Дрезденская бомбардировка. Уничтожение дрездена - "мы покажем русским, на что способны"

13 февраля 1945 года вошел в летопись Второй мировой и навсегда останется в ней и памяти поколений как день близких, тяжелых (война!), но трудно соотносимых событий.

Тогда, после долгих и кровопролитных уличных боев, советские войска полностью овладели Будапештом. И теперь его отмечают как день освобождения венгерской столицы от нацизма. Тем же вечером 13 февраля три армады бомбардировщиков из Великобритании общим числом 1335 самолетов превратили в пылающие руины Дрезден, сбросив на город за три захода 4560 тонн фугасных и зажигательных бомб. Следом, 14 и 15 февраля, еще 1237 тонн тротила обрушили на дымящийся город экипажи американских ВВС.

Как теперь установлено, бомбардировка велась по заранее предначертанному плану: сначала сбрасывали фугасные бомбы, чтобы разрушить крыши и обнажить деревянные конструкции зданий, затем - зажигательные, и снова - фугасные, дабы затруднить работу противопожарных служб. В результате таких приемов массированного бомбометания создавался огненный смерч, температура в котором достигала 1500 градусов. На земле и сверху, из кабины бомбардировщика, это выглядело по-разному.

"Среди шквала огня раздавались стоны и крики о помощи, - вспоминает чудом выжившая Маргарет Фрейер. - Всё вокруг превратилось в сплошной ад. Я вижу женщину - она до сих пор у меня перед глазами. В её руках свёрток. Это ребёнок. Она бежит, падает, и младенец, описав дугу, исчезает в пламени. Внезапно прямо передо мной возникают двое. Они кричат, машут руками, и вдруг, к ужасу моему, я вижу, как один за другим эти люди падают на землю и теряют сознание. Сегодня я знаю, что несчастные стали жертвами нехватки кислорода. Безумный страх охватывает меня - не хочу, как они, сгореть заживо…"

"Казалось, мы часами летели над морем огня, бушевавшего внизу, - это уже радист британских ВВС, участвовавший в налёте на Дрезден. - Сверху это выглядело как зловещее красное свечение с тонким слоем дымки над ним. Помню, я сказал другим членам экипажа: "Боже мой, эти бедолаги внизу…". Это было совершенно необоснованно. И это невозможно оправдать".

По отчёту дрезденской полиции, составленному вскоре после налётов, в городе сгорело 12 тысяч зданий. В том числе было разрушено "24 банка, 26 зданий страховых компаний, 31 торговая лавка, 6470 магазинов, 640 складов, 256 торговых залов, 31 гостиница, 26 трактиров, 63 административных здания, 3 театра, 18 кинотеатров, 11 церквей, 60 часовен, 50 культурно-исторических зданий, 19 больниц (включая вспомогательные и частные клиники), 39 школ, 5 консульств, зоологический сад, водопроводная станция, железнодорожное депо, 19 почтамтов, 4 трамвайных депо, 19 судов и барж".

Число погибших в разных источниках разное - от 20 до 340 тысяч. Достоверные подсчеты, по мнению историков, трудно произвести в связи с тем, что население города, в 1939 году насчитывавшее 642 тысячи человек, в момент налётов увеличилось за счет беженцев, как минимум, на 200 тысяч. Судьба многих тысяч неизвестна, потому что они могли обгореть до неузнаваемости или покинуть город, не поставив в известность власти.

Вопрос, была ли такая бомбардировка Дрездена вызвана военной необходимостью, вызывал споры семьдесят лет назад, а сегодня уже почти не осталось тех, кто решился бы ее оправдать. Месть, вымещаемая на гражданском населении, даже в ответ на чудовищные злодеяния самих фашистов, в том числе в ответ на бомбардировки и ракетные обстрелы того же Лондона, не может рассматриваться как метод ведения боевых действий.

Однако Меморандум Королевских ВВС, с которым английские пилоты были ознакомлены в ночь перед атакой 13 февраля, таких рассуждений не допускал и трактовал задачу утилитарно: "Дрезден, седьмой по размеру город Германии, на настоящий момент - крупнейший район противника, всё ещё не подвергавшийся бомбёжкам. В середине зимы, с потоками беженцев, направляющимися на запад, и войсками, которые где-то должны быть расквартированы, а жилые помещения в дефиците, поскольку требуется не только разместить рабочих, беженцев и войска, но и правительственные учреждения, эвакуированные из других районов. Широко известный своим производством фарфора, Дрезден развился в крупный промышленный центр… Цель атаки - нанести удар противнику там, где он почувствует его сильнее всего, позади частично рухнувшего фронта…И тем самым показать русским, когда они прибудут в город, на что способны Королевские ВВС".

А что же сами русские? Они упорно, не считаясь с потерями, прогрызали фронт и атаковали упорно сопротивляющиеся части противника на востоке и юге-востоке от Дрездена. В том числе под Будапештом. Вот одно из сообщений Совинформбюро за те же февральские дни. "Полтора месяца тому назад, 29 декабря 1944 года, Советское командование, желая избежать напрасного кровопролития, избавить мирное население от страданий и жертв, предотвратить разрушение венгерской столицы, направило командованию и всему офицерскому составу окруженных в районе Будапешта немецких войск парламентеров с ультиматумам о капитуляции. Гитлеровские провокаторы и бандиты убили советских парламентеров. С этого момента наши войска развернули планомерные операции по ликвидации вражеской группировки…".

А вот уже из самого Будапешта передает в "Известия" их фронтовой корреспондент: "Пехота командира Подшивайлова атаковала квартал за кварталом. Организуя штурм последнего оборонительного пояса вокруг крупнейших зданий центра, он отдал своим бойцам приказ: "Осторожнее с домом Академии наук. По возможности сохраните его"… На втором этаже здания музея, на полу среди разбросанных экспонатов, в известковой пыли на кусках штукатурки мы видели убитого немца. Он и еще 4 солдата своим огнем не подпускали к зданию наших пехотинцев. Автоматчик Иван Кузнецов проник в музей через угловую башню и с балкона открыл огонь. Жаркую схватку выдержал русский солдат с пятью немцами. Одного убил, двоих взял в плен, а третий убежал…".

В боях за освобождение Венгрии и ее столицы сложили головы более 80 тысяч бойцов и командиров Красной Армии. Потери британских ВВС при двух бомбардировках Дрездена 13-14 февраля 45-го составили шесть самолётов. Еще один или два потерпели крушение во Франции и один в Англии. Американская авиация в той же операции безвозвратно потеряла восемь бомбардировщиков и четыре истребителя. Общие потери союзников составили около 20 самолётов, при этом погибли или попали в плен примерно сто человек.

Дословно

Бомбардировка Дрездена, считают в Российском военно-историческом обществе, продемонстрировала готовность Запада попирать любые принципы гуманности ради достижения своих целей.

13 февраля исполняется 70 лет одному из чудовищных событий Второй мировой войны - бомбардировке Дрездена англо-американской авиацией. Тогда на переполненный беженцами мирный город было сброшено 1478 тонн фугасных и 1182 тонны зажигательных бомб. Возник огненный шторм, который поглотил десятки тысяч женщин и детей, 19 госпиталей, 39 школ, 70 церквей и часовен… Огненный вихрь буквально засасывал несчастных - поток воздуха в сторону пожара перемещался со скоростью 200-250 километров. Сегодня бомбардировка Дрездена, продолжавшаяся 3 дня, воспринимается как военное преступление, репетиция Хиросимы.

Ужасает технологичность совершенного. 800 английских и американских бомбардировщиков, прошедшие над ночным Дрезденом, сначала вскрывали деревянные конструкции средневековых домов фугасами, а затем засыпали их бомбами-зажигалками, вызывая одновременно десятки тысяч пожаров. Это была технология огненного шторма, которую ранее немцы применили против Ковентри. Бомбардировка этого британского города считается одним из общеизвестных преступлений нацизма. Зачем нашим союзникам понадобилось обагрять свои руки кровью Дрездена, превращать мирных жителей в пепел? По прошествии 70 лет мотив мести отступает на задний план.

В феврале 1945-го уже было известно, что Дрезден попадает в советскую зону оккупации. После бомбардировки 13 февраля русским достались только обгорелые руины и штабеля почерневших трупов, напоминавших, по воспоминаниям очевидцев, короткие бревна. Но еще более значимым был мотив устрашения. Так же, как и Хиросима, Дрезден должен был продемонстрировать Советскому Союзу огневую мощь Запада. Мощь - и готовность попирать любые принципы гуманности ради достижения своих целей. Сегодня Дрезден и Хиросима, а завтра Горький, Куйбышев, Свердловск - все ясно, мистер Сталин? В наши дни мы видим тот же цинизм в его конкретном воплощении при ракетных обстрелах городов на Востоке Украины.

Конечно, Советскому Союзу все было ясно. После Великой Отечественной нам пришлось не только восстанавливать разрушенные города и сожженные села, но и создавать оборонный щит. А важнейшим из уроков войны стала приверженность нашей страны и ее народа гуманизму. Не мстить немцам требовали приказы командующих фронтами и Верховного Главнокомандования. Незадолго до бомбардировки Дрездена благодаря героизму наших бойцов был спасен от уничтожения такой же древний город - Краков. А самым символичным актом стало спасение коллекции Дрезденской галереи советскими солдатами. Ее картины были бережно отреставрированы в СССР и вернулись в Дрезден - восстановленный при активной помощи советских специалистов и частично за наши деньги.

Люди XXI века не имеют права забывать про пепел Хатыни и десятков тысяч других русских, украинских, белорусских деревень, про Ковентри, Дрезден, Хиросиму. Их пепел по-прежнему стучит в наши сердца. Пока человечество помнит, оно не допустит новой войны.

Справка "РГ"

В Москве (Малый Манеж, Георгиевский переулок, 3/3) РВИО проводит выставку "Помни", на которой представлены Дрезден и Краков 1945 года. Вход бесплатный.

13-15 февраля 1945 года было совершено одно из самых страшных преступлений за всю Вторую Мировую Войну. Страшных прежде всего своей бессмысленной жестокостью. Целый город был в буквальном смысле выжжен. Хиросима и Нагасаки после этого были лишь естественным продолжением варварства, так и не признанным преступлением против человечности. Этим городом оказался Дрезден, культурный центр Германии, не имевший военных производств и провинившийся лишь одним - к нему подходили русские. Лишь одна эскадрилья Люфтваффе располагалась некоторое время в этом городе художников и ремесленников, но и ее уже не осталось к 1945-му, когда конец нацистской Германии был предрешен. Королевские военно-воздушные силамы Великобритании и Военно-воздушные силы США хотели выяснить, удастся ли создать огненную волну... Жертвами эксперимента выбрали жителей Дрездена.
"Дрезден, седьмой по размеру город Германии, ненамного меньше Манчестера. Это крупнейший неприятельский центр, до сих пор не подвергавшийся бомбардировкам. В середине зимы, когда беженцы стремятся на запад, а войскам нужны дома для постоя и отдыха, каждая крыша на счету. Цель атаки - ударить врага в самое чувствительное место, за линией уже прорванного фронта, и предотвратить использование города в дальнейшем; а заодно и показать русским, когда они придут в Дрезден - на что способно Бомбардировочное командование".
Из памятной записки Королевских ВВС для служебного пользования, январь 1945.

В городе были разрушены тысячи зданий, десятки тысяч жителей погибли. Эти налеты получили устойчивую репутацию "самого масштабного опыта массового уничтожения с помощью военной техники времен Второй мировой". Налет, уничтоживший практически весь старый центр архитектурной жемчужины Европы, до сих пор остается одной из самых дискуссионных страниц истории второй мировой войны. Что это было: военное преступление против человечности или закономерный акт возмездия нацистам? Но тогда логичнее было бы бомбить Берлин.

«Мы выбомбим Германию — один город за другим. Мы будем бомбить вас все сильнее и сильнее, пока вы не перестанете вести войну. Это наша цель. Мы будем безжалостно ее преследовать. Город за городом: Любек, Росток, Кельн, Эмден, Бремен, Вильгельмсхафен, Дуйсбург, Гамбург — и этот список будет только пополняться», — с этими словами командующий бомбардировочной авиацией Великобритании Артур Харрис обращался к жителям Германии. Именно такой текст был распространен на страницах миллионов разбрасываемых над Германией листовок.

Слова маршала Харриса неотвратимо претворялись в жизнь. День за днем газеты выдавали статистические сводки. Бинген — разрушен на 96%. Дессау — разрушен на 80%. Кемниц — разрушен на 75%. Маленькие и большие, промышленные и университетские, полные беженцев или забитые военной промышленностью — немецкие города, как и обещал британский маршал, один за другим превращались в тлеющие руины. Штутгарт — разрушен на 65%. Магдебург — разрушен на 90%. Кельн — разрушен на 65%. Гамбург — разрушен на 45%. К началу 1945 года новости о том, что еще один немецкий город перестал существовать, воспринимались уже как обыденность.

«Это принцип пытки: жертву пытают до тех пор, пока она не сделает то, чего от нее требуют. От немцев требовалось скинуть нацистов. То, что ожидаемый эффект не был достигнут и восстания не случилось, объяснялось лишь тем, что подобные операции раньше никогда не проводились. Никто не мог представить, что гражданское население выберет бомбежки. Просто, несмотря на чудовищные масштабы разрушений, вероятность умереть под бомбами вплоть до самого конца войны оставалась ниже, чем вероятность гибели от рук палача в случае, если гражданин проявлял недовольство режимом», — размышляет берлинский историк Йорг Фридрих.

Ковровые бомбардировки немецких городов не были ни случайностью, ни прихотью отдельных фанатиков-пироманов из числа британских или американских военных. Концепция бомбовой войны против гражданского населения, успешно примененная против нацистской Германии, была лишь развитием доктрины британского маршала авиации Хью Тренчарда, разработанной им еще во время Первой мировой войны.

По мнению Тренчарда, в ходе индустриальной войны жилые районы противника должны стать естественными целями, поскольку промышленный рабочий является таким же участником боевых действий, как и солдат на фронте.

Такая концепция входила в достаточно явное противоречие с действовавшим на тот момент международным правом. Так, статьи 24-27 Гаагской конвенции 1907 года прямо запрещали бомбардировки и обстрелы незащищенных городов, уничтожение культурных ценностей, а также частной собственности. Кроме того, воюющей стороне предписывалось по возможности предупреждать противника о начале обстрела. Впрочем, в конвенции не был четко прописан запрет на уничтожение или терроризирование гражданского населения, видимо, о таком способе ведения войны просто не задумывались.

Попытка запретить ведение боевых действий авиацией против гражданского населения была предпринята в 1922 году в проекте Гаагской декларации о правилах ведения воздушной войны, но провалилась из-за нежелания европейских стран присоединяться к жестким условиям договора. Тем не менее уже 1 сентября 1939 года президент США Франклин Рузвельт обратился к главам вступивших в войну государств с призывом не допустить «шокирующих нарушений гуманности» в виде «смертей беззащитных мужчин, женщин и детей» и «никогда, ни при каких обстоятельствах не предпринимать бомбардировки с воздуха гражданского населения незащищенных городов». О том, что «правительство Ее величества никогда не будет нападать на гражданских лиц», заявил в начале 1940 года и тогдашний британский премьер Артур Невилль Чемберлен.

Йорг Фридрих объясняет: «На протяжении первых лет войны среди союзнических генералов шла ожесточенная борьба между сторонниками точечных и ковровых бомбардировок. Первые полагали, что надо наносить удар по самым уязвимым точкам: заводам, электростанциям, складам горючего. Вторые считали, что урон от точечных ударов может быть легко компенсирован, и делали ставку на ковровое уничтожение городов, на терроризирование населения».

Концепция ковровых бомбардировок выглядела весьма выгодно и в свете того факта, что именно к такой войне Британия готовилась все предвоенное десятилетие. Бомбардировщики Lancaster были разработаны именно для нанесения ударов по городам. Специально под доктрину тотальных бомбардировок в Великобритании было создано и самое совершенное среди воющих держав производство зажигательных бомб. Наладив их производство в 1936 году, к началу войны британские ВВС располагали запасом в пять миллионов таких бомб. Этот арсенал должен был быть сброшен на чьи-то головы — и неудивительно, что уже 14 февраля 1942 года британские ВВС получили так называемую «Директиву бомбежек по площадям».

В документе, предоставлявшем тогдашнему командующему бомбардировочной авиации Артуру Харрису неограниченные права по использованию бомбардировщиков для подавления немецких городов, в частности, говорилось: «С нынешнего момента операции должны быть сфокусированы на подавлении морального духа вражеского гражданского населения — в частности, промышленных рабочих».

15 февраля командующий британскими ВВС сэр Чарльз Портал высказался в записке к Харрису еще менее двусмысленно: «Я полагаю, Вам ясно, что целями должны быть районы жилой застройки, а не верфи или заводы по производству самолетов». Впрочем, убеждать Харриса в пользе ковровых бомбардировок и не стоило. Еще в 20-е годы, осуществляя командование британской авиацией в Пакистане, а затем в Ираке, он отдавал приказы о бомбежках непокорных деревень зажигательными бомбами. Теперь бомбовому генералу, получившему от своих подчиненных прозвище Мясник, предстояло обкатать машину воздушного убийства не на арабах и курдах, а на европейцах.

Фактически единственными противниками налетов на города в 1942-1943 годах оставались американцы. По сравнению с британскими бомбардировщиками их самолеты были лучше бронированы, имели больше пулеметов и могли летать дальше, поэтому американское командование полагало, что в состоянии решать военные задачи без массового убийства гражданского населения. «Взгляды американцев серьезно изменились после налета на хорошо защищенный Дармштадт, а также на заводы по производству подшипников в Швайнфурте и Регенсбурге, — рассказывает Йорг Фридрих. — Понимаете, в Германии было всего два центра производства подшипников. И американцы, конечно, подумали, что они могут одним ударом лишить немцев всех их подшипников и выиграть войну. Но эти заводы были защищены настолько хорошо, что во время налета летом 1943 года американцы потеряли треть машин. После этого они полгода просто ничего не бомбили. Проблема была даже не в том, что они не могли произвести новые бомбардировщики, а в том, что пилоты отказывались лететь. Генерал, который теряет больше двадцати процентов своего личного состава при одном лишь вылете, начинает испытывать проблемы с моральным духом пилотов. Так начала побеждать школа бомбардировок по площадям». Победа школы тотальной бомбовой войны означала восход звезды маршала Артура Харриса. Среди его подчиненных была популярна история о том, что однажды машину Харриса, ехавшего с превышением скорости, остановил полицейский и посоветовал соблюдать скоростной режим: «А то ненароком можете кого-нибудь убить». «Молодой человек, я каждую ночь убиваю сотни людей», — якобы ответил полицейскому Харрис.

Одержимый идеей выбомбить Германию из войны, Харрис дни и ночи проводил в министерстве авиации, не обращая внимания на свою язву. За все годы войны он лишь две недели был в отпуске. Даже чудовищные потери собственных пилотов — за годы войны потери британской бомбардировочной авиации составили 60% — не могли заставить его отступиться от охватившей его идефикс.

«Смешно верить в то, что крупнейшую промышленную державу Европы можно поставить на колени таким смешным инструментом, как шестьсот или семьсот бомбардировщиков. Но дайте мне тридцать тысяч стратегических бомбардировщиков — и война закончится завтра утром», — заявлял он премьер-министру Уинстону Черчиллю, сообщая об успехах очередной бомбардировки. Тридцати тысяч бомбардировщиков Харрис не получил, и ему пришлось разработать принципиально новый способ уничтожения городов — технологию «огненного шторма».

«Теоретики бомбовой войны пришли к выводу, что город противника сам по себе является оружием — структурой с гигантским потенциалом самоуничтожения, надо лишь привести оружие в действие. Надо поднести фитиль к этой бочке с порохом, — говорит Йорг Фридрих. — Немецкие города были крайне восприимчивы к огню. Дома были преимущественно деревянными, чердачные перекрытия — это готовые загореться сухие балки. Если поджечь в таком доме чердак и выбить окна, то возникший на чердаке пожар будет подпитываться кислородом, проникающим в здание через выбитые окна, — дом превратится в огромный камин. Понимаете, каждый дом каждого города потенциально являлся камином — надо было только помочь ему превратиться в камин».
Оптимальная технология создания «огненного шторма» выглядела следующим образом. Первая волна бомбардировщиков сбрасывала на город так называемые воздушные мины — особый тип фугасных бомб, главной задачей которых было создание идеальных условий для насыщения города зажигательными бомбами. Первые воздушные мины, применявшиеся британцами, весили 790 килограммов и несли в себе 650 килограммов взрывчатки. Следующие модификации были куда мощнее — уже в 1943 году британцы применили мины, несшие в себе 2,5 и даже 4 тонны взрывчатки. Огромные цилиндры длиной три с половиной метра высыпались на город и взрывались от соприкосновения с землей, срывая с крыш черепицу, а также вышибая окна и двери в радиусе до километра. «Взрыхленный» таким образом, город становился беззащитным перед градом зажигательных бомб, высыпавшихся на него сразу же после обработки воздушными минами. При достаточном насыщении города зажигательными бомбами (в отдельных случаях на квадратный километр сбрасывалось до 100 тысяч зажигательных бомб) в городе одновременно вспыхивали десятки тысяч пожаров. Средневековая застройка городов с ее узкими улочками помогала огню перекидываться с одного дома на другой. Перемещение пожарных расчетов в условиях всеобщего пожара было крайне затруднено. Особенно хорошо занимались города, в которых не было ни парков, ни озер, а только высушенная веками плотная деревянная застройка. Одновременное возгорание сотен домов создавало на площади нескольких квадратных километров тягу небывалой силы. Весь город превращался в печь невиданных размеров, засасывающую в себя кислород из окрестностей. Возникающая тяга, направленная в сторону пожара, вызывала ветер, дующий со скоростью 200-250 километров в час, гигантский пожар высасывал кислород из бомбоубежищ, обрекая на смерть даже тех людей, кого пощадили бомбы.

По иронии судьбы концепцию «огненного шторма» Харрис подсмотрел у немцев, продолжает с грустью рассказывать Йорг Фридрих. «Осенью 1940-го немцы разбомбили Ковентри — маленький средневековый город. В ходе налета они накрыли центр города зажигательными бомбами. Расчет состоял в том, что огонь перекинется на располагавшиеся на окраинах заводы по производству моторов. Кроме того, пожарные машины не должны были иметь возможности проезжать через горящий центр города. Харрис воспринял эту бомбежку как крайне интересную инновацию. Он несколько месяцев подряд изучал ее итоги. Никто раньше не вел таких бомбежек. Вместо того чтобы закидать город фугасами и взорвать его, немцы провели лишь предварительную бомбардировку фугасами, а основной удар нанесли зажигательными бомбами — и достигли фантастического успеха. Воодушевленный новой методикой, Харрис попытался провести полностью аналогичный налет на Любек — почти такой же город, как и Ковентри. Маленький средневековый городок», — говорит Фридрих.

Именно Любеку суждено было стать первым немецким городом, испытавшим на себе технологию «огненного шторма». В ночь на Вербное воскресенье 1942 года на Любек было высыпано 150 тонн фугасных бомб, взломавших черепичные крыши средневековых пряничных домиков, после чего на город пролился дождь из 25 тысяч зажигательных бомб. Вовремя понявшие масштаб катастрофы пожарные Любека попытались вызвать подкрепление из соседнего Киля, но безуспешно. К утру центр города представлял собой дымящееся пепелище. Харрис торжествовал: разработанная им технология дала первые плоды.

Логика бомбовой войны, как и логика любого террора, требовала постоянного увеличения количества жертв. Если до начала 1943 года бомбежки городов не уносили больше 100-600 человек, то к лету 1943-го операции начали резко радикализироваться.

В мае 1943 года во время бомбежки Вупперталя погибло четыре тысячи человек. Спустя всего два месяца при бомбежке Гамбурга число жертв подобралось к 40 тысячам. Вероятность для жителей городов погибнуть в огненном кошмаре возрастала с пугающей скоростью. Если раньше люди предпочитали скрываться от бомбежек в подвалах, то теперь при звуках воздушной тревоги они все чаще бежали к построенным для защиты населения бункерам, но мало в каком городе бункеры могли вместить более 10% от числа жителей. В результате люди сражались перед бомбоубежищами не на жизнь, а на смерть, а к погибшим от бомб прибавлялись задавленные толпой.

Страх гибели под бомбами достиг максимума в апреле-мае 1945 года, когда бомбежки достигли пика интенсивности. К этому времени было уже очевидно, что Германия проиграла войну и стоит на пороге капитуляции, но именно в эти недели на немецкие города обрушилось больше всего бомб, а количество смертей среди гражданского населения составило за эти два месяца невиданную ранее цифру — 130 тысяч человек.

Самым известным эпизодом бомбовой трагедии весны 1945-го стало уничтожение Дрездена. На момент бомбежки 13 февраля 1945 года в городе с населением 640 тысяч человек находилось около 100 тысяч беженцев.

Все остальные большие города в Германии были страшно разбомблены и сожжены. В Дрездене до этого даже ни одно стекло не треснуло. Каждый день адским воем выли сирены, люди уходили в подвалы и там слушали радио. Но самолеты всегда направлялись в другие места - Лейпциг, Хемниц, Плауэн и всякие другие пункты.
Паровое отопление в Дрездене еще весело посвистывало. Звякали трамваи. Свет зажигался и когда щелкали выключатели. Работали рестораны и театры. Зоопарк был открыт. Город в основном производил лекарства, консервы и сигареты.
Курт Воннегут, "Бойня номер пять".

"Большинство американцев много слышало о бомбардировке Хиросимы и Нагасаки, но лишь немногие знают о том, что больше людей погибло в Дрездене, чем было уничтожено в любом из этих городов. Дрезден был «экспериментом» союзников. Они хотели выяснить, возможно ли создать огневой шторм, сбросив тысячи зажигательных бомб в центр города. Дрезден был городом бесценных культурных сокровищ, которые были не тронуты до этого момента войны. Бомбардировка воспламенила весь город, создавая ураганные ветра, которые еще больше раздували пламя. Асфальт таял и плыл по улицам, как лава. Когда воздушная атака была закончена, выяснилось, что погибло около 100 тыс. человек. Во избежание распространения болезней власти сожгли останки десятков тысяч людей в гротескных погребальных кострах. Дрезден не имел военной значимости, и когда его бомбардировали, война была практически уже выиграна. Бомбардировка лишь укрепила противостояние Германии и стоила большего числа жизней союзников. Я искренне спрашиваю себя, была ли бомбардировка Дрездена военным преступлением? Было ли это преступление против человечества? Чем были... виновны дети, погибшие самой страшной из смертей - сожжением заживо."
Дэвид Дюк, американский историк.

Жертвами варварских бомбардировок стали отнюдь не только и не столько солдаты вермахта, не войска СС, не активисты НСДАП, а женщины и дети. Кстати, Дрезден в это время был наводнен беженцами из восточных частей Германии, которая уже была захвачена частями Красной армии. Люди, опасавшиеся «варварства русских», стремились на запад, уповая на гуманизм остальных членов антигитлеровской коалиции. И погибали под бомбами союзников. Если подсчитать количество убитых при бомбардировках дрезденцев с относительной точностью все-таки удалось, основываясь на записях домовых книг и паспортных столов, то опознать беженцев и выяснить их имена после налетов вообще не представлялось возможным, что привело к большим разночтениям. Международная исследовательская группа историков в 2006--2008 годах последней проводила «сверку цифр». По опубликованным ими данным, вследствие бомбардировок 13--14 февраля 1945 года погибли 25 тыс. человек, из них около 8 тыс. -- беженцы. Ранения и ожоги различной степени тяжести получили еще более 30 тыс. человек.

По данным разведок союзников, к февралю 1945 года 110 предприятий Дрездена обслуживало нужды вермахта, являясь, таким образом, законными военными целями, которые подлежали уничтожению. На них работало более 50 тыс. человек. Среди этих целей различные предприятия по выпуску компонентов для авиапромышленности, фабрика отравляющих газов (Хемише фабрик Гойе), завод зенитных и полевых орудий Леманна, крупнейшее в Германии оптико-механическое предприятие «Цейс Икон», а также предприятия, выпускавшие рентгеновские аппараты и электроаппаратуру («Koх и Штерцель»), коробки передач и электрические измерительные приборы.

Операция по уничтожению Дрездена должна была начаться с авианалета 8-го подразделения ВВС США 13 февраля, однако плохие погодные условия над Европой помешали участию американских самолетов. В связи с этим первый удар нанесли самолеты британской авиации.

Вечером 13 февраля 796 самолетов «Ланкастер» и девять «Хавиленд Москито» двумя волнами провели бомбометание, сбросив 1478 тонн фугасных и 1182 тонны зажигательных бомб. Первая атака была проведена 5-й группой Королевских ВВС. Самолеты наведения отметили точку ориентировки -- футбольный стадион -- горящими шашками. Все бомбардировщики пролетали через эту точку, затем расходясь веером по заранее установленным траекториям и сбрасывая бомбы через определенное время. Первые бомбы упали на город в 22.14 по центральноевропейскому времени. Спустя три часа состоялась вторая атака, проведенная 1-й, 3-й, 5-й и 8-й группами британских ВВС. Погода к тому времени улучшилась, и 529 «Ланкастеров» сбросили 1800 тонн бомб между 1.21 и 1.45.«Взрывы раздавались один за другим. Дым и пламя заполнили наш подвал, фонари погасли, раненые страшно кричали. Охваченные страхом, мы начали пробираться к выходу. Мама и старшая сестра тащили большую корзину с двойняшками. Я одной рукой держал младшую сестру, другой ухватился за мамино пальто... Нашу улицу было невозможно узнать. Везде, куда ни посмотри, бушевал огонь. Четвертого этажа, где мы жили, больше не было. Развалины нашего дома горели вовсю. На улицах мимо горящих машин проносились беженцы с тележками, еще какие-то люди, лошади -- и все кричали. Каждый боялся умереть. Я видел раненых женщин, детей и стариков, которые пытались выбраться из огня и завалов... Мы ворвались в какой-то подвал, битком набитый ранеными и просто насмерть перепуганными женщинами и детьми. Они стонали, плакали, молились. И тут начался второй налет», -- вспоминает Лотар Мецгер, которому в день бомбардировки Дрездена исполнилось 12 лет.

14 февраля с 12.17 до 12.30 311 американских бомбардировщиков «Боинг В-17» сбросили 771 тонну бомб, имея в качестве цели железнодорожные парки. 15 февраля на Дрезден упало еще 466 тонн американских бомб. Но это был еще не конец. 2 марта 406 бомбардировщиков B-17 сбросили 940 тонн фугасных и 141 тонну зажигательных бомб. 17 апреля 580 бомбардировщиков B-17 сбросили 1554 тонны фугасных и 165 тонн зажигательных бомб.

«В огненном шквале раздавались стоны и крики о помощи. Все вокруг превратилось в сплошной ад. Я вижу женщину -- она до сих пор у меня перед глазами. В ее руках сверток. Это ребенок. Она бежит, падает, и младенец, описав дугу, исчезает в пламени. Внезапно прямо передо мной возникают двое. Они кричат, машут руками, и вдруг, к ужасу моему, я вижу, как один за другим эти люди падают на землю (сегодня я знаю, что несчастные стали жертвами нехватки кислорода). Они теряют сознание и превращаются в золу. Безумный страх охватывает меня, и я все время повторяю: "Не хочу сгореть заживо!" Не знаю, сколько еще людей попались на моем пути. Я знаю только одно: я не должна сгореть», -- это воспоминания жительницы Дрездена Маргарет Фрейер.От шквального огня, бушевавшего в помещениях и внутренних дворах, лопались стекла, плавилась медь, мрамор превращался в известковую крошку. Люди в домах и немногочисленных бомбоубежищах, в подвалах умирали от удушья, сгорали заживо. Разбирая тлевшие даже спустя несколько дней после налетов развалины, спасатели там и тут натыкались на «мумифицированные» трупы, при прикосновении рассыпавшиеся в прах. Оплавившиеся металлические конструкции сохранили вмятины, контурами напоминавшие человеческие тела.

Тем, кому удавалось вырваться из охваченного огнем многокилометрового очага пожара, стремились к Эльбе, к воде, к прибрежным лугам. «Наверху слышались звуки, похожие на топот великанов. Это взрывались многотонные бомбы. Великаны топали и топали... Наверху бушевал огненный ураган. Дрезден превратился в сплошное пожарище. Пламя пожирало все живое и вообще все, что могло гореть... Небо было сплошь закрыто черным дымом. Сердитое солнце казалось шляпкой гвоздя. Дрезден был похож на луну -- одни минералы. Камни раскалились. Кругом была смерть. Везде валялось что-то, похожее на короткие бревна. Это были люди, попавшие в огненный ураган... Предполагалось, что все население города без всякого исключения должно быть уничтожено. Каждый, кто осмелился остаться в живых, портил дело... Истребители вынырнули из дыма -- посмотреть, не движется ли что-нибудь внизу. Самолеты увидели, что по берегу реки движутся какие-то люди. Они их полили из пулеметов... Все это было задумано, чтобы скорее кончилась война», -- так описывает Курт Воннегут события 13--14 февраля 1945 года в «Бойне номер пять».

Этот документальный и в значительной степени автобиографический роман (Воннегут, воевавший в американской армии, находился в лагере военнопленных под Дрезденом, откуда был освобожден войсками Красной армии в мае 1945-го) в США долгое время не издавался целиком, будучи подвергнут цензуре.

Согласно отчету дрезденской полиции, составленному вскоре после налетов, в городе сгорело 12 тыс. зданий. В отчете сообщалось, что было разрушено «24 банка, 26 зданий страховых компаний, 31 торговая лавка, 6470 магазинов, 640 складов, 256 торговых залов, 31 гостиница, 63 административных здания, три театра, 18 кинотеатров, 11 церквей, 60 часовен, 50 культурно-исторических зданий, 19 госпиталей, 39 школ, одно железнодорожное депо, 19 судов и барж». Кроме того, сообщалось об уничтожении военных целей: командный пункт во дворце Ташенберг, 19 военных госпиталей и множество менее значительных зданий военных служб. Получили ущерб почти 200 заводов, из них 136 понесли серьезный ущерб (включая несколько предприятий «Цейс»), 28 -- средний ущерб и 35 -- небольшой.

В документах американских ВВС говорится: «23% промышленных зданий и 56% непромышленных зданий (не считая жилых). Из общего числа жилых зданий 78 тыс. считаются разрушенными, 27,7 тыс. считаются непригодными для жилья, но поддающимися ремонту... 80% городских зданий подверглось разрушениям различной степени и 50% жилых зданий было уничтожено или серьезно повреждено...» В результате налетов по железнодорожной инфраструктуре города был нанесен тяжелый ущерб, что полностью парализовало коммуникации, железнодорожные мосты через Эльбу, жизненно важные для переброски войск, оставались недоступными для движения в течение нескольких недель после налета, констатируют официальные отчеты союзников.

Старая рыночная площадь, на протяжении столетий бывшая местом торговли и массовых гуляний, тогда стала гигантским крематорием. Хоронить и идентифицировать погибших было некогда и некому, к тому же была высока угроза эпидемии. Поэтому останки сожгли, используя огнеметы. Город покрылся пеплом, как снегом. «Иней» лежал на пологих берегах, он плыл по водам роскошной Эльбы.Каждый год, с 1946-го, 13 февраля по всей Восточной и Центральной Германии в память о жертвах Дрездена звонили церковные колокола. Перезвон продолжался 20 минут -- ровно столько же, сколько длилась первая атака на город. Эта традиция вскоре распространилась и на Западную Германию -- зону оккупации союзников. Пытаясь уменьшить нежелательный моральный эффект этих акций, 11 февраля 1953 года госдепартамент США распространил сообщение, что бомбардировка Дрездена якобы была предпринята в ответ на настойчивые просьбы советской стороны в ходе Ялтинской конференции. (Конференция союзных держав проходила 4--11 февраля 1945 года -- вторая из трех встреч лидеров стран антигитлеровской коалиции, СССР, США и Великобритании, посвященных установлению послевоенного мирового порядка. На ней было принято принципиальное решение о разделе Германии на оккупационные зоны.) Предположить, что не имеющая аналогов по мощности и количеству техники, требующая точнейшей согласованности и тщательного планирования акция явилась «импровизацией», родившейся в ходе ялтинских переговоров и реализованной через несколько дней, может только предвзятый дилетант.

Решение о ковровой бомбардировке Дрездена было принято еще в декабре 1944 года. (Вообще же скоординированные налеты союзников планировались заранее, с обсуждением всех деталей.) СССР не просил англо-американских союзников бомбить Дрезден. Об этом свидетельствуют рассекреченные протоколы заседаний Ялтинской конференции, продемонстрированные в документальном фильме "Дрезден. Хроника трагедии", снятом в 2005 году -- к 60-летию бомбардировки столицы Саксонии телеканалом "Россия". В протоколах конференции Дрезден упоминается лишь один раз - и то в связи с проведением разграничительной линии между англо-американскими и советскими войсками. А вот о чем действительно просило советское командование, так это о нанесении ударов по железнодорожным узлам Берлина и Лейпцига в связи с тем, что немцы уже перебросили против Красной армии с западного фронта порядка 20 дивизий и собирались перебросить еще около 30. Именно эта просьба и была вручена в письменном виде Рузвельту и Черчиллю. На конференции же в Ялте советская сторона просила бомбить железнодорожные узлы, а не жилые кварталы. Эта операция даже не была согласована с советским командованием, чьи передовые части находились в непосредственной близости от города.

«Характерно, что в школьных учебниках ГДР и ФРГ «дрезденская тема» преподносилась по-разному. В Западной Германии факт разрушения саксонской столицы воздушными налетами союзников подается в общем контексте истории второй мировой войны и трактуется как неизбежное следствие борьбы с национал-социализмом и не выделялся, так сказать, в особую страницу изучения этого периода войны...», -- рассказывает эксперт министерства культуры и науки Саксонии доктор Норберт Хаазе.

В историческом центре Дрездена нет единого монумента, посвященного событиям 13--14 февраля 1945 года. Но на множестве восстановленных зданий есть таблички и другие «опознавательные знаки», рассказывающие о случившемся. Восстановление ансамбля старого Дрездена началось вскоре после войны при активном участии советских специалистов и отчасти на советские же деньги . «Из руин поднялись Дрезденская опера, Дрезденская галерея -- Цвингер, знаменитая терраса Брюля, Альбертинум и еще десятки архитектурных памятников. Можно сказать, что важнейшие исторические здания на берегах Эльбы и в Старом городе были построены заново еще во время существования ГДР . Восстановление продолжается и доныне», -- говорит Норберт Хаазе.

Виталий Словецкий, "Свободная пресса".

Признают ли самую крупномасштабную бомбардировку Второй мировой войны военным преступлением?

В течение нескольких десятилетий в Европе то и дело раздаются призывы придать бомбардировке древнего города Дрездена статус военного преступления и геноцида жителей. Недавно немецкий писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе Гюнтер Грасс и бывший редактор британской газеты «The Times» Саймон Дженкинс вновь потребовали сделать это.
Их поддерживает американский журналист и литературный критик Кристофер Хитченс, заявивший, что бомбардировки многих немецких городов проводились исключительно для того, чтобы новые экипажи самолётов могли отработать практику бомбометания.
Немецкий историк Йорк Фридрих в своей книге отметил, что бомбардировки городов были военным преступлением, поскольку в последние месяцы войны они не были продиктованы военной необходимостью: «…это была абсолютно излишняя в военном смысле бомбардировка».
Число жертв ужасной бомбардировки, случившейся с 13 по 15 февраля 1945 года, составляет от 25 000 до 30 000 человек (многие источники заявляют о большем числе). Город был разрушен практически полностью.
После окончания Второй мировой войны развалины жилых домов, дворцов и церквей разобрали и вывезли за город. На месте Дрездена образовалась площадка с размеченными границами бывших улиц и зданий.
Восстановление центра длилось около 40 лет. Остальную часть города застроили значительно быстрее.
По сей день ведётся восстановление исторических зданий на площади Ноймаркт.

Огненный смерч втягивал людей…
До войны Дрезден считался одним из самых красивых городов Европы. Туристические путеводители называли его Флоренцией на Эльбе. Здесь располагались знаменитая Дрезденская галерея, второй по величине в мире музей фарфора, красивейший дворцовый ансамбль Цвингер, оперный театр, соперничавший по акустике с театром Ла-Скала, множество церквей, построенных в стиле барокко.
В Дрездене часто останавливались русские композиторы Пётр Чайковский и Александр Скрябин, а Сергей Рахманинов готовился здесь к своим мировым турне. Подолгу жил в городе писатель Фёдор Достоевский, работавший над романом «Бесы». Здесь у него родилась дочь Любаша.
В конце Второй мировой войны местные жители были уверены, что Дрезден не подвергнется бомбардировкам. В нём не было военных заводов. Ходили слухи, что после войны союзники сделают Дрезден столицей новой Германии.
Противовоздушная оборона здесь практически отсутствовала, поэтому сигнал воздушной тревоги прозвучал всего за несколько минут до начала бомбёжки.
В 22 часа 03 минуты 13 февраля жители окраин услышали гул приближающихся самолётов. В 22 часа 13 минут 244 тяжёлых бомбардировщика «Ланкастер» британских Королевских ВВС сбросили на город первые фугасные бомбы.
В считанные минуты город был объят пламенем. Свет от гигантского пожара был виден за 150 километров.
Один из лётчиков британских Королевских ВВС впоследствии вспоминал: «Фантастический свет вокруг становился всё ярче, когда мы приближались к цели. На высоте 6000 метров мы могли различить в неземном ярком сиянии детали местности, которые никогда до этого не видели; впервые за время множества операций мне стало жаль жителей, находящихся внизу».
Штурман-бомбардир одного из бомбардировщиков свидетельствовал: «Признаюсь, я бросил взгляд вниз, когда бомбы падали, и своими глазами увидел шокирующую панораму города, полыхающего от одного конца до другого. Виден был густой дым, относимый ветром от Дрездена. Открывалась панорама ярко сверкавшего города. Первой реакцией была потрясшая меня мысль о совпадении происходившей внизу бойни с предостережениями евангелистов на проповедях перед войной».
В план бомбардировки Дрездена входило создание на его улицах огненного смерча. Такой смерч появляется, когда возникшие разрозненные очаги пожаров объединяются в один огромный костёр. Воздух над ним нагревается, его плотность уменьшается и он поднимается вверх.
Британский историк Дэвид Ирвинг так описывает огненный смерч, созданный в Дрездене лётчиками британских Королевских ВВС: «… образовавшийся огненный смерч, судя по обследованию, поглотил более 75 процентов территории разрушений… Гигантские деревья были вырваны с корнем или наполовину сломлены. Толпы спасавшихся бегством людей были неожиданно подхвачены торнадо, их протащило по улицам и швырнуло прямо в огонь; сорванные крыши и мебель… были выброшены в центр полыхающей старой части города.
Огненный смерч достиг пика в трёхчасовом промежутке между налётами, именно в тот период, когда укрывшимся в подземных коридорах жителям города следовало бежать на его окраины.
Железнодорожник, укрывавшийся возле Почтовой площади, наблюдал, как женщину с детской коляской потащило по улицам и швырнуло в пламя. Другие люди, спасавшиеся бегством вдоль железнодорожной насыпи, которая казалась единственным путём спасения, не заваленным обломками, рассказывали, как железнодорожные вагоны на открытых участках пути сдуло бурей».
На улицах плавился асфальт, и люди, падая в него, сливались с дорожным покрытием.
Телефонистка Центрального телеграфа оставила такие воспоминания о бомбардировке города: «Некоторые девушки предложили выйти на улицу и бежать домой. Лестница вела из подвала здания телефонного узла в четырёхугольный двор под стеклянной крышей. Они хотели выбраться через главные ворота двора на Почтовую площадь. Мне не нравилась эта идея; неожиданно, как раз когда 12 или 13 девушек перебегали двор и возились с воротами, стараясь их открыть, раскалённая докрасна крыша обрушилась, похоронив их всех под собой».
В гинекологической клинике, после попадания бомбы, погибли 45 беременных женщин. На площади Альтмаркт несколько сотен человек, искавших спасения в старинных колодцах, сварились заживо, а вода из колодцев испарилась наполовину.
В подвальных помещениях Центрального вокзала во время бомбардировок находились приблизительно 2000 беженцев из Силезии и Восточной Пруссии. Подземные проходы для их временного проживания власти оборудовали задолго до бомбардировки города. О беженцах заботились представители Красного Креста, отряды женской службы в рамках государственной трудовой повинности и сотрудники национал-социалистической службы социального обеспечения. В другом городе Германии скопления такого количества людей в помещениях, отделанных легковоспламеняющимися материалами, не допустили бы. Но власти Дрездена были уверены, что город бомбить не будут.
Беженцы находились и на лестницах, ведущих на платформы и на самих платформах. Незадолго до налёта на город британских бомбардировщиков на вокзал прибыли два поезда с детьми из Кенигсбрюка, к которому подступала Красная армия.
Беженка из Силезии вспоминала: «На площади плечом к плечу толпились тысячи людей… Над ними бушевал огонь. У входов в вокзал лежали трупы погибших детей, их уже складывали друг на друга и вывозили с вокзала».
Согласно данным начальника ПВО Центрального вокзала, из 2000 беженцев, находившихся в туннеле, 100 сгорели заживо, ещё 500 человек задохнулись в дыму.

«Количество жертв в Дрездене подсчитать невозможно»
Во время первой атаки на Дрезден британские «Ланкастеры» сбросили 800 тонн бомб. Спустя три часа 529 «Ланкастеров» сбросили 1800 тонн бомб. Потери Королевских ВВС во время двух рейдов составили 6 самолётов, ещё 2 самолёта потерпели крушение во Франции и 1 в Великобритании.
14 февраля 311 американских бомбардировщиков сбросили на город 771 тонну бомб. 15 февраля американская авиация сбросила 466 тонн бомб. Часть американских истребителей «Р-51» получила приказ атаковать движущиеся по дорогам цели, чтобы увеличить хаос и разрушения на важной транспортной сети региона.
Командир дрезденского спасательного отряда вспоминал: «В начале второй атаки многие ещё теснились в тоннелях и подвалах, ожидая конца пожаров… Детонация ударила по стёклам подвалов. К грохоту взрывов примешивался какой-то новый, странный звук, который становился всё глуше и глуше. Что-то напоминающее гул водопада - это бил вой смерча, начавшегося в городе.
Многие, находившиеся в подземных убежищах мгновенно сгорали, как только окружающий жар вдруг резко увеличивался. Они или превращались в пепел, или расплавлялись…»
Тела других погибших, обнаруженные в подвалах, сморщились от кошмарного жара до одного метра длины.
Британские самолёты сбрасывали на город и канистры, наполненные смесью каучука и белого фосфора. Канистры разбивались о землю, фосфор воспламенялся, вязкая масса попадала на кожу людей и прилипала намертво. Погасить её было невозможно…
Один из жителей Дрездена рассказывал: «У трамвайного депо была общественная уборная из рифлёного железа. У входа, уткнувшись лицом в меховое пальто, лежала женщина лет тридцати, совершенно нагая. В нескольких ярдах от нее лежали два мальчика, лет восьми-десяти. Лежали, крепко обнявшись. Тоже нагие... Везде, куда доставал взгляд, лежали задохнувшиеся от недостатка кислорода люди. Видимо, они сдирали с себя всю одежду, пытаясь сделать из нее подобие кислородной маски...».
После налётов трехмильный столб желто-коричневого дыма поднимался в небо. Масса пепла плыла, покрывая руины, в сторону Чехословакии.
В некоторых местах старого города создался такой жар, что даже через несколько дней после бомбёжек невозможно было войти на улицы между развалинами домов.
Согласно отчёту дрезденской полиции, составленному после налётов, в городе сгорело 12 000 зданий, было разрушено «… 24 банка, 26 зданий страховых компаний, 31 торговая лавка, 6470 магазинов, 640 складов, 256 торговых залов, 31 гостиница, 26 публичных домов, 63 административных здания, 3 театра, 18 кинотеатров, 11 церквей, 60 часовен, 50 культурно-исторических зданий, 19 госпиталей (включая вспомогательные и частные клиники), 39 школ, 5 консульств, 1 зоологический сад, 1 водопроводная станция, 1 железнодорожное депо, 19 почтамтов, 4 трамвайных депо, 19 судов и барж».
22 марта 1945 года муниципальные власти Дрездена выпустили официальный отчёт, согласно которому количество учтённых к этой дате погибших составило 20 204, а общее количество погибших в ходе бомбардировки, как ожидалось, составит около 25 000 человек.
В 1953 году в труде немецких авторов «Итоги Второй мировой войны» генерал-майор пожарной службы Ганс Румпф написал: «Количество жертв в Дрездене подсчитать невозможно. По данным Госдепартамента, в этом городе погибло 250 тысяч жителей, однако действительная цифра потерь, конечно, гораздо меньше; но даже 60-100 тысяч человек гражданского населения, погибших в огне за одну только ночь, с трудом укладываются в человеческом сознании».
В 2008 году комиссия из 13 немецких историков, работавших по заказу города Дрезден, пришла к выводу, что во время бомбёжек погибли приблизительно 25000 человек.

«И заодно показать русским…»
Разбомбить Дрезден премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю предложил 26 января 1945 года министр ВВС Арчибальд Синклер в ответ на его депешу с вопросом: «Что можно сделать, чтобы как следует отделать немцев при их отступлении от Бреслау (этот город расположен в 200 километрах от Дрездена. «СП»)?».
8 февраля Верховная ставка экспедиционных сил союзников в Европе известила ВВС Великобритании и США, что Дрезден включён в список целей для нанесения бомбовых ударов. В тот же день военная миссия США в Москве направила официальное уведомление советской стороне о включении Дрездена в список целей.
Меморандум Королевских ВВС, с которыми британские пилоты были ознакомлены в ночь перед атакой, сообщал: «Дрезден, 7-й по размеру город Германии… на настоящий момент крупнейший район противника всё ещё не подвергавшийся бомбёжкам. В середине зимы, с потоками беженцев, направляющимися на запад, и войсками, которые где-то должны быть расквартированы, жилые помещения в дефиците, поскольку требуется не только разместить рабочих, беженцев и войска, но и правительственные учреждения, эвакуированные из других районов. В своё время широко известный своим производством фарфора, Дрезден развился в крупный промышленный центр… Целью атаки является нанести удар противнику там, где он почувствует его сильнее всего, позади частично рухнувшего фронта… и заодно показать русским, когда они прибудут в город, на что способны Королевские ВВС».
- Если говорить о военных преступлениях и геноциде, то бомбардировке подвергались многие города Германии. Американцы и англичане разработали план: беспощадно бомбить города, чтобы за короткое время сломить дух гражданского населения Германии. Но страна жила и работала под бомбами, - говорит автор книг по истории Второй мировой войны Владимир Бешанов. - Считаю, что военными преступлениями необходимо признать не только варварскую бомбардировку Дрездена, но и бомбёжки других германских городов, а также Токио, Хиросимы и Нагасаки.
В Дрездене были уничтожены жилые дома и памятники архитектуры. Крупные сортировочные станции почти не получили повреждений. Остался нетронутым железнодорожный мост через Эльбу и военный аэродром, находившийся в окрестностях города.
После Дрездена британцы успели разбомбить средневековые города Байройт, Вюрцбург, Зоэст, Ротенбург, Пфорцхайм и Уэльм. Только в Пфорцхайме, где проживали 60 000 человек, погибла треть жителей.
Что выйдет из очередной попытки придания чудовищному событию статуса военного преступления - неведомо. Пока каждый год 13 февраля жители Дрездена поминают сограждан, погибших в огненном смерче.

Дрезден был разрушен англо-американской авиацией.
Первые бомбы были сброшены английскими самолётами 13 февраля 1945 г. в 22:14 по центральноевропейскому времени. 14 февраля были нанесены новые воздушные удары. В результате бомбардировок поочередно фугасными и зажигательными бомбами образовался гигантский огненный смерч, температура в котором достигала 1500 °C.
К 15 февраля "Флоренция на Эльбе" превратилась в город руин, разделив печальную участь сотен советских, польских и немецких городов.

Дрезден разделил, одним из самых последних, судьбу всех крупных и средних городов Германии, попавших под ковровые бомбардировки. Но именно название "Дрезден" стало нарицательным для бессмысленного уничтожения мирного населения и культурных ценностей, так же как "Хиросима" навсегда связана с атомным апокалипсисом.
Почему именно Дрезден? Очевидно, как самый вопиющий пример: самый конец войны, госпитальный город, огромное число жертв среди мирного населения, а ещё потому, что Дрезден - один из культурных символов Европы. "Флоренция на Эльбе", блистательная столица Саксонского королевства, воспетая в картинах Беллотто. Всё, что созидалось там веками, было стёрто за несколько часов прицельного бомбометания.

Кому нужны подробности, есть очень информативная статья в Википедии "Бомбардировка Дрездена ".

Союзники почти не бомбили промышленные объекты, а те незначительные повреждения, которые чуть ли не случайно наносились некоторым заводам, очень быстро ликвидировались, рабочие, при необходимости заменялись военнопленными, тем самым военная индустрия функционировала на удивление успешно. «Мы были в бешенстве», - вспоминает Форте, «когда после бомбардировок выходили из подвалов на превращенные в руину улицы и видели, что заводы, где выпускались танки и пушки, остались не тронутыми. В таком состоянии они оставались до самой капитуляции».

В этом таится загадка, которую нам, пожалуй, никогда не открыть - почему англо-американская авиация длительное время отказывалась нанести удар по гитлеровскому рейху в его наиболее уязвимом месте - разбомбить оборудование нефтедобывающей индустрии, поставляющей топливо полчищам немецких танков гоняющим по русским просторам. До мая 1944 года лишь 1,1 процент всех бомбометаний приходился на эти объекты. Разгадкой может служить тот факт, что эти объекты были построены на англо-американские средства, к строительству привлекался капитал Standart Oil of New Jersey и английской Royal Dutch Shell . Не в последнюю очередь сказался интерес западных союзников желавших обеспечить немецкие танки достаточным количеством топлива, чтобы те достаточно долго сдерживали русских вдали от своих границ.

Главный вокзал, 1944 год.

Фрауэнкирхе, церковь-колокол, шедевр барокко, символ города. Около 1940-44:

Она же:



1943, Хофкирхе:

1940-й:

1944 г. Владелец диапозитива выцарапал нацистские символы с флагов:




Старый Рынок (Альтмаркт):

Дрезденский замок:

Ещё один вид на замок через Цвингер:

Новая Ратуша:

Вид города с Эльбы:



Дрезденский трамвай 25-й линии:

Всё это доживало свои последние дни...

*****
...В начале 1945 года самолеты союзников сеяли с мерть и разрушение над всей Германией - но старинный саксонский Дрезден оставался среди этого кошмара островком спокойствия.

Знаменитый как культурный центр, не имевший военных производств, он был фактически ничем не защищен от ударов с неба. Лишь одна эскадрилья располагалась одно время в этом городе художников и ремесленников, но и ее уже не оставалось к 1945-му. Внешне могло сложиться впечатление, что все воюющие стороны отводили Дрездену статус "открытого города" согласно некоему джентельменскому соглашению.

К четвергу 13 февраля поток беженцев, спасающихся от наступления Красной Армии, которая находилась уже в 60 милях, увеличил население города до миллиона с лишним. Иные из беженцев прошли через всякие ужасы и были доведены до полусмерти, что заставляло позднейших исследователей задумываться о пропорциях того, что Сталину было известно и подвластно, и того, что делалось без его ведома или помимо его воли.

Была масленица. Обычно в эти дни в Дрездене преобладала атмосфера карнавала. На этот раз обстановка была довольно мрачной. Беженцы прибывали с каждым часом, и тысячи людей устраивались лагерями прямо на улицах, едва прикрытые лохмотьями и дрожащие от холода.

Однако люди чувствовали себя в относительной безопасности; и хотя настроение было мрачное, циркачи давали представления в переполненных залах, куда тысячи несчастных приходили забыть на какое-то время об ужасах войны. Группки нарядных девчушек силились укрепить дух изнуренных песенками и стихами. Их встречали полупечальные улыбки, но настроение поднималось...

Никто в эти минуты не мог представить, что меньше чем через сутки эти невинные дети будут заживо сгорать в огненном смерче, созданном "цивилизованными" англо-американцами.

Когда первые сигналы тревоги ознаменовали начало 14-часового ада, дрезденцы послушно разбрелись по своим убежищам. Но - без всякого энтузиазма, полагая, что тревога - ложная. Их город никогда до того не был атакован с воздуха. Многие никогда бы не поверили, что такой великий демократ, как Уинстон Черчилль, вместе с другим великим демократом Франклином Делано Рузвельтом, решит казнить Дрезден тотальной бомбежкой.

Таким стал Альтштадт, старый город...

Руины знаменитой Фрауэнкирхе в 1946 г.:

После бомбёжки огромная церковь-колокол ещё стояла несколько часов, излучая не десятки метров вокруг себя нестерпимый жар. Но потом всё же обрушилась.

Власти ГДР поступили очень мудро, законсервировав эти руины как памятник жертвам войны.

Когда пришло время, этот символ города восстановили, да так,
что каждый уцелевший камень вернулся на своё место.
Хотя памятник на 80% воссоздан из новых материалов, его язык не повернется назвать "новоделом".

Все руины, кроме ценных архитектурных памятников, разобрали в 1950-е гг.




Поразительно, но в самых разрушенных городах Европы наиболее целыми оказывались старинные храмы. Наверное, тогда строили прочнее. Кажется, это башня Хофкирхи:




Замок весь выгорел и эти руины начали восстанавливать, кажется, только в конце 1980-х:




Трамвай среди руин, очень напоминает послевоенный Кёнигсберг-Калининград:

Вокзал:




Венская площадь:

Эти руины будут стоять ещё долго:

Восстановление исторического центра Дрездена продолжается уже более 60 лет
и займёт, вероятно, ещё несколько десятилетий.
В 2000-е власти перешли от реставрации отдельных памятников к воссозданию целых кварталов. Крупнейшим проектом стало строительство "с нуля"
исторического района Нового Рынка (Ноймаркт) вокруг восстановленной Фрауэнкирхе.

Этот пост о том, как и зачем бомбили Дрезден.

13 февраля 1945 года королевские военно-воздушные силы Великобритании и Военно-воздушные силы США начали бомбардировки Дрездена, которые продолжались два дня и унесли жизни, как минимум, 20 тыс. человек. Вопрос о том, была ли бомбардировка Дрездена вызвана военной необходимостью, до сих пор вызывает споры.

Через несколько дней было решено, что лучшей помощью может стать бомбежка немецких заводов по производству нефти, а также бомбежка крупных немецких городов для «психологического давления», в том числе Дрездена. В меморандуме королевских ВВС накануне бомбежки значилось: «Целью атаки является нанести удар противнику там, где он почувствует его сильнее всего, позади частично рухнувшего фронта… и заодно показать русским, когда они прибудут в город, на что способны королевские ВВС»

Изначально планировалось, что операция начнется с налета ВВС США. Однако из-за плохой погоды американские самолеты не смогли принять участие в операции в этот день. В итоге вечером 13 января 796 самолетов Avro Lancaster и 9 De Havilland Mosquito вылетели двумя волнами и сбросили на Дрезден 1478 тонн фугасных и 1182 тонны зажигательных бомб. Еще спустя три часа 529 «Ланкастеров» сбросили 1800 тонн бомб

На следующий день, 14 февраля, бомбардировки продолжились с новой силой и при участии ВВС США: 311 американских бомбардировщиков Boeing B-17 Flying Fortress сбросили 771 тонну бомб. 15 февраля американская авиация сбросила 466 тонн бомб, при этом впервые были атакованы «движущиеся по дорогам цели». Таким образом увеличилось число пострадавших среди мирных жителей, которые пытались выбраться из города. И хотя ковровые бомбардировки были закончены вечером 15 февраля, американские ВВС провели еще две бомбардировки - 2 марта и 17 апреля

Жительница Дрездена Маргарет Фрейер о бомбардировке города: «В огненном шквале раздавались стоны и крики о помощи. Все вокруг превратилось в сплошной ад. Я вижу женщину - она до сих пор у меня перед глазами. В ее руках сверток. Это ребенок. Она бежит, падает, и младенец, описав дугу, исчезает в пламени. Внезапно прямо передо мной возникают двое. Они кричат, машут руками, и вдруг, к ужасу моему, я вижу, как один за другим эти люди падают на землю (сегодня я знаю, что несчастные стали жертвами нехватки кислорода). Они теряют сознание и превращаются в золу. Безумный страх охватывает меня, и я все время повторяю: "Не хочу сгореть заживо!" Не знаю, сколько еще людей попались на моем пути. Я знаю только одно: я не должна сгореть»

За два дня бомбардировок город практически сгорел дотла. Дело в том, что сначала сбрасывались фугасные бомбы, которые разрушали крыши. За ними следовали зажигательные бомбы и снова - фугасные, чтобы затруднить работу пожарных. Такая тактика бомбардировки обеспечивала образование огненного смерча, температура внутри которого достигала +1500°C

Вольфганг Фляйшер, историк Музея военной истории Бундесвера в Дрездене: «Гроссен Гартен, простиравшийся вплоть до центра города, пострадал в ночь с 13 на 14 февраля. Жители Дрездена искали спасения от огненного смерча в нем и прилегающем к нему зоопарке. Английский ас-бомбардировщик, круживший над целью, увидел, что большая территория непосредственно возле центра города не горит, как все остальные его части, и вызвал новую колонну бомбардировщиков, которая превратила в огонь и эту часть города. Многочисленные жители Дрездена, искавшие убежища в Гроссен Гартен, были убиты фугасными бомбами. А животные, бежавшие из зоопарка, после того как их клетки были разрушены, - как писали потом об этом газеты, - блуждали по Гроссен Гартен»

Точное количество погибших в результате бомбардировок неизвестно. Официальные немецкие отчеты сообщают о цифре от 25 тыс. до 200 тыс. и даже 500 тыс. погибших. В 2008 году немецкие историки говорили о 25 тыс. погибших. Судьба некоторых беженцев неизвестна, потому что они могли обгореть до неузнаваемости или покинуть город, не поставив в известность власти

В городе было разрушено 12 тыс. зданий. Местный житель О. Фриц: «Еще я очень хорошо помню, что было в сознании жителей Дрездена - это был совершенно ненужный, бессмысленный налет, это был город-музей, который ничего подобного для себя не ожидал. Это полностью подтверждают воспоминания пострадавших в то время»

Геббельс решил использовать Дрездена в пропагандистских интересах. Распространялись брошюры с фотографиями разрушенного города, обожженных детей. 25 февраля вышел новый документ с фотографиями двух обгоревших детей и с заголовком «Дрезден - бойня беженцев», где говорилось, что число жертв составило не 100, а 100 тыс. человек. Много говорилось и о разрушении культурных и исторических ценностей

Великобритания отреагировала на пропаганду Геббельса заявлением представителя британских ВВС Колина Маккея Грирсона, расцененной как попытку оправдания: «Прежде всего они (Дрезден и другие города) являются центрами, куда прибывают эвакуируемые. Это центры коммуникаций, через которые осуществляется движение по направлению к русскому фронту, и с Западного фронта к Восточному, и они располагаются достаточно близко к русскому фронту для того, чтобы продолжать успешное ведение боев. Я считаю, что эти три причины, вероятно, объясняют проведение бомбардировки»

Бомбардировка Дрездена нашла отражение в кино и литературе, в том числе антивоенном романе «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей» Курта Воннегута, который участвовал в разборе завалов города. Роман не был принят в США и подвергся цензуре

По воспоминаниям радиста британских ВВС, участвовавшего в налете на Дрезден: «В то время меня поразила мысль о женщинах и детях, находившихся внизу. Казалось, мы часами летели над морем огня, бушевавшего внизу - сверху это выглядело как зловещее красное свечение с тонким слоем дымки над ним. Помню, я сказал другим членам экипажа: "Боже мой, эти бедолаги внизу". Это было совершенно необоснованно. И это невозможно оправдать»