Что значит бочка данаид. Что означает выражение «Бочка Данаид»? Синонимы понятия «бочка Данаид»

Одновременно с К. Ясперсом жил и творил другой выдающийся немецкий философ-экзистенциалист М. Хайдеггер (1889 - 1976). Рано обнаружив одаренность, он, сын скромного ремесленника, благодаря религиозным наставникам, получил возможность учиться, закончить католический университет. Уже студентом Хайдеггер начинает печатать свои первые работы. Вначале это были стихи, краткие заметки и хвалебные рецензии, которые появлялись преимущественно в католической прессе.

Вот показательный отрывок из одной такой рецензии. Речь в ней идет о малоизвестном датском писателе И. Иоргенсене, который выступал как сторонник и пропагандист учения Ч. Дарвина, но затем "обратился" в правоверного католика.

"В наши дни, - писал М. Хайдеггер, - много говорят о "личности". И философия находят новые ценностные понятия. Наряду с критическими, моральными, эстетическими они оперируют, по крайней мере, в литературе, также и "ценностями личности". Личность художника выходит на первый план. Много приходится слышать об интересных людях. Денди О. Уайльд, гениальный пьяница П. Верлен, великий бродяга М. Горький, сверхчеловек Ницше - таковы интереснейшие люди. И если кто-то из них в снизошедший час благодати осознает великую ложь своей цыганской жизни, разбивает алтарь ложных богов и становится христианином, то его называют "пошлым", "отвратительным". Иоханн Иоргенсен сделал этот шаг. И не тяга к сенсации привела к обращению - нет, то была глубокая, горькая серьезность".

Талантливый студент увлекается философией. Показательно при этом, что уже в первых публикациях философского плана у Хайдеггера отчетливо звучит тема маленького человека, униженного и оскорбленного, потерянного в большом мире. Другими словами, М. Хайдеггер в поисках собственного пути в философии изначально обнаруживает тягу к экзистенциалистскому восприятию мира. В конечном итоге он подходит к нему, порывая (показательный момент!) с католицизмом.

Можно без преувеличения сказать, что Хайдеггер был подлинным основателем немецкого экзистенциализма.

В 1927 г. вышла в свет основная книга философа "Бытие и время", которая вскоре приобрела широкую известность не только в Германии, но и в других европейских странах. Ее появление ознаменовало возникновение нового направления, выявление его специфической программы.

Лейтмотив "Бытия и времени" вытекает из констатации глубокого внутреннего трагизма "вопрошания о бытии". Он без труда обнаруживается, по Хайдеггеру, в любую эпоху, но с новой и особой силой звучит в наш век. В самом деле. Кто из честных мыслителей сегодня смог бы отрицать трагизм человеческого бытия, который не только не снят, но и усугублен? Кто из них не остановился перед громадной трудностью найти и предложить выход? Если и были предложения, разве не оказывались они при ближайшем рассмотрении лишь иллюзией в лучшем случае?

В "Бытии и времени" Хайдеггер определяет свой метод - феноменологический (феномен - с греч. "то, что себя обнаруживает", "самообнаруживающееся", "открытое", "себя-в-самом-обнаруживающее") - как герменевтическую феноменологию. Определение феноменологии как герменевтики было своего рода попыткой "вслушивающегося созерцания", то есть созерцания того, что слышится в слове, в языке. Такой философский метод значительно ближе к художественному способу рассмотрения мира, чем к научному. Хайдеггер постоянно подчеркивает, что научное мышление, идущее от явления к скрытой за ним сущности, отличается от философского, рассматривающего истину как "открытость", "нескрытость" бытия, то есть феноменологически. Если традиционная рационалистическая философия усматривала критерий истинности мышления в очевидности мыслимого, то Хайдеггер настаивает на том, что истинное мышление не руководствуется принципом очевидности.

Если для традиционной рационалистической философии характерно понимание мышления как видения, то у Хайдеггера мышление определяется как "вслушивание", "прислушивание". Не случайно предметом исследования позднего Хайдеггера становится главным образом поэзия.

Основная мысль герменевтической феноменологии философа - это мысль о человеческом существовании как исходном моменте осмысления всего сущего. Эта мысль развертывается в учении о "бытии человека".

Понятия, посредством которых описывается структура бытия человека, Хайдеггер именует "экзистенциалами", отличая их тем самым от "категорий", с помощью которых бытие описывала более традиционная философия, начиная с Аристотеля. "Экзистенциалами" же они называются потому, что "сущность" человеческого бытия Хайдеггер видит в "экзистенции".

Структуру человеческого бытия в ее целостности Хайдеггер обозначает как "заботу". Она представляет собой единство трех моментов: "бытия-в-мире", "забегания-вперед" и "бытия-при-внутримировом-сущем".

То есть "забота", по Хайдеггеру, есть целостная структура, которая означает: "быть-всегда-уже-впереди-себя-в-мире-в-качестве-бытия-при-внутримировом-сущем".

При ближайшем рассмотрении обнаруживается, что каждый из перечисленных моментов заботы есть также определенный модус времени: "бытие-в-мире" есть модус прошлого, "забегание вперед" - модус будущего, "бытие-при" - настоящего. Эти три модуса, взаимно проникая друг в друга, и составляют единый феномен "заботы".

В зависимости от того, какой модус времени оказывается выдвинутым на первый план, Хайдеггер различает два способа существования человека: подлинный и неподлинный.

Для неподлинного существования, по Хайдеггеру, характерны следующие черты (перевес моментов настоящего):

- "мир вещей" заслоняет от человека его конечность;

Бытие целиком поглощено своей средой, предметной или социальной;

Бытие склонно рассматривать себя как вещь;

Возникает так называемый объективный взгляд на личность;

Возникает феномен усредненности: "средний", простой человек становится на место действительного человека и принимается за такового;

Индивиды полностью "взаимозаменяемы".

Подлинное существование характеризуется:

Перевесом моментов будущего;

Направленностью к смерти;

Осознанием человеком своей историчности, конечности и свободы;

Тем, что бытие достижимо только "перед лицом смерти".

По Хадеггеру, человек вырывается за пределы неподлинного существования, ощутив "экзистенциальный страх". Этот страх не есть боязнь чего-то конкретного. "То, чего страшится человек, есть само бытие-в-мире", - подчеркивает Хайдеггер; страх - это "основная настроенность" человеческого бытия. Страх как, в основе своей страх смерти, раскрывает перед человеком новую перспективу - смерть. "Бытие к смерти есть по существу страх", - пишет Хайдеггер.

Неподлинное существование влечет за собой также неподлинный способ философствования. Для обозначения этого способа Хайдеггер использует понятие метафизики. Это понятие занимает большое место во втором периоде философского развития Хайдеггера, когда он, критикуя метафизическое миросозерцание, тем самым показывает, чем не является бытие.

Метафизика для Хайдеггера - это не только философская концепция или способ мышления. Метафизика трактуется им как источник всей современной европейской культуры и современного уклада жизни. Именно метафизика, по Хайдеггеру, есть основа современной науки и техники, ставящих своей целью подчинение мира человеку, она же - основа современного искусства, сделавшего своим предметом не бытие, а сущее, современной иррелигиозности (обезбожения мира, утраты им всего "святого и священного") и, наконец, - основа самого стиля жизни человека, урбанизированного и "омассовленного", рассматривающего все существующее как средство для реализации чисто практических целей и "забывшего бытие".

Метафизика - это такое восприятие окружающего мира, при котором любая действительность выступает в форме "предмета", воспринимается как нечто предметное.

Тот факт, что вся действительность выступает для человека в форме предметности, является, по Хайдеггеру, результатом определенного отношения человека к окружающей природе, другим людям и самому себе, а именно, субъект-объектного отношения.

Но отношение субъект-объект не есть единственно возможное. Оно возникает в определенную историческую - метафизическую эпоху.

Вопрос о преодолении метафизики для Хайдеггера - это вопрос о возможности вернуться к изначальным, но не реализованным возможностям европейской культуры, вернуться к ее колыбели - досократовской и допарменидовской Греции, когда бытие еще не было предано забвению. Такое возвращение, по Хайдеггеру, возможно потому, что хотя современность и "забыла бытие", но оно все еще живет в лоне этой культуры. "Обиталищем бытия" является язык. Современное отношение к языку как к "орудию" превращает его в простой "предмет". Язык технизируется, становится средством передачи информации и тем самым окончательно умирает как "речь", "речение", "сказание". Смерть языка - это самая большая опасность, которую несет с собой метафизика, так как теряется последняя ниточка, которая связывала человека с бытием.

Язык, по Хайдеггеру, продолжает жить прежде всего в произведениях великих поэтов, которые прислушиваются к "голосу бытия". Поэтому услышать то, что говорит язык через этих своих "вестников бытия" - значит "встать в просвет истины бытия".

Целый ряд своих статей и докладов последних лет Хайдеггер посвящает анализу произведений своих любимых поэтов.

Хайдеггер на считает возможным вести этот анализ на языке дискурсивного, выраженного в понятиях, философского мышления.

Дискурсивное мышление - это язык метафизики. А на этом языке невозможно сказать, что такое бытие, поскольку сама суть метафизики состоит в неспособности мыслить бытие. Поэтому Хайдеггер стремится разрушить понятийный способ мышления, возродить дологический, нерасчлененный язык.

На научное мышление, не логика понятий, а поэтические символы, по Хайдеггеру, могут открыть доступ к бытию.

Говоря о М. Хайдеггере, обычно вспоминают о его "падении", которое началось, когда философ, во многом вопреки своим мыслям, высказанным в "Бытии и времени", стал заигрывать с идеями нацистов, поверив (другой вопрос, насколько глубоко) А. Гитлеру.

Экзистенциализм и нацистская идеология - далеко не одно и то же. Но, хотим мы это прямо признать или нет, у них есть точки соприкосновения. Что как не чувство заброшенности, страха в условиях мирового и глубокого национального кризиса если не породило, то явно усилило и то, и другое?

В 50-е годы Хайдеггер возвращается к серьезной исследовательской работе, углубляя и усиливая высказанные ранее экзистенциалистские идеи. Как и К. Ясперса, М. Хайдеггера теперь серьезно беспокоит техника, которая становится открыто враждебной человеку, отрывает его от земли, лишает естественных корней. Беспокойство растет. В интервью журналу "Шпигель" (1966) философ с тревогой замечает: "Я не знаю, испугались ли Вы, - я, во всяком случае, испугался, когда недавно смотрел фотоснимки Земли, сделанные с Луны. Нам даже не нужно атомной бомбы, искоренение человека налицо. У нас теперь сохранились лишь чисто технические отношения. То, где человек живет теперь, - это уже не Земля".

Мартин Хайдеггер (1880--1976) -- немецкий философ-экзистенциалист. Экзистенциализм (от позднелат. exsistentia -- существование) -- “философия существования”, одно из самых модных философских течений в середине XX в., явившее собой “самое непосредственное выражение современности, ее затерянности, ее безысходности... Экзистенциальная философия выражает общее чувство времени: чувство упадка, бессмысленности и безысходности всего происходящего... Экзистенциальная философия -- это философия радикальной конечности”.

Согласно экзистенциализму, задача философии -- заниматься не столько науками в их классическом рационалистическом выражении, сколько вопросами сугубо индивидуально-человеческого бытия. Человек помимо своей воли заброшен в этот мир, в свою судьбу и живет в чужом для себя мире. Его бытие окружено со всех сторон какими-то таинственными знаками, символами. Для чего живет человек? В чем смысл его жизни? Каково место человека в мире? Каков выбор им своего жизненного пути? Это действительно очень важные вопросы, которые не могут не волновать людей. Экзистенциалисты исходят из единичного человеческого существования, которое характеризуется комплексом отрицательных эмоций -- озабоченность, страх, сознание приближающегося конца своего бытия. При рассмотрении всех этих и других проблем представители экзистенциализма высказали немало глубоких и тонких наблюдений и соображений.

Наиболее крупные представители экзистенциализма -- М. Хайдеггер, К. Ясперс в Германии; Г.О. Марсель, Ж.П. Сартр, А. Камю во Франции; Аббаньяно в Италии; Баррет в США. Свой метод эта философия в значительной мере заимствовала у феноменологии Э. Гуссерля.

В своем труде “Бытие и время” М. Хайдеггер поставил во главу угла вопрос о смысле бытия, который, по его мнению, оказался “забытым” традиционной философией. Хайдеггер стремился раскрыть этот смысл путем анализа проблемы бытия человека в мире.

Собственно лишь человеку свойственно осмысление бытия, именно ему “открыто бытие”, именно такое бытие -- экзистенция и есть тот фундамент, на котором должна строиться онтология нельзя, пытаясь осмыслить мир, забывать о самом осмысливающем -- человеке. Хайдеггер перенес акцент на бытие: для вопрошающего человека бытие раскрывается и высвечивается через все, что люди познают и делают. Человек не может смотреть на мир иначе, чем сквозь призму своего бытия, разума, чувств, воли, вместе с тем вопрошая о бытии как таковом. Для человека мыслящего характерно стремление повсюду быть дома в совокупном целом, во всем мировоздании. Это целое и есть наш мир -- он наш дом. Поскольку конечную основу человеческого бытия составляет его временность, преходящность, конечность, постольку прежде всего время должно быть рассмотрено как наисущественнейшая характеристика бытия. Обычно же бытие человеком анализировалось специально и обстоятельно в контексте времени и лишь в рамках настоящего времени как “вечного присутствия”. По Хайдеггеру, личность остро переживает временность бытия, но ориентация на будущее дает личности подлинное существование, а “вечное ограничение настоящим” приводит к тому, что мир вещей в их повседневности заслоняет от личности ее конечность. Такие идеи, как “забота”, “страх”, “вина” и т.п., выражают духовный опыт личности, чувствующей, свою уникальность, а вместе с тем однократность, смертность. Он сосредоточивается на индивидуальном начале в бытии человека -- на личностном выборе, ответственности, поисках собственного Я, ставя при этом экзистенцию в связь с миром в целом.

В дальнейшем по мере своего философского развития Хайдеггер перешел к анализу идей, выражающих не столько личностно-нравственную, сколько безлично-космическую суть бытия: “бытие и ничто”, “скрытое и открытое бытие”, “земное и небесное”, “человеческое и божественное”. Вместе с тем ему свойственно стремление осмыслить природу самого человека, исходя из “истины бытия”, т.е. исходя уже из более широкого, даже предельно широкого осмысления самой категории бытия.

Исследуя истоки метафизического способа мышления и мировоззрения в целом, Хайдеггер стремится показать, как метафизика, являясь основой всей европейской духовной жизни, постепенно мировоззренчески подготавливает новую науку и технику, которые ставят своей целью подчинение всего сущего человеку и порождают стиль жизни современного общества, в частности, его урбанизацию и “омассовление” культуры. Истоки метафизики, по Хайдеггеру, восходят к Платону и даже к Пармениду, положившим начало рационалистического осмысления сущего и истолкованию мышления как созерцания вечных реалий, т.е. чего-то самотождественного и пребывающего. В противоположность этой традиции Хайдеггер для характеристики истинного мышления употребляет термин “вслушивание”: бытие нельзя просто созерцать -- ему можно и нужно только внимать. Преодоление метафизического мышления требует, по Хайдеггеру, возвращения к изначальным, но нереализованным возможностям европейской культуры, к той “досократовской” Греции, которая еще жила “в истине бытия”. Такое воззрение возможно потому, что (хоть и “забытое”) бытие все же еще живет в самом интимном лоне культуры -- в языке: “Язык -- это дом бытия”. Однако при современном отношении к языку как к орудию он технизируется, становится лишь средством передачи информации и поэтому умирает как подлинная “речь”, как “речение”, “сказание”, поэтому теряется та последняя нить, которая связывает человека и его культуру с бытием, а сам язык становится мертвым. Вот почему задача “вслушивания” характеризуется Хайдеггером как всемирно-историческая. Выходит так, что не люди говорят языком, а язык “говорит” людям и “людьми”. Язык, открывающий “истину” бытия, продолжает жить прежде всего в произведениях поэтов (не случайно Хайдеггер обратился к исследованию творчества Ф. Гельдерлина, Р. Рильке и др.). Он был близок духу немецкого романтизма, выражая романтическое отношение к искусству как хранилищу бытия, дающему человеку “защищенность” и “надежность”. В последние годы жизни в поисках бытия Хайдеггер все чаще обращал свой взор на Восток, в частности к дзэн-буддизму, с которым его роднили тоска по “невыразимому” и “неизреченному”, склонность к мистическому созерцанию и метафорическому выражению.

Мартин Хайдеггер (1880-1976) - немецкий философ-экзис­тенциалист. Экзистенциализм (от позднелат. exsistentia - суще­ствование) - «философия существования», одно из самых модных философских течений в середине XX в., явившее собой «самое не­посредственное выражение современности, ее затерянности, ее безысходности... Экзистенциальная философия выражает общее чувство времени: чувство упадка, бессмысленности и безысходнос­ти всего происходящего... Экзистенциальная философия - это философия радикальной конечности». Согласно экзистенциализму, задача философии - заниматься не столько науками в их классическом рационалистическом вы­ражении, сколько вопросами сугубо индивидуально-человеческо­го бытия. Человек помимо своей воли заброшен в этот мир, в свою судьбу и живет в чужом для себя мире. Его бытие окружено со всех сторон какими-то таинственными знаками, символами. Для чего живет человек? В чем смысл его жизни? Каково место чело­века в мире? Каков выбор им своего жизненного пути? Это дейст­вительно очень важные вопросы, которые не могут не волновать людей. Экзистенциалисты исходят из единичного человеческого существования, которое характеризуется комплексом отрицатель­ных эмоций - озабоченность, страх, сознание приближающегося конца своего бытия. При рассмотрении всех этих и других проблем представители экзистенциализма высказали немало глубоких и тонких наблюдений и соображений. Наиболее крупные представители экзистенциализма - М. Хайдеггер, К. Ясперс в Германии; Г.О. Марсель, Ж.П. Сартр, А. Камю во Франции; Аббаньяно в Италии; Баррет в США. Свой метод эта философия в значительной мере заимствовала у феноменологии Э. Гуссерля.

В своем труде «Бытие и время» М. Хайдеггер поставил во главу угла вопрос о смысле бытия, который, по его мнению, оказался «забытым» традиционной философией. Хайдеггер стремился рас­крыть этот смысл путем анализа проблемы бытия человека в мире. Собственно лишь человеку свойственно осмысление бытия, имен­но ему «открыто бытие», именно такое бытие- экзистенция и есть тот фундамент, на котором должна строиться онтология: нель­зя, пытаясь осмыслить мир, забывать о самом осмысливающем - человеке. Хайдеггер перенес акцент на бытие: для вопрошающего человека бытие раскрывается и высвечивается через все, что люди познают и делают. Человек не может смотреть на мир иначе, чем сквозь призму своего бытия, разума, чувств, воли, вместе с тем вопрошая о бытии как таковом. Для человека мыслящего харак­терно стремление повсюду быть дома в совокупном целом, во всем мироздании. Это целое и есть наш мир - он наш дом. Поскольку конечную основу человеческого бытия составляет его временность, преходящность, конечность, постольку прежде всего время долж­но быть рассмотрено как наисущественнейшая характеристика бытия. Обычно же бытие человеком анализировалось специально и обстоятельно в контексте времени и лишь в рамках настоящего времени как «вечного присутствия». По Хайдеггеру, личность остро переживает временность бытия, но ориентация на будущее дает личности подлинное существование, а «вечное ограничение настоящим» приводит к тому, что мир вещей в их повседневности заслоняет от личности ее конечность. Такие идеи, как «забота», «страх», «вина» и т.п., выражают духовный опыт личности, чув­ствующей свою уникальность, а вместе с тем однократность, смерт­ность. Он сосредоточивается на индивидуальном начале в бытии человека - на личностном выборе, ответственности, поисках соб­ственного Я, ставя при этом экзистенцию в связь с миром в целом. В дальнейшем по мере своего философского развития Хай­деггер перешел к анализу идей, выражающих не столько личностно-нравственную, сколько безлично-космическую суть бытия: «бытие и ничто», «скрытое и открытое бытие», «земное и небес­ное», «человеческое и божественное». Вместе с тем ему свойствен­но стремление осмыслить природу самого человека, исходя из «истины бытия», т.е. исходя уже из более широкого, даже предельно широкого осмысления самой категории бытия. Исследуя истоки метафизического способа мышления и мире воззрения в целом, Хайдеггер стремится показать, как метафизика, являясь основой всей европейской духовной жизни, постепенно мировоззренчески подготавливает новую науку и технику, которые ставят своей целью подчинение всего сущего человеку и порождаютстиль жизни современного общества, в частности, его урбанизации и «омассовление» культуры. Истоки метафизики, по Хайдеггеру восходят к Платону и даже к Пармениду, положившим начало рационалистического осмысления сущего и истолкованию мышления как созерцания вечных реалий, т.е. чего-то самотождественно­го и пребывающего. В противоположность этой традиции Хайдег­гер для характеристики истинного мышления употребляет терния «вслушивание»: бытие нельзя просто созерцать - ему можно и нужно только внимать. Преодоление метафизического мышления требует, по Хайдеггеру, возвращения к изначальным, но нереали­зованным возможностям европейской культуры, к той «досократовской» Греции, которая еще жила «в истине бытия». Такое воззрение возможно потому, что (хоть и «забытое») бытие все же еще живет в самом интимном лоне культуры - в языке: «Язык -это дом бытия». Однако при современном отношении к языку как к орудию он технизируется, становится лишь средством передачи информации и поэтому умирает как подлинная «речь», как «рече­ние», «сказание», поэтому теряется та последняя нить, которая связывает человека и его культуру с бытием, а сам язык становится мертвым. Вот почему задача «вслушивания» характеризуется Хайдеггером как всемирно-историческая. Выходит так, что не люди говорят языком, а язык «говорит» людям и «людьми». Язык, откры­вающий «истину» бытия, продолжает жить прежде всего в произ­ведениях поэтов (не случайно Хайдеггер обратился к исследование творчества Ф. Гельдерлина, Р. Рильке и др.). Он был близок духу немецкого романтизма, выражая романтическое отношение к ис­кусству как хранилищу бытия, дающему человеку «защищен­ность» и «надежность». В последние годы жизни в поисках бытия Хайдеггер все чаще обращал свой взор на Восток, в частности к дзэн-буддизму, с которым его роднили тоска по «невыразимому» и «неизреченному», склонность к мистическому созерцанию и мета­форическому выражению. Так, если в своих ранних работах Хайдеггер стремился выстроить философскую систему, то впоследствии он провозгласил невозможность рационального постижения бытия. В более поздних работах Хайдеггер, пытаясь преодолеть субъективизм и психологизм своей позиции, выдвинул на первый план бытие как таковое. И в самом деле, вне учета объективного бытия выяснения его свойств и отношений, словом, без постижения сути вещей человек просто не мог бы выжить. Ведь бытие в мире раскрывается через неотъемлемое от человека не только осмысление мира, но и делание», которое предполагает «заботу».

ХАЙДЕГГЕР, МАРТИН (Heidegger, Martin) (1889–1976), немецкий философ-экзистенциалист, оказал значительное влияние на европейскую философию 20 в. Будучи студентом и ассистентом Э.Гуссерля, внес серьезный вклад в развитие феноменологии. Однако взгляды Хайдеггера весьма отличаются от взглядов Гуссерля. Согласно Хайдеггеру, подлинное понимание должно начинаться с наиболее фундаментальных уровней исторического, практического и эмоционального существования человека – тех уровней, которые поначалу могут и не осознаваться и которые, возможно, влияют на деятельность самого разума.

Хайдеггера как мыслителя занимали прежде всего формы повседневного существования, или, по его словам, способы «бытия в мире». Хайдеггер полагал, что современное научное мышление не видит различия между способом бытия человеческого субъекта и способом бытия, характерным для физических объектов. Научное мышление игнорирует само понятие бытия, сам смысл того, что значит существовать.

Хайдеггер предлагал исследовать смысл бытия и описать формы, в которых бытие себя являет, – эту задачу он называл «фундаментальной онтологией». Отправным моментом, с его точки зрения, должно быть описание наиболее близкого нам феномена бытия – человеческого существования. Однако, в отличие от Гуссерля, для которого подобное описание возможно только на рефлексивном уровне чистого сознания, Хайдеггер настаивал, что человеческое существование должно анализироваться через его конкретные отношения с социально-историческим миром, в котором человек говорит, мыслит и действует. Человеческий субъект уже «здесь», он присутствует (Dasein, здесь-бытие), «заброшен» в пред-существующий мир. Хайдеггер анализировал несколько первичных способов («экзистенциалов») человеческого «бытия в мире», таких как инструментальное обращение с вещами, понимание и истолкование мира, использование человеком языка, понимание того, что существует «другой» и забота о других, а также настроения и наклонности. В каждом из этих способов бытия человеческое существование отличается от существования объектов.

Таким образом, человеческое существование объясняется исходя из контекста реальных и практических отношений человека с миром. К несчастью, человек оказывается все более поглощенным повседневными заботами и забывает о своем бытии. Он теряет чувство своей «подлинности» и впадает в усредненное существование, в «неполноценные» способы бытия в мире. Это – бестревожный путь конформизма. Человек превращается в одного из «них» (das Man), вливается в анонимную толпу, принимает ее ценности и усваивает ее способы поведения и мышления. Однако, опираясь на свой глубинный, личностный опыт, человек может вновь обрести подлинность существования. Например, тревога (Angst) разрушает привычные схемы жизни и отношений, что приводит к уединению. Тогда безличные «люди» больше не могут доминировать, поскольку «они» уже не дают человеку чувства комфортности и безмятежного существования.

Хайдеггер всегда полагал, что проблематика мира и «другого» является важнейшей для рассмотрения человеческого существования, однако его более поздние работы посвящены не столько проблеме индивидуальной субъективности, сколько проблемам традиционной метафизики. В работеЧто такое метафизика ?и во Введении в метафизику он прослеживает исторические и философские корни понятия бытия и их влияние на современную «технологическую» интерпретацию природы. В своих проницательных работах о языке и литературе, он показывает, как устремления, исторические традиции и толкования, принадлежащие определенному времени, находят выражение через созерцание мыслителя или поэта. Сам процесс мышления является благодарным принятием того, что есть. Событие (Ereignis) бытия не только случается, оно находит возможность быть «сказанным» или «начертанным».

За время своей философской деятельности Хайдеггер разработал множество примечательных идей. Проблема в том, что существует немало различных их интерпретаций, и, в зависимости от исследовательского подхода, творчество Хайдеггера (особенно позднее) может приобретать очень разные облики. Попытаюсь кратко изложить важнейшие, на мой взгляд, идеи.

Хайдеггер этапа написания "Бытия и времени" не был удовлетворен феноменологией Гуссерля, которая подразумевала картезианский и кантианский дуализм субъекта/объекта, сознания/реальности. Хайдеггер считал, что приняв словарь европейской философской традиции, Гуссерль заодно принимает все существующие в ней стереотипы. Чтобы сделать мир единым, следует вернуться к самым истокам философии, до того, как Декарт расколол мир на субъект/объект, начать с Бытия, а не с отрезанного от реального мира сознания - картезианского конструкта. По мнению Хайдеггера, лучшим началом для этого было обращение к досократикам.

Центральная концепция "Бытия и времени" - Dasein. Dasein это нечто, что способно задавать философские вопросы, чье бытие базируется на нем самом. Это не "субъект" в картезианском смысле, скорее "субъект-объект". Один из конституирующих элементов Dasein - бытие-в-мире (in-der-Welt-sein). Бытие-в-мире это взаимодействие с миром, воздействие на мир, реакции на стимулы мира, постоянное привычное поведение, совершенно не обязательно "осмысленное" или "рациональное" - просто привычное, повседневное. Это абсолютно центральная идея ранней философии Хайдеггера - первичность и базовость обычных, привычных, каждодневных поведенческих практик. На этих практиках базируются все остальные способы понимания бытия. Витгенштейн называл эту сумму человеческих практик ("бэкграунд") "the whole hurly-burly" (что-то вроде "вся эта мешанина"), и считал, что ее невозможно исследовать и четко категоризировать. Хайдеггер же считал, что можно, и "Бытие и время" посвящено как раз этой задаче - исследованию и структурированию "экзистенциальных структур бытия".

Таким образом он описал все аспекты человеческой феноменологии - социальные взаимодействия ("настроение", Befindlichkeit), пространство, язык и коммуникацию, время. Причем в каждом случае более базовым и дающим возможность дальнейшего раскрытия и понимания мира является обычный, привычный поведенческий уровень. Все было бы слишком долго рассказывать, но приведу один пример. При взаимодействии с миром применяются инструменты (Zeug). Инструмент существует в контексте целостной референциальной сети практик и значений, и поэтому привычен, незаметен, когда используется. Хайдеггер называл это "сподручность" (Zuhandenheit). Но есть и другой способ посмотреть на инструмент - например, когда он сломан и становится заметен - абстрактно, как на субстанцию со свойствами. Это называется Vorhandenheit ("присутствует под рукой", но смысловой перевод - что-то вроде "перед глазами"). Zuhandenheit является более базовым и необходим для понимания вещи как Vorhandenheit. Примерно так же со всеми другими структурами бытия.

"Понимание" - еще один важный момент "Бытия и времени". Для Хайдеггера понимание мира это его постепенное раскрытие (Erschlossenheit) с помощью постоянного, протяженного во времени перехода от "себя" к "миру" и обратно (напомню, что "я" и "мир" - Dasein - являются целым, именно поэтому правильнее назвать это субъект-объект), и дополнения контекста о том и другом. Это т.н. герменевтический круг - идея, играющая очень важную роль во всем творчестве Хайдеггера.

Почему поведенческий уровень в любом случае является базовым и необходимым для дальнейшего понимания мира? Потому что человек "вброшен" (Geworfen, "вброшенность" - Geworfenheit) в мир - он по определению уже находится в традиции, в историческом контексте, в сети практик и пресуппозиций, в "бэкграунде". Эта идея в корне противоречит философии, начавшейся с Бэкона и Декарта, и особенно философии Просвещения, которая выделяла философу или ученому некую привилегированную позицию, дающую возможность объективного взгляда "со стороны". Также она подразумевает отсутствие какой-либо сущности человека, "человеческой природы" (еще одна идея философии Просвещения). Человек вброшен, он бытие в историческом контексте, его сущность - это его существование, не больше и не меньше. "Объективное" научное исследование это идеализация и абстракция. Ученый всегда находится в историческом контексте и может только интерпретировать, но не производить абсолютное знание. Это центральная мысль постмодернового понимания науки, давшего начало таким дисциплинам, как социология науки. Книги Бруно Латура "Лабораторная жизнь" ("Laboratory life") и "Мы никогда не были современными" ("Nous n"avons jamais ete modernes", "We have never been modern") - из самых популярных ее озвучиваний. Но следует заметить, что это не исключительно идея Хайдеггера. Например, для "критической теории" Франкфуртской школы центральной была похожая концепция т.н. "имманентной критики" - "критики изнутри".

Социальная философия начиная с Гоббса и Адама Смита, а особенно философия Просвещения, подразумевала, что человек это индивидуальный агент, которому присуща определенная природа. Хайдеггер показал, что это не так - сути человека не существует, мир целостен, и это сумма человеческих практик. Основываясь на таком понимании объекта социологического исследования, а также на других высказанных Хайдеггером и его последователем Мерло-Понти идеях, Пьер Бурдье разработал влиятельную школу социологии. Например, "хабитус" ("габитус", habitus) Бурдье - в определенном смысле синоним Sorge и соседних концепций, а "социальное поле" - синоним контекста той или иной человеческой практики в референциальном целом.

Влияние "среднего" и "позднего" (т.е., после "Поворота", die Kehre) Хайдеггера на социологию не так однозначно. С одной стороны, в "Истоке художественного творения" (Der Ursprung des Kunstwerkes) можно проследить ранние идеи, важные для социологии - в частности, образование референциальной сети практик, целостного контекста вокруг "произведения искусства" (например, храма). Но в целом, склонность позднего Хайдеггера к вычурной, тщательно подобранной терминологии (где важную роль играет даже выбор фонем), и, как следствие, его явная анти-витгенштейнианская позиция - идиосинкразичный словарь против контекстуальных практик, "языковых игр" - как мне кажется, позволяет сказать, что поздний Хайдеггер не имел какого-либо заметного значения для социологии.

Суммируя: Хайдеггер один из важнейших мыслителей 20 в. - на мой взгляд, самый важный (вместе с Витгенштейном). Концепции и отчасти даже терминология Хайдеггера прочно вошли в обиход некоторых дисциплин, и особенно социологии.