Внешнеполитическая обстановка накануне войны. взаимоотношение ссср с западом

Опыт истории свидетельствует, что мировой войне предшествует предвоенный политический кризис. Он представляет собой промежуточный этап, связующее звено между длившимся годами накоплением горючего материала в мировой политике и воспламенением этого материала в виде войны.

Предвоенный политический кризис возникает тогда, когда империалистические противоречия и жажда территориальных приобретений доходят до предельного обострения, за которым следует военный взрыв. Таким образом, к предвоенному кризису ведут не случайные и внешние обстоятельства, а глубинные внутренние противоречия империализма. Этот кризис закономерно возникает на экономической основе империализма, на почве стремления монополистического капитала к мировому господству, в результате экономической и политической неравномерности развития капиталистических держав и скачкообразного изменения в соотношении их сил.

Исторический опыт свидетельствует также, что империалистические агрессоры развязывают войну не только тогда, когда на их стороне оказывается экономическое превосходство, но и тогда, когда им удается достичь превосходства лишь в военном отношении.

Такое марксистско-ленинское понимание сути предвоенного политического кризиса способствует глубокому усвоению установленной В. И. Лениным истины, что война представляет собой продолжение насильственными средствами той политики, которую господствующий класс проводил в течение длительного времени, предшествовавшего войне. Оно опрокидывает теории буржуазных и реформистских идеологов о внезапном, случайном и необъяснимом возникновении войны. Оно дает возможность правильно, с классовых позиций, дать оценку политического характера войны.

Первый предвоенный политический кризис, который привел к войне 1914 - 1918 гг., развернулся в условиях только еще начинавшегося общего кризиса капитализма. Второй предвоенный политический кризис, предшествовавший войне 1939 - 1945 гг., развернулся в условиях, когда уже назревал второй этап общего кризиса капитализма. Эта главная особенность нового предвоенного политического кризиса существенно влияла на ход событий. Характерной чертой последних было то, что правящие круги Англии, Франции и США - стран, которым непосредственно угрожала итало-германо-японская агрессия, - не принимали мер к ее обузданию, а, напротив, поощряли и поддерживали ее. Эта политика исходила из неправильного в корне расчета, что путем уступок агрессору можно будет откупиться от него, отвести его удар в направлении Советского Союза.

Особенности второго предвоенного политического кризиса неизбежно должны были сказаться и сказались на его развертывании. Первый этап этого кризиса связан с последствиями Мюнхена. Вызывающе наглое нарушение Германией условий мюнхенского соглашения и захват ею всей Чехословакии в марте 1939 г. наряду с явной подготовкой нападения на Польшу (с апреля 1939 г.) положили начало предвоенному политическому кризису. Мюнхенской политике Англии и Франции был нанесен прямой удар. «Между тем, - писал В. И. Ленин в 1908 г., - при сети нынешних явных и тайных договоров, соглашений и т. д. достаточно незначительного щелчка какой-нибудь «державе», чтобы «из искры возгорелось пламя» {1544} .

Однако от первого «щелчка» в марте - апреле 1939 г. пламя еще не вспыхнуло. На первом этапе предвоенного политического кризиса война не возникла. Правительства Англии и Франции все еще рассчитывали на успех их мюнхенской политики; теперь они ее продолжали в переговорах с Советским Союзом (апрель - август 1939 г.). Когда эти переговоры по вине правительств Англии и Франции, вовсе не стремившихся к их успеху, оказались безрезультатными, предвоенный политический кризис вступил во второй этап.

Основой кризиса являлась глубочайшая, неискоренимая рознь экономических интересов, борьба капиталистических держав за рынки сбыта и сырья, сферы приложения капитала, за мировое господство, к которому стремились как Германия, так и Англия и США. Именно экономические интересы крупнейших империалистических держав определяли в конечном счете их политическую борьбу и внешнюю политику при всей сложности и зигзагообразности исторического процесса.

Экономика и политика, объективные и субъективные факторы накануне войны взаимодействовали. Но при всем этом глубинные противоречия экономического характера разъединили одни империалистические державы и объединили другие для политической и военной борьбы на блоковой основе. Взаимодействие коренных противоречий и сближающих интересов оказалось в основе политической борьбы и сотрудничества Англии, Франции, США, Германии, Италии, Японии в критические дни лета 1939 г.

Вся система международных противоречий и общих интересов империалистических блоков складывалась из экономических и политических противоречий, а также интересов отдельных капиталистических стран.

Взрыв империалистических противоречий, проявлением которого явился предвоенный политический кризис 1939 г., а затем и мировая война, был обусловлен законом неравномерности экономического и политического развития капиталистических стран. В результате действия этого закона выделилась группа государств, развивавшихся более быстрыми темпами. Их правящие круги стремились к радикальному перераспределению мировых источников сырья, рынков сбыта, сфер приложения капитала, а в политическом плане - к тому, чтобы любыми средствами ликвидировать узду, надетую именно на эти страны версальско-вашингтонской системой. Монополистическому капиталу стран с более низкими темпами развития приходилось вести упорную борьбу со своими империалистическими соперниками. Версальско-вашингтонская система представлялась им важным политическим орудием для удержания и расширения своих владений.

В преддверии предвоенного политического кризиса по темпам промышленного развития среди капиталистических держав на первом месте находилась Япония, на вторам - Италия, на третьем - Германия, на четвертом - США, на пятом - Англия, на шестом - Франция. Различие в темпах развития вело к изменению доли стран в мировом капиталистическом производстве и соотношения их военно-промышленной мощи.

О соотношении экономических потенциалов капиталистических держав в канун экономического кризиса, начавшегося в 1937 г., свидетельствует следующая таблица.

Таблица 16 Соотношение промышленной мощи главных капиталистических стран (1937 г.) {1545}

Одной из сложнейших тем в отечественной и мировой исторической науке является оценка того, каково было состояние СССР накануне Великой Отечественной войны. Кратко данный вопрос следует рассматривать в нескольких аспектах: с политической, экономической точек зрения, учитывая при этом сложное международное положение, в котором оказалась страна перед началом агрессии гитлеровской Германии.

В рассматриваемое время на континенте наметились два очага агрессии. В связи с этим положение СССР накануне Великой Отечественной войны стало весьма угрожающим. Требовалось предпринять срочные меры для того, чтобы обезопасить свои границы от возможного нападения. Ситуация осложнялась тем обстоятельством, что европейские союзники Советского Союза - Франция и Великобритания - допустили захват Германией Судетской области Чехословакии, а впоследствии, по сути, закрыли глаза на оккупацию всей страны. В таких условиях советское руководство предложило свой вариант решения проблемы прекращения немецкой агрессии: план по созданию серии союзов, которые должны были сплотить все страны в борьбе против нового врага.

СССР накануне Великой Отечественной войны, в связи с обострением милитаристской угрозы, подписал серию договоров о взаимной помощи и общих действиях с европейскими и восточными странами. Однако этих соглашений оказалось недостаточно, и поэтому были предприняты более серьезные меры, а именно: выдвинуто предложение в адрес Франции и Великобритании создать союз против гитлеровской Германии. Для этого в нашу страну прибыли посольства из этих стран для переговоров. Это произошло за 2 года до нападения фашистов на нашу страну.

Отношения с Германией

СССР накануне Великой Отечественной войны оказался в очень сложном положении: потенциальные союзники не до конца доверяли сталинскому правительству, которое, в свою очередь, не имело оснований идти им на уступки после Мюнхенского договора, который по сути санкционировал раздел Чехословакии. Взаимные недоразумения привели к тому, что собравшиеся стороны так и не сумели прийти к договоренности. Такая расстановка сил позволила гитлеровскому правительству предложить советской стороне заключить договор о ненападении, который и был подписан в августе того же года. После этого французская и английская делегации покинули Москву. К договору о ненападении был приложен секретный протокол, предусматривавший передел Европы между Германий и Советским Союзом. Согласно данному документу, страны Прибалтики, Польша, Бессарабия признавались сферой интересов Советского Союза.

Советско-финская война

После подписания пакта СССР начал войну с Финляндией, которая продолжалась целых 5 месяцев и выявила серьезные технические проблемы в вооружении и стратегии. Целью сталинского руководства было отодвинуть западные границы страны на 100 км. Финляндии было предложено уступить Карельский перешеек, сдать в ареду Советскому Союзу полуостров Ханко для строительства там военно-морских баз. Взамен северной стране предлагалась территория в Советской Карелии. Финская власть отвергла этот ультиматум, и тогда советские войска начали боевые действия. С большим трудом Красной армии удалось обойти и взять Выборг. Тогда Финляндия пошла на уступки, отдав противнику не только упомянутые перешеек и полуостров, но и район к северу от них. Такая накануне Великой Отечественной войны вызвала международное осуждение, в результате чего он был исключен из членства в Лиге Наций.

Политическое и культурное состояние страны

Еще одним важным направлением внутренней политики советского руководства было закрепление монополии коммунистической партии и ее безусловного и тотального контроля над всеми сферами общества. Для этого в декабре 1936 года была принята новая конституция, которая провозгласила, что в стране победил социализм, другими словами, это подразумевало окончательное уничтожение частной собственности и эксплуататорских классов. Этому событию предшествовала победа Сталина в ходе внутрипартийной борьбы, которая продолжалась всю вторую половину 30-х годов XX века.

По сути дела, именно в рассматриваемый период времени в Советском Союзе сложилась тоталитарная политическая система. Культ личности вождя являлся одной из ее главных составляющих. Кроме того, коммунистическая партия установила полный контроль над всеми сферами жизни общества. Именно такая жесткая централизация позволила довольно быстро мобилизовать все ресурсы страны для отпора врагу. Все усилия советского руководства в это время были направлены на то, чтобы подготовить народ к борьбе. Поэтому большое внимание уделялось военной и спортивной подготовке.

Но значительное внимание уделялось культуре и идеологии. СССР накануне Великой Отечественной войны нуждался в сплоченности общества для общей борьбы с врагом. Именно на это были рассчитаны произведения художественной литературы, фильмы, выходившие в рассматриваемое время. В это время в стране снимались военно-патриотические картины, которые были призваны показать героическое прошлое страны в борьбе с иноземными захватчиками. Также на экраны выходили киноленты, прославляющие трудовой подвиг советского народа, его достижения в производстве и экономике. Аналогичная ситуация наблюдалась в художественной литературе. Известные советские писатели сочиняли произведения монументального характера, которые должны были воодушевить советских людей на борьбу. В целом, партия достигла своего: при нападении Германии советский народ поднялся на защиту Родины.

Укрепление обороноспособности - главное направление внутренней политики

СССР накануне Великой Отечественной войны находился в очень трудном положении: фактическая международная изоляция, угроза внешнего вторжения, которая к апрелю 1941 года уже коснулась почти всей Европы, требовали экстренных мер по подготовке страны к предстоящим боевым действиям. Именно эта задача и определила курс партийного руководства в рассматриваемое десятилетие.

Экономика СССР накануне Великой Отечественной войны находилась на довольно высоком уровне развития. В предшествующие годы, благодаря двум полным пятилеткам, в стране был создан мощнейший военно-промышленный комплекс. В ходе индустриализации были построены машинные, тракторные заводы, металлургические комбинаты, гидроэлектрические станции. За короткое время наша страна преодолела отставание от западных стран в техническом плане.

Факторы обороноспособности СССР накануне Великой Отечественной войны включали в себя несколько направлений. В первую очередь продолжился курс на преимущественное развитие черной и цветной металлургии, а также ускоренными темпами стало производиться вооружение. Буквально за несколько лет его производство было увеличено в 4 раза. Были созданы новые танки, скоростные истребители, штурмовики, но их массовый выпуск еще не был налажен. Были сконструированы автоматы и пулеметы. Был принят закон о всеобщей воинской повинности, так что к началу войны страна могла поставить под ружье несколько миллионов человек.

Социальная политика и репрессии

Факторы обороноспособности СССР зависели от эффективности организации производства. Для этого партия пошла на ряд решительных мер: было принято постановление о восьмичасовом рабочем дне, семидневной рабочей недели. Самовольный уход с предприятий был запрещен. За опоздание на работу следовало суровое наказание - арест, а за производственный брак человеку грозили принудительные работы.

Вместе с тем репрессии крайне пагубно сказались на состоянии Красной армии. Особенно пострадал офицерский состав: более чем из пятисот их представителей примерно 400 были репрессированы. В результате только 7% представителей высшего командного состава имели высшее образование. Есть известия о том, что советская разведка не раз давала предупреждения о готовящемся нападении врага на нашу страну. Тем не менее руководство не приняло решительных мер для отражения этого нашествия. Однако в целом следует отметить, что обороноспособность СССР накануне Великой Отечественной войны позволила нашей стране не только выдержать страшный натиск фашистской Германии, но впоследствии перейти в наступление.

Обстановка в Европе

Международное положение СССР накануне Великой Отечественной войны было крайне сложным из-за возникновения милитаристских очагов. На Западе это была, как уже говорилось выше, Германия. В ее распоряжении имелась вся промышленность Европы. Кроме того, она могла выставить более 8 миллионов хорошо вооруженных солдат. Немцы оккупировали такие ведущие и развитые европейские государства как Чехословакия, Франция, Польша, Австрия. В Испании ими поддерживался тоталитарный режим генерала Франко. В условиях обострения международной обстановки советское руководство, как было сказано выше, оказалось, в изоляции, причиной чему послужили взаимные недопонимания и недоразумения между союзниками, что впоследствии привело к печальным последствиям.

Ситуация на Востоке

В тяжелом положении еще и из-за ситуации в Азии оказался СССР накануне Великой Отечественной. Кратко эту проблему можно объяснить милитаристскими устремлениями Японии, которая вторглась в соседние государства и вплотную приблизилась к границам нашей страны. Дело дошло до вооруженных столкновений: советским войскам пришлось отбивать нападения новых противников. Возникла угроза войны на 2 фронта. Во многом именно подобный расклад сил и подтолкнул советское руководство после неудачных переговоров с западноевропейскими представителями пойти на соглашение с Германией о ненападении. Впоследствии восточный фронт сыграл важную роль в ходе войны и ее успешном завершении. Именно в рассматриваемое время усиление данного направления было одним из приоритетных.

Экономика страны

Внутренняя политика СССР накануне Великой Отечественной войны была нацелена на развитие тяжелой промышленности. Для этого были брошены все силы советского общества. Выкачивание средств из деревни и займы для нужд тяжелой промышленности стали главными шагами партии для создания мощного военно-промышленного комплекса. Форсированными темпами были проведены две пятилетки, в ходе которых Советский союз преодолел отставание от западноевропейских государств. В деревне были созданы крупные колхозы и ликвидирована частная собственность. Сельскохозяйственная продукция шла на нужды индустриального города. В это время в рабочей среде развернулось широкое которое было поддержано партией. Перед производителями была поставлена задача перевыполнения норм заготовок. Главной целью всех чрезвычайных мер было укрепление обороноспособности СССР накануне Великой Отечественной войны.

Территориальные изменения

К 1940 году произошло расширение границ СССР накануне Великой Отечественной войны. Это стало результатом целого комплекса внешнеполитических мер, предпринятых сталинским руководством для обеспечения безопасности границ страны. В первую очередь, речь шла о том, чтобы отодвинуть пограничную линию на северо-западе, что привело, как уже говорилось выше, к войне с Финляндией. Несмотря на большие потери и очевидную техническую отсталость Красной армии, советское правительство добилось своего, получив Карельский перешеек и полуостров Ханко.

Но еще более важные территориальные изменения произошли на западных границах. В 1940 году в состав Советского Союза вошли Прибалтийские республики - Литва, Латвия и Эстония. Подобные изменения в рассматриваемое время имели принципиальное значение, поскольку создали своеобразную защитную зону от готовящегося вторжения неприятеля

Изучение темы в школах

В курсе истории XX века одной из самых сложных является тема «СССР накануне Великой Отечественной войны». 9 класс - это время изучения данной проблемы, которая является настолько неоднозначной и сложной, что учитель должен крайне осторожно выбирать материал и интерпретировать факты. В первую очередь это касается, конечно же, печально известного пакта о ненападении, содержание которого вызывает вопросы и представляет широкое поле для дискуссий и споров.

В данном случае следует учитывать возраст учащихся: подростки часто склонны к максимализму в своих оценках, поэтому очень важно донести до них мысль о том, что подписание такого документа если и трудно оправдать, то можно объяснить сложной внешнеполитической обстановкой, когда Советский Союз, по сути, оказался в изоляции при своих попытках создать систему союзов против Германии.

Еще один не менее спорный вопрос - это проблема присоединения прибалтийских стран к Советскому Союзу. Очень часто можно встретить мнения о насильственном их присоединении и вмешательстве во внутренние дела. Изучение этого пункта требует тщательного анализа всей внешнеполитической обстановки. Пожалуй, с этим вопросом складывается та же ситуация, что и с пактом о ненападении: в предвоенное время передел территорий и изменение границ были неизбежными явлениями. Карта Европы постоянно менялась, поэтому любые политические шаги государства следует рассматривать именно как подготовку к войне.

План урока «СССР накануне Великой Отечественной войны», краткое содержание которого должно включать в себя как внешнеполитическое, так и внутриполитическое состояние государства, необходимо составлять с учетом возраста учащихся. В 9 классе можно ограничиться основными фактами, изложенными в настоящей статье. Для учеников 11 класса следует обозначить ряд спорных моментов по поставленной теме и предложить подискутировать по ее тем или иным аспектам. Следует отметить, что проблема внешней политики СССР перед является одной из самой спорных в отечественной исторической науке, поэтому и занимает видное место в школьной образовательной программе.

При изученной данной темы следует учитывать весь предшествующий период развития Советского Союза. Внешняя и внутренняя политика этого государства была направлена на то, что укрепить свое внешнеполитическое положение и создать социалистический строй. Поэтому необходимо учитывать, что именно эти 2 фактора во многом обусловили те действия, которые предпринимало партийное руководство в условиях обострения военной угрозы в Западной Европе.

Еще в предыдущие десятилетия Советский Союз добивался того, чтобы обезопасить свое место на международной арене. Следствием этих усилий и было создание нового государства и расширение сфер его влияния. То же самое руководство продолжило осуществлять после политической победы в Германии фашистской партии. Однако теперь эта политика приняла ускоренный характер ввиду возникновения очагов мировой войны на Западе и Востоке. Тема "СССР накануне Великой Отечественной войны", таблица тезисов которой представлена ниже, наглядно показывает основные направления внешней и внутренней политики партии.

Итак, положение государства накануне начала войны было крайне сложным, что и объясняет особенности политики как на международной арене, так и внутри страны. Факторы обороноспособности СССР накануне Великой Отечественной войны сыграли решающую роль в победе над фашистской Германией.

Международная обстановка накануне второй мировой войны

После того как надежды Советской России на мировую революцию рухнули, советским руководителям пришлось думать о том, как бы завязать с «капиталистами» торговые и дипломатические отношения. Препятствием к признанию большевистского правительства был отказ признать долги, сделанные царским и Временным правительствами, а также уплатить иностранцам за отобранное у них советами имущество. Но была и более серьезная причина. Кроме комиссариата иностранных дел, в Советской России был и другой орган, проводивший свою, неофициальную внешнюю политику - «Коминтерн» (Коммунистический интернационал), задачей которого был подрыв государственных устоев стран, с правительствами которых советская дипломатия пыталась установить нормальные отношения.

Побаиваясь коммунистов, но, одновременно с этим нуждаясь в рынке сбыта своей промышленной продукции и в русском сырье, европейские державы и США пошли на компромисс. Не признавая советскую власть, они начали с советами оживленную торговлю. Уже в декабре 1920 года, США отменили запрет на торговые сделки своих частных фирм с Советской Россией. Их примеру последовали многие европейские державы.

10 апреля 1922 года в Генуе открылась международная конференция, на которую впервые была приглашена советская делегация. Ее глава, комиссар иностранных дел Чичерин заявил о готовности советского правительства признать царские долги, если оно будет признано и, если ему будут открыты кредиты. Единственная из всех присутствовавших 33-х стран приняла это предложение Германия, и 16 апреля в Рапалло она заключила с Советской Россией не только торговый но и тайный договор - «операция Кама». Согласно которому был построен завод «Юнкерса», выпустившие к 1924 году несколько сот военных самолетов для Германии, на верфях Петрограда и Николаева начали строится для нее подводные лодки; в Липецке и Борсоглебске были открыты для немецких летчиков авиационные школы и была построена целая сеть аэродромов, на которых, начиная с 1927 года, германские летчики получали подготовку; в Казани была открыта танковая, а в Луцке артиллерийская немецкие школы.

В 1926 году между Германией и СССР был подписан договор о нейтралитете. Германо-советское сотрудничество продолжалось и дальше.

Особенно враждебную позицию по отношению к большевикам занимала Англия, пока там у власти стояли консерваторы, во главе с Черчиллем. Когда же в 1924 году власть перешла к рабочей партии, то Англия установила с СССР дипломатические отношения. Ее примеру последовали почти все европейские государства, а также Япония, Китай и Мексика. Лишь Югославия и США твердо держались непризнания. Это, правда, не мешало американцам вести с советами оживленную торговлю.

В 1927 году из-за скандала вокруг секретных документов британского военного министерства, британское правительство прервало с советами дипломатические отношения, но продолжило торговлю между обоими странами.

В течение первых послевоенных 16 лет положение в Европе, на внешний взгляд, было спокойным. Правда, в Германии, после социал-демократического эксперимента, народ доверил власть фельдмаршалу Гинденбургу, но его президентство никакой угрозы миру не представляло.

По настоянию Франции, Германия в 1925 году вступила в Лигу Наций. 4-го октября того же года в Локарно была созвана конференция, на которой Англия, Италия, Франция, Германия, и Бельгия подписали договор о взаимной гарантии между этими странами и о гарантии неприкосновенности границ Польши и Чехословакии.

Английские политики хотели, чтобы и на Востоке создались условия, исключающие возможность германо-советского столкновения. Но Германия не пожелала отказаться от своих притязаний на Востоке и примириться с потерей своих земель, отошедших Польше, и отклонило это предложение.

Германия вооружается

Пока страны-победительницы наслаждались мирной жизнью и мечтали о длительном мире, Германия вооружалась. Уже в 1919 году германский министр Ретенау создавал условия для восстановления военной промышленности. Многие старые фабрики и заводы были переделаны, а новые (построенные на американские и английские деньги) были построены так, чтобы их можно было быстро приспособить к потребностям военного времени.

Чтобы обойти запрет содержать регулярную армию, германский генеральный штаб, из дозволенного стотысячного контингента, создал кадры офицеров и унтер-офицеров для миллионной армии. Были открыты кадетские корпуса и создано множество организаций молодежи, в которых тайно проходила военная подготовка. Наконец, был создан генеральный штаб, разрабатывающий план будущей войны. Таким образом, было создано все, чтобы при благоприятных условиях, можно было быстро создать мощную военную силу. Оставалось лишь ждать появления вождя, который сломил бы внешние преграды, мешающие созданию этой силы.

Приход Гитлера к власти

В 20-ых годах на политической арене Германии появилась новая, до тех пор никому не известная фигура - Адольф Гитлер. Будучи по рождению австрийцем, он был германским патриотом. Когда началась война, он пошел добровольцем в немецкую армию и дослужил до чина капрала. В конце войны, во время газовой атаки, он временно ослеп и попал в госпиталь. Там, в своих размышлениях он объяснял своё несчастье с поражением Германии. В поисках причин этого поражения он пришел к выводу, что оно явилось следствием предательства со стороны евреев, подрывавших фронт своими интригами, и происков большевиков - участников «мирового еврейского заговора».

В сентябре 1919 года Гитлер вступил в Германскую рабочую партию. Через год он уже стал ее вождем - «фюрером». В 1923 году оккупация французами Рурской области вызвало негодование немецкого народа и способствовала росту партии Гитлера, которая стала с тех пор называться Национал-социалистической.

После неудачной попытки захватить власть в Баварии, Гитлеру пришлось просидеть 13 месяцев в тюрьме, где он написал свою книгу «Mein Kampf» («Моя Борьба»).

Популярность Гитлера быстро росла. В 1928 году у него в Рейхстаге (парламенте) было 12 депутатов, а в 1930 уже 230.

В то время Гинденбургу было уже за 80 лет. Руководители генерального штаба, должны были подыскать ему заместителя. Так как Гитлер стремился к той же цели, что и они, то их выбор остановился на нем. В августе 1932 года Гитлер был неофициально приглашен в Берлин. После встрече с ним Гинденбург сказал: «Этот человек в роли канцлера? Я назначу его почтмейстером, и он может лизать марки с изображением моей головы». Тем не менее, 30 апреля 1933 гола, хотя и неохотно, Гинденбург согласился назначить его канцлером.

Через два месяца Гитлер открыл первый Рейхстаг III Империи, на следующий день большинство (441 против 94) депутатов дало ему на четыре года чрезвычайные, неограниченные полномочия.

В 1929 году в США, после эпохи экономического процветания, неожиданно разразился тяжелейший кризис. Очень быстро он распространился по всему миру, не обошел он и Германию. Закрылось множество фабрик и заводов, число безработных достигло 2.300.000. Германия стала неспособной выплачивать репарации.

Когда в апреле 1932 года собралась в Женеве международная конференция по разоружению, германские представители стали добиваться отмены репарационных платежей. Получив отказ, они потребовали отмены всех ограничений вооружения. Не получив согласия и на это требование, они покинули конференцию. Это вызвало переполох среди представителей западных держав, которые приложили все усилия, чтобы вернуть германскую делегацию. Когда Германии предложили равенство в вооружении с другими державами, ее делегация вернулась.

В марте 1933 года английское правительство предложило так называемый «План Макдональда», согласно которому французская армия должна быть сокращена с 500 до 200 тыс., а немецкая может быть увеличена до той же численности. Так как Германии было запрещено иметь военную авиацию, то союзные государства должны были сократить свою до 500 самолетов каждая. Когда Франция стала требовать 4-летней отсрочки для уничтожения своего тяжелого вооружения, Гитлер приказал германской делегации не только покинуть конференцию, но и Лигу наций.

Получив власть, Гитлер не медля принялся за осуществление своей идеи - объединения всех германских народностей в одно государство - Великую Германию. Первым объектом его притязаний стала Австрия. В июне 1934 года он сделал попытку захватить ее. Но вспыхнувшее восстание нацистов вскоре было подавлено, и Гитлер решил временно отступить. 9 марта 1935 года правительство официально сообщило о создании военно-воздушных сил, а 16-го о введении всеобщей воинской повинности. В этом же году Италия перешла на сторону Германии и захватила Абиссинию.

После введения всеобщей воинской повинности, особым соглашением с Англией, Германия получила право восстановить военный флот с подводными лодками. Тайно созданная военная авиация уже сравнялась с английской. Промышленность открыто производила вооружение. Все это не встречало серьезного противодействия со стороны западных стран и США.

7 марта, в 10 часов утра, был подписан договор о демилитаризации Рейнской области, а через 2 часа после этого, по приказу Гитлера, германские войска перешли границы этой области и заняли в ней все главные города. До середины 1936 года все незаконные действия Гитлера опирались исключительно на нерешительность Франции и Англии и самоизоляцию США. В 1938 году положение стало иным, - Германия могла теперь полагаться на превосходство своей военной мощи, работающую в полную мощь военную промышленность, и на союз с Италией. Этого было достаточно, чтобы приступить к захвату Австрии, которая была нужна не только для осуществления части его плана - объединения всех германских народностей, но и открывала ему дверь в Чехословакию и Южную Европу. После соответствующего дипломатического нажима, Гитлер предъявил ультиматум, который был отвергнут. 11 марта 1938 года германские войска перешли австрийскую границу. После занятия Вены Гитлер провозгласил присоединение Австрии к Германской Империи.

Чтобы выяснить боеспособность Красной армии, летом 1938 года японцы спровоцировали пограничный инцидент в районе Владивостока, который перешел в настоящее сражение, продолжавшееся около двух недель, закончившееся тем, что японцы отступили, и было заключено перемирие.

В мае 1939 года, чтобы проверить советско-монгольскую обороноспособность, японцы вторглись в пределы Монголии. Советское командование, находившееся в 120 км. от места военных действий, руководило операциями вяло и неумело. Когда же командование было поручено генералу Жукову, положение изменилось. После 4-хмесячных упорных боев Жукову удалось окружить и уничтожить главные силы противника. Японцы запросили мира.

Напряженная обстановка на Дальнем Востоке заставила советы держать там 400.000-ую армию.

Переговоры Англии и Франции с фашистской Германией

Не смотря на нарастающую опасность германской и японской агрессии, правящие круги Англии, Франции и США пытались использовать Германию и Японию для борьбы против Советского Союза. Они хотели с помощью японцев и немцев уничтожить или хотя бы значительно ослабить СССР и подорвать его усиливающееся влияние. Именно это и явилось одной из главных причин, обусловивших проведение правящими кругами западных держав политики «умиротворения» фашистских агрессоров. Реакционные правительства Англии и Франции при поддержке Соединенных Штатов пытались сговориться с гитлеровской Германией за счет СССР, а также государств Юго-Восточной Европы. Наибольшую активность проявила при этом Англия.

Английское правительство стремилось заключить двустороннее англо-германское соглашение. Для этого оно было готово предоставить долгосрочные займы, договориться о разграничении сфер влияния и рынков сбыта. Курс на сговор с Гитлером особенно активизировался после прихода к власти Н. Чемберлена. В ноябре 1937 года британский премьер направил в Германию своего ближайшего сотрудника лорда Галифакса. Запись беседы Галифакса с Гитлером в Оберзальцберге 19 ноября 1937 года свидетельствует, что правительство Чемберлена было готово предоставить Германии «свободу рук в Восточной Европе», но при условии, чтобы Германия обещала осуществлять перекройку политической карты Европы в свою пользу мирным путем и постепенно. Под этим подразумевалось, что Гитлер обяжется согласовывать с Англией свои захватнические замыслы в отношении Австрии, Чехословакии, и Данцига.

Вскоре после этой беседы Галифакса с Гитлером английское правительство пригласило в Лондон французского премьер-министра Шотана и министра иностранных дел Дельбоса. Последним было заявлено, что поддержка, которую Франция считает оказывать Чехословакии по пакту о взаимопомощи, выходит далеко за пределы того, что одобряется в Англии. Таким образом, правительство Чемберлена начало оказывать давление на Францию с целью ее отказа от обязательств по пакту о взаимопомощи с Чехословакией. В Лондоне не без оснований считали, что пакты о взаимопомощи, которые имела Чехословакия с Францией и СССР, укрепляли ее международные позиции и поэтому правительство Чемберлена проводило тактику, направленную на подрыв этих пактов.

Политика пособничества гитлеровской агрессии в Европе имела целью не только «умиротворить» Гитлера и направить агрессию фашистской Германии на Восток, но и добиться изоляции Советского Союза.

29 сентября 1938 года была созвана так называемая Мюнхенская конференция. На этой конференции Даладье и Чемберлен без участия представителей Чехословакии подписали договор с Гитлером и Муссолини. По Мюнхенскому соглашению Гитлер добился осуществления всех своих требований, предъявлял к Чехословакии: расчленение этой страны и присоединения Судетской области к Германии. Также Мюнхенское соглашение содержало обязательство Англии и Франции участвовать в «международных гарантиях» новых чехословацких границ, определение которых входило в компетенцию «международной комиссии». Гитлер со своей стороны принимал обязательство уважать неприкосновенность новых границ чехословацкого государства. В результате расчленения Чехословакия потеряла почти 1/5 своей территории, около 1/4 населения и лишилась почти половины своей тяжелой промышленности. Мюнхенское соглашение было циничным предательством Чехословакии со стороны Англии и Франции. Французское правительство предало своего союзника, не выполнило своих союзнических обязательств.

После Мюнхена стало очевидным, что Французское правительство не выполняет своих обязательств по союзным договорам. Это относилось в первую очередь к франко-польскому союзу и советско-французскому договору о взаимопомощи 1935 года. И, действительно, в Париже собирались в самые короткие сроки денонсировать все соглашения, заключенные Францией, а особенно франко-польские соглашения и советско-французский пакт о взаимной помощи. В Париже даже не скрывали старания столкнуть Германию с Советским Союзом.

Еще более активно вынашивались такие планы в Лондоне. Чемберлен надеялся, что после Мюнхена Германия направит свои агрессивные устремления против СССР. Во время парижских переговоров с Даладье 24 ноября 1938 года британский премьер говорил, что «у германского правительства может иметься мысль о том, чтобы начать расчленение России путем поддержки агитации за независимую Украину». Странам, участницам Мюнхенского соглашения, казалось, что избранный ими политический курс торжествует: Гитлер вот-вот двинется в поход на Советский Союз. Но 15 марта 1939 года Гитлер весьма выразительно показал, что он не считается ни с Англией, ни с Францией, ни с теми обязательствами, которые он перед ними принял. Германские войска внезапно вторглись в Чехословакию, полностью ее оккупировали и ликвидировали как государство.

Советско-германские переговоры 1939 года

В накаленной до предела политической обстановке весной и летом 1939 года начались и проходили переговоры по экономическим, а затем и по политическим вопросам. Германское правительство в 1939 году ясно осознавало опасность войны против Советского Союза. Оно еще не располагало теми ресурсами, которые к 1941 году ему предоставил захват Западной Европы. Германское правительство еще в начале 1939 года предложило СССР заключить торговое соглашение. 17 мая 1939 года прошла встреча министра иностранных дел Германии Шнурре с поверенным в делах СССР в Германии Г.А. Астаховым, на которой они обсуждали вопрос улучшения советско-германских отношений.

В тоже время Советское правительство не считало возможным из-за напряженности политической обстановки в отношениях между СССР и Германией вести переговоры о расширении торгово-экономических связей между обеими странами. На это обстоятельство народный комиссар иностранных дел указал германскому послу 20 мая 1939 года. Он отметил, что экономические переговоры с Германией в последнее время начинались несколько раз, но оказывались безрезультатными. Это дало для Советского правительства повод заявить немецкой стороне, что у него создается впечатление, что германское правительство вместо деловых переговоров по торгово-экономическим вопросам ведет своего рода игру, и что СССР в таких играх участвовать не собирается.

Тем не менее, 3 августа 1939 года Риббентроп в беседе с Астаховым заявил, что между СССР и Германией нет неразрешенных вопросов и предложил подписать советско-германский протокол. Все еще рассчитывая на возможность добиться успеха в переговорах с Англией и Францией, Советское правительство отвергло это предложение.

Но после того как переговоры с Англией и Францией зашли в тупик вследствие их нежелания сотрудничать с СССР, после поступления сведений о тайных переговорах между Германией и Англией, Советское правительство убедилось в полной невозможности добиться эффективного сотрудничества с западными державами в организации совместного отпора фашистскому агрессору. 15 августа в Москву пришла телеграмма, в которой германское правительство просило принять в Москве министра иностранных дел для переговоров, но советское правительство надеялось на успех в переговорах с Англией и Францией и поэтому не прореагировало на эту телеграмму. 20 августа последовал новый настоятельный запрос из Берлина по этому же вопросу.

В сложившейся обстановке правительство СССР приняло тогда единственно верное решение - дать согласие на приезд Риббентропа для ведения переговоров, которые завершились 23 августа подписанием советско-германского договора о ненападении. Его заключение на некоторое время избавляло СССР от угрозы войны без союзников и давало время для укрепления обороны страны. Советское правительство согласилось заключить этот договор лишь после того, как окончательно выяснилось нежелание Англии и Франции оказать совместно с СССР отпор гитлеровской агрессии. Договор, действие которого было рассчитано на 10 лет, вступал в силу незамедлительно. Договор сопровождал секретный протокол, разграничивающий сферы влияния сторон в Восточной Европе: в советской сфере оказались Эстония, Финляндия, Бессарабия; в немецкой - Литва. Судьба Польского Государства была обойдена молчанием, но при любом раскладе белорусские и украинские территории, включенные в его состав по Рижскому мирному договору 1920 года, должны были после военного вторжения Германии в Польшу отойти к СССР.

Секретный протокол в действии

Через 8 дней после подписания договора немецкие войска атаковали Польшу. 9 сентября Советское руководство известило Берлин о своем намерении оккупировать те польские территории, которые в соответствии с секретным протоколом должны были отойти к Советскому Союзу. 17 сентября Красная Армия вступила в Польшу под предлогом оказания «помощи украинским и белорусским братьям по крови», которые оказались в опасности в результате «распада польского государства». В результате достигнутого между Германией и СССР соглашения 19 сентября было опубликовано совместное советско-германское коммюнике, в котором говорилось, что цель этой акции состояла в том, чтобы «восстановить мир и нарушенный вследствие распада Польши порядок». Это позволило Советскому Союзу присоединить к себе огромную территорию в 200 тыс. км 2 с населением в 12 млн. человек.

Вслед за этим Советский Союз, в соответствии с положениями секретного протокола, обратил свой взгляд в сторону прибалтийских стран. 28 сентября 1939 года Советское руководство навязало Эстонии «договор о взаимопомощи», по условиям которого она «предоставляла» Советскому Союзу свои военно-морские базы. Через несколько недель подобные договоры были подписаны с Латвией и Литвой.

31 октября Советское руководство предъявило территориальные претензии Финляндии, которая возвела вдоль границы, проходящей по Карельскому перешейку, в 35 км. от Ленинграда, систему мощных укреплений, известную как «линия Маннергейма». СССР потребовал провести демилитаризацию приграничной зоны и перенести границу на 70 км. от Ленинграда, ликвидировать военно-морские базы на Ханко и на Аландских островах в обмен на очень значительные территориальные уступки на севере. Финляндия отвергла эти предложения, но согласилось вести переговоры. 29 ноября, воспользовавшись незначительным пограничным инцидентом, СССР расторг договор о ненападении с Финляндией. На следующий день были начаты военные действия. Красная Армия, в течение нескольких недель так и не сумевшая преодолеть «линию Маннергейма», несла тяжелые потери. Лишь в конце февраля 1940 года советским войскам удалось прорвать финляндскую оборону и овладеть Выборгом. Финляндское правительство запросило мира и по договору 12 марта 1940 года уступило Советскому Союзу весь Карельский перешеек с Выборгом, а также предоставило ему на 30 лет свою военно-морскую базу на Ханко. Эта короткая но очень дорого обошедшаяся для советских войск война (50 тыс. убитых, более 150 тыс. раненных и пропавших без вести) продемонстрировала Германии, а также наиболее дальновидным представителям советского военного командования слабость и неподготовленность Красной Армии. В июне 1940 года Эстония, Латвия и Литва были включены в состав СССР.

Через несколько дней после вступления Красной Армии в Прибалтику Советское правительство направило ультиматум Румынии, потребовав передать СССР Бессарабию и Северную Буковину. В начале июля 1940 года Буковина и часть Бессарабии были включены в состав Украинской СССР. Остальная часть Бессарабии была присоединена к Молдавской ССР, образованной 2 августа 1940 года. Таким образом, в течение одного года население Советского Союза увеличилось на 23 млн. человек.

Ухудшение советско-германских отношений

Внешне советско-германские отношения развивались благоприятно для обеих сторон. Советский Союз тщательно выполнял все условия советско-германского экономического соглашения, подписанного 11 февраля 1940 года. За 16 месяцев, вплоть до нападения Германии, он поставил в обмен на техническое и военное снаряжение сельскохозяйственной продукции, нефти и минерального сырья на общую сумму около 1 млрд. марок. В соответствии с условиями соглашения СССР регулярно снабжал Германию стратегическим сырьем и продовольствием, закупленным в третьих странах. Экономическая помощь и посредничество СССР имели для Германии первостепенное значение в условиях объявленной ей Великобританией экономической блокады.

В тоже время Советский Союз с беспокойством следил за победами вермахта. В августе-сентябре 1940 года произошло первое ухудшение советско-германских отношений, вызванное представлением Германией после советской аннексии Бессарабии и Северной Буковины внешнеполитических гарантий Румынии. Она подписала серию экономических соглашений с Румынией и направила туда очень значительную военную миссию для подготовки румынской армии к войне против СССР. В сентябре Германия направила свои войска в Финляндию.

Несмотря на вызванные этими событиями изменения на Балканах осенью 1940 года Германия предприняла еще несколько попыток, призванных улучшить германо-советские дипломатические отношения. Во время состоявшегося 12-14 ноября визита Молотова в Берлин проведены очень насыщенные, хотя и не приведшие к конкретным результатам, переговоры относительно присоединения СССР к тройственному союзу. Однако 25 ноября Советское правительство вручило немецкому послу Шулебургу меморандум, излагавший условия вхождения СССР в тройственный союз:

Территории, расположенные южнее Батуми и Баку в направлении к Персидскому заливу, должны рассматриваться как центр притяжения советских интересов;

Немецкие войска должны быть выведены из Финляндии;

Болгария, подписав с СССР договор о взаимопомощи, переходит под его протекторат;

На турецкой территории в зоне Проливов размещается советская военно-морская база;

Япония отказывается от своих претензий на остров Сахалин.

Требования Советского Союза остались без ответа. По поручению Гитлера генштаб вермахта уже вел (с конца июля 1940 года) разработку плана молниеносной войны против Советского Союза, а в конце августа была начата переброска на восток первых войсковых соединений. Провал берлинских переговоров с Молотовым привел Гитлера к принятию 5 декабря 1940 года окончательного решения по поводу СССР, подтвержденного 18 декабря «Директивой 21», назначившей на 15 мая 1941 года начало осуществления плана «Барбаросса». Вторжение в Югославию и Грецию заставило Гитлера 30 апреля 1941 года перенести эту дату на 22 июня 1941 года. Генералы убедили его, что победоносная война продлиться не более 4-6 недель.

Одновременно Германия использовала меморандум от 25 ноября 1940 года, чтобы оказать давление на те страны, чьи интересы были в нем затронуты, и прежде всего на Болгарию, которая в марте 1941 года примкнула к фашистской коалиции. Советско-германские отношения продолжали ухудшаться всю весну 1941 года, особенно в связи с вторжением немецких войск в Югославию через несколько часов после подписания советско-югославского договора о дружбе. СССР не отреагировал на эту агрессию, так же как и на нападение на Грецию. В то же время советской дипломатии удалось добиться крупного успеха, подписав 13 апреля договор о ненападении с Японией, который значительно снижал напряженность на дальневосточных границах СССР.

Несмотря на настораживающий ход событий, СССР до самого начала войны с Германией не мог поверить в неизбежность немецкого нападения. Советские поставки Германии значительно возросли вследствие возобновления 11 января 1941 года экономических соглашений 1940 года. Чтобы продемонстрировать Германии свое «доверие», советское правительство отказывалось принимать во внимание поступавшие с начала 1941 года многочисленные сообщения о готовящемся на СССР нападении и не принимало необходимых мер на своих западных границ. Германия по-прежнему рассматривалась Советским Союзом «как великая дружественная держава».

Вторая мировая война подготовлена и развязана силами наиболее агрессивных государств - фашистскими Германией и Италией, милитаристической Японией с целью нового передела мира. Началась как война между двумя коалициями империалистических держав. В дальнейшем стала принимать со стороны всех государств, сражавшихся против стран фашистского блока, характер справедливой, антифашистской войны, который окончательно сформировался после вступления в войну СССР.

Избранное в Рунете

Валерий Михайленко

Михайленко Валерий Иванович - доктор исторических наук, профессор кафедры теории и истории международных отношений Уральского государственного университета им. А.М.Горького.

Использованные в данной статье три вышедших в 2001-2006 гг. тома итальянских дипломатических документов, охватывающих период с 15 апреля 1935 по 3 сентября 1939 г., позволяют взглянуть на советско-германские отношения накануне Второй мировой войны под новым углом. Анализ этих документов позволяет сделать вывод об общих тенденциях советской внешней политики, какими они виделись из дипломатического представительства в тот момент далеко не самого дружественного Москве государства.

Публикации итальянских дипломатических документов составляют двенад­цать серий, охватывающих 1861-1958 гг. Использованные в данной статье три вышедших в 2001-2006 гг. тома итальянских дипломатических документов входят в восьмую серию (15 апреля 1935 — 3 сентября 1939 г.). Исследователи Второй мировой войны ждали выхода трех последних томов (девятого, десято­го и одиннадцатого) восьмой серии почти полвека . Хронологически идущие за ними двенадцатый и тринадцатый тома были изданы в 1952 и 1953 гг.

В комментариях научной редакции нет никакого объяснения задержке пуб­ликации. Попытка автора данной статьи выяснить напрямую причину отло­женной публикации у членов итальянской комиссии также не дала желаемого результата. По косвенным признакам, прежде всего по личным публикациям в 50-60-х гг. XX в. первого председателя комиссии М. Тоскано, можно предпо­ложить, что работа над подготовкой архивных документов к изданию была завершена к началу 60-х гг. Однако в тот период публикации документов так и не увидели свет. Возможно, задержка была вызвана актуальной международ­ной обстановкой — процессом строительства общих европейских институтов, и обращение к неприглядным сторонам политики европейских государств нака­нуне Второй мировой войны могло осложнить общественный фон интеграци­онных процессов.

Аншлюс Австрии в марте 1938 г. вызвал озабоченность в советских правя­щих кругах. В донесении от 27 апреля 1938 г. временного поверенного в делах Италии в Москве В. Берардиса отмечается озабоченность в Москве возможной изоляцией в связи с активизацией прямых переговоров между четырьмя круп­нейшими европейскими государствами . Тень пакта четырех (Великобритания, Франция, Германия, Италия) без участия в нем СССР снова забрезжила на европейской политической сцене.

16 апреля 1938 г. было заключено англо-итальянское соглашение, направ­ленное на урегулирование англо-итальянских противоречий в бассейнах Сре­диземного, Красного морей и в Северной Африке . Одновременно были начаты переговоры между Францией и Италией о подписании договора, по­добного англо-итальянскому .

Параллельно итальянское фашистское руководство активизировало свои уси­лия по созданию блока стран в Восточной и Юго-Восточной Европе, включаю­щего Югославию, Румынию, Польшу. Создание такой группировки фашистским государством чувствительно затрагивало советские интересы в этом регионе.

В конце апреля, накануне визита Гитлера в Италию, германское Министер­ство иностранных дел подготовило несколько проектов договора с Италией о военно-политическом союзе . В конце мая посол Италии в Токио сообщил, что он получил информацию о японских предложениях присоединения к итало-германским переговорам о военном союзе . С самого начала перегово­ров японская сторона настаивала на исключительно антисоветском характере тройственного союза.

Чтобы не оказаться в полной изоляции, Москва подала сигнал Италии о смягчении ее позиции в отношении признания захвата Эфиопии . Тем не менее, когда 12 мая 1938 г. правительство Великобритании внесло на рассмотрение Совета Лиги Наций предложение о предоставлении свободы действий всем чле­нам Лиги Наций в вопросе признания захвата Италией Эфиопии, против анг­лийского предложения выступили СССР, Китай, Боливия и Новая Зеландия .

В связи с обострением судетского кризиса советское руководство усилило нажим на Париж с целью углубления военного сотрудничества между двумя странами в защиту целостности Чехословакии. Итальянский посол в Москве отметил заведомый провал советских усилий из-за противодействия француз­ского Генерального штаба . После встречи с советским заместителем наркома иностранных дел В. Потемкиным итальянский посол в Москве А. Россо докла­дывал в Рим о критическом отношении Москвы к позиции Варшавы, препят­ствующей организации коллективного отпора германскому давлению на Че­хословакию. «Географическое положение Польши является не менее опасным, чем Чехословакии», — заявил В. Потемкин. Особенно он раскритиковал стрем­ление Варшавы к достижению общей польско-венгерской границы за счет от­торжения чехословацкой территории .

В Москве считали, что инициативы польского министра иностранных дел Ю. Бека по созданию новой военно-политической оси, включающей Румынию, прибалтийские и скандинавские государства во главе с Польшей, направлены на срыв советских усилий по созданию европейской системы коллективной безопасности .

23 июня 1938 г. нарком иностранных дел М. Литвинов, выступая перед избирателями Ленинграда, заявил, что в случае германской агрессии против Чехословакии СССР намеревается выполнить свои договорные обязательства по защите целостности и суверенитета Чехословакии . В тот же день посол в Москве А. Россо доложил в Рим, что из достоверных источников он получил информацию относительно «новой и недавней директивы» советского руко­водства, ориентированной на сближение с западными государствами, чтобы не допустить изоляции СССР. Документ был разработан наркомом иностранных дел М. Литвиновым и его заместителем В. Потемкиным. Итальянский посол А. Россо пишет, что, по его мнению, речь идет о продолжении той самой внешнеполитической линии на коллективную безопасность и создание блока демократических государств против фашизма, которую советское руководство ведет с момента вступления в Лигу Наций в 1934 г.

В разгар судетского кризиса советское руководство 6 августа 1938 г. вновь подтвердило, что в случае нападения Германии на Чехословакию оно выпол­нит взятые на себя обязательства. В заявлении советского посла звучала не­прикрытая угроза в адрес Польши, если последняя примет участие в отторже­нии чехословацкой территории .

В Москве с нескрываемой тревогой отнеслись к попыткам британской дип­ломатии заставить Прагу капитулировать под германским давлением . Италь­янские дипломаты прямо указывали на ограниченные возможности предостав­ления советской военной помощи Чехословакии, во-первых, в связи с отказом руководства Польши и Румынии пропустить советские войска через свою тер­риторию, во-вторых, в связи с колебаниями французского руководства относи­тельно выполнения своих союзнических обязательств перед Чехословакией .

В донесениях из итальянского посольства в Москве от 25 августа и 6 сен­тября 1938 г. отмечалось, что наркомат иностранных дел подтверждает готов­ность СССР «выполнить свои международные обязательства». На прямой воп­рос М. Литвинову, каким образом СССР выполнит свои обязательства, не имея общей границы с Чехословакией, глава НКИД ответил: «Через Польшу — нет, но мы можем это сделать через Румынию» .

Выступление А. Гитлера на Нюрнбергском съезде нацистской партии 6 сен­тября 1938 гг. открыло новую фазу судетского кризиса, который преобразовал­ся в более глубокий чехословацкий кризис. К примеру, глава фашистского правительства Б. Муссолини приговорил к ликвидации Чехословацкое госу­дарство как «искусственное образование Версальской системы» .

16 сентября итальянский посол в Москве А. Россо сообщил о растущей озабоченности наркома М. Литвинова в связи с тем, что глава британского кабинета пытается решить чехословацкий кризис путем переговоров четырех государств, исключив тем самым СССР из переговорного процесса .

21 сентября министр иностранных дел Великобритании Э. Галифакс лично позвонил итальянскому послу Д. Гранди и сообщил, что под давлением Фран­ции и Великобритании чехословацкое правительство решило уступить «полностью» . Правительство Чехословакии все больше оглядывалось на Лондон и Париж, не принимая в расчет возможность поддержки со стороны Москвы. Правительства Польши и Венгрии стояли на откровенно античехословацких позициях и были готовы ввести свои войска на ее территорию.

Советское руководство попыталось повлиять на Варшаву, дав понять, что если польские войска оккупируют чехословацкую территорию, оно расторгнет пакт о ненападении с Польшей. Как отметил итальянский посол в Варшаве, вряд ли советские угрозы могли оказать какое-либо влияние на решение польско­го правительства . В разгар кризиса 28 сентября Польша направила меморан­дум президенту Чехословакии Э. Бенешу, в котором выдвигала требования уступок двух территорий .

По мере усиления капитулянтских настроений в Лондоне и Париже совет­ское руководство стало открыто выражать свою озабоченность и разочарова­ние политикой западных государств.

Эта тема стала основной в донесении итальянского посла в Москве А. Россо о результатах его встречи с заместителем наркома иностранных дел В. По­темкиным 22 сентября . Посол отметил, что В. Потемкин все еще верит в воз­можность сопротивления чехословацкого народа и в возможность давления Народного фронта на французское правительство. А. Россо обратил внимание на слова В. Потемкина о том, что, по его мнению, следующей немецкой жерт­вой станет Польша. «Сегодня Польша провозглашает аннексию небольшой зоны чехословацкой территории, где живут несколько десятков тысяч польских мень­шинств. Она забывает, однако, что в границах польского государства прожива­ют миллионы украинцев, немцев, белорусов, евреев и др. Как Польша может надеяться на то, что на глазах у Бека Германия после успеха, достигнутого в Чехословакии, задержит у польских границ судьбоносный марш германизма, нацеленного на достижение европейской гегемонии и, более того, мировой? Икто придет Польше на помощь в час опасности для нее?» Посол обратил внимание на то, что в разговоре с ним В. Потемкин использовал слова «раздел Польши». Исходя из этого, А. Россо сделал вывод о появлении новых идей у советских руководителей. «Мое мнение сводится к тому, — писал итальянский посол, — что в качестве ближайшей реакции на текущие события СССР может отказаться от своих попыток международного сотрудничества с "буржуазными демократическими правительствами" и перейти к оборонительной изоляцио­нистской политике (не отказываясь от революционной коммунистической про­паганды в отношении тех же демократических государств)» . К этому посол добавил, что, по его мнению, вчерашняя речь наркома иностранных дел М. Лит­винова является примечательным показателем провала политики «коллектив­ной безопасности», которую проводил СССР в последние годы. «Это означает, что СССР снимает с себя какую-либо ответственность и собирается проводить внешнюю политику в соответствии с собственными идеалами и интересами. Если оставить в стороне идеалы, то собственные интересы могут побудить к радикаль­ному изменению системы друзей и союзников. И хотя это вопрос второстепенной важности, после полного провала политики коллективной безопасности можно прогнозировать изменение положения самого М. Литвинова» .

В других своих донесениях посол в СССР А. Россо писал, что «черная тень пакта четырех буквально преследует Москву», а 17 октября итальянский посол после беседы с В. Потемкиным пришел к выводу, что впервые советские офи­циальные лица высказали идею возможного советско-германского соглашения .

29-30 сентября 1938 г. состоялась Мюнхенская конференция, в ходе кото­рой было подписано соглашение, предусматривавшее отторжение Судетской области от Чехословакии и ее передачу Германии . Во второй день работы конференции британский премьер-министр Н. Чемберлен и германский канц­лер А. Гитлер подписали англо-германскую декларацию о ненападении . За ней должна была последовать аналогичная франко-германская декларация .

Мюнхенское соглашение спровоцировало обострение территориальных пре­тензий ряда стран Восточной Европы к Чехословакии. Итальянские диплома­тические документы показывают неприглядную роль правящих кругов Венг­рии и Польши в попытках расчленения Чехословакии . Состоявшийся 2 нояб­ря 1938 г. под эгидой Германии и Италии первый Венский арбитраж предпи­сывал передать Венгрии южные районы Словакии и Подкарпатской Украины. Однако из-за противодействия Германии не были удовлетворены польские и венгерские планы установления общей границы .

Таким образом, мюнхенский курс западных держав в отношении Германии и Италии на деле не умиротворял, а еще более разжигал экспансионистские устремления руководителей этих государств, нейтрализовал усилия советского руководства и дезориентировал правящие круги стран Восточной и Юго-Вос­точной Европы в вопросах коллективной безопасности.

Тем не менее посольство Италии в СССР констатировало продолжение антигерманской политики Москвы, что находило подтверждение в смягчении позиции Москвы в отношении Польши . 26 ноября была оглашена польско-советская декларация, которая подтверждала действие Договора о ненападе­нии между двумя странами и содержала заявление об улучшении торговых отношений между ними . Мимо внимания посла также не прошли действия Кремля, направленные на улучшение отношений с Соединенными Штатами .

В документе от 30 ноября, подготовленном начальником объединенного командования вермахта В. Кейтелем для министра иностранных дел И. Риб­бентропа отмечалось, что при планировании войны против Великобритании и Франции германская сторона исходила из враждебного отношения Советской России к странам оси .

Сценарии возможной германской агрессии против Чехословакии начали обсуждаться в итальянских дипломатических кругах в начале января. Среди опубликованных итальянских дипломатических документов находится донесе­ние итальянского военного атташе в Бухаресте Г. Делла Порта. Военный атта­ше докладывал 9 января 1939 г. о полученной им из достоверных источников информации о том, что Чехословакия будет разделена Германией на Богемию, Моравию и Словакию, которые будут присоединены к Германии. На террито­рии Подкарпатской Руси предполагается создать государство, в которое вой­дут территории Западной Буковины и Бессарабии .

13 января 1939 г. посол в Берлине Б. Аттолико сообщил о встрече сотруд­ника отдела печати посольства Д. Дзанки с бывшим руководителем «независи­мой» Украины атаманом П. Скоропадским. По мнению последнего, мюнхенский договор актуализировал украинскую проблему, выдвинув на первый план воз­можность германской экспансии на европейский восток. В некоторых офици­альных кругах, подчеркивал посол, распространяется мнение о том, что Герма­ния приступит к разрешению вопроса о Подкарпатской Руси уже ближайшей весной. П. Скоропадский не сомневался в том, что будет поддержан герман­ской стороной . После визита в Берлин в начале января и встречи с Гитлером польский министр иностранных дел Ю. Бек заявил о своей абсолютной уве­ренности в германском продвижении в направлении Украины .

2 января 1939 г. итальянский посол в СССР А. Россо докладывал в Рим относительно тенденции в Москве к смягчению отношений с Польшей. «Искрен­не или нет, но это советское отношение демонстрирует ясным образом, что совет­ские политические директивы нацелены решительно, по крайней мере в данный момент, на консолидацию и развитие хороших отношений с Польшей с целью ее вовлечения в антигерманский блок, к которому, несмотря на Мюнхен, Литвинов все еще не охладел. Более того, у меня сложилось впечатление, что сегодняшнее обострение итало-французских отношений возрождает в Москве уверенность в воз­можности создания политической коалиции под знаком антифашизма» .

8 января 1939 г. посол в Москве направил в Рим обширное донесение, в котором попытался проанализировать изменения в советской внешней поли­тике, начиная с Мюнхенского соглашения. По его мнению, глава советского внешнеполитического ведомства все еще не оставил надежду на формирование антифашистской коалиции демократических государств. И это несмотря на ши­роко распространенное мнение, что после Мюнхена советское руководство по­считало проигранным сражение за коллективную безопасность. Некоторые на­дежды в советском руководстве поддерживает складывание в Великобритании оппозиции «капитулянтской политике» Н. Чемберлена, выступление Франции против реваншистских требований к ней со стороны Италии. В рамках этого курса советское руководство пытается сблизиться с Польшей и с соседними государствами — Финляндией, Литвой и Латвией, Ираном. Кроме того, Моск­ва рассчитывает на сближение между Вашингтоном, Парижем и Лондоном и на нажим со стороны США в отношении Великобритании и Франции с целью формирования демократического блока, к которому мог бы примкнуть СССР. В завершение своего доклада посол констатировал, что его личные наблюдения и приведенные им факты свидетельствуют о том, что советские руководители «ищут различные способы для оживления идеи коллективной безопасности и работают над созданием атмосферы за рубежом, которая благоприятствовала бы советской игре против фашизма» .

Напротив, итальянский посол в Берлине Б. Аттолико призывал не прида­вать слишком большого значения нормализации советско-польских отноше­ний. Анализируя итоги визита польского министра иностранных дел Ю. Бека в Берлин, посол ссылается на слова самого польского министра, который фак­тически дезавуировал значение советско-польской декларации от 26 ноября 1938 г. утверждением, что речь идет о простой «нормализации уже имеющихся отношений» . 25-27 января 1939 г. германский министр иностранных дел И. Риббентроп посетил с визитом Варшаву. После возвращения он информи­ровал итальянского посла о том, что одной из основных целей визита было ослабить значение польско-советской декларации от 26 ноября 1938 г., подпи­санной сразу же после Мюнхенского соглашения, и придать новую силу польско-германскому соглашению 1934 г.

Мимо внимания итальянского посла в Москве не ускользнуло решение Пре­зидиума Верховного Совета СССР внести изменения в текст присяги, которую приносят военнослужащие Красной армии. Вместо слов «я, сын трудового наро­да», были внесены слова «я, сын СССР», и вместо обязательств встать на защиту мировой революции были вставлены слова о защите Родины. «Другими слова­ми, — подчеркивает посол, — старый текст был вдохновлен концепцией ком­мунистического интернационала, а новый имеет существенные националисти­ческие признаки. Коминтерн замещается обращением к советской Родине» .

16 января 1939 г. посол в Москве обратил внимание на отсутствие наркома иностранных дел М. Литвинова на сессии Совета Лиги Наций. «Политика СССР постоянно делает акцент на "коллективную безопасность", однако явля­ется очевидным сегодняшнее стремление следовать более реалистичной такти­ке, втихомолку разрабатывать различные варианты, а не продолжать риторику перед международным ареопагом» .

24 января 1939 г. посол в Москве А. Россо сообщил в Рим о своей беседе с замнаркома иностранных дел В. Потемкиным, который, как бы между прочим, заметил о возможности советско-германских переговоров с целью увеличения объема торговли между двумя странами. Это сообщение было подтверждено временным поверенным в делах Германии в Москве К. фон Типпельскирхом. Послу показалось, что в советских кругах поддерживают слухи о сближении между Москвой и Берлином, возможно, чтобы вызвать реакцию в Лондоне и Париже .

31 января 1939 г. посол в Москве А. Россо сообщил в Рим о беседе с турецким послом на обеде, устроенном М. Литвиновым. Турецкий посол изложил ему лит-виновскую идею создания «Черноморского пакта» с участием СССР, Румынии, Болгарии, Турции и Греции. Речь шла о проекте, который мог бы в какой-то мере компенсировать распад Балканской Антанты . Советское предложение вызвало оживленный дипломатический обмен мнениями между указанными столицами, однако было воспринято не более, чем дипломатический зондаж.

Посол Италии в Турции О. Де Пеппо сообщил 20 февраля, что по заявле­нию турецкого министра иностранных дел С. Сараджоглу он не получал из советского посольства никаких предложений на этот счет .

3 марта итальянский посол в Москве А. Россо сообщил о прибытии в СССР английской торговой делегации и высказал свое мнение относительно полити­ческого сближения между этими странами. Вопреки ожиданиям, что Мюнхен­ское соглашение способствовало изоляции СССР, наблюдается противополож­ная картина. В январе 1939 г. было заключено польско-советское соглашение, затем последовали предложения германской стороны о начале торговых пере­говоров, было заключено торговое соглашение с Италией, затем последовали торговые переговоры с Ираном и Финляндией и, наконец, в Москву прибыла высокопоставленная британская экономическая делегация во главе с Р. Хадсо-ном. Все это, делает вывод посол, свидетельствует о растущем советском вли­янии в международных делах .

1 марта 1939 г. премьер-министр Н. Чемберлен вызвал сенсацию своим посещением посольства СССР в Лондоне, что было расценено в дипломатичес­ких кругах как поворот британской политики в отношении СССР и явный признак англо-советского сближения. Однако итальянский посол в Лондоне Д. Гранди призвал не придавать большого значения действиям Н. Чемберлена, которые, вероятнее всего, были ответом на критику лейбористов, призывавших не допустить намечавшееся советско-германское сближение. Он выразил уве­ренность в том, что в англо-советских отношениях не произойдет решительных изменений до тех пор, пока не станут понятны перспективы англо-германского сотрудничества .

Комментируя речь советского лидера И. Сталина, произнесенную 10 марта 1939 г. на XVIII съезде ВКП(б), итальянский посол в Москве обратил внимание на ее умеренный тон в отношении тоталитарных государств и на нескрываемое раздражение в отношении западных демократий, которые стремятся спровоци­ровать войну в восточном направлении .

16 марта 1939 г. германские войска вошли в Прагу. В сопредельных с Че­хословакией государствах активизировались планы по расчленению исчезаю­щего государства. Венгрия вновь вернулась к планам захвата всей Подкарпат-ской Руси и, таким образом, к установлению общей границы с Польшей .

Германская оккупация Чехословакии создала принципиально новую геопо­литическую ситуацию непосредственно у границ СССР. Географическая зона безопасности приблизилась непосредственно к советским границам.

Военный атташе в Берлине генерал Э. Маррас обстоятельно докладывал о значении для Германии захвата Чехословакии. Германия создала блок, насчиты­вающий 85 млн жителей, который доминирует в Срединной и Юго-Восточной Европе и полностью поглощает чешскую военную промышленность. «Никаких препятствий более не существует для развития германской экспансии на восток и юго-восток. Претензии к Польше выходят теперь на первый план, усиливают­ся планы оккупации Украины, выхода к Черному морю, возможности захвата продовольственных и нефтяных ресурсов Румынии». В военных и политических германских кругах распространяется мнение о том, что континентальная гегемо­ния в Срединной Европе, Дунайском бассейне и на Балканах может с успехом заменить германские колониальные притязания. Через дружественную Венгрию Германии проще оказывать влияние на Подкарпатскую Украину и реализовать планы отчуждения польской Украины. Отныне Германия становится централь­ной осью Европы, к чьей организации и мощному военному аппарату друзья и враги должны относиться с вниманием .

В середине марта 1939 г. Гитлер дал разрешение Венгрии оккупировать оставшуюся часть Подкарпатской Руси вплоть до границы с Польшей на севере . Последовавшее за чехословацкими событиями заключение германско-ру­мынского соглашения ставило экономику Румынии под полный германский контроль, о чем итальянский посол в Берлине Б. Аттолико докладывал в Рим . В торговом представительстве Италии в Берлине расценили германско-румынский договор как важный этап в формировании нового германского эко­номического порядка в Юго-Восточной Европе .

В конце марта 1939 г. уже не возникало сомнений относительно того, что следующей жертвой германской экспансии может стать Польша.

События в Чехословакии подтвердили сложившееся в советском руковод­стве мнение, что Германия сделала очередной шаг в направлении Drang nach Osten. На это указал замнаркома иностранных дел В. Потемкин во время встречи с итальянским послом в Москве. Замнаркома В. Потемкин предположил, что следующим направлением германской экспансии станет балканско-дунайская Европа. В. Потемкин намекнул на возможность советско-итальянского сотруд­ничества с целью противодействия германской экспансии в этом направлении .

25 марта 1939 г. посол в Москве А. Россо сообщил о достигнутом соглаше­нии между СССР, Великобританией и Францией относительно объявления совместной декларации. Посол отметил незаинтересованность СССР в декла­рациях исключительно демонстративного характера против тоталитарных го­сударств: «Единственное, что может интересовать СССР — это формирование широкой коалиции с участием его основных приграничных государств (Польши, Румынии и Турции)». Из бесед с наркомом иностранных дел М. Литвиновым и его заместителем В. Потемкиным у итальянского посла сложилось впечатле­ние о наличии у них большой подозрительности в отношении Лондона и Пари­жа. Сегодня советское руководство заинтересовано в сохранении свободы выбо­ра и ставит своих западных партнеров перед дилеммой: возврат к принципам коллективной безопасности с очень точными и безоговорочными обязательства­ми взаимной помощи между всеми заинтересованными государствами или СССР сохраняет собственную независимость в принятии решений и действий . 22 ап­реля 1939 г. посол в Москве А. Россо информировал, что советское руководство в переговорах с Лондоном и Парижем стремится добиться распространения вза­имных обязательств о военной помощи как на Западе, так и на Востоке .

По итогам визита в Москву британской торговой делегации во главе с Р. Хад-соном посол А. Россо сделал заключение, что результаты переговоров можно рассматривать как недостаточные или провалившиеся .

17 апреля 1939 г. нарком иностранных дел М. Литвинов выдвинул предло­жение о заключении договора о взаимопомощи между Великобританией, Фран­цией и СССР. 21 апреля в Кремле прошло заседание с участием некоторых членов политбюро, заместителя наркома иностранных дел В. Потемкина, по­слов в Великобритании и Германии. В ходе встречи произошло резкое столк­новение между главой правительства В. Молотовым и наркомом М. Литвино­вым .

25 апреля 1939 г. внимание итальянского посольства оказалось привлечен­ным к неожиданной для итальянских дипломатов поездке заместителя наркома иностранных дел В. Потемкина в Турцию . Итальянский посол А. Россо связы­вал этот визит со стремлением СССР присоединиться к англо-турецкому дого­вору о взаимной помощи . Два дня спустя Б. Аттолико сообщил, что под нажи­мом Великобритании и России происходит дрейф Турции в сторону противни­ков держав оси. «Восточная дверь закрывается», — констатировал посол .

Слухи о том, что итогом визита В. Потемкина в Анкару станет заключение англо-турецко-советского соглашения о взаимопомощи и тем самым произой­дет расширение гарантий безопасности на Средиземноморье и на Юго-Восточ­ную Европу, не оправдались. Англо-турецкий договор о взаимопомощи огра­ничился обеспечением безопасности двух стран в бассейне Средиземного моря . Комментируя опубликованное коммюнике по итогам советско-турецких пере­говоров, итальянский дипломат пришел к выводу, что «никаких конкретных результатов не было достигнуто между Советами и Анкарой» . 29 апреля 1939 г. из Лондона поступил сигнал турецким руководителям, что возможность зак­лючения англо-франко-советского соглашения сомнительна .

После возвращения в беседе с итальянским послом в Москве замнаркома В. Потемкин изложил собственную трактовку итогов поездки в Турцию и по странам Восточной Европы. По мнению советского дипломата, его визит в Тур­цию состоялся по инициативе Анкары, которая стремилась проконсультиро­ваться с дружественным государством накануне заключения пакта с Великоб­ританией. В. Потемкин утверждал, что пакт находится в гармонии с советской концепцией взаимной помощи против агрессоров. Англо-турецкое соглашение может быть расширено, чтобы охватить весь Балканский полуостров или, по крайней мере, создать большое пространство безопасности в Черноморском регионе. Советский дипломат считал, что основой для организации системы взаимопомощи на Черном море и Балканах могут стать Балканская Антанта, британские гарантии Греции, тесное советско-турецкое сотрудничество. СССР относится благоприятно к такому расширению и расположен принять участие в нем, если придут к благоприятному завершению нынешние переговоры с Лондоном об англо-франко-советском договоре о взаимной помощи. Потем­кин утверждал, что в Софии и Бухаресте он встретил понимание и желание сотрудничать с Москвой в вопросах безопасности .

В переговорах с польским министром иностранных дел советский замести­тель наркома заявил, что реально Польша может рассчитывать только на со­ветскую поддержку, в то время как французская и английская поддержка мо­жет иметь чисто теоретический характер. По мнению посла А. Россо, советский дипломат был искренне удовлетворен поездкой в Анкару и последующими переговорами в Софии, Бухаресте и Варшаве .

Итальянский посол в Варшаве П. Ароне сообщил о признаках улучшения советско-польских отношений, о чем свидетельствовало назначение нового со­ветского посла в Польше. Этот пост оставался вакантным в течение полутора лет. В Варшаву прибыл советский атташе по торговле с целью возглавить тор­говое представительство в Варшаве, созданное в рамках экономического согла­шения между двумя странами от 14 июня 1936 г. Итальянский посол в Бер­лине сообщал, что в связи с возможностью достижения договоренностей между Польшей и СССР о взаимопомощи в случае германской агрессии, Прибал­тийские государства предпочитают заключить договоры о ненападении и ней­тралитете с Германией .

3 мая 1939 г. нарком иностранных дел М. Литвинов принял британского посла У. Сидса, заявившего, что правительство Н. Чемберлена все еще изучает советские предложения от 17 апреля 1939 г. В тот же день Указом Президиума Верховного Совета СССР народным комиссаром иностранных дел СССР был назначен В. М. Молотов, сохранивший при этом за собой пост председателя Совета народных комиссаров. Не публиковавшийся в печати указ за подписью М. И. Калинина говорил об освобождении М. М. Литвинова от должности наркома ввиду того, что он занял «ошибочную позицию, в особенности в оцен­ке политики Англии и Франции». Советским полпредам за рубежом была на­правлена циркулярная телеграмма И. Сталина, в которой отмечалось, что «ввиду серьезного конфликта между председателем СНК т. Молотовым и наркоминделом т. Литвиновым... ЦК ВКП(б) удовлетворил просьбу т. Литвинова и ос­вободил его от обязанностей наркома» . Причины снятия М. Литвинова разъяснил в июле 1939 г. В. Молотов, выступая на собрании НКИД СССР: «Товарищ Литвинов не обеспечил проведение партийной линии, линии ЦК ВКП (б) в наркомате».

Отставка М. Литвинова с поста наркома иностранных дел, естественно, не осталась без внимания итальянского посла в Москве. Он связывал отставку с тем, что Литвинов в последнее время активно работал над достижением тес­ного военно-политического сотрудничества с Англией и Францией. Отставка Литвинова могла означать провал переговоров с западными державами. Впол­не возможно, что недовольство в Кремле было вызвано неудовлетворительны­ми итогами визита замнаркома В. Потемкина в Анкару и на обратном пути — в Софию, Бухарест и Варшаву.

Итальянский посол в Берлине Б. Аттолико сделал предположение, что от­ставка М. Литвинова означала поражение в советском руководстве сторонни­ков сотрудничества с западными державами и победу сторонников изоляцио­нистской политики, желающих прямого вооруженного столкновения между фа­шистскими государствами и западными демократиями .

В следующей телеграмме Б. Аттолико сделал предположение, что отставка М. Литвинова напрямую связана с провалом советско-британских перегово­ров. В разгар чехословацкого кризиса, когда начали говорить о германских притязаниях на Украину, М. Литвинов предложил Н. Чемберлену проведение конференции с целью создания широкой системы коллективной безопасности. Взамен глава британского кабинета предложил консультации по дипломати­ческим каналам . Отставку М. Литвинова расценивали в Берлине как важную предпосылку для улучшения советско-германских отношений . Со слов посла в Москве Ф. фон Шуленбурга Москва ищет сближения со странами оси. Эту гипотезу фон Шуленбург считал наиболее вероятной .

На встрече в Милане 6-7 мая 1939 г. с итальянским министром иностран­ных дел И. Риббентроп выразил свое убеждение в том, что «необходимо ис­пользовать благоприятный случай для того, чтобы добиваться присоединения России к тоталитарному блоку, но вместе с тем заявил о необходимости прояв­лять большую осторожность и абсолютное чувство меры» .

Мимо внимания итальянской дипломатической миссии в Германии не про­шло совещание германских послов 10 мая в Мюнхене, проведенное министром иностранных дел И. Риббентропом. В ходе совещания была обсуждена ситуа­ция, вызванная отставкой М. Литвинова. И. Риббентроп проявил сдержанный оптимизм в отношении перспектив развития отношений с СССР, указав на важность «возобновления торговых и политических отношений в разумных пределах» .

Итальянский посол в Москве обратил внимание на жесткое заявление ТАСС в отношении Великобритании в связи с ходом англо-советских переговоров. ТАСС выразил недовольство нежеланием британской стороны взять на себя какие-либо конкретные обязательства абсолютной солидарности с СССР на Дальнем Востоке . В следующих телеграммах итальянский посол в Москве предположил, что негативную реакцию в Москве вызвало нежелание Лондона и Парижа пойти на соглашения с Москвой о «полной взаимопомощи» .

12 мая посол в Москве А. Россо направил телеграмму с развернутым анали­зом текущей советской внешней политики. В Москве больше не рассматривают фашистскую ось в качестве исключительно антисоветского блока, а также на­правленным против Англии и Франции. После оккупации фашистскими госу­дарствами Чехословакии и Албании западные державы стали искать способы вовлечения СССР в военные союзы. Однако советская внешняя политика, опи­рающаяся на принципы коллективной безопасности, стремится к созданию еди­ного блока взаимной помощи, который гарантировал бы безопасность в Цент­ральной и Восточной Европе. Советское руководство считает, что Лондон и Париж не проявляют заинтересованность в проекте, основанном на взаимности и равенстве обязательств. Они стремятся только к пакту, который обязал бы СССР оказать поддержку Великобритании и Франции в случае, если они ока­жутся вовлеченными в конфликт, в связи с выполнением их гарантий Польше и Румынии. При этом не принимается в расчет, что это не единственные погра­ничные страны с СССР. В то время как СССР должен автоматически исполнить взятые на себя обязательства, Лондон и Париж стремятся оставить для себя право выбора времени и места выполнения договорных обязательств. Западные державы добиваются советской поддержки, не предлагая равенства и взаимности в ответ. Таким образом, резюмирует посол, «Москва добивается безопасности на тот случай, если Германия двинется против СССР не только через Польшу или Румынию, но также через балтийские государства или через Финляндию». «В этом случае они хотели бы поддержки от Англии и Франции с использовани­ем всей их военной мощи. Решение СССР о военном союзе с Лондоном и Пари­жем всецело зависит от того, примут ли там условия Москвы» .

15 мая посол в Москве А. Россо обратил внимание на публикацию в «Из­вестиях», в которой выражалась безоговорочная поддержка Англо-турецкой декларации от 12 мая 1939 г. По его мнению, в статье настаивалось на тесней­ших отношениях между СССР и Турцией. Таким образом, итогом поездки В. Потемкина в Турцию стала гармонизация советской политики с англо-ту­рецкой в Восточном Средиземноморье .

Во время встречи с Г. Чиано в самый канун подписания итало-германского союзного договора И. Риббентроп заявил о слабости СССР и о том, что Мос­ква не сможет оказать существенную помощь Франции и Великобритании .

15 мая 1939 г. посол в Берлине Б. Аттолико сообщил о новой германской инициативе. Германский посол в Москве получил задание встретиться с новым наркомом иностранных дел В. Молотовым, чтобы предложить Кремлю возобно­вить торговые переговоры, прекращенные несколько месяцев назад. В случае утвердительного ответа германское правительство направит в Москву тех же самых экспертов, которые уже вели переговоры. «На данный момент ничего другого нет», — завершил письмо посол . На следующий день Б. Аттолико теле­графировал в Рим, что первые попытки посла Ф. фон Шуленбурга не увенча­лись успехом, поскольку Кремль отнесся к ним «с огромным подозрением» .

20 мая 1939 г. вернувшийся в Лондон итальянский посол Д. Гранди доло­жил в Рим о своих впечатлениях от встреч с Н. Чемберленом и Э. Галифаксом. «Мое личное впечатление, что Англия, несмотря на лихорадочные приготовле­ния к войне, будет стремиться избежать ее вплоть до последнего момента». В доказательство он сослался на характер задаваемых премьер-министром воп­росов относительно того, сможет ли Муссолини вновь, как это было в сентябре 1938 г., вмешаться и спасти мир .

Подведем итоги. Опубликованные итальянские дипломатические докумен­ты не вступают в противоречие с выводами тех отечественных и зарубежных исследователей, которые считают, что советское руководство сделало оконча­тельный выбор в пользу сотрудничества с Берлином под влиянием провала англо-франко-советского сотрудничества. Однако открытым в историографии остается установление начала переговоров и принятие окончательного реше­ния в пользу пакта с Германией.

Например, итальянские исследователи Е. Ага-Росси и В. Заславский счита­ют, что И. Сталин с конца 1937 г. «начал постепенно осуществлять политику сближения с нацистской Германией... и искать сотрудничества с экспансиони­стской Германией с целью заключения соглашения о разделе мира» .

В этом ряду находится интерпретация обросшей завесой таинственности миссии руководителя советского торгового представительства в Берлине Д. Кан­делаки, который в 1938 г. подвергся сталинскими репрессиям.

Российский исследователь Д. Г. Наджафов утверждает, что советское руко­водство после Мюнхена настроилось на сближение с нацистской Германией . Канадский исследователь М. Дж. Карлей вину за провал англо-франко-совет­ских переговоров возлагает на западные державы и считает, что только после их провала советское руководство принимает решение подписать пакт о нена­падении с Германией .

Опубликованные итальянские документы не дают прямого ответа на воп­росы о динамике советско-германских отношений. На основе их анализа мож­но сделать вывод об общих тенденциях советской внешней политики, какими они виделись из дипломатического представительства в тот момент далеко не самого дружественного Москве государства.

После Мюнхенского соглашения 1938 г. международное положение СССР выглядело весьма ослабленным. Все важнейшие события 1938 г. и первой по­ловины 1939 г. прошли без участия СССР, без учета его региональных интере­сов со стороны мировых держав. После Мюнхенского соглашения Великобри­тания и Франция попытались гарантировать свои отношения с Германией дву­сторонними соглашениями, оставив СССР за пределами концерта четырех держав. С конца 1938 г. усиливается германское давление на малые страны Восточной и Юго-Восточной Европы, ранее находившиеся в орбите влияния западных держав. С каждым германским продвижением на восток риски нацистской агрессии против СССР становились все более очевидными для со­ветского руководства. Политика умиротворения, проводимая правительствами Великобритании и Франции, оставляла все меньше шансов на возможность реализации планов коллективной безопасности. Для советского руководства не были секретом переговоры между Германией, Италией и Японией о воен­ном союзе, который Токио намеревался использовать прежде всего против СССР .

Необходимо учитывать, что накануне Второй мировой войны СССР не от­носился к числу мировых держав и не обладал военным и экономическим потенциалом для обеспечения в одиночку проблем собственной безопасности. Ослабившие Красную армию сталинские репрессии и незавершенность пере­вооружений ограничивали возможности самостоятельного влияния СССР на мировые процессы.

Наконец, советский лидер И. Сталин, как и большинство руководителей западных демократических и тоталитарных государств, подходил к проблемам национальной безопасности с геополитических позиций, связывая ее напря­мую с созданием территориальных «поясов безопасности», или «жизненных пространств». Москва заинтересованно относилась к событиям, происходив­шим по периметру советских европейских границ, где на смену англо-француз­ской системе союзов приходила германская экспансия.

«Политика — искусство возможного». Было бы естественным предполо­жить, что советское руководство априори рассматривало и активизировало не один, а несколько вариантов решения проблем безопасности страны в различ­ных комбинациях политических и военных союзов. На 23 августа 1939 г. совет­ское руководство посчитало сотрудничество с Германией наиболее эффектив­ным выбором в достижении своих внешнеполитических целей. Дискуссия об имевшихся вариантах обеспечения государственной безопасности в момент принятия решения о сотрудничестве с Германией и их эффективности нахо­дится за рамками задач, поставленных в данной статье.

Примечания :

I Documenti Diplomatici Italiani. Ottava serie: 1935-1939. Vol. 9: 24 aprile — 11 settembre 1938. Roma, 2001 (в дальнейшем - DDI); DDI. Vol. 10: 12 settembre - 31 dicembre 1938. Roma, 2003; DDI. Vol. 11: 1 gennaio — 22 maggio 1939. Roma, 2006.

DDI. Vol. 12: 23 maggio — 11 agosto 1939. Roma, 1952; DDI. Vol. 13: 12 agosto - 3 settembre 1939. Roma, 1953.

Вышедшая в 1956 г. книга Марио Тоскано «Дипломатическое происхождение Стального пакта» опирается на огромный массив архивных дипломатических документов, большинство из которых за­тем были опубликованы в сборниках дипломатических документов [см.: 97].

DDI. Vol. 9. Doc. 12. P.26.

Ibid. Doc. 43. P. 71-73.

Ibid. Doc. 56. P. 85.

DDI. Vol. 9. Doc. 201. P. 270; Doc. 235. P. 316.

Ibid. Doc. 21. P. 35.

Ibid. Doc. 179. P. 240.

Германия поддержала требования судетских немцев на отделение от Чехословакии.

DDI. Vol. 9. Doc. 154. P. 205.

Ibid. Doc. 225. P. 307.

Ibid. Doc. 256. P. 349.

Ibid. Doc. 408. P. 576.

DDI. Vol. 9. Doc. 255. P. 348-349.

Ibid. Doc. 380. P. 514.

Ibid. Doc. 395. P. 552-553.

Ibid. Doc. 408. P. 576-577.

Ibid. Doc. 431. P. 610-611; Doc. 486. P. 694.

Ibid. Vol. 10. P. IX.

Ibid. Doc. 43. P. 41.

Ibid. Doc. 97. P. 91.

DDI. Vol. 10. Doc. 121. P. 115.

Ibid. Doc. 174. P. 159; Doc. 186. P. 169.

Ibid. Doc. 110. P. 105-107.

Иозеф Бек — польский министр иностранных дел.

DDI. Vol. 10. Doc. 110. P. 106.

DDI. Vol. 10. P. 107.

Ibid. Doc. 192. P. 178; Doc. 289. P. 292.

Ibid. Doc. 190. P. 175.

Подписана 6 декабря 1938 г. в Париже министрами иностранных дел Франции и Германии. [см.: 88, c.334-335].

DDI. Vol. 10. Doc. 305. P. 310-311; Doc. 353. P. 363; Doc. 347. P. 359.

Ibid. Doc. 355. P. 367-369; Doc. 432. P. 467.

Ibid. Doc. 399. P. 430-431; Doc. 476. P. 505-507; Doc. 551. P. 601.

Ibid. Doc. 476. P. 505-507.

Ibid. Doc. 416. P. 449-450.

DDI. Vol. 11. Doc. 44. P. 69-70.

Ibid. Doc. 54. P. 82-84.

Ibid. Doc. 58. P. 89.

Ibid. Doc. 3. P. 5.

DDI. Vol. 11. Doc. 32. P. 56-58.

Ibid. Doc. 27. P. 48-49.

Ibid. Doc. 122. P. 161.

Ibid. Doc. 40. P. 65.

Ibid. Doc. 62. P. 94.

DDI. Vol. 11. Doc. 97. P. 139.

Ibid. Doc. 129. P. 169.

Ibid. Doc. 205. P. 254.

Ibid. Doc. 249. P. 295-296.

Ibid. Doc. 258. P. 311-312.

DDI. Vol. 11. Doc. 285. P. 347-349.

Ibid. Doc. 286. P. 351-352.

Ibid. Doc. 324. P. 387-391.

Ibid. Doc. 396. P. 484-485.

Ibid. Doc. 330. P. 397.

Ibid. Doc. 390. P. 477.

DDI. Vol. 11. Doc. 338. P. 407.

Ibid. Doc. 392. P. 479-481.

Ibid. Doc. 590. P. 683.

Ibid. Doc. 585. P. 679.

Поездка заместителя наркома иностранных дел В. Потемкина проходила с 27 апреля по 5 мая 1939 г.

DDI. Vol. 11. Doc. 599. P. 691.

Ibid. Doc. 605. P. 697.

DDI. Vol. 11. Doc. 656. Р. 758; Doc. 673. P. 780.

Ibid. Doc. 664. P. 766.

Ibid. Doc. 709. P. 820-821.

Ibid. Doc. 711. P. 822-824.

Ibid. Doc. 676. P. 782.

DDI. Vol. 11. Doc. 633. P. 731.

Ibid. Doc. 644. P. 744-745.

Ibid. Doc. 650. P. 750-752.

Ibid. Doc. 659. P. 761.

DDI. Vol. 11. Doc. 668. P. 777.

Ibid. Doc. 674. P. 780-781.

Ibid. Doc. 675. P. 781.

Ibid. Doc. 681. P. 787.

DDI. Vol. 11. Doc. 680. P. 787; Doc. 681. P. 787; Doc. 692. P. 796-798.

Ibid. Doc. 707. P. 817-818.

Ciano G. Diario. P. 299.

DDI. Vol. 11. Doc. 729. P. 848.

Ibid. Doc. 729. P. 848.

Ibid. Doc. 731. P. 851-852.

DDI. Vol. 11. Doc. 254. P. 305-307.

Живкова Л. Англо-турецкие отношения, 1933-1939. М., 1975.

Михайленко В. И. Англо-итальянское соглашение 16 апреля 1938 г. // Политика великих держав на Балканах и Ближнем Востоке в новейшее время. Свердловск, 1982.

Документы внешней политики СССР. М., 1992. Т. 22, кн. 1.

Документы и материалы кануна Второй мировой войны: в 2 т. М., 1948. Т. 1.

Наджафов Д. Г. «Подлинное толкование Мюнхена» // Новый архивный документ и его интерпретация. СССР, Франция и эволюция Европы в 30-е годы: сб. науч. ст. М., 2003. С. 201-202.

Очерки истории Министерства иностранных дел: в 3 т. М., 2002. Т. 2.

Чемпалов И. Н. К истории заключения германско-румынского экономического согла­шения 1939 года // Новая и новейшая история. 1959. № 1.

Aga-Rossi E., Zaslavsky V. Toglatti e Stalin. Il PCI e la politica estera staliniana negli archivi di Mosca. Bologna, 1997.

Documents on German Foreign Policy, 1918-1947. Ser. D. L., 1949. Vol. 4.

Carley M. J. 1939: The Alliance that Never was and the Coming of World War II. Chicago, 1999.

Ferretti V. Il Giappone e la politica estera italiana. 1935-1941. Varese, 1983.

L"Esercito italiano alla vigilia della seconda guerra mondiale. Roma, 1982.

Toscano M. Le origini diplomatiche del patto d"acciaio. Firenze, 1956.

В конце 30-х гг. военная угроза со стороны фашистской Германии постоянно нарастала. Англия, США, Франция в этих условиях принимают политику умиротворения агрессора, вершиной которой принято считать Мюнхенское соглашение 1938 г., по которому европейские страны практически признали аннексию Германией части территории Чехословакии. После оккупации в 1939 г. Германии всей Чехии Советский Союз оказался в очень сложной ситуации. Переговоры военных миссий Англии, Франции и СССР оказались безуспешными. А. Гитлер, уже принявший решение о начале войны с Польшей, упорно требовал от И.В. Сталина согласия на заключение пакта о ненападении. 23 августа 1939 г. между Германией и СССР был подписан пакт о ненападении и секретный протокол к нему, по которым:

1) происходило разграничение сфер влияния Германии и СССР. Германия притязала на Западную и Центральную Польшу и Литву, а СССР – на Восточную Польшу, Латвию, Эстонию, Финляндию, Бессарабию – территории, которых Россия лишилась в ходе Первой мировой войны;

2) согласно договору обе стороны взяли обязательство не мешать друг другу в получении контроля над этими сферами.

Германия начала войну против Польши. А советские войска заняли ее восточные районы. В состав СССР в результате вошли земли Западной Украины и Западной Белоруссии. После завершения военных операций в Польше между СССР и Германией был подписан договор о дружбе и границе и новые секретные протоколы, в которых были уточнены сферы интересов стран: в обмен на некоторые территории Польши Германия отдала СССР Литву. Война с Финляндией. 31 октября Советский Союз предъявил территориальные претензии к Финляндии в отношении Карельского полуострова. 30 ноября 1939 г. Красная армия начала боевые действия против финских войск. Начало этой войны было воспринято мировым сообществом как акт агрессии. СССР исключили из Лиги Наций. Результатом войны СССР с Финляндией стал мирный договор, по которому все территориальные притязания СССР к Финляндии были удовлетворены. В 30-х гг. СССР заключает договоры о взаимной помощи с прибалтийскими странами – Эстонией, Латвией и Литвой. Они предусматривали присутствие военных баз на территории этих государств. Присутствие советских войск было использовано СССР для провозглашения здесь советской власти. В странах Прибалтики были созданы новые правительства, которые обратились с просьбой к СССР о вхождении в его состав в качестве союзных республик. В 1940 г. СССР предъявил ультиматум Румынии. Затем были аннексированы Бессарабия и Северная Буковина. На этих территориях была образована Молдавская СССР, вошедшая в состав СССР. На Дальнем Востоке в 1938–1939 гг. произошли столкновения советских и японских войск в районе озера Хасан и р. Халхин-Гол. В это время в Германии полным ходом шла разработка «плана Барбаросса», целью которого было нападение и завоевание СССР. В декабре 1940 г. согласно директиве № 21 план был одобрен Гитлером. Когда до войны оставались лишь месяцы, СССР по-прежнему неукоснительно соблюдал все принятые с Германией договоренности, в том числе о поставке вооружения, продовольствия и строительных материалов.

Вопрос 35: Нападение фашистской Германии на СССР. Великая Отечественная война. Битва под Москвой. 22 июня 1941 года в 4 часа утра гитлеровская Германия вероломно, без объявления войны напала на Советский Союз. Фашистские войска атаковали наши пограничные части на фронте свыше 3 тысяч километров - от Баренцева до Чёрного моря. Артиллерийские залпы загремели не только со стороны Германии, но также со стороны Финляндии и Румынии. Одновременно фашистская авиация подвергла бомбардировке Минск, Киев, Каунас, Житомир и другие советские города. Вражеска авиация появилась над гаванями Мурманска, Кронштадта, Одессы и Севастополя. Ворвавшись в пределы нашей Родины, фашистские варвары стали разрушать фабрики и заводы, города и сёла, школы и памятники культуры, расхищать народное достояние, уничтожать советских людей. Во время Великой Отечественной войны, особенно в первый её период, на долю Советской страны выпали огромные трудности. Война началась в условиях, невыгодных для советских войск. Враг имел ряд временных военных преимуществ. Нападение на Советский Союз было внезапным. Германская армия была полностью отмобилизована и имела значительный боевой опыт. Промышленность почти всей Европы работала на немецкую военную машину. Гитлеровцы имели численное превосходство в танках, авиации и автоматическом оружии.

Кроме того, они вели войну только на одном фронте - против СССР. Второго фронта против Германии в Европе не существовало.

Воспользовавшись всеми этими преимуществами, немецко-фашистские войска потеснили части Советской Армии, расположенные у границы, и тремя мощными группами двинулись через Прибалтику на Ленинград, через Белоруссию - на Москву и через Украину - на Ростов и Кавказ. Гитлеровским разбойникам удалось захватить ряд важных районов страны. Над нашей Родиной нависла смертельная угроза.

13 октября 1941 года начались ожесточенные бои под Москвой. В городе в это время разошлись слухи, что его готовятся сдать. Началась настоящая паника: желающие уехать брали штурмом уходящие на восток поезда. 20 октября в столице было введено осадное положение. Москва приобрела облик военного города: улицы пересекли ряды «ежей» и других противотанковых заграждений. Отстоять столицу было бы невозможно, если бы на помощь не пришли свежие военные силы. В октябре под Москву были переброшены части из глубины страны, в том числе с Дальнего Востока. Особенно прославилась в боях прибывшая с востока дивизия генерал-майора Ивана Панфилова. 16 ноября у разъезда Дубосеково на Волоколамском шоссе горстка бойцов-панфиловцев ценой своей жизни четыре часа отбивала танковые атаки. Немцы так и не смогли пройти и потеряли 18 танков. Возглавлявший эту группу политрук Василий Клочков сказал слова, которые стали впоследствии своеобразным девизом всей обороны столицы: «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва». 16 ноября немцы продолжили успешное наступление. Тактика борьбы была направлена на изматывание германских войск. Позади Москвы стояли три вновь сформированные советские армии. Их готовились бросить в бой в последний момент, когда противник будет более всего изнурен. И вот в ночь с 5 на 6 декабря части Красной армии начали мощное контрнаступление по всему фронту. Это было полной неожиданностью для германского командования. Москва, которую оно считало почти побежденной, внезапно оказалась недоступной. В ходе советского наступления к началу января германские войска были отброшены на 100-250 км от столицы. В течение декабря они потеряли убитыми свыше 120 тысяч солдат и офицеров. Красная армия освободила от врага Калугу и Калинин (Тверь). Итоги битвы: 12 декабря советские граждане услышали по московскому радио первую победную сводку. Впервые они увидели, что «непобедимая германская армия» терпит крупные поражения. Увидел теперь это и весь мир. Победа вдохнула новые силы и уверенность в тех, кто сражался с фашизмом, прежде всего в советских людей. Активизировалось партизанское движение, усилилось движение Сопротивления в оккупированных странах Европы. Победа под Москвой похоронила стратегию молниеносной войны. Верхмат оказался перед перспективой затяжной войны на два фронта. Что касается СССР, то полученная передышка позволила ускорить перевод промышленности на военные рельсы, развернуть на востоке эвакуированные заводы, накопить вооружение.