Голубая дивизия под ленинградом. Испанские добровольцы глазами немцев

«Г олубая дивизия » - такое название получила полная пехотная дивизия, которую направил генерал Франциско Франко , дабы помочь силам вермахта на Восточном фронте сражаться с Советским Союзом.

Направление дивизии было обосновано ответом на советскую интервенцию во время испанской гражданской войны (1936-39 г.г.). Дивизия не была подразделением испанской армии, хотя все офицеры дивизии, по настоянию Франко, были кадровыми офицерами испанской армии. Первоначально большинство бойцов дивизии составляли испанские добровольцы-фалангисты. Именно цвет партийной униформы этих самых фалангистов (а они носили голубые рубашки) и дал популярное прозвище всей дивизии.

Следует отметить, что не все члены дивизии были добровольцами, даже в самом начале: Франко принудительно направил в «Голубую дивизию» всех своих заклятых, левопартийных оппонентов. Дивизия была организована 27 июня 1941 года Серрано Суньером, свояком Франко, министром иностранных дел и закоренелым фашистом. Он давал восторженную политическую поддержку, в то время как кадровые офицеры формировали 18 тысяч добровольцев-фалангистов в боевую дивизию. Большая часть контингента были радикальными фалангистами, многие были студентами университетов, но также были люди среднего класса и рабочие. Мотивами тех, кто присоединился к дивизии, была смесь фашистского энтузиазма, ожидание скорой победы Германии, а также антикоммунистические и антисоветские чувства, корни которым положила гражданская война.

Генерал Грандес приветствует солдат

В то время как Франко рад был видеть, что такие преданные революционеры покидают Испанию, он также имел и другие интересы, а именно, смягчение влияния Германии на Испанию и отсрочка вступления в войну, а также отдать долг крови немецкому легиону "Кондор" . Участие «Голубой дивизии» в боях на Восточном фронте означало бы выход на новый уровень отношений Испании со странами Оси. Никакая другая страна, из не участвовавших во Второй мировой войне, не создавала для Адольфа Гитлера целую дивизию.

Первым командиром Дивизии был Агустин Муньос Грандес , бывший генеральный секретарь Фаланги. В декабре 1942 его сменил генерал Эмилио Эстебан Инфантес .

В Баварии, где в июле 1941-го бойцы подразделения проходили военную подготовку, дивизия была записана как 250-я дивизия вермахта и была реорганизована в соответствии с германским боевом порядком. Потребовалось почти два месяца, чтобы дивизия смогла достигнуть линии фронта, из-за ужасной немецкой логистики (техника перевозок и снабжения). Большинство бойцов «ГД» разумно поменяли свою синюю униформу на немецкую, как только достигли Восточного фронта. Но все же некоторые еще оставались в своих голубых рубашках, когда дивизия приняла свой первый бой 7 октября 1941 года.

250-я дивизия сражалась хорошо, но была сильно обескровлена, поскольку в последующие 2 года входила в группу армий Север, осаждавшую блокадный Ленинград. К концу 1941 года дивизия потеряла убитыми 1400 человек, но и произвела сильное впечатление на местных германских командиров, и на Гитлера.

Более тяжелые боевые действия «Голубая дивизия» увидела в первые месяцы 1942 года. Особенно тяжелые бои Дивизия пережила на следующий год, когда в ходе штурма Красной Армии у поселка под названием Красный Бор в кровопролитном бою 10 февраля 1943 года была, в конце концов, разгромлена. В тот день дивизия потеряла 2252 человека, из них более 1100 убитыми. Это составило одну четвертую от всех потерь убитыми, понесенных дивизией за более чем 2 года. Последние 7 месяцев, проведенные Голубой дивизией на Восточном фронте, были более спокойными. Поскольку количество жертв возросло, все меньше находилось добровольцев-фалангистов. Вместо этого посылалось все больше призывников или солдат регулярной армии и больше врагов режима Франко. В 1943 году дивизия была полностью переформирована с заменой личного состава. Выплату всего денежного довольствия и расходы по обеспечению брала на себя Испания, тогда как Германия предоставляла вооружение и военную технику.

Позже Франко, наконец, понял, что Германия проиграет войну и под сильным давлением Союзников, призывавших его прекратить любое сотрудничество с режимом Гитлера, в октябре 1943 года отозвал и расформировал «Голубую дивизию». Но более 2-х тысяч испанских фашистов отказались покинуть фронт. Полнившись новобранцами, они были реорганизованы и стали частью немецкой 121-й дивизии под названием «Испанский Легион» (Legion Españolo de Voluntarios) или же «Голубой легион». Но, следует отметить, даже этот небольшой отряд получил от Франко приказ о роспуске и вернулся в Испанию в марте 1944 года, так как давление на Мадрид со стороны Союзников увеличилось, и он боялся вторжения и свержения своего режима.

Последний всплеск идеологического энтузиазма среди ветеранов «Голубой дивизии» произошел в середине 1944 года, когда 300 бойцов пересекли границу южной Франции и изъявили желание присоединиться к вермахту для совместной борьбы с Западными союзниками. Последние несколько подлинных фанатиков в 1945 г. по-прежнему оставались на восточном фронте: 243 бойца, отказавшиеся вернуться в Испанию, как того требовал приказ Франко. Они, как и другие испанцы, состояли в войсках СС и воевали на востоке вплоть до окончательной капитуляции Германии в 1945 году. Почти никто из «голубых рубашек» больше не увидел ни своих родных, ни Испанию.

Похороны солдата Голубой дивизии

Из более, чем 45000 человек, из прошедших годовую (либо же дольше) службу в «ГД» около 5000 было убито, 8700 ранены, около 400 взяты в плен Красной Армией, а еще 8000 получили серьезные обморожения или другие связанные с фронтом болезни. Позже в Испании было выпущено большое количество хвалебной литературы, изображавшей бойцов «ГД» необыкновенно добрыми к русским гражданским лицам, отделяя их от известных немецких зверств, чинимых на востоке. Моральное отличие «ГД» от поведения других подразделений вермахта и СС было преувеличено в этом националистическом ревизионизме, но утверждения об их несколько большей порядочности небезосновательны. Большинство испанских фашистов, добровольно вступивших в «Голубую дивизию», были по своей идеологии антикоммунистами, а не нацистами раса-ненавистниками. Не мало было также набранных по призыву из рабочего класса, у которых не было лояльности к фашистскому делу вообще.

Несколько сотен солдат «Голубой дивизии» попавших в плен были возвращены Советским Союзом в Испанию в 1954 и 1959 годах.

warandgame.com

Основными союзниками Германии в нападении на СССР выступили Румыния и Финляндия. К их числу позднее присоединились Болгария, Венгрия, Эстония, Италия, Литва, Латвия, Албания, Словакия и Хорватия. Была еще одна страна, Германией не оккупированная и не находившаяся в состоянии войны с Советским Союзом, однако предоставившая добровольцев для службы на стороне Германии. Это была Испания.

История Испании отмечена тем, что лишь однажды, во время Великой Отечественной войны, ее бойцы выступили против русских, хотя и тогда Франко избегал открытого участия в войне, сохраняя нейтралитет. Других случаев, когда эти две страны участвовали в сражениях на противоположных сторонах, не было. Подробнее об этих событиях времен Великой Отечественной войны мы расскажем в этой статье.

Затрагивая эту тему, следует отметить, что лишь одна дивизия воевала против СССР. Это была испанская "Голубая дивизия", или 250-я, которая состояла из испанских добровольцев. Именно они сражалась во время Второй мировой войны на стороне Германии. Считаясь номинально укомплектованной бойцами "Испанской фаланги", дивизия эта на самом деле являлась смесью солдат регулярных войск, членов фалангистской милиции и ветеранов "Голубая дивизия" составлена была по испанским канонам. В нее входил один артиллерийский полк и четыре пехотных. Из-за синих рубашек дивизия получила название "Голубая дивизия". была форма фаланги.

Позиция Испании в войне

Не желая втягивать открыто Испанию в войну на стороне немцев и стремясь одновременно обеспечить безопасность страны и режима фаланги, Франсиско Франко придерживался в то время вооруженного нейтралитета, при этом предоставив на восточном фронте Германии дивизию добровольцев, которые захотели сражаться против Советского Союза на стороне немцев. Де-юре Испания решила сохранить нейтралитет, не входила в союзники Германии и не объявляла войну СССР.

Мотивация добровольцев

История Испании была связана с судьбой СССР в довоенные годы. Сунер, министр иностранных дел, в 1941 году, 24 июня, объявил о формировании этой дивизии, сказав, что СССР является виновным в Испанской гражданской войне, начавшейся в 1936 году, когда возглавляемые Франко националистически настроенные бойцы подняли Обвиняли Советский Союз и в том, что война эта затянулась и проходила с несудебными расправами, массовыми расстрелами. Присяга была изменена по согласованию с немцами. Солдаты присягали борьбе против коммунизма, а не фюреру.

Различными были мотивации у добровольцев, из которых состояла 250 дивизия: от желания отомстить за близких, погибших в гражданской войне, до желания скрыться (у бывших республиканцев, которые и составили основную массу решивших перейти на сторону Советской армии). Были бойцы, которые искренне хотели искупить свое недавнее республиканское прошлое. Многие также действовали из-за корыстных соображений. Приличное жалование по тем временам получали военнослужащие, плюс было еще немецкое жалование (7,3 песеты от правительства Испании и 8,48 от Германии в день).

Состав дивизии

Насчитывающая 18693 бойца дивизия (15780 нижних чинов, 2272 унтер-офицера, 641 офицер) отбыла в 1941 году, 13 июля, из Мадрида и переведена была в Германию для прохождения военной подготовки длительностью в пять недель в городе Графенвер на учебном полигоне. Августин Муньос Грандес, ветеран гражданской войны, был первым командующим этой дивизии. Бойцы продвигались, начиная с Польши, пешим маршем на фронт. После этого "Голубая дивизия" передана была вермахту как 250-я пехотная. Через ее состав за все время существования прошло более 40 тыс. человек (более 50 тыс. - по другим источникам).

Бои с русскими во время обороны Ленинграда

"Голубая дивизия" под Ленинградом держала оборону и считалась слабым звеном у советского командования. Поэтому во время операции под названием "Полярная звезда", направленной на освобождение Ленинградской области и проводившейся на участке длиной почти в 60 км (под Красным бором), выделены были незначительные силы, которые не смогли в условиях плохой погоды и сложного рельефа местности обеспечить полностью прорыв фронта, хотя и вклинились на ощутимое расстояние.

На этом участке бои были ожесточенными с обеих сторон. Передовые отряды РККА, которым удалось прорваться, были отрезаны фланговыми контрударами от своих резервов и тылов и поставлены в итоге в сложное положение. Остаткам штурмовых частей, оставшимся без боеприпасов и продовольствия, пришлось выходить из окружения именно через позиции "Голубой дивизии".

При выходе из окружения стычки с испанцами отличались беспощадностью и внезапностью. Исследователями, в частности, приводится эпизод, когда группа русских, не имевшая практически гранат и патронов, прокралась ночью к блиндажу, где беспечно отдыхали солдаты "Голубой дивизии". Ворвавшись в блиндаж, солдаты уничтожили холодным оружием противника.

Особое отношение испанцев к дисциплине

Особое отношение испанских бойцов к дисциплине проявилось еще в Польше. В самоволку ушло несколько солдат в штатской одежде. Они были задержаны гестапо, поскольку походили на евреев из-за смуглой внешности. После перестрелки товарищи освободили своих. Морозов, бургомистр Новгорода, погиб от руки бойца из "Голубой дивизии".

Властями была организована выдача беременным женщинам молока. Очередь выстраивалась каждое утро. Потихоньку в нее стали пристраиваться солдаты этой дивизии. Они стояли мирно вперемешку с беременными, не требуя лишнего себе - получали лишь общую норму и удалялись. Однако Морозов был возмущен нехваткой молока. Он, придя в управу, спустил с лестницы одного из испанцев. Тот вскочил и выстрелил в него из пистолета.

Сочетание разгильдяйства и высокой боеспособности

Это сочетание разгильдяйства и высокой боеспособности было отмечено генералом Гальдером после сражения в Красном Бору. Он предупреждал своих, что если они вдруг увидят небритого, выпившего солдата с расстегнутой гимнастеркой, не нужно торопиться арестовывать его, так как это, вероятно, испанский герой.

Нередки были среди военнослужащих дивизии случаи перехода на сторону русских, во многом из-за скудного питания и грубости своих офицеров.

Расформирование соединения, дальнейшая его судьба

В 1943 году, 20 октября, из-за внешнеполитического давления решил вывести с фронта "Голубую дивизию" и расформировать соединение. Однако многие испанцы остались добровольно в отрядах до окончания войны. Не желая терять своих потенциальных солдат, немцы открыли пропаганду за вступление добровольцев в находившийся под немецким командованием "Германский иностранный легион". Они были, как правило, в войсках СС (пехотная дивизия вермахта), воевавших до самого конца. До капитуляции в окруженном Берлине сражалось около 7 тыс. испанцев.

В послевоенной Испании многие бывшие солдаты этой дивизии сделали впоследствии успешную военную карьеру.

Отношение бойцов дивизии к церкви и религии

Огромным авторитетом в Франкистской Испании пользовалась религия и церковь. Во время артобстрела, например, в центральный купол находящегося в Великом Новгороде храма Святой Софии попали несколько снарядов. В результате этого на землю начал сваливаться крест. Испанские саперы его спасли, во время войны отреставрировали, и он был отправлен в их родную страну.

Еще при жизни Франко, в 70-х годах, крест этот стоял в Инженерной академии. Надпись, сделанная под ним, гласила, что он в Испании находится на хранении и в Россию вернется, когда исчезнет большевистский режим. Советский режим после войны обвинил в грабеже испанцев, которые оказались бичом новгородских древностей. Они превратили церковь Входа в Иерусалим в кузницу, а дворец архиепископа сделали моргом. "Голубая дивизия" на восточном фронте пустила большую часть сохранившихся иконостасов на дрова. Полностью сожгли они Знаменский собор "по неосторожности".

Следует заметить, что на дверях древних храмов находились запретительные надписи на испанском и немецком языках, однако испанцы на это никакого и продолжали грабить русские церкви. Практически все храмы Новгорода пострадали от испанцев. Выяснилось, что в поисках сувениров саперы увезли в Испанию крест с Софийского собора, якобы на память. Он был возвращен в 2004 году.

Отношение немцев к испанским солдатам

Все историки утверждают, что между испанским и немецким характером были большие различия. Немцы испанцев обвиняли в распущенности, недисциплинированности, панибратстве с местным населением, в частности с женским полом. Попытка накормить добровольцев стандартным рационом, которым питалась пехотная дивизия вермахта, обернулась немалым скандалом. От этой еды падал боевой дух солдат, из которых состояла "Голубая дивизия" на восточном фронте. Завершилось все тем, что после переговоров на высшем уровне эшелоны с турецкой чечевицей и горохом помчались на восточный фронт.

Однако со временем немцы убедились в том, что отсутствие дисциплины совершать героические подвиги испанцам не мешает. Вскоре после победы начали репатриировать пленных немцев, испанцы же смогли "пересидеть" а также последующую амнистию. Об их судьбе переговоры велись, но безрезультатно. Ведь Франко снова приходилось вести дипломатическую игру в условиях теперь уже "холодной" войны.

"Голубая дивизия" (Борзя)

В России также существует дивизия с одноименным названием. С 1972 года, с марта, 150-я мотострелковая дивизия, которую называют также "Голубой", дислоцировалась в Борзе. Это город, находящийся в Забайкальском крае, в 378 километрах от Читы. Население его составляет 29405 человек. Борзя-3 ("Голубая дивизия") никак не связана с испанскими войсками.

У приятеля Карлоса умер дед - Abuelo Rafa, дедушка Рафаэль. Хорошо умер, за одиннадцать дней до 90-летия, лег спать и не проснулся. Старик до последнего дня был шустрый, веселый, без признаков немощи, обожал ездить, смотреть мир, в прошлом году слетал даже в Китай и был, вернувшись, доволен, как дитя. Был когда-то франкистом, им и остался, ворчал частенько, что при Генералиссимусе жили хоть и беднее, зато порядка и любви было больше, ненавидел геев и электрические свечки в церквях, и любил потолковать за жизнь.

В частности, и о том, как воевал в России, в составе Division Azule, что видел, как был ранен где-то под Ленинградом, отчего и уцелел, а любимый кореш Пабло так там, в России, и остался. Как ни странно, Россию очень любил, зато немцев ненавидел тупо и всегда ругался, когда сталкивался с ними в кафешке, где любил пить легкое пиво и смотреть футбол. Однажды, - года полтора назад, - когда речь зашла о войне, он достал из сундучка большую, как ее тут называют, "дорожную" наваху, почти кинжал, только складной, и показал мне четыре зарубки на рукоятке, пояснив "Este es la guerra, esto son alemanos. Solo alemanos!" - "Это война, это немцы. Только немцы". А потом объяснил, что с русскими перестреливались часто, но издалека, так что есть ли их кровь на нем, так и не знает, зато немцев порезал четверых, и одного даже насмерть, слава Богу, что ребята прикрыли.

А когда я спросил, почему так, объяснил: мол, козлы они были (в Испании "козлом" тоже плохих людей называют), считали себя выше испанцев, да еще и девчонок русских обижали.

И еще много чего успел рассказать такого, что заставляет взглянуть не некоторые вещи слегка иначе, чем привык. А сейчас вот, прислали ссылку на интересный материал. Завтра спрошу у Карлоса, вдруг на одном из фото молодой дедушка Рафа. А насчет кореша Пабло спросить уже некого...

История «Голубой дивизии»

Странно, что никому до сих пор не пришло в голову снять фильм про «División Azul» - 250-ю дивизию испанских добровольцев, которая воевала против Советского Союза на стороне нацистов и получила своё название по цвету рубашек фалангистов.

История этого испанского соединения достойна экранизации из-за нетипичности поведения её солдат, заметно отличавшего их от немцев и немецких союзников. В качестве иллюстрации я приведу некоторые формальные факты, показания перебежчиков и свидетельства русской жительницы оккупированного Павловска.

Краткая хронология такова. В 1941-42 годах «Голубая дивизия» противостояла Волховскому фронту и вела бои под Новгородом, в 1943 - на Ленинградском фронте. За всё время существования до октября 1943 г. через её ряды прошло по одним сведениям - 40 тысяч человек, по другим - около 55 тысяч. Личный состав постоянно обновлялся, сохраняя численность соединения на уровне примерно 20 тысяч человек.

Отдельного слова заслуживает оценка потерь. Немецкие источники говорят о 14,5 тысячах общих потерь дивизии. Однако, её командующий - генерал Эмилио Эстебан-Инфантес - в книге «Голубая дивизия. Добровольцы на Восточном фронте» приводит следующие цифры потерь: 14 тысяч - на Волховском фронте и 32 тысячи - на Ленинградском. Эти данные соответствуют тем сведениям, которые отразились в документах, собранных в советских архивах: на пополнение частей дивизии за все время войны прибыло 27 маршевых батальонов, по 1200–1300 человек. Это значит, что всего на пополнение дивизии из Испании было отправлено 33–35 тысяч солдат и офицеров. В период первоначального формирования соединения в нем было 19 148 человек. В Испанию после снятия дивизии с фронта вернулись 8 тысяч солдат и офицеров, в легионе остались 2500 человек. Если исходить из этих сведений, потери дивизии должны были составить около 42 тысяч человек . Некоторое расхождение со сведениями генерала Эстебан-Инфантеса можно объяснить тем, что часть раненых вернулась в строй.

Формально Испания сохраняла нейтралитет и не объявляла войну СССР.

Личный состав включал кадровых военных только частично, значительная часть состояла из ветеранов гражданской войны или членов фалангистской милиции. Дивизия имела испанскую структуру и полностью испанское командование.

Дивизия принимала не немецкую присягу на верность фюреру, а её изменённую редакцию - на верность борьбе с коммунизмом.

Среди личного состава не преобладали нацисты и фанатики, мотивация добровольцев была очень пёстрой: от желающих отомстить за советское участие в Гражданской войне (1936-39) до ушедших на фронт нищих и безработных в надежде обеспечить жизнь своих родственников.

Уже после первого знакомства немцев со свежесформированными испанскими подразделениями, у них возникли сомнения в политической «благонадёжности» личного состава и появилось подозрение, что в рядах дивизии находится много республиканцев, скрывающихся от преследования франкистов. Так в сентябре 1941 года штаб 250-й дивизии получил распоряжение: «Наша секретная служба информации утверждает, что в дивизии есть люди, имевшие в прошлом самые крайние политические взгляды и бывшие под судом. Одни записались в дивизию с целью саботажа, другие пошли в дивизию во избежание суда и наказания за свои преступления, совершенные еще в прошлой нашей кампании».

Дальнейшие события показали, что подозрения немцев были справедливы: почти сразу после прибытия на фронт добровольная сдача в плен стала обычным делом. Один из комиссаров Северо-Западного фронта в ноябре 1941 г. замечает, что испанские перебежчики «очень недовольны тем, что их считают обычными военнопленными и содержат с немцами».

По железной дороге испанцы добирались только до Германии, где проходили месячную подготовку. Дальше на восток они, в отличие от немцев, шли пешком - маршевыми батальонами. Уже в Польше проявилось особое отношение испанцев к дисциплине. Несколько солдат ушло в самоволку в штатской одежде и были задержаны гестапо - из-за своей смуглой внешности они были похожи на евреев. Товарищи освободили своих после перестрелки. «Один из перебежчиков сообщал: 17-й маршевый батальон прославился тем, что половина солдат, прибывших в его составе, разбежалась: многие бежали в тыл, некоторые - к русским. По пути из Германии из 19-го батальона дезертировали 160 человек».

Не смотря на своеобразное отношение к дисциплине, испанцы показали себя смелыми и отчаянными солдатами в боях на подступах к Ленинграду - во время попытки советских войск прорвать кольцо окружения в первые месяцы 1943 г. (вторая после разгрома 1-й ударной армии зимой 1941-42 гг.). Тогда силы Красной армии, поддержанные массированными налётами артиллерии и авиации, прорвали немецкую оборону; устойчивость фронта оказалась под угрозой. В район Мги был отправлен сначала один батальон 269-го полка, а в феврале - и вся «Голубая дивизия».

«По словам перебежчика, удар, нанесенный советскими войсками (55-я армия) 10 февраля в районе Красный Бор, произвел на испанцев удручающее впечатление. Военнопленный, взятый в плен 3 марта, рассказал, что "последние бои были сильнейшим испытанием для испанцев, они понесли колоссальные потери, были уничтожены целые батальоны". Эти бои, по словам пленного, сурово отразились на настроении даже солдат-фалангистов, раньше фанатически веривших в силу Германии. В результате боев на Колпинском участке фронта 262-й полк, понесший особенно большие потери, был снят с линии фронта и отведен на укомплектование».

Однако, испанцы поставленную задачу выполнили и ценой огромных потерь остановили советские войска. Если бы не жестокое сопротивление «Голубой дивизии», блокада Ленинграда была бы снята ровно на год раньше.

- «Военнопленные 269-го пехотного полка, взятые на участке Ловково 27 декабря 1941 года, показали, что в ротах осталось по 50–60 человек вместо 150, есть обмороженные. Пленные того же 269-го пехотного полка, взятые на участке Красный Ударник, показали, что в ротах всего по 30–50 человек. В 3-м батальоне 263-го полка в ротах осталось 60–80 человек, во 2-м батальоне 262-го полка - до 80 человек. И лишь в немногих подразделениях 250-й дивизии, по показаниям военнопленных, осталось по 100 человек - в 9, 10 и 14-й ротах 2-го батальона 269-го полка, в 1-м и 2-м батальонах 263-го полка. Почти всегда в показаниях пленных речь шла об обмороженных».

Со стороны немцев отношение к испанцам было презрительное. По мнению немцев, в «Голубой дивизии» каждый солдат воевал с гитарой в одной руке и с винтовкой - в другой: гитара мешала стрелять, а винтовка - играть. На одном из застолий Гитлер заметил: «Солдатам испанцы представляются бандой бездельников. Они рассматривают винтовку как инструмент, не подлежащий чистке ни при каких обстоятельствах. Часовые у них существуют только в принципе. Они не выходят на посты, а если и появляются там, то только чтобы поспать».

Многие перебежчики и военнопленные утверждали, что в дивизии очень сильны антигерманские настроения. Так, солдат 269-го полка рассказал, что «он и несколько его товарищей в конце декабря 1942 года были свидетелями того, как немецкий капитан, начхоз, жестоко избил испанца-фалангиста Бермудоса за то, что он, придя в баню, вошел в раздевалку, а не захотел подождать на улице: в бане в это время мылись немцы». По словам другого перебежчика, при встрече немецких солдат с испанскими затевается драка, подчас даже без всякого повода.

О постепенной эволюции взглядов даже у тех, кто считался «опорой» франкистского режима, свидетельствует книга бывшего члена Национальной хунты фаланги Дионисио Ридруехо «Письма в Испанию»: «Для меня 1940–1941 годы были самыми противоречивыми, душераздирающими и критическими в моей жизни... К моему счастью, у меня открылись глаза - я пошел добровольцем воевать в Россию. Я выехал из Испании твердокаменным интервенционистом, обремененным всеми возможными националистическими предрассудками. Я был убежден, что фашизму суждено стать самым целесообразным образцом для Европы, что советская революция была «архиврагом», которого нужно уничтожить или, по крайней мере, заставить капитулировать. В моей жизни Русская кампания сыграла положительную роль. У меня не только не осталось ненависти, но я испытывал все нарастающее чувство привязанности к народу и русской земле. Многие мои товарищи испытывали те же чувства, что и я». Как показали последующие воспоминания испанских ветеранов, большинство из них раскаивалось за участие в войне против Советского Союза.

Во время советского артобстрела, несколько снарядов попали в центральный купол храма Святой Софии в Великом Новгороде, и крест начал сваливаться на землю. Испанские сапёры спасли крест, отреставрировали во время войны, и он был отправлен в Испанию. В семидесятых годах, ещё при жизни Франко крест стоял в Инженерной академии.

Узнав об очередной побитой русской девушке, испанцы начали избивать всех попадавшихся им по дороге немцев.

Немцы беспрекословно подчиняются всякому приказу, каков бы он ни был. Испанцы всегда норовят приказа не выполнить, каков бы он ни был. Немцам «ферботен» обижать испанцев. И они внешне к ним относятся доброжелательно, хотя страстно их ненавидят. Испанцы же режут немцев каждую субботу по ночам после того, как напьются своего еженедельного пайкового вина. Иногда и днем в трезвом виде бьют немцев смертным боем. Немцы только защищаются.

Испанцы хоронили девушку, убитую снарядом. Гроб несли на руках и все рыдали. Ограбили всю оранжерею, которую развели немцы. Не обошлось без потасовки.

Если едет на подводе немец, то никогда вы не увидите на ней детей. Если едет испанец, то его не видно за детьми. И все эти Хозе и Пепе ходят по улицам, обвешанные детьми.

Испанцы ездят за 35 километров от Павловска за продуктами каждую неделю. И все знают, что они получили на эту неделю. Если это лимоны, то выхлопная труба у грузовика заткнута лимоном и лимоны торчат на всех возможных и невозможных местах. Если яблоки - то же происходит и с яблоками и всем прочим.

Немцы храбры постольку, поскольку им приказано фюрером быть храбрыми. Испанцы совершенно не знают чувства самосохранения. Выбивают у них свыше 50% состава какой-либо части, остальные 50% продолжают с песнями идти в бой. Это мы наблюдали собственными глазами.

Пожарская С.П., Испанская «Голубая дивизия» на советско-германском фронте // Крестовый поход на Россию. - М.: Яуза, 2005. (ссылка)
Неизвестная блокада. В 2-х томах. - СПб.: Нева, 2002 (ссылка)

Поэтому и удивляет, что история «Голубой дивизии» до сих пор не экранизирована. В ней нет ничего, чего Испания могла бы стыдиться - её солдаты вели себя как люди и вполне достойны памяти и сочувствия, в отличие от мразей из немецких войск и их румынских, финских, венгерских, латышских, норвежских и других союзников со всех концов Европы. К тому же, испанцы, в отличие от остальных, с лихвой оплатили свою вину десятками тысяч жизней - домой вернулся только каждый пятый.

Но этого не произойдёт, пока в Европе господствует слепое замалчивание нацистского прошлого пополам с уравниванием вины среди всех участников бойни, свидетельство чему - реакция общественности на недавние заявления Ларса фон Триера. Жаль. История испанских солдат могла бы стать драматичной исповедью участия этого народа в войне, аналогом которой 10 лет назад стал впечатляющий фильм Язык бабочек , посвящённый Гражданской войне.

250-я дивизия испанских добровольцев (нем. 250. Einheit spanischer Freiwilliger ), традиционно известная в русскоязычных источниках как Голубая дивизия , но в связи с отсутствием в части европейских языков наименования оттенков синего цвета возможно прочтение и как Синяя дивизия (исп. División Azul , нем. Blaue Division ) - дивизия из испанских добровольцев, сражавшихся на стороне Германии в ходе Второй мировой войны . Номинально считаясь укомплектованной членами «Испанской фаланги », на самом деле «Голубая дивизия» представляла собой смесь солдат регулярных войск, ветеранов Гражданской войны и членов фалангистской милиции. Была составлена по испанским канонам: четыре пехотных полка и один артиллерийский .

250-я пехотная дивизия
Знамя 2-го Батальона
Годы существования	24 июня - 10 октября
Страна	Германия Германия Испания Испания
Подчинение	Вермахт
Входит в	вермахт
Тип	пехота
Включает в себя	3 полка , 8 батальонов , 1 дивизион
Численность	18 693 человек (на июль 1941)
Прозвище	Голубая дивизия, Синяя дивизия (исп. División Azul , нем. Blaue Division )
Марш	Tercios Heroicos
Участие в
Знаки отличия
Командиры
Известные командиры	Агустин Муньос Грандес Эмилио Эстебан-Инфантес

«Голубая дивизия» была единственным соединением Вермахта, награждённым «собственной» медалью (учрежденной в ее честь) .

Формирование и особенности соединения

Не желая открыто втягивать Испанию во Вторую мировую войну на стороне Гитлера и в то же время стремясь укрепить режим Фаланги и обеспечить безопасность страны, Франсиско Франко занял положение вооружённого нейтралитета , предоставив Германии на Восточном фронте дивизию добровольцев, пожелавших бороться на стороне немцев против Советского Союза . Де-юре Испания сохраняла нейтралитет, в союзники Германии не входила и войну СССР не объявляла. Дивизия обрела своё название по синим рубашкам - форме Фаланги.

Формулировка, переведенная на испанский полковником Тронскос, звучала так:

Мотивации у добровольцев были различны: от желания отомстить за погибших в Гражданской войне близких до желания скрыться (у бывших республиканцев, их было минимум от общего числа солдат дивизии - они, как правило, и составили впоследствии основную массу перебежчиков на сторону Красной армии , в итоге перебежчики провели как и все военнопленные из состава «Голубой дивизии» максимальный срок в трудовых лагерях, их не поощряли и не выделяли из общего числа, они сидели, как и все). Первый состав дивизии был сформирован в основном из добровольцев-фалангистов, а так же в меньшей степени из людей, искренне желавших искупить своё республиканское прошлое или - подобно позднее ставшему известным режиссером Луису Гарсии Берланга - облегчить участь своих родственников с республиканским прошлым . Немногие руководствовались корыстными соображениями (первый состав дивизии был исключительно в своей массе фалангисты) - военнослужащие дивизии получали приличное по тем временам жалование в Испании, плюс жалование немецкое (соответственно 7,3 песеты от испанского правительства и 8,48 песет от немецкого командования в день) . 26 июня руководители Фаланги в испанских провинциях получили циркуляр, в котором обозначались критерии для набора добровольцев: они должны были быть членами Фаланги или военными в возрасте от 20 до 28 лет. 75 % контингента должны были быть сформированы из бывших участников гражданской войны, и 25 % - остальные добровольцы. По данным критериям был сформирован первый состав дивизии. По воспоминаниям дивизионеров многие служивые второго состава были не просто добровольцами, а фактически целенаправленно призванными. Так же политически не угодные режиму люди должны были отправиться на фронт. Но в дальнейшем, за исключением первого состава дивизии, набор производился из кадровых военных.

Бывший председатель братства дивизии, бывший её боец, рассказывал о своём пути в её ряды:

У меня идеологии не было никакой. Я спокойно жил под Теруэлем , прилетел самолёт советского производства, сбросил советскую бомбу. И, скорее всего, лётчик был советский. Погибла вся моя семья. Я повторяю: мне вот в тот момент было 14 лет. К моменту начала войны с Советским Союзом мне было 17 лет. Конечно, я хотел отомстить. И я поехал в Россию вернуть визит вежливости.

Ещё в Польше проявилось особое отношение испанцев к дисциплине. Несколько солдат ушло в самоволку в штатской одежде и были задержаны гестапо - из-за своей внешности они были приняты за евреев. Товарищи освободили своих после перестрелки . О дисциплине в дивизии говорит и такой факт:

Дальнейшая судьба

Многие бывшие солдаты «Голубой дивизии» сделали успешную военную карьеру в послевоенной Испании. На их орденских планках рядом с испанскими медалями были видны Железные кресты, а на рукаве некоторые продолжали носить испанский флаг, как отличительный знак, похожий на тот, что был нашит на немецкой форме. Как пишут испанские специалисты, лучшую книгу о лечении обморожений, доступную в 1940-1950-х, написал военный врач 250-й дивизии. В некоторых городах по сей день есть улица Синей дивизии.

В Вологде в 1949 году, состоялся футбольный матч между местной командой «Динамо» и командой сформированной из испанских военнопленных служивших в «Голубой Дивизии» (

"ГОЛУБАЯ ДИВИЗИЯ" НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ

Германская армия периода Второй мировой рядовому человеку представляется зачастую стереотипно: рослые «арийцы» шагают по пыльным дорогам, волосы растрёпаны, рукава закатаны, у всех МР-40. Образ, прямо скажем, от реальности далёкий (если только не брать тяжёлые пехотные марши). Армия была разной, и прежде всего, по своему составу. До сих пор мало внимания уделяется тому факту, что на советско-германском фронте и в немецкой армии отметились практически все западноевропейские национальности.

Здесь есть тонкий момент мотивации: в отличие от немалой части советских граждан, пошедших в немецкие формирования из лагерей военнопленных, западные добровольцы зачастую не стояли перед выбором: «Смерть в шталаге или надеть немецкую форму». В их случае обстоятельства, влиявшие на принятие решения, не были столь жестоки, как в случае с народами СССР, и конечные рамки выбора были свободнее.

Каждое из этих западных формирований имело свою уникальную историю и состав. Контингент пополнений легионов был неоднородным: по разным причинам — хотя идеология часто играла определяющую роль — присоединялись эти люди к войне против Советского Союза. Идейная их часть считала, что таким образом они «приносят благо» своей стране, когда по факту воевали за Германию. Они носили будто бы уравнивавший всех фельдграу, притом каждый старался подчеркнуть свой национальный характер. Всё это сильно отличает их от обычного немецкого солдата-призывника.

При этом неверно будет сказать, что против СССР воевала вся Европа. Не стоит забывать, что страны Европы, которые давали национальных рекрутов для создания иностранных легионов внутри вермахта и войск СС, были оккупированы. Практически везде администрация была набрана из местных ультраправых, «пятой колонны», как бы сказали сейчас. Разумеется, они проводили пронемецкую политику, так что вряд ли это можно сравнить с выбором свободного или почти свободного от внешнего влияния государства (иначе речь бы шла о союзникахГермании). Это были коллаборационисты.

Существуют, однако, и исключения. Не везде сидела немецкая администрация и местные нацисты в чистом виде. Чаще приводят два примера. Первый — Дания, где, несмотря на оккупацию страны, у власти так и остались социал-демократы во главе с Торвальдом Стаунингом, а не местные нацисты с их лидером Фрицем Клаусеном.

Второй пример — Испания. Страна не была оккупирована, у власти находилось правительство Франко, незадолго до начала Второй мировой победившее в собственной Гражданской войне. Формально Испания все годы ВМВ оставалась нейтральной страной. Де-факто же символом испанского участия в грандиозной конфликте стала 250-я пехотная дивизия вермахта.

Франко, дав своё согласие на официальный набор добровольцев, убивал нескольких зайцев сразу. Во-первых, возвращал «должок» Гитлеру за Легион Кондор и помощь во время Гражданской войны в Испании.

Во-вторых, дивизия была своеобразным способом «сбросить пар»: в Испании были радикальные ультраправые круги, фалангисты, по меркам которых Франко был достаточно умеренным. Они хотели воевать, требовали полноценного вступления в войну на стороне Германии. Так что это можно было бы назвать таким «соломоновым решением»: буйные головы «удаляются» из страны, их давление на государство ослабляется.

В-третьих, несомненная нелюбовь к коммунистам после Гражданской войны и её ужасов была внутри самого испанского общества: недаром набор начался под лозунгом «Россия виновата!» (¡Rusia es culpable!). По словам министра иностранных дел Сунера, она была виновата в Гражданской войне и жертвах среди испанского народа.

В данном материале мы не будем описывать историю этого соединения. Мы расскажем вам о некоторых курьёзных фактах, которыми запомнились испанцы, о том самом национальном характере и о том, что отличало их от немцев.

Дивизия больше известна как «Голубая». В реальности, эта разница цвета не столь очевидна в европейских языках: azul в испанском (произносится как «асуль», а не «азуль») — это и синий, и голубой; то же самое с blaue в немецком и blue в английском. Русские эмигранты, служившие в её составе, в своих мемуарах называли её как «Синей», так и «Голубой». Однако рубашки фалангистов, из-за которых дивизия и получила своё название, были синие, а не голубые. Поэтому, на наш взгляд, вернее называть дивизию «Синяя».

Одним из главных отличий было восприятие происходящей войны. Как и было сказано, хватало идейных людей, часть из которых имела конкретный боевой опыт: будь то фалангисты или же просто испанские антикоммунисты, воспоминания о Гражданской войне были очень свежи, ведь прошло всего лишь два года. Поэтому начавшаяся война и создание дивизии воспринимались как своеобразное продолжение событий 1936—1939 гг.

Вторым отличием было очень специфическое отношение к воинской дисциплине. Испанские легионеры мало чистили свои ружья и плохо относились к караульно-постовой службе. Они часто не приветствовали проходивших мимо офицеров, расстёгивали крючок и верхнюю пуговицу на кителе (чтобы было видно синюю фалангистскую рубаху). Особенно они любили засовывать руки в карманы и так ходить. Раненые испанцы часто покидали госпитали и уходили гулять в город, не имея на то никакого разрешения. Всё это раздражало и бесило немцев. Прославились испанцы и безудержным поведением во хмелю: известность получили побоища между немецкими подводниками и испанскими легионерами в барах Кёнигсберга.

Вообще регулярный мордобой был нормальным способом решения вопросов: по воспоминаниям очевидцев, офицеры и сержанты били солдат, а солдаты били, кого могли, и в том числе немцев.

Главным отличием был взрывной национальный характер, не знавший вообще никаких границ. Испанцы были шумны, непослушны и всё время орали по любому поводу, бурно переживая любую эмоцию. Они были расточительны и не берегли те вещи, которые имели. Всё это было иначе у немцев, которые думали, что всегда надо соответствовать правилам. Испанцы, видимо, считали, что правила — вещь плавающая. Зимой 1942 года в одном испанском батальоне офицер-оружейник обнаружил, что пулемёты MG-34 плохо работают и «починил» их, обрезав часть возвратной пружины. Через некоторое время последовала немецкая инспекция, которая обнаружила испанские «нововведения» и потребовала судить испанца за умышленный саботаж. Испанское командование, несмотря на протесты немцев, офицера наградило за находчивость и проявление инициативы.

Последнее отмечали и другие очевидцы событий. Лидия Осипова, которая вела дневник, живя в оккупации, видела испанцев, когда работала у них прачкой: «Испанцы разрушили все наши представления о них как о народе гордом, красивом, благородном и пр. Никаких опер. Маленькие, вертлявые, как обезьяны, грязные и воровливые, как цыгане. Но очень добродушны, добры и искренни. Все немецкие “кралечки” немедленно перекинулись от немцев к испанцам. И испанцы тоже проявляют большую нежность и привязанность к русским девушкам. Между ними и немцами ненависть, которая теперь еще подогревается соперничеством у женщин». Она же писала, что у них не было никакого чувства самосохранения: описывается случай, когда испанские солдаты побежали в место, где ложились снаряды, чтобы просто посмотреть, как они падают и взрываются.

Некоторые испанцы не любили пригибаться во время артобстрела, считая это трусостью. Иногда эта нелюбовь проявлялась в нежелании рыть окопы и траншеи, своеобразная бравада, связанная с представлением, что «испанский солдат умирает, стоя на ногах, а не прячась». Опять же, большое различие с немцами: те считали, что нужно проявлять ровно столько смелости, сколько необходимо для достижения результата, соответствовать правилам. Испанцы считали, что война — это дело, где надо проявлять маскулинность, и только.

Как вспоминали сами ветераны, поднимаясь в атаку, они иногда кричали «Otro toro», что значит «Новый бык» — клич, идущий из корриды, когда ясно, что бык скоро умрёт и пора выводить нового. Был и ещё один случай: испанское подразделение два часа находилось под тяжёлым артиллерийским огнём, несло большие потери. Командир затребовал прислать ему побольше гранат, но по прибытии выяснилось, что гранаты бесполезны — у них не было взрывателей. Боезапас к тому времени был уже потрачен, поэтому испанский офицер приказал кидать в наступающих русских снежки, которые должны были действовать как камни.

Одним из самых главных эпизодов испанской боевой деятельности на фронте были бои зимой 1943 г. С середины января легионеры участвовали в подкреплении немецких частей, отбивавших атаки наступавших в рамках операции «Искра» советских сил. В конце января батальон 250-й дивизии сражался вместе с немцами южнее Ладоги: за неделю личный состав сократился с 500 до 30 человек. Однако самые тяжёлые бои были впереди. 10 февраля удар наступавших советских частей обрушился на правый фланг дивизии, под Красным Бором. Это было первой фазой начавшейся операции «Полярная звезда». Испанцы смогли удержаться, хотя и понесли большие потери: 1000 убитых, 200 пленных, 1500 раненых.

Ещё одной любопытной стороной истории испанской дивизии было то, что в ней служило несколько десятков русских эмигрантов. Ситуация не была нетипичной, т.к. такие кадры были почти во всех западноевропейских легионах вермахта и даже войск СС, однако случай с Испанией — наиболее удалённый, потому что русских эмигрантов в этой жаркой стране было не то чтобы очень много. Как и везде, люди эти были разными, но немалая часть из них пошла в дивизию по убеждению, считая, что это ещё одна возможность сражаться с большевиками — ведь большинство из этих эмигрантов были ветеранами Гражданской войны в Испании, а некоторые воевали ещё и в Белой армии. Служили они в основном в качестве переводчиков, и мнения о том, чему они стали свидетелями на фронте, так же, как и о своём выборе, после войны высказывали разные.

В июле 1943 г. посол США в Мадриде выдвинул Франко требование, чтобы 250-я дивизия была снята с фронта: несмотря на формальный «нейтралитет» Испании, западным союзникам, да и не только им, было очевидно то, что происходило на советско-германском фронте. Дивизия была снята с фронта в октябре 1943 г. и вернулась в Испанию. Небольшая часть особенно фанатичных испанцев остались в виде Синего легиона, но и их сняли с фронта весной 1944 г. Далее только самые упёртые своими путями пробирались в СС, последние из них дрались в руинах Берлина, но это уже другая история.

В послевоенной Испании к дивизии относились более-менее спокойно (по сравнению с другими странами — так и вовсе спокойно), так как правительство было то же самое. В армии Испании этот обширный опыт боевых действий в нетипичной для испанцев обстановке, в условиях холода, крайней удалённости от самой страны и т.п. изучался и осмыслялся. Были написаны работы, в которых разбирались те или иные страницы истории дивизии. Множество офицеров продолжили службу в армии и достигли очень крупных постов: на их орденских планках рядом с испанскими медалями были видны Железные кресты, а на рукаве некоторые продолжали носить испанский флаг, как отличительный знак, похожий на тот, что был нашит на немецкой форме. Как пишут испанские специалисты, лучшую книгу о лечении обморожений, доступную в 1940-1950-х, написал военный врач 250-й дивизии. В некоторых городах по сей день есть улица Синей дивизии.

Возможно, именно с этим более спокойным отношением к факту участия в войне на стороне Германии, связано то, что про Синюю дивизию написано очень много: первые работы стали появляться ещё в 1950-е, на сегодня одних мемуаров насчитывается под сотню. Продолжается процесс изучения и по сей день, хотя лучшая книга (даже по словам испанцев) о боевом пути дивизии была написана двумя американскими профессорами и вышла в 1979 г. Вынося за скобки небольшую группу специалистов, испанистов и военно-исторических реконструкторов, в России боевой путь этого необычного соединения вермахта всё так же малоизвестен.

Всего за годы войны через дивизию прошло 45500 человек. 4954 были убиты (из них 979 пропали без вести во время битвы за Красный Бор), 8700 были ранены, 2137 стали ампутантами, 1600 получили обморожения, 372 попали в плен, 7800 заболели.