Кто завоевал багдад. Как завоевание багдада монголами предопределило развитие всего исламского мира

• 1 Подготовка к походу
  • 1.1 Численность войск
  • 1.2 Участие христиан
• 2 Выступление войск
• 3 Разгром низаритов
• 4 Завоевание Багдада
• 5 Сирийская кампания
• 6 Действия корпуса Китбуки
• 7 Примечания
• 8 Библиография
  • 8.1 Источники
  • 8.2 Литература
• 9 Ссылки

Подготовка к походу

Мункэ, провозглашённый каганом Монгольского государства в 1251 году, принял решение продолжить войны против империи Сун и не покорённых государств Ближнего Востока. Одним из поводов для ближневосточного похода послужила жалоба, поданная Мункэ жителями Казвина и горных районов Персии на вред, причиняемый им исмаилитами-низаритами (известными на Западе как ассасины, а на Востоке - как мульхиды, то есть еретики). Согласно Рашид ад-Дину, «так как многие из искавших правосудия на несправедливость еретиков, передали себя на благороднейшее усмотрение, Менгу-каан в год быка отправил в области таджиков против еретиков своего брата Хулагу-хана». На исмаилитов и багдадского халифа жаловался хану и монгольский военачальник Байджу, базировавшийся в северном Иране. Мункэ приказал Хулагу разрушить горные крепости исмаилитов, покорить луров и курдов, завоевать владения халифа, если тот не изъявит покорности.

Численность войск

Джувейни, а вслед за ним и Рашид ад-Дин, сообщают, что каждый улус должен был поставить в армию Хулагу по два человека из каждого десятка воинов. Но это может быть лишь фигура речи, означающая, «очень большое войско», так как то же выражение встречается у Джувейни под 1246 годом, когда Гуюк отправлял Илджидая на войну против исмаилитов.

Анонимный автор сочинения Шаджарат аль-атрак (XV век) пишет, что Мункэ дал Хулагу одну пятую всех годных к службе монголов, и это составило 120 тысяч человек. Му‛ин ад-Дин Натанзи сообщает, что Хулагу выступил из Монголии в сопровождении 70 тысяч человек. И по свидетельству инока Магакии (Григора Акнерци), армянского историка XIII века, численность войск Хулагу доходила до 70 тысяч: «пришли с востока… семь ханских сыновей, каждый с туманом всадников, а туман значит 10 000».

Современные исследователи, пытаются рассчитать численность армии Хулагу, исходя из количества упоминаемых в источниках военачальников - 15-17 человек. Если каждый военачальник - темник, то в монгольском войске должно было быть 150-170 тысяч человек. Однако тумен лишь теоретически включал 10 тысяч воинов; реальная численность могла быть меньше.

К армии были приписаны китайские инженеры для обслуживания камне-, стрело- и огнемётных машин; численность китайцев оценивается по-разному, от тысячи до четырёх. Кроме войск Байджу под верховное командование Хулагу переходили войска Даир-бахадура, размещённые в Кашмире. На пути следования армии была проведена тщательная подготовка: через реки наведены мосты, исправлены дороги; племена, кочевавшие на территории, через которую должна была двигаться армия, согнаны со своих мест; заготовлены огромные склады продовольствия и фуража.

Участие христиан

Хулагу симпатизировал буддистам, но в целом использовал приверженцев разных религий в своих политических целях. Однако его старшая жена, влиятельная Докуз-хатун, была христианкой и покровительницей христиан. Найман Китбука был несторианином. Наконец, в союз с монголами вступил король Киликийской Армении Хетум I, который в 1248 г. отправляет своего старшего брата Смбата Спарапета (Смбат Гундстабл) в монгольскую столицу Каракорум, а позже, по приглашению великого хана Мунке, сам отправился в путь. Проведя в гостях у хана пятнадцать дней, получив освобождение от податей и гарантии военной помощи, армянский король вернулся в Киликию. Он также смог привлечь к союзу с монголами антиохийского князя Боэмунда, выдав за него замуж свою дочь. К монгольскому войску также примкнули христиане Ближнего Востока, ассирийцы и греки, которые видели в монголах освободителей.

Выступление войск

Хулагу покинул Монголию в октябре 1253 года, но двигался крайне медленно. 1254 году он был в Алмалыке и Улуг-Иве у правительницы Чагатайского улуса Эргэнэ-хатун, а в сентябре 1255 года его принимал близ Самарканда монгольский наместник Мавераннахра Мас"уд-бек, сын Махмуда Ялавача. Такое неспешное движение было связано с противодействием главы Улуса Джучи Бату, который не желал пускать имперскую армию за Амударью, территорию за которой рассматривал как сферу влияния Джучидов. Не последнюю роль играла позиция Берке, брата Бату, который заявил: «Мы возвели Менгукана, и чем он нам воздаёт нам за это? Тем, что отплачивает нам злом против наших друзей, нарушает наши договоры… и домогается владений халифа, моего союзника… этом есть нечто гнусное». Мункэ не хотел ссориться с Бату, поэтому до смерти последнего (1255/1256) решительного наступления не предпринималось. Тем не менее, ещё в августе 1252 года из Монголии выступил авангард под командованием Кит-Буга-нойона численностью в 12 тысяч, который с марта 1253 года действовал против исмаилитов в Кухистане, осаждая крепость Гирдекух.

Разгром низаритов

В январе 1256 года Хулагу, пополнив свою армию джучидскими подразделениями, предоставленными Сартаком, форсировал Амударью и осадил низаритские крепости в Кухистане (Эльбурс). Не полагаясь лишь на военную силу, Хулагу начал и дипломатическое наступление, потребовав от имама низаритов Рукн-ад Дина Хуршаха капитуляции. Среди исмаилитов существовала промонгольская партия, к которой принадлежали известный персидский учёный Насир ад-Дин ат-Туси и врач Муваффик ад-Доулэ, дед Рашид ад-Дина, знаменитого министра государства Хулагуидов. Под влиянием этой партии Хуршах согласился сдать крепости в обмен на сохранение жизни и владений. Однако, как только Хулагу почувствовал, что Хуршах пытается выгадать время и затягивает переговоры, он начал штурм крепости Меймундиз, в которой находился имам. итоге, Хуршах вынужден был сдаться. Хулагу отправил его в Монголию, к Мункэ, который должен был решить судьбу Хуршаха. По дороге, в Средней Азии, 9 марта 1257 года Рукн ад-дин Хуршах, видимо, по тайному приказу Мункэ, был убит. то же время, Насир ад-дин ат-Туси стал советником и личным астрологом Хулагу.

Большинство исмаилитских крепостей в Кухистане сдалось без боя в течение года и было разрушено. Лишь немногие, в том числе знаменитый Аламут, капитулировавший 15 декабря 1256 года, оказали незначительное сопротивление. Сложнее всего пришлось монголам при осаде Гирдекуха, которая продлилась годы.

Историк Джувейни, служивший Хулагу, ознакомился с богатым книгохранилищем Аламута. Хранившаяся там рукопись «Сергузашт-и сейидна», посвящённая жизни Хасана ибн Саббаха, была использована Джувейни в своём сочинении. Ему удалось сохранить библиотеку от разграбления, однако он лично сжёг ту часть записей, где приводилась исмаилитская догматика.

Завоевание Багдада

Покончив с низаритами, Хулагу потребовал покорности от багдадского халифа аль-Мустасима. Халиф, самонадеянно отвергнув ультиматум монгольского командующего, не располагал, однако, силами, чтобы ему противостоять. Среди сановников, окружавших халифа, не было единства по поводу мер, которые нужно предпринять для обороны страны. К тому же аль-Мустасим отказался выплатить жалование наёмному войску, и оно было распущено.

Полевая армия Аббасидов под командованием Фатх ад-дина ибн Керра потерпела поражение на берегу Тигра от войск Байджу. начале 1258 Хулагу, Байджу и Кит-Буга завершили окружение Багдада. Сперва в действие вступили осадные орудия, а затем начался штурм. К середине февраля город был в руках монголов. начавшемся избиении жителей были пощажены христиане (по просьбе несторианки Докуз-хатун, старшей жены Хулагу) и евреи, которых монголы рассматривали как своих союзников, поскольку при халифах они были угнетаемы. Сдавшийся в плен аль-Мустасим по приказу Хулагу вынужден был показать тайные казнохранилища Аббасидских правителей, а затем, 20 февраля, был казнён.

В тот же период нойон Урукту был направлен для взятия города Ирбиль. Его правитель Тадж ад-Дин ибн Салайя покорился монголам, но защищавшие крепость курды отказались сдаться. Долгая осада успеха не принесла. Лишь летняя жара заставила курдов покинуть Ирбиль, и его занял союзник монголов Бадр ад-Дин Лулу, атабек Мосула.

Сирийская кампания

После завоевания Багдада Хулагу расположился в окрестностях Мараги в Восточном Азербайджане. августе 1258 он принимал здесь мусульманских властителей, прибывших выразить покорность, в частности, Бадр ад-Дина Лу’лу, атабека Са’да из Фарса, братьев Изз ад-Дина Кей-Кавуса II и Рукн ад-Дина Килич-Арслана IV из Конийского султаната. Бадр ад-Дин Лу’лу отправил своего сына Салиха на службу Хулагу.

12 сентября 1259 года армия Хулагу выступила на запад. авангарде шли силы Китбуки, на правом крыле - Байджу и Шиктур, на левом - Сунджак, центром командовал сам Хулагу. Монголы заняли Ахлат, разгромили в окрестных горах курдов. Салих был послан на завоевание Амида (ныне - Диярбакыр), а Хулагу захватил Эдессу. Затем были взяты Нисибин и Харран.

Монголы перешли Евфрат и призвали наместника Халеба аль-Муаззама Туран-шаха сдать город. ответ на отказ 18 января 1260 года они осадили Халеб. осаде участвовали и войска христианских союзников Хулагу - Хетума Армянского и Боэмунда Антиохийского. Город был занят в неделю, но цитадель держалась до 14 (по другим сведениям 26) февраля. После её взятия монголы устроили резню, прекращённую через шесть дней по приказу Хулагу. Из защитников цитадели в живых оставили лишь одного армянского золотых дел мастера. Хетум сжёг мечеть Халеба, сохранив яковитскую церковь. Хулагу вернул армянскому царю некоторые области и замки, отнятые у него халебскими правителями. Боэмунду были отданы халебские земли, бывшие в руках мусульман со времён Салах ад-Дина.

31 января Айюбидский султан ан-Насир Юсуф, узнав о падении Халеба, отступил с войском из Дамаска к Газе. Дамаск сдался монголам без боя, и 14 февраля (по другим сведениям - 1 марта) Китбука вступил в город, назначив там монгольского управляющего.

Действия корпуса Китбуки

После получения известий о смерти великого хана Мункэ Хулагу с основной частью армии отступил в Закавказье (июнь 1260 года). Китбуке были оставлены сравнительно малые силы (10-20 тыс. или даже 10-12 тыс. включая подкрепления от союзных армян и грузин). Хулагу оставил своего военачальника со столь немногочисленным войском, видимо, неверно оценив силы своих противников в Египте; возможно, он был введён в заблуждение информацией, полученной от захваченных в Сирии пленников. С другой стороны, Хулагу был вынужден забрать львиную долю войска, вероятно, понимая, что вскоре после смерти Мункэ неизбежно вспыхнет конфликт с Джучидами за спорные территории в Закавказье. Китбуке было поручено сохранить уже завоёванное (информация Бейбарса аль-Мансури). По сведениям Ибн аль-Амида, он должен был к тому же зорко следить за франками прибрежных крестоносных государств. Сам Хулагу в своём письме Людовику Французскому (1262), сообщает, что Китбуке было приказано покорить крепости исмаилитов в северной Сирии.

Китбука продолжил завоевания из Сирии на юг - в Палестину, захватив Баальбек, аль-Субейба и Аджлун, монголы вошли в Самарию и жестоко расправились с Айюбидским гарнизоном Наблуса. Далее монгольские отряды беспрепятственно заняли Газу, Айюбидский султан ан-Насир Юсуф был взят в плен и выслан к Хулагу, монгольские гарнизоны в 1000 человек были размещены в Газе и Наблусе. Навстречу Китбуке двинулась армия египетских мамлюков под командованием Кутуза и Бейбарса. 3 сентября 1260 года в битве при Айн-Джалуте монгольское войско потерпело поражение. Китбуга попал в плен и был казнён.

Примечания

1. Примерно соответствует 1253 году н. э.
2. Рашид ад-Дин. Сборник летописей. - 1960. - Т. 2. - С. 144.
3. Рашид ад-Дин. Сборник летописей. - 1946. - Т. 3. - С. 22.
4. 1 2 Amitai-Preiss R. Mongols and Mamluks: the Mamluk-Īlkhānid War, 1260-1281. - P. 15.
5. История монголов инока Магакии, XIII века / Пер. К. П. Патканова. - М., 1871. - С. 24.
6. 1 2 Рашид ад-Дин. Сборник летописей. - 1946. - Т. 3. - С. 23.
7. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. - Л., 1958. - С. 185.
8. Вернадский Г. В. Глава ІI. Монгольская империя // Монголы и Русь. - Тверь, М., 1997.
9. Гумилёв Л. Н. Поиски вымышленного царства. С. 224.
10. Из сочинений Ибнфадлаллаха Эломари // Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды / Пер. Тизенгаузен В. Г.. - СПб., 1884. - Т. 1. - С. 246.
11. The Cambridge history of Iran. - 1968. - Т. 5: The Saljuq and Mongol Periods. - P. 351.
12. Amitai-Preiss R. Mongols and Mamluks: the Mamluk-Īlkhānid War, 1260-1281. - P. 40.
13. Amitai-Preiss, p. 32.
14. Jean Richard, p.428
15. Amin Maalouf, p.264
16. Tyerman, p.806
17. Amin Maalouf, p.262

Библиография

Источники

• Из сочинений Ибнфадлаллаха Эломари // Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды / Пер. В. Г. Тизенгаузена. - СПб., 1884. - Т. 1. - С. 245-246.
• История монголов инока Магакии, XIII века / Пер. К. П. Патканова. - М., 1871.
• Киракос Гандзакеци. История Армении / Перевод с древнеармянского, предисловие и комментарий Л. А. Ханларян. - М.: Наука, 1976.
• Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Перевод с персидского Ю. П. Верховского, редакция профессора И. П. Петрушевского. - М., Л.: Издательство АН СССР, 1960. - Т. 2.
• Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Перевод А. К. Арендса. - М., Л.: Издательство АН СССР, 1946. - Т. 3.

Литература

• Вернадский Г. В. Глава ІI. Монгольская империя // Монголы и Русь = The Mongols and Russia / Пер с англ. Е. П. Беренштейна, Б. Л. Губмана, О. В. Строгановой. - Тверь, М.: ЛЕАН, АГРАФ, 1997. - 480 с. - 7000 экз. - ISBN 5-85929-004-6.
• Гумилёв Л. Н. Поиски вымышленного царства (Легенда о «государстве пресвитера Иоанна»). - М.: Айрис-пресс, 2002. - С. 432. - ISBN 5-8112-0021-8.
• История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. - Л.: Издательство Ленинградского университета, 1958. - 390 с.
• Костюков В. П. Иранский поход Хулагу: предыстория // Золотоордынская цивилизация: Сборник статей. - Казань: Издательство «Фэн», 2009. - Вып. 2. - С. 69-89. - ISBN 978-5-9690-0101-5.
• Петрушевский И. П. Иран и Азербайджан под властью Хулагуидов (1256–1353 гг.) // Татаро-монголы в Азии и Европе: Сборник статей. - М.: Наука, 1977. - С. 228-259.
• Строева Л. В. Государство исмаилитов в Иране в XI–XIII вв. - М.: Издательство «Наука», ГРВЛ, 1978. - 2400 экз.
• Amitai-Preiss R. Mongols and Mamluks: the Mamluk-Īlkhānid War, 1260-1281. - Cambridge: Cambridge University Press, 1995. - 272 p. - ISBN 0-521-46226-6.
• Grousset R. The Empire of the Steppes: A History of Central Asia = L’Empire des steppes, Attila, Gengis-Khan, Tamerlan. - Rutgers University Press, 1970. - 687 p. - ISBN 0813513049.
• The Cambridge history of Iran. - Cambridge: Cambridge University Press, 1968. - Т. 5: The Saljuq and Mongol Periods. - P. 340-352. - 762 p. - ISBN 521 06936 X.

Ссылки

• Amitai R. Hulagu khan (англ.). Encyclopædia Iranica (15 December 2004). Проверено 19 апреля 2010. Архивировано из первоисточника 15 февраля 2012.
• Venegoni L. Hülägü"s Campaign in the West (1256-1260) (англ.). Transoxiana. Journal Libre de Estudios Orientales. Проверено 19 апреля 2010. Архивировано из первоисточника 12 марта 2012.

ближневосточный поход монголоведение

Текущая страница: 15 (всего у книги 33 страниц)

Шрифт:

100% +

Битва на Чудском озере (Ледовое побоище)
1242 год

Как и битва на реке Сити, известное всем со школьных лет Ледовое побоище окружено целым сонмом мифов, легенд и псевдоисторических интерпретаций. Разобраться в этом нагромождении истины, измышлений и прямой лжи, точнее – отделить одно от другого, чрезвычайно сложно. В данном случае, авторы этой книги решили отказаться от крайних версий – «битвы вообще не было, была мелкая стычка двух незначительных отрядов» и «великое столкновение Руси с католической Европой, стремившейся покорить все русские земли». Может быть, правы те или другие, но более вероятно, что дело было так…

Война Ливонского ландмейстерства Тевтонского ордена (часто называемого Ливонским орденом, что не совсем соответствует действительности) с Новгородом началась летом 1240 года, когда ливонцы двинули войска из Прибалтики на Русь и заняли Изборск и Псков. Псков был взят без боя: вероятнее всего, в это время там господствовала группировка антимонгольской направленности, которая считала рыцарей-крестоносцев меньшим злом, чем монголы, и единственной после Батыева погрома Руси надежной защитой от степняков. Но уже к лету 1241 года положение изменилось. Разгром монголами при Лигнице объединенного польско-немецкого войска, в котором были и тевтонские рыцари, привел к тому, что под явной угрозой оказалась уже и коренная Германия. В этой ситуации великий магистр Тевтонского ордена не мог оказать никакой поддержки ливонским рыцарям на востоке, а их собственные силы после разгрома в 1236 году под Шяуляем были невелики. И конечно, после Лигница и Шайо ценность рыцарей как защиты от монголов упала практически до нуля.

Шок, охвативший Европу в период монгольского погрома, безусловно, значительно облегчил контрнаступление новгородского князя Александра Ярославича. В зимнюю кампанию 1241–42 годов его войско освободило Псков, а затем, перейдя на восточный (считавшийся немецким) берег Чудского озера, направилось к Изборску. Навстречу ему двинулась ливонская армия.

Насколько можно судить, армия ливонцев была достаточно сильна, с учетом недавних потерь и отсутствия помощи от великого магистра Тевтонского ордена. В ней было от тридцати до пятидесяти «полных братьев», то есть полноправных рыцарей, и значительное число тяжеловооруженной конницы. Не следует забывать, что с каждым «братом» шел собственный отряд из оруженосцев, конных сержантов ордена, наемников-кнехтов, конных и пеших. Сложно оценить величину такого отряда: по косвенным данным она составляла от десяти до тридцати человек. В целом эта наиболее боеспособная часть крестоносного войска насчитывала, вероятно, от шестисот до тысячи двухсот человек, из которых две трети (а может быть, и более) составляла тяжеловооруженная конница. Отсюда, кстати, идет такое разночтение в вопросе о ливонских потерях в Ледовом побоище: немецкая «Рифмованная хроника» говорит о двадцати погибших «братьях», совсем не упоминая о других потерях; в русских источниках говорится о четырехстах убитых немецких рыцарях. В общем-то, понятно – для русских разницы между «полным братом» и, скажем, сержантом, никакой не было: раз на коне и в доспехах – значит, рыцарь.

Вторую и более многочисленную часть ливонского войска составляли подневольные эсты (в русских источниках – чудь). Это было ополчение, плохо вооруженное и мало боеспособное. Здесь оценка еще более затруднена, поскольку нет вообще никаких данных в источниках. Можно, впрочем, привести один аргумент: только что покоренные крестоносцами эсты были очень ненадежным союзником, а число таких союзников всегда соразмерялось с силами верных частей. Проще говоря, верная часть войска должна быть сильнее, с тем чтобы суметь принудить подчиняться неустойчивый контингент. С учетом соотношения боеспособности профессиональной армии и ополчения, количество эстов могло быть от трех до пяти тысяч человек, никак не более. Таким образом, всю крестоносную армию можно оценить, разумеется, очень приблизительно, в пять тысяч человек, из которых около тысячи были профессиональными воинами.

Получив известие о приближении армии крестоносцев, Александр Невский повернул от Изборска на запад. Здесь, на западном берегу Чудского озера, а частью и на его льду, и состоялось 5 апреля 1242 года знаменитое Ледовое побоище. Армия новгородского князя в этой битве численно не уступала, а скорее всего немного превосходила ливонскую, но в ней также большую часть составляло плохо обученное ополчение. Число воинов-профессионалов – княжеская и боярские дружины – едва ли превышало тысячу. Можно признать, что силы были относительно равны – возможно, с незначительным преимуществом русских.

Наступление, однако, начала ливонская сторона. Поскольку никакого приемлемого описания битвы не сохранилось, можно предположить, что крестоносное войско шло в наступление обычным порядком: впереди кнехты-стрелки, за ними конница, а затем ополчение, в задачи которого входило преследование и уничтожение уже разбитого противника – самостоятельных боевых задач оно решить просто не могло.

Ледовое побоище. Миниатюра из русского летописного свода XVI века

Бой начался с обычной перестрелки, которую русские лучники выдержали. За этим последовала атака рыцарской конницы. Никакой «свиньи», в стиле позднего пехотного каре, конечно, не было и быть не могло – тактика конного наступательного боя таких построений не знает. Возможно, в силу особенностей ландшафта – а русские наверняка ожидали удара на берегу озера – крестоносцы атаковали клином, а не лавой, что и явилось источником этого нелепого определения ливонского строя. Как бы то ни было, первый удар ливонской конницы был успешным – ей удалось ворваться в гущу русского войска, где и завязался ожесточенный бой. Но продолжение стало для крестоносцев катастрофическим. С обоих флангов русские ударили по атакующей коннице, фактически зажав ее в тиски. Сказалась и меньшая численность ливонцев. Их конная атака захлебнулась, а русские, атакуя с трех сторон, начали выдавливать рыцарей на лед Чудского озера. Здесь и нашло свою смерть большинство крестоносцев.

Ополчение эстов, видя поражение рыцарей, начало отступать (а правильнее, бросилось бежать), но было уже поздно. Удар русских развалил остатки строя, и бой превратился в избиение. Русская летопись пишет: «… и паде Чюди бещисла», то есть, поражение было полным.

Победа над ливонскими рыцарями была чрезвычайно важна в военно-политическом отношении. Был на долгое время отсрочен натиск немцев на Восточную Европу. Новгород Великий сохранил возможность поддерживать экономические и культурные связи с европейскими странами, отстоял возможность выхода к Балтийскому морю, защитил русские земли в Северо-Западном регионе. Велико и психологическое значение победы. После тяжелых поражений от монголов, после «погибели Русской земли», Чудская битва доказала, что Русь жива и способна побеждать врагов. В Новгороде долго помнили Ледовое побоище немцев: оно ещё в XVI веке поминалось на ектениях по всем новгородским церквам.

Битва при Газе (Ла-Форбье)
1244 год

Тяжелый кризис, охвативший крестоносное движение после Четвертого крестового похода, резко ухудшил военно-политическое положение христианских государств Леванта. Он не привел, однако, ни к полному прекращению практики крестовых экспедиций, ни к серьезным прямым военным последствиям для Святой Земли. Масштабы крестоносных предприятий, разумеется, сократились, и даже не приближались по своему размаху к первым трем походам. Тем не менее крестоносцам удалось достигнуть некоторых успехов. В 1229 году не столько военными, сколько дипломатическими способами германскому императору Фридриху II удалось даже вернуть христианам священный Иерусалим, заключив обоюдовыгодный договор с египетским султаном аль-Камилом.

Следующие пятнадцать лет для государств Восточного Средиземноморья выдались довольно спокойными. Аль-Камил неукоснительно соблюдал условия мира, никаких препятствий с его стороны не чинилось и особенно многочисленным в эти годы христианским паломникам. Но внешний мир обострил, как это часто бывает, внутренние противоречия, и эти годы были заполнены, главным образом, внутренней борьбой в Иерусалимском королевстве между сторонниками императора и палестинскими баронами. Сам Фридрих II, слишком занятый многочисленными европейскими делами, не мог оказать своим приверженцам серьезной поддержки, и мало-помалу баронская аристократия Иерусалимского королевства, возглавляемая домом Д′Ибелинов, взяла верх.

Окончание в 1239 году оговоренного первоначально десятилетнего срока перемирия вновь несколько активизировало военные действия, причем агрессивной стороной, как правило, были христиане. Особых дивидендов это им, правда, не принесло, а скорее наоборот, только озлобило потомков Саладина – египетских Эйюбидов. Смерть аль-Камила, сторонника мира, развязала руки его потомкам, и они решились на отчаянный шаг, призвав на помощь в борьбе с христианами хорезмийское войско, которое было изгнано с родины победоносными монголами и долгие годы скиталось по всему Ближнему и Среднему Востоку, занимаясь войнами и грабежом. Смерть последнего хорезмшаха Джелаль ад-Дина превратила остатки хорезмийцев в малоуправляемую орду, служившую тому, кто больше заплатит, а порой кусавшую и собственного хозяина. К этому времени орда насчитывала еще около двадцати тысяч человек и представляла собой немалую силу. Именно их и призвал преемник аль-Камила Эйюб, а в качестве первого платежа предложил им почти беззащитный Иерусалим.

Тамплиеры следуют за Христом. Средневековая миниатюра XIII века

В 1244 году хорезмийская орда обрушилась на город, который в это время был почти не укреплен. Христиане не приняли боя и потеряли священный город – на этот раз уже навсегда. Хорезмийцы разграбили его до основания, но не задержались в нем, а двинулись на юг, по направлению к Египту. Где-то в дороге они соединились со значительным войском египетского султана, в котором служил офицером знаменитый впоследствии Бейбарс. В районе Газы мусульман настигло объединенное христианское войско, и на равнине у деревушки Ла-Форбье произошла битва – в такой же мере судьбоносная, как ранее сражение при Хаттине.

Битва под Газой закончилась для христиан полной катастрофой: более тысячи рыцарей погибло, почти все остальное войско было взято в плен. Особенно страшный удар это поражение нанесло духовно-рыцарским орденам, которые потеряли девять десятых личного состава. Сохранился трагический мартиролог потерь христианского воинства: тамплиеры – триста двенадцать братьев-рыцарей, госпитальеры – триста двадцать пять братьев-рыцарей, у тевтонцев из четырехсот рыцарей в живых после битвы осталось три (!) человека. Огромные потери понесли и светские феодалы. По тогдашней оценке патриарха Иерусалимского, общие безвозвратные потери армии христиан достигли шестнадцати тысяч человек. Самая боеспособная часть христианского войска осталась лежать на приморских равнинах у границы с Египтом, и от этого удара крестоносные государства Леванта уже не оправились никогда.

Взятие Багдада монголами
1258 год

Великий Западный поход 1236–1242 годов не стал последним в череде завоевательных кампаний Монгольской империи. Новый великий монгольский хан Менгу, воссевший в 1251 году на кошму из белого войлока, объявляет о подготовке еще двух всемонгольских походов: один направлялся против южнокитайской империи Сун, другой – против Багдадского халифата и Египта. Первый поход начался в 1253 году, со вторым дело на некоторое время застопорилось, поскольку ему активно противодействовал другой авторитетнейший монгольский вождь – владыка улуса Джучи, Батый (Бату). Батый не хотел пускать имперские войска за Амударью, так как территории к западу от этой реки по указанию Чингисхана были приписаны к улусу Джучи. А Батый обоснованно сомневался в том, что назначенный вождем исламского похода Хулагу (родной брат Менгу, сын Тулуя, младшего сына Чингисхана) передаст потом завоеванные территории дому Джучи.

Лишь смерть Батыя в 1255 году развязала, наконец, руки Менгу-хану. В начале 1256 года созданная им общемонгольская армия под командованием Хулагу форсирует Амударью и движется в Иран. Первой ее целью стали расположенные в Кухистане (Западный Иран) почти неприступные твердыни ассасинов. Монголы, не имея здесь достаточных сил, долго не могли покорить их. Но теперь положение изменилось. Хулагу имел огромное войско – численность монгольской армии можно оценить, как минимум, в сто тысяч человек. Не последнюю роль играл и окружавший монгольскую армию ореол непобедимости. В результате большинство горных твердынь ассасинов сдались монголам без боя осенью 1256 года, и лишь некоторые, и в их числе грозный Аламут, оказали не очень сильное сопротивление. После этого Хулагу приказывает перебить всех ассасинов без исключения, в том числе женщин и детей. Приказ был выполнен беспрекословно и даже с удовольствием – монголы испытывали почти патологическую ненависть к ассасинам. Почти двухсотлетняя история жуткого исмаилитского царства убийц-невидимок бесславно завершилась.

После разгрома исмаилитов вполне очевидной главной целью для монголов стал Багдадский халифат. Хулагу, однако, проявил присущую ему тонкость стратегического мышления и вместо лобового удара завязал нудную дипломатическую переписку с халифом Мустансиром, требуя от владыки исламского мира изъявить покорность монгольской власти. А в это же время отдельные корпуса его армии громили потенциальных союзников халифа, а заодно и вербовали новых союзников для себя. Между тем халиф с негодованием и очень большой самоуверенностью отверг все притязания монгольского хана. Особые надежды при этом он возлагал не на свои армии, а на Аллаха, который, разумеется, не мог позволить каким-то безбожным кочевникам победить его, наследника самого пророка Мухаммеда. Сельджукские уроки не пошли халифу впрок.

Хулагу, однако, в Аллаха не верил и в январе 1258 года подступил с войском под стены Багдада. К удивлению халифа, Аллах не послал на монголов никаких снегопадов, подобных тому, что в 1217 году сорвали поход на Багдад хорезмшаха Мухаммеда. Не было даже дождей, да и ожидаемое халифом моровое поветрие тоже почему-то миновало монгольскую армию. Вдобавок степняки нанесли невдалеке от Багдада тяжелое поражение полевой армии халифа, и помощи городу ждать теперь было неоткуда. Вскоре китайские инженеры, следующие с армией Хулагу, развернули против города камнеметные машины и начали массированный обстрел древней столицы халифов. К середине февраля даже недалекому Мустансиру стало ясно, что его положение безнадежно, и он сдался на милость монгольского владыки.

Падение Багдада. Персидский рисунок XIV века

Хулагу, впрочем, милость не проявил. Поскольку Багдад осмелился оказать монголам сопротивление, он, в полном согласии с заветами своего великого деда, обрек город на полное разграбление и уничтожение. Жители Багдада были по большей части перебиты; не избежал этой участи и сам халиф. 20 февраля 1258 года последний Аббасидский халиф Мустансир по приказу Хулагу был казнен – более чем шестисотлетняя история Арабского халифата завершилась.

Хулагу захватил в Багдаде поистине баснословные богатства: ведь ценности собирались Аббасидами полтысячелетия! Парадные халифские одеяния считались на тысячи, золотые динары и серебряные дирхемы – на сотни тысяч и миллионы. А по сведениям, передаваемым Рашид ад-Дином, монголам удалось обнаружить в халифском дворце некий тайный колодец, до краев заполненный не водой, а золотыми слитками. Столь же обильные ценности были захвачены в многочисленных исламских святынях; сами эти святыни, и в том числе знаменитая соборная мечеть халифов, были по приказу Хулагу сожжены. Поистине, то были черные для ислама дни.

Взятие Багдада «язычниками» повергло в траур весь исламский мир. Среди мусульман воцарились эсхатологические настроения, что значительно облегчило для Хулагу дальнейшие завоевания. В следующие два года под натиском непобедимых степных туменов одна за другой рушатся твердыни Ирака, Сирии, Палестины. В 1259 году войска Хулагу вступают в священный город трех мировых религий – Иерусалим; им сдается неприступный Дамаск, а к весне 1260 года авангард монгольской армии под командованием Китбуги захватывает Газу на самой границе с Египтом. Мусульманский мир оказался на пороге гибели.

Битва при Айн-Джалуте
1260 год

К 1260 году исламский мир казался обреченным на гибель. После завоевания в 1258 году Багдада, непобедимые тумены Хулагу обрушили свой следующий удар на мусульманскую Сирию. Под их натиском пал неприступный Халеб, а древний Дамаск, в ужасе перед страшными завоевателями, сам открыл им ворота. Война подошла к самому порогу Египта – единственного на тот момент достаточно сильного исламского государства. Разгром Египта – а армия Хулагу была очевидно сильнее мамлюкского войска – означал бы и конец организованного и по-настоящему серьезного сопротивления ислама. Путь «к последнему морю» был бы открыт, поскольку держава Альмохадов, получившая сокрушительный удар при Лас-Навас-де-Толоса, уже доживала свои последние дни. Однако история выбрала свой путь…

В разгар всех этих событий далеко на востоке, в Каракоруме, умирает великий хан монголов Мунке, и Хулагу, забрав большую часть войска, спешит на великий курултай – собрание монгольской знати – где должны состояться выборы нового великого хана, вождя всех монголов. В Палестине он оставляет свой авангард из двух или трех туменов под командованием Китбуги-нойона, а чтобы не рисковать, приказывает тому воздержаться от активных военных действий и ограничиться необходимой обороной. Всё, казалось бы, достаточно продумано, но действия Хулагу привели к очень тяжелым последствиям для монголов и спасли почти уже обреченный мусульманский мир.

Засевшие в Египте воинственные мамлюки чрезвычайно воодушевились уходом большей части армии Хулагу и рискнули воспользоваться внезапно представившимся им шансом. И тут у них обнаружились совершенно неожиданные союзники. Своих заклятых врагов вдруг решили поддержать базирующиеся в Палестине духовно-рыцарские монашеские ордена тамплиеров и иоаннитов. Вообще, от позиции христиан зависело многое, а сейчас, когда силы противников стали примерно равны, их помощь одной из сторон могла иметь в этот момент решающее значение. Китбуга, отлично ориентируясь в ситуации, отправляет в Акру дружественное посольство, ведь христиане потенциальные сторонники монголов, а князь Антиохии Боэмунд вообще заключил с Хулагу союз. И тут группа тамплиеров – давних противников союза с монголами – убивает послов. После этого выбора уже не оставалось: с точки зрения монголов, убийство послов – одно из самых страшных преступлений.

Мамлюк-кавалерист. С картины XIX века

Это деяние тамплиеров, как и последующие их действия – тамплиеры предоставляют мамлюкам возможность провести войска через Иерусалимское королевство крестоносцев и, тем самым, выйти в тыл не ожидающим этого монголам Китбуги – по сей день вызывают серьезные споры историков. Сторонники идеи «желтого крестового похода»7
«Желтый крестовый поход» – так назвал поход Хулагу против исламских государств выдающийся русский историк Л.Н. Гумилев. Название обусловлено наличием большого количества христиан-несториан в монгольском войске, в частности, христианином, по всей видимости, был и найман Китбуга.

Прямо называют тамплиеров предателями некоего «общего дела». Учитывая переход на сторону Хулагу одного из лидеров крестоносцев – князя Боэмунда – союз левантийских христиан с монголами нельзя считать чем-то немыслимым. Но вот стало ли бы это тем самым «общим делом» – большой вопрос. Целью монголов, целью Хулагу был не разгром ислама, а завоевание новых земель. Христиане в этом походе могли быть только временными союзниками монголов. Так что для христиан Святой Земли присоединиться к монголам значило то же, что взять в союзники тигра: трудно предугадать, разорвет ли он твоих врагов или набросится на тебя. Старый же враг – Египет – был давно и хорошо известен и, хотя представлял собой серьезную угрозу но угрозу по крайней мере, знакомую и, на взгляд большинства крестоносцев, не столь опасную, как непобедимые монголы. В конце концов, европейцы не забыли еще Лигниц и Шайо. В общем, понять тамплиеров можно, но нужно понять и то, что союз с монголами был последним шансом сохранить христианское присутствие в Святой Земле – другой вопрос, надолго ли.

Тридцатитысячной армией мамлюков, вышедшей из Египта 26 июля 1260 года, командовал султан Кутуз, командующим авангардом был кипчак (половец) Бейбарс. Как уже говорилось, мамлюки прошли через Иерусалимское королевство и в начале сентября вышли в Галилею, в тыл монголам Китбуги. Здесь 3 сентября у небольшого селения Айн-Джалут и состоялась битва, спасшая исламский мир от уничтожения.

Силы противников были, по-видимому, численно примерно равны. Помимо собственно монгольских войск, в армии Китбуги были также армянские и грузинские отряды, но их боеспособность была низка, как и у любых подневольных воинов. Войско мамлюков состояло только из профессиональных воинов, притом воинов, у которых были особые причины ненавидеть монголов: ведь значительную часть мамлюков, начиная с самого Бейбарса, составляли бывшие монгольские пленники, захваченные в Великом Западном походе 1236–1242 годов. Проданные на невольничьих рынках, они попали в Египет, где и пополнили эту необычную рабскую гвардию. И стремление к мести было не последним чувством, ведущим мамлюков в бой.

Битва началась с атаки монголов. Тумены Китбуги врезались в авангард Бейбарса и после чрезвычайно ожесточенного боя мамлюки стали отступать. Возможно, именно это первоначальное ожесточение застило ум природного кочевника Китбуги. Он бросился преследовать отступающих, даже не предположив, что это отступление может быть ложным – а ведь тактика ложного отступления составляла одну из основ монгольской военной науки. Китбуга не учел, что ему противостоят, по сути, такие же кочевники, только бывшие – и попался. Когда его тумены достаточно втянулись в преследование, из-за невысоких холмов монгольскую армию с обоих флангов атаковали мамлюки Кутуза. Авангард Бейбарса развернулся и тоже ударил по растерявшимся монголам.

Поражение монгольской армии было полным. Почти никто не смог вырваться из адского кольца смерти. Был захвачен в плен и сам командующий монголов Китбуга: позднее его казнили по приказу Кутуза. Лишь очень небольшой части монгольского войска удалось спастись, но, преследуемые мамлюками, они бежали далеко на север. Интересно также, что в этой битве, как и при Шайо, использовалось необычное оружие, только теперь не монголами, а их противниками. В битве при Айн-Джалуте была применена целая серия хитроумных средств, чтобы напугать монгольских лошадей и внести беспорядок во вражеские ряды: зажигательные стрелы, ракеты, маленькие пушки-мидфа, «искрометалки», привязанные к копьям, связки пороховых петард на шестах. Чтобы самим не обжечься, их носители одевались в толстые шерстяные одежды и покрывали открытые части тела тальком. Это одно из самых ранних использований пороха, известных нам в истории.

Победа под Айн-Джалутом чрезвычайно воодушевила мамлюков. После нее мамлюки ринулись вперед, захватили Иерусалим, Дамаск, Халеб и большую часть Сирии. Во главе их шел теперь уже сам Бейбарс, в октябре 1260 года убивший Кутуза и провозгласивший себя новым султаном Египта и Сирии. Лишь у Евфрата мамлюкские войска были остановлены спешно переброшенной из Монголии армией Хулагу. Но тут монгольского ильхана поджидает новый удар: против него с огромной армией движется брат Батыя Берке, заявивший претензии Джучидов на Арран и Азербайджан, завещанный им еще Чингисханом. Хулагу двинул свою армию навстречу, и на берегах Терека состоялось исключительно кровопролитное сражение двух монгольских армий. Хулагу потерпел в этой битве тяжелое поражение, а громадные потери, понесенные его армией, не позволили ему вновь перехватить инициативу на исламском фронте. В Передней Азии сложилось достаточно устойчивое status-quo. Исламский мир устоял, а мамлюки получили возможность справиться со своим старинным врагом – крестоносцами Леванта.

Падение столицы Халифата - Багдада и Шама

Прежде чем приступить к описанию битвы при Айн-Джалуте, считаем уместным коротко рассмотреть социально-политическую обстановку на Ближнем Востоке в то время. В частности, после падения столицы Исламского Халифата – Багдада.

В 1250 году четвертым Великим ханом монголов был избран Мунке. Он поставил перед собой две основные цели: уничтожить исмаилитов в Иране и распространить свою власть на оставшуюся часть исламского мира вплоть до самых отдалённых точек Египта.

Исполнение этой задачи Мунке поручил своему брату Хулагу, которому он пожертвовал регион Персии и западные вилайеты. После того как справились с первой задачей, в феврале 1258 года монгольские армии осадили столицу Халифата – Багдад, затем штурмовали и разрушили её. Халиф вышел из города и безоговорочно отдался в руки монгольскому вождю после того, как Хулагу гарантировал ему безопасность. Эти трагические события окончились убийством халифа аль-Мустасыма. Затем капитулировали и города Хилла, Куфа, Васит и Мосул. С падением Багдада и убийством халифа аль-Мустасыма завершился период существования государства Аббасидского Халифата, который продлился более пяти столетий.

Падение Багдада нанесло сильный удар по мусульманской цивилизации и культуре. Он был центром наук, литературы и искусств, богатым своими учёными-богословами, литераторами, философами и поэтами. В Багдаде были убиты тысячи учёных-богословов, писателей и поэтов, а те же из них, кому удалось спастись, сбежали в Шам и Египет. Были сожжены библиотеки, разрушены медресе и институты, уничтожены исламские исторические и другие памятники. Единство исламского мира подверглось жестокому удару, и сплочение мусульман стало невозможным после подчинения многих мусульманских правителей монголам.

Христиане же в различных уголках земли ликовали и приветствовали Хулагу и его жену Тукуз-хатун, которая исповедовала христианство несторианского толка.

Естественно, за завоеванием Ирака должно было следовать наступление на Шам. Шам в то время находился под господством трёх сил: мусульман в лице айюбидских правителей и эмиров, крестоносцев и армян в Киликии.

Мусульмане правили городами Маяфарикин, Карак, Алеппо, Хомс, Хама, Дамаск, крепостью Кайфа. Однако они ощущали потребность в объединении своих сил, ибо каждый эмир действовал самостоятельно, что ослабляло их силу перед лицом монголов.

Что касается западных крестоносцев, то они занимали позицию колеблющихся в отношении монголов и со склонностью в сторону мусульман. Боэмунд VI, князь Антиохии, примкнул к монгольскому движению, поддерживал его и принимал участие в нем. Так же поступил и Хетум, царь Малой Армении в Киликии. Однако Боэмунд VI решился на этот шаг лишь в качестве мужа дочери Хетума и его союзника.

Армяне в Киликии вступили в союз с монголами и подталкивали их на уничтожение Аббасидского Халифата и айюбидов в Шаме. Они с монголами принимали участие в войне против мусульман. Хетум считал, что настал удобный случай для избавления Шама, и в частности Иерусалима, от мусульман.

В те времена ан-Насир Юсуф, правитель Дамаска и Алеппо, был наиболее сильным айюбидским эмиром. Он испытывал страх перед монгольским наступлением и предполагал, что рано или поздно Хулагу и его войско захватят Шам и что эта страна не найдёт того, кто защитил бы её от монголов и мамлюков Египта. С последними ан-Насыр враждовал, считая, что власть в Египте и Шаме, как потомкам Салахуддина аль-Аюби, принадлежит аюбидам. Поэтому ан-Насир Юсуф отказал в помощи аль-Ашрафу, сыну аль-Малика аль-Гази – правителя Маяфарикин, который просил помочь ему в противостоянии монголам. Также он отправил своего сына аль-Азиза Мухаммада к Хулагу с подарками для него, выражая свою покорность ему и дружелюбие и прося его оказать военную помощь для возвращения Египта из рук мамлюков.

Вероятно, что Хулагу засомневался в искренности ан-Насыра, потому что последний не прибыл к нему сам, чтобы демонстрировать свою дружбу и покорность ему и затем попросить его союза против мамлюков в Египте. Поэтому Хулагу отправил письмо, в котором повелевал ему прибыть к нему и выразить свою покорность безо всяких условий и оговорок. Ан-Насир не был готов наладить тесные связи с монголами в то время, ибо он подвергся сильному порицанию со стороны мусульманских эмиров по причине его сближения с монголами. Поэтому он проявил вражду к Хулагу и отправился из Дамаска в Карак и Шубак.

В 1259 году Хулагу повёл свои войска для захвата северо-западной части Шама. Под его натиском пали города Маяфарикин, Нусайбин, Харран, Эдесса, аль-Бира и Харим. Затем он направился в сторону Алеппо и окружил его со всех сторон. Гарнизон города под руководством аль-Малика Тураншаха ибн Салахуддина отказался сдаться монгольским войскам, и поэтому в январе 1260 года было решено штурмовать его. Вследствие этого Алеппо перешло под власть монголов.

В результате этих быстрых и решительных побед монголов, убийств, изгнаний и разрушений, сопровождавших эти успехи, страх охватил весь Шам. Тогда ан-Насир Юсуф осознал, что он один не сможет противостоять силам монголов, и решил попросить помощи у мамлюков Египта.

Опасность ситуации заставила правителя Египта аль-Малика аль-Музаффара Сайфуддина Кутуза (1259–1260) забыть злобу и ненависть, исходившую из закоренелой вражды между ним и аль-Маликом ан-Насиром, и принять его просьбу относительно оказания ему военной помощи в скорейшее время.

Кутуза настораживало быстрое наступление монгольских войск. Поэтому он захотел создать союз, посредством которого укрепил бы исламский фронт, однако, вероятно, что он желал и обмануть ан-Насыра Юсуфа, дабы захватить и его владения. В пользу этого говорит тот факт, что он не поспешил с оказанием ему помощи и попытался склонить его приверженцев на свою сторону, когда они направились в Египет. Хитроумие Кутуза обнаруживается и в содержании его письма, которое он отправил ан-Насиру Юсуфу. В письме Кутуз сообщает ему о принятии его предложения, и даже считает ан-Насира, как потомка Салахуддина, правителем всех владений, которые ранее подчинялись айюбидам, в том числе и Египта. Ещё он добавил, что для него существует лишь один предводитель, и обещал передать власть над Египтом ан-Насыру, если он возжелает прибыть в Каир. Даже предложил отправить войско в Дамаск, чтобы избавить его от трудностей прибытия в Каир самому, если он сомневается в искренности его намерений.

Когда монголы приблизились к Дамаску, защитники города уже покинули его. Также ан-Насир Юсуф не пытался защитить город, он оставил его и отправился в Газу вместе со своими мамлюками из числа насиритов и азизитов и некоторым количеством мамлюков-бахритов, среди которых был и знаменитый полководец Бейбарс аль-Бундукдари. Ан-Насыр хотел быть ближе к помощи, которую ему обещал Кутуз. Дамаск он оставил под руководством своего визиря Зайнуддина аль-Хафизи.

Знатные люди Дамаска, учитывая разрушения и уничтожение населения, случившиеся в городах, которые оказывали сопротивление монголам, решили сдать город Хулагу. И в действительности монгольская армия вошла в город в феврале 1260 года без пролития крови. Однако цитадель оказала им сопротивление. Тогда монголы силой штурмовали её и разрушили. Случилось это в мае 1260 года от рождества Христова.

Таким образом Хулагу готовился к дальнейшему покорению исламского мира, в том числе и Египта.

Продолжение следует.

Это история о том, как всесильная мощь монгольских военных походов, продолжавшихся на протяжении целого столетия, истощилась среди песчаных холмов Айн-Джалут в Синайской пустыне Героический конец Кит Бука стал последней песней монгольского величия. Так пусть сегодня эта песнь будет призывом, который пробудит погасшую в нас отвагу, воодушевит наш разум, восстановит растерянную веру и разбудит дремлющую в нас силу.

За этот исторический очерк журналист и писатель Баасангийн Номинчимид в 2010 году был удостоен премии имени Балдоржа, присуждаемой в Монголии за лучшие журналистские произведения. Впервые на русском языке - в переводе С.Эрдэмбилега специально для АРД.

В песках далёкой Палестины ветер победы стихает,

Там отважное войско под тучами стрел погибает.

Конюхи-куманы в спину хозяев кинжалы вонзили,

Рыцари, от золота ослепнув, друзей на врагов поменяли.

Войско доблестно билось, мужество не теряя -

Увы, вероломство, что победу украло, там совершилось.

Почтим их память

Около 750 лет назад, 3 сентября 1260-го года, на юго-западе от города Назарет сегодняшнего государства Израиль, вблизи границы с Палестиной, монгольское войско было наголову разгромлено объединёнными силами исламского войска. Приблизительно 10 тысяч монгольских воинов, и среди них славный полководец Монгольской империи - Кит Бука, нашли вечный покой в той земле.

На протяжении целого столетия победно развивавшийся стяг монгольского войска там впервые склонился, а не знавшие доселе поражения монгольские воины там впервые вкусили горечь погрома.

Многие историки оценивают сражение при Айн-Джалут как историческое событие, где впервые был дан отпор монгольским завоевательным походам, сражение, которое принесло спасение арабо-мусульманскому миру от полного разгрома. И с этим можно согласиться.

*Монгольским войском командовал Шихихутаг, в его распоряжении имелось три тумена, один тумен насчитывал 10 000 воинов.

Но всё-таки впервые монгольское войско потерпело крупное поражение во время похода Чингисхана на Хорезм. Это произошло в битве монгольских войск* с армией Джелал-ад-Дина у Паравана, в 1221 году на территории современного Афганистана. Тогда поражение было ощутимым, но оно не имело влияния на исход Хорезмского похода, целью которого было покорение Хорезма и Ирана. Это поражение ничуть не ослабило наступательный порыв монголов. Их войско, ведомое самим Чингисханом, преследовало армию Джелал-ад-Дина до берегов Инда, где ей был нанесен окончательный разгром в 1221 г.

Что касается Айн Джалут, поражение монгольских войск, несомненно, спасло арабский мир и Мисир /современный Египет/ от окончательного завоевания. Можно считать, что с того момента колесо истории стало вращаться в обратную сторону. После этой битвы уже не могло быть и речи о покорении монголами Египта. Окончательное покорение Сирии, Финикии, Палестины не только не завершилось, но они были и полностью потеряны. Войско было вынуждено перебраться обратно на восточный берег Евфрата.

В различных исторических источниках довольно разноречиво оценивают численность войск с обеих сторон, участвовавших в битве Айн-Джалут. Большинство историков сходятся на том, что войско Китбука насчитывало от 10 до 15 тысяч воинов. Войска мамлюков насчитывало гораздо больше воинов, может быть, в 2-3 раза.

Эмир Бейбарс, современное изображение.

Таким образом, за 6 000 километров вдали от родных степей приблизительно один тумен монгольских воинов под знамёнами батыра Кит Бука совместно со своими малочисленными союзниками сошлись в смертельной сече со значительно превосходящими силами противника. под Монголам противостояли не арабы, а воины тюркской крови под командованием Кутуза и Бейбарса - можно сказать, близкие родственники по происхождению, не менее отважные и искусные воины, преисполненные решимости погибнуть или победить.

Грозовые тучи над исламским миром

13 февраля 1258 года вконец обессиленный Багдад встал на колени перед воинами Хулагу хана. Багдадский халиф без еды и воды был заточён в хранилище своих сокровищ - Хулагу хан посоветовал ему питаться золотом, запивая серебром. В мусульманском мире падение Багдада на протяжении 500 лет несокрушимого было как гром среди ясного неба.

А христианам казалось, что на востоке восходит солнце, благоволящее их миру. Европа ликовала - наконец-то их мечта многих столетии станет явью, Хулагу хан приходит освобождать Святую землю…

Ликовали и армяне. Их историк Киракос писал: “Этот город подобно ненасытному, прожорливому пауку на протяжении сотен лет опустошал весь свет. За безмерно пролитую им кровь, за крайнюю жестокость и деспотизм, за тяжкие грехи его небо покарало этот город, и он пал”.

Хулагу хан перед взятием Багдада также покончил с грозной силой исламского мира - исмаилитами, во главе с их предводителем, так называемым Горным старцем. Исмаилиты являлись гильдией наёмных убийц, в течение столетий наводивших ужас на мусульманский мир. Не то что воевать с ними - любой, кто осмеливался перечить их воле, был обречён на верную смерть. Но монголы без особого труда расправились с ними, поиздевались над его наследником, водя его по городу, а затем казнили.

Падение Багдада. Из миниатюр монгольского Ирана нач. 14 в. Иллюстрации к Джами ат-таварих Рашид-ад-дина. Фото culturelandshaft.wordpress.com

Хулагу хан, не задерживаясь долго в павшем Багдаде, перебрался на другой берег Евфрата. К началу 1260-го года был взят Алеппо, затем один за другим пали близлежащие города и крепости. Однако Хулагу хан был вынужден возвратиться.

Имелись к тому веские основания.

Умер великий хан Мунке, спор за престолонаследие между родными братьями Хулагу, Хубилаем и Аригбуха вышел на грань гражданской войны.

Берке, хан Золотой Орды, который принял ислам, был недоволен притеснением мусульман и уничтожением Багдада - вотчины исламского мира.

На Кавказе взаимные распри создавали реальную угрозу на северных границах владений.

Покидая Сирию, Хулагу назначил своего полководца Кит Бука правителем этой страны, поручив ему не только завершить её завоевание, но и покорить Мисир, для чего под его командованием оставил войско численностью в один тумен. Разве возможно подобными силами покорить Сирию, Палестину, весь Аравийский полуостров и Мисир? Ведь воины этих земель приобрели немалый опыт и закалились в многочисленных тяжёлых битвах с крестоносцами на протяжении более чем столетия. Но монголам, находившимся в то время на вершине своего могущества, кого неизменно сопровождал попутный ветер побед и успехов, ничто не казалось невозможным.

Не теряя много времени, Кит Бука двинулся на юг, были взяты Хомс, Баалбек, другие города и крепости, настал черед Дамаска. Знаменитые мечи из дамасской стали не помогли, город покорился.

Султан Алеппо, ан-Насир Юсуф, нашедший убежище в Дамаске, снова пустился в бега. Воины Кит Бука преследовали султана, догнали его и пленили на территории современной Полосы Газа. Не только Сирия, но и Палестина в целом была завоёвана. Города Сидон, Тур, Акра, расположенные на узкой прибрежной полосе моря, и прилегающий к ней район Трифола оставались под управлением крестоносцев.

Таким образом, к середине 1260-го года весь исламский мир оказался на грани краха. Последней их надеждой оставались мамлюки-тюрки в Мисире. Именно в тот решающий момент происходит битва при Айн Джалут.

Предательство циничных баронов, повернувших колесо истории вспять

Кит Бука нойон расположился в городе Баалбек, на востоке сегодняшнего Израиля. Исповедующие христианство князья, бароны - тамплиеры Ближнего Востока и Малой Азии - хотели они того или нет, стали союзниками монголов. Ведь их общим врагом был исламский мир. До этого вся Европа четыре раза предпринимала крестовые походы для освобождения Святой земли, и всё безуспешно. Наступление Хулагу хана пробудило в них надежду. Наконец-то Святая земля будет свободной. Теперь арабы не смогут выбить крестоносцев с отвоёванных ими земель.

Образ Кит Бука нойона встаёт перед нами в ореоле воинской доблести. Видится, как он триумфально вступает в главные ворота Дамаска, в почётном сопровождении армянского короля Хетума, потомка древней аристократической знати и Бехомеда VI, короля Антиохии.

Вот он величаво сидит, удобно расположившись в просторном прохладном шатре, поставленном для него в знак уважения местными баронами-крестоносцами. А перед ним стоит, преклонив колени, пленённый в Газе султан ан-Насир-Юсуф, внук прославленного Саладина, победителя крестоносцев.

Персидские средневековая миниатюра. Сражение двух воинов. Нач.15 в. Персидско-монгольская школа живописи. Image by Burstein Collection/CORBIS

Но Кит Бука был только одним из многих нойонов - темников Хулагу хана. А сам Хулагу хан являлся только властителем одного из крыл Великой Монгольской империи. В ту пору эта империя была сравнима разве что с безбрежным океаном, необъятным небом. Это был момент наивысшего её могущества, она находилась в зените своей славы. Одновременно наступал и последний виток этого могущества. Приближался неминуемый закат.

В деяниях истории немало случаев, когда, казалось бы, незначительные события поворачивают в другую сторону её ход. В данном случае это связано с рыцарем из франков, прозванного Длинноногий Жюльен, правитель города Сидон.

Во времена крестовых походов бароны, пришедшие из Европы, славились коварством, алчностью и беспринципностью. Длинноногий Жюльен ничем не отличался от них. Монголы, куда бы они ни пришли, устанавливали свои правила, строжайшую дисциплину, неумолимо пресекая любое нарушение. Самовольству баронов был положен конец. Потому бароны затаились - они как будто бы примирились, ведь монголы сильнее и идут войной против мусульман, их заклятых врагов. Однако алчность подвела баронов. И, как оказалось потом, не только их, но весь христианский мир.

Случилось, что однажды Кит Бука получил донесение, которому он сперва никак не мог поверить. Казалось бы лояльные ему бароны угнали все резервные табуны лошадей, зарезав охранявших их воинов - попросту говоря, совершили разбойное нападение. Такого не бывало никогда, чтобы посягать на лошадей своих фактических союзников, в то время как общий враг стоит у порога. Невозможно поверить. Это больше, чем нарушение союзнических взаимоотношений, это даже не несоблюдение нейтралитета. Это предательский поступок.

Людовик IX с войсками в Крестовом походе. Фото - Википедия .

Вероломство было совершено в отношении Кит Бука, исповедующего несторианство - христианина, в пользу общего исламского врага. Это всё равно что отвернуться лицом от своей религии, в тот самый, быть может, единственный реально исторический момент, когда на расстоянии вытянутой руки находился Иерусалим, место где хранился святая святых - Гроб Господень. Один совместный поход, и был бы Иерусалим возвращён христианскому миру. Не может быть столь глупого поступка!

Опять же, предать монголов на вершине их могущества - разве что самому засунуть голову в петлю. Можно отвернуться от монголов, можно повернуться к мамлюкам, но примут ли их те...

Кит Бука нойон не хотел верить в измену и потому послал своего внука в сопровождении малочисленного отряда из 200 человек в Сидон для встречи с Жульеном, чтобы устранить недоразумение и вернуть табуны лошадей.

Но вор крадёт, чтобы украсть, грабитель грабит - чтобы ограбить. Трудно было бы ожидать, что Жюльен скажет: “Простите, разве эти лошади принадлежали монголам? А я и не знал”. Воровская душа осталась воровской. Хуже того: как говорят монголы, «посрамлённый может дойти и до убийства» - Длинноногий Жюльен зарезал внука Кит Бука (в некоторых источниках пишут - сына) вместе с сопровождающими его воинами, а лошадей велел отогнать к берегу моря в Акру. Погнал поближе к мамлюкам, о том договорился с баронами Акры и Тира. Какие уж там бароны - дворяне благородной крови - “убийцы и воры дворянской крови”.

Разгневанный немыслимым для монголов поступком Кит Бука повёл своё войско на Сидон и осадил его. Хотя Длинноногий Жюльен был коварным и беспринципным, но в рыцарской храбрости ему нельзя было отказать. Отчаянно он защищал свой город, но, в конце концов, был вынужден со своими приближёнными сесть на корабль и спасаться на острове Кипр. Не было у монголов кораблей, чтобы погнаться за ним.

В отместку Сидон был разрушен и сожжён дотла. Вышло, что променял Жюльен свой город на табуны лошадей. Дорогой оказалась цена за табуны. Но и этим их стоимость не ограничилась.

Крестоносцы, показавшие себя ничтожными конокрадами, не только получили сожжённый Сидон, но впоследствии потеряли все земли, принадлежащие им в Сирии. А сами один за другим были уничтожены именно теми, кому они продали лошадей. В конечном итоге, присутствие крестоносцев на Ближнем Востоке было полностью утрачено. Об этом здесь будет написано позже.

Развеянный по всей Сирии пепел Сидона, до недавнего времени являвшегося главной опорой христианства на Ближнем Востоке, вызвал злобу баронов Акры и Тура.

Продолжение - на АРД.

Веками Багдад был столицей Аббасидского халифата, правители которого были потомками дяди Мухаммеда Аббаса. В середине VIII века они свергли Омейядов и перенесли столицу халифата из Дамаска в Багдад. С тех пор город рос и процветал, на пике своего развития численность горожан достигала почти миллиона человек, а охраняли столицу 60 тысяч солдат. Город был культурной столицей, славился прекрасными дворцами и мечетями, библиотекой, которая хранила важнейшие знания, накопленные веками, и редкие рукописные свитки. Однако к середине XIII века дом Аббасидов стал терять свое влияние, халиф находился под властью тюркоязычных военачальников и мамлюков. Но Багдад продолжал оставаться богатым городом и культурным центром.

Монгольская империя ширилась на востоке и все чаще обращала внимание на земли Аббасидов. Халифы пытались сохранять мир с монголами, даже посылали им своих солдат как дань уважения. Однако, несмотря на это, монголы совершили несколько попыток захватить Багдад, но город отбил их притязания и в 1238, и в 1245. Монголы не оставляли своих попыток подчинить себе халифат и требовали, чтобы багдадский халиф подчинился кагану и лично приехал в столицу Монгольской империи Каракорум. Прославленная династия не пошла на этот шаг. Тогда в 1257 году внук Чингисхана и правитель монголов Мунке твердо решил установить свою власть в Месопотамии, Сирии и Иране.

Устройство Багдада

Военную кампанию, которая получила название Желтого крестового похода, каган поручил своему брату Хулагу. Одной из задач стало подчинение Аббасидского халифата и выплата дани солдатами, чтобы укрепить монгольскую армию. В случае неповиновения Мунке приказал уничтожить Багдад. Хулагу начал подготовку к походу и приказал забирать в армию каждого десятого мужчину, пригодного к войне по возрасту. Таким образом монголы собрали около 150 000 человек — самую многочисленную свою армию, по некоторым данным. Армия монгол была значительно усилена христианами: в нее входили армяне во главе со своим королем, французы-христиане из Антиохии, грузины, которые жаждали отомстить за разорение Тифлиса, и христиане-несториане. Также есть упоминание о тысяче китайских инженеров, которые сопровождали монгольскую армию, о персидских и тюркских наемниках.

Хан Хулагу

Армия Хулагу показала свою мощь в покорении луров и ассасинов (так называли исмаилитов-низаритов). Монголы почти без боя взяли неприступную крепость Аламут и двинулись на Багдад. Хулагу отправил к багдадскому халифу аль-Мустасиму посланника с требованиями Мунке. Однако халиф отказался им подчиниться, и во многом благодаря своему советнику и великому визирю Ибн аль-Альками. Позднее его обвиняли в некомпетентности и неверной оценке опасности монгольского вторжения. Визирь убедил аль-Мустасима, что Багдад в безопасности, а в случае чего, весь исламский мир встанет на его защиту. Самонадеянный халиф довольно резко и оскорбительно ответил на предложение Хулагу. Монголы начали подготовку к осаде и прекратили любые переговоры. Багдадский халиф же успокоился и даже не позаботился приказать собрать войска и укрепить городские стены. Эта легкомысленность правителя обернется для всех его подданных катастрофой.

Сражение у стен Багдада

11 января 1258 года монгольская армия подошла к стенам города. Хулагу переправил часть солдат на другой берег реки Тигр и таким образом взял Багдад «в клещи». Тогда аль-Мустасим осознал всю серьезность происходящего и отправил около 20 000 кавалеристов, чтобы дать бой монголам. Но почти весь отряд был уничтожен. Монгольские саперы прорвали дамбы вдоль Тигра и армия Аббасидов утонула. Халиф призвал около 50 000 солдат на защиту города, но люди было плохо экипированы, дисциплина в армии тоже хромала. Аль-Мустасим мог пригласить солдат из других мусульманских империй, но пренебрег этой возможностью.

Осада Багдада началась 29 января. Китайские инженеры приказали вырыть вокруг города канаву, установили катапульты, окружили город частоколом и осадными сооружениями. К 5 февраля монголы смогли отбить часть городской стены. Понимая, что шансов на победу мало, халиф попытался вступить в переговоры с Хулагу, но оскорбленный монгольский военачальник решил идти до конца, как и приказал ему брат. 10 февраля Багдад сдался. Через три дня монголы вошли в город. Хулагу на неделю отдал столицу халифата на разграбление.

Осада города

Монголы устроили настоящую резню, они не щадили никого. Тех, кто пытался бежать из столицы, люди Хулагу отлавливали и беспощадно убивали. До сих пор историки не могут установить точное число жертв, одни говорят о более чем 100 000 человек, другие полагают, что монголы перебили порядка миллиона человек. Улицы были залиты кровью, а город заполнен убитыми. Смрад от трупов был настолько невыносим, что монголы перенесли свою ставку с подветренной стороны от Багдада. Хулагу без колебаний расправлялся не только с жителями города, но и с его культурным наследием. Были разрушены прекрасные дворцы, мечети, больницы, государственные здания, Дом Мудрости — исламская академия и ее библиотека, которая содержала важнейшие научные рукописи того времени по медицине, астрономии и другим сферам. Книги и свитки сбрасывались в реку, чтобы сделать по ней переправу. Говорят, Тигр был черным от смытых со свитков чернил и красным от крови ученых и философов. Город был в огне и агонии.

Халифа аль-Мустасима схватили и заставили смотреть на гибель своего народа, после чего монголы расправились и с ним. По одним данным, его затоптали. Монголы завернули халифа в ковер и провели по нему свою конницу. Они надеялись, что так земля не обидится, что они пролили царскую кровь. Однако знаменитый путешественник Марко Поло утверждал, что Хулагу запер халифа в сокровищнице, среди золота и драгоценных камней, без еды и воды, и тот «умер как собака». Все дети халифа, кроме одного, были уничтожены. Единственного выжившего отправили к кагану Мунке в Монголию, где он и прожил, не имея никакой политической власти и влияния.

Халифа заточили в башню с сокровищами

Багдад лежал в руинах, не одно столетие ушло на восстановление города. Население истребили, здания и культурные памятники уничтожили, ирригационная система была разрушена и сельское хозяйство пришло в упадок. Разорение города привело в закату Исламского Золотого века и окончанию династии Аббасинов. По мнению ученых, для мусульманского мира падение Багдада стало тяжким ударом: ислам стал более консервативным и нетерпимым, а интеллектуальный потенциал цивилизации был потоплен в водах Тигра.