Смотреть фильм « Разведчицы. Знаменитые разведчицы великой отечественной

Глава четвертая. Советские разведчицы в период Великой Отечественной Войны

Весь советский народ поднялся в едином патриотическом порыве на защиту Отечества от грозной фашистской опасности, советские разведчики и разведчицы были в первых рядах на невидимых фронтах битвы за победу в смертельной схватке с врагом.

В приводимых в главе кратких рассказах о советских разведчицах, проявивших свои лучшие качества во время войны, читатель заметит наряду с русскими двух американок, ставших советскими гражданами, в том числе Леонтину Коэн. Все они были объединены одним желанием - своей деятельностью укрепить оборону нашего государства и не останавливались при этом перед смертельной опасностью.

На примерах разведывательной деятельности советских разведчиц я еще раз хотел показать, что в разведке роль женщин, если она обладает высокими личностными качествами, не менее важна и значима, чем роль мужчин-разведчиков. Порою то, чего достигли такие разведчицы, как Леонтина Коэн или Анна Морозова было бы невозможно для разведчика.

Предлагаю читателю убедиться в этом самому.

Партизанка Аня Морозова

Этой молодой советской женщине выпала судьба дважды сыграть важную роль в разведывательной работе во время Великой Отечественной войны.

Тысячи молодых добровольцев вступили в ряды бойцов с немецкими агрессорами, среди них сотни приняли участие в подпольной деятельности в тылу немецких войск. Одной из них была Аня Морозова, работавшая до войны делопроизводителем в воинской части. Кто бы мог подумать, что суровые требования нелегальной работы в немецкой оккупации превратят эту скромную милую девушку в отважного руководителя диверсионно-разведывательной группы.

На этом, первом этапе ее участия в опасной схватке с немецкими захватчиками имя Ани Морозовой стало широко известно благодаря кинофильму «Вызываем огонь на себя» и блестящему исполнению ее роли актрисой Людмилой Касаткиной.

Второй этап ее деятельности в качестве разведчицы-радистки менее известен и происходил уже на чужой, немецкой, земле. Именно там, в Восточной Пруссии, где в неоднократных, ожесточенных схватках с фашистами разведывательной группы «джек», в которую входила Аня, она и приняла последний бой, взорвав себя и рацию гранатой.

Героические подвиги Ани Морозовой, отличавшиеся отвагой, смелостью и хладнокровием, были характерны многим ее коллегам-разведчицам. Десятки молодых радисток не только обеспечивали надежную связь партизанских отрядов, но и вместе с партизанами непосредственно принимали участие в боях. Наряду со ставшими известными героинями многие погибли безвестно, как и миллионы павших в Великую Отечественную войну бойцов Красной Армии.

Поэтому привожу подробный рассказ о Герое Советского Союза Ане Морозовой как дань глубокого уважения и благодарности за беззаветную службу Родине.

Когда разразилась Великая Отечественная война, делопроизводитель воинской части в поселке Сещи Смоленской области явилась к военному командованию и заявила, что хочет пойти добровольцем в Красную Армию. Ей отказали, сказав, что ее фронт - здесь.

Надо пояснить, что в Сещи располагался военный аэродром. В связи с приближением фронта и возникшей опасностью захвата аэродрома немцами Ане Морозовой предложили остаться в составе сформированного разведывательно-диверсионного отряда под командованием Константина Поварова. Она с готовностью приняла поручение и с приходом немцев приступила к подпольной работе, где любой неверный шаг грозил мучительной гибелью в руках гестаповцев.

Немецкое командование решило превратить Сещинскую авиабазу в одну из важнейших баз германской бомбардировочной авиации, откуда немецкие самолеты должны были отправляться бомбить Москву и другие русские города.

Учитывая значение этой немецкой авиабазы, разведывательно-диверсионная группа Поварова стала готовить условия для проведения диверсий против немецких самолетов. Под опытным руководством командира Аня Морозова подбирала из местных жителей кандидатов для участия в подпольной работе и обеспечивала связь отряда с партизанами.

Им удалось получить для некоторых участников подполья пропуска на аэродром, организовать доставку через партизан малогабаритных магнитных мин и уже провести первые пробные диверсии. Самолеты, вылетавшие с прикрепленными к ним магнитными минами с часовым механизмом, взрывались в воздухе. Поэтому немцы не могли установить причин гибели летчика и самолета, полагая, что он сбит советскими средствами противовоздушной обороны.

Вскоре погиб командир отряда Поваров, подорвавшись на мине, и Аня Морозова сама возглавила группу подпольщиков.

Несмотря на молодость и недостаток опыта, Аня оказалась способным организатором и конспиратором. Действовала она решительно и кроме диверсий организовала сбор разведывательной информации. Помимо находившихся в ее распоряжении местных жителей, обслуживающих немцев, она успешно завербовала единомышленников и среди рабочих аэродрома, располагавших возможностями осуществлять диверсионные операции.

В процессе поиска источников разведывательной информации у нее появился свой человек в штабе командования Сещинской авиабазы.

Благодаря добывавшимся под руководством Ани сведениям по Сещинской авиабазе был нанесен ряд сокрушительных ударов советской авиацией. Особенно такие налеты оказались эффективными в период подготовки немцев к наступлению на Курской дуге.

Конечно, не все гладко шло при проведении диверсий на самолетах. Однажды намеченные к вылету самолеты задержались и возникла угроза, что заложенная в одном из них мина взорвется на аэродроме. Чем это могло закончиться, Аня понимала: массовые аресты персонала, обслуживающего самолеты, в том числе и их исполнителя. К счастью, он не растерялся, успел снять мину и остановить часы, когда до взрыва оставались считанные минуты.

Также было несколько опасных случаев, когда Аня шла к партизанам и несла им собранную информацию, а возвращалась от партизан с магнитными минами. Стоило немецкому патрулю остановить ее и подвергнуть обыску, то провал был бы неизбежен.

Но на то она и оказалась прирожденным конспиратором, чтобы обходить все препятствия. Почти два года она действовала как подпольщик под носом у немцев, безуспешно искавших виновников утечки информации из авиабазы.

Когда в сентябре 1943 года Сещи были освобождены Красной Армией, Аня Морозова, теперь опытная разведчица, закончила школу разведчиц-радисток. Ее включили в разведывательный отряд «джек», который направлялся в тыл немецких армий, но теперь не на оккупированную или советскую территорию, а на исконно германскую землю - в Восточную Пруссию. Аня уже под псевдонимом «Лебедь» была радисткой отряда.

В конце июля 1944 года отряд «джек» в составе десяти советских десантников был выброшен на парашютах в глубокий тыл врага.

Группа «джек» в самом начале ее разведывательного рейда по тылам немецких армий попала в сложное положение. Сбросили их над лесом, и несколько парашютов запутались в ветвях деревьев. Их пришлось оставить, хотя они являлись демаскирующим знаком о десанте. Кстати, это обстоятельство явилось основой для другого произведения-воспоминания одного из оставшихся в живых участников этой акции - белорусского разведчика Наполеона Ридевского. Он написал книгу под названием «Парашюты на деревьях», а в семидесятых годах под тем же названием был снят фильм.

В отряде «джек» кроме Ани Морозовой была и вторая радистка, Зина Бардышева.

Десант высадился в районе немецкой ставки Гитлера под названием «Волчье логово». Вскоре висящие в лесу парашюты были обнаружены немцами. Это вызвало большую тревогу. Тем более что всего за неделю перед этим на Гитлера было совершено покушение.

Гаулейтер Восточной Пруссии Эрих Кох приказал во что бы то ни стало захватить советских диверсантов, которые, очевидно, нацеливались на «Волчье логово». Началась массированная охота немецких подразделений за советскими разведчиками.

Отряду «джек» длительное время удавалось быстро менять места, ускользать от засад немцев, успешно проводя разведку на местах. Так, штаб 3-го Белорусского фронта писал в отчете: «От разведгруппы «джек» поступает ценный материал. Из полученных шестидесяти семи радиограмм - сорок семь информационных».

Можно представить, как, постоянно уходя от преследования, радистка Аня («Лебедь») на ходу шифрует разведывательные сообщения, выбирает подходящую полянку, распускает антенну и быстро отстукивает морзянку. По окончании все быстро свертывает, и весь отряд бегом покидает место, куда уже спешат немцы с радиопеленгатором. И так шестьдесят семь раз! Поскольку вторая радистка вскоре после приземления погибла в одной из стычек с немцами, вся тяжесть связи легла на плечи одной Ани.

Аня оказалась незаменимой и в другом - она прилично знала немецкий язык и могла вступать в разговор. Это было также крайне рискованно. Тем более, что гестаповцы пошли на зверскую фальсификацию: уничтожили небольшой немецкий поселок и объявили по радио, что это сотворили «советские диверсанты», требуя от всех немецких жителей немедленно сигнализировать о появлении всех подозрительных лиц.

У отряда «ДЖЕК» закончилось продовольствие, не было теплой одежды. Это видно из телеграммы командира от ноября 1944 года: «Все члены группы - это не люди, а тени… Они так изголодались, промерзли и продрогли в своей летней экипировке, что нет сил держать автоматы. Просим разрешить выход в Польшу, иначе мы погибнем»..

Но они продолжали разведку, хорошо понимая, как нужна их информация Красной Армии перед решающим наступлением на район «Волчьего логова». Однако уходить от преследования становилось все труднее и в конце концов они оказались в окружении.

Отряд вел свой последний бой. Аня Морозова с рацией сумела ускользнуть и трое суток блуждала по лесам, пока не встретилась с польскими партизанами. И опять, уже с поляками, попала в окружение. Разведчице снова удалось спастись и пробраться в Польшу. Но в одном из боев партизан с немцами у Ани была перебита левая рука. Ей удалось найти временное убежище у польского смолокура, но и там ее настигли немцы. Отстреливаясь до последнего патрона, Аня Морозова, славный бесстрашный «Лебедь», не далась живой в руки ненавистных врагов, она взорвала себя и рацию гранатой.

О подвигах и мужестве этой талантливой молодой разведчицы свидетельствует Золотая Звезда Героя Советского Союза, посмертно врученная ее родственникам, и польская награда орден «Крест Грюнвальда» III степени, который вручается за исключительные боевые заслуги.

Американка «Дина» (Хелен Лаури)

Об этой американке я узнал в 1939 году, когда она была еще только негласным сотрудником нелегальной резидентуры внешней разведки в США. Курируя тогда как заместитель начальника американского отделения ИНО ГУГБ НКВД СССР (5-й отдел) всю разведывательную работу на Американском континенте, из досье на нелегальную резидентуру Исхака Абдуловича Ахмерова, действовавшую в районе Вашингтона, следовало, что в середине 30-х годов И. А. Ахмеров привлек к сотрудничеству американку «Дину». Она выполняла функции курьера по связи с легальной резидентурой в США.

«Дина» - Хелен Лаури, 1910 года рождения, из семьи близкого родственника первого секретаря Коммунистической партии Америки Эрла Браудера, была его племянницей. Ее рекомендовал Ахмерову один из его агентов, хорошо знавший семью Лаури, когда жил в городе Вычита, где «Дина» родилась и училась.

Беседа Ахмерова с «Диной» убедила его в пригодности ее для роли курьера. Она производила впечатление откровенной, но очень сдержанной, умеющей владеть собою женщины, четко и ясно выражающей свои мысли. Проявила готовность выполнять любые функции, понимая, что работа предстоит небезопасная, требующая сохранения полной тайны. Было видно, что выросшая в партийной среде, окружающей ее дядю, она впитала в себя атмосферу конспиративности, сопровождавшую его деятельность. Проведенная Ахмеровым дополнительная проверка «Дины» дала только положительные отзывы о ней. Ахмеров включил ее в работу своей нелегальной резидентуры.

Учитывая, что «Дина» была новичком в разведывательной работе, Ахмеров при каждой ее поездке с материалами, добытыми источниками информации, уделял большое внимание обеспечению ею конспирации и проявлению бдительности. Это было необходимо для безопасности перевозимой ею почты, которая состояла из нескольких десятков непроявленных пленок. При этом он учил «Дину» правилам проверки, обязательным на маршруте ее выхода на встречу с представителем легальной резидентуры и особенно при следовании после встречи, чтобы ненароком не привести с собой «хвост» - американских контрразведчиков.

«Дина» проявила большую сообразительность и явные способности к разведывательной работе. Это побудило Ахмерова постепенно расширять объем ее осведомленности в разведывательных методах работы, предполагая в дальнейшем более активно привлекать ее в качестве помощника.

После того когда резидент Базаров был отозван домой в конце 1936 года, нагрузка Ахмерова по руководству агентами сильно возросла. Ему стало трудно обеспечивать необходимые меры безопасности на встречах с источниками разведывательных материалов, успевать их обработать, снимать на фотопленку, часто по несколько сотен страниц, и быстро возвращать агенту. Ему требовался настоящий помощник и он стал обучать «Дину» фотографированию материалов, разрешая выходить на него только для возвращения материалов.

В дальнейшем, убедившись, что «Дина» действует умело, стал поручать и приход к месту встречи для приема от него самого материалов, которые надлежало сфотографировать и затем вовремя вернуть ему пока еще продолжалась встреча, для возврата агенту. Введя «Дину» в эти новые ответственные обязанности, Ахмеров убедился в ее высоких личных качествах. Она действовала уверенно и хладнокровно, находя наиболее оптимальный выход из создававшихся сложных ситуаций.

Поскольку с более ценными источниками информации на связи у Ахмерова находился и ряд агентов, не требовавших особо квалифицированного руководства, он решил подключить к связи с ними «Дину». На этой почти полностью самостоятельной работе «Дина» также оказалась на высоте требований. Связь ее с такими агентами действовала без срывов, она своевременно получала от них порою очень важную оперативную информацию. В тех случаях, когда требовались оперативные и более квалифицированные указания агенту, Ахмеров сам шел на встречу вместе с «Диной», приобщая ее и к более специфическим сторонам руководства агентами.

Напряженная совместная работа Ахмерова с «Диной» неизбежно сближала их, увеличивая их взаимопонимание и взаимное уважение. Помимо служебных задач им приходилось много обсуждать общие вопросы о положении в США и в мире. «Дина» проявляла большой интерес к жизни в Советском Союзе, в свою очередь много житейских подробностей узнавал Исхак Абдулович о жизни в США.

Ахмеров не был женат, поэтому вполне естественно, что на определенном этапе работы с «Диной» он стал обращать на нее внимание не только как на помощницу. но и как на милую привлекательную женщину.

Она все больше нравилась ему. Отсутствие у нее склонности к чисто женской болтливости, сосредоточенность на определенной цели в жизни, интерес к истории, культуре, иностранным языкам - все это вызывало его одобрение. Так, к концу 1938 года Исхак Абдулович стал признаваться себе, что такая женщина, как «Дина», могла бы стать хорошей женой. В свою очередь Дина не скрывала своего удовольствия от работы с Ахмеровым. Ей нравилось его всегдашнее спокойствие, сдержанность в выражении чувств, тихий голос, скромная элегантность.

Одним словом, они полюбили друг друга. Если для «Дины» это кроме радости и обещания будущего счастья ничего не сулило, то для Исхака Абдуловича создавало служебные проблемы.

Ахмеров знал, что, во-первых, во внешней разведке категорически запрещались внеслужебные отношения с агентами. Во-вторых, в Советском Союзе советским гражданам запрещался брак с иностранцами.

Как Центр посмотрит на его заявление разрешить жениться на «Дине»? Зная наши порядки и по доходившим до него слухам о жестокости вставшего во главе НКВД Берии, он не без основания опасался негативной реакции на свою просьбу.

В 1939 году Берия без объяснения причин дал указание об отзыве И. А. Ахмерова в Союз. К этому времени я как раз приступил к работе на американском участке деятельности внешней разведки, поэтому телеграмма И. А. Ахмерова с изложением просьбы о женитьбе на «Дине» и разрешением приехать в Советский Союз с нею как женой поступила ко мне. Начальник внешней разведки Павел Михайлович Фитин сообщил мне, что Берия, прочитав телеграмму, возмутился и приказал подробно доложить ему об Ахмерове и о «Дине». Павел Михайлович не ожидал ничего хорошего от предстоящего доклада. Он поручил мне подготовить все материалы так, чтобы попытаться преодолеть уже возникшее у Берии недовольство не только самой необычной для НКВД просьбой, но и самим Ахмеровым.

Зная из дела И. А. Ахмерова, что «Дина» являлась племянницей Э. Браудера, я предложил сделать запрос о родственных связях «Дины» и отношении ее родственников к возможному отъезду в СССР. Павел Михайлович согласился и подписал составленный мною запрос.

Вернувшись с доклада я стал размышлять, как помочь разведчику Ахмерову? Мне было понятно, что одинокий мужчина, находясь многие годы в изоляции от нормальной жизни, по горло загруженный напряженной работой, не мог нормально устроить свою семейную жизнь. И вот представился идеальный в его условиях шанс решить эту проблему без ущерба для службы, а скорее - к ее выгоде. Так искренне считал я.

Пришел ответ из США о том, что «Дина» является одной из любимых племянниц Э. Браудера и он благожелательно отнесся к возможности ее отъезда в Союз и замужеству с советским разведчиком И. А. Ахмеровым. О нем он имел возможность ранее узнать. Я сел писать для Берии доклад.

Справка об Ахмерове была только положительной. В ней указывалось много важных разведывательных операций, которые он успешно осуществил, в том числе, несколько вербовок источников информации из числа видных американских сотрудников госучреждений. В том числе указал источник в государственном департаменте США, материал которого только что был нами получен из США и был подготовлен для доклада Сталину за подписью Берии. Я рассчитывал, что все это должно было смягчить недовольство Берии просьбой Ахмерова.

В справке на «Дину» помимо доклада о ее активном многолетнем сотрудничестве с внешней разведкой указывалось, что она является племянницей первого секретаря КПА, который уделял ей большое внимание, интересовался ее судьбой. Узнав о ее намерении выйти замуж за советского разведчика и поехать с ним в Советский Союз, он одобрил это решение.

Несколько усилив и подчеркнув близость «Дины» с Э. Браудером, мы рассчитывали, что отказ Ахмерову в его просьбе, безусловно, обидит «Дину». Это в свою очередь может повлечь недовольство Э. Браудера, а тот при случае может пожаловаться на Берию самому Сталину. А уж этого Берия избегал всячески!

Если этот скрытый аргумент подействует на наркома, то Ахмеров будет спасен. Начальник внешней разведки Павел Михайлович Фитин согласился с моими справками и, взяв информацию агента для доклада и подписи Берии, отправился к нему.

Признаюсь, что в ожидании возвращения Фитина я впервые сильно переживал за незнакомых мне лично разведчиков. В дальнейшем, когда удалось близко узнать их, я мог только радоваться, что помог «Дине» стать советской разведчицей, официально у нас признанной.

Когда Фитин вернул мне материалы на нелегальную резидентуру Ахмерова с положительным ответом на просьбу, я впервые подумал хорошо о Берии. Но Павел Михайлович дал мне понять, что не стоит заблуждаться, насчет того, что у Ахмерова теперь не будет проблем из-за почти вынужденного согласия Берии. Он оказался прав.

О том, как Берия относился к Ахмерову, видно было на пресловутом совещании у наркома в январе 1940 года, о котором я подробно писал в своих воспоминаниях. Тогда во всеуслышание Берия определил его положение, как находившегося под подозрением в принадлежности к американской разведке.

В результате предвзятого голословного обвинения Берии нелегальная резидентура с десятком ценнейших агентов находилась без связи целых два года, а ее руководитель И. А. Ахмеров - на «карантине», фактически ничего не делая для внешней разведки. Кроме того, что активно помогал мне и другим молодым разведчикам осваивать разведывательное мастерство.

Думаю, что и счастье молодоженов было омрачено вынужденным служебным бездействием и его самого, и его жены «Дины».

Конечно же, проведенная наша с ним совместно задуманная и подготовленная операция «Снег» была прежде всего плодом его опыта, а мое успешное ее исполнение - результатом его тщательной и вдумчивой подготовки.

Не повторяя подробностей этой моей первой разведывательной операции, описанной в моих воспоминаниях, напомню, что задача сводилась к тому, чтобы я посетил ответственного сотрудника министерства финансов США Г. Уайта и от имени легендарного Билла, в лице известного ему И. А. Ахмерова, якобы находившегося в Китае, передал ему «идею о необходимости воздействия США на Японию, с тем чтобы она воздержалась от нападения на СССР». Операция была сложной для меня, поскольку я еще не имел опыта в разведывательной работе и впервые выезжал в капиталистический мир.

Ко всему еще я очень слабо знал английский язык.

И вот в процессе подготовки к этой операции я впервые лично и обстоятельно познакомился с «Диной», которая по рекомендации и под руководством Ахмерова занялась моей языковой подготовкой к трудному разговору с Уайтом.

Примерно два десятка длительных занятий по постановке моего произношения, основательно искалеченного предыдущим преподавателем, сделали чудеса. Я стал уверенно чувствовать себя в разговорном английском языке, по крайней мере в пределах той лексики, которую посчитал необходимой для меня И. А. Ахмеров. Он исходил из содержания тех «идей», которые замыслил передать Уайту. Успех в языковой подготовке обеспечивался, с одной стороны, педагогическим талантом «Дины», а с другой - конкретизацией Ахмеровым тематики, которой я должен был овладеть.

Но помимо этого конкретного дела я извлек из общения в качестве ученика с «Диной» очень много пригодившихся мне в будущем конкретных сведений о жизни в Америке, об американском менталитете, о многих особенностях поведения американцев, которые необходимо учитывать разведчику.

Но главное, я хорошо узнал «Дину» и понял, почему Исхак Абдулович полюбил ее. Я внутренне гордился, что помог преодолеть возникшие препятствия на пути соединения судеб этих двух замечательных людей.

С началом Великой Отечественной войны я прилагал все усилия к получению согласия Берии на возвращение Ахмерова в США к руководству нелегальной резидентуры.

Какие экстремальные ситуации создавались при возвращении Ахмерова в Америку, я описал в своих последних воспоминаниях.

Две из них были очень опасными: первая - для срыва их благополучного возвращения в США, а вторая была чревата такими последствиями, которые могли привести к их суровому осуждению за шпионаж во время войны, вплоть до смертной казни.

Хотя обе ситуации возникли вокруг самого Ахмерова, но они полностью затрагивали и «Дину» как его жену не только по советским законам, но и по их международным документам. Исхак Абдулович всячески оберегал «Дину». Но ведь жена, как правило, точно знает или угадывает то, что тревожит мужа.

Вспоминаю, в каком смятении находилась «Дина», когда Исхак Абдулович в августе 1941 года отменил посещение американского посольства. Он сказал, что встретил в той же гостинице, в которой они находились в Москве, знакомого по своей прошлой жизни в Китае. И более того, приятель опознал Исхака как «турецкого» студента. Хорошо, что он не узнал, что «турок» волшебным образом стал «канадцем», иначе путь в американское посольство был бы для них закрыт.

Вторая «случайность» идентичного характера произошла уже в Нью-Йорке, когда они перешли на свои «настоящие» документы, обжитые в США пятилетним пребыванием там Ахмерова в первый срок. На этот раз, если бы Ахмеров не сумел быстро избавиться от своего давнего пекинского преподавателя, который не мог предполагать, что перед ним теперь стоял не «турецкий» студент, а по документам «настоящий» американец, провал был бы обеспечен.

То, что пережил за несколько минут «радостной» встречи на улице Нью-Йорка сам Исхак Абдулович, представить несложно. Мгновенная мысль, что не только большая работа, проделанная многими людьми во внешней разведке, и их с «Диной» собственный труд по руководству нелегальной резидентурой за пять лет предыдущей работы в США, но, главное, наш народ, Родина, которые так нуждались в период начавшейся войны в получении важной разведывательной информации, могут теперь не получить ее, заставила его мобилизовать всю волю, изобретательность и способность найти выход из создавшегося критического положения!

Когда нежеланный знакомый исчез из поля зрения, Исхака Абдуловича охватила такая невообразимая усталость, словно он отдал все силы тяжелому физическому труду, так сильное нервное напряжение за пару минут истощило его духовно и физически.

Когда он вернулся домой к «Дине», он еще не «остыл». Она мгновенно поняла, что произошло что-то чрезвычайное, так как хорошо знала - вывести из душевного равновесия мужа было невозможно. Когда он рассказал ей о пережитых минутах, она тоже испытала настоящий страх перед теми последствиями, что таил в себе возможный провал.

Кстати, этот случай побудил Ахмерова обсудить с «Диной» меры, которые в случае каких-либо осложнений с одним из них должен был предпринимать другой. Так, на случай провала Ахмерова, «Дина» должна прежде всего уничтожить у себя все возможные улики, говорящие о ее участии в разведывательной работе совместно с ним, затем принять меры к извещению Центра о случившимся, используя известный ей телефон легальной резидентуры, и, перейдя на нелегальное положение, ожидать указаний Центра.

На случай провала самой «Дины» она должна действовать по разработанной для нее в Центре отступной легенде, отрицая связи вообще с внешней разведкой и с Ахмеровым, в частности.

Дальнейшая разведывательная работа «Дины» шла без каких-либо чрезвычайных событий. Ахмеров как опытный профессионал так внимательно следил за ее деятельностью, что она все глубже понимала и осваивала эту работу. Теперь Исхак Абдулович стал поручать ей не только связь, но и руководство отдельными ценными источниками. Их напряженная работа, высокая ответственность за результаты, понимание своей роли в обеспечении своевременной добычи остро нужной разведывательной информации для победы Красной Армии над фашистскими агрессорами находили положительную оценку в Центре. За получение особо ценной информации они были награждены правительственными наградами.

Победное завершение войны означало конец срока их командировки в США. Разрешение вернуться домой супругам Ахмеровым было как никогда кстати. «Дина» была беременна и они хотели, чтобы их ребенок, родился дома, на советской земле. Но произошла новая «экстремальная», но на этот раз счастливая ситуация.

Прибыв в СССР, еще ожидая обещанной квартиры и находясь в гостинице, «Дина» родила Исхаку Абдуловичу сразу троих детей: двух дочерей и сына.

Мне довелось вновь встретиться с моими старыми знакомыми уже в 1949 году.

Вернувшись также из загранкомандировки, я в 1949 году стал работать с нелегальной службой внешней разведки. К великому моему удовольствию, я встретил там Исхака Абдуловича, который руководил одним из отделов этой службы. Одновременно он часто совершал нелегальные поездки в капиталистические страны, выполняя отдельные задачи руководства.

От него я узнал, что Елена Ивановна Ахмерова, бывшая «Дина», работала преподавателем по американскому диалекту английского языка, готовила молодых разведчиков для нелегальной работы в качестве американцев.

Когда через три года мне надо было провести нелегальную инспекционную поездку по странам Европы, я снова прибегнул к помощи Елены Ивановны, которая в течение нескольких уроков помогла освежить мой английский. Это были приятные встречи для нас обоих. Мы вспоминали, как Елена Ивановна с ужасом слушала мой тогдашний английский язык и думала, что у меня ничего не получится. Но теперь мы оба были другими. Я уже побывал в «поле», мой английский, как она считала, вполне соответствовал среднему американцу, роль которого я и собирался играть.

Она же, оставаясь все той же привлекательной и живой женщиной, ей было всего немногим более сорока лет, уже была опытной мамой трех сорванцов, которые непрерывно бегали по квартире и вокруг нас. Иногда, когда дети слишком увлекались, она коротким, спокойным замечанием быстро наводила порядок.

Во время поездки, когда мне требовалось голосом подтвердить, что я действительно «чистый американец», я с благодарностью вспоминал советы «Дины». Да, «Дины»-разведчицы! Потому что она подсказывала мне не только лексическую сторону разговора, а давала и разведывательный совет - чем и как можно тушить сомнения и вызывать доверие, используя нужные слова.

Когда я в 1973 году отбыл в новую командировку, от Ахмеровых я регулярно получал открытки с поздравлениями и также аккуратно им отвечал.

Исхак Абдулович скончался в возрасте 75 лет, а Елена Ивановна пережила его на пять лет, окончив свой жизненный путь в 1981 году. Из троих детей сегодня двоих уже нет: Миша погиб рано, дочь Маргарита умерла в 1998 году. Осталась хранить память о своих родителях, дружных и самоотверженных разведчиках, дочь Екатерина, сама уже воспитавшая сына - внука разведчиков.

В истории внешней разведки сохранится память не только о выдающемся разведчике Исхаке Абдуловиче, но и о его верной помощнице - Елене Ивановне Ахмеровой, американке «Дине», ставшей советской разведчицей.

Детская писательница - полковник разведки

Есть в жизни немало одаренных, талантливых людей, имена которых широко известны в какой-нибудь одной области. Но есть и такие, хотя их немного, чья творческая жизнь с одинаковым успехом охватывает не одну, а несколько областей.

Зоя Ивановна за свою полувековую трудовую деятельность половину этого срока была разведчицей Рыбкиной, а другую половину - писательницей Зоей Воскресенской. Замечательно, что на таких сложных и требующих творческого таланта и способностей участках профессиональной деятельности она преуспела, добившись конкретных результатов.

Во внешней разведке Зоя Ивановна Рыбкина выдвинулась в число руководящих сотрудников, на зарубежной работе став заместителем резидента на важном участке разведывательной деятельности, а в Центре оказалась, пожалуй, единственной женщиной, которой доверили возглавить один из основных отделов - по Германии и Австрии, в сложный для этих участков послевоенный период.

В качестве литератора Зоя Ивановна написала много интересных книг, а в 1968 году была удостоена Государственной премии в области литературы для детей. Трехтомник ее произведений пользовался большой популярностью.

Можно только удивляться, как Зое Ивановне удалось сначала успешно освоить разведывательное мастерство и стать в нем настоящим профессионалом, а затем достигнуть творческих высот в профессии писателя. Ведь обе эти области требуют большого природного таланта и полной отдачи всех сил, способностей и энергии. Понять это можно, если узнать о неординарной личности этой разведчицы-писательницы и ознакомиться с первой половиной ее жизни, посвященной разведке. Увидев ее в процессе разведывательной деятельности, становится ясным, что запас ее жизненных, физических и духовных сил, ее поистине железная воля, сила характера и постоянная любознательность, соединенные с добротой, человечностью, оптимизмом, были неиссякаемы и сохранились до конца ее дней. Конечно, в ее судьбе были и трагические моменты, болезни и тревоги за судьбу близких и дорогих ей людей.

Как же складывалась жизнь Зои Ивановны на пути в разведку, а затем и на самом разведывательном поприще?

Зоя Ивановна Рыбкина родилась 28 апреля 1907 года в городе Алексине Тульской губернии, в семье железнодорожника. Отец умер в 1920 году, и семья, в которой кроме Зои Ивановны было еще два младших брата, переехала в Смоленск. Зоя уже в 14 лет стала работать переписчицей в библиотеке, затем воспитательницей в колонии несовершеннолетних правонарушителей и более двух лет, до 1928 года, в райкоме ВКП(б) заведующей учетным отделом.

В 1928 году Зоя вышла замуж за партийного работника и переехала к нему в Москву. Стала работать машинисткой в транспортном отделе ОГПУ. Там она встретилась с известным разведчиком Иваном Дмитриевичем Чичаевым, работавшим в ИНО (внешняя разведка). Он предложил поездку на работу в Харбин по линии Союзнефти. С этой целью Зою Ивановну устроили заместителем заведующего секретной частью в Союзнефть, где она проработала до мая 1930 года и прошла специальную подготовку для разведывательной работы. С этого момента Зоя и приобщилась к разведывательной профессии.

С мая 1930 по март 1932 года Зоя Ивановна проходила в Китае под руководством опытных разведчиков свою первую разведывательную практику. Она выполняла ответственные задания центра во время острейшей борьбы на КВЖД.

Руководители в харбинской резидентуре внешней разведки отмечали ее активное стремление освоить методы разведывательной работы, инициативу и проницательность при выполнении оперативных поручений, быстрый ум и хладнокровие. Главным ее качеством, так необходимым в разведке, была способность находить подходы к нужным для разведки людям, располагать их к себе и завоевывать доверие.

Эти качества плюс привлекательная внешность, обаяние и уже приобретенный опыт Зои Ивановны дали повод привлечь ее к нелегальной работе. К тому времени Зоя уже развелась с мужем.

Ее направили в Берлин для изучения немецкого языка и подготовки легенды для роли немки австрийского происхождения. Перед выездом в Германию она съездила в Латвию для закрепления легенды. В облике знатной баронессы, роскошно одетая, прогуливалась она по улицам Риги, появлялась в городках и поместьях старой Латвии.

За время проживания в Германии в немецких семьях она дважды посетила Австрию для подбора мест проживания и изучения австрийского диалекта немецкого языка. Когда Зоя Ивановна уезжала в Германию, она не знала, к чему ее готовят, но чувствовала: к выполнению какого-то особого задания.

По завершении пребывания в Берлине ее вызвали к руководству ИНО. Все стало ясно. Характерен диалог, состоявшийся между нею и начальником, который изложил ей задание: «Поедете в Женеву, там познакомитесь с генералом «Х», работающим в генштабе швейцарской армии и связанным с немцами. Станете его любовницей, будете получать от него секретную информацию о замыслах немцев по Швейцарии и Франции». Зоя Ивановна спросила: «А без любовницы нельзя?» Получив отрицательный ответ, сказала: «Все понятно, поеду, стану любовницей, выполню задание, а потом - застрелюсь».

Задание отменили, сказав, что она нужна ИНО живая.

Была сделана еще одна попытка сделать из нее нелегала. Ей поручили, взяв латышский паспорт, поехать в Вену. Там выйти замуж за иностранца, фиктивно. Затем выехать с ним в Турцию, еще по дороге туда «поссориться» с мужем и расстаться с ним. Приехав в Турцию, организовать «Салон красоты» для ведения под его прикрытием разведывательной работы. Она согласилась.

Но судьбе было угодно, чтобы Зоя Ивановна выехала в Вену и, напрасно прождав там «фиктивного» мужа, вернулась домой.

С высоты сегодняшнего дня вся эта комбинация вызывает только улыбку. Но в начале 30-х годов режим въезда-выезда во многих странах был совсем другим. Тогда можно было вполне безопасно разъезжать с любым паспортом, даже не зная языка якобы родной по паспорту страны.

На этих двух эпизодах и закончилось соприкосновение Зои Ивановны с нелегальной разведкой. В дальнейшем этот приобретенный, хотя и короткий, опыт оказался очень полезным, когда ей довелось проводить с позиции легальной резидентуры встречи с нелегалами в Финляндии и Норвегии. По возвращении с «нелегалки» Зоя Ивановна два года работала в Ленинграде уполномоченным ИНО, занимаясь странами Прибалтики.

В 1935 году она выехала в Финляндию для работы там в легальной резидентуре, находясь под прикрытием отдела Интуриста. Началась ее полноценная разведывательная работа, которая вскоре совпала с нараставшим напряжением в Европе из-за агрессивных действий фашистской Германии, которая все больше втягивала Финляндию в свой экспансионистский курс.

В 1936 году в Финляндию был направлен на должность резидента полковник Борис Аркадьевич Ярцев (Рыбкин), Зоя Ивановна была заместителем резидента. Они подружились, решали дружно все более осложнявшиеся разведывательные задачи в связи с нараставшим проникновением в Финляндию немцев, привыкли друг к другу и через полгода стали супругами.

Начинал просматриваться замысел немцев по подготовке в Финляндии плацдарма для будущего нападения Германии на Советский Союз.

В 1938 году Б. А. Рыбкину лично Сталиным было поручено проведение секретных переговоров с финским правительством от имени правительства СССР. Главной темой было урегулирование советско-финляндских отношений и получение от финнов согласия на ряд совместных оборонных мер с целью повышения безопасности для Ленинграда и противодействия проводившейся Германией в Финляндии политики.

Зоя Ивановна в этот ответственный период фактически самостоятельно руководила текущей разведывательной деятельностью резидентуры. Через свои обширные связи из среды финских правительственных кругов, а также используя агентурные возможности, она активно помогала мужу в его сложном задании. Именно она получала информацию о реакции финнов на советские предложения по существу советско-финляндского союза, направленные против возможной германской агрессии в этом регионе.

Выполняя текущую работу, Зоя Ивановна заводила новые связи, перспективные на привлечение к сотрудничеству с внешней разведкой, проводила лично ответственные встречи с агентами и проезжавшими через Финляндию немцами. В частности, здесь она проводила личные встречи с Павлом Анатольевичем Судоплатовым, который нелегально переходил несколько раз советско-финляндскую границу, курсируя в качестве курьера по связи с националистическим центром в Европе. Однажды он был задержан финскими пограничниками и просидел в финской тюрьме целый месяц. Тогда Зое Ивановне самой пришлось выяснять сначала судьбу исчезнувшего нелегала, затем выяснять и обстоятельства его ареста, до тех пор пока националисты не освободили его.

Когда в конце 1938 года переговоры с финнами не привели к соглашению, Б. А. Рыбкин был оставлен в Центре, а Зоя Ивановна вернулась в 1939 году в Москву. Там она до 1941 года работала оперативным уполномоченным в 1-м (разведывательном) управлении. Именно к ней стекались разведданные от знаменитой «Красной капеллы».

В 1941 году Зоя Ивановна была повышена в должности до заместителя начальника отделения, занимаясь участком разведывательной работы в Германии.

В канун нападения Германии на СССР Зоя Ивановна под руководством начальника отделения, известного разведчика П. Журавлева, подготовила серьезный аналитический документ о поступивших во внешнюю разведку разведывательных материалах о подготовке Германией войны против нашей страны. Из анализа, подписанного и доложенного Сталину 20 июня 1941 года, следовал однозначный вывод, что нападение Германии следует ожидать в ближайшие дни.

Как известно, Сталин недоверчиво отнесся к доложенным ему агентурным данным агентов Харнака и Шульце-Бойзена.

С началом Великой Отечественной войны Зоя Ивановна занималась подготовкой и заброской в тыл немецких армий на занятой ими советской территории разведчиков и агентов. Кстати, одним из таких агентов был мой близкий друг с 1938 года Василий Михайлович Иванов, которого перебросили через фронт в качестве церковного служащего православной церкви. Позже, когда я в 1946 году встретился с Зоей Ивановной, она очень положительно охарактеризовала Василия Михайловича, операция которого в тылу немцев завершилась успешно.

В октябре 1941 года Зоя Ивановна выехала в Швецию с мужем, который был туда направлен резидентом, а она его заместителем. За время более трехлетнего пребывания в Швеции Зое Ивановне пришлось решать самые разнообразные разведывательные задачи: от вербовки агентов в самой Швеции и связи с нелегалом «Антоном» в Норвегии до восстановления связи с агентурой в Финляндии, которая воевала с СССР на стороне Германии.

Еще во время своей работы в Финляндии Зое Ивановне в конце 1938 года поручались поездки в Норвегию для установления связи с нелегалом «Антоном» и передачи ему запасных документов и денег для разведчиков - членов его диверсионных групп. Тогда Зоя Ивановна была представителем Интуриста и могла под этим прикрытием свободно посещать соседние Швецию и Норвегию.

В тот приезд ей пришлось столкнуться с норвежской полицией и с трудом избежать срыва оперативного задания. Этот эпизод, ярко характеризующий разведывательные качества Зои Ивановны, представляет интерес.

Остановившись в гостинице в Осло, она должна была для вызова «Антона» на встречу посетить зубного врача и просить его сделать «шесть золотых коронок на передней челюсти». Это был пароль для вызова «Антона». Она проснулась рано утром. Врач принимал с десяти утра, и Зоя Ивановна решила не торопиться и прилечь еще отдохнуть перед ответственной встречей.

В десятом часу за дверью послышался топот ног нескольких человек и раздался стук в дверь. Это был директор гостиницы. Не открывая, Зоя Ивановна, сославшись, что не одета, предложила зайти минут через тридцать, часам к десяти. Ей надо было обдумать: чтобы мог означать такой визит директора.

В Норвегии гестапо чувствовало себя свободно. Нет ли в этом какой-то опасности для ее почты «Антону»? Ведь она везла ему шифры, паспорта. Зоя Ивановна колебалась. Не уничтожить ли их? Но тогда «Антон» лишится так необходимых ему паспортов и шифра. Паспорта нужны были для спасения разведчиков его групп от преследования гестаповских агентов, а шифры для связи с Москвой.

«Что же делать? Несколько раз сжимала рука пачку тоненьких листков шифра, но не набралась духа разорвать их. Кроме того, у меня в сумочке для группы «Антона» было шесть паспортов. В них спасение для группы «Антона». Нет, встречу с «Антоном» срывать нельзя. Засовываю паспорта за грацию, в левой руке сжимаю шифр, готовясь в случае чего сжевать его и проглотить. Нарушу данную мне инструкцию? Да, нарушу. Но любым путем надо передать «Антону» тайную ношу, которую запрятала на себе».

Когда вновь явились посетители, Зоя Ивановна, распахнув дверь быстро вышла из комнаты и, загородив собой вход в комнату, разыграла шумную сцену возмущения. Из трех стоявших перед дверью мужчин один был, очевидно, из контрразведки, так как он показал какой-то металлический знак на отвороте костюма. Он попытался втолкнуть Зою Ивановну обратно в номер. Но безуспешно.

Громкие, гневные возражения против «такого возмутительного отношения» к Зое Ивановне как директору Интуриста. Громогласное заявление: «Мы в наших отелях не допускаем нарушения покоя наших гостей», привлекло внимание живущих в соседних комнатах людей, которые собрались вокруг.

Зоя Ивановна заявила, что немедленно покидает гостиницу, потребовала, обращаясь к директору, подать ее чемодан и демонстративно вышла. Взяв первое такси, громко сказала: «На вокзал!» Убедившись, что наблюдения за ней не было, она сдала на вокзале чемодан в камеру хранения и на другом такси направилась в район проживания зубного врача.

Обмен паролем с врачом и последующая встреча с «Антоном» прошли нормально, тем более что она знала Антона лично еще по прошлой работе в Центре. Освободившись от почты и ограничившись короткой беседой с «Антоном», Зоя Ивановна с облегченным чувством выехала поездом в Швецию, чтобы оттуда на пароходе вернуться в Финляндию.

Этот эпизод из недавнего прошлого, в котором ей пришлось проявить все свое мужество и хладнокровие, в Швеции вспомнился ей в связи с появлением «Антона». Но… только в шведской тюрьме.

Вынужденный бежать от гестаповцев из Норвегии, «Антон» нелегально перешел шведскую границу и был арестован шведскими пограничниками. Теперь гестаповцы требовали от Швеции передать его им.

Зоя Ивановна получила приказ организовать «Антону» помощь. Она через агентурные возможности организовала посещение «Антона» «представителем благотворительности» и, используя известный «Антону» пароль, передала совет «сознаться» в каких-то преступлениях против Шведской короны. Тогда шведы не должны были выдать его Германии как «преступника», подлежащего шведскому правосудию. Эта спасительная подсказка сыграла свою роль. «Антон» был осужден в Швеции на несколько лет тюремного заключения и в 1944 году смог прибыть в СССР.

В архивном деле Зои Ивановны, хранящемся во внешней разведке, нашел отражение и другой, очень болезненный случай, связанный с выполнением Рыбкиными поручения Центра в 1942 году.

В связи с возникшей острой необходимостью восстановления связи с очень ценным источником разведывательной информации в Германии резиденту Рыбкину предложили срочно подобрать агента на роль надежного курьера с выездом в Берлин.

Подбор такого кандидата оказался делом нелегким, но они смогли назвать как надежного кандидата только шведского коммерсанта под псевдонимом «Директор». Ему и было поручено задание.

Примерно через три недели Центр разразился гневной телеграммой, что их «Директор» оказался провокатором. Вся группа ценных агентов после его поездки в Берлин была арестована гестапо.

Из книги …Para bellum! автора Мухин Юрий Игнатьевич

Приложение 1 В. И. АЛЕКСЕЕНКО Советские ВВС накануне и в годы Великой Отечественной войны Об авторе. Алексеенко Василий Иванович, историк. (Род. в 1914 г.) В рядах ВВС РККА с 1934 г., окончил инженерный факультет ВВА им. Жуковского в 1939 г., военный инженер-механик ВВС, в 1945 г.

Из книги Правда Виктора Суворова автора Суворов Виктор

Михаил Мельтюхов Преддверие Великой Отечественной войны 1939–1941 гг.: становление великой державы С конца 1980-х годов военно-политические события кануна Великой Отечественной войны стали объектом оживленной дискуссии в российской историографии, в ходе которой в научный

автора Черевко Кирилл Евгеньевич

ГЛАВА 5 СОВЕТСКО-ЯПОНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1941–1945

Из книги Серп и молот против самурайского меча автора Черевко Кирилл Евгеньевич

1. СОВЕТСКО-ЯПОНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (22 ИЮНЯ - 8 ДЕКАБРЯ 1941 Г.) 23 июня (24 июня по токийскому времени) 1941 г. посол СССР в Японии Сметанин в сопровождении будущего генерального консула в Саппоро, секретаря советского посольства

Из книги Правда Виктора Суворова [Сборник] автора Хмельницкий Дмитрий Сергеевич

Михаил Мельтюхов Преддверие Великой Отечественной войны 1939-1941 гг.: становление великой державы С конца 1980-х годов военно-политические события кануна Великой Отечественной войны стали объектом оживленной дискуссии в российской историографии, в ходе которой в научный

Из книги Женское лицо разведки автора Павлов Виталий Григорьевич

Глава пятая. Советские разведчицы в начале «холодной войны» Сразу же по окончании Второй мировой войны под эгидой США по инициативе американских милитаристов-антисоветчиков началась «холодная война». Она потребовала всемерной активизации деятельности внешней

Из книги История отечественного государства и права: Шпаргалка автора Автор неизвестен

62. ИЗМЕНЕНИЕ УГОЛОВНОГО ПРАВА В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ Уголовное право развивалось в период Великой Отечественной войны в направлении усиления наказаний и криминализации деяний, не признаваемых до этого преступлениями. Усиливался общепредупредительный

Из книги Реабилитация: как это было Март 1953 - февраль 1956гг. автора Артизов А Н

№ 39 УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР «ОБ АМНИСТИИ СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН, СОТРУДНИЧАВШИХ С ОККУПАНТАМИ В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1941–1945 гг.» Москва, Кремль 17 сентября 1955 г.После победоносного окончания Великой Отечественной войны советский народ

Из книги История Украины с древнейших времен до наших дней автора Семененко Валерий Иванович

Тема 11. Украина в период Второй мировой и Великой Отечественной войны

Из книги История книги: Учебник для вузов автора Говоров Александр Алексеевич Из книги Донбасс: Русь и Украина. Очерки истории автора Бунтовский Сергей Юрьевич

Донбасс в период Великой Отечественной войны С первых дней Великой Отечественной войны работа всей промышленности, транспорта, сельского хозяйства шахтерского края проходила под лозунгом «Все для фронта, все для победы!» В военкоматы Ворошиловградской и Сталинской

Из книги Партизаны Молдавии автора Елин Дмитрий Дмитриевич

Глава I Партизанское движение в Молдавии в первый период Великой Отечественной войны Советского

Из книги Великая Отечественная – известная и неизвестная: историческая память и современность автора Коллектив авторов

Н. К. Петрова. Советские женщины в годы Великой Отечественной войны 22 июня 1941 г. – это день, с которого начался отсчет Великой Отечественной войны. Это день, разделивший жизнь человечества на две части: мирную (довоенную) и военную. Это день, который заставил задуматься

Из книги Курс отечественной истории автора Девлетов Олег Усманович

7.6. Завершающий период Великой Отечественной и Второй мировой войны В начале 1944 г. Красная армия развернула новое наступление, цель которого состояла в окончательном изгнании немецко-фашистских захватчиков с советских территорий. 27 января 1944 г. была ликвидирована

Слово «разведка» женского рода, но сама она считалась делом сугубо мужским. Даже в годы Великой Отечественной войны. В фильме «Семнадцать мгновений весны» главный герой вроде бы не радистка Кэт, а штандартенфюрер СС Штирлиц. Однако именно героиня Екатерины Градовой, как и ее коллеги, играя на «вторых ролях», сделала возможным невозможное. Это на счету женщин самые опасные разведоперации, самые изощренные ходы, самые невероятные вербовки.

В честь 8 Марта для «МК» открыли архивы СВР, чтобы мы могли рассказать о трех известных, увы, лишь в узких кругах советских разведчицах. У каждой из этих женщин был особый природный дар. Одна была великой певицей, которой поклонялся сам Шаляпин, вторая умела быть незаметной и входить в любой образ (именно ей поручалось покушение на самого Гитлера), третья обладала умом гроссмейстера и уникальной способностью убеждать... Но помимо всего они обладали талантом любить. Любить так сильно, что их чувство меняло политические убеждения конкретных людей и судьбы целых народов. Три разведчицы, три подвига и три истории любви.

Некоторые документы о них публикуются впервые.

Кадр из фильма «Семнадцать мгновений весны».

Оперативный псевдоним Фермерша. Секретное оружие — голос

Разглядываю старинные фотографии... Им почти век. А молодая женщина на этих снимках, кажется, будто из начала века XXI. Ослепительная и роскошная певица, явно знающая цену своему таланту. Неужели разведчицы бывают такими?

— Надежда Плевицкая была одной из талантливейших, — говорит историк Службы внешней разведки и протягивает листы. — Вот, почитайте ее дневники, они многое расскажут о ее характере.

Надежда рассказывает о своей бедной крестьянской семье, где она была 12-м ребенком. О том, как тяжело приходилось работать в детстве, но в то же время как любила она свою деревенскую жизнь. О том, как стала петь в хоре, чтобы прокормить семью, как ушла в монастырь, как вернулась «в мир»... И все это время пела и пела.

А вот характеристика, написанная сотрудниками НКВД. Судя по ней, Плевицкую считали человеком эмоциональным, вдохновленным, возвышенным, готовым посвятить всю жизнь искусству. Не сомневаюсь, что так и было. Чего стоит только этот отрывок из ее дневника: «Русская песня не знает рабства. И нет такого музыканта, который мог бы записать музыку русской души: нотной бумаги, нотных знаков не хватит».

— Если ты когда-нибудь решишь написать о ней, обязательно послушай ее песни, — это был завет, который когда-то дал мне ветеран разведки Владимир Карпов, к сожалению, уже ушедший из жизни. Он настаивал на том, что Плевицкая была одной из самых ярких фигур в разведке. — Женщина с большим сердцем и чудесным голосом… До того как ее привлекли к сотрудничеству, говорила, что она артистка и поет для всех: «Я вне политики!» И она действительно пела и для бедного люда, и для царской семьи. Император Николай II плакал, когда ее слушал.

«Государь был чуткий и внимательный. Выбор песен был предоставлен мне, и я пела то, что было мне по душе. Спела и песню революционную про мужика-горемыку, который попал в Сибирь за недоимки. Никто замечания мне не сделал. …А песни-то про горюшко-горькое, про долю мужицкую кому же и петь-рассказывать, как не царю своему батюшке? Он слышал меня, и я видела в царских глазах свет печальный».

Из дневников певицы.

Во время революции Надежда пела для солдат Красной армии. А потом попала в плен к белогвардейцам, которые вывезли ее за рубеж. В Плевицкую страстно влюбился генерал Николай Скоблин, и она стала петь уже для белых. Красные, белые — какая разница для певицы? И снова цитата из ее дневника: «Я с одинаковым чувством могу петь и «Боже, царя храни» и «Смело мы в бой пойдем». Все зависит от аудитории». Но в эмиграции Надежда сильно затосковала по родине. За рубежом она была чужой даже для некоторых русских: жены белогвардейцев ее, крестьянку по происхождению, в свой круг не приняли даже после замужества (стала Скоблиной). За глаза они ее так и называли — «мужичка».

А разведке советской власти нужны были источники информации среди белогвардейцев, дабы во что бы то ни стало разрушить террористический и опасный РОВС (Русский общевойсковой союз). Подобраться к Скоблину и завербовать его не смогли ни с помощью его родного брата, ни используя близких друзей и однокурсников. Генерал был непоколебим. И тогда стали действовать через Надежду. Не знаю, как ей удалось сделать невозможное. Может быть, она особенно пронзительно пела ему русские песни, может быть, плакалась по ночам о своей тоске по родине. Но, наверное, все дело в том, что Скоблин любил жену, как и Россию, всем сердцем и не смог ей отказать. В центре ему дали оперативный псевдоним Фермер, Плевицкой — Фермерша.

«Начальнику иностранного отдела ОГПУ СССР. Докладная записка. Завербованный «Фермер» и его жена стали основными источниками информации. Основные результаты работы сводятся к тому, что:

Во-первых, ликвидировал боевые дружины, создаваемые Шатиловым и генералом Фоком.

Во-вторых, свел на нет зарождавшуюся мысль об организации особого террористического ядра.

В-третьих, прибрал к рукам Завадского, основного агента французской контрразведки, и помимо передачи информационного материала разоблачил агента-провокатора, подсунутого нам французами и работавшего на нас 11 месяцев.

В-четвертых, сообщил об организации, готовившей убийство наркоимдела тов. Литвинова во время визита в Швейцарию…»

Плевицкая выполняла роль связной. Копировала секретные донесения, которые муж приносил домой, писала агентурные донесения. Вообще, Скоблин писать не любил и не умел. А Надежда делала это с явной охотой, поскольку для нее это была возможность проявить еще и литературный талант. В центре об этом знали, и донесения Фермерши читали с особым удовольствием. В них, кстати, было полно деталей, которые могла заметить только женщина. Вот еще один отчет в центр:

«За четыре года сотрудничества с «Фермером» и «Фермершей» на основании полученной от них информации арестовано 17 агентов, заброшенных РОВС в СССР. Установлено 11 явочных квартир в Москве...»

Плевицкую и Скоблина арестовали после похищения белого генерала, главы РОВС Евгения Миллера. Центр принял решение, что именно Скоблин должен был назначить ему встречу, на которой его бы схватили и доставили в Москву для суда. А Миллер будто бы предчувствовал такую развязку и оставил на столе записку: «У меня сегодня свидание со Скоблиным. Возможно, это ловушка...»

Историки разведки говорят, что если бы не ее арест, то в годы Великой Отечественной войны она могла бы стать одной из лучших разведчиц. Фашисты как будто это знали.

— Есть все основания полагать, что они отравили ее, — говорят в Службе внешней разведки. — И сделали это после того, как увидели приговор и материалы по ее уголовному делу. Там было написано, что она сотрудничает с советской внешней разведкой. Работать против России она не согласилась.

ИЗ ДОСЬЕ "МК"

Надежда Плевицкая осуждена в 1938 году на 20 лет за соучастие в похищении Евгения Миллера. Гестапо захватило тюрьму Ренн, где сидела Надежда, в 1940 году. Вскоре Надежда умерла при невыясненных обстоятельствах.

Оперативный псевдоним Зина. Киллер для Гитлера

Помните сцену, где Штирлиц разговаривает с беременной радисткой Кэт?

«— Как думаешь рожать, малыш?

— Кажется, нового способа еще не изобрели.

— …Понимаешь, женщины кричат во время родов.

— Я думала, они поют песни.

— Они кричат на родном языке… Так что ты будешь кричать «Мамочка!» по-рязански».

Анечка Камаева по-русски во время родов не кричала. Но именно она была прототипом радистки Кэт.

— Режиссер Татьяна Лиознова приезжала к Анечке (мы до сих пор все так ее называем) домой, расспрашивала ее о работе в разведке, — вспоминает близкий родственник Анны Камаевой. — Это было уже после того, как она вышла на пенсию, но до того, как ее «рассекретили». Анечка жила в Москве с детьми, внуками и любимым мужем-соратником. Во многом именно с супруга — Михаила Филоненко (а не только с агента Вилли Лемана) — Лиознова писала образ Штирлица. Актер Вячеслав Тихонов тоже приезжал к ним в гости и крепко подружился с обоими разведчиками.

Итак, Анна Камаева. Она же Зина. Этот ее оперативный псевдоним, кстати, оглашается впервые. Исследователи приводят такие факты из ее биографии, которые показывают ее неординарность.

— В 16 лет ее, ткачиху на московской фабрике, рабочий коллектив выдвинул в Верховный Совет СССР. Избирком был удивлен и кандидатуру завернул, сославшись на явную молодость. И факт второй — в первые же дни Великой Отечественной войны Анна была включена в состав группы особых заданий, подчинявшейся лично Берии.

За шесть лет девушка сделала умопомрачительную карьеру — от ткачихи до одной из главных военных разведчиц страны. Как такое возможно? Везение? Провидение? Никто однозначно сказать не может. Боевая, энергичная, интеллектуальная, смышленая девушка. Но мало ли таких было? Наверное, дело в ее беспримерной смелости. Вот не боялась она ничего, и все тут. Анна была одна из немногих из группы особых заданий, кто выжил в этой войне. Хотя идти на смерть она всегда была готова.

— С самого начала войны разрабатывался диверсионный план на случай, если фашисты займут Москву, — рассказывает ветеран-разведчик. — Были продуманы все детали. Так, например, рассчитали, что в случае победы немцы захотят ее отпраздновать в одном из знаковых для СССР зданий. Составили списки таких сооружений — Кремль, Большой театр, гостиница «Москва» и т.д. Их все предполагалось взорвать. Аня минировала здания и одна, и в группе других разведчиков. Все тонкости минного дела она знала после прохождения специального курса обучения. Параллельно она готовилась к убийству Гитлера. Было несколько вариантов того, как она должна совершить «покушение века». Ни один из них не предполагал, что она сможет выжить.

КСТАТИ

Все разведчики, которые минировали Москву на случай захвата ее фашистами, потом ушли на фронт или партизанить. И когда стало понятно, что взрывать город не нужно, уже другие специалисты занялись разминированием. Однако «закладки» были спрятаны так мастерски, что смогли найти не все. Некоторые здания были разминированы совсем недавно! Среди них — Колонный зал Дома Союзов. Потайную комнату, где было несколько ящиков взрывчатки, нашли там после того, как место показал участник особого диверсионного отряда.

А теперь задумайтесь — какой должна была быть девушка, чтобы никто из военачальников не сомневался, что именно она (и возможно, только она!) сможет убить самого Гитлера, пожертвовав своей жизнью. Впрочем, по некоторым данным, таких «камикадзе» готовилось несколько.

Потом Камаеву отправили в партизанский отряд. Там она выполняла роль связной, снова минировала (теперь уже мосты и железные дороги), вместе с другими нападала на штабы противника.

Документы, документы… Со многих разведопераций, которые были в годы войны, гриф «секретно» был снят совсем недавно. И благодаря этому сейчас известно, как радистка-разведчица Анна подрывала колонны, доставала планы наступлений, вербовала, уничтожала серьезные немецкие отряды. Фашисты догадывались о существовании разведчицы с уникальными способностями (способную незаметно проникнуть в тыл врага и все там взорвать). За ее голову давали любую награду. Но поймать ее не смогли. Из-за нее немцы, будучи уже на подступах к Москве, теряли остатки боевого духа: «Если одна молоденькая девушка может такое, то можно ли вообще победить этот народ?» Начальство о ней докладывало сухо, но всегда представляло к наградам (которые вручал лично Жуков).

Рапорт командира отряда особого назначения 4-го управления НКВД:

«Анна Камаева, радистка. Принимает непосредственное участие в проведении специальных крупномасштабных диверсионных акций против немецко-фашистских захватчиков на ближних подступах к Москве».

После войны Анна перевоплотилась еще раз! Из партизанки она превратилась в леди, знающую несколько иностранных языков (снова прошла серьезную разведподготовку). Вышла замуж на разведчика Михаила Филоненко, с которым познакомилась в приемной маршала Жукова, куда он пришел, как и она, за награждением. Пара была командирована в Мексику, потом в Латинскую Америку, Бразилию, Чили. Анна была нелегальной разведчицей в Шанхае. Вся жизнь в дороге. Аэропорты, железнодорожные вокзалы, новые паспорта и имена, встречи, пароли-явки, шифровки центру…

— Дети сначала не говорили по-русски и не знали, что их родители русские, — рассказывает друг семьи. — Но когда разведчики возвращались навсегда на поезде в Москву, оба — Аня и Михаил — запели песни на русском. Дети были в шоке: «Папа, мама, вы — русские шпионы?!» Потом они быстро освоили русский язык. Кстати, Анечка везла с собой чемодан денег. Это были… партийные взносы, которые они откладывали за границей.

ИЗ ДОСЬЕ "МК"

Анна Камаева (Филоненко) вышла в отставку в 1963 году. Однако о ее существовании и ее подвигах знало только руководство КГБ. Ее имя Служба внешней разведки рассекретила в 1998 году, сразу после смерти разведчицы. Супруг Анны — разведчик Михаил Филоненко — был командиром легендарного разведывательно-диверсионного отряда «Москва». Филоненко скончался в 1982 году.

Оперативный псевдоним Хелен. Любовные письма агента

Передо мной письма. Сотни писем! Это самая замечательная и самая трогательная корреспонденция из всех, какие мне приходилось читать. И это совсем не тот случай, когда читать чужие письма нехорошо. Разведчица Леонтина писала их из английской тюрьмы, прекрасно зная, что они пройдут жесткую цензуру. Наверняка она была бы не против, чтобы эти письма были опубликованы в газете той страны, которую она спасала от ядерной войны.

— О Леонтине можно рассказывать бесконечно, — начинает свой рассказ историк разведывательной службы. И по загоревшимся глазам видно, что Леонтина Коэн — одна из его любимых героинь. — Представьте себе обычную бедную девчонку, которая зарабатывала в Америке кусок хлеба чем могла (домработница, официантка, чернорабочая фабрики). На одном из антифашистских митингов она встретила будущего мужа, нашего агента Морриса. Она не знала, что он русский разведчик. А он, в свою очередь, долго сомневался — говорить ли ей о работе или нет. Но вскоре из Москвы сообщили, что Леонтина подходит службе. И Моррис привлек ее к своей работе. Случилось это примерно через полгода после их свадьбы.

НЬЮ-ЙОРКСКАЯ РЕЗИДЕНТУРА ЦЕНТРУ, НОЯБРЬ 1941 г.:

«Характеристика на Леонтину Коэн. Обладает качествами, необходимыми для закордонного источника: красива, смела, умна, обладает удивительным свойством располагать к себе собеседника. Иногда излишне эмоциональна и прямолинейна, но мы считаем — это поправимое дело. Главное — способна перевоплощаться и играть отведенную ей роль».

Именно благодаря Леонтине в свое время образец нового авиационного американского пулемета был доставлен в Москву. Для этого она завербовала инженера с авиационного завода и уговорила его по частям вынести оружие с предприятия. Пулемет переправила в центр в футляре для контрабаса.

Однажды она проникла в закрытый городок, где разрабатывали ядерное оружие, и вывезла оттуда в коробке с бумажными салфетками секретные документы.

— На вокзале сотрудники ФБР тщательно проверяли каждого пассажира, — рассказывают историки разведки. — Она сунула коробку в руки одного из сотрудников спецслужбы, сделала вид, что роется в сумке в поисках билета. «Нашла» его, уже когда поезд тронулся. Ее в спешке посадили в поезд без досмотра и протянули ей ту самую бесценную коробку с «салфетками».

НЬЮ-ЙОРКСКАЯ РЕЗИДЕНТУРА ЦЕНТРУ, ДЕКАБРЬ 1945 г.:

«Леонтина изобретательная, находчивая, храбрая и настойчивая в достижении поставленной цели… К разведработе относится в высшей степени ответственно, готова посвятить ей всю свою жизнь. Немного эмоциональна. Но вполне может самостоятельно работать в нелегальных условиях».

Это был новый этап жизни «шпионки». Леонтину включили в состав резидентуры легендарного разведчика Рудольфа Абеля, где она обеспечивала конспиративную связь с причастными к разработке американского ядерного оружия.

«Во многом именно благодаря ей холодная война не обернулась ядерной», — не раз повторял эксперт СВР России писатель Владимир Карпов.

В 1954-м Леонтина и ее супруг Моррис под видом новозеландских бизнесменов из Москвы прибыли в Англию. И центр стал получать самую секретную информацию о военно-морских силах НАТО, о разработке ракетного оружия. Английская контрразведка потратила много сил и времени на поиски «русских шпионов». Но в итоге супругов задержали и приговорили к 20 годам тюремного заключения.

Вот эти письма — переписка Леонтины и Морриса. Они сидели в разных тюрьмах Британии, она в женской, он в мужской. Читаю письма и понимаю, что супруги никого из резидентуры не выдали, саму свою причастность к советской разведке так и не признали (хотя МИ-5 — английская служба безопасности — предлагала им в обмен на сотрудничество свободу и обеспеченную жизнь). А вот в любви друг к другу они признавались в каждом письме… Писать им позволялось раз в неделю по 4 страницы.

«Сегодня воскресенье, вечер, очень тихо. Единственные звуки снаружи — горестные вздохи да поскрипывание кроватей в соседней «клетке». Я не перестаю думать о тебе. Я по-прежнему вспоминаю, как твои глаза светятся, как два нежно-голубых озера, наполненных жидким пламенем. Слышу, как охранник поблизости выключает свет. Спокойной ночи, дорогая».

«В твоем письме, милый, было столько всего, что я перечитывала его много раз! Я немного приболела, но ты не волнуйся».

«Если бы только нам разрешали писать письма на 8 страницах, а не на 4! Может быть, когда-нибудь, как и бигуди, и капроновые чулки, это разрешат, когда увеличат штат. Пусть ты больна, а я все равно воспользуюсь случаем, чтобы поцеловать тебя еще и еще. Как жаль, что я не смогу спеть тебе серенаду, мой драгоценный цветок!»

«Я надеюсь, что настанет день, когда семейным парам разрешат находиться в одной камере, но привыкаю к мысли об одинокой жизни в тесной клетке».

Раз в месяц (а потом раз в три месяца) им полагалось свидание продолжительностью в 1 час. Во время него супругам запрещалось дотрагиваться друг до друга. Они могли только смотреть, говорить и пить чай, закусывая печеньем. И это были самые романтические свидания, которые знала когда-то королевская тюрьма.

ИЗ ДОСЬЕ "МК"

В 1969 году усилия советского правительства и внешней разведки увенчались успехом. Моррис и Леонтина оказались в Москве. До самой своей смерти Леонтина была разведчицей. Папки «сов. секретно», где хранятся материалы об этом, ждут своего часа. Леонтина умерла в 1992-м, а в 1996 году ей посмертно было присвоено звание Героя России «за успешное выполнение специальных заданий по обеспечению государственной безопасности в условиях, сопряженных с риском для жизни». Ее муж, разведчик Моррис Коэн, был удостоен звания Героя России в 1995 году, посмертно.

Памятники этой 18-летней девушке из Тамбовской области установлены во многих городах: в Московском парке Победы в Петербурге, на платформе станции метро «Партизанская» в Москве, в одном из скверов Киева, в Саратове, Челябинске, Волгограде, Казани. О ее мужестве и силе характера сняты фильмы и написаны песни.

Участница диверсионно-разведывательной группы штаба Западного фронта стала первой женщиной, удостоенной звания Герой Советского Союза во время Великой Отечественной войны . Посмертно.

В литературе ее описывают как романтическую особу, которая остро реагировала на жизненные несправедливости. После переезда ее семьи в Москву девочка вступила в ряды Ленинского комсомола, много читала, увлекалась историей, мечтала о поступлении в Литературный институт. Но в планы на будущее вмешалась война, и бывшая девятиклассница записалась добровольцем на фронт.

31 октября 1941 года она стала бойцом разведывательно-диверсионной части, носившей название «партизанской части 9903 штаба Западного фронта». Меньше чем через месяц она будет жестоко убита немецкими солдатами.

Несколько часов девушка подвергалась унижениям и садистским пыткам. Фото: Public Domain

Девушка была поймана при выполнении приказа, гласившего о необходимости «разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог».

27 ноября вместе с двумя партизанами она подожгла в деревне Петрищево три дома. Не сумев встретиться с товарищами в условленном месте, девушка вернулась в населенный пункт, решив продолжать поджоги. 28 ноября при попытке спалить сарай она была задержана одним из местных жителей, который получил за ее поимку награду от немецких солдат - стакан водки.

Нестолько часов девушка подвергалась унижениям и садистским пыткам. Ей вырвали ногти, ее пороли, обнаженной водили по улицам. Девушка не выдала имена своих товарищей.

На следующий день Зою ждала казнь. Ей на грудь повесили табличку с надписью «поджигатель домов» и подвели к виселице. Уже стоя на ящике с петлей на шее, она крикнула: «Граждане! Вы не стойте, не смотрите, а надо помогать воевать! Эта моя смерть — это моё достижение».

Смерть девушки фашисты снимали на фото. Позже близ Смоленска снимки казни Зои были найдены у одного из убитых солдат вермахта.

Смерть девушки фашисты снимали на фото. Фото: Public Domain

По легенде, Иосиф Сталин, узнав о мученической смерти девушки, приказал не брать в плен солдат пехотного полка вермахта, причастного к ее гибели.

Посмертно Космодемьянская была удостоена ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» Героя Советского Союза.

Вера Волошина

По легенде, Вера была той самой моделью, с которой Иван Шадр создавал свою знаменитую скульптуру «Девушка с веслом». Фото: Public Domain

В один день с Зоей Космодемьянской погибла другая партизанка - Вера Волошина. По одной из легенд, студентка Государственного центрального института физической культуры была той самой моделью, с которой Иван Шадр создавал свою знаменитую скульптуру «Девушка с веслом».

Когда началась война, Вера вступила в ряды Красной Армии. В войсковой части № 9903 она и познакомилась с Зоей. В ноябре, когда группа Космодемьянской отправилась в сторону Петрищево, Вера с товарищами попала под огонь неприятеля. Долгое время девушка числилась среди пропавших без вести, пока один из журналистов не нашел ее могилу. Местные жители рассказали ему, что 29 ноября в совхозе Головково Веру публично повесили. По воспоминаниям очевидцев, перед смертью раненная девушка, истекавшая кровью, держалась очень гордо. Когда фашисты надели ей на шею петлю, она запела «Интернационал».

После того, как захватчики покинули Головково, местные захоронили ее тело. Позже останки были перенесены в братскую могилу в Крюкове. Вере было 22 года.

Валентина Олешко

Валентине было 19 лет, когда ее расстреляли солдаты вермахта.

Уроженка Алтайской губернии во время войны прошла подготовку в разведывательном отделе Ленинградского фронта. Летом 1942 года она возглавила группу парашютистов, которых отправили в Гатчинский район на оккупированную территорию, чтобы они внедрились в немецкую агентурную группу. Однако практически сразу после приземления разведгруппа была задержана. Историки предполагают, что в этой истории могло иметь место предательство, и фашисты уже ждали заброски разведчиков.

Уроженка Алтайской губернии во время войны прошла подготовку в разведывательном отделе Ленинградского фронта. Фото: Public Domain

Валя Олешко и её товарищи - Лена Микерова, Тоня Петрова, Михаил Лебедев и Николай Букин - были доставлены в село Лампово, где размещался отдел контрразведки 18-й армии во главе с майором Вакербардом. Молодые люди были готовы, что их ждут пытки и смерть, но вместо допросов их поселили в одной из изб и стали привлекать к работе - их решили завербовать. Тогда у разведгруппы созрел дерзкий план: Валя предложила выкрасть у Вакербарда секретную папку со списками агентуры в Ленинграде, а самого майора похитить. Она рассчитывала вызвать по рации самолет, на котором начальника контрразведки можно было бы доставить к своим.

И план, который на первый взгляд, казался совершенно фантастическим, практически был осуществлен. Группа смогла связаться с разведчицей-радисткой, работавшей в Нарве и условиться о месте, где их будет ждать самолет. Однако в их рядах оказался предатель, который выдал фашистам план Олешко.

В итоге семь человек вместе с 19-летней Валентиной были расстреляны.

Мария Синельникова и Надежда Пронина

«Никогда не забуду, как били ту девушку с косами. Немец её и пряжкой, и испятками (каблуками сапог), а она упадет, да как вскочит и все ему по-немецки что-то говорит, по-немецки… Да что она, немка, что ли?.. А другая девушка сидит в уголку и плачет», - так описала допрос Марии Синельниковой и Надежды Прониной жительницы села Корчажкино в Калужской области.

Девушки-разведчицы были задержаны близ села 17 января 1942 года. 18 января после многочасовых пыток они были расстреляны.

Марии и Надежде было 18 лет, когда они были убиты солдатами вермахта. Фото: Public Domain

Марии было 17 лет, когда она добилась в Подольском горкоме комсомола направления в Красную армию. Ее отец и старший брат погибли в первые дни войны. Девушка, умевшая обращаться с оружием, увлекавшаяся парашютным спортом и хорошо знавшая немецкий язык, была направлена в разведотдел 43-й армии Московского фронта.

Там она познакомилась с Надеждой Прониной, которая раньше работала на Подольском Механическом заводе и до начала войны прошла обучение в разведшколе.

На фронте девушки были на хорошем счету. Они совершали бесстрашные вылазки в тыл врага, собирали ценную информацию, которую передавали своим товарищам по рации.

Нина Гнилицкая

Бывшая работница шахты поражала своей силой, выносливостью и смелостью. Фото: Public Domain

Нина родилась в селе Княгиневка (ныне Луганская область) в семье рабочих. После окончания семи классов, девушка пошла работать на шахту. В ноябре 1941 года ее родное село было оккупировано немецко-фашистскими войсками. Однажды она, не задумываясь, помогла красноармейцу, попавшему в окружении. Ночью Гнилицкая помогла ему вернуться в расположение его воинской части. Узнав, что до начала войны девушка закончила курсы по изучению основ противовоздушной и противохимической обороны, владеет стрелковым оружием и гранатами, ей предложили вступить добровольцем в ряды армии Южного фронта. Нина согласилась и была зачислена в 465-ю отдельную мотострелковую разведывательную роту 383-й стрелковой дивизии.

Девушка оказалась отличным бойцом. Ее навыки и смелость поражали многих сослуживцев. Во время одного пятичасового боя она лично уничтожила 10 немецких солдат и оказала помощь нескольким раненым красноармейцам. Благодаря ее смелым вылазкам за линию фронта были собраны разведданные о дислокации войск противника в сёлах Княгиневка, Андреевка, Весёлое.

В декабре 1941 года ее группа попала в окружение у села Княгиневка. Вместо плена бойцы предпочли смерть на поле боя.

Посмертно Нина была удостоена ордена Ленина и медали «Золотая звезда».

Профессия разведчика – то есть, практика сбора информации о противнике, конкуренте и даже союзнике – одна из древнейших в мире. Она появилась ещё в первобытном обществе, когда племена стали воевать друг с другом за обладание территорией и ресурсами. И со временем роль разведки только возрастала. Она стала одним из самых востребованных и эффективных инструментов государственной политики. От того, насколько точны были данные разведки о раскладе политических сил в стане вероятного противника (союзника), о его скрытых намерениях, вооружении и настроениях в армии, экономическом потенциале и настроениях в обществе во многом зависела безопасность государства и его действия на международной арене. И во все времена женщины в разведке играли далеко не последнюю роль.

Однако многие профессионалы относились к привлечению женщин для работы в разведке отрицательно. Так, например, руководитель отдела III-b Генерального штаба (германская разведывательная служба в 1913-1919 гг.) полковник Вальтер Николаи был убеждён, что в тайном ордене рыцарей плаща и кинжала женщинам не место. Долгое время к ним скептически относились в разведслужбах Великобритании, Франции, Италии. Не жаловал их и начальник Главного разведывательного управления Генштаба Вооружённых Сил СССР и одновременно первый председатель КГБ СССР Иван Серов и некоторые другие руководители советской разведки.

В основе такого отношения к женщинам-агентам лежало убеждение, что разведка – всё-таки дело мужское, поскольку требует хорошей физической подготовки, уверенности в себе, хладнокровия, умения логически мыслить и анализировать полученную информацию. А женщины по природе своей слишком эмоциональны, больше доверяют чувствам, чем логике, физически слабы и плохо разбираются в политике и военном деле, их легче «расколоть» на допросе и т.д. В общем, с качествами, необходимыми в разведке, у женщин не всё гладко. Особенно с логикой. Не зря ведь столько анекдотов на эту тему.

Правда, далеко не все с этим согласны. Артур Конан Дойл, например, считал, что «Женское непосредственное чутье может быть иногда ценнее всяких логических доводов», а не менее известный английский писатель, поэт и новеллист, лауреат Нобелевской премии по литературе 1907 года, Редьярд Киплинг писал, что «Женская интуиция намного точнее, чем мужская уверенность». Высокого мнения о женских способностях придерживался и знаменитый французский психолог, социолог, антрополог, историк и бесспорный основатель социальной психологии Гюстав Лебон: «Серьезное преимущество женщины перед мужчиной - это инстинктивная способность часто быстро и бессознательно угадывать вещи, до которых мужчина доходит только после продолжительного глубокого размышления», писал он.

Кое-кто из скептиков может сказать, что это - мнение непрофессионалов, и вряд ли стоит на него опираться. Не будем спорить. Обратимся к мнению профессионалов.

Легенда нелегальной разведки, Герой Советского Союза Геворк Вартанян считает, что в разведке женщины играют особую роль. «Им порой бывает легче установить контакт с интересующим нас человеком. Часто в таких случаях моя жена Гоар действовала первой - знакомилась с супругой нужного лица, и это ни у кого не вызывало подозрений. Потихоньку завязывалась дружба между семьями. И получалось, что я с этим человеком на нейтральной почве познакомился, и он уже никуда не мог заявить: мол, я к нему подбирался. Вообще всегда лучше работать в паре. Если ты с супругой (как я всю жизнь), к тебе больше доверия. Одному же труднее проникать в нужный круг». Это слова человека, который знает, о чём говорит - семейная пара Вартанян, за плечами которой более тридцати лет нелегальной работы за рубежом, считается одной из самых результативных в истории современной разведки. И в том, что во время Тегеранской конференции в ноябре 1943 года удалось предотвратить покушение на лидеров «Большой тройки» - Сталина, Рузвельта и Черчилля – немалая их заслуга.

Ализа Маген, бывший заместитель директора Моссад – политической разведки Израиля, которая считается одной из наиболее эффективных и профессиональных спецслужб в мире – считает, что «интуиция у женщин развита сильнее, чем у мужчин. А разведка - это работа, где без интуиции не обойтись. Кроме того, есть места, где женщина может спокойно пройти и, не вызвав подозрений, увидеть все, что надо. А появись там мужчина, да еще один, без дамы, - он неизбежно вызовет подозрения».

А вот как ответила на вопрос корреспондента «Российской газеты», почему женщин берут в аналитическую разведку, замглавы МВД Великобритании по вопросам безопасности баронесса Паулина Невилл-Джонс. В своё время она занимала пост помощника премьер-министра и председателя объединенного межведомственного разведывательного комитета Великобритании и стала прообразом леди М - главы Секретной Службы Его Величества и начальницы Джеймса Бонда.

«Я думаю, что женщины более наблюдательны и внимательны, чем мужчины. Если взять мой личный опыт работы в правительстве, то я заметила, что многие женщины, которые занимали ответственные должности, уделяют большое внимание деталям. Я считаю, что это очень важно в разведке и спецслужбах. При выполнении задач специального характера надо быть исключительно внимательным и дотошным человеком. Женщины как раз обладают такими способностями. И это у нас ценится».

Так что те, кто считали и продолжают считать женщин существами слабыми и ни на что не годными, ошибаются. Во многих спецслужбах давно уже убедились в том, что так называемая «слабость» является великолепным прикрытием для женщины-разведчицы. А уж в искусстве перевоплощения, находчивости и актёрском даровании им нет равных. Здесь они вполне могут дать фору мужчинам-разведчикам.

Вот один из примеров женской находчивости.

Атомные секреты в пакете с прокладками

В начале 40-х годов прошлого века советской разведке удалось завербовать молодого американского физика-атомщика Артура Филдинга (оперативный псевдоним - «Персей»), который занимал весьма ответственный пост в Лос-Аламосской национальной лаборатории. В июле 1943 года он должен был передать агенту I Управления НКГБ СССР (внешняя разведка) Леонтине Терезе Коэн (оперативный псевдоним - Хелен Крогер) пакет с материалами по «Манхэттенскому проекту», в рамках которого велись работы по разработке ядерного оружия. Сделать это было непросто. ФБР знало об интересе, который проявляют к этому проекту иностранные разведки, и все контакты сотрудников, связанных с ядерными исследованиями, тщательно отслеживались. Уже на дальних подступах к Лос-Аламосу стояла плотные кордоны полиции, которая внимательно проверяла документы всех подозрительных лиц.

Тем не менее, встреча Артура Филдинга и Леонтины Терезы Коэн состоялась и прошла успешно, правда не в самом Лос-Аламосе, а в Санта-Фе - столице штата Нью-Мексико – что расположена примерно в 60 километрах от Лос-Аламоса. И теперь перед Коэн стояла задача благополучно выбраться из Санта-Фе. У каждого вагона поезда, на котором Леонтина должна была возвращаться в Нью-Йорк, стояли полицейские и тщательно проверяли документы и багаж пассажиров. Что делать? В условиях военного времени самое меньшее, что грозило советской разведчице при обнаружении секретных документов – электрический стул. Леонтина прошла в здание вокзала, зашла в туалет, выбросила из пакета с прокладками половину содержимого и положила туда документы, полученные от Филдинга. Затем подождала немного и в последний момент подбежала к поезду. Здесь она притворилась, что потеряла билет и в отчаянии стала искать его в сумочке, попросив полицейского подержать пакет с прокладками. Найдя, наконец, билет, она вскочила на подножку уже уходящего поезда, а полицейский бежал за ней, протягивая пакет со словами: «Мисс, мисс, возьмите, вы забыли это!»...

Вскоре эти важнейшие материалы были переправлены в Москву и переданы ведущему атомщику СССР академику Игорю Курчатову, под руководством которого в КБ-11 (ныне Российский федеральный ядерный центр, ВНИИЭФ) в 1949 году была создана первая советская атомная бомба РДС-1 (так называемое "изделие 501").

Этот случай - ещё одно доказательство того, что женщины могут найти выход в самой критической ситуации. Ведь не случайно во время Второй мировой войны британская разведывательно-диверсионная служба УСО стала использовать в качестве курьеров для передачи секретной информации именно женщин-агентов – их гораздо реже останавливали и обыскивали, чем мужчин, да и разыграть какой-нибудь мини-спектакль, чтобы отвлечь внимание, они могли куда профессиональнее, чем агенты-мужчины. Было у них и ещё одно «профессиональное» оружие – слёзы. И пользовались им женщины весьма умело.

Ставку на женщин делает и Министерство государственно безопасности КНР. В его недрах была разработана стратегия, основанная на работе с агентурой внутри китайских диаспор по всему миру. В соответствии с этой стратегией китайская разведка через многомиллионные китайские общины проникла в государственный аппарат и правоохранительные органы многих стран, получив возможность влиять на принимаемые решения. Так, по данным экспертов, МГБ КНР контролирует основные информационные и финансовые потоки, а также многие отрасли легального и нелегального бизнеса в странах Юго-Восточной Азии. Эта стратегия принесла китайской разведке лавры третьей по силе в мире. И «леди-дракон», в совершенстве владеющая искусством рукопашного боя, иностранными языками и специальными знаниями, играет в ней далеко не последнюю роль.

Китайские ученые вообще считают, что женщины лучше, чем мужчины подходят не только для разведки, но даже для службы в армии. Они лучше переносят стрессовые ситуации, менее чувствительны к боли, быстрее усваивают новую информацию, лучше приспосабливаются к изменяющейся обстановке и т.д. Да и в физическом плане женщина не так уж слаба, как это кажется на первый взгляд.

Слабый пол?

Древнегреческий историк Геродот, автор первого полномасштабного исторического трактата «История»,- описывающего греко-персидские войны, упомянул в своих трудах о греческой ныряльщице Циане, которая внесла немалый вклад в победу греческого флотоводца Фемистокла в знаменитом морском сражении между греческим и персидским флотами 28 сентября 480 г. до н. э. близ греческого острова Саламин. Это было решающее сражение, потому что в случае поражения греков ждали рабство и смерть.

Циана была дочерью Сциллия, который не знал себе равных в нырянии. Никто не мог так ловко извлекать сокровища из затонувших греческих и персидских кораблей. Сциллий обучил своему искусству Циану, и та преуспела в нем.

Ночью накануне сражения, когда на море бушевала буря и в клочья рвала паруса, отец с дочерью проплыли 15 км., и когда подплыли к кораблям Ксеркса, обрезали под водой пеньковые веревки, державшие якоря, и многие корабли персов выбросило на камни. Восхищённые подвигом девушки греки изваяли статую Цианы и поставили её в храме Аполлона в Дельфах, а историю её поведал Геродот. Так что Циану с полным основанием можно назвать первой подводной диверсанткой или боевым пловцом.

А вспомните легендарных амазонок, которые считали своей богиней-покровительницей Артемиду, как воплощение женщины-воина! Для многих женщин они стали символом женской независимости и образцом для подражания, иногда в буквальном смысле, а для мужчин – образцом красоты и привлекательности.

Древнегреческий историк Диодор Сицилийский писал, что женщины-амазонки жили на границах обитаемого мира (то есть за пределами известных эллинам территорий). Они управляли племенем и занимались военным делом, а мужчины хлопотали по хозяйству, выполняя указания своих жен. И когда рождались дети, заботиться о них поручали тоже мужчинам. Легенды и свидетельства древних историков приписывают амазонкам участие в Троянской войне, вторжение с киммерийцами (кочевым народом, обитавшим в Крыму и близлежащих степях) в Малую Азию, поход в Аттику (страну древнегреческих городов-государств) и осаду Афин. У них была прекрасно налажена конная и пешая разведка. Кому могло прийти в голову, что среди сотен женщин, бродящих по местному рынку, находятся шпионки амазонок, которые разведывают слабые места в обороне противника.

С девами-воительницами столкнулся и испанский конкистадор Франсиско де Орельяна, первый европеец, пересекший Амазонию от подножий Анд до Атлантического океана в 1541-1542 гг. Индейские лазутчики, среди которых были и женщины, следили за отрядом Орельяна, и 24 июня 1542 года на одной из стоянок он подвергся нападению. Вот свидетельство монаха Карвахаля, участвовавшего в экспедиции: «Битва, здесь происшедшая, была не на жизнь, а на смерть, ибо индейцы перемешались с испанцами и оборонялись на диво мужественно... Мы увидели воочию, что в бою они сражаются впереди всех и являются для оных чем-то вроде предводителей... Сии жены весьма высокого роста и белокожи, волосы у них очень длинные, заплетены и обернуты вокруг головы. Они очень сильны, а ходят почти нагие - только прикрывают стыд. В руках у них лук и стрелы, и в бою они не уступают доброму десятку индейцев, и многие из них - я видел это воочию - выпустили по одной из наших бригантин целую охапку стрел...».

Индейские амазонки бились против испанцев в первых рядах и проявили беспримерную храбрость и выдающееся воинское искусство. Взять в плен хотя бы одну из них, чтобы показать в качестве трофея испанским Католическим Величествам, так и не удалось. Как не удалось и завоевать страну, которую испанцы назвали «Амазонией», а реку – «Амазонкой». (Название «Бразилия» появилось потом на основе старокельтских легенд о сказочном острове «О Бразил» - острове счастья, населенном женщинами).

Так что понятие “слабый пол” – весьма относительное. Особенно в наше время. И уж тем более в разведке. Женщина от природы наделена таким качествами и способностями, которые в этом весьма специфическом роде деятельности далеко не лишние. Обаяние и чувственность, сексуальная привлекательность, а при необходимости и показная скромность, хитрость, умение интриговать и, скажем так, нетрадиционная логика не раз выручали её в самых сложных ситуациях. А уж если женщина-агент ещё и красива, то это вообще может стать ловушкой для мужчин. В желании придать значительности своей персоне и произвести впечатление, мужчины иной раз забываются и начинают говорить о том, что известно только узкому кругу посвящённых. И не секрет, что женщины добивались в разведке больших успехов именно потому, что, как гласит известный афоризм, «слабый пол сильнее сильного в силу слабости сильного пола к слабому». Недаром же красота, обаяние и даже нарочитая беззащитность (читай – слабость) использовалась в разведке с библейских времен.

Владимир Маевский

История разведчиков и шпионов всегда манила людей. Ведь кажется, что такая работа полна приключений и опасностей. Но история подтвердила, что шпионаж - не исключительно мужское занятие. Занимались этим и женщины? Почему их роль умалчивается, и вообще их было немного?

Считалось, что слабый пол легче может расколоться при допросах. Зато у них есть другие козыри, чисто женские. Нередко путь к источнику информации лежал через постель.

Среди имен шпионок выделяется Мата Хари, недавний скандал с Анной Чапман снова возродил интерес к представительницам этой секретной профессии. Расскажем же о самых известных женщинах-шпионках в истории.

Мата Хари. Самой известной шпионкой всех времен и народов является Мата Хари (1876-1917). Настоящее ее имя - Маргарита Гертруда Целле. В детстве она успела получить хорошее образование, так как ее отец был богат. 7 лет девушка прожила в несчастном браке на острове Ява с пьющим и распутным мужем. Вернувшись в Европу, пара развелась. Чтобы добыть средства к существованию Маргарите начинает карьеру сперва цирковой наездницы, а затем и танцовщицы восточных танцев . Интерес к Востоку, балету и эротике был настолько велик, что Мата Хари стала одной из знаменитостей Парижа. Танцовщица была завербована немецкой разведкой еще до войны, во время же нее она стала сотрудничать и с французами. Деньги нужны были женщине, чтобы покрывать свои карточные долги. До сих пор доподлинно неизвестно, что же рассказали ей высокопоставленные поклонники, и что Мата Хари передала в качестве агента. Однако в 1917 году она была схвачена французскими военными, которые быстро приговорили ее к смертной казни. 15 октября приговор был исполнен. Истиной причиной гибели артистки, возможно, являлись ее многочисленные связи с высокопоставленными французскими политиками, что могло отразиться на их репутации. Скорее всего, роль Маты Хари, в качестве шпионки преувеличена, однако драматический сюжет о соблазнительном агенте повлек за собой интерес кинематографа.

Белл Бойд (1844-1900) больше известна по прозвищу Ла Белль Ребель. Во времена Гражданской войны в Америке она была шпионкой южных штатов. Всю полученную информацию женщина передавала генералу Штоневаллю Джексону. Никто не мог предположить в невинных расспросах солдат армии Северных штатов шпионскую деятельность. Известен случай, когда 23 мая 1862 года в Вирджинии именно Бойд перешла линию фронта на глазах у северян, чтобы доложить о готовящемся наступлении. В шпионку стреляли из ружей и пушек. Однако женщина, одетая в синее платье и чепчик не испугалась. Когда женщину схватили в первый раз, ей было всего 18 лет. Однако благодаря обмену пленными Бойд оказалась на свободе. Но спустя год она снова оказалась арестованной. На этот раз ее ждала ссылка. В своих дневниках шпионка написала, что руководствовалась девизом: "Служить моей стране до последнего вздоха".

Полина Кушмен (1833-1893). И у северян были свои шпионки. Полина Кушмен являлась американской актрисой, во время войны она также не осталась безучастной. И ее в конце концов поймали, приговорив к смерти. Однако позже женщина была помилована. С окончанием войны, она стала путешествовать по стране, рассказывая о своей деятельности и подвигах.

Йошико Кавашима (1907-1948). Йошико являлась потомственной принцессой, членом королевской семьи Японии. Девушка так вжилась в чужую роль, что любила переодеваться в мужскую одежду и имела любовницу. Как член императорской семьи, она имела прямой доступ к представителю королевской китайской династии Пу И. В 30-х годах тот должен был вот-вот стать правителем провинции Манчжурии, нового государства под японским контролем. По сути, Пу И стал бы марионеткой в руках хитрой Кавашимы. В последний момент монарх решил отказаться от этого почетного звания. Ведь именно она по сути управляла бы всей провинцией, слушая приказы Токио. Но девушка оказалась хитрее - она подложила в королевскую кровать ядовитых змей и бомбы, дабы убедить Пу И в опасности. Тот в итоге поддался на уговоры Йошико и в 1934 году стал императором Манчжурии.

Эми Елизабет Торп (1910-1963). Эта женщина занималась в Вашингтоне не только дипломатической деятельностью. Карьера же разведчицы началась с ее замужества за вторым секретарем американского посольства. Он был старше Эми на 20 лет, она путешествовала с ним по свету, не скрывая свои многочисленные романы. Муж и не был против, ведь он был агентом английской разведки, развлечения супруги помогали добывать информацию. После неожиданной смерти супруга агент "Цинтия" направляется в Вашингтон, где дешевым соблазном и подкупом продолжает помогать стране. Англичанка с помощью постели добывала ценную информацию у французских и итальянских служащих и офицеров. Самой известной ее шпионской выходкой стало вскрытие сейфа французского посла. Искусными действиями она смогла сделать это и скопировать морской код, который потом помог войскам союзников осуществить высадку в Северной Африке в 1942 году.

Габриэла Гаст (1943 г.р.). Эта женщина изучала политику в хорошей школе, но, побывав в ГДР в 1968 году, была там завербована разведчиками. Женщина банально влюбилась в красивого блондина Шнайдера, который оказался агентом "Штази". Женщина в 1973 году сумела получить должность в Федеральной службе разведки ФРГ в Пуллахе. На самом же деле она являлась шпионкой ГДР, на протяжении 20 лет передавая туда тайны Западной части Германии. Связь со Шнайдером продолжалась все это время. Габриэла имела псевдоним "Ляйнфельдер", за время службы она сумела подняться по карьерной лестнице до высшего государственного чиновника. Разоблачили агента только в 1990 году. На следующий год ее приговорили к 6 годам и 9 месяцам тюрьмы. Выйдя на свободу в 1998 году, Гаст ныне работает в обычном мюнхенском инженерном бюро.

Рут Вернер (1907-2000). Немецкая коммунистка Урсула Кучински уже в молодости активно участвовала в политической деятельности. Однако выйдя замуж за архитектора, она была вынуждена в 1930 году переехать в Шанхай. Тогда-то ее и завербовали советские спецслужбы, дав псевдоним "Соня". Рут собирала в Китае сведения для СССР, сотрудничая с Рихардом Зорге. Муж же даже не подозревал, чем на самом деле занимается его супруга. В 1933 году женщина прошла в Москве спецкурс разведшколы, вернувшись затем в Китай, она продолжила собирать ценные данные. Затем была Польша, Швейцария, Англия… Информаторы Сони служили даже в разведке США и Европы. Так, с ее помощью была получена бесценная информация о создании в США атомной бомбы прямо от инженеров проекта! С 1950 года Вернер проживала в ГДР, написав там несколько книг, в том числе автобиографическую "Соня рапортует". Любопытно, что дважды Рут уезжала на задания с другими разведчиками, которые лишь по безупречным документам числились ее мужьями. Однако со временем те действительно становились таковыми, по любви.

Виолетта Жабо (1921-1945). Эта француженка уже в 23 года осталась вдовой, она решила вступить в ряды британской разведки. В 1944 году женщина была направлена в оккупированную Францию с секретным заданием. Высадилась она на парашюте. На месте назначения Виолетта не только передавала в штаб данные о численности и местоположении сил противника, но и провела ряд диверсионных действий. Апрельская часть заданий была выполнена, женщина вернулась в Лондон, где ее ожидала маленькая дочка. В июне Жабо снова во Франции, но теперь миссия оканчивается провалом - ее автомобиль задерживает, патроны для перестрелки заканчиваются... Однако девушка была схвачена и направлена в концлагерь "Равенсбрюк", который прославился своими жестокими пытками и медицинскими экспериментами над заключенными. Пройдя сквозь череду истязательств, Виолетта была казнена в феврале 1945 года, не дожив всего несколько месяцев до Победы. В итоге она стала лишь второй в истории женщиной, посмертно награжденной Георгиевским Крестом (1946 год). Позже разведчицу наградили "Военным Крестом" и медалью "За сопротивление".

Слева направо: Регина Ренчон ("Тижи"), жена Жоржа Сименона, сам Сименон, Жозефин Бейкер и её первый муж, граф Пепито Аббитано. Кто пятый за столом, неизвестно. А стоит, наверное, официант, всегда готовый подлить шампанского.

Жозефина Бейкер (1906-1975). Настоящее имя этой американки было Фрида Джозефин МакДональд. Ее родителями стали еврейский музыкант и прачка-негритянка. Сама же она из-за своего происхождения натерпелась много страданий - уже в 11 лет она узнала, что такое погром в гетто. В Америке Бейкер не любили из-за цвета ее кожи, а вот в Европе к ней пришла слава, во время парижских гастролей "Revue Negre" в 1925 году. Необычная женщина прогуливалась по Парижу с пантерой на поводке, ее прозвали "Черной Венерой". Жозефина вышла замуж за итальянца-авантюриста, благодаря чему обзавелась графским титулом. Однако местом ее деятельности оставался Мулен Руж, снималась она и в эротических фильмах. В результате женщина внесла большой вклад в развитие и продвижение всех видов негритянской культуры. В 1937 году Бейкер с легкостью отказалась от американского гражданства в пользу французского, но тут началась война. Жозефина активно включилась в действия, став шпионкой французского сопротивления. Она часто бывала на фронте и даже выучилась на летчицу, получила звание лейтенанта. Также она финансово поддерживала подполье. После окончания войны она продолжала танцевать и петь, снимаясь попутно в телесериалах. Последние 30 лет жизни Бейкер посвятила воспитанию детей, которых она усыновила в разных странах мира. В итоге в ее французском замке жила целая семья-радуга из 12 малышей - японца, финки, кореянки, колумбийца, араба, венесуэлки, марокканки, канадца и трех французов и жителя Океании. Это был своеобразный протест против политики расизма в США. За свои заслуги перед своей второй Родиной женщина была награждена орденом Почетного легиона и Военным крестом. На ее похоронах от имени страны были оказаны официальные воинские почести - ее проводили 21 ружейным залпом. В истории Франции это была первая женщина иностранного происхождения, чья память была почтена таким образом.

Нэнси Уэйк (Грейс Августа Уэйк) (1912 г.р.). Женщина родилась в Новой Зеландии, неожиданно получив богатое наследство она перебралась сперва в Нью-Йорк, а затем и в Европу. В 30-х годах она работала корреспондентом в Париже, клеймя распространяющийся нацизм. С вторжением во Францию немцев девушка вместе с мужем вступила в ряды Сопротивления, став его активным членом. Нэнси обладала следующими прозвищами и псевдонимами: "Белая мышь", "Ведьма", "Мадам Андрэ". С мужем она помогла переправиться из страны еврейским беженцам и военнослужащим союзников. Боясь быть пойманной, Нэнси сама уехала из страны, оказавшись в 1943 году в Лондоне. Там она прошла подготовку в качестве профессиональной разведчицы и вернулась во Францию в апреле 1944 года. В районе Оверань разведчица занималась организацией поставок вооружения, а также вербовкой новых членом Сопротивления. Вскоре Нэнси узнала, что ее муж расстрелян нацистами, которые требовали у него указать местоположение женщины. За ее голову гестапо обещало 5 миллионов франков. В итоге Нэнси возвращается в Лондон. В послевоенное время она была награждена Орденом Австралии и медалью Георгия. Уэйк в 1985 году издала автобиографию "Белая мышь".

Кристин Киллер (1943 г.р.). Бывшая британская модель волею судьбы оказалась "девочкой по вызову". В 60-х годах именно она спровоцировала политический скандал в Англии, получивший название "Дела Профьюмо". Сама же Кристин приобрела прозвище Мата Хари 60-х. Работая в топлес-кабаре, она вступила одновременно в связь с военным министром Британии Джоном Профьюмо и военно-морским атташе СССР Евгением Ивановым. Однако один из пылких поклонников красотки так настойчиво ее преследовал, что этим делом заинтересовалась полиция, а позже и журналисты. Оказалось, что Кристин выуживала у министра секреты, продавая их затем другому своему любовнику. В ходе разразившегося громкого скандала ушел в отставку сам Профьюмо, вскоре - премьер-министр, а затем и консерваторы проиграли выборы. Оставшийся без работы министр был вынужден устроиться посудомойкой, сама же Кристин заработала себе еще больше денег - ведь красивая шпионка была так популярна у журналистов и фотографов.

Анна Чапман (Кущенко) (1982 г.р.). Эта история стала достоянием гласности совсем недавно. Девушка переехала в Англию в 2003 году, а с 2006 году в США возглавила собственную компанию по поиску недвижимости. 27 июня 2010 года она была арестована ФБР и уже 8 июля призналась, что осуществляла разведывательную деятельность. Девушка пыталась получить данные о ядерном вооружении США, политике на Востоке, влиятельных лицах. Прессу заинтересовала красотка с внешностью фотомодели. Оказалось, что Анна осуществляла свои действия еще находясь в Лондоне. Она состояла в связи с неким пэром из палаты лордов и даже подбиралась к принцам. Средства на роскошную жизнь ей приносил бизнес, неизвестно кем спонсируемый. В результате Анна была депортирована в Россию.