Чёрная Русь.

В письмах наших читателей, интересующихся историей, не раз поднимался вопрос об истоках русского народа, о происхождении географических названий «Русь» и «Украина». Одну из точек зрения исследователей по данной проблеме мы сегодня представляем: это материал Максима Калашникова и Сергея Бунтовского «Откуда появились украинцы?», размещённый на сайте tainy.net.

Давайте разбёремся в происхождении термина «Украина». Заодно рассмотрим его отношение к терминам «Малая Русь», «Малороссия». Как нетрудно понять, словом «украина» («оукраина» в написании того времени) наши предки называли окраинные, пограничные земли. Впервые слово «оукраина» появилось в Ипатьевской летописи под 1187 годом. Причём летописец употребил его не как топоним, а именно в значении пограничье. Если быть более точным, то пограничье Переяславского княжества.
Термины «Малая» и «Великая Русь» стали широко использоваться только после событий, вошедших в современную историю как «монгольское нашествие». Под первым подразумевалась Галицко-Волынская земля, под вторым - Владимиро-Суздальская. Как мы помним, Киевщина (да и вообще Поднепровье) была полностью опустошена кочевниками и лежала пустынной.
Некоторые историки считают, что эти названия ввели в оборот греческие церковные иерархи для обозначения тех двух осколков Руси, которые после Батыя продолжали контакты с Константинополем. Причём греки руководствовались пришедшим ещё из античности правилом, согласно которому Малой страной называли исконные земли народа, а Великой - земли, колонизированные выходцами из Малой. В дальнейшем названия Великая/Малая Русь употреблялись преимущественно духовными лицами или людьми, получившими образование в церковной среде (а таких было большинство в то время). Особенно часто эти названия стали появляться после Брестской унии 1596 года в текстах православных публицистов.
Термин «Украина» в это время продолжал использоваться в Речи Посполитой, в Московском царстве в значении пограничных земель. Так, в XV веке московскими украйными городами называли Серпухов, Каширу и Коломну. Украина (с ударением на А) была даже на Кольском полуострове! Южнее Карелии была Каянская украина.
В Псковской летописи в 1481 году упоминается «украина за Окою», а земли окрестности Тулы именуются «Тульская украина». Подобных примеров можно при желании привести немало, но, думаю, даже этих хватит, чтобы понять, что на Руси «оукраин» было много.
Со временем в России из-за изменений в территориальном делении этот термин вышел из употребления, уступив место волостям и губерниям. Но на захваченных поляками землях Руси этот термин остался, правда, оккупационная власть слово «укрАина» исковеркала на свой лад, назвав в своей транскрипции «украИна».
Кстати, думаю, что нелишним будет пояснить, что в Средневековье Русь делили на:
-Белую,
- Чёрную,
- Червонную,
- Малую.
Тут нужно вспомнить происхождение названия «Чёрная Русь». В XIV - XVI веках «Чёрной Русью» называли земли, платившие Золотой Орде поголовную дань - «чёрный бор». В основном это были северо-восточные княжества.
Чтобы понять, почему Русь «почернела», вспомним, что «чёрными» в Древней Руси называли людей, облагаемых различными повинностями или налогами. Например, податное сословие называлось «чёрные люди», отсюда и произошло название «Чёрная сотня».
Однако в пятнадцатом веке Москва сбросила ордынское иго, и вместе с ним в Лету кануло и название «Чёрная Русь». Отныне на картах появляется Великая Русь, чьи самодержцы, получившие неформальный титул белого царя, начали собирать вокруг себя земли всей Руси. По состоянию на первую половину XVI века в Московском государстве находились Чёрная Русь и часть Белой, то есть Смоленск и Псков; в Польше - Червонная Русь, то есть Галиция; в Литве - Белая и Малая Русь.
Поэтому полякам потребовалось противопоставить принадлежащие им русские земли русским землям Московского государства. Тогда и пригодился термин Украина, в который вложили новый смысл. Впрочем, сначала памфлетисты Речи Посполитой пытались объявить подданных московского царя вообще нерусским народом. Русью поляки объявляли только Малую и Червонную (красную) Русь, а столицей Руси называли город Львов. Однако абсурдность такого заявления была очевидна, ведь каждый понимал, что и московиты, и православные Речи Посполитой - это единый народ, разделённый между двумя империями.
Даже польский географ начала XVII века Симон Старовольский писал в своём труде «Полония» о «Руссии» следующее: «Разделяется на Руссию Белую, которая входит в состав Великого Княжества Литовского, и на Руссию Красную, ближайшим образом называемую Роксоланией и принадлежащую Польше. Третья же часть её, лежащая за Доном и истоками Днепра, называется древними Руссией Чёрной, в новейшее же время она стала называться повсюду Московией, потому что всё это государство, как оно ни пространно, от города и реки Москвы именуется Московией».
Однако такое положение дел угрожало польской власти на русских землях. Тем более что с усилением давления королевской администрации и католиков на Православную церковь русский народ всё чаще обращал взоры на восток, к единокровным и единоверным московским царям.
В этих условиях в польской письменной традиции всё чаще начинает использоваться понятие «Украина» вместо «Русь». Как мы уже упоминали, первоначально это название в Польше применялось к пограничному русскому воеводству, состоящему из земель Червонной Руси (Галиции). После Люблинской унии в состав коронных (то есть польских) земель вошли воеводства Киевское и Брацлавское, которые отныне стали новым польским пограничьем. Слияние старой и новой украин польского государства породило обобщённое название всех этих воеводств как «Украины». Это название не сразу стало официальным, но, укрепившись в бытовом употреблении польской шляхты, стало постепенно проникать и в делопроизводство.
В своём развитии эта польская концепция замены Руси на «Украину» доходит в XIX веке до логического конца, то есть теорий графа Тадеуша Чацкого (1822 г.) и католического священника Ф. Духинского (середина XIX века).
У первого Украина - это название, происходящее от никогда в реальной истории не существовавшего древнего племени «укров», а у второго полностью отрицается славянское происхождение великороссов и утверждается их «финно-монгольское» происхождение. Сегодня эти польские бредни (мол, в РФ живут не славяне, а монгольско-угорские «гибриды») самозабвенно повторяются.
А почему же это польское название «Украина» прижилось и на наших землях?
Во-первых, оно было хорошо знакомо всем русским людям и не вызывало отторжения.
Во-вторых, вместе с внедрением у поляков названия «Украина» вместо «Русь» данное понятие принимается и старшиной казачества, получившей польское образование. Ведь, как мы знаем, казацкая верхушка преклонялась перед всем шляхетским.
При этом первоначально казаки используют термин «Украина» при общении с поляками, а вот в общении с православными людьми, духовенством и государственными институтами Российского государства по-прежнему употреблялись слова «Русь» и «Малая Русь». Но со временем казачья старшина, во многом равнявшаяся на обычаи и образование польской шляхты, начинает использовать название «Украина» наравне с «Русью» и «Малой Русью».
После окончательного вхождения Малороссии в состав Российской империи появление слова «Украина» в документации и литературных произведениях спорадично, а в восемнадцатом веке этот термин практически полностью выходит из употребления.
Однако остался заповедник, где антирусские идеи свободно развивались. Как мы помним, после Переяславской рады не все древние русские земли в это время удалось освободить от чужеземного владычества. Именно на этих землях идея существования отдельного нерусского народа - украинцев - получила государственную поддержку и со временем овладела умами. Правобережье осталось под властью Польши до конца восемнадцатого века и было воссоединено с Россией по второму (1793 г.) и третьему (1795 г.) разделам Польши.
Подчеркнём, что, хотя и в нашей истории эти события именуются «разделами Польши», империя здесь не посягала на исконные польские территории, а лишь возвратила захваченные ранее Польшей древние земли Руси. Однако Червонная Русь (Галиция) тогда возвращена не была - она к тому времени уже не принадлежала польской короне, так как ещё по первому разделу Польши (1772 г.) перешла во владение Австрии.
Как видим из вышеизложенного, с XIV века основным наименованием народа и страны на территории современной Украины была Русь (Чёрная, Червонная или Малая), причём данное название использовалось до середины XVII века всеми этническими, сословно-профессиональными и конфессиональными группами, жившими в Малороссии. И только с процессом проникновения в высшие слои русского населения польской культуры начало распространяться новомодное польское название «Украина».
Вхождение Гетманщины в состав Российского государства остановило этот процесс, который возродился только в начале XIX века, когда в Российскую империю вошло Правобережье, потерявшее за сто с лишним лет всю свою национальную русскую элиту, место которой заняла польская шляхта.

Всем нам знаком топоним «Русь», однако не каждому известно, что она разделялась по цветам. На территории древнерусского государства располагались целых три «цветных» Руси: Белая, Черная и Червонная.

Белая Русь

Белая Русь (Russia Alba) около озера Ильмень (Lacus Irmen). Фрагмент карты Carta Marina, 1539. Commons.wikimedia.org / Олаф Магнус

Между 1255 и 1260 годами в Ирландии был составлен анонимный географический трактат, в котором впервые была упомянута Alba Rusсіa («Белая Русь»). Под ней ученые обычно понимают владения господина Великого Новгорода. Это свидетельство признано первым цветовым обозначением, которое было применено к Руси.

Позднее упоминания о Белой Руси у европейских географов встречаются чаще, и что важно – до XVII века они называют так Северо-Восточную Русь. Однако уже в XVI веке название Белая Русь постепенно переходит на западнорусские (территория современной Белоруссии) земли.

Разнобой в названиях у географов неслучаен: белый цвет имеет множество значений. Одни ученые предполагали, что он обозначает независимость (русских царей в Персидских хрониках назвали «Белыми князьями» или «Ак-Падишахами»), другие видели в нем особенности внешнего вида местного населения (светлые волосы, белая одежда), третьи – сохранение православной веры.

Николай Михайлович Карамзин считал, что название Белая Русь означает «великая» или «древняя».

Активное распространение книгопечатания и появление в Европе множества географических трактатов породило большое число локализаций Белой Руси, главными из которых были Московская Русь и земли верхнего Поднепровья и Понеманья в составе Великого княжества Литовского. В самой Московии термин Белая Русь употреблялся редко. Первое его употребление приходится на май 1654 года: тогда, в самом начале русско-польской войны 1654 – 1667 годов, царь Алексей Михайлович в дарственной грамоте боярину Бутурлину назвался как «Государь, Царь и Великий князь всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец». Сделано это было в связи с готовившимся присоединением белорусских и малороссийских земель. С этого времени, для Северо-Восточной Руси обозначение «Белая», везде заменяется на «Великая», а территории современной Белоруссии получают официальное название.

Черная Русь

Лингвисты выяснили, что белый, черный и красный являются тремя наиболее важными цветами в языках народов Земли. Слова-обозначения для них появляются раньше других. В качестве противопоставления белому обычно используется черный цвет.

Так, если географ называл Московскую Русь «Белой», то земли Великого княжества Литовского именовались «Черной Русью» - просто в качестве противопоставления.

В узком смысле Черной Русью называли территорию в верховьях Немана (в современной Белоруссии). Этот район очень долго оставался языческим, и христианские географы именовали его Черной Русью, то есть языческой.

Жемайтия (страна между низовьями Немана и Виндавой) и другие регионы на Carta Marina, 1539 год. Commons.wikimedia.org / UrusHyby

Червонная Русь

Червонный означает «красный». Название Червонная Русь закрепилось за территориями западной Украины и юго-восточной Польши, на которых впоследствии было основано Русское воеводство.

Его происхождение не ясно. Вероятно, это связано с червенскими городами, за которые, согласно «Повести Временных Лет», успешно воевал Владимир Красное Солнышко. Потом Червенские города – Луцк, Холм, Перемышль и другие, отошли к Речи Посполитой, но название «Червонная Русь» сохранилось и упоминалось в более поздних источниках, начиная с XV века. Шла ли речь о прямой преемственности, или богатые и сильные города называли «червонными», красными, то есть красивыми, достоверно неизвестно.

Кто кроме Руси?

Кроме Руси, на карте Центральной и Восточной Европы был как минимум еще один этноним, также имевший «белое, черное и красное названия». Речь идет о хорватах. Красными хорватами называли прямых предков современных хорватов – южнославянскго племени, жившего на Балканах еще с раннего Средневековья. В то же время Белые хорваты, известные по той же Повести Временных Лет и трактату византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей», племя восточнославянское. Их поселения располагались на южных склонах Карпат и частично входили в состав Червонной Руси. Самыми загадочными считаются Черные хорваты. Они жили на севере Чехии и относились уже к ветви западных славян. Собственно, черными хорватами называлась только их восточная группа. Вместе с западными они образовывали большое племя чешских хорватов.

Наконец, еще одно племя с цветовым маркером, оставившее свой след в этнической истории Европы - белые сербы. Зона их расселения находилась в северной Чехии и они считаются предками современных лужицких сербов – жителей Германии и Польши.

Стороны света и их цветовые маркеры

Среди некоторых лингвистов бытует мнение, что у славян (в частности, хорватов и сербов) стороны света имели каждый свой цвет: белый - запад, чёрный - север, красный (червонный) - юг. Как мы видели выше, это действительно находит подтверждение в источниках. Однако, существует мнение, что в восточных языках схема цветов и сторон света совпадает почти полностью.

Иван Билибин

Кто здесь прав, и от какого языка пошло это сопоставление сторон света с определенными цветами, сказать невозможно. Однако, вполне вероятно, что речь идет о совпадении: те же лингвисты доказали, что в человеческих языках слова для белого, черного, красного и синего цветов появляются раньше, чем для других.

Троичное деление Руси на Белую, Черную и Червонную было призвано передать этнос и регион (реже религию). В то же время, еще одной причиной путаницы было то, что существовало геополитическое двоичное деление. В XV – XVIII веках территории Руси были разделены между двумя государствами – Московской Русью и Речью Посполитой, что сильно путало историков. Связь между понятиями Белая Русь и Великая Русь/Великая Россия была относительно устойчивой, Черной Русью называли только литовские земли, а термин Малая Русь/Малая Россия соотносился как с Черной Русью, так и с Красной Русью.

Чёрную Россию упоминает историк Василий Татищев со ссылкой на немецких географов, пытаясь, однако, внести собственные коррективы в их дефиниции .

Многими западными географами в XVI -XVIII веках предпринимались попытки соотнести колористическую схему с дихотомической византийской схемой Малой и Великой Руси , отождествляя Чёрную Русь с Малой Русью, а также подгоняя эти понятия под политические границы . Сложности наложения тройственной колористической схемы на двойственную политическую, а также дихотомическую византийскую схему приводили подчас к противоречивым результатам. В некоторых случаях термины Чёрная и Красная Русь выступали как альтернатива друг другу в обозначении всей Малой, либо польско-литовской части Руси, иногда упоминались как синонимы . Отдельные авторы, такие как немецкий географ Хюбнер, соотносили Красную Русь с Малой, а Чёрную - с Великой .

Верхнее Принеманье

В более узком смысле, Чёрная Русь - название, применяющееся в историографии и литературе (чаще с XVIII в.) в отношении территории Верхнего Принеманья в период существования Городенского княжества (XII в.) и становления Великого княжества Литовского (ВКЛ) в XIII-XIV вв. Охватывала верхнее течение Немана с Городеном (Гродно), Новгородком , Слонимом , Волковыском , а также Несвижем , Здитовом , Турийском и Мозырем .

История

Чёрная Русь до XIII в. частично принадлежала Полоцкому княжеству , а в XIV в. вместе с литовскими землями [какими? ] составляла основное ядро ВКЛ .

В 1240-е годы Чёрная Русь (в частности, города Волковыск , Новогрудок и Слоним) вошла в состав владений [каких? ] великого князя литовского Миндовга , в 1253 коронованного как «король Литвы». Насчёт столицы Миндовга и места его коронации ведутся споры; наиболее вероятно, что это был именно Новогрудок.

Но в 1255 году Чёрная Русь была уступлена Даниилу Галицкому , который «захватил всю землю Литовскую и Гальшанскую - Гродно, Волковыск, Слоним - всю вотчину земли их, и пришёл Миндовг просить мира». Даниил Галицкий передал данные города своему сыну - Роману Данииловичу , за которым она оставалась в течение нескольких лет,до убийства Романа Даниловича,предположительно в 1258г., Войшелком и Товтивилом . В том же году брат Даниила Галицкого - Василько Романович , совместно с татарскими полками во главе с Бурундаем разорил города Черной Руси. После чего началась новая война с Даниилом Галицким. В результате эти земли вновь перешли под контроль Миндовга (правда, тот в начале 1260-х вернулся к язычеству и формально потерял право оставаться христианским королём), а после его убийства в 1263 - последующих правителей ВКЛ.

Сын Миндовга - Войшелк, став после смерти Миндовга великим князем литовским ,имел резиденцию в столице отца - Новогрудке. Но в 1267 году передал власть в Литве сыну Даниила Галицкого - Шварну Даниловичу , который был мужем сестры Войшелка. Столицей Литвы при Шварне так же оставался Новогрудок.

Города Чёрной Руси служили резиденциями и других князей ВКЛ: в частности, на рубеже XV в. в Гродненском Старом Замке держал свой двор Витовт ,в 16 веке - Стефан Баторий . А Новогрудок в XIV веке был столицей Литовской православной митрополии.

Этимология

По одной из версий, название могло происходить от восточно-азиатской цветовой аналогии сторонам света. Входит в тройку «цветных» русских земель: Чёрная Русь (то есть «северная»), Червонная Русь («южная») и Белая Русь («западная») (ср., например, Синяя Орда («восточная»), Белая Орда («западная») и т. д.) . Впервые вся тройка «цветных» русских земель (Белая Русь соседствует с Белым озером, а Чёрная Русь находится между ней и Красной (Червонной) Русью) появилась на известной карте монаха фра Мауро 1459 года . На этой карте дано следующее объяснение :

Questa distincion che si fata de rossia biancha, negra e rossa non ha altra cason cha questa, çoè quela parte de rossia che è de qua dal mar biancho se chiama biancha, quela ch’è de là dal fiume negro se chiama negra e quela ch’è de là dal fiume rosso se chiama rossa. E tartari chiamano mar biancho hactenis, flumen negro carasu, flumen rosso cozusu

Среди историков имеется ещё одна гипотеза происхождения : на ту часть Западной Руси, где уже было распространено христианство, перешло название «Белая Русь», а территория современной Гродненской области долго оставалась языческой и поэтому могла обозначаться соседями ВКЛ как «Чёрная Русь».

См. также

Напишите отзыв о статье "Чёрная Русь"

Литература

• Соловьёв А. В. // Из истории русской культуры. - М ., 2002. - Т. 2 , № 1 . - С. 479-495 .
• Трубачёв О. Н. В поисках единства. Взгляд филолога на проблему истоков Руси. - М .: Наука, 2005. - 287 с.
• Ширяев Е. Е. Беларусь: Русь Белая, Русь Черная и Литва в картах. - Мн. : Навука и тэхніка, 1991. - ISBN 5-343-01121-7 .
• Белы А. Чорная Русь // Вялікае княства Літоўскае: Энцыклапедыя. У 2 т. Т.2: Кадэцкі корпус - Яцкевіч. - Мн. : БелЭН, 2006.

Примечания

Отрывок, характеризующий Чёрная Русь

Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu"il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l"Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l"Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l"Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l"Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.

В Прибалтийском регионе есть одна территория со своеобразной этнической историей, весьма отличающейся от истории всех остальных земель этих трех республик. Речь идет о городе с небольшой окружающей территорией с тремя названиями, из которых на сегодня господствует одно, самое позднее в историческом смысле - Вильнюс. Исконные исторические славянские названия города - Вильна (по-русски) и Вильно (по-польски) в наши дни считаются устарелыми. Впрочем, история этого города настолько своеобразна, что возможны самые неожиданные варианты его дальнейшего существования.

Территория Виленщины всегда, вплоть до нашего времени, находилась на месте достаточно условной границы чересполосного расселения славян и балтов. При этом какой-либо четкой линии разграничения славян и балтов не существовало вплоть до 1940-х гг. до официального территориального разграничения Литовской и Белорусской советских республик.

Исторически Виленщина входила в состав региона, который древнерусские летописцы назвали Черной Русью. О причинах такого названия существует множество версий, хотя только одна может считаться более или менее научной - среди жителей этого края долго, вплоть до XIV века господствовало язычество. Кстати, язычниками здесь долго были не только балты, но и местные славяне. Так, в 1346 году языческие литовские жрецы, обеспокоенные распространением православия, добились от князя Ольгерда казни православных литвинов - Иоанна, Антония и Евстафия. В истории Православия они известны как виленские мученики, день памяти которых - 14 (27) апреля. Мирские язычески имена казненных были Кумец, Нежило и Круглец, что свидетельствовало об их славянском происхождении.

В свои пределы Черная Русь включала треугольник между современными Вильнюсом, Гродно и Минском. В этих местах население было этнически смешанным, причем это смешение только усилилось из-за притока беженцев, спасавшихся от крестоносцев, которые в XIII веке завоевали Пруссию и Ливонию. Единого стольного города Черной Руси не было, но уже несколько веков существовали города Новгородок (ныне - Новогрудок), Слоним, Волковыск, и ряд других, со этнически и религиозно смешанным населением, но игравшие важную хозяйственную роль.

В дальнейшем, как это часто бывает в истории, языческие князьки Черной Руси подчинили себе владения своих прежних сюзеренов, но это было вовсе не создание некоего национального Литовского государства. В Великом княжестве Литовском предки современных литовцев были не только меньшинством, составляя лишь 1/10 часть населения, но отнюдь не были привилегированным меньшинством. Кстати, все подданные Гедеминовичей называли себя литвинами или литвой, если же надо было подчеркнуть свою этническую особенность, то православные славяне называли себя русскими, а язычники (а затем католики) из балтских племен назывались жмудью (от названия самого крупного из литовских племен жемайтов). Современным литовцам, считающим себя цивилизованными европейцами, очень неприятно напоминание, что в белорусском и польском фольклоре существует масса юмористических рассказов о жмуди, напоминающих современные анекдоты про чукчу, а само слово «жмудь» означает у белорусов дикаря или примитивного, ограниченного человека. Когда после отмены крепостного права многие белорусы стали переселяться в Сибирь, то они по привычке стали называть жмудью сибирских аборигенов. Когда в начале ХХ века некоторое количество белорусов переселилось в Южную Америку, то они и индейцев стали называть жмудью. Кстати, хулиганов, пьяниц и драчунов белорусы называют «гедвигой», а то и просто «литвой».

Возникновение Великого княжества Литовского пришлось на время батыева нашествия и начала ордынского ига над большинством русских земель. Полоцкие земли, Турово-Пинское княжество и северная часть Галицко-волынского княжества избежали татарского разорения и ига, но в целом, будучи ослабленными, не смогли возглавить борьбу за вызволение остальных земель. Эту роль взяли на себя представители новой русской династии.

В Черной Руси в 30-60-х гг. ХIII века сложилось объединение местных языческих балтских племен под властью своих князьков - кунигасов. Парадоксальным образом, в сложении этого объединения главной причиной была агрессия крестоносцев. Отобрав к 1230-ым гг. у полоцких князей земли ливов, латгалов и куршей, крестоноцы, рыцари-меченосцы обрушились на жмудь. Одновременно рыцари другого Ордена - Тевтонского, приглашенные в 1226 году польским князем Конрадом Мазовецким для борьбы с язычниками - пруссами, начали завоевание Пруссии, зажав месте с меченосцами литовцев в клещи.

В этих условиях произошло объединение литовцев вокруг князя Миндовга (западные хронисты называли его Мендольфом, а литовские историки ХХ века переименовали его в Миндаугаса). Черная Русь, в которую устремились беженцы из языческих балтских племен, спасавшиеся от крестоносцев, теперь также устремились переселенцы из русских земель, надеющиеся укрыться за густыми лесами и болотами Черной Руси от татар. В результате в этом скудном лесном крае скопилось множество отчаянных сорвиголов, прекрасно умевших обращаться с оружием. Под властью Миндовга эти пассионарии сумели остановить продвижение крестоносцев. Сам Миндовг сумел создать небольшое, но воинственное княжество со столицей в городе Новгородок (Новогрудок), получившее название Литва. Миндовг вполне мог считаться русским князем. Он имел союз с Александром Невским, выдал свою дочь за сына Даниила Галицкого. Правда, в области религии Миндовг проявлял полнейшую веротерпимость, привлекая к себе на службу всех, кто мог быть ему полезен, не спрашивая: «Како веруешь?». В 1246 году Миндовг принял православие, взяв христианское имя Василий. Кстати, по-гречески «Василий» означает «царь». Миндовг также умело сражался с татарами, одержав над ними ряд побед. В 1249 году Миндовг-Василий разбил татар мурзы Койдана под Крутогорьем. Кстати, после этого старый город Крутогорье, известный с 1146 года, стал называться Койдановым (в 1932 году город в третий раз сменил имя, получив название Дзержинск, в честь руководителя ЧК, родившегося неподалеку).

Но после неудач в войне с рыцарями, Миндовг вынужден был заключить мир с Тевтонским орденом и принять католичество. Папа Римский Иннокентий IV объявил Миндовга королем. В современной Литве день коронации Миндовга, которым на основании неизвестно каких данных, считается 6 июля, отмечается как национальный праздник. Впрочем, вскоре Миндовг, укрепив власть, отказался от христианства и королевского титула. Он начал новую войну с крестоносцами, нанес им поражение. Победу литовцы отметили по древнему языческому обряду, принеся пленных рыцарей в жертву богам.

В 1263 году Миндовг был убит в результате заговора. Но небольшое чернорусское княжество Литва не развалилось. Сын Миндовга Войшелк правил уже как русский князь. Он не просто хранил верность Православию, но даже стал монахом, передав власть Галицкому князю, с которым был в свойстве. Впрочем, междоусобицы русских князей не пощадили и Войшелка, убитого по приказу Галицкого князя Льва. Литва отбила нападения крестоносцев, ее воины самого разного этнического происхождения и вероисповедания громили прорывающихся на земли Руси татар. И вскоре начали «собирание русских земель».

После батыева нашествия на Руси возникло явление, которое на языке политологии называется вакуумом власти. Сильнейшие русские княжества были опустошены, разорены данью татарам, погибли тысячи воинов, лежали в пепелище города и крепости. И в этих условиях русские люди были готовы поддержать любую политическую силу, которая будет защищать от татар. И литовские князья не могли не воспользоваться этим. Поскольку в Литве скопились значительные военные силы, то вскоре княжества северо-запада Руси стали переходить под власть Литвы.

Литовский князь Гедемин (1316-1341) примерно в 1323 году сделал своей резиденцией город, находящийся на стыке славянских и балтских поселений, что должно было подчеркнуть единый характер его разноплеменной державы. Сочетание столичности и пограничности навсегда отложило своеобразный отпечаток на весь этот город, его население и архитектуру. Поселение на территории Вильны существовало и до 1323 года. У ряда западноевропейских хронистов XII-XIII веков упоминается город в этой местности с названием Vеlni, Ville, Vilda, Vilenski. Как и вся Черная Русь, этот город входил во владения Полоцких князей. Правда, более важными городами Черной Руси в XII-XIII веках были Новгородок (Новогрудок), Слоним, Волковыск, Несвиж, Лида. Центром же Черной Руси до начала XIV века был город Городня (ныне - Гродно). В дальнейшем чернорусские земли стали ядром будущей Литвы, центром которой стала Вильна.

Вероятно, поскольку для литовских князей необходимо было подчеркнуть свою самостоятельность, то история Вильны должна была начинаться именно с них. Польский хронист конца XVI века Матвей Стрыйковский рассказал легенду об основании Вильны князем Гедемином. Согласно Стрыйковскому, Гедимин однажды охотился на горах, окаймляющих правый берег реки Вилейки, при впадении ее в Вилию. После удачной охоты он лег спать и во сне увидел железного волка, который страшно выл. Верховный жрец Лиздейко объяснил князю, что железный волк предзнаменует, большой и крепкий город, который должен будет возникнуть на этом месте, а вой волка указывает на будущую славу этого города. Гедимину понравилось такое объяснение, и он действительно на горе, на которой видел свой сон, построил замок.

Впрочем, славянское население, его язык и культура в городе преобладали все века существования. Само название города русского происхождения. Очевидно, он получил свое имя от речки Вильны, впадающей подле города в Вилию (Виляющая). Виганд Магдебургский, один из немецких хронистов, описывающий походы немецких рыцарей на Жмудь и Литву, еще в XIV столетии называет Вильну русским городом (civitas Ruthenica). В остатках стен Виленского замка весьма много сходства с постройками древнейших городов южной России - Киева и Овруча. Со времен Гедемина в Вильне существовали православные церкви. Впрочем, определенную часть горожан составляли язычники, и это, пожалуй, единственное, что отличало Вильну от других русских городов той эпохи.

Постоянные войны Литвы с Тевтонским Орденом отразились и на городе, который несколько раз сжигался крестоносцами. После крещения Литвы (точнее, великого князя и его языческих подданных) Вильна постепенно покрывается католическим костелами и стала центом католической епископии. Но это стало только началом медленно окатоличевиния города. Вильна была одним из 47 городов Великого княжества Литовского, имевшее широкое самоуправление согласно Магдебургскому праву. Городом правила Рада, членами которой были богатые купцы («патрициат»). В Вильно Рада имела 24 члена, из которых выбирались 12 бургомистров, и двое из них, представлявший католическую и православную общины, один год руководили городом.

Православные еще два века преобладали в Вильне. В 1415 Вильна стала резиденцией особого западнорусского православного митрополита. Только в 1469 году последовало великокняжеское запрещение строить и подновлять православные русские храмы. Но и после этого Вильна была одним из центров православия. Даже первая, напечатанная в 1525 году в первой виленской типографии книга была русская - «Деяния и послания Апостольские», изданная Франциском Скориной. Только в 1555 году была напечатана первая книга на польском языке. Но после объединения Литвы и Польши в Речь Посполитую для православных всего государства и виленских в том числе настали черные дни. Постепенно, к концу XVII века католики стали преобладающей частью горожан.

Все процессы, характерные для восточных территорий Речи Посполитой в Вильне приняли особый размах. Если на землях бывшего Великого княжества Литовского произошла полонизация только правящего класса, то в Вильне ополячилось большая часть горожан. За XVIII столетие произошла окончательная полонизация города. Примерно на два века Вильно стал польским городом, одним из центров польской культуры и политики. При этом какой-либо значительной миграции из Польши в город не происходило, так что в основном здесь происходило добровольное ополячивание местных католиков. Особенно полной было ополячивание собственно литовцев, которых объединяло с поляками общность религии. Восточные славяне, по крайней мере, могли защищать свою русскую идентичность при опоре на православную или, в меньшей степени, униатскую церкви. В Вильно православных осталось 20 % жителей, хотя многие из местных русских, даже перейдя в католицизм, в основном продолжали пользоваться местным вариантом русского языка.

С конца XIV века в городе стала появляться еще одна этно-конфессиональная группа - евреи. С 1568 года виленские евреи - вильнеры, имели свое самоуправление. Со временем евреев стало так много, а город стал одним из мировых центров еврейства, в результате чего Вильну стали назвать «Литовским Иерусалимом». Наконец, поселились в городе с XV века татары и караимы

По мере упадка Речи Посполитой происходил и определенный упадок Вильны. Население, достигшее примерно 30 тысяч человек в XVI веке, практически не возрастало.

Тем временем, восходящая Российская империя начала борьбу за возвращение прежних русских земель в состав единого государства. В 1655 году, в ходе русско-польской войны за Украину Вильна в первый раз была взята русскими войсками, устроивших там, по обычаю того времени, весьма жестокое разорение. В 1795 году, после третьего раздела Польши, Вильна, наконец, вошла в состав России. Став губернским центром, в составе империи Вильна переживала рост населения и промышленности. В 1811 году Вильна, имевшая 56 тысяч жителей, стала даже третьим по численности городом России, после Санкт-Петербурга и Москвы. И хотя «бронзу» Вильна вскоре уступила другим быстро растущим городам России, но оставалась довольно крупным городом. В 1875 году Вильна имела уже 84 тысячи жителей, в 1897 году - 154 тысяч, и в 1909 году - 205 тысяч.

Как и во всей своей истории, Вильна оставалась многонациональным городом. Так, в 1897 году из числа жителей города евреев насчитывалось 61 847 человек, поляков - 47 795, в русских - 37 998, (из них великороссов - 30 967, белорусов - 6 514, малороссов - 517), литовцев - 3 131 человек, немцев - 2 170. Как видим, ни одна этническая группа не преобладала.

За первые годы нового XX столетия Вильна не утратил свой многонациональный характер. По данным, собранным местной администрацией, в 1909 году из 205 250 жителей города было 77 500 (37,8%) поляков, 75 520 (36,8%) евреев, 2 453 (1,2%) литовцев, 7 158 (3,5%) лиц других национальностей, а также 37 341 (18,2%) русских православных, плюс 5 236 (2,5%) русских старообрядцев и 42 русских иного вероисповедания.

Помимо самого города, Виленский уезд также отличался этнически от собственно Литвы и Белоруссии. В 1897 году русские всех трех ветвей составляли большинство - 132 359 человек (большинство - белорусы), евреев - 77 224, литовцев было 76 030 человек, поляков было 73 088 человек. Таким образом, население Виленского уезда от населения губернской столицы отличалось более высокой долей русских и литовцев.

Евреев было фактически несколько больше, поскольку перепись не учитывала крещенных евреев («выкрестов») именно как евреев. Но при этом часть евреев постепенно переходили на русский язык, большая часть сохранила верность идишу, некоторое количество евреев говорили по-польски. В политическом плане многие виленские евреи активно участвовали в социал-демократическом движении, сделав Вильну центром деятельности партии Бунд. Одновременно Вильна стала одним из центров сионистского движения. Среди виленских евреев начала возрождаться литература на иврите, продолжала развиваться литература на идиш. К концу имперского периода истории виленское еврейство все больше переходило на русский язык.

Пошатнулись позиции поляков, хотя они составляли треть населения, относились к довольно образованной и зажиточной части виленцев. Ряды виленских поляков продолжали пополнять белорусы-католики. Но в результате роста русского населения и перехода на русский язык ряда этнических групп горожан Вильна за XIX век постепенно утрачивала черты польского города, хотя оставалась одним из главных центров польской культуры.

Русские Вильны не представляли собой единой этнической общности, будучи расколоты в политическом отношении. Не случайно Вильна стала одним из центров белорусского сепаратизма. Именно в Вильне публиковались первые литературные произведения на современном белорусском языке, действовали белорусские организации, издавалась первые белорусские газеты - «Наша Ніва», «Гомон» и прочие.

Но в целом русские определяли характер города к началу XX века. Еще в 1868 году один из авторов «Виленского Вестника» отмечал, что хотя русское население города без войск составляет менее 10%, оно доминирует, а повсеместно звучащая русская речь, православные храмы и церковная жизнь суть «внешние явления, сообщающие Вильне русскую физиономию» . Русское искусство обогатили такие уроженцы Вильны, как композитор Цезарь Кюи, полу-француз полу-литовец по происхождению, замечательный актер Василий Качалов, скульптор Марк Антоколький, еврей, нарушивший религиозные запреты иудаизма.

Зато почти не было видно в городе этнических литовцев, которых насчитывалось лишь около 2 % населения. В Санкт-Петербурге, Чикаго и Буэнос-Айресе литовцев было гораздо больше. Но поскольку Вильна вызывала ассоциацию с историей Великого княжества Литовского, которую приватизировали деятели литовского национализма, то не удивительным было стремление литовцев именно в Вильне издавать свои газеты (которые в самом городе почти не имели читателей) и открывать штаб-квартиры своих организаций. Российские власти им не препятствовали, рассматривая литовское движение как антипольское, и, следовательно, вполне лояльное империи.

Показательно, что в 1911 году в Вильне издавались 69 газет, из них 35 польских, 20 литовских, 7 русских, 5 еврейских на идиш, 2 белорусские. Впрочем, многие городские газеты помещали материалы сразу на нескольких языках, так что подсчитать «национальную принадлежность» того или иного издания было затруднительно. Хотя русских газет было значительно меньше, чем польских и литовских, но зато общий тираж газет на русском языке был самым крупным. Кроме того, виленцы выписывали множество петербургских газет и журналов

Все изменилось с 1914 года с началом Первой мировой войны. Через год город был занят германскими войсками. Немцы с удовольствием смотрели на грызню польских, литовских и белорусских самостийников, одинаково претендовавших на город и одинаково готовых служить немецким хозяевам. Что бы усилить верноподданнический восторг своих лакеев, немцы выпускали манифест, в котором Вильну назвали «жемчужиной польского королевства» и одновременно провели в польском театре на улице Погулянка конференцию из 214 никем не выбранных депутатов, создавший некую Тарибу (национальный совет), которая позднее, 16 февраля 1918 году, провозгласила присоединение всей Литвы к Германии. В современной Литве день 16 февраля на полном серьезе отмечается как «день независимости».

Дальше последовали события, которые радикально изменили судьбу Вильны. После поражения Германии, Вильна переходила из рук в руки, успев побывать под властью большевиков, сделавших Вильну столицей Литовско-Белорусской советской республики (Литбел), затем поляков, затем опять большевиков, которые 27 августа 1920 года передали город Литве. Причина такого доброжелательства большевиков была понятна - за Вильну буржуазная Литва объявила нейтралитет в продолжающейся советско-польской войне 1920 года. Антанта также требовала от Польши признать Вильну литовской, поскольку также не была заинтересована в слишком сильной Польше.

Однако, «начальник Польского государства» Пилсудский все же захватил Вильну, инсценировав в октябре 1920 года «мятеж» польских частей, укомплектованных из виленских поляков генерала Люциана Желиговского, также уроженца Вильны. Подняв «мятеж», Желиговский двинулся на Вильну, которую и захватил после стычек с литовским частями. Поскольку Антанта не признавала присоединения Виленщины к Польше, то Желиговский объявил о создании «независимого государства» под названием Срединная Литва. Это псевдогосударственное образование просуществовало до апреля 1922 года, когда Антанта перестала настаивать на своем, и комедия со Срединной Литвой была закончена официальным присоединением его к Польше. Территория Срединной Литвы составляла 13 тыс км2 с населением в 500 тысяч человек, из которых 128 тысяч приходилось на жителей Вильны. По официальным польским данным, 70 % населения составляли поляки, хотя в их число записали всех католиков, а также людей, более или менее владеющих польским языком.

Итак, с 1920 года наступил продолжавшийся до сентября 1939 года период второго польского господства в городе. Как и вся Польша, Виленщина переживала кризис. Помимо военных разрушений, особенно резко сказывалось потеря рынков и пограничное положение Виленщины на границе с Литвой и СССР. Вильна перестала быть крупным железнодорожным и промышленным центром. Справедливости ради надо отметить, что польские власти были обеспокоены тяжелым положением Виленщины, что особенно было невыгодно и в стратегическом, и в пропагандистском плане. В силу этого официальная Варшава действительно пыталась развивать экономику, построив ряд промышленных предприятий. Однако справиться с кризисом власти были не в состоянии. Безработица была постоянным явлением, заработная плата в Виленском воеводстве составляла лишь 60 % от зарплаты той же категории в центральной Польше (при том, что Польша и без того была нищей страной). Впрочем, оплата труда в Виленском воеводстве была выше, чем в Литве.

Население Вильны, резко сократившееся за период двух войн, постепенно стало расти за счет переселения польских осадников и репатриации части беженцев. В 1931 году в Вильне проживали 195 тысяч человек, то есть меньше, чем 20 лет назад. Этнический состав населения также изменился - уменьшилось число евреев из-за массовой эмиграции, сократилось и число русских, поскольку в новой Польше они были в положении людей второго сорта. Поэтому в Польше не только не возникло крупного очага белой эмиграции, но и многие местные русские покидали родину. Политика полонизации привела к тому, что к концу 30-х гг. в Виленском воеводстве остались лишь 2 литовские школы, а все белорусские школы были закрыты. Неудивительно, что в 1931 году по официальным польским данным в Вильне поляки составляли уже 71 % горожан, русские - 3, 8 %, а литовцы - 0, 8 %!

Польские власти начали старательно очищать Вильну от всего, что напоминало о русском прошлого города. Русские названия улиц и площадей срочно переименовывались. Сносились православные храмы. Георгиевский сквер, одно из наиболее любимых мест отдыха горожан, был срочно переименован в улицу Элизы Ожешко. Название сквера объяснялось тем, что там находилась небольшая православная часовня. Эта часовня была заложена в 1865 году, в память русских воинов, погибших во время усмирения польского восстания 1863 года. Разумеется, эта часовня была снесена (справедливости ради надо отметить, что разрушать ее стали еще большевики в 1919 году). Новые власти устроили на ее месте фонтан, единственной достопримечательностью которого было то, что он никогда не работал

Наконец, политический режим за все время польской власти был весьма жестким, все время длилось военное положение. В результате здесь не действовали даже те скромные демократические нормы, что были в собственно Польше. Впрочем, виленцы в 30-х гг неоднократно проводили крупные политические забастовки и демонстрации.

Каунасская Литва постоянно заявляла о своих правах на Вильну и почти двадцать вела бесплодные переговоры с Польшей. Между Польшей и Литвой не было дипломатических отношений, поскольку именно признание Вильны столицей Литвы было непременным требованием литовской стороны для установления нормальных взаимоотношений. Наконец, в марте 1938 года, как раз одновременно с аншлюсом Австрии, Польша, которая открыто называла Литву своей «Австрией», также попробовала осуществить свой аншлюс. Варшава предъявила Каунасу ультиматум, ссылаясь на гибель польского солдата, требуя установления дипотношений. Литва капитулировала, установив дипломатические отношения, официально отказавшись от Вильны. (Это обстоятельство означает незаконность владения Вильной нынешней Литвы, объявившей себя правопреемницей довоенной Каунасской республики).

А затем произошел вновь новый перелом в жизни Вильны. 17 сентября 1939 года, сразу после разгрома Гитлером польской армии и бегства правительства и военного командования Польши из страны, советская армия пересела западную границу СССР, начав освобождение исторических русских земель. Уже на другой день части Красной армии подошли к Вильне. Хотя в городе находились 7 тысяч польских солдат и 14 тысяч ополченцев, сопротивление оказались только некоторые группы молодежи из числа студентов и гимназистов, активистов правых партий. К вечеру 19 сентября Вильна была взята. В уличных стычках Красная армия потеряла 13 человек убитыми и 24 ранеными, были повреждены 5 танков и 4 бронемашины . Но в отличие от других восточных «кресов» Польши, советская власть в Вильне не была пока установлена.

1 ноября 1939 года большевики вторично подарили город Литве. Вильна, срочно переименованная на литовский манер в Вильнюс, с ближайшей округой, всего 7.120 кв. км. с 457 тыс. жителей, теперь стала принадлежать государству, считавшей его исконной столицей, но почти не имевшей в числе жителей представителей своего народа.

В Вильну торжественно вступили литовские войска, встретив холодный прием. Как вспоминал 72 года спустя ветеран литовской армии Йонас Вайнаускас, «Когда мы входили в Вильнюс, было грустно. Мы видели, что никто не рад этому, хотя официально и утверждалось, что нас встречали с цветами. Разве мы там были нужны»? У польского эмигрантского правительства, засевшего в Лондоне, передача Вильны вызвала такую ярость, что оно немедленно объявило войну СССР (заметим, что это не было сделано в сентябре 1939 года, когда Красная армия, ведя небольшие бои, занимала часть территории тогдашней Польши).

Литовская оккупация была короткой, жестокой и неэффективной. Началась «литуанизация» (литовизация) города. Все вывески было приказано писать только на литовском языке. В марте 1940 г. власти Литвы лишили гражданства всех поляков, поселившихся в Виленском крае после 1920 г. В результате этого решения около 150 тысяч человек (без малого треть населения края) были одномоментно лишены важных политических и экономических прав: права свободно передвигаться, приобретать недвижимость, устраиваться на работу. Чуть раньше литовские власти развернули репрессии против нашедших приют в Виленском крае польских военных беженцев. Для «представляющих общественную опасность» беженцев начиная с декабря 1939 г. начали создаваться концентрационные лагеря, официально называвшиеся «лагерями принудительного труда».

Литуанизация Виленского университета привела к его фактическому закрытию, поскольку и студенты и профессура, получив приказ немедленно выучить литовский язык и именно на нем вести занятия, дружно отчислились из университета, создав свой нелегальный польский. Были уволены все польские чиновники и полицейские, срочно замененные привезенными из Каунасской Литвы литовскими. Интересно, что все литовские полицейские, отправленные в новый литовский Вильнюс, должны быть ростом выше метра восьмидесяти (кажется, это весьма яркое проявление комплекса маленькой нации).

Литовская полиция государственной безопасности проводила аресты поляков, подозревавшихся в принадлежности к польскому национальному подполью. В период с ноября 1939 по середину июня 1940 г. в Виленском крае было арестовано более 1500 человек, что процентном отношении к численности населения края было втрое больше, чем число арестованных НКВД за первые семь с половиной месяцев советской власти в Литве в процентном отношении к количеству населения республики .

Впрочем, уже летом 1940 года Сталин вернул Вильну Советскому Союзу, заодно со всей Литвой.

В годы Великой Отечественной войны произошло радикальное изменение этнического состава населения города. Уже 24 июня 1941 года Вильна была занята немцами. Буквально сразу же в городе начались расправы литовских националистов не только над советским активистами, но и над евреями, причем делали это националисты по собственной инициативе, не дожидаясь официального разрешения со стороны немцев. Интересно, что сами немцы считали ненужным немедленное и беспорядочное уничтожение евреев, затруднявшую эффективность организации тыловых работ, поэтому они прекратили самосуды литовцев и организовали в Вильне гетто. Летом 1943 года гетто было ликвидировано, часть евреев была уничтожена сразу, часть вывезли в концлагеря.

Всего из 60 тысяч не успевших эвакуироваться виленских евреев к моменту освобождения города советской армией в 1944 году уцелело 600 человек. После возвращения эвакуированных, демобилизованных, а также освобожденных узников гитлеровских концлагерей, количество евреев в Вильне увеличилось. В 1959 году в советском Вильнюсе евреев насчитывалось 16 354 человека. Но с тех пор количество евреев все сокращается, и в 2001 году в «литовском Иерусалиме» евреи составляли лишь 0,5 % жителей, причем среди них преобладали люди преклонного возраста. Так заканчивается история виленского еврейства.

С литовцами немцы заигрывали, стремясь привлечь их к сотрудничеству, сохранив на своих постах многих чиновников прежнего литовского режима. Впрочем, немцы имели свое представление о судьбе города и населяющих его народов. Посетивший город в ноябре 1941 года Йозеф Геббельс записал в своем дневнике: «Литовцы представляли, что им позволят восстановить старое государство в расширенных границах. Они, конечно, ошиблись. Мы не хотим повторять предвоенный обман: проливать немецкую кровь за то, чтобы маленькие пограничные государства начали самостоятельную жизнь, потом опять от нас отвернулись в сторону плутократии. Литовцы - раса невысокого качества» .

Поляки Виленщины (и Литвы в целом) оказались в столь же угнетенном положении, как и на территории собственно Польши. В крае возникло польское партизанское движение (Армия Крайова, АК), подчиняющееся эмигрантскому лондонскому правительству. Впрочем, как и в других местах прежней Польши, аковцы «стояли с оружием у ноги» и не предпринимали никаких действий против оккупантов. На Виленщине, впрочем, аковцы активно занимались уничтожением местных литовцев, что, впрочем, часто было самозащитой от аналогичных попыток уничтожения поляков со стороны литовцев. Иногда, впрочем, аковцы и литовцы объединялись для совместного уничтожения евреев.

Вильна была освобождена после пятидневных боев 13 июля 1944 года войсками под командованием генерала армии Ивана Черняховского. Перед штурмом Черняховский распорядился не применять тяжелую артиллерию при взятии города, дабы спасти архитектурные достопримечательности Вильны.

Еще в ходе боев поляки из Армии Крайовой попытались, точно также, как во Львове и Варшаве, захватить город раньше советской армии. Аковцы впервые за три года вступили в настоящий бой с немцами, и были почти полностью ими перебиты. Впрочем, часть города они сумели захватить и, самое главное, попытались устроить символическую акцию, водрузив польский бело-красный флаг на горе Гедемина.

Но советские власти также готовили символическую акцию, призванную доказать, что Вильнюс станет советским, но останется литовским. В опубликованных воспоминаниях офицера НКВД, уроженца Вильны, Нахмана Душанского описание того, как чекисты закрепляли Вильнюс за Литвой, сражаясь с поляками: «Спец. группа ГБ Литвы получила приказ лично от Снечкуса (Антанас Снечкус - с 1940 по 1974 годы 1-й секретарь ЦК КПЛ) - первыми, впереди наступающих частей, войти в Вильнюс и тем самым показать всем, что Вильнюс - столица Литвы». Эта спецгруппа, в основном состоявшая из виленских белорусов, заняли здание Президиума Верховного Совета Литвы. Когда же по ним аковцы открыли огонь, чекисты без всяких колебаний взяли гору Гедемина и сорвав польский флаг, водрузили красный. Уцелевших аковцев раздели до трусов, что было смертельным оскорблением для шляхтичей, и отпустили по домам .

Итак, город стал советским, столицей Литовской Советской республики. Согласно Справке о регистрации жителей Вильнюса в августе 1944 года проживало 99 100 человек. 82,7% населения столицы составляли поляки. На долю русских приходилось 7,4%. Третью позицию в этом списке занимали литовцы - 6,9%, что составило 6 852 человека. Большинство литовцев были чиновниками, прибывшими из СССР или территории прежней буржуазной Каунасской Литвы. Евреев, как уже говорилось, осталось 600 человек. Но этнический состав виленцев продолжал меняться.

22 сентября 1944 года правительства Литовской ССР (заметим, не всего Союза!) и Польши подписали протокол соглашения об эвакуации бывших граждан Польской Республики польской и еврейской национальностей из Литовской ССР в Польшу и соответственно литовцев из Польши в Литву. Соглашение предусматривало прохождение репатриации на добровольных началах. Выезд поляков начался в октябре 1944 года, еще в условиях войны и закончилась в ноябре 1946 года. Всего из Литовской ССР в Польшу переехало 171 158 человек - из них 98,6 % поляки, 1,4 % евреи.

Вильнюс покинули 89,6 тысячи человек, или 80% всех жителей. Часть польского населения все же в городе осталась. В основном осталось и сельское польское население Виленщины. В ряде мест юго-востока современной Литвы на селе польское население абсолютно доминирует. В целом поляки составляют 8 % населения Литвы.

Власти Литвы были не прочь выселить всех поляков поголовно, как выселили украинцы всех поголовно поляков из Львова. Если этого не произошло, то только по той причине, что советские хозяйственные руководители были обеспокоены организацией городского хозяйства и промышленности, для чего требовалась квалифицированная рабочая сила. Между тем литовские переселенцы в основном не отвечали этим качествам. Большинство литовских мигрантов приехали из деревни, зачастую были малограмотными, не владели никакими городскими профессиями. Эти новые вильнюсцы могли работать при расчистке развалин, но не могли дать городу даже водопроводчиков и электриков, (а эти специальности после выезда поляков оказались дефицитнейшими). В результате часть необходимых для восстановления города польских кадров были задержаны, а затем, когда накал страстей утих, они так и остались в родном городе.

Изрядно опустевший Вильнюс стали заселять хлынувшие потоком литовцы. Большинство из них были выходцами из села и порой вообще не бывали в крупных городах, и по своей бытовой культуре напоминали западноукраинских рагулей во Львове или сенегальцев в Париже. Следует заметить, что многие литовцы прибыли жить и работать в столицу своей республики по мобилизации (именно так это и называлось). Многие литовцы всеми силами старались уклониться от этой обязанности. В результате план по заселению Вильнюса был сорван - к лету 1945 года в Вильнюс прибыло лишь 322 человека мобилизованных, что составляло всего лишь 2,7% плановых установок . (Как ни странно, в современной Литве это не считается «пассивным сопротивлением советской оккупации»). Пришлось, как всегда, для восстановления города привлекать русских.

Согласно постановлению Совета Народных Комиссаров Литовской ССР от 12 июня 1945 года в республику был разрешен въезд членам семей мобилизованных рабочих и служащих из других районов Советского Союза. А вскоре приезд в Литву всем гражданам СССР стал свободным. В Вильнюсе сразу же возросло количество жителей из других союзных республик. Коллективы вильнюсских организаций и предприятий формировались из прибывших советских тружеников.

Итак, советский Вильнюс стал единственной из столиц союзных республик, в котором большую часть населения, в том числе и подавляющую часть представителей «коренной национальности», составляют послевоенные мигранты. Заметим, что часть «русскоязычного населения» как раз и может, наряду с поляками, считаться исконными жителями города.

В целом советский Вильнюс демонстрировал быстрый хозяйственный и культурный и вместе с тем, демографический рост. По данным Всесоюзной переписи населения на 15 января 1959 года в столице Литовской ССР проживало 236 078 человек. Из них: литовцы - 79 363 (33,6%), русские - 69 416 (29,5%), поляки - 47 226 (20%), евреи - 16 349 (7%), белорусы - 14 686 (6,5%).

В период между переписями населения 1959 и 1970 количество жителей города увеличилась на 136 тыс., т. е. на 57 %, достигнув 372 тысячи жителей. Две трети от этого числа составил механический прирост за счёт приезда в Вильнюс жителей окрестных сельских районов и других республик Советского Союза. По переписи 1970 литовцы составляли 42, 8 %, русские - 24, 5 %, поляки - 18, 3 %, белорусы - 6, 5 %. Несмотря на все возраставшее количество литовских мигрантов, город оставался русским по языку и культуре. Со второй половины 70-х годов миграция русских в Вильнюс фактически прекратилась, и рост русского населения шел в результате естественного прироста. Литовцы же продолжали активно переселяться в Вильнюс.

К 1980-ым годам численность виленцев перевала за полмиллиона. К этому времени впервые в своей истории количество литовцев превысило 50 % горожан.

Вильнюс активно застраивался. Новый жилой район Лаздинай, при строительстве которого архитекторы творчески использовали рельеф местности, и умело распланировали, стал городской достопримечательностью, а его творцы стали лауреатами Ленинской премии. Бывший Георгиевский сквер стал площадью Черняховского. Памятник на могиле освободителя города поставили 10 декабря 1950 года. Четырехметровая бронзовая статуя возвышалась на трехметровом постаменте - танковой башне. На ней - надпись по-литовски: «Генералу армии Черняховскому от литовского народа».

Но после того, как в 1991 году Литва была провозглашена «независимым государством», вновь начались переименования, хотя «исконных» литовских названий в городе не было вообще никогда. Как и во времена польской оккупации, начались гонения на православие и русские школы. Литовские оккупанты также сносят памятники. Так, памятник генералу Черняховскому был уничтожен, и его прах пришлось перезахоронить в Москве на Новодевичьем кладбище. Площадь имени освободителя была названа «площадью самоуправления»! На месте памятника генералу теперь стоят мрачные черные колонны, вырастающие прямо из земли. Это памятник поэту, автору гимна Литвы Винцасу Кудирке. (Скорее, это памятник того, что современные литовские политиканы - «раса невысокого качества»).

После провозглашения независимости Литвы Вильнюс, в силу своего столичного статуса, не испытал столь массовой эмиграции и экономических потрясений, как другие города республики. Население города продолжает медленно расти, несмотря на депопуляцию, по причине продолжающегося притока литовских мигрантов, в результате Вильнюс постепенно становится литовскоязычным городов. Согласно переписи 2001 года, в Вильнюсе насчитывалось 542 тысячи жителей. В этническом плане из них составляют: литовцы-57, 8 % , поляки-18, 7 % , русские-14 %, белорусы-4 %, евреи- 0,5 %, прочие-5 %. Несмотря на «литуанизацию» и дикие гонения на русский язык и все русское, позиции русского языка в старом русском городе Вильне остаются сильны - лишь 2,7 % вильнюсцев заявили в ходе опроса в 2010 году, что они совершенно не владеют русским языком. Впрочем, часто многие активисты различных ультраправых партий, громогласно заявляя, что не понимают ничего по-русски, на деле прекрасно им владея, поскольку в Вильнюсе без знания его не прожить, все - лишь демонстрируют своеобразное понимание своей «культурности». Все это означает, что Вильна остается славянским городом, и вряд ли его современная «литовскость» является необратимой.

Широкорад А. Б. Давний спор славян: Россия, Польша, Литва. М, АСТ, 2007, с. 768

Http://inosmi.ru/baltic/20111109/177347805.html

Http://szhaman.livejournal.com/

Венцлова Т. Вильнюс: город в Европе. СПб, 2012, с. 239

Www.segodnia.ru/content/19208

В старину существовали названия Червонная Русь, Чёрная Русь, Белая Русь, Великая Русь, Малая Русь. Что означали и откуда пошли такие названия?

В Киевской Руси к середине ХII века сложилось примерно 15 земель и княжеств, к началу ХIII века — 50, в ХIV веке — 250. Все эти территории носили свои названия, АиФ.ru рассказывает, откуда произошли названия некоторых из них.

Малороссия и Великороссия

Малороссия (Малая Русь) — название, которое появилось в начале XIV века. После татаро-монгольского порабощения русских земель свободными на Руси оставались лишь две области: Галицко-Волынская и Владимиро-Суздальская, которые активно поддерживали отношения с Константинопольским патриархатом. После того как в 1300 году Киевский митрополит покинул свою резиденцию, галицкие князья стали добиваться создания своей отдельной метрополии. В 1305 году была создана Галицкая метрополия, независимая от Киевской. Чтобы различать одну Русь от другой, в Константинополе установилась практика именовать отошедшую часть территории Галицко-Волынских земель — Малой Русью, или Малой Россией.

Понятия Малая и Великая Русь вошли в официальное употребление в 1361 году: когда были сформированы две митрополии — одна в Великой Руси с центром во Владимире и Киеве, а вторая в Малой Руси с центром в Новгороде и Галиции.

«Малая Русь» включала в себя 6 епархий Галицко-Волынского княжества. Великой Русью стали называть оставшиеся 12 епархий, включая и Киев. По названию территории «Малая Русь» («Малороссия») местных жителей стали звать малороссами.

Белоруссия

Белоруссия («Белая Русь») — историческая область Руси. В XII-XVII веках «Белая Русь» служила названием земель Северо-Восточной Руси. С XVI века «Белой Русью» называют земли Подвинья и Поднепровья.

В отношении современной территории Белоруссии употребление термина «Белая Русь» впервые зафиксировано в XIII веке.

Происхождение названия некоторые историки связывают с цветом волос местных жителей и одеждой жителей этих земель, другие считают, что «белая» в данном случае является синонимом слов «великая», «независимая» и «свободная». Третья версия исходит из того, что белой в далёкие времена называли древнюю территорию, а четвёртая предполагает, что «Белой Русью» называли земли, население которых было христианским, в противоположность Чёрной Руси — русских земель, находившиеся под властью Великого княжества Литовского и Речи Посполитой. Так, на карте мира 1459 года Новгородско-Московская Русь именуется Белой Русью (Rossia Biancha), территория в районе Днепра названа Красной Русью (Rossia Rossa), а северо-западная часть русских земель — Чёрной Русью (Rossia Negra).

Белая Русь (Russia Alba) около озера Ильмень (Lacus Irmen). Фрагмент карты Carta Marina, 1539. Commons.wikimedia.org / Олаф Магнус

В современном понимании термин «Белоруссия» распространяется на земли исторической Белой Руси (белорусские Подвинье и Поднепровье), Чёрной Руси (районы Новогрудка), Завилейской Литвы (районы Гродно и Сморгони), Полесья (районы Бреста, Пинска и Мозыря), а также Северщины (район Гомеля, Чечерска и Рогачёва).

Современное белорусское государство носит официальное наименование «Республика Беларусь». В 1991 году Верховный Совет Белорусской Советской Социалистической республики установил своим декретом, что новую независимую республику нужно назвать Беларусью (Беларусь) на русском языке и на всей другой языковой транскрипции его имени. Изменение было произведено, чтобы отразить языковую форму названия на белорусском языке.

Красная Русь

Красная Русь (Червоная Русь) — историческая область в XV-XVIII веках на западе современной Украины и востоке и юго-востоке современной Польши — район Галичины (Галиция) или Червенских городов, которые князь Владимир Великий присоединил к Киевской Руси. В 1018 году ими овладела Польша, а в 1031 году они были вновь возвращены в состав древнерусского государства. В 1349 году польский король Казимир III захватил Галичину, и Червонная Русь вошла в состав Польши, в составе которой она пробыла как Русское воеводство вплоть до XVIII века. В XVIII-XIX веках Россия опять вернула эти земли в состав Российской империи.

Название происходит от города Червеня — крупнейшего из червенских городов.

По мнению московского историка Михаила Тихомирова , название города Червен произошло от слова «червень», что означающее тёмно-красную ткань, или от слова «червец», означающего пурпурную или багряную краску, в переносном смысле могло означать красивый город, или город в красивой местности.

Чёрная Русь

Чёрной Русью в XIII-XIV веках называли области, лежавшие в бассейне верхнего течения Немана с городами Городно (Гродно), Новгородком, Слонимом, Волковыйском, Несвижем, Турийском (Турец), Здитовом.

Название происходит от дремучих и тёмных лесов и пущ, покрывавших некогда огромные пространства этой области.

Жемайтия (страна между низовьями Немана и Виндавой) и другие регионы на Carta Marina, 1539 год. Commons.wikimedia.org / UrusHyby

До XIII века Чёрная Русь входила в состав Полоцкого княжества. В 1240-х годах Чёрную Русь захватил литовский князь Миндовг. В XIV веке Чёрная Русь вместе с литовскими землями входила в состав Великого княжества Литовского. Поляки в XVI веке называли всю Белоруссию Чёрной Русью, а Великороссию — Белой.

Новороссия

Новороссией (Новая Русь) называли Новороссийскую губернию. Это было историческое название территории северного Причерноморья, присоединённой к Российской империи в результате русско-турецких войн во второй половине XVIII века.

Территория Новороссии включала в себя Херсонскую, Екатеринославскую, Таврическую, Бессарабскую, Ставропольскую губернии, а также Кубанскую область и Область Войска Донского. Название употреблялось до начала XX века.

С середины XX века для обозначения данной территории использовалось географическое определение «Северное Причерноморье», а во второй половине XX века территория Новороссии в пределах Украинской ССР стала обозначаться названием «Южная Украина».