября 1943 года гвардии младший лейтенант Павел Варлыгин поддерживая наступление пехоты, круша врага огнем пушки и пулемета, геройски погиб в бою вместе со своим танком. Он прожил на свете только 21 год!

Известие о гибели и второго сына надолго уложило его мать в постель. И хотя война продолжалась, и нужно было и в тылу оказывать помощь фронту, Татьяна Константиновна не находила в себе сил подняться. Каждый уголок дома, каждый клочок земли в усадьбе напоминал ей о сыновьях. Вот у этой скамеечки пятилетний Павлик споткнувшись, упал и разбил себе до крови бровь, но не заплакал, хотя ему было и больно. А на этих «снегурках» Илюшенька катался по льду замершего пруда и однажды, по весне, чуть не провалился, хорошо, что она во время увидала. А смотреть на голубятню она не могла, на глаза наворачивались слезы. Все ей чудились голоса сыновей, их легкие шаги под окнами дома, их пронзительный свист, скрип открываемой двери и радостный крик: «Мама! Мы вернулись!». Вынести это было выше человеческих сил. Да и какое материнское сердце безболезненно перенесет гибель своих сыновей?

КОСТРОМА, 22 июн — РИА Новости, Анна Скудаева. Рядового Василия Смородина командование объявляло погибшим дважды. В день, когда санитарная собака спасла его из-под завала, семье по ошибке направили похоронку. Вторая похоронка пришла в октябре 1944-го из Восточной Пруссии. Спустя почти 70 лет его потомки нашли на чердаке родительского дома пожелтевшие письма с фронта и, прочитав их, отправились по местам сражений, чтобы найти могилу отца и деда.

"Здравствуй, дорогая жена Вера Александровна. Кланяюсь моим милым деткам — дорогому Вове и Гане. Дорогая Вера, меня взяли на передовую. Более мне писем не пиши по старому адресу. Наверное, сегодня вступим в бой. Воюем на германской земле. Передавай поклон всем нашим родным. Пишу, тороплюсь вечером. Пока, до свидания, целую вас крепко, дорогие мои. Буду жив — так напишу вам".

Письма с фронта

Утро 22 июня 1941 года застигло 10-летнего Вову Смородина на речке. Как обычно, они с мальчишками рыбачили. Древний город Макарьев, где они жили, расположен на реке Унже, богатой рыбными заводями. После Октябрьской революции эти благодатные места входили в состав Иваново-Вознесенской губернии, а в 1944-м вошли в состав Костромской области.

"Рыбачим мы и вдруг в 7 утра слышим: "Война! Немцы напали!". Какая уж тут рыбалка. Все мы сразу побежали домой", — вспоминает Владимир Смородин.

Отца Володи, 32-летнего плотника Василия, сразу забрали на фронт. Мама в Макарьеве осталась одна с пятью детьми. Кроме десятилетнего Володи и семилетней Ганечки на ее руках остались трое детей умершей сестры: Ирочка, Галя и Юра, а с ними — парализованная бабушка Екатерина.

"Когда папа ушел на фронт, жить стало очень трудно. Но нас спасло то, что у нас была корова и 18 соток земли, где мы сажали картошку, овощи — благодаря этому, да еще рыбалке и продержались", — рассказывает сын солдата.

В лесу за Унжей, в пяти километрах от Макарьева, горожанам отводили делянки, где нужно было самим валить деревья на дрова. Их по зимней дороге переправляли домой и топили печи.

"На корову нам выделяли покос далеко за рекой, но этой травы ей хватало только на 40%. Чтобы ее прокормить, нам надо было ездить на лодке и искать покосы. Папа, находясь на фронте, очень о нас беспокоился и расспрашивал, где мы косим", — вспоминает Владимир Васильевич.

Письма от отца приходили нечасто. Каждую весточку жена и дети солдата зачитывали до дыр и невольно заучивали наизусть.

"Здравствуйте, дорогие мои! У вас, наверное, сейчас сенокос. Мне интересно знать, где вы косили. Вера, я вам пошлю в этом письме два листа бумаги. У вас, наверное, дома нет, а у меня — много, я не нуждаюсь. Целую вас крепко, дорогие мои".

Похороненный заживо

На фронте рядовой Василий Смородин попал в пехоту. Сначала воевал с ручным пулеметом, потом попал в минометную часть, в состав артиллерийской батареи.

"Во время одной битвы их батарея попала в окружение и оказалась со всех сторон под обстрелом. Отца сильно контузило и ранило в голову, а шестеро его товарищей погибли. Командование думало, что погибли все, и разослало семьям похоронки", — рассказывает сын солдата.

Спасла рядового Смородина собака-санитар. У кучи земли, из которой торчал только один солдатский сапог, животное подало знак, что под завалом живой человек. Когда минометчика откопали, он вернулся в часть, где указал командованию местонахождение орудий и место гибели товарищей.

"Командир при всех объявил, что представит отца к ордену Красной Звезды. Но приказ отправить не успел: через час в блиндаж попал снаряд, и командир погиб", — вспоминает Владимир Васильевич.

Мы еще повоюем!

В день, когда пришла похоронка, вернувшиеся из школы дети застали маму в слезах. Проснувшись на следующее утро, мать в изумлении рассказала детям вещий сон.

"Во сне к ней явился старичок в одежде монаха и сказал: "Что ты плачешь?". Он объяснил, что умирать ее мужу еще не время, и он будет воевать до 1944 года. Мы все очень удивились такому сну. Но через два дня пришло письмо от отца, что он жив и находится в госпитале, а похоронка — ошибка", — вспоминает сын.

Всю войну жена и дети Василия Смородина со страхом ждали наступления 1944 года, помня о мрачном предсказании. Скучая по папе, дети с огромным трудом находили крохотные дефицитные клочки бумаги и писали ему на них письма, сопровождая послания рисунками. Десятилетний Вова дарил папе самолеты, а семилетняя Ганя — цветы.

3 октября 1944 года. Здравствуй, дорогой наш папа. Пишу я тебе письмо и желаю всего хорошего. Папа, я учусь в 3 классе, а Вова — в 6 классе. Папа, мы огород копать кончили. Мама ходит по клюкву. Я с мамой ходила по клюкву и набрала 5 котлов. Вова начал учиться с октября, а я — с сентября. Иронька учится в 4 классе, тоже начала учиться с сентября. Папа, мы вчерася ходили фотографироваться на Григорьевское. Папа, пока, до свидания, целую тебя. Твоя дочь Ганечка.

9 октября. Здравствуй, дорогой наш папа! Пишу я тебе письмо и желаю тебе всего хорошего в твоей жизни. Папа, мы вчера ходили сниматься в Григорьевское, снялись мы во весь рост. В среду мы тебе карточки пошлем. Папа, я учусь в 6 классе, учусь хорошо. Мы учимся вместе с Пуреховым, сидим на одной парте. Папа, мы сейчас рубим капусту. Папа, мы после пойдем играть в футбольный мяч. Папа, погода у нас стоит хорошая. Картошки мы нарыли много. Папа, пока, до свидания. Целую тебя крепко. Ждем домой. Твой сын Вова Смородин.

16 октября. Здравствуй, дорогой наш папа. Пишу тебе я письмо и желаю тебе всего хорошего. Папа, мы огород копать кончили. Я хожу в школу, учусь в 3 классе, учусь ничего. А Иронька учится в 4 классе. Я хожу по теленка. Теленок у нас большой. Папа, мы тебе послали карточку. Папа, пока. До свидания. Целую тебя. Твоя дочь Ганечка.

Дожить до Победы

"Здравствуй, дорогая жена Вера Александровна. Кланяюсь моим милым деткам — дорогому Вове и Гане. Дорогая Вера, я ваше письмо получил, за которое вам спасибо Дорогая Вера, меня взяли на передовую. Более мне писем не пиши по старому адресу. Наверное, сегодня вступим в бой. Воюем на германской земле. Передавай поклон всем нашим родным. Пишу, тороплюсь вечером. Пока, до свидания, целую вас крепко, дорогие мои. Буду жив — так напишу вам.

Пишу дорогому сыну Вове и Ганечке. Вова, я ваши письма получил, за которые вам благодарен. И я очень доволен, что вы учитесь хорошо. Обязательно учитесь, милые детки, это все пригодится. И слушайте матери. Вова, ты не обижай Ганьку и подучивай ее. Пока, до свидания, целую вас крепко — Веру, Вову и Ганечку. Пишите мне ответ. Мой адрес: 241 полевая почта, часть 618, Смородину В.Н.

Пишу милой Гане. Здравствуй, Ганья. Шлю я тебе свой низкий сердечный привет с пожеланием тебе всего хорошего. Милая Ганья, я по тебе сильно стосковался. Наверное, ты у меня стала большая. Может, господь и приведет с вами увидеться. Экие, Ганья, мы переносим страсти и страдания. Но ничего не поделаешь, приходится бороться. Куда судьба приведет — жить или умереть затем. Ганя, до свидания, целую я вас крепко — тебя, Вову и Веру. Передайте привет Гале, Юре и Проньке Козиным, Губленовой и тетушке Оле".

А через два дня Василия Николаевича убили. Он погиб в бою близ города Кибартай в бывшей Восточной Пруссии (ныне это территория Литвы).

Книга памяти

После его смерти командование выслало семье его личные вещи, среди которых оказались письма — ответные послания жены и детей. Конверт с пожелтевшими треугольниками военной поры внуки героя спустя много лет нашли на чердаке родительского дома, каким-то чудом это оказалась полная переписка — и письма солдата, и его семьи. Теперь их бережно хранят как главную фамильную реликвию. Дети погибшего солдата выросли, получили образование. Ганя стала детским доктором, Владимир — инженером-технологом в сфере лесоводства. Сейчас Владимиру Васильевичу 82 года. Вместе с любимой женой Тамарой, с которой они вместе уже 56 лет, воспитал троих детей. Даже сейчас, спустя почти 70 лет после гибели отца, он не может сдержать слез, читая его письма.