Легенда о илье муромце. Былины об илье муромце

"Харрикейны" были первыми боевыми самолетами союзников, прибывшими в СССР. 28 августа 1941 года 24 истребителя типа "Харрикейн" IIВ поднялись с палубы авианосца "Аргус" и затем приземлились на аэродроме Ваенга под Мурманском. Машины входили в состав 151-го крыла (полка) английских ВВС, отправленного на помощь советским частям в Заполярье. Через некоторое время к ним присоединились еще 15 "Харрикейнов", доставленных грузовыми судами в архангельский порт и собранных там англичанами. Впоследствии эти истребители были переданы 78-му иап ВВС Северного флота. За этой горсткой "Харрикейнов" последовал мощный поток (более чем 3000) самолетов этого типа, построенных английскими и канадскими заводами.

Истребитель "Харрикейн" начал проектироваться на фирме "Хоукер" под руководством главного конструктора Сиднея Кэмма в 1933 г. Через два с половиной года самолет прошел испытания и с октября 1937 года начал строиться серийно. Для своего времени это была безусловно прогрессивная конструкция. Она включала почти все признаки, характерные для истребителей-монопланов так называемой "новой волны", первым представителем которой был советский И-16 Н.Н. Поликарпова - низкоплан с убирающимся шасси и закрытой кабиной. Из новинок того времени Кэмм не использовал только цельнометаллическую конструкцию с несущей обшивкой - "Харрикейн" имел каркас фюзеляжа из стальных труб с внутренними расчалками (примерно такой же схемы, как у нашего Як-1). К моменту попадания в нашу страну самолет претерпел многочисленные изменения. На нем последовательно ввели подфюзеляжный киль для улучшения штопорных качеств, реактивные выхлопные патрубки, заменили двухлопастной винт фиксированного шага на трехлопастной винт-автомат. Однако, эти модификации не смогли устранить выявленного с самого начала Второй мировой войны отставания "Харрикейна" от его основного противника - немецкого истребителя Мессершмитт Bf 109. Не помогла и установка более мощного и высотного мотора "Мерлин" XX с двухскоростным нагнетателем (вместо "Мерлин" III). Хотя в 1941 г. "Харрикейн" включили в число пяти наиболее важных типов самолетов, которым в Великобритании отдавали приоритет, в производстве отчетливо проявлялась тенденция к вытеснению этих машин более совершенными "Спитфайрами". "Харрикейны" с осени 1941 г. постепенно были переориентированы на функции истребителей-бомбардировщиков, штурмовиков и тактических разведчиков, их применяли также на второстепенных театрах военных действий вдалеке от метрополии.

Таким второстепенным театром англичане считали и Советский Союз. Вслед за "первыми ласточками" с "Аргуса" на судах северных конвоев стали прибывать контейнеры со все новыми "Харрикейнами". Впоследствии эти истребители поступали в нашу страну и через Иран. Всего за 1941-1944 гг. (в 1944 г. "Харрикейны" сняли с производства) в СССР приняли 3082 истребителя этого типа (в том числе военная авиация получила 2834 машины). Нам было отправлено по крайней мере 210 машин модификации IIА, 1557 - IIВ и аналогичных канадских X, XI, XII (выпущенных фирмой "Кэнедиэн Кар энд Фаундри" и отличавшихся частичной комплектацией американским оборудованием), 1009-IIС, 60- IID и 30-типа IV. Часть истребителей типа IIА на самом деле являлась переделкой старых машин типа I, проведенной фирмой "Роллс-Ройс". Осенью 1942 г. нам достался и один "Си Харрикейн" I (номер V6881), так называемый "катафайтер". Этот самолет катапультировался с борта транспорта "Эмпайр Хорн" при прикрытии судов конвоя PQ-18 и приземлился в Архангельске. 37 "Харрикейнов" IIВ 151-го крыла были официально переданы советской стороне в октябре 1941 г. А еще до этого, 22 сентября 1941 г., комиссией НИИ ВВС под председательством полковника К.А. Груздева был принят первый "Харрикейн" (номер Z2899), поставленный в нашу страну "напрямую". Комиссия сделала свое заключение только на основании осмотра машины, поскольку лишь на следующий день в СССР отправили инструкцию и описание. В акте констатировано, что самолет далеко не новый, потрепанный, не хватало рукоятки запуска, часов, боекомплекта. Этот случай не был исключением - для первых партий "Харрикейнов" это было нормой. Специалисты,занимавшиеся приемкой английской техники, отмечали, что многие истребители (не в пример прибывшим из США) нуждались в доукомплектовании и ремонте. Встречались машины, налет которых перевалил за 100 часов. Особенно возмутила советских рабочих, вскрывавших ящики, красовавшаяся на бортах и фюзеляжах некоторых "Харрикейнов" даже незакрашенная финская свастика. Переподготовкой летчиков и укомплектованием частей "Харрикейнами" занимались несколько запасных полков и учебных подразделений. Первыми из них были 27-й зап, располагавшийся в районе Вологды (аэродром Кадников) и части 6-й заб, размещенной в Иванове. Поначалу там работали английские летчики-инструкторы, инженеры и механики.

Внедрение "Харрикейнов" у нас началось с севера. Там с ноября-декабря 1941 г. начали боевые операции 72-й, 78-й, 152-й и 760-й полки, действовавшие в Карелии и на Кольском полуострове. Их летчики осваивали эти машины с помощью пилотов морской авиации, обученных англичанами в эскадрильях 151-го крыла.

Первые же случаи боевого применения "Харрикейнов" на фронте выявили большое количество недостатков. Больше всего нареканий вызывало вооружение "Харрикейнз" -8-12 пулеметов калибра 7,69 мм не наносили существенного ущерба бронированным немецким самолетам. Вот характерный пример: в январе 1942 г. три "Харрикейна" IIВ из 191-го полка 10 минут преследовали разведчик Юнкерc Ju 88, непрерывно поливая его огнем, но так и не сбили. Надежность работы вооружения также была невысокой. На холоде замки пулеметов, расположенных в крыле, часто замерзали, и самолет оказывался небоеспособным. Слабость вооружения иногда заставляла летчиков прибегать к таранному удару. Так, 31 мая 1942 г. таранил "юнкерc" над Ярославлем будущий дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан. Не вызвали большого восторга и летные характеристики. По данным испытаний, оперативно проведенных в НИИ ВВС (ведущим инженером был В.Ф.Болотников, участвовавший в приемке первых "Харрикейнов"), по скорости "Ураган" - так переводится название истребителя на русский язык - занимал промежуточное положение между И-16 и Як-1. Своему основному противнику на Севере - немецкому Мессершмитту Bf 109E - он уступал в скорости на малых и средних высотах (на 40-50 км/ч) и в скороподъемности. Лишь на высотах 6500-7000 метров их возможности становились примерно равными. При пикировании громоздкий "Харрикейн" "парашютировал", что не позволяло ему быстро разгоняться. Правда, в актив ему можно было записать маленький радиус разворота, достигавшийся за счет малой нагрузки на крыло, что позволяло вести бой на горизонталях. Весьма неудачно было сконструктировано шасси "Харрикейна". Несмотря на достаточно заднюю центровку у истребителя был мал капотажный угол - всего 24° с учетом торможения (в то время как по требованиям НИИ ВВС было необходимо не менее 26,5°). Он был еще меньше по израсходовании боеприпасов и горючего. При посадке на неровный грунт полевыхаэродромов опасность скапотировать была очень высока. При этом прежде всего ломался деревянный винт "Ротол" - его в отличие от советских металлических починить было практически нельзя. Скапотировать "Харрикейн" мог и при рулежке. У этого истребителя была неприятная склонность поднимать хвост при работающем моторе (аналогичное свойство наблюдалось и у советских "яков"). Чтобы предохранить машину от неприятностей нередко на заднюю часть фюзеляжа сажали одного-двух механиков. Иногда они не успевали вовремя спрыгнуть и поневоле поднимались в небо. Был такой случай и у англичан - в 151-м крыле таким образом разбили один из своих "Харрикейнов", причем погибли два механика и был ранен летчик. Боеспособность "Харрикейнов"снижалась и вследствие нехватки запчастей. Самым большим дефицитом были деревянные воздушные винты. Они не только ломались при капотировании, растрескивались от попадания пуль, но и повреждались подсасываемыми на взлете камнями. Временами из-за винтов до 50% поставленных самолетов стояли "на приколе". В конечном итоге в марте-апреле 1942 г. в Советском Союзе наладили выпуск запасных лопастей канглийским винтам. Временами потеря боеспособности "Харрикейнов" достигала ужасающего уровня. Весной 1942 г. из-за отсутствия ряда деталей и узлов из 18 "Харрикейнов" 488-го иап в воздух могли подняться лишь два. А в ноябре 1942 г. 122-я иад, прикрывавшая Мурманск, из 69 своих самолетов могла рассчитывать на три боеспособных истребителя. Осваивая английские машины, советский персонал столкнулся с непривычными милями, футами и галлонами, нанесенными на шкалах приборов. Необычна была и "ломающаяся" ручка управления - ко всему этому нужно было привыкнуть.

Однако, не стоит выставлять "Харрикейн" лишь в черном свете. У этого истребителя обнаружились и вполне определенные достоинства. Несмотря на некоторую громоздкость самолет оказался прост и послушен в пилотировании. Невелика была нагрузка на ручку, эффективен триммер руля. "Харрикейн" легко и устойчиво выполнял различные фигуры, будучи вполне доступен летчикам средней квалификации, что было немаловажно в условиях военного времени. Понравилась нашим пилотам и просторная кабина с хорошим обзором. Большим плюсом была полная радиофикация поступивших "Харрикейнов" (напомним, что на советских истребителях того времени передатчики полагалось ставить на каждый третий самолет, а в действительности и это не выполнялось). Но английские рации работали на батарейном питании (хотя на самолете устанавливались и аккумуляторы), и зимой, особенно на севере, их заряда хватало лишь на 1,5-2 часа работы, как их ни укутывали наши механики. Следует учесть, что значительная часть "Харрикейнов" прибыла в Советский Союз в конце 1941 - начале 1942 гг., когда ВВС нашей страны испытывали острую нехватку самолетов. Эвакуированная на Восток промышленность уменьшила их выпуск и не покрывала даже потерь на фронте. Из гражданской авиации, учебных частей и аэроклубов изымали изношенные, часто уже снятые с вооружения машины и отправляли их на фронт. По сравнению с И-15бис и, тем более, с И-5, "Харрикейн" был чудом современной техники. Но даже с учетом всех плюсов итог был однозначен - "Харрикейн" значительно уступал истребителям противника - и старому Bf 109E, который еще оставался основным на северном участке фронта, и тем более новому Bf 109F. Поэтому после получения этих машин их начали переделывать по своему разумению, стараясь если не устранить, то хотя бы смягчить основные недостатки английского истребителя. Уже осенью 1941 г. в 78-м иап по предложению его командира Б.Ф.Сафонова была произведена переделка полученных машин под советское вооружение. Вместо четырех "Браунингов" поставили два пулемета БК калибра 12,7 мм с запасом по 100 патронов на ствол и добавили два держателя под 50-кг бомбы. Огневую мощь усилили также четырьмя реактивными снарядами. В январе 1942 г. в 191-м иап на самолете Н.Ф. Кузнецова поставили две пушки ШВАК. Подобные работы проводились и в других частях, причем повсеместно монтировались по 4-6 реактивных снарядов РС-82. Нарекания вызывала и слабая бронезащита английского истребителя. Поэтому штатные бронеспинки часто снимали и заменяли советскими. Это сначала делали прямо в полках (на самолете того же Кузнецова, к примеру, поставили спинку от разбитого И-16), а затем и в заводских условиях при замене вооружения, о чем речь пойдет далее.

Зимой 1941-42 гг. на фронте уже имелось довольно большое число "Харрикейнов". Только в ВВС Северного флота к декабрю 1941 г. насчитывалось 70 таких истребителей. К полкам, действовавшим на севере, в начале 1942 г. добавились 67-й, 429-й и 488-й иап в Подмосковье. Контрнаступление под Москвой было первой крупной операцией, в которой у нас участвовали "Харрикейны". Эта первая военная зима доставила немало хлопот полкам, эксплуатировавшим английские истребители. Отмечалось забивание грязью и льдом зарядных штуцеров пневмосистемы (у части машин они размещались в ступице колеса), разрывы или закупорка шлангов и трубок, выход из строя бортовых воздушных компрессоров. Замерзало оружие и элементы бортового оборудования. Для борьбы с этим в магистрали врезались дополнительные сливные краны, обеспечивавшие полный слив охлаждающей смеси и масла на стоянке, утепляли трубопроводы, аккумуляторы и батареи. Винты "Ротол", стоявшие на некоторых сериях "Харрикейнов", на малом шаге при остановке винта промерзали (замерзало масло). Чтобы избежать этого, на втулку винта под кок одевали войлочный колпак. Радиаторы на стоянке затыкали специальными подушками, а в полете загораживали часть радиатора обыкновенной дощечкой, размеры которой рекомендовалось подбирать "опытным путем". Ряд трудностей был связан с попыткой эксплуатировать "Харрикейны" с водой в системе охлаждения вместо штатной смеси "гликоль". Для этого в систему приходилось вносить ряд изменений: снимали термостат, отрегулированный по "гликолю" и не пропускавший в радиатор жидкость с температурой ниже 85 0 С, убирали шунтовую трубу (в обход радиатора) и отключали ряд второстепенных контуров, таких, например, как подогрев карбюратора. Впоследствии у нас перешли на отечественные антифризы, отличавшиеся большей морозостойкостью.

Массовое появление "Харрикейнов" на советско-германском фронте произошло весной-летом 1942 г. Их применяла морская авиация на Северном и Балтийском флотах, полки ВВС, действовавшие на Карельском, Калининском, Северо-западном, Воронежском фронтах и части ПВО в различных районах страны. Недостатки "Харрикейнов" дорого обходились советским летчикам. Потери были очень велики. Например, в марте 1942 г. на Северо-западном фронте два полка, вооруженных английскими истребителями, были обескровлены немцами менее чем за неделю боев. В это же время очень большие потери понес 3-й гв. иап ВВС Балтийского флота при прикрытии плацдарма Невская Дубровка под Ленинградом. Недостаточная скорость и плохие характеристики вертикального маневра вынуждали максимально уплотнять боевые порядки и вести бой с истребителями только на горизонталях. Известны случаи, когда при появлении немецких истребителей "Харрикейны" перестраивались в оборонительный круг и даже не пытались атаковать. В тяжелом 1942 г. среди потерянных нашими ВВС истребителей насчитывалось около 8% "Харрикейнов", что превышало их долю в общем парке. В руках умелых летчиков и эти машины достигали существенных боевых успехов даже в условиях численного превосходства противника. Например, в апреле 1942 г. четыре "Харрикейна" из 485-го иап под командованием лейтенанта Безверхнего смело вступили в бой с десятью Bf 109. Итог схватки: сбиты три "немца" и два "Харрикейна". 19 июня семь истребителей из этого же полка, ведомые его командиром Г.В.Зиминым, атаковали над Рамушевским коридором 12 пикировщиков Юнкерcе Ju 87, которых прикрывали 15"мессершмиттов". Были сбиты десять немецких самолетов и один наш. Однако, одного мастерства и героизма летчиков было мало. В марте 1942 г. советское командование решило провести полную модернизацию вооружения "Харрикейнов", приведя его в соответствие с требованиями времени. Для сравнительных испытаний были изготовлены три варианта модифицированного "Харрикейна": с четырьмя 20-мм пушками ШВАК, двумя ШВАК и двумя крупнокалиберными пулеметами У БТ (именно в турельном варианте, что, по-видимому, было связано с более удобной установкой в отсеке вооружения) и, наконец, с четырьмя УБТ. Последний вариант дал выигрыш в весе без ущерба другим характеристикам, но принят как основной был второй, что можно объяснить недостатком крупнокалиберных пулеметов весной 1942 г. Программой модернизации вооружения "Харрикейна" также предусматривалась установка под крыльями бомбодержателей и шести направляющих под РС-82. Первоначально планировали, что доработка "Харрикейна" будет производиться в Горьком. Но местный авиазавод был полностью загружен истребителями Лавочкина, поэтому переделку под отечественное оружие осуществляли на московском авиазаводе №81 (пилоты принимали машины прямо на центральном аэродроме) и в Подмосковье, в Подлипках, в мастерских 6-го иап ПВО. Там дорабатывались как вновь поступившие от англичан самолеты, так и уже побывавшие на фронте. Бригады с завода №81 производили эту операцию и на подмосковных аэродромах в Кубинке, Химках, Монино, Егорьевске. На этих базах 6-го иак ПВО перевооружались самолеты, которые нельзя было перегнать на завод из-за различных неисправностей. Новое мощное вооружение расширило возмож ности "Харрикейна" как в воздушном бою, так и при действиях по наземным целям. Надо сказать, что "Харрикейн" довольно часто использовался как истребитель-бомбардировщик и отчасти как штурмовик. Этому способствовал ряд его особенностей. "Харрикейн" с отечественным вооружением и с подвеской двух бомб ФАБ-100 легко управлялся, лишь незначительно ухудшились взлетные характеристики, а скорость снизилась на 42 км/ч. Самолет был живуч- как-то раз машина А.Л.Кожевникова из 438-го иап получила 162 пробоины, но, тем не менее, летчику удалось благополучно сесть на своем аэродроме. Не раз отмечались удачные бомбо-штурмовые удары "Харрикейнов". Летом 1942 г. самолеты 191-го иап (имевшие советское вооружение) пушками и ракетами вдребезги разнесли немецкую автоколонну под Новым Осколом. А в августе 1943 г. "Харрикейны" совместно с Ил-2 разбомбили немецкий аэродром в районе Луостари, уничтожив 11 истребителей и один транспортный самолет Юнкерc Ju 52/3m. К таким операциям часто привлекали истребительные полки ВВС, но кое-где "Харрикейны" имелись и в чисто штурмовых полках, например, в 65-м на севере. Несколько особняком стоят "противотанковые" модификации IID и IV с 40-мм пушками в подвесных контейнерах, прибывшие в нашу страну через Иран в начале 1943 г. Об их применении у нас известно мало, авторы могут только добавить, что весной 1943 г. их использовали в боях на Северном Кавказе. Серьезным испытанием для "Харрикейнов" стало участие в боях на Дону, а затем на дальних подступах к Сталинграду. Если на Севере немцы зачастую применяли устаревшую технику, то летом 1942 г. на юг они бросили все лучшее, чем располагали. Именно туда срочно перебросили 235-ю над под командованием подполковника И.Д. Подгорного. В нее сначала входили 191-й, 436-й и 46-й полки, к которым потом добавили 180-й иап -все они были укомплектованы только "Харрикейнами". В начале июня дивизия была готова к боевой работе. В политдонесениях аккуратно говорилось о "недоверии летного состава к "Харрикейнам". Наша авиация действовала в исключительно тяжелых условиях, когда противник господствовал в воздухе. За первые пять дней июля "Харрикейны", несмотря на постоянные перебазирования, нехватку бензина и запчастей, сбили 29 самолетов неприятеля. Особенно отличился старший политрук Х.М. Ибатулин, лично сбивший 1 июля две вражеские машины и не вышедший из боя, хотя на его "Харрикейне" сорвало капот мотора. Отчасти успех английских машин объяснялся их удачным взаимодействием с советскими самолетами и хорошей подготовкой летавших на них пилотов. За июль дивизия потеряла 17 "Харрикейнов", а противник, по крайней мере, вдвое больше боевых машин. Постепенно обе сражающиеся стороны повысили качественный уровень брошенной в бой авиационной техники. Над Сталинградом появились самые современные модификации "Яковлевых" и "Лавочкиных". Отсутствие пополнений привело к тому, что английские истребители постепенно исчезли из парка 8-й воздушной армии. На 1 августа их осталось всего 11, из которых боеспособными были три. Это явление было не локальным, а повсеместным. Если на 1 июля 1942 г. в ВВС имелось 202 "Харрикейна", то в ноябре их осталось лишь 130. Они продолжали играть заметную роль только на северных участках советско-германского фронта. С получением от авиапромышленности значительного количества самолетов современных типов "Харрикейны" постепенно перестали применяться на фронте как истребители. Небольшое их количество использовалось в качестве разведчиков и корректировщиков. "Харрикейны" переоборудовались в разведчики прямо в частях и подобно аналогичным английским переделкам модификации TacR II несли один плановый фотоаппарат (обычно типа АФА-И) в фюзеляже за местом пилота. Такими машинами располагали как специальные разведывательные полки (например, 118-й орап на Северном флоте), так и обычные истребительные (3-й гв. иап на Балтике). Число "Харрикейнов" - корректировщиков в общей сложности не превышало двух десятков. Они имелись на Ленинградском, Волховском, Калининском фронтах. В Саратовской Высшей авиационно-планерной школе (СВАПШ) "Харрикейны" переделали для буксировки десантных планеров А-7 и Г-11. Они совершили с планерами несколько полетов к партизанам. Но основной сферой применения "Харрикейнов" во второй половине войны стали части ПВО. Туда "Харрикейны" стали поступать практически с декабря 1941 г., но с конца 1942 г. этот процесс резко ускорился. Этому способствовало поступление из Англии самолетов модификации ПС с четырьмя 20-мм пушками "Испано". Первым из них. предположительно, был истребитель с номером BN428. В то время ни один советский истребитель не имел столь мощного вооружения (секундный залп составлял 5,616 кг). В то же время испытания "Харрикейна" IIС показали, что он еще тихоходнее, чем модификация IIВ (из-за большего веса). Он совершенно не годился для борьбы с истребителями, а вот для вражеских бомбардировщиков представлял собой немалую опасность. Поэтому не удивительно, что большинство поставленных в СССР машин этого типа попало в полки ПВО. Ими располагал, например, 964-й иап, прикрывавший в 1943-44 гг. Тихвин и Ладожскую трассу. Если на 1 июля 1943 г. в ПВО было 495 "Харрикейнов", то на 1 июня 1944 г. -уже 711. Они прослужили там всю войну, на их боевом счету 252 самолета врага. Полная радиофикация позволяла эффективно наводить самолеты по радио. Так, 24 марта 1942 г. звено "Харрикейнов" из 769-го иап было наведено на группу из восьми Ju 87 и десяти Bf 109. идущую на Мурманск. Два "юнкерса" были сбиты, а остальные - беспорядочно сбросили бомбы на сопки западнее города и бежали. А 29 ноября того же года майор Молтенинов из 26-го гв. иап по данным наземной РЛС РУС-2, переданным по радио, нашел и уничтожил в районе Колпина бомбардировщик Хейнкель Не 111. В 1944 г. часть машин этого типа использовалась в ПВО как самолеты-осветители при отражении ночных налетов. Обычно "Харрикейн" брал по две осветительные бомбы САБ-100 и сбрасывал их, находясь на 2000-2500 м выше вражеских бомбардировщиков. Атаку выполняла ударная группа. В разных полках ПВО для этой цели держали по два-четыре "Харрикейна". В 1944 г. даже немецкие разведчики уже не забирались вглубь страны. Но в Калмыкии последний боевой вылет "Харрикейн" совершил 23 мая. Четырем летчикам из 933-го иап поручили найти и уничтожить в степях совершивший там промежуточную посадку немецкий транспортный самолет Фокке-Вульф FW 200. Пролетев около 270 км, они нашли и подожгли эту четырехмоторную машину, а затем поддержали огнем подразделение НКВД, захватившее экипаж и пассажиров. Отдельные "Харрикейны" подверглись у нас интересным переделкам. Известен вариант с задней подвижной стрелковой установкой. Несколько "Харрикейнов" (среди которых был самолет HL665) переделали в учебные двухместные. В Англии подобных машин в войну не строили - у них методика подготовки летчиков была иной. В уже упоминавшейся СВАПШ один "Харрикейн" попробовали поставить на лыжи, его испытывал А.Э. Аугуль. На этой машине лыжи не убирались в полете. А в начале 1942 г. на заводе №81 один из истребителей 736-го иап, доставленный в ремонт, был оборудован убирающимся лыжным шасси. Его испытывали с 5 по 15 февраля на Центральном аэродроме. Летал В.А. Степанчонок из НИИ ВВС, а также пилоты из 10-го гв. иап и 736-го иап. При всех своих недостатках "Харрикейны" помогли советским ВВС пережить самое тяжелое время, да и затем принесли немало пользы. Интересно, например, косвенное воздействие этой машины на нашу авиацию. На этом самолете нашим инженерам впервые удалось "вплотную" ознакомиться с одним из лучших для своего времени двигателей - мотором Роллс-Ройс "Мерлин". Надежный и экономичный, он обладал очень высокими удельными характеристиками, но требовал столь же высокой квалификации мотористов, точной регулировки и весьма "вежливого" обращения. При попадании в нашу страну баки английских истребителей, особенно поначалу, заполняли низкосортными горючим и маслами. Моторы периодически глохли. С этим сразу столкнулись пилоты 151-го крыла: первый вылет на боевое задание был сорван - сразу после взлета "обрезало" моторы обоих поднявшихся в воздух истребителей. Хорошо еще, что пилотам удалось благополучно приземлиться. Английские двигатели были чувствительны к попаданию песка и пыли в воздухозаборник карбюратора, а это повсеместно встречалось на песчаных аэродромах Заполярья. Очень пригодились здесь противопыльные тропические фильтры, хотя они и "съедали" скорость. Тщательное изучение "англичанина" натолкнуло наших специалистов на некоторые мысли по усовершенствованию отечественных машин. Проводивший испытание винто-моторной группы "Харрикейна" М.Б. Чернобыльский обратил внимание на особенности подбора винтов. Если для советских самолетов их подбирали из условия наибольшего КПД на максимальной скорости, то на "Харрикейне" - для получения лучших характеристик взлета. Отметили, что диаметр "Ротола" был 3,43 м против 3,0 м у отечественных истребителей. Кроме того, на "Мерлинах" для улучшения условий взлета на форсированном режиме увеличивали и обороты, и наддув, а в отечественных авиамоторах - лишь последнее. Все эти отличия впоследствии были учтены при модификации знаменитого Ил-2 с двигателем АМ-38Ф, что значительно улучшило взлетные характеристики штурмовика, сделало его более скороподъемным. Да и сама конструкция "Мерлина" не оставила наших специалистов равнодушными. В частности, оказалось, что диапазон допустимых режимов по оборотам примерно вчетверо больше, чем у отечественного М-105. На повестку дня встала задача оптимального выбора режима работы мотора для каждого положения винта. Ее решением стало создание автомата "шаг-газ", принятого на вооружение в конце войны.

"Харрикейны" стали первыми боевыми самолетами союзников, прибывшими в СССР. 28 августа 1941 г. 24 истребителя "Харрикейн" II В поднялись с палубы авианосца "Аргус" и затем приземлились на аэродроме Ваенга под Мурманском. Машины входили в состав 151-го крыла британских ВВС, отправленного на помощь советским частям в Заполярье. Через некоторое время к ним присоединились еще 15 "Харрикейнов", доставленных грузовыми судами в архангельский порт. Вслед за "первыми ласточками" с "Аргуса" на судах северных конвоев стали прибывать контейнеры со все новыми "Харрикейнами". Впоследствии эти истребители поступали в нашу страну и через Иран. Всего за 1941-44 годы в СССР приняли 3082 самолета этого типа (в том числе военная авиация получила 2834 машины).

Нам было отправлено, по крайней мере, 210 машин модификации II А, 1557 - II В и аналогичных канадских X, XI и XII, 1009 - II С, 60 - 110 и 30 -типа IV. Часть "Харрикейнов" II А на самом деле являлась переделкой старых самолетов типа I, проведенной фирмой "Роллс-Ройс". Осенью 1942 г. нам достался и один "Си-Харрикейн", катапультированный с одного из транспортов конвоя РQ-18 и севший в Архангельске. 37 "Харрикейнов" II В 151-го крыла официально передали советской стороне в октябре 1941 г. А еще до этого, 22 сентября 1941 г., комиссия НИИ ВВС под председательством полковника К.А.Груздева приняла первый "Харрикейн" (номер 22899), поставленный в нашу страну "напрямую". Комиссия сделала свое заключение только на основании осмотра машины, поскольку лишь на следующий день в СССР отправили инструкцию и описание. В акте констатировано, что самолет далеко не новый, потрепанный, не хватало рукоятки запуска, часов и боекомплекта. Этот случай не был исключением - наоборот, для первых партий "Харрикейнов" это являлось нормой.

По данным испытаний, оперативно проведенных в НИИ ВВС, по скорости машина занимала промежуточное положение между И-16 и Як-1. Своему основному противнику на Севере, немецкому Вf-109Е, он уступал в скорости на малых и средних высотах (на 40-50 км/ч) и в скороподъемности. Лишь на высотах 6500 - 7000 м их возможности становились примерно равными. При пикировании громоздкий "Харрикейн" "парашютировал", что не позволяло ему быстро разгоняться. Правда, в актив ему можно было записать небольшой радиус разворота, достигавшийся за счет малой нагрузки на крыло, что позволяло вести бой на горизонталях. Весьма неудачно, с советской точки зрения, было сконструировано шасси. Несмотря на достаточно заднюю центровку, капотажный угол был всего 24 град. с учетом торможения, в то время как наш НИИ ВВС определял минимум в 26,5 град. Он становился еще меньше по израсходовании боеприпасов и горючего. Поэтому при посадке на неровный грунт полевых аэродромов опасность скапотировать была очень высока. При этом, в первую очередь, ломались деревянные лопасти винта "Ротол"; в отличие от металлических, ремонту они почти не поддавались.

Скапотировать "Харрикейн" мог и при рулежке. У этого истребителя была неприятная склонность поднимать хвост при работающем моторе (аналогичное свойство наблюдалось и у отечественных "Яков"). Чтобы предохранить машину от неприятностей, нередко на заднюю часть фюзеляжа сажали одного-двух механиков.

Боеспособность "Харрикейнов" снижалась и вследствие нехватки запчастей. Самым большим дефицитом были пропеллеры "Ротол". Они не только ломались при капотировании, растрескивались от попадания пуль, но и повреждались подсасываемыми на взлете камнями. Временами из-за винтов до 50% поставленных самолетов стояло "на приколе". В конечном итоге, в марте - апреле 1942 г. в Советском Союзе наладили выпуск запасных лопастей к английским винтам. Однако, не стоит выставлять "Харрикейн" лишь в черном свете. Наши летчики обнаружили у этого истребителя и вполне определенные достоинства. Несмотря на некоторую громоздкость, самолет оказался прост и послушен в пилотировании. Невелика была нагрузка на ручку, эффективны триммеры рулей. "Харрикейн" легко и устойчиво выполнял различные фигуры, будучи вполне доступен летчикам средней квалификации, что было немаловажно в условиях военного времени. Понравилась нашим пилотам и просторная кабина с хорошим обзором.

Большим плюсом являлась полная радиофикация поступивших "Харрикейнов" (напомню, что на советских истребителях того времени передатчики полагалось ставить на каждый третий самолет, а в действительности и это не выполнялось). Но английские рации работали на батарейном питании (хотя на самолете устанавливался аккумулятор) и зимой, особенно на севере, их заряда хватало лишь на 1,5-2 часа работы, как их не укутывали наши механики. Но даже с учетом всех плюсов итог был однозначен - в конце 1941 г. "Харрикейн" значительно уступал истребителям противника. Поэтому, после получения этих машин, их начали переделывать по своему разумению, стараясь если не устранить, то хотя бы смягчить основные недостатки английского истребителя. Уже осенью 1941 г. в 78-м иап по предложению его командира Б.Ф. Сафонова была произведена переделка полученных самолетов под советское вооружение. Вместо четырех "Браунингов" поставили два пулемета УБК калибра 2,7 мм с запасом по 100 патронов на ствол и добавили два держателя под 50-кг бомбы. Огневую мощь усилили также четырьмя реактивными снарядами РС-82.

В январе 1942 г. в 191-м иап на самолете Н.Ф.Кузнецова поставили две пушки ШВАК. Подобные работы проводились и в других частях, причем повсеместно монтировались по 4-6 реактивных снарядов. Нарекания вызывала и слабая бронезащита "Харрикейна". Поэтому штатные бронеспинки часто снимали и заменяли советскими. Это сначала делали прямо в полках (на самолете того же Кузнецова, к примеру, поставили спинку от разбитого И-16), а затем и в заводских условиях при замене вооружения, о чем речь пойдет далее. Эта первая военная зима доставила немало хлопот полкам, эксплуатировавшим английские истребители.

Отмечалось забивание грязью и льдом зарядных штуцеров пневмосистемы (у части машин они размещались в ступице колеса), разрывы или закупорка шлангов и трубок, выход из строя бортовых воздушных компрессоров. Замерзало оружие и элементы бортового оборудования. Для борьбы с этим в магистрали врезались дополнительные сливные краны, обеспечивавшие полный слив охлаждающей смеси и масла на стоянке, утепляли трубопроводы, аккумуляторы и батареи. Винты "Ротол" на малом шаге на стоянке промерзали (замерзало масло). Чтобы избежать этого, на втулку винта под кок одевали войлочный колпак. Радиаторы на стоянке затыкали специальными подушками, а в полете загораживали часть радиатора обыкновенной дощечкой, размеры которой рекомендовалось подбирать "опытным путем".

Ряд трудностей был связан с попыткой эксплуатировать "Харрикейн" с водой в системе охлаждения вместо "гликоля". Для этого в систему приходилось вносить ряд изменений: снимали термостат, отрегулированный по "гликолю" и не пропускавший в радиатор жидкость с температурой ниже 85 град., убирали шунтовую трубу (в об ход радиатора) и отключали ряд второстепенных контуров, таких, например, как подогрев карбюратора. Впоследствии у нас перешли на отечественные антифризы, отличавшиеся большей морозостойкостью.

В марте 1942 г. советское командование решило провести полную модернизацию вооружения "Харрикейнов", приведя его в соответствие с требованиями времени. Для сравнения изготовили три варианта модифицированного "Харрикейна": с четырьмя 20-мм пушками ШВАК, двумя ШВАК и двумя крупнокалиберными пулеметами УБТ (именно в турельном варианте, что, по видимому, было связано с более удобной установкой в отсеке вооружения) и, наконец, с четырьмя УБТ. Последний вариант дал выигрыш в весе без ущерба другим характеристикам, но принят как основной был второй, что можно было объяснить недостатком крупнокалиберных пулеметов весной 1942 г. Более того, первые партии выпускались вообще с четырьмя ШВАК. Программой модернизации вооружения "Харрикейна" также предусматривалась установка под крыльями бомбодержателей и шести направляющих под РС-82.

Первоначально планировали, что "Харрикейны" будут дорабатываться в Горьком. Но местный авиазавод был полностью загружен истребителями Лавочкина, поэтому переделку под отечественное оружие осуществляли на московском заводе №81 и в Подмосковье, в Подлипках, в мастерских 6-го иак ПВО. Там дорабатывались как вновь поступившие от англичан самолеты, так и уже побывавшие на фронте. Бригады с завода №81 производили эту операцию и на подмосковных аэродромах в Кубинке, Химках, Монине и Егорьевске. На этих базах 6-го иак ПВО перевооружались машины, которые нельзя было перегнать на завод из-за различных неисправностей. Новое мощное вооружение расширило возможности "Харрикейна" как в воздушном бою, так и при действиях по наземным целям.

Надо сказать, что "Харрикейн" довольно часто использовался как истребитель-бомбардировщик и отчасти как штурмовик. Этому способствовал ряд его особенностей. "Харрикейн" с отечественным вооружением и с подвеской двух бомб ФАБ-100 легко управлялся, лишь незначительно ухудшились взлетные характеристики, а скорость снизилась на 42 км/ч. Самолет был живуч - как-то раз машина А.Л.Кожевникова из 438-го иап получила 162 пробоины, но, тем не менее, летчику удалось благополучно сесть на своем аэродроме. Не раз отмечались удачные бомбо-штурмовые удары "Харрикейнов".

С получением от промышленности значительного количества самолетов современных типов "Харрикейны" постепенно перестали применяться на фронте как истребители. Небольшое их количество использовалось в качестве ближних разведчиков и корректировщиков. "Харрикейны" переоборудовались прямо в частях и, подобно своим английским аналогам, несли один плановый фотоаппарат (обычно типа АФА-И) в фюзеляже за местом пилота. Такими
машинами располагали как специальные разведывательные полки (например, 118- й орап на Северном флоте), так и обычные истребительные (3-й гв. иап на Балтике). Число "Харрикейнов"-корректировщиков в общей сложности не превышало двух десятков. Они имелись на Ленинградском, Волховском, Калининском фронтах. В Саратовской высшей авиационно-планерной школе (СВАПШ) "Харрикейны" переделали для буксировки десантных планеров А-7 и Г-11. Они совершили с планерами несколько полетов к партизанам.

Но основной сферой применения "Харрикейнов" во второй половине войны стали части ПВО. Туда "Харрикейны" стали поступать с декабря 1941 г., но с конца 1942 г. этот процесс резко ускорился. Этому способствовало прибытие из Англии самолетов модификации II С. Первым из них, предположительно, был истребитель с номером В428. В то время ни один советский истребитель не имел столь мощного вооружения, как четыре 20мм пушки. В то же время испытания "Харрикейна" II С в НИИ ВВС резонно показали, что он еще тихоходнее, чем II В, из-за большого веса. Он совершенно не годился для борьбы с истребителями, а вот для вражеских бомбардировщиков еще мог представлять собой немалую опасность. Поэтому неудивительно, что большинство поставленных в СССР машин этого типа попало в полки ПВО. Ими располагал, например, 964-й иап, прикрывавший в 1943-44 годах Тихвин и Ладожскую трассу. Если на 1 июля 1943 г. в ПВО было 495 "Харрикейнов", то на 1 июня 1944 г. - уже 711. Они прослужили там всю войну, на их боевом счету 252 самолета врага.

В 1944 г. часть "Харрикейнов" использовалась в ПВО как самолеты осветители при отражении ночных налетов. Обычно машина этого типа брала по две осветительных бомбы САБ100 и сбрасывала их, находясь на 2000-2500 м
выше вражеских бомбардировщиков. Атаку выполняла ударная группа. В разных полках ПВО для этой цели держали по два-четыре "Харрикейна".

Отдельные "Харрикейны" подверглись у нас интересным переделкам. Несколько машин переделали в учебные двухместные. Изготовляли их в разных местах и практически все они отличались друг от друга. Например. вариант, созданный в 30-х авиамастерских на Северном флоте, имел вторую кабину на месте бывшего гаргрота. Инструктор защищался от ветра только гнутым плексигласовым козырьком. Для улучшения обзора снимался и фонарь передней кабины, где сидел обучаемый. Известен вариант с задней подвижной стрелковой установкой, В 1943 г. изготовили опытные образцы грузового и санитарного "Харрикейнов".

Учитывая условия русской зимы, английские истребители у нас пытались ставить на лыжи. В уже упоминавшейся СВАПШ один самолет оборудовали неубирающимися лыжами. Эту машину испытывал А.Э.Аугуль. А в начале 1942 г. на заводе №81 один из истребителей 736-го иап, доставленных в ремонт, оснастили лыжным шасси, убиравшимся в полете. Его испытывали с 5 по 15 февраля на Центральном аэродроме. Летал В.А.Степанчонок из НИИ ВВС, а также пилоты из 10-го гв. иап и 736-го иап. Нехватка в первой половине войны запасных двигателей "Мерлин" и желание повысить летные данные истребителя за счет изменения силовой установки вызвали к жизни ряд проектов оснащения "Харрикейна" советскими моторами М-105, АМ-37А, М88Б. М-82А. Ни один из них не довели до реализации.

После победы над Германией "Харрикейны" быстро исчезли из рядов советской военной авиации, их полностью заменили более современные отечественные и импортные истребители. Некоторое время английские машины использовались в гражданском воздушном флоте в качестве скоростных почтовых и служебных самолетов, но и в этой роли прослужили недолго. На этом история советских "Харрикейнов" закончилась.

Спроектированный под руководством Сиднея Кэмма «Харрикейн» стал первым в ряду нового поколения британских истребителей-монопланов, вынесших на своих плечах основную тяжесть войны на Западе.

Проект прошел длительную эволюцию — первоначально машина задумывалась как относительно простая переделка биплана «Фьюри» в моноплан. Постепенно вносились концептуальные изменения, главными из которых стали введение нового двигателя «Роллс-Ройс Мерлин», убираемого шасси и усиленного вооружения (восемь пулеметов). Окончательно облик нового самолета определялся спецификацией F.36/34, где машина была описана как «одноместный истребитель-скоростной моноплан». «Харрикейн» имел смешанную конструкцию фюзеляжа (стальная ферма, дополненная фанерными шпангоутами и стрингерами) с дюралевой обшивкой в передней части и полотняной — в хвостовой. Крыло первоначально было деревянным, но уже с весны 1940-го все серийные «Харрикейны» получили цельнометаллическое крыло.

Прототип «Харрикейна» впервые поднялся в воздух 6 ноября 1935 года. Конструкторам пришлось преодолеть ряд проблем, вскрывшихся при испытаниях: увеличить радиатор, усилить каркас фонаря кабины, несколько изменить механизацию крыла и пр. Хотя до расчетной скорости в 560 км/ч самолет не дотягивал, показав всего 507 км/ч, он стал первым британским аэропланом, преодолевшим отметку 300 миль в час (483 км/ч). Маневренность и управляемость были признаны хорошими. 3 июня 1936 года министерство авиации заказало первую серийную партию — 600 «Харрикейнов».

БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ

Поставки «Харрикейнов» в строевые части начались в самом конце 1937 года. К началу Второй мировой войны королевские ВВС получили 497 самолетов этого типа. На них летали 18 эскадрилий (АЭ). Уже в сентябре 1939-го четыре АЭ были отправлены в составе экспедиционного корпуса во Францию. К моменту начала германского «блицкрига» на Западе 10 мая 1940 года во Франции находилось шесть эскадрилий «Харрикейнов». Британские истребители прикрывали попытку продвижения экспедиционного корпуса в Бельгию, а затем — отступление к побережью Ла-Манша. К концу кампании во Франции воевало уже 13 эскадрилий «Харрикейнов», но помешать наступлению вермахта они не могли. Потери королевских ВВС во Франции составили 261 «Харрикейн», из них примерно 2/3 — поврежденных и брошенных при отступлении.

Во время битвы за Британию «Харрикейн» продолжал оставаться основным британским истребителем — в начале июля 1940 года на этих самолетах летали 28 АЭ. Ввиду того что самолет уступал по летным качествам немецкому Bf 109Е, королевские ВВС стремились использовать «Харрикейны» совместно со «Спитфайрами»: первые прорывались к бомбардировщикам, вторые связывали боем «Мессершмитты». К концу сентября на «Харрикейнах» летали уже 35 эскадрилий. 57 % вражеских самолетов, сбитых в ходе битвы за Британию, приходилось на долю пилотов «Харрикейнов». С весны 1941 года «Харрикейны» активно участвовали в рейдах к вражескому побережью. Эта задача оставалась для них основной вплоть до 1944-го. Особенно широко привлекались к таким налетам самолеты с пушечным вооружением (Мк IIС, Мк IID, Мк IV). В Северной Африке части, вооруженные «Харрикейнами», участвовали во всех кампаниях вплоть до капитуляции итало-германских войск в Тунисе в 1943 году. В январе 1942-го такие самолеты появились на Дальнем Востоке, воюя в Сингапуре и на Суматре. Массово «Харрикейны» применялись в Индии и Бирме: в августе 1942-го на этом ТВД действовало 11 АЭ, вооруженных такими самолетами, а к июню 1943-го это число возросло до 16. В Бирме «Харрикейны» воевали вплоть до конца Второй мировой войны, действуя как истребители-бомбардировщики и штурмовики.

В морской авиации «Си Харрикейны» с середины 1941 года применялись для прикрытия конвоев с оборудованных катапультами торговых судов.

С марта до осени 1942-го палубные «Си Харрикейны» действовали с авианосцев «Игл» и «Индомитебл», обеспечивая прикрытие мальтийских конвоев. Гораздо шире использовались они с эскортных авианосцев, осуществлявших сопровождение конвоев. Самолеты «Си Харрикейн» Мк НС с авианосцев «Эвенджер», «Байтер» и «Дешер» в ноябре 1942 года участвовали в прикрытии высадки союзников в Алжире.

«ХАРРИКЕЙНЫ» В СССР

Крупнейшим после Великобритании эксплуатантом «Харрикейнов» стал СССР, получивший в периоде 1941 по 1944 год 3082 таких самолета. Это были, главным образом, Mk II, а также Mk IV (30 единиц) и канадские Mk X и Mk XII. Первыми в бой на этих самолетах в ноябре — декабре 1941 года пошли 72-й и 78-й полки ВВС Северного флота, а также 152-й и 760-й Ленинградского фронта. Многие «Харрикейны» подверглись переделкам, направленным на усиление вооружения. Стандартной считалась установка 4 х 12,7-мм пулеметов УБТ либо 4 х 20-мм пушек ШВАК, или же комбинации из 2 х УБТ и 2 х ШВАК.

Основным районом боевого применения советских «Харрикейнов» был север, но с 1942 года они встречались и на других фронтах. Так, с начала июня 1942-го под Сталинградом воевала 235-я иад, вооруженная такими самолетами. Со второй половины 1942 года большинство «Харрикейнов» направлялось в полки ПВО — на 1 июня 1944-го в них имелось 711 таких машин. На фронте же их количество быстро уменьшалось: если на 1 июля 1942 года числилось 202 «Харрикейна», то в ноябре их осталось лишь 130. Дольше «Харрикейны» применялись в морской авиации — их мощное стрелковое вооружение и возможность подвески бомб оказались востребованными для ударов по плавсредствам.

27-й иап ВВС Северного флота летал на таких машинах до октября 1944-го. «Харрикейн» не отличался высокими летными данными, уступая основному своему противнику — Bf 109E/F — в скорости, скороподъемности, маневренности. Но британская машина имела и положительные качества: мощное вооружение (особенно на пушечных модификациях), прочность и ремонтопригодность конструкции. Благодаря этому «Харрикейн» прошел практически всю Вторую мировую войну, трансформировавшись из чистого истребителя в истребитель-бомбардировщик и штурмовик.

МОДИФИКАЦИИ САМОЛЕТА ХОУКЕР «ХАРРИКЕЙН»

Хоукер «Харрикейн», несомненно, был одним из лучших истребителей Второй мировой войны. Во время битвы за Британию они уничтожили больше самолетов противника, чем все наземные и воздушные силы противовоздушной обороны, вместе взятые.

В ходе серийного выпуска «Харрикейнов» в Англии в произодство были внедрены четыре основные модификации, отличавшиеся маркой двигателя, составом вооружения и другими деталями. Еще три модификации, выпускавшиеся в Канаде, отличались, главным образом, установкой моторов производства американской фирмы «Паккард». Наконец, обозначение «Си Харрикейн» присваивалось самолетам, приспособленным для применения с авианосцев.

ОСНОВНЫЕ МОДИФИКАЦИИ

«Харрикейн» Mk I — двигатель «Мерлин» II или III (1030 л. с). Вооружение — восемь 7,7-мм пулеметов «Браунинг» Мк 1 (боекомплект 338 патронов на ствол). Поставки начались в декабре 1937 года. Часть самолетов ранних выпусков прошла доработку с заменой двухлопастного винта фиксированного шага — трехлопастным изменяемого, деревянного крыла — металлическим, улучшением бронезащиты и другими модификациями.

В Англии выпущено 3774 самолета. Кроме Великобритании, строились также в Канаде (166 самолетов с моторами «Мерлин» III с января 1940-го выпустил завод CCF 8 Монреале), Югославии (заказано 60 самолетов заводу «Змай» и 40 — «Рогожарский», но успели наладить выпуск лишь на первом из них, построившем 20 машин) и Бельгии (фирма «Авьонс Фэйри» успела сдать около дюжины машин).

«Харрикейн» Mk IIА — двигатель «Мерлин» XX (1460 л. с). Испытывался с 11 июня 1940 года, поставки в части начались в сентябре 1940-го. Выпущен 451 самолет, в том числе 418 фирмой «Хоукер» и 33 — «Глостер».

«Харрикейн» Mk IIВ — вооружен 12 х 7,7-мм пулеметами. Допускалась подвеска двух 166-л ПТБ. Выпускался с ноября 1940 года. С середины 1941-го самолеты комплектовались бомбодержателями для 2 x 113-кг бомб. В общей сложности выпущено 2948 машин (1781 фирмой «Хоукер», 867 — «Глостер» и 300 — «Остин»).

«Харрикейн» Mk IIС — в крыле установлены 4 х 20-мм пушки «Бритиш Испано» Mk II (общий боекомплект 364 снаряда). Мелкосерийное производство началось в феврале 1941 года, полномасштабный выпуск — в мае. Фирма «Хоукер» построила 4711 самолетов — таким образом, эта модификация «Харрикейна» стала самой массовой.

«Харрикейн» Mk IID — противотанковый вариант, вооруженный 2 х 40-мм пушками и 2 х 7,7-мм пулеметами. Небольшая партия получила пушки «Роллс-Ройс» BF (боекомплект 12 снарядов на ствол), но большинство комплектовалось орудиями «Виккерс» S (15 снарядов). Испытания начались в сентябре 1941-го, а выпуск серийных самолетов — весной 1942 года. «Хоукер» изготовил 296 самолетов.

«Харрикейн» Mk IV (первоначально обозначался Mk IIЕ) — штурмовой вариант с усиленным бронированием и возможностью установки как стандартного крыла (с пулеметами или пушками), так и нового усиленного крыла, ориентированного в основном на наружную подвеску (бомбы, НАР, контейнеры с 40-мм пушками). Двигатель «Мерлин» 24 или «Мерлин» 27 (1260 л. с). Серийно выпускался фирмой «Хоукер» с апреля 1943 по июль 1944 года, изготовлено 774 машины.

Не был реализован вариант «Харрикейн» Mk III с мотором «Паккард-Мерлин» 24, а штурмовик «Харрикейн» Mk V с двигателем «Мерлин» 32 построили только в двух экземплярах.

«Харрикейн» Mk X — вариант Mk I канадского производства с двигателем «Паккард-Мерлин» 28 и американским винтом. Выпущено 268 самолетов, из них 243 поставлено в Великобританию.

«Харрикейн» Mk XI — аналог Mk X с канадским бортовым оборудованием вместо британского. Выпущено 50 единиц.

«Харрикейн» Mk XII — двигатель «Паккард-Мерлин» 29. Вооружение — 8 (Mk ХIIА) или 12 (Mk ХIIВ) 7,7-мм пулеметов. Изготовлено 967 самолетов.

«Си Харрикейн» Mk I — обозначение обычных истребителей «Харрикейн» Mk I, переданных морской авиации. Не имели никакого специального оборудования для применения с палуб или катапульт, использовались только с береговых аэродромов.

«Си Харрикейн» Mk IA — самолеты, приспособленные для применения с катапульт, установленных на торговых судах (CAM-ships). Снабжены захватом для катапульты, надувной спасательной лодкой и устройством автоматического сброса фонаря кабины. С начала 1941 года переоборудовано около 50 самолетов.

В городе Муроме, в селе Карачарове, живёт Илья, крестьянский сын. Тридцать лет сидит он сиднем и не может подняться, потому что не владеет ни руками, ни ногами. Однажды, когда его родители уходят и он остаётся один, под окнами останавливаются двое калик перехожих и просят Илью отворить им ворота и пустить в дом. Тот отвечает, что не может встать, но они повторяют свою просьбу. Тогда Илья поднимается, впускает калик, а те наливают ему чарку медового питья. Сердце Ильи разогревается, и он чует в себе силу. Илья благодарит калик, а те говорят ему, что отныне он, Илья Муромец, будет великим богатырём и ему не грозит смерть в бою: он будет биться со многими могучими богатырями и побеждать их. Но со Святогором калики не советуют Илье сражаться, потому что Святогора сама земля через силу носит - так он дороден и могуч. Не должен Илья биться и с Самсоном-богатырём, потому что у того на голове семь волосов ангельских. Калики также предостерегают Илью, чтобы тот не вступал в единоборство с родом Микуловым, ибо этот род любит мать-сыра земля, и с Вольгой Сеславичем, потому что Вольга побеждает не силой, но хитростью. Калики учат Илью, как добыть богатырского коня: надо купить первого попавшегося жеребчика, держать его три месяца в срубе и кормить отборным пшеном, потом три ночи подряд выгуливать по росе, а когда жеребчик станет перепрыгивать через высокий тын, на нем можно ездить.

Калики уходят, а Илья отправляется в лес, на поляну, которую надо очистить от пней и коряг, и справляется с этим в одиночку. Наутро его родители идут в лес и обнаруживают, что кто-то сделал за них всю работу. Дома они видят, что их немощный сын, который тридцать лет не мог подняться с места, ходит по избе. Илья рассказывает им о том, как выздоровел. Илья отправляется в поле, видит хилого бурого жеребчика, покупает его и ухаживает за ним так, как его научили. Через три месяца Илья садится на коня, берет у родителей благословение и выезжает в чистое поле.

Илья Муромец и Соловей-разбойник

Отстояв заутреню в Муроме, Илья отправляется в путь, чтобы успеть к обедне в стольный град Киев. По дороге он освобождает от осады Чернигов и один разбивает целую вражескую армию. Он отказывается от предложения горожан стать в Чернигове воеводой и просит указать ему дорогу в Киев. Те отвечают богатырю, что эта дорога заросла травой и по ней давно уже никто не ездит, потому что у Чёрной Грязи, близ речки Смородины, неподалёку от славного Леванидова креста, сидит в сыром дубу Соловей-разбойник, Одихмантьев сын, и своим криком и посвистом убивает в округе все живое. Но богатырь не боится встречи со злодеем. Он подъезжает к речке Смородине, а когда Соловей-разбойник начинает свистать по-соловьиному и кричать по-звериному, Илья стрелой выбивает разбойнику правый глаз, пристёгивает его к стремени и едет дальше.

Когда он проезжает мимо жилища разбойника, его дочери просят своих мужей выручить отца и убить мужика-деревенщину. Те хватаются за рогатины, но Соловей-разбойник убеждает их не биться с богатырём, а пригласить в дом и щедро одарить, только бы Илья Муромец его отпустил. Но богатырь не обращает внимания на их посулы и отвозит пленника в Киев.

Князь Владимир приглашает Илью отобедать и узнает от него, что богатырь ехал прямой дорогой мимо Чернигова и тех самых мест, где обитает Соловей-разбойник. Князь не верит богатырю, пока тот не показывает ему пленённого и раненого разбойника. По просьбе князя Илья приказывает злодею вполсилы засвистать по-соловьиному и зареветь по-звериному. От крика Соловья-разбойника кривятся маковки на теремах и умирают люди. Тогда Илья Муромец увозит разбойника в поле и срубает ему голову.

Илья Муромец и Идолище

Несметное войско татар под предводительством Идолища осаждает Киев. Идолище является к самому князю Владимиру, и тот, зная, что никого из богатырей нет поблизости, пугается и приглашает его к себе на пир. Илья Муромец, который в это время находится в Царь-граде, узнает про беду и тотчас отправляется в Киев.

По дороге он встречает старца пилигрима Ивана, берет у него клюку и меняется с ним одеждой. Иван в платье богатыря идёт на пир к князю Владимиру, а Илья Муромец приходит туда же под видом старца. Идолище спрашивает у мнимого богатыря, каков из себя Илья Муромец, много ли он ест и пьёт. Узнав от старца, что богатырь Илья Муромец ест и пьёт совсем немного по сравнению с богатырями татарскими, Идолище насмехается над русскими воинами. Илья Муромец, переодетый пилигримом, вмешивается в разговор с издевательскими словами о прожорливой корове, которая так много ела, что от жадности лопнула. Идолище хватается за нож и бросает его в богатыря, но тот ловит его на лету и срубает Идолищу голову. Потом выбегает во двор, перебивает клюкой всех татар в Киеве и избавляет от плена князя Владимира.

Илья Муромец и Святогор

Илья Муромец едет по полю, выезжает на Святые горы и видит могучего богатыря, который дремлет, сидя на коне. Илья удивляется, что тот спит на ходу, и с разбега сильно ударяет его, но богатырь продолжает спокойно спать. Илье кажется, что он нанёс недостаточно сильный удар, он бьёт его ещё раз, уже сильнее. Но тому все нипочём. Когда же Илья изо всей силы бьёт богатыря в третий раз, тот наконец просыпается, хватает Илью одной рукой, кладёт себе в карман и возит с собой двое суток. Наконец конь богатыря начинает спотыкаться, а когда хозяин корит его за это, конь отвечает, что ему трудно одному возить двоих богатырей.

Святогор братается с Ильёй: они меняются нательными крестами и становятся отныне крестовыми братьями. Вместе ездят они по Святым горам и однажды видят чудо чудное: стоит большой белый гроб. Начинают они гадать, для кого предназначен этот гроб. Сначала в него ложится Илья Муромец, но Святогор говорит ему, что этот гроб не для него, и ложится в него сам, а названого крестового брата просит закрыть его дубовыми досками.

Через некоторое время Святогор просит Илью убрать дубовые доски, которые закрывают гроб, но, как Илья ни старается, он не может их даже сдвинуть. Тогда Святогор понимает, что пришло время ему умирать, и начинает исходить пеной. Перед смертью Святогор говорит Илье, чтобы тот слизал эту пену, и тогда никто из могучих богатырей не сравнится с ним по силе.

Илья в ссоре с князем Владимиром

Стольный князь Владимир устраивает пир для князей, бояр и богатырей, а лучшего из богатырей, Илью Муромца, не приглашает. Илья сердится, берет лук со стрелами, сбивает золочёные маковки с церквей и созывает голь кабацкую - собирать золочёные маковки и нести в кабак. Князь Владимир видит, что вся городская голь собирается вокруг богатыря и вместе с Ильёй они пьют и гуляют. Опасаясь, как бы не вышло беды, князь советуется с боярами, кого им послать за Ильёй Муромцем, чтобы пригласить его на пир. Те подсказывают князю послать за Ильёй его названого крестового брата, Добрыню Никитича. Тот приходит к Илье, напоминает ему, что у них с самого начала был уговор, чтобы меньшему брату слушаться большего, а большему - меньшего, а потом зовёт его на пир. Илья уступает своему крестовому брату, но говорит, что никого другого не стал бы и слушать.

Вместе с Добрыней Никитичем Илья приходит на княжеский пир. Князь Владимир сажает их на почётное место и подносит вина. После угощения Илья, обращаясь к князю, говорит, что, если бы князь послал к нему не Добрыню Никитича, а кого-нибудь другого, он не стал бы даже слушать посланного, а взял бы стрелу и убил бы князя с княгиней. Но на этот раз богатырь прощает князя Владимира за причинённую обиду.

Илья Муромец и Калин-царь

Стольный князь Владимир гневается на Илью Муромца и сажает его на три года в глубокий погреб. Но дочь князя не одобряет решение отца: тайком от Него она делает поддельные ключи и через своих доверенных людей передаёт богатырю в холодный погреб сытную еду и тёплые вещи.

В это время на Киев собирается идти войной Калин-царь и грозит разорить город, сжечь церкви и вырезать все население вместе с князем Владимиром и Апраксой-королевичной. Калин-царь отправляет в Киев своего посланника с грамотой, в которой сказано, что князь Владимир должен очистить все улицы стрелецкие, все дворы и переулки княжеские и всюду наставить полных бочонков хмельных напитков, чтобы было чем разгуляться татарскому войску. Князь Владимир пишет ему в ответ повинную грамоту, в которой просит у Калина-царя три года, чтобы очистить улицы и припасти хмельных напитков.

Проходит указанный срок, и Калин-царь с огромным войском осаждает Киев. Князь отчаивается, что нет в живых Илья Муромца и некому защитить город от неприятеля. Но княжеская дочь говорит отцу, что богатырь Илья Муромец жив. Обрадованный князь выпускает богатыря из погреба, рассказывает ему про беду и просит постоять за веру и отечество.

Илья Муромец седлает коня, надевает доспехи, берет лучшее оружие и отправляется в чистое поле, где стоит неисчислимая татарская рать. Тогда Илья Муромец отправляется на поиски святорусских богатырей и находит их в белых шатрах. Двенадцать богатырей приглашают его вместе с ними отобедать. Илья Муромец рассказывает своему крестному батюшке, Самсону Самойловичу, что Калин-царь грозит захватить Киев, и просит у него помощи, но тот отвечает, что ни он, ни остальные богатыри не станут помогать князю Владимиру, который поит и кормит многих князей и бояр, а они, святорусские богатыри, никогда ничего доброго от него не видели.

Илья Муромец в одиночку нападает на татарское войско и начинает топтать врагов конём. Конь же говорит ему, что одному Илье с татарами не справиться, и рассказывает, что татары сделали в поле глубокие подкопы и этих подкопов три: из первого и второго конь сможет вывезти богатыря, а из третьего - только сам выберется, а Илью Муромца вывезти не сумеет. Богатырь сердится на коня, бьёт его плёткой и продолжает сражаться с врагами, но все случается так, как и говорил ему конь: из третьего подкопа он не может вывезти хозяина, и Илья попадает в плен.

Татары заковывают ему руки и ноги и отводят в палатку к Калину-царю. Тот приказывает расковать богатыря и предлагает ему служить у него, но богатырь отказывается. Илья выходит из палатки Калина-царя, а когда татары пытаются его задержать, богатырь хватает одного из них за ноги, и, размахивая им как дубиной, проходит сквозь все татарское войско. На свист богатыря к нему прибегает его верный конь. Илья выезжает на высокую гору и оттуда стреляет из лука в сторону белых шатров, чтобы калёная стрела сняла крышу с шатра и сделала царапину на груди его крестного батюшки, Самсона Самойловича Тот просыпается, догадывается, что стрела, которая сделала царапину ему на груди, - это весть от его крестника, Ильи, и приказывает богатырям седлать коней и ехать к стольному городу Киеву на помощь Илье Муромцу.

В чистом поле к ним присоединяется Илья, и они разгоняют все татарское войско. Калина-царя они берут в плен, привозят к князю Владимиру в Киев, и тот соглашается не казнить врага, а брать с него богатую дань.

Илья Муромец на Соколе-корабле

По Хвалынскому морю двенадцать лет плавает Сокол-корабль, ни разу не причаливая к берегу. Корабль этот дивно украшен: нос и корма - в виде морды звериной, и у неё вместо глаз - два яхонта, а вместо бровей - два соболя. На корабле помещаются три церкви, три монастыря, три торговища немецких, три государевых кабака, и живут там три разных народа, которые не знают языка друг друга.

Хозяин корабля - Илья Муромец, а верный его слуга - Добрыня, Никитин сын. Турецкий пан, Салтан Салтанович, замечает с берега Сокол-корабль и приказывает своим гребцам плыть к Соколу-кораблю и взять Илью Муромца в плен, а Добрыню Никитича убить. Илья Муромец слышит слова Салтана Салтановича, накладывает калёную стрелу на свой тугой лук и приговаривает над ней, чтобы летела стрела прямо в город, в зелёный сад, в белый шатёр, за золотой стол, где сидит Салтан, и чтобы она пронзила Салтану сердце. Тот слышит слова Ильи Муромца, пугается, отказывается от своего коварного замысла и впредь зарекается иметь дело с могучим богатырем.

Илья Муромец и Сокольник

Недалеко от города на заставе пятнадцать лет живут тридцать богатырей под началом Ильи Муромца. Богатырь поднимается на заре, берет подзорную трубу, смотрит во все стороны и видит, как с западной стороны приближается неизвестный богатырь, подъезжает к белому шатру, пишет грамоту и передаёт Илье Муромцу. А в той грамоте неизвестный богатырь написал, что он едет в стольный город Киев - церкви и государевы кабаки огнём пожечь, иконы в воде утопить, печатные книги в грязи истоптать, князя в котле сварить, а княгиню с собой забрать. Илья Муромец будит свою дружину и рассказывает про неизвестного удальца и про его послание. Вместе со своими богатырями он думает, кого послать вдогонку за чужаком. Наконец он решает послать Добрыню Никитича.

Добрыня догоняет неизвестного в чистом поле и пытается вступить с ним в разговор. Сначала чужак не обращает на слова Добрыни никакого внимания, а потом поворачивается, одним ударом снимает Добрыню с коня и велит ему ехать назад к Илье Муромцу и спросить у него, почему он, Илья, сам не поехал за ним.

Пристыженный Добрыня возвращается и рассказывает, что с ним произошло. Тогда сам Илья садится на коня, чтобы догнать чужака и расквитаться с ним. Своим дружинникам он говорит, что не успеют они щи сварить, как он вернётся с головой дерзкого удальца.

Илья догоняет неизвестного богатыря, и они вступают в поединок. Когда ломаются их сабли, они берутся за палицы, пока те не распаиваются, потом хватаются за копья, а когда ломаются и копья, вступают в рукопашный бой. Так они дерутся целые сутки, но ни один не может ранить другого. Наконец у Ильи подламывается нога, и он падает. Сокольник собирается заколоть богатыря, но Илье удаётся сбросить с себя врага Он придавливает Сокольника к земле и, прежде чем заколоть его кинжалом, спрашивает, кто он такой, какого роду и племени. Тот отвечает Илье, что его мать - Златогорка, удалая богатырка одноокая. Так Илья узнает, что Сокольник - его родной сын.

Илья просит сына, чтобы тот привёз свою мать в Киев, и обещает, что отныне он будет первым богатырём в его дружине. Однако, Сокольника берет досада, что мать скрыла от него, чей он сын. Он приезжает домой и требует у неё ответа. Старушка во всем признается сыну, а тот, разгневавшись, убивает ее. После этого Сокольник сразу же едет на заставу, чтобы убить и Илью Муромца. Он входит в шатёр, где спит его отец, берет копье и ударяет его в грудь, но копье попадает в золотой нательный крест. Илья просыпается, убивает сына, отрывает ему руки и ноги и разбрасывает по полю на добычу диким зверям и птицам.

Три поездки Ильи Муромца

Едет Илья по Латынской дороге и видит камень, на котором написано, что перед ним, Ильёй, три дороги: по одной ехать - быть убитым, по другой - быть женатым, по третьей - быть богатым.

Богатства у Ильи много, а жениться ему, старому, ни к чему, вот и решает он ехать по той дороге, которая грозит ему смертью, и встречает целую станицу разбойников. Те пытаются ограбить старика, но Илья соскакивает с коня и одной лишь шапкой разгоняет разбойников, а потом возвращается к камню и исправляет на нем надпись. Он пишет, что ему, Илье, не грозит смерть в бою.

Поехал он по другой дороге, остановился в крепости богатырской, пошёл в церковь и видит, что от обедни идут двенадцать прекрасных девиц, а с ними - королевна. Та приглашает его в свой терем на угощение. Насытившись, Илья просит красавицу отвести его в опочивальню, но, когда он видит кровать, в душу ему закрадывается подозрение. Он ударяет красавицу о стену, кровать переворачивается, а под ней - глубокий погреб. Королевна туда и проваливается. Тогда Илья идёт во двор, находит двери погреба, заваленные песком и дровами, и выпускает на волю сорок царей и сорок царевичей. А когда из погреба выходит красавица королевна, Илья срубает ей голову, рассекает ее тело и размётывает куски по полю на съедение диким зверям и птицам.

После этого Илья возвращается к камню и снова подправляет на нем надпись. Едет богатырь по третьей дороге, которая сулит ему богатство, и видит: стоит на дороге пречудный крест из золота и серебра. Илья берет этот крест, отвозит в Киев и строит соборную церковь. После этого Илья окаменевает, а его нетленные мощи поныне хранятся в Киеве.