Описание битвы беовульфа со змеем. Исторический контекст создания поэмы "беовульф"
Единственным образцом древнегерманского эпоса большого масштаба является англосаксонская «Поэма о Беовульфе».
«Англосаксонской» называется литература на англосаксонском (или древнеанглийском) языке, которая возникла в среде герман¬ских племен, переселившихся в Британию. Переселение этих племен (англов, саксов, ютов) с континента (из прибрежных областей юж¬ной. Ютландии, Фрисландии и северной Германии) в Британию, со¬провождавшееся ожесточенной борьбой с кельтским населением острова, началось в середине V в. и завершилось примерно через два столетия; однако уже к середине VI в. англосаксами был занят весь юг, центр и северо-восток нынешней Англии. С момента за¬воевания началось самостоятельное развитие политического и общественного быта, культуры и языка англосаксов, стоявшее в тес¬нейшей зависимости от новых условий их исторического существо¬вания к прежде всего от общего процесса феодализации и христианизации англосаксонского общества.
На исходе VI столетия англосаксы не имели еще письменной ли¬тературы. Тем большее значение в ранние века англосаксонской ис¬тории имела, устная словесность. Мы имеем много свидетельств о существовании у англосаксов богатой песенной традиции. Среди различных племен распространены были песни, связанные с языче¬ским религиозным культом, магические заговорные формулы и заклинания, первоначально имевшие метрический характер, а также песни свадебные, застольные, рабочие, военные, погребальные плачи и т. д. Со всеми подобными произведениями, прочно вошедшими в быт англосаксов, христианская церковь вела долгую и безуспеш¬ную борьбу.
Особой популярностью пользовалась, по-видимому, устная эпи¬ческая поэзия, следы которой сохранились в географических назва¬ниях и в позднейших литературных памятниках.
Искусство слагать песни и исполнять их в сопровождении музы¬кальных инструментов пользовалось у англосаксов большим поче¬том. Искусный певец, по-видимому, рано получил у англосаксов профессиональный облик. Наряду с певцами-музыкантами народ¬ного типа («глеоманами») на ранней стадии англосаксонской куль¬туры встречается также профессиональный дружинный певец («скоп»), выделившийся из состава дружинников. Он был храните¬лем исторического предания рода, племени, княжеской дружины, близко стоял к королевской или вообще знатной семье и получал щедрые дары. Такой певец изображается в ряде произведений англосаксонской поэзии.
Один из наиболее ранних памятников этого рода - «Видсид» (т. е. «Много-странствовавший») рассказывает о таком странствующем певце, «объехавшем много дружин и народов», и упоминает о его песенном репертуаре, вращавшемся в круге сказаний континентально-германских эпических циклов.
Самым значительным произведением англосаксонской поэзии является «Поэма о Беовульфе». Произведение это, в основе которо¬го, вероятно, лежат древние эпические песни, дошло до нас в более или менее полном виде в единственной рукописи, написанной в на¬чале X в. Поэма (объем около 3000 стихов) распадается на две ча¬сти, связанные между собой лишь личностью главного героя Беовульфа. Развитие основной темы прерывается рядом вставных эпизодов в обеих частях; эти эпизоды имеют, однако, важное зна¬чение для выяснения происхождения поэмы, времени ее возникнове¬ния и т. д.
Вместо вступления рассказывается о легендарном родоначальнике датских ко¬ролей Скильде Скефинге, который в младенчестве чудесным образом приплыл к берегам Дании в ладье, полной сокровищ, вырос, стал королем и долго и сча¬стливо правил страной; счастливо правили и его потомки. Правнук Скильда, ко¬роль Хротгар, был удачлив в войнах и скопил большие богатства. Он воздвиг об¬ширную и богато изукрашенную палату для пиров со своей дружиной, назвал ее «Хеорот», т. е. палатой оленя (так как она, вероятно, украшена была оленьими ро¬гами). Недолго длилось веселье в этой палате. Вскоре каждую ночь стал появлять¬ся в Хеороте Грендель, страшное чудовище, жившее в соседнем приморском «боло¬те»; он увлекал за собой и пожирал десятки лучших хротгаровых дружинников; никто не мог отвратить эту беду; палата опустела, пиры прекратились, овладела датчанами великая скорбь. Весть об этом достигла земли геатов (скандинавское племя гаутов, населявшее южные области Швеции). Услышал об этом и Беовульф, храбрейший из витязей короля геатов Хигелака, велел снарядить корабль и отпра¬вился на помощь датчанам вместе с четырнадцатью лучшими воинами. В первую же ночь их пребывания в гостях у Хротгара произошла страшная битва между Беовульфом и Гренделем. Грендель явился в Хеорот в полуночный час, подкрался к геатам, схватил одного из них, разорвал пополам, раздробил его кости, стал со¬сать кровь из его жил и глотать мясо огромными кусками. Не успел он потянуться за другим, как схватила его могучая рука Беовульфа, и началась между ними борь¬ба. Напрасно Грендель пытался вырваться: жилы в плече его порвались, лопнули кожа и мясо, кости выскочили из суставов, и вся рука Гренделя осталась у Беовуль¬фа; смертельно раненное, повлеклось чудовище издыхать в свои болотные топи. На другой день Хротгар устраивает богатый пир в честь победителя и щедро ода¬ривает Беовульфа.
Мстительницей за убитого Гренделя в следующую ночь является мать чудовища, которая вновь наносит ущерб дружине Хротгара, пока Беовульф с товарищами от¬дыхал в других покоях. Наутро Беовульф совершает второй свой подвиг: он спу¬скается в страшную водяную бездну и убивает там мать Гренделя тем чудодейственным мечом («издельем великанов»), который висит в ее водных покоях, тем же мечом отрубает он и голову Гренделя и хочет унести оружие в память битвы; на меч, как лед, тает в его руках до самой рукоятки. Хротгар устраивает новый великий пир и еще более щедрыми дарами награждает Беовульфа, провожая его на родину. Покрытый славой, возвращается Беовульф к королю Хигелаку.
Во второй части поэмы Беовульф представлен уже стариком. По смерти Хигелака и его сына, погибших в бою против франков, он мирно царствует над геатами в продолжение пятидесяти зим, но когда в его землях появляется страшный огнедышащий дракон, то Беовульф решает убить его в единоборстве. Беовульф пора¬жает дракона, но и сам умирает от ядовитых ранений, попрощавшись с дружиной и установив распорядок своих похорон. Торжественно сжигают его тело на костре, над пеплом воздвигают высокий могильный холм, вокруг которого двенадцать могучих витязей поют славу погибшему вождю.
«Поэма о Беовульфе» отличается чрезвычайно сложным соста¬вом. В том виде, в каком она дошла до нас в единственной рукопи¬си, она, несомненно, является памятником позднего происхожде¬ния. Однако в основе сохранившейся письменной редакции, вероятно, лежат более древние редакции одного или нескольких сказаний, восходящие, по-видимому, к народно-песенному преданию. Отсюда и все трудности анализа и датировки поэмы и серьезные разногласия среди ее исследователей. Ученые старой школы рассматривали «Беовульф» как единственный в своем роде англо¬саксонский памятник, свидетельствующий о богатой эпической традиции языческих поэм, уничтоженной нетерпимым отношением к ней христианской церкви. Ранние исследователи полагали, что по¬эма в своих наиболее существенных чертах создана была еще до принятия англосаксами христианства или даже до их переселения в Британию и что в основе ее лежат подвергшиеся впоследствии обработке более краткие героические песни. В настоящее время сложение поэмы принято относить не раньше чем к началу VIII в., и она рассматривается как книжный эпос, написанный христиан¬ским клириком; это, впрочем, не исключает предположений о раз¬нообразных первоисточниках поэмы, в числе которых, вероятнее всего, были также и устные героические песни.
Центральные эпизоды первой части поэмы - о битвах Беовуль¬фа с Гренделем и его матерью - имеют ряд параллелей в на¬родных сказках, а также в исландских сагах; рассказ второй части о битве Беовульфа с огнедышащим драконом также представляет аналогии с другими германскими сказаниями. Существенно также, что Беовульф не англосаксонский герой; действие поэмы также не приурочено к Англии и происходит в первой части в Дании или Зе¬ландии, во второй - в южной Швеции. Беовульф - личность не ис¬торическая, но в поэме можно найти отголоски действительных ис¬торических событий - распрей и войн северогерманских народов между собой или с их западногерманскими соседями, правда, в ви¬де кратких эпизодов или даже только случайных намеков. Так, в короле геатов Хигелаке усматривают сходство с датским королем Хохилайком, о походе которого против франков (515) упоминается в хронике Григория Турского. Историко-географическая номенкла¬тура в «Беовульфе» скорее всего указывает на то, что обрабо¬танные в поэме сказания могли сложиться в первой половине VI в. в области, лежавшей к северу от континентальной родины племени англов.
Однако в дошедшем до нас виде поэма о Беовульфе уже значи¬тельно отклонилась от этой своей предполагаемой основы и по всем данным свидетельствует не об одной, а о нескольких ступенях ее литературной обработки. В дошедшей до нас редакции поэма доносит на себе следы довольно значительных изменений христиан¬ского книжника, который выбросил имена языческих богов и слиш¬ком явные намеки на германскую мифологию, а также сделал ряд вставок, легко отличимых в произведении, имеющем в общем до¬христианский характер. Этот редактор поэмы называет Гренделя потомком Каина, морских чудовищ - исчадием ада, сожалеет об язычестве датского короля; в различных местах поэмы упоминают¬ся имена Авеля, Ноя, библейское предание о потопе и т. д. Даже сам Беовульф превращен в своего рода христианского святого, змееборца, который жертвует своей жизнью для того, чтобы изба¬вить страну от огнедышащего дракона, и произносит чисто христианские наставления. Вмешательством того же книжника следует объяснить некоторые черты близости «Беовульфа» к античной ли¬тературе (например, к «Энеиде» Вергилия). Поэму отличает весьма изысканная литературная техника. Как и все произведения англо¬саксонской поэзии, она написана древнегерманским аллитера¬ционным стихом, отличающимся, однако, особой изощренностью и обилием книжно-поэтических приемов (нанизывание синонимов, метафор, косвенная речь вместо прямой и т. д.).
54. БЕОВУЛЬФ
«Беовульф» - эпос англосаксов - племени германского происхождения, в V–VI веках завоевавших Британию и положивших начало английской народности. Эпос складывался в VIII–IX веках, известен в записи X века, но в его основе лежат народные сказания, уходящие корнями в более древние времена.
Беовульф - типично мифологический герой - победитель чудовищ, подобный шумеро- аккадскому Гильгамешу, греческому Гераклу, скандинавскому Тору. Его имя означает «пчелиный волк» (так иносказательно англосаксы называли медведя). Вероятно, образ Беовульфа первоначально был связан с медвежьим культом, распространенным у многих племен на ранней стадии развития.
Действие «Беовульфа» происходит не в Британии, а в Скандинавии - прародине англосаксов.
Беовульф, исторический прообраз которого не установлен, был, как утверждает предание, племянником короля геатов (или гаутов) - скандинавского племени, некогда населявшего южные области Швеции.
Однажды Беовульф узнал, что соседей геатов, датчан, постигло страшное бедствие. В то время Данией правил король Хротгар. (Он упоминается в хрониках: известно, что около 520 года Хротгар совершил набег на франкские земли.) Король Хротгар, чтобы было ему где пировать со своими воинами, приказал построить просторную палату, роскошнее которой не бывало ни у одного короля, и украсить ее оленьими рогами. Получила та палата название Хеорот, что значит - «Оленья палата».
Хеорот окружали топкие болота, а в их недрах, в подводной пещере, жило свирепое чудовище - Грендель, вместе со своей матерью, столь же кровожадной, как и он сам.
Громкие клики пирующих воинов, звон заздравных чаш и веселые песни, доносившиеся из пиршественной палаты, потревожили покой Гренделя. В глухую полночь он выполз из своего логова и проник в Хеорот.
Король и датские воины, утомленные пиршеством, спали, не чуя приближения опасности. В мгновение ока набросился Грендель на спящих. Он растерзал нескольких воинов, спавших ближе к двери, так быстро, что те даже не успели вскрикнуть. Затем Грендаль пожрал окровавленные останки и уполз в свое болото.
Проснувшись утром, датчане обнаружили исчезновение товарищей, увидели следы крови и поняли, что те погибли жестокой смертью.
С тех пор страх и печаль воцарились в Хеороте. Каждую ночь туда являлся Грендель, убивал и пожирал по нескольку человек.
Датчане были храбрыми воинами, но никто не решался сразиться с чудовищем, поскольку все знали, что оно неуязвимо.
Грендель, Навеки заклятьем от всех защищенный,
Не мог быть повержен острейшим оружьем,
Мечом драгоценным, копьем, лучшим в мире
(Переводы. Замаховской)
Датчанам пришлось покинуть Хеорот. Пиршественная палата осталась стоять пустой и заброшенной, никто в нее не заходил, и лишь Грендель приползал туда по ночам, тщетно ища добычи.
Беовульф решил избавить датчан от свирепого чудовища. Друзья и родичи пытались отговорить героя от такого намерения, убеждая его, что он лишь напрасно погубит себя, но Беовульф настоял на своем. Он снарядил корабль и с дружиной из четырнадцати храбрецов, вызвавшихся его сопровождать, отплыл к берегам Дании.
Датчане встревожились, увидев вооруженных геатов, высадившихся на их берегу. Но Беовульф объявил, что они прибыли как друзья и хотят говорить с королем.
Их провели к Хротгару. Войдя в королевское жилище, геаты отстегнули свои мечи, сложили на пол щиты, поставили копья в угол у двери и, оставив двух человек сторожить оружие, предстали перед королем.
Беовульф сказал: «Привет тебе, король Хротгар! Прослышал я, что тебе досаждает кровожадный Грендель и из-за его свирепости ты был вынужден покинуть Хеорот, палату, лучше которой нет на свете. И теперь она стоит пустая, без всякой для тебя пользы. Я явился, чтобы сразиться с Гренделем и победить его!» Король ответил: «Если ты и впрямь избавишь меня от Гренделя, я награжу тебя так, как никого еще не награждал».
Беовульф и четырнадцать геатов отправились в Хеорот и стали поджидать чудовище. Беовульф не взял с собой меча: он знал, что Гренделя нельзя победить оружием, и полагался только на свою силу да на счастливую судьбу.
Наступила ночь. Сон сморил геатов, и тут в палату вполз Грендель. Хищным взглядом обвел он спящих и, наметив себе жертву, бросился на одного из воинов - и вмиг проглотил целиком. Не насытившись, Грендель двинулся дальше, но в тот же миг Беовульф крепко ухватил его за когтистую лапу.
Чудовище разом Мощную руку узнало.
Вовеки Хватки железной такой не знавал он
Ни у кого из мужей всей подлунной!
Между ними началась борьба. Зашатались стены Хеорота, сложенные из толстых бревен, ходуном заходил дубовый пол, с грохотом опрокинулись тяжелые скамьи, сдвинуть которые с места не смогли бы и десять человек.
Король Хротгар и датчане издали слышали шум боя и ожидали, что Хеорот вот-вот обрушится и погребет под собою сражающихся.
Тем временем Беовульф уже одолевал чудовище. Грендель изнемогал и помышлял лишь о бегстве, но не мог освободить свою лапу, которую Беовульф продолжал сжимать, как железными тисками.
Грендель рванулся из последних сил - плечо его вышло из сустава, порвались жилы, и страшная лапа осталась в руках Беовульфа. А чудовище, истекая кровью, уползло в свое логово и там издохло.
Для датчан воскресло блаженное счастье,
Разумный и храбрый, пришелец-спаситель
Хротгара дворец королевский очистил
И победоносно покончил со страхом.
Король приказал навести порядок в Хеороте, расставить по местам опрокинутые во время боя скамьи, украсить стены златовышитыми тканями. Датчане и геаты сели за накрытые столы и стали праздновать победу Беовульфа над свирепым Гренделем.
Король сказал: «О, храбрый Беовульф! Отныне я считаю тебя своим сыном!» Он подарил герою золотые доспехи, меч, украшенный драгоценными каменьями, и восемь коней в полном убранстве. Затем супруга Хротгара, королева Веальхтеов, надела Беовульфу на обе руки витые запястья, на пальцы - золотые перстни, а на шею - золотое ожерелье, самое тяжелое из всех ожерелий на свете.
Много было выпито вина и меда, много сказано заздравных речей.
Но вот наступил вечер, пир окончился. Воины подмели пол, разложили подстилки и улеглись спать, там же, где пировали.
Но кто угадал бы Угрозу судьбы, ее поступь в потемках, Несущую смерть одному из героев.
В полночь в Хеорот явилась мать Гренделя, чтобы отомстить за сына. Она схватила датчанина Эскера, храброго воина и мудрого советника короля, и, умертвив, уволокла в болото.
Король, узнав о новой беде, спросил Беовульфа: «Спасешь ли ты нас еще раз?» И Беовульф ответил: «Если судьбе будет угодно, спасу. Но если случится так, что я погибну, позаботься о том, чтобы геаты, мои земляки, вернулись на родину, и отправь к моему дяде, королю Хигелаку те дары, что я получил от тебя вчера».
Беовульф решил не дожидаться, когда мать свирепого Гренделя снова явится в Хеорот и погубит кого-нибудь из людей, а сразиться с ней в ее логове.
Опасен был его замысел. Никто и никогда еще не отваживался проникнуть в болота, где обитали Грендель и его мать. Даже олень, настигнутый собаками, предпочитал погибнуть от их клыков, нежели ступить в страшную трясину.
Беовульф оседлал коня и поскакал по следу чудовища. Геаты и датчане со своим королем сопровождали его. У края болота все остановились. Беовульф вынул из ножен меч, крепко сжал его в руке и шагнул в мрачную трясину.
Целый день, до самого вечера, опускался он на дно болота. Вокруг него в черной воде извивались змеи и водяные драконы, но прочная броня защищала героя от их ядовитых жал и острых зубов. Наконец Беовульф достиг дна. Там, в кромешной тьме, его поджидала мать свирепого Гренделя. Яростно накинулась она на Беовульфа, стиснула его так, что он не мог шевельнуться, и поволокла его в подводную пещеру, где лежал мертвый Грендель.
В пещере было светлее. Беовульф сумел освободиться от лап чудовища и ударил его мечом. Но благородная сталь лишь скользнула по чешуе. Тут Беовульф увидел на стене пещеры огромный меч, пригодный лишь для великана. Герой схватил его двумя руками, размахнулся и обрушил не голову матери свирепого Гренделя. Клинок рассек чешую, и чудовище рухнуло мертвым.
Беовульф отсек голову Гренделя, чтобы унести с собой как трофей. Он хотел взять с собой и чудесный меч, но клинок вдруг стал таять, как кусок льда, и через несколько мгновений в руках у Беовульфа осталась лишь рукоять.
Меж тем король Хротгар, датчане и геаты, ожидавшие Беовульфа на берегу, думали, что его уже нет в живых. Они видели, как темные воды болота окрасились кровью, и решили, что это кровь отважного героя.
Велика же была их радость, когда вода всколыхнулась, и на поверхности показался Беовульф, живой и невредимый, с отрубленной головой чудовища в руках.
В тот день снова был пир в Хеороте, снова все славили Беовульфа.
Следующей ночью уже никто не тревожил покой спящих. Беовульф и его товарищи со славой вернулись на родину. Вскоре дядя Беовульфа, король Хигелак, погиб в бою, и Беовульф стал королем геатов, мудрым и справедливым. Прошло полвека. Беовульф состарился, борода его побелела. И тут случилась беда. Один геат, заблудившись в горах, набрел на заброшенную тропинку, и она привела его к глубокой пещере. Геат заглянул внутрь и увидел несметные богатства, сваленные в огромную груду: золотую и серебряную утварь, драгоценные камни и жемчуг. Но тут на небе показался хозяин клада - крылатый дракон. Геат схватил один из золотых кубков и бросился бежать.
Дракон, через некоторое время обнаружив пропажу, стал разыскивать похитителя, но не нашел. Тогда он обрушил свой гнев на всю землю геатов. Никому не было от него спасения - он убивал людей и скот, огненным дыханием сжигал селения и посевы.
Беовульф, несмотря на преклонные годы, был по-прежнему силен и отважен. Вооружившись и взяв с собой двенадцать храбрейших воинов, он отправился к пещере дракона и вызвал его на бой.
Дракон, изрыгая пламя, вылетел навстречу старому королю. Сопровождавшие Беовульфа воины в страхе обратились в бегство, и лишь один из них, по имени Виглаф, остался со своим королем.
Беовульф выхватил меч и нанес дракону удар такой силы, что клинок разлетелся на мелкие осколки. Верный Виглаф тотчас же подал королю запасной меч, но было поздно: дракон успел ужалить Беовульфа своим ядовитым жалом. И все же герой собрал последние силы, взмахнул мечом и поразил дракона насмерть.
Старый король опустился на землю рядом с поверженным драконом, прислонился спиной к скале и сказал Виглафу: «Полвека правил я своей страной и защищал ее от врагов; ни разу не давал клятвы, которой бы не исполнил; никогда не убивал родичей или друзей. Теперь жизнь покидает меня. Но я не страшусь смерти».
Так сказал Беовульф - и свет навсегда померк в его глазах.
Из книги Большая Советская Энциклопедия (БЕ) автора БСЭ Из книги Мифологический словарь автора Арчер ВадимБеовульф (др. - англ.) - «пчелиный волк» - герой одноименного англосаксонского эпоса, действие которого происходит в Скандинавии. Б., юный воин из народа гаутов, отправляется за море, чтобы избавить короля данов Хродгара от чудовища Гренделя, в течение 12 лет нападавшего
Из книги Все шедевры мировой литературы в кратком изложении автора Новиков В ИБеовульф (Beowulf) Эпическая поэма (VIII–IX вв.)В Дании некогда правил король из славного рода Скильдингов по имени Хродгар. Он был особенно удачлив в войнах с соседями и, накопив большие богатства, решил увековечить память о себе и своем правлении. Он надумал выстроить
Из книги Зарубежная литература древних эпох, средневековья и Возрождения автора Новиков Владимир ИвановичБеовульф (beowulf) - Эпическая поэма (Vlll-lXвв.) В Дании некогда правил король из славного рода Скильдингов по имени Хродгар. Он был особенно удачлив в войнах с соседями и, накопив большие богатства, решил увековечить память о себе и своем правлении. Он надумал выстроить
...молились идолам... не чтили Всевышнего. - Это непонятное место, так как автор недавно рассказал, что даны были христианами и что придворный поэт складывал песни о сотворении мира Богом. Сам Грендель тоже противостоит воинам Хродгара как порождение дьявола и богомерзкий дух. Здесь же говорится совсем иное. Понимание данных строк зависит от того, как разные комментаторы оценивают роль христианского элемента в поэме. Основные линии интерпретации таковы.1) Слушатели "Беовульфа", как и сам поэт, успели уже глубоко проникнуться идеями христианства. Языческий сюжет полностью приспособлен к новому мировоззрению. В VIII в., когда был создан "Беовульф", все, конечно, знали, что скандинавы - язычники, но язычник не мог быть центральным лицом эпического повествования, и поэтому даны и гауты представлены как христиане, обстоятельство, мало кого беспокоившее. В Х же веке, когда записан "Беовульф", скандинавы не только еще оставались язычниками, но и превратились в злейших врагов англосаксов (походы викингов, эпоха Скандинавского завоевания), и весь отрывок - очевидное позднее добавление писца, которому хотелось плохо отозваться о данах и уготовить им место в аду (Whitelock).
2) Поэт был довольно безразличен к христианству. Его интересовали подвиги, а они могли быть взяты только из языческого прошлого. Эпизод отступничества данов сочинен тогда же, когда и вся поэма, а не добавлен вписледствии. Поэт просто хотел рассказать, до какого отчаяния дошли люди Хродгара, Они испробовали все средства, и все напрасно. Поэт мог заставить их молиться Богу, и тогда Беовульф явился бы как ответ на молитву, но он избрал другой путь. Есть безусловное несоответствие между началом поэмы и этим эпизодом, но таких несоответствий в поэме множество, и никто их не замечал. Что же касается исторической стороны дела, то хорошо известно, что христианизированные германцы не раз возвращались к язычеству в минуту смертельной опасности (Sisam).
3) "Беовульф" - это поэма о языческих временах, но рассказанная христианином. Общий тон и этическая позиция поэта, безусловно, христианские: проповедуются умеренность и альтруизм, Бог признается движущей силой всего происходящего в мире, а сочувствие везде на стороне слабого; можно найти черты сходства между Беовульфом и Христом, а дракон, хотя и не исчадие ада,- хорошо известный символ дьявола в церковной литературе, так что все битвы героя направлены против сил зла в христианском смысле этого слова. Нельзя себе представить, что "Беовульф" сочинен в языческие времена и лишь переписан христианином. Не исключено, что обсуждаемый эпизод - действительно намек на отступничество доведенных до отчаянья данов. Но возможно и то, что, сделав данов VI в. христианами, поэт иногда забывал о самим же себе навязанном анахронизме. Кроме того, как показывает текстологический анализ, "Беовульф" был сочинен позднее древнеанглийской поэмы "Даниил" и испытал ее влияние. В "Данииле" есть рассказ о том, как вавилоняне приносят жертвоприношения идолам, и эпизод в "Беовульфе" выглядит как эхо этого рассказа. Но в "Данииле" повествование идет естественно, а в "Беовульфе" литературное подражание оказалось неуместным (Klaeber).
4) "Беовульф" - сплав лучших черт языческого и христианского идеалов. Поэт сочинял для христиан, и это определило тональность рассказа, но он, несомненно, и сам был человеком, глубоко убежденным в правоте христианского учения. Даны же были язычниками. Непонятные строки (см. ) означают, что Хродгар не мог приблизиться к собственному трону, так как не знал милости Божьей; это и было его величайшей бедой. Другими словами, автор прямо утверждает, что Хродгар - язычник, и в эпизоде с языческими храмами нет речи об отступничестве; напротив, подчеркивается, что даны верили не в истинного Бога, а в идолов и были достойно наказаны. Говоря так, поэт делал вынужденную уступку своему времени. Он лишь позволяет себе сказать, что язычество доброго Хродгара и его подданных не вина, а беда этих людей. Он и не мог не сделать данов язычниками, поскольку все в Англии знали, что их северные соседи - идолопоклонники. Поэт поступил очень мудро, сразу назвав религию данов и гаутов. Потом он разрешил им выражать свои чувства в соответствии с привычками англосаксонской аудитории (Brodeur) (в этой версии, частично восходящей к Чеймберсу, не объяснено, почему языческий поэт поет в Хеороте песнь о создании мира на библейский сюжет). В настоящее время едва ли возможно принять однозначное решение относительно этого трудного места.
В Северной Англии примерно в 750 году до нашей эры неизвестным автором было написано легендарное произведение «Беовульф». В данном произведении описываются отважные подвиги бесстрашного героя по имени Беовульф. В произведении повествуется о трёх сражениях Беовульфа с чудовищами. Беовульф прославился тем, что в юности сумел победить чудовище, называемого Гренделем. Грендель наводил ужас на людей и бесчинствовал в замке короля Хротгара. После убийства Гренделя, Беовульф также расправился и с его матерью, которая являлась ещё более свирепым и непобедимым чудищем. Эта схватка состоялась после того, как мать Гренделя решила отомстить Беовульфу за смерть своего сына. Беовульф, уже будучи стариком один на один сразился с драконом, который планомерно и беспощадно истреблял его народ. После жестокой и кровавой битвы Беовульф всё же убивает дракона, но ценой собственной смерти. Смерть Беовульфа наступила от полученных в бою с драконом ранений. Беовульф считается вымышленным персонажем, однако, действие легендарной поэмы основывается на реальных событиях. В доказательство данной теории можно сказать, что Хротгар на самом деле был датским королём, а правил он примерно в 5 веке. Крепость Хротгара по различным данным находилась на острове Зеландия, возле побережья современной Дании. Если говорить о археологических находках, то можно отметить резное изображение дракона, которое учёные нашли в обломках ладьи викингов в 1939 году. Учёные, изучающие данный артефакт предположили, что найденный резной предмет относится и изображает именно того самого дракона, который по легенде погубил Беовульфа.
Если отойти от общего образа самого Беовульфа и вернуться к схватке, которая его прославила, то можно рассказать и про чудовище Гренделя. В данной поэме Грендель описывается как великий, могучий и ужасный демон, проживающий в болотах, которые в свою очередь находились неподалёку от замка короля Хротгара. Король построил в своём замке огромный зал, в котором проходили различные пиры и празднества. Музыка, играющая во время гуляний доносилась до болот, где и жил Грендель. Если верить легенде, то Грендель ненавидел шум, радость и веселье. Однажды ночью, когда праздник подходил к концу и музыка начинала умолкать, Грендель вышел из своего жилища и направился к замку. Он незаметно и тихо прокрался в здание, где в зале на полу лежали и крепко спали люди, участвовавшие в празднестве. Грендель схватил около тридцати человек и унёс с собой в своё жилище, где и сожрал всех людей. Человеческое мясо Гренделю очень понравилось и с этого дня он постоянно наведывался в зал и пожирал охранников, придворных и вообще всех людей, находившихся в данное время в этом зале. Через некоторое время Грендель навёл такой ужас и страх на людей, что вскоре в зал не осмеливалась заходить не одна живая душа. После того, как предводитель племени геатов, Беовульф, узнал о том, что происходит в замке Гротгара, он загорелся желанием помериться силой с ужасным чудищем. Беовульф с позволения короля пробрался в большой зал и стал ждать своего противника. Через некоторое время Грендель появился в зале и увидев человека, решил им полакомиться. Беовульф вступил в жесточайшую схватку с чудовищем голыми руками. Кровавая битва продолжалась много часов, она постепенно выматывала и Беовульфа и самого Гренделя. Однако, несмотря ни на что Беовульфу всё таки удалось, приложив максимум усилий, оторвать Гренделю руку. После этого чудовище попятилось назад и уползло у себе в болото, где и испустило дух. Беовульф самым настоящим героем после этой великой победы и народ в буквальном смысле носил его на руках.
Данная легенда, несмотря на свою неправдоподобность и фантастический сюжет крепко засела в английской и скандинавской культурах и чтобы кто не говорил, разнообразила и придала мистический ареол всей культуры данного региона. Легенда о Беовульфе – великая сага о непобедимом и бесстрашном воине, которая с помощью киноиндустрии также вышла на экраны под простым, но легендарным названием «Беовульф».
Вступительная статья
Единственная существующая рукопись «Беовульфа» датируется примерно 1000 годом. Но сама эпопея относится, по мнению большинства специалистов, в концу VII или к первой трети VIII века. В тот период англосаксы уже переживали начинавшийся процесс зарождения феодальных связей. Поэме, однако, присуща эпическая архаизация. Кроме того, она рисует действительность со специфической точки зрения: мир «Беовульфа» – это мир королей и дружинников, мир пиров, битв и поединков.
Фабула этой крупнейшей из англосаксонских эпопей несложна. Беовульф, молодой витязь из народа гаутов, узнав о бедствии, которое обрушилось на короля данов Хигелака, – о нападениях чудовища Гренделя на его дворец Хеорот и о постепенном истреблении им в течение двенадцати лет дружинников короля, отправляется за море, чтобы уничтожить Гренделя, Победив его, он затем убивает в новом единоборстве, на этот раз в подводном жилище, другое чудовище – мать Гренделя, которая пыталась отметить за смерть сына. Осыпанный наградами и благодарностями, возвращается Беовульф к себе на родину. Здесь он совершает новые подвиги, а впоследствии становится королем гаутов и благополучно правит страной на протяжении пятидесяти лет. По истечении этого срока Беовульф вступает в бой с драконом, который опустошает окрестности, будучи разгневан покушением на охраняемый ни древний клад. Беовульфу удается победить и это чудовище, но – ценою собственной жизни. Песнь завершается сценой торжественного сожжения на погребальном костре тела героя и сооружения кургана над его прахом и завоеванным им кладом.
Эти фантастические подвиги перенесены, однако, из ирреального мира сказки на историческую почву и происходят среди народов Северной Европы: в «Беовульфе» фигурируют датчане, шведы, гауты (кто такие гауты «Беовульфа», остается спорным. В науке предлагались разные толкования: готы Южной Швеции или острова Готланд, юты Ютландского полуострова и даже древние геты Фракии, которых, в свою очередь, в средние века смешивали с библейскими Гогом и Магогом), упоминаются другие племена, названы короли, которые некогда действительно ими правили. Но это не относится к главному герою поэмы: сам Беовульф, видимо, не имел исторического прототипа. Поскольку в существование великанов и драконов тогда все верили безоговорочно, то соединение подобных историй с рассказом о войнах между народами и королями было вполне естественным. Любопытно, что англосаксонский эпос игнорирует Англию (это породило, между прочим, ныне отвергнутую теорию о скандинавском его происхождении). Но, может быть, эта черта «Беовульфа» не покажется столь уж разительной, если иметь в виду, что и в других произведениях англосаксонской поэзии мы встречаем самые различные народы Европы и что с тем же фактом мы столкнемся и в песнях «Старшей Эдды», а отчасти и в «Песни о нибелунгах».
В духе теорий, господствовавших в науке в середине XIX века, некоторые толкователи «Беовульфа» утверждали, что поэма возникла в результате объединения различных песен; было принято рассекать ее на четыре части: поединок с Гренделем, поединок с его матерью, возвращение Беовульфа на родину, поединок с драконом. Высказывалась точка зрения, что первоначально чисто языческая поэма была частично переработана в христианском духе, вследствие чего в ней и возникло переплетение двух мировоззрений. Затем большинство исследователей стало считать, что переход от устных песен к «книжному эпосу» не сводился к простой их фиксации; эти ученые рассматривали «Беовульф» как единое произведение, «редактор» которого по-своему объединил и переработал имевшийся в его распоряжении материал, изложив традиционные сюжеты более пространно. Нужно, однако, признать, что о процессе становления «Беовульфа» ничего не известно.
В эпопее немало фольклорных мотивов. В самом начале упоминается Скильд Скеванг – «найденыш». Лодку с младенцем Скильдом прибило к берегам Дании, народ которой был в то время беззащитен из-за отсутствия короля; впоследствии Скильд стал правителем Дании и основал династию. После смерти Скильда вновь положили на корабль и вместе с сокровищами отправили туда, откуда он прибыл, – чисто сказочный сюжет. Великаны, с которыми сражается Беовульф, сродни великанам скандинавской мифологии, и единоборство с драконом – распространенная тема сказки и мифа, в том числе и северного. В юности Беовульф, который, выросши, приобрел силу тридцати человек, был ленив и не отличался доблестями, – не напоминает ли это молодость других героев народных сказаний, например Ильи Муромца? Приход героя по собственному почину на помощь терпящим бедствие, перебранка его с оппонентом (обмен речами между Беовульфом и Унфертом), испытание доблести героя (рассказ о состязании в плавании Беовульфа и Бреки), вручение ему магического оружия (меч Хрунтинг), нарушение героем запрета (Беовульф отнимает клад в поединке с драконом, не ведая, что над сокровищем тяготеет заклятье), помощник в единоборстве героя с врагом (Виглаф, пришедший на выручку Беовульфу в момент, когда тот был близок к гибели), три боя, которые дает герой, причем каждый последующий оказывается более трудным (битвы Беовульфа с Гренделем, с его матерью и с драконом), – все это элементы волшебной сказки. Эпопея хранит многие следы своей предыстории, коренящейся в народном творчестве. Но трагический финал – гибель Беовульфа, равно как и исторический фон, на котором развертываются его фантастические подвиги, отличают поэму от сказки, – это признаки героического эпоса.
Представители «мифологической школы» в литературоведении прошлого века пытались расшифровать этот эпос таким образом: чудовища олицетворяют бури Северного моря; Беовульф – доброе божество, обуздывающее стихии; его мирное правление – благодатное лето, а его смерть – наступление зимы. Таким образом, в эпосе символически изображены контрасты природы, рост и увядание, подъем и упадок, юность и старость. Другие ученые понимали эти контрасты в этическом плане и видели в «Беовульфе» тему борьбы добра и зла. Символическому и аллегорическому толкованию поэмы не чужды и те исследователи, которые вообще отрицают ее эпический характер и считают ее сочинением клирика или монаха, знавшего и использовавшего раннехристианскую литературу. Эти толкования в значительной мере упираются в вопрос о том, выражен ли в «Беовульфе» «дух христианства» либо перед нами – памятник языческого сознания. Сторонники понимания его как народного эпоса, в котором живы верования героической поры Великих переселений, естественно, находили в нем германское язычество и сводили к минимуму значение церковного влияния. Напротив, те современные ученые, которые причисляют поэму к разряду письменной литературы, переносят центр тяжести на христианские мотивы; в язычестве же «Беовульфа» видят не более как стилизацию под старину. В новейшей критике заметна тенденция к перемещению внимания с анализа содержания поэмы на изучение ее фактуры и стилистики. В середине нашего века преобладало отрицание связи «Беовульфа» с эпической фольклорной традицией. Между тем за последние годы ряд специалистов склонен считать распространенность в тексте поэмы стереотипных выражений и формул свидетельством ее происхождения из устного творчества.
В науке не существует общепринятой концепции, которая бы достаточно удовлетворительно объясняла «Беовульфа». Между тем без толкования не обойтись. «Беовульф» труден для современного читателя, воспитанного на совсем иной литературе и склонного, пусть невольно, переносить и на древние памятники представления, сложившиеся при знакомстве с художественными творениями нового времени.
В пылу научных споров подчас забывают: независимо от того, каким путем возникла поэма, была ли она составлена из разных кусков или нет, средневековой аудиторией она воспринималась как нечто целое. Это касается и композиции «Беовульфа», и трактовки в нем религии. Автор и его герои часто поминают Господа Бога; в эпопее встречаются намеки на библейские сюжеты, видимо, понятные тогдашней «публике»; язычество явно осуждается. Вместе с тем «Беовульф» пестрит ссылками на Судьбу, которая то выступает в качестве орудия творца и идентична божественному Провидению, то фигурирует как самостоятельная сила. Но вера в Судьбу занимала центральное место в дохристианской идеологии германских народов. Родовая кровная месть, которую церковь осуждала, хотя нередко вынуждена была терпеть, в поэме прославляется и считается обязательным долгом, а невозможность мести расценивается как величайшее несчастье. Короче говоря, идеологическая ситуация, рисующаяся в «Беовульфе», достаточно противоречива. Но это противоречие жизни, а не простая несогласованность между более ранней и последующими редакциями поэмы. Англосаксы VII-VIII веков были христианами, но христианская религия в то время не столько преодолела языческое мировосприятие, сколько оттеснила его из официальной сферы на второй план общественного сознания. Церкви удалось уничтожить старые капища и поклонение языческим божкам, жертвоприношения им, что же касается форм человеческого поведения, то здесь дело обстояло гораздо сложнее. Мотивы, которые движут поступками персонажей «Беовульфа», определяются отнюдь не христианскими идеалами смирения и покорности воле божьей. «Что общего между Ингельдом и Христом?» – вопрошал известный церковный деятель Алкуин век спустя после создания «Беовульфа» и требовал, чтобы монахи не отвлекались от молитвы героическими песнями. Ингельд фигурирует в ряде произведений; упомянут он и в «Беовульфе». Алкуин сознавал несовместимость идеалов, воплощенных в подобных персонажах героических сказаний, с идеалами, проповедуемыми духовенством.
То, что религиозно-идеологический климат, в котором возник «Беовульф», был не однозначен, подтверждается и археологической находкой в Саттон Ху (Восточная Англия). Здесь в 1939 году было обнаружено захоронение в ладье знатного лица, датируемое серединой VII века. Погребение было совершено по языческому обряду, вместе с ценными вещами (мерами, шлемами, кольчугами, кубками, знаменем, музыкальными инструментами), которые могли понадобиться королю в ином мире.
Трудно согласиться с теми исследователями, которых разочаровывает «банальность» сцен поединков героя с чудовищами. Эти схватки поставлены в центре поэмы вполне правомерно, – они выражают главное ее содержание. В самом деле, мир культуры, радостный и многоцветный, олицетворяется в «Беовульфе» Хеоротом – чертогом, сияние которого распространяется «на многие страны»; в его пиршественном зале бражничают и веселятся вождь и его сподвижники, слушая песни и сказания скопа – дружинного певца и поэта, прославляющего их боевые деяния, равно как и деяния предков; здесь вождь щедро одаривает дружинников кольцами, оружием и другими ценностями. Такое сведение «срединного мира» (middangeard) к дворцу короля (ибо все остальное в этом мире обойдено молчанием) объясняется тем, что «Беовульф» – героический эпос, который сложился, во всяком случае в известной нам форме, в дружинной среде.
Хеороту, «Оленьему залу» (его кровля украшена позолоченными рогами оленя) противостоят дикие, таинственные и полные ужаса скалы, пустоши, болота и пещеры, в которых обитают чудовища. Контрасту радости и страха соответствует в этом противоположении контраст света и мрака. Пиры и веселье в сияющем золотом зале происходят при свете дня, – великаны выходят на поиски кровавой добычи под покровом ночи. Вражда Гренделя и людей Хеорота – не единичный эпизод; это подчеркивается не только тем, что гигант свирепствовал на протяжении двенадцати зим, до того как был сражен Беовульфом, но и прежде всего самою трактовкой Гренделя. Это не просто великан, – в его образе совместились (хотя, может быть, и не слились воедино) разные ипостаси зла. Чудовище германской мифологии, Грендель вместе с тем и существо, поставленное вне общения с людьми, отверженный, изгой, «враг», а по германским верованиям человек, запятнавший себя преступлениями, которые влекли изгнание из общества, – как бы терял человеческий облик, становился оборотнем, ненавистником людей. Пение поэта и звуки арфы, доносящиеся из Хеорота, где пирует король с дружиной, пробуждают в Гренделе ярость. Но этого мало, – в поэме Грендель назван «потомком Каина». На старые языческие верования напластовываются христианские представления. На Гренделе лежит древнее проклятье, он назван «язычником» и осужден на адские муки. И вместе с тем он и сам подобен дьяволу. Формирование идеи средневекового черта в то время, когда создавался «Беовульф», далеко не завершилось, и в не лишенной противоречивости трактовке Гренделя мы застаем любопытный промежуточный момент этой эволюции. То, что в этом «многослойном» понимании сил зла переплетаются языческие и христианские представления, не случайно. Ведь и понимание бога-творца в «Беовульфе» не менее своеобразно. В поэме, многократно упоминающей «повелителя мира», «могучего бога», ни разу не назван Спаситель Христос. В сознании автора и его аудитории, по-видимому, не находит места небо в богословском смысле, столь занимавшее помыслы средневековых людей. Ветхозаветные компоненты новой религии, более понятные недавним язычникам, преобладают над евангельским учением о Сыне Божьем и загробном воздаянии. Зато мы читаем в «Беовульфе» о «герое под небесами», о человеке, который заботится не о спасении души, но об утверждении в людской памяти своей земной славы. Поэма заканчивается словами: из всех земных вождей Беовульф более всех был щедр, милостив к своим людям и жаден до славы!
Жажда славы, добычи и княжеских наград – вот высшие ценности для германского героя, как они рисуются в эпосе, это главные пружины его поведения. «Каждого смертного ждет кончина! – //пусть же, кто может, вживе заслужит //вечную славу! Ибо для воина //лучшая плата-память достойная!» (ст. 1386 след.). Таково кредо Беовульфа. Когда он должен нанести решительный удар своему противнику, он сосредоточивается на мысли о славе. «(Так врукопашную// должно воителю идти, дабы славу// стяжать всевечную, не заботясь о жизни!)» (ст. 1534 след.) «Уж лучше воину // уйти из жизни, чем жить с позором!» (стихи 2889-2890).
Не меньше славы воины домогаются подарков вождя. Нашейные кольца, браслеты, витое или пластинчатое золото постоянно фигурируют в эпосе. Устойчивое обозначение короля – «ломающий гривны» (дарили подчас не целое кольцо, то было значительное богатство, а части его). Современного читателя, пожалуй, удручат и покажутся монотонными все вновь возобновляющиеся описания и перечисления наград и сокровищ. Но он может быть уверен: средневековую аудиторию рассказы о дарах нисколько не утомляли и находили в ней живейший отклик. Дружинники ждут подарков вождя прежде всего как убедительных знаков своей доблести и заслуг, поэтому они их демонстрируют и гордятся ими. Но в ту эпоху в акт дарения вождем драгоценности верному человеку вкладывали и более глубокий, сакральный смысл. Как уже упомянуто, языческая вера в судьбу сохранялась в период создания поэмы. Судьба понималась не как всеобщий рок, а как индивидуальная доля отдельного человека, его везенье, счастье; у одних удачи больше, у других меньше. Могучий король, славный предводитель – наиболее «богатый» счастьем человек. Уже в начале поэмы мы находим такую характеристику Хродгара: «Хродгар возвысился в битвах удачливый, //без споров ему покорились сородичи…» (ст. 64 след.). Существовала вера, что везенье вождя распространяется и на дружину. Награждая своих воинов оружием и драгоценными предметами – материализацией своей удачи, вождь мог передать им частицу этого везенья. «Владей, о Беовульф, себе на радость//Воитель сильный дарами нашими – //кольцом и запястьями, и пусть сопутствует//тебе удача!» – говорит королева Вальхтеов Беовульфу. (ст. 1216 след.)
Но мотив золота как зримого, ощутимого воплощения удачи воина в «Беовульфе» вытесняется, очевидно под христианским влиянием, новой его трактовкой-как источника несчастий. В этой связи особый интерес представляет последняя часть поэмы – единоборство героя с драконом. В отместку за похищение драгоценности из клада дракон, который сторожил эти древние сокровища, нападает на селения, предавая огню и гибели окружающую страну. Беовульф вступает в схватку с драконом, но нетрудно убедиться, что автор поэмы не усматривает причины, побудившей героя на этот подвиг, в учиненных чудовищем злодеяниях. Цель Беовульфа – отнять у дракона клад. Дракон сидел на кладе три столетия, но еще прежде эти ценности принадлежали людям, и Беовульф желает возвратить их роду человеческому. Умертвив страшного врага и сам получив роковую рану, герой выражает предсмертное желание: увидеть золото, которое он вырвал из когтей его стража. Созерцание этих богатств доставляет ему глубокое удовлетворение. Однако затем происходит нечто прямо противоречащее словам Беовульфа о том, что он завоевал клад для своего народа, а именно: на иогребальный костер вместе с телом короля его сподвижники возлагают и все эти сокровища и сжигают их, а останки погребают в кургане. Над кладом тяготело древнее заклятье, и он бесполезен людям; из-за этого заклятья, нарушенного по неведению, Беовульф, по-видимому, и погибает. Поэма завершается предсказанием бедствий, которые обрушатся на гаутов после кончины их короля.
Борьба за славу и драгоценности, верность вождю, кровавая месть как императив поведения, зависимость человека от царящей в мире Судьбы и мужественная встреча с нею, трагическая гибель героя – все это определяющие темы не одного только «Беовульфа», но и других памятников германского эпоса.