Кто такой камо революционер. Фатех вергасов

Славяне были не единственным народом, населявшим Древнюю Русь. В ее котле «варились» и другие, более древние племена: чудь, меря, мурома. Они ушли рано, но оставили глубокий след в русском этносе, языке и народном фольклоре.

Чудь

«Как лодку назови, так она и поплывет». Таинственный народ чудь вполне оправдывает свое название. Народная версия гласит, что славяне окрестили некие племена чудью, поскольку их язык казался им странным, непривычным. В древнерусских источниках и народном фольклоре сохранилось немало упоминаний о «чуди», которую «варяги из заморья обложили данью». Они принимали участие в походе князя Олега на Смоленск, против них воевал Ярослав Мудрый: «и победил их, и поставил город Юрьев», о них слагали легенды, как о чуди белоглазой – древнем народе, сродни европейским «феям». Они оставили огромный след в топонимике России, их имя носит Чудское озеро, Чудский берег, деревни: «Передние Чуди», «Средние Чуди», «Задние Чуди». С северо-запада нынешней России до гор Алтая по сей день прослеживается их загадочный «чудный» след.

Долгое время их было принято ассоциировать с финно-уграми, поскольку о них упоминали там, где проживали или до сих пор проживают представители финно-угорских народов. Но в фольклоре последних также сохранились предания о загадочном древнем народе чудь, представители которого покинули свои земли и ушли куда-то, не пожелав принимать христианство. Особенно много про них рассказывают в Республике Коми. Так поговаривают, что древнее урочище Важгорт «Старая деревня» в районе Удора когда-то был поселением чуди. Оттуда их якобы вытеснили славянские пришельцы.

В Прикамье о чуди можно узнать немало: местные жители описывают их внешность (темноволосые и смуглые), язык, обычаи. Рассказывают, что жили они посреди лесов в землянках, где и погребали себя, отказываясь подчиняться более удачливым захватчикам. Есть даже легенда, что «чудь ушла под землю»: мол, вырыли большую яму с земляной кровлей на столбах, да и обрушили ее, предпочтя смерть плену. Но ни одно народное поверье, ни летописное упоминание не может ответить на вопросы: что это были за племена, куда они ушли и живы ли еще их потомки. Некоторые этнографы относят их к народам манси, другие к представителям народа коми, которые предпочли остаться язычниками. Самая смелая версия, появившаяся после открытия Аркаима и «Страны городов» Синташты, утверждает, что чудь – это древние арии. Но пока что ясно одно, чудь – одни из аборигенов древней Руси, которых мы потеряли.

Меря

«Чудь начудила, да меря намеряла гатей, дорог да столбов верстовых…» - эти строки из стихотворения Александра Блока отражают замешательство ученых его времени по поводу двух племен, когда-то проживавших по соседству со славянами. Но, в отличие от первого, у мери оказалась «более прозрачная история». Это древнее финно-угорское племя когда-то обитало на территориях современных Московской, Ярославской, Ивановской, Тверской, Владимирской и Костромской областях России. То есть, в самом центре нашей страны.

О них осталось немало упоминаний, меря (merins) встречается у готского историка Иордана, который в VI веке называл их данниками готского царя Германариха. Как и чудь, они были в войсках князя Олега, когда он ходил в походы на Смоленск, Киев и Любеч, о чем сохранились записи в «Повести временных лет». Правда, по мнению некоторых ученых, в частности Валентина Седова, к тому времени этнически они уже были не поволжско-финским племенем, а «наполовину славянами». Окончательная ассимиляция, произошла, очевидно, к XVI веку.

С именем меря связано одно из самых крупных крестьянских восстаний Древней Руси 1024 года. Поводом стал великий голод, охвативший суздальскую землю. Причем, согласно летописям, ему предшествовали «безмерные дожди», засуха, преждевременные заморозки, суховеи. Для мери, большинство представителей которых выступало против христианизации, это очевидно выглядело «божественным наказанием». Во главе бунта стали жрецы «старой веры» - волхвы, которые попытались использовать шанс, чтобы вернуться к дохристианским культам. Впрочем, неудачно. Мятеж был разбит Ярославом Мудрым, зачинщики были казнены или отправлены в изгнание.

Несмотря на скудные данные, которые нам известны о народе меря, ученым удалось восстановить их древний язык, который в отечественной лингвистике получил название «мерянский». Его реконструировали на основе диалекта ярославско-костромского поволжья и финно-угорских языков. Ряд слов удалось восстановить благодаря географическим названиям. Так оказалось, что окончания «-гда» в центрально-русской топонимике: Вологда, Судогда, Шогда – наследие мерянского народа.

Несмотря на то, что упоминания о меря полностью исчезли в источниках еще в допетровскую эпоху, сегодня есть люди, которые относят себя к их потомкам. В основном, это жители Верхнего Поволжья. Они утверждают, что меряне не растворились в веках, а составили субстрат (подоснову) северной великорусской народности, перешли на русский язык, и их потомки называют себя русскими. Впрочем, никаких доказательств этому нет.

Мурома

Как гласит Повесть временных лет: в 862 году жили в Новгороде словене, в Полоцке кривичи, в Ростове меря, в Муроме мурома. Последних летопись, как и мерян, относит к неславянским народам. Их название переводится как «возвышенное место у воды», что соответствует положению города Мурома, который долгое время был их центром.

Сегодня на основе археологических находок, обнаруженных в крупных могильниках племени (расположены меж притоками Оки левыми Ушной, Унжей и правым Тёшей), практически невозможным определить, к какой этнической группе они принадлежали. По мнению отечественных археологов, они могли быть как еще одним финно-угорским племенем или частью мери, так и мордвой. Известно лишь одно, это были доброжелательные соседи с высокоразвитой культурой. Их оружие по качеству изготовления было одним из лучших в близлежащих областях, а ювелирные украшения, которые в изобилии найдены в захоронениях, отличаются изобретательностью форм и тщательностью изготовления. Для мурома были характерны дугообразные головные украшения, сплетенные из конского волоса и полосок кожи, которые были спирально оплетены бронзовой проволокой. Интересно, что аналогов у других финно-угорских племен не встречается.

Источники показывают, что славянская колонизация муромы была мирной и происходила, в основном, за счет прочных и экономических торговых связей. Впрочем, итогом этого мирного сосуществования стало то, что мурома было одним из самых первых ассимилированных племен, исчезнувших со страниц истории. К XII веку о них уже не упоминается в летописях.

Прогремевший на всю Европу грабёж банковских денег в Тифлисе (Тбилиси) 13(26) июня 1907, по утверждению писателя Саймона Монтефиоре, был совершён под руководством Сталина и весьма поднял его авторитет в большевицкой партии.

«Добро» на тифлисскую «экспроприацию», по всей видимости, дал лично Ленин , который скрывался тогда в Финляндии, на даче в Куоккале. За несколько дней до тифлисского грабежа он лично встречался со Сталиным в Берлине, а затем в Лондоне.

Эриванская площадь в Тифлисе - место знаменитой «экспроприации» 1907 года

Ограбление осуществила банда примерно из 20 человек, в том числе нескольких молодых женщин, которые игривыми разговорами отвлекали жандармов и городовых, скрывая под платьями маузеры. Сталин, по утверждению С. Монтефиоре, играл в этой банде роль мафиозного дона. Непосредственно на месте ограбления (Эриванской площади в центре Тифлиса) налётчиками руководил друг детства Сталина, 25-летний Симон Тер-Петросян (Камо). Камо был жестоким бандитом, который часто предлагал Сталину зарезать любого, кто ему не понравится. Однажды он засунул руку в рассечённую грудь одного из убитых им людей и вырезал у него сердце. При таких зверских наклонностях Камо был, однако, и легковерным простаком, всегда находившимся под сильным влиянием своего более умного друга Иосифа Джугашвили.

В день «экспроприации» грабители собрались в духане (трактире) «Тилипучури», который давно пользовался недоброй славой бандитского места. Роли всех участников грабежа были расписаны заранее. Переодетый в кавалерийского капитана Камо гарцевал на Эриванской площади. Саблю для своего наряда он позаимствовал в доме тогдашней жены Сталина, Като Сванидзе, которая жила в Тифлисе с новорождённым сыном Яковом.

Головорез и грабитель Камо (Симон Тер-Петросян), ближайший друг Сталина, главный «герой» тифлисской экспроприации. Погиб при странных обстоятельствах в 1922 (много болтал об «эксах»?)

Через одного из своих школьных друзей, работавших в банковской почтовой службе, Сталин заранее узнал, что в тифлисский банк привезут огромную сумму денег. Её-то и ожидали бандиты 26 июня 1907. Около 10-30 утра на Эриванскую площадь въехали две кареты. В первой сидели кассир госбанка Курдюмов и счетовод Головня, а также двое солдат со взведёнными ружьями. Вторая была целиком занята полицейскими и солдатами. Когда кареты пересекли площадь и стали сворачивать на улицу Сололаки, к зданию Госбанка, люди Камо и Сталина бросили в них больше десятка бомб. Некоторые очевидцы утверждали, что первую из них метнул сам Сталин с крыши особняка князя Сумбатова, однако Монтефиоре считает это маловероятным. Другие, близкие к полиции источники сообщают, что Сталин смотрел на бойню, стоя с сигаретой в зубах во дворе одной соседней усадьбы.

Молодой Иосиф Сталин. Фото 1908 года

Раздались страшной силы взрывы, слышные по всему городу. Люди в ужасе разбегались. На месте карет растекались густые лужи крови, дымились человеческие и лошадиные внутренности. Но в решающий момент ограбление едва не сорвалось. Когда бандиты подбежали к первому фаэтону, где лежали деньги, одна из везших его лошадей встала и побежала по улице, увозя с собой желанную добычу. Однако на дороге у неё встал, бросив бомбу, «революционер» Бачуа Купруашвили. Лошадь была убита. Силой взрыва Бачуа отбросило на мостовую. К опрокинувшемуся фаэтону подбежал ещё один грабитель – Датико Чибриашвили. Он схватил мешки с деньгами. Тащить их в одиночку было очень тяжело. На помощь к Датико подоспел переодетый в капитана Камо, уже успевший сесть на собственный фаэтон. Деньги были брошены туда, и Камо погнал свою лошадь галопом. Навстречу ему попалась карета, в которой к месту происшествия ехал заместитель начальника полиции А. Балабанский. Переодетый Камо крикнул ему: «Деньги в безопасности! Скорее на площадь!». Обманутый Балабанский поверил «капитану» – и упустил его. Поняв потом свою ошибку, он на следующий день покончил с собой.

На площади осталось лежать 50 раненых. От взрывов бомб погибло, по-видимому, около 40 человек (хотя полиция сообщала преуменьшенные сведения, чтобы не создавать излишней паники). Через час прохожим пришлось наблюдать ужасное зрелище: посреди города проехала карета, нагруженная трупами и частями мёртвых тел, как потрохами со скотобойни.

Ни одного участника ограбления полиции поймать не удалось. По некоторым сведениям, Сталина через самое короткое время после «экспроприации» видели уже на железнодорожной станции: если бы осведомители принесли ему дурные известия, он сразу сел бы на поезд и исчез. Но всё прошло удачно для банды, и следующие два дня Сталин беззаботно пил в тифлисских харчевнях. Однако затем, видимо, узнав что-то тревожное, он и его жена Като спешно уехали в Баку.

Деньги бандиты вначале спрятали у своего сообщника Михо Бочорадзе, а потом перевезли в Тифлисскую физическую обсерваторию, где тогда работал Сталин. Позже их переправили к Ленину за границу. Эти события ещё сильнее убедили Ленина, что Сталин – крайне нужный для партии большевиков человек.

Владимир Ленин, основной «бенефициар» тифлисской экспроприации. Сталин называл его «горным орлом партии большевиков»

Добычу, захваченную Сталиным и Камо в тифлисском грабеже, оценивают суммой от 250 до (более вероятно) 340 тысяч рублей. Саймон Монтефиоре считает, что для перевода в современные доллары эти цифры надо умножать на 10. Но покупательная способность 340 тысяч тогдашних рублей всё равно была значительно выше, чем у 3,4 млн. нынешних долларов. При попытке размена «тифлисских» денег в Европе нескольких бандитов арестовали. Ленин пытался организовать их судебную защиту.

Известия о тифлисской «экспроприации» поместили все крупнейшие мировые газеты, в том числе лондонские «Таймс», «Дейли Миррор» и парижская «Temps». Она стала в полном смысле слова мировой новостью.

«Дождь из бомб». Сообщения о тифлисской экспроприации в европейской прессе

Статья представляет собой краткое изложение пролога к книге Саймона Себага Монтефиоре «Молодой Сталин». Все данные излагаются в ней так, как о них сообщает Монтефиоре, собравший много нового материала в российских и грузинских архивах. Его книга получила высокую оценку в мировой науке. Все возможные неточности должны быть отнесены на счёт её автора