Метафорическое моделирование. Теоретические аспекты исследования метафорических моделей и их роли в публицистических текстах

Говоря об изучении метафоры в рамках когнитивной парадигмы, необходимо отметить относительно новую область исследования - метафорическое моделирование. Это направление активно развивается, что находит свое отражение во множестве публикаций. Теория метафорического моделирования развивает концепцию Джорджа Лакоффа и Марка Джонсона, изложенную в монографии «Метафоры, которыми мы живем». Исследователи А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов, Т.Г. Скребцова и А.П. Чудинов занимаются данным направлением в отечественной лингвистике.

А.П. Чудинов в монографии «Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации» предлагает следующую методику описания метафорической модели, соответствующую ее традиционному пониманию в когнитивной лингвистике:

• 1. Характеристика исходной понятийной области (сферы-источника, сферы-донора, источника метафорической экспансии). Эта область обычно более конкретна, доступна для восприятия, что определяет ее высокий метафорический потенциал, способность концептуализировать и категоризировать другие, более абстрактные области.
• 2. Характеристика новой понятийной области (сферы-цели, сферы-магнита, сферы-мишени, реципиентной сферы). Область, которая служит магнитом метафорической экспансии, обычно обладает высоким уровнем абстракции, и для ее понимания необходим процесс метафоризации, переноса свойств и признаков сферы-источника.
• 3. Выделение фреймов, относящихся к данной модели. Фреймы, или структуры данных, используются для представления информации об особом фрагменте человеческого опыта. В процессе метафоризации нередко происходит перенос структуры фреймов области источника в область цели.
• 4. Определение типовых слотов, составляющих каждый фрейм. Слоты (терминальные узлы) - более мелкие элементы, представляющие собой отдельные части фреймов. Слоты хранят некоторые значения о типовой ситуации.
• 5. Характеристика компонента, связывающего сферу-источник и сферу-цель. В каждом конкретном случае существуют некие общие признаки, способствующие сближению сферы-источника и сферы-цели. В различных культурах способы метафоризации и средства представления одной сферы в терминах другой могут значительно различаться.

Каждая метафорическая модель функционирует в определенном дискурсе, поэтому необходимо найти типичные концептуальные векторы, эмотивные характеристики метафорической модели, ее связь с существующей ситуацией.

Каждая метафорическая модель обладает определенным прагматическим потенциалом, т.е. имеет способности к развертыванию в тексте, существуют модели с большей и меньшей частотностью, метафорические модели, характерные для культуры в целом, и модели, созданные в процессе индивидуального творчества.

Название метафорической модели обычно включает два компонента: область источника и область цели.

Метафорическая модель обладает следующими свойствами:

• * Иерархическое устройство метафорической модели. Метафорическую модель составляют фреймы и входящие в их состав слоты, но, кроме того, в состав фреймов могут входить некоторые подфреймы или субфреймы, являющиеся более мелкой конкретной единицей значения. Вся система метафорической модели образует сложную иерархию, с большим количеством часто пересекающихся терминальных узлов.
• * Пересекаемость метафорических моделей. Поскольку существует возможность классификации метафорических моделей по самым разнообразным основаниям, некоторые метафорические модели могут быть отнесены сразу к нескольким группам.
• * Полевая организация метафорических моделей. Как и в составе многих других лексико-семантических объединений, в метафорической модели возможно выделение наиболее типичных фреймов, относящихся к центру, ядру модели, так и довольно экзотических, нетипичных фреймов, окказионально входящих в состав модели.

В процессе исследования метафорических моделей неизбежно возникает потребность в некоторой категоризации метафорических моделей, распределении их по каким-либо классам.

По существу метафора является моделью, выполняющей в языке ту же функцию, что и словообразовательная модель, но только более слож­ную и к тому же действующую "скрыто" и нестандартно.

Синтезирующий характер метафорических процессов связан с целеполагающей деятельностью ее субъекта - "творца метафоры". Эта деятельность ориентирована не только на заполнение понятийных лакун и номинацию, но и на прагматический эффект, который метафора вызывает у реципиента. В свою очередь фактор адресата обязывает создающего метафору прогнозировать ее понимание при выборе тех признаков по­добия в уже названной реалии и той реалии, которая получает это имя. При этом создатель метафоры апеллирует к образно-ассоциативным комплексам этих реалий.

Оперирование с образными сущностями не может не привнести в метафоризацию субъективности их восприятия, не внести в новое значение следов того вспомогательного образа, который ассоциируется с "бук­вальным" значением переосмысляемого слова или сочетания. И это пе­редает в новое значение рефлексы человеческого фактора, ярче всего про­являющиеся в самом отборе исходного значения. Например, для обоз­начения такого явления, как совокупность производных от одного корня, было избрано слово гнездо, так как его значение ассоциативно вызывает представление о причастности некоторой совокупности особей к одному семейству (ср. также вражеское гнездо, где были актуализированы ассо­циации, касающиеся сообщества, или пулеметное гнездо, где мотивом послужило представление об укрытии и т.д.). Еще более яркое образ­ное осознание переноса имени характерно для таких наименований, кото­рые сохраняют образную мотивацию как специфическую черту семанти­ки: речь идет о словах, сочетаниях слов и идиомах типа змея, пень (о че­ловеке), трещать, бубнить (о манере речи), ср. также: раб страстей, червь сомнения, лопнуть от зависти или держать в ежовых рукавицах, возно­сить до небес и т.п.

Из приведенных примеров видно, что метафоризация является уни­версальным средством пополнения языкового инвентаря - как лекси­ческого, так и грамматического, формирующегося в процессах вторич­ной номинации - автономной, когда семантическая транспозиция ограничивается переосмыслением отдельной языковой единицы (слова, аффикса, конструкции), косвенной, при которой одна языковая еди­ница переосмысляется при опоре на смысловое содержание другой, но­минативно доминирующей в данном процессе (как в случаях типа потерять власть, бросать упреки; же­лезная воля, ч е р н а я зависть и т.п.), и в актах идиомообразования, когда речь может идти в самом общем случае о переосмысле­нии некоторого сочетания на основе тех или иных ассоциаций и вызывае­мого ими образа (ср. носить на руках кого-л. "проявлять бережное отно­шение, почитать и оберегать от неприятностей" или "баловать, выполнять все прихоти"; травленый или старый волк "человек, приобретший опыт, знания, испытавший в жизни много невзгод, лишений". Идиомообразование возможно и при заведомой алогичности сочетания, создающей тем не менее смысловую амальгаму из-за метафорического прочтения данного сочетания (писать на воде вилами, из кожи вон лезть и даже согнуть, скру­тить кого-л. в бараний рог).

Безусловно, метафора - далеко не единственный способ вторичной номинации. Продуктивна и метонимия, равно как и синекдоха. Однако эти тропы более "реалистичны", чем метафора: они оперируют не образно ассоциативным подобием, а реальной смежностью, соположением обоз­начаемых или их парциальностью. Хотя образность не чужда и этим средст­вам (ср. рано и до петухов; Девушка в синей шапочке ушла и Синяя шапоч­ка ушла и т.п.), обращение к ним не нуждается в гипотезах о подобии, в допущении фиктивности исходного образа, поскольку он и в реальности сохраняет ассоциативную смежность с новым обозначаемым. Метафора же нуждается в допущении сходства, не всегда очевидного, а чаще всего фиктивного (ср. приведенное выше слово гнездо, а также бревно, коло­менская верста, острый язык, нахлынули волной воспоминания, широ­кое поле деятельности простиралось перед кем-л. - о свойствах и сос­тояниях человека). Именно в этом отношении - "подмечать сходство" (Аристотель) - метафора в большей степени, чем другие тропы, связана с познавательной деятельностью человека.

Свойство механизмов метафоры сопоставлять, а затем и синтезировать сущности, соотносимые с разными логическими порядками, обусловли­вает ее продуктивность как средства создания новых наименований, осо­бенно в сфере обозначения объектов невидимого мира. И в этом важную роль играет наиболее характерный для метафоры параметр - ее антропометричность. Последняя выражается в том, как уже отмечалось выше, что сам выбор того или иного основания для метафоры связан со способностью человека соизмерять все новое для него (в том числе и реально несоизмеримое) по своему образу и подобию или же по пространственно воспринимаемым объектам, с которыми человек имеет дело в практическом опыте. Такое соизмерение как бы уравнивает конкретное и абстрактное, доступное непосредственному ощущению и умопостигаемое, действительно существующее и вымышленное, аморф­ное еще представление о чем-то и представление, уже ставшее стереоти­пом, как эталон или символ (в различных картинах мира - научной, обиходной, мифической в разных их исторических срезах). Так, напри­мер, в метафоре возможно уподобление понятия о чуть заметном увели­чении вероятности осуществления того, на что надеется субъект некоторой ситуации, - луч, проблеск (надежды), отождествление неприятного осознания конфликта с совестью как укола или угрызения (совести), синтез представления о глупости и свойств пробки (Он - настоящая проб­ка) , восприятие ситуации пустых разговоров через такие образы-стерео­типы, как болтать, трещать, молоть языком, человек привык считать, что сердце - орган любви, сострадания и т.п., а глаза - зеркало души и т.д.

Антропометричность метафоры и придает ей способность служить средством создания языковой картины мира изначально в высказыва­ниях о нем, а затем в тезаурусе носителей языка (личностном или нор­мативно-санкционированном) , всегда служащем не только хранилищем самих этих вербализованных средств, но и их ассоциативных потен­ций.

Думается, что исследование способов переосмысления, характерных для других тропов, выявит иные формы и принципы организации языко­вой картины мира и ее роли в национально-культурных особенностях коммуникативной деятельности. Так, например, оксюморон вносит в эту картину парадоксальность, способствующую прагматическому эффекту, гипербола и литота акцентирует важное или незна­чительное - то, что вызывает уважение или пейоративное отношение субъекта речи (ср. большой труд и мелкие дела, занятия, косая сажень в плечах и от горшка три вершка и т.п.). Но введение данных о всех воз­можных способах формирования языковой картины мира не изменит, как представляется, характерных для нее принципов организации - антропоцентричности и антропометричности, а именно способности чело­века познавать, отображать и "оязыковлять" мир идей, страстей, этичес­ких установок и межличностных отношений разного рода в соизмерении с физически ощущаемой действительностью и с привычным для человека ее масштабом.

Описать технику метафоры, т.е. то, как она организует новое значение, - "значит описать метафору как модель, аналогичную слово­образовательным или синтаксическим моделям. Однако модель метафо­ры - еще более сложный механизм, поскольку он порождает совершенно новые языковые объекты не только репродукцией комбинаторно пере­менных единиц, но и путем взаимодействия гетерогенных сущностей, участвующих в метафорическом синтезе. Так, в метафорических соче­таниях типа поле деятельности, сфера влияния и т.п. или перст судьбы, когти смерти, голос совести и др. можно выделить их регулярное смысловое содержание: "как бы место распространения неко­торой деятельности" либо "как бы инструмент некоторого одушевляемого события". Кроме того, в этих сочетаниях осуществляются отбор, выравнива­ние и синтез гетерогенных по природе признаков, характерных для "настоя­щих" локативов типа поле, область, сфера, и понятия деятельности, а также для признаков слов с идентифицирующим типом семантики типа перст, когти, голос и отвлеченного концептуального содержания слов типа судьба, смерть, совесть и т.д.

Примеры подобного рода показывают, что метафора как процесс всегда богаче, чем простое сравнение. И не случайно взгляд на метафору как на сравнение в настоящее время сменяется объяснением ее как метафори­ческого процесса на основе аналогии. Так, еще Г.Шпет писал: "Надо сразу же отметить как необыкновенно узкое и упрощающее действительное положение вещей то убеждение, что, например, метафора возникает из сравнения, если, конечно, не расширять само понятие сравнения до любого сопоставления" . Думается, что "нерв" метафоры - не­кое уподобление, имеющее в исходе сопоставление, которое соизмеряет не целостные объекты, а некоторые сходные их признаки, устанавливая подобие на основе совпадения по этим признакам и гипотезы о возмож­ности совпадения по другим, попадающим в этом сопоставлении в фокус внимания.

В настоящее время наиболее популярной как на Западе, так и у нас, является концепция метафоры, получившая название интеракционистской. Согласно этой концепции, в той ее версии, которая принадлежит М.Блэку, метафоризация протекает как процесс, в котором взаимодействуют два объекта, или две сущности, и две операции, посредством которых осуществляется взаимодействие. Одна из этих сущностей - это тот объект, который обозначается метафорически. Вторая сущность - вспомогательный объект, который соотносим с обозначаемым уже готового языкового наименования. Эта сущность и используется как фильтр при формировании представления о первой. Каждая из взаимо­действующих сущностей привносит в результат процесса свои системы ассоциаций, обычные в случае стандартного употребления языка, что и обеспечивает распознавание говорящими на данном языке метафоричес­кого смысла. При этом метафоризация предполагает и некоторый смыс­ловой контейнер, или контекст (для грамматики слушающего) , в ко­тором как бы фокусируются релевантные для обозначения первой сущ­ности черты, в чем и состоит метафорическое взаимодействие "участни­ков" метафоризации. Понятия о фильтре и фокусе сближают описание этого процесса с чтением на иностранном языке, когда не все слова понят­ны, но тем не менее ясно, о чем идет речь.

Указанные сущности (в концепции Блэка это - внеязыковые объекты, или референты), взаимодействуя в когнитивных процессах фильтрации и фокусирования, образуют новую систему признаков, составляющую новое концептуальное содержание, воплощаемое в новом же значении используемого в метафоре имени, которое воспринимается одновремен­но и в "буквальном" его значении - в изолированном предъявлении .

Концепция Блэка получила широкий резонанс в логико-философских направлениях анализа языка. Пло­дотворной признается сама идея интеракции, поскольку она позволяет наблюдать метафору в действии. Эта идея разрабатывается в рамках понятийной теории значения и другим западным авторитетом в области метафоры - И. Ричардсом, который в отличие от М.Блэка, оперирующего понятием сущности (объекта, референта), предпочитает моделирование метафорического процесса как взаимодействия "двух мыслей о двух различных вещах. Причем эти мысли, возникая одновременно, выражают­ся с помощью одного слова или выражения, значение которого есть ре­зультат их взаимодействия". Интересно отметить, что "основа" (т.е. формирующееся представление о новом объекте) соз­дает референцию, а "носитель" (т.е. вспомогательный объект метафоры как определенное языковое выражение с его "буквальным" значением) задает смысл - тот способ, каким мыслится новый объект.

Концепция, предложенная Ричардсом, представляет значительный ин­терес именно для лингвистики, так как позволяет оперировать не только идеей о взаимодействии двух объектов (референтов) , но и таким фак­том, как мыслительное их отражение, возбуждающее те ассоциативно-образные представления, которые также входят в новое понятие.

То внимание, которое уделено в настоящем разделе логической стороне метафоры, не случайно: именно лингвологический синтез может, на наш взгляд, привести к конструктивному (модельному) описанию метафори­ческого процесса как основного способа создания языковой картины мира в актах вторичной номинации. И главное в такой лингвологической грам­матике метафоры - это включение в нее собственно человеческого факто­ра. Он и привносит в метафоризацию тот этно-, социо-, психолингвистиче­ский комплекс, который позволяет вопреки логическим запретам соеди­нять в метафоре и синтезировать конкретное и абстрактное, логику пер­вого и второго порядков, гипотетичность и реальность, репродуктивно-ассоциативное и креативное мышление.

Мы предлагаем рассматривать метафору как модель смыслопреобразования на основе лингвологической грамматики с привнесением в эту мо­дель тех компонентов, которые дополняют ее сведениями о гипотетичности метафоры и антропометричности самой интеракции, в ходе которой и формируется новое значение.

В качестве основания для анализа метафорической интеракции может выступать номинативный ее аспект, ибо метафора - это всегда употреб­ление уже готового языкового средства наименования как способа созда­ния нового его значения. В метафорической интеракции участвуют по край­ней мере три комплекса, гетерогенных по своей природе.

Первый комплекс - это основание метафоры как мысль о мире (предмете, событии, свойстве и т.п.). Она изначально выступает скорее всего во внутренней речи, т.е еще в довербальной форме [Жинкин, 1964; Серебренников, 1983]. Так, формируя идею актантной рамки и ее роли в структуре предложения, Л.Теньер мыслил ее как некоторое действие, Л.Витгенштейн - как нечто касающееся действительности, Г.Фреге - как что-то постоянное с меняющимися переменными величи­нами.

Второй комплекс, участвующий в интеракции, - это некое образное представление о вспомогательной сущности. Но оно актуализи­руется в метафоре только в той ее части, которая соизмерима с формирую­щейся мыслью о мире как по содержанию, так и по подобию, соответствую­щему антропометричности создаваемого представления и самой возмож­ностью уподобления на основе допускаемого сходства. Как известно, Л.Теньер уподобил предложение маленькой драме, которая разыгрывается между ее участниками, Л.Витгенштейн предпочел образ чего-то спрутообразного, щупальца которого касаются реалий-референтов, Г.Фреге также не избежал образно-ассоциативного подобия, вводя понятие насы­щенности предикатов как их отличительной от предметов черты. Актуали­зация этих представлений (о драме, спруте, ненасыщенности) осуществ­ляется либо за счет "обычных" ассоциаций, либо на основе "личностных тезаурусов" [Караулов, 1985]. Так, например, в метафоре щупальца (об актантах) "в окно сознания" входят те черты реального объекта, которые связаны с прикосновением к чему-либо. Ассоциации этого типа скорее всего имеют онтологический (энциклопедический), а не вербально-семантический статус (так, в метафоре осел признак упрямства или глу­пости принадлежит не уровню значения слова, а обиходно-бытовому представлению о повадках этого животного).

Третий комплекс- это само значение переосмысляемого при посредстве метафоризации имени. Оно играет роль посредника между первыми двумя комплексами. С одной стороны, оно вводит в метафору само образное представление, соотносимое с референтом данного значения, а с другой - действует как фильтр, т.е. организует смысл нового понятия. Кроме того, значение переосмысляемого слова оснащено собственно вер­бальными ассоциациями, которые также небезразличны для интеракции. Например, метафоры типа время бежит, застыло и т.п. обязаны своему возникновению не только образно-ассоциативному комплексу, соотноси­мому с референтами этих слов, но и синонимическим связям исходной метафоры время идет или стоит на месте и т.п.

Итак, можно предположить, что метафоризация - это процесс такого взаимодействия указанных сущностей и операций, которое приводит к получению нового знания о мире и к оязыковлению этого знания. Мета­форизация сопровождается вкраплением в новое понятие признаков уже познанной действительности, отображенной в значении переосмысляемого имени, что оставляет следы в метафорическом значении, которое в свою очередь "вплетается" и в картину мира, выражаемую языком <…>.

Метафоризация начинается с допущения о подобии (или сходстве) формирующегося понятия о реалии и некоторого в чем-то сходного с ней "конкретного" образно-ассоциа­тивного представления о другой реалии. Это допущение, которое мы счи­таем основным для метафоризации и основанием ее антропометричности, является модусом метафоры, которому можно придать ста­тус кантовского принципа фиктивности, смысл кото­рого выражается в форме "как если бы".

Именно модус фиктивности приводит в динамическое состояние зна­ние о мире, образно-ассоциативное представление, вызываемое этим зна­нием, и уже готовое значение, которые и взаимодействуют в процессе метафоризации. Этот модус дает возможность уподобления логически не сопоставимых и онтологически несходных сущностей: без допущения, что X есть как бы Y, невозможна никакая метафора. С этого допущения и начинается то движение мысли, которое ищет подобия, выстраивая его затем в аналогию, а потом уже синтезирует новое понятие, получающее на основе метафоры форму языкового значения. Модус фиктивности и есть "сказуемое" метафоры: разгадка метафоры - это понимание того, в каком модусе предлагается воспринимать ее "буквальное" значение. Итак, модус фиктивности - это средостение метафоры как процесса, его результата, пока он осознается как продукт метафоры.

Модус фиктивности обеспечивает "перескок" с реального на гипотети­ческое, т.е. принимаемое в качестве допущения, отображения действитель­ности, и поэтому он непременное условие всех метафорических процес­сов. <…> Имен­но модус фиктивности придает метафоре статус модели получения гипотетико-выводного знания. Это обеспечивает и необы­чайную продуктивность метафоры среди других тропеических способов получения нового знания о мире в любой области - научной, обиходно-бытовой, художественной.

Возможность назвать орудие письма пером была заложена в самой реальности: это перенос названия, связанный с изменением (а точнее - обретением) новой функции предмета. Когда же это орудие было названо ручкой, был совершен логи­чески некорректный "перескок" из рода в род (часть тела - орудие). Но он мотивирован (хотя и достаточно сложно - с участием метонимии "то, что приводит в действие орудие" - "само орудие"), а главное - антро­пометрически оправдан: орудие для письма предлагалось "творцом" этой метафоры мыслить "как если бы это была рука". Только при допущении о возможном сходстве "тонкости" слуха и зрения могли сформироваться оценочные метафоры острый слух, острое зрение. В еще большей степени "фантастичны" уподобления человека и животных (что, видимо, восходит еще к мифическому мировидению), а также абстрактных понятий и жи­вых существ. Без осознания принципа фиктивности мир выглядел бы так же "кошмарно", как он изображен на полотнах Босха. Ср. в этой связи выражения типа залезть в бутылку, согнуть в бараний рог или в три поги­бели, червь сомнения, сомнение гложет или осел, бревно, дубина в приложе­нии к человеку. Особенно разнообразна в формах проявления принципа фиктивности образная метафора, рисующая мир как инобытие: Дали сле­пы, дни безгневны, Сомкнуты уста. В непробудном сне царевны Синева пуста (А. Блок).

<…> Допущение на основе принципа фиктивности гипотетического подобия раскрепощает творца метафоры, и он переходит на тот уровень соизмере­ния нового и уже известного, где возможными оказываются любое сопо­ставление и любая аналогия, соответствующие представлению о действи­тельности в личностном тезаурусе носителя языка. Как пишет Ю.Н. Карау­лов, относя этот тезаурус к уровню, промежуточному "между семантикой и гносеологией", «употребляемое иногда для обозначения способа упоря­дочения знаний сочетание „картина мира" при всей кажущейся метафорич­ности очень точно передает сущность и содержание рассматриваемого уровня: он характеризуется представимостью, перцептуальностью состав­ляющих его единиц, причем средством придания „изобразительности" соответствующему концепту (идее, дескриптору) служат самые разно­образные приемы. Это может быть создание индивидуального образа на базе соответствующего слова-дескриптора или включение его в некоторый постоянный, но индивидуализированный контекст, или обрастание его определенным набором опять-таки индивидуальных, специфических ассо­циаций, или выделение в нем какого-то особого нестандартного, нетри­виального признака, и т.п.». По существу здесь выделены как раз те единицы, которыми оперирует метафора как образно-ассоциативным богатством, которым владеет носи­тель языка. Соотнесенность метафоры с индивидуальным уровнем языко­вой способности и объясняет роль в ней человеческого фактора и ее ориен­тацию на антропометрическое построение, оперирующее аналогией.

Чтобы показать, что "случайное" (с точки зрения объективной логики универсума) образное подобие более характерно для метафоры, чем реаль­ное сходство, и что в то же самое время выживает только то случайное, что гармонирует с основанием метафоры - ее замыслом, приведем ряд примеров. Так, в названии носик (часть чайника, через которую разливают воду в чашки) функция этой детали отображается не совсем точно: слово рожок точнее обозначало бы эту функцию (ср. англ, spout - конверсив от to spout "литься" - "то, что льет"). Но русский язык "санкционировал" метафору носик, видимо, потому, что визуальное сходство, как более антропометричное (бросающееся в глаза), лучше запоминается. Ср. также ножка (стола), где синтезированы признак визуального подобия опор стола и ног и признак функциональный (ноги служат и опорой), хотя точнее эти детали стола можно было бы назвать столбиками.

Выбор того или иного образа-мотива метафоры связан не просто с субъ­ективной интенцией творца метафоры, но еще и с тем или иным его миро­пониманием и соизмеримостью с системой стереотипных образов и этало­нов, принадлежащих его картине мира. Миропонимание субъекта помещает метафору в определенную, этическую, эстетическую и т.п., среду.

Наиболее характерные свойства метафоры, а именно: ее образность, отбор в процессе интеракции признаков, релевантных для создания гносеологического образа отображаемой ею действительности, ориен­тация на фактор адресата- на его способность разгадать метафору не только интеллектуально, но также оценивая обозначаемое и образ, лежащий в ее основе, эмоционально воспринимая этот образ и соотнося его со шкалой эмотивно-положительных или отрицательных реакций, детерминированных национально-культурными и вербально-образными ассоциациями, - все эти свойства несут в себе антропометричность. Именно антропометричность и отличает метафору как модель смыслопреобразования от собственно эпистемических моделей, оперирующих с абстрактными сущностями и логическими правилами их интерпретации безотносительно к естественной логике языка, которой подчинена метафоризация.

Особое внимание хотелось бы обратить на обязательное наличие в про­цессах метафоризации некоторой важной для субъекта речи "чисто" номи­нативной или номинативно-прагматической интенции. Всякая речь начи­нается с интенции ее субъекта. Однако тот, кто создает метафору, идет на преодоление автоматизма в выборе средств из числа уже готовых. Намеренная за­трата речевых усилий всегда на что-то нацелена. В случае метафориза­ции имеет место достижение какой-либо речевой задачи, которая имплици­рует три целеполагающих по своему характеру компонента: мотив, цель и тактику, вместе подготавливающих иллокутивный эффект высказывания, содержащего метафору.

По этой причине основанием для классификации метафор могут служить не только коммуникативно-функциональные их свойства [Арутюнова, 1978; 1979], но и сама интенция субъекта метафоры, которая использует разные механизмы метафоризации, различные аспекты антропометричности, равно как и различную интерпретацию модуса фиктивности <…>.

Анастасия Алексеевна Шадрина, аспирант, Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского, email: [email protected];

Лариса Олеговна Бутакова, доктор филологических наук, профессор, Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского, e-mail: [email protected].

Рецензенты:

Е.Н. Гуц, доктор филологических наук, профессор, Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского;

Н. Д. Федяева, доктор филологических наук, Омский государственный педагогический университет. УДК 81-13

Ж.Ю. Шацкая

Омский государственный университет имени Ф.М. Достоевского

МЕТАФОРИЧЕСКОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ КАК СПОСОБ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ

КОНЦЕПТА «МОДА»

Рассматривается один из способов репрезентации концепта «мода» посредством метафорического моделирования. Дается описание доминантной метафорической модели «Мода - это артефакт». Ключевые слова: метафора, метафорическое моделирование, метафорическая модель, концепт.

На протяжении долгого времени ученые проявляли повышенный интерес к такому феномену языка, как метафора. В зависимости от состояния научного мировоззрения, менялись подходы к изучению данного языкового явления.

Так, когнитивная лингвистика, которая ставит в центр исследования человека, связывает понимание метафоры с мыслительными процессами: «метафора пронизывает всю нашу повседневную жизнь и проявляется не только в языке, но и в мышлении и в действии. Наша обыденная понятийная система, в рамках которой мы мыслим и действуем, метафорична по своей сути» [Лакофф, Джонсон, 1980, c. 32]. Помимо этого, Джордж Лакофф и Марк Джонсон представляют метафору «неотъемлемой частью человеческого восприятия и средством создания новых значений и новых сущностей в нашей жизни» .

Кроме того, по мнению некоторых исследователей, «с когнитивной точки зрения процессы метафоризации - это специфические операции над знаниями, часто приводящие к изменению онтологического статуса знания» [Баранов А.Н., Караулов Ю.Н., 1991, c. 186].

В рамках когнитивного подхода метафора рассматривается исследователями как универсальная способность человеческого мышления, его определяющая когнитивная способность. Метафоры функционируют как «когнитивные процессы, с помощью которых мы углубляем наши представления о мире и создаем новые гипотезы» [Маккормак, 1990, с. 363].

Как отмечают многие представители когнитивной теории, метафора является основным инструментом мышления, следовательно, трактуется «не тропом, призванным украсить речь и сделать образ более понятным, а формой мышления» [Чудинов, 2001, с. 10].

В последние десятилетия постоянный интерес исследователей к проблемам связи языка и мышления привел к смещению акцентов в область концептуальных структур и когнитивных моделей.

Поскольку в современной лингвистике прочно укрепился антропологический подход к изучению языка, языковые явления рассматриваются в тесной связи с самим человеком, его культурой, историей, мышлением.

Основу мировидения человека составляет картина мира, исследование которой позволяет получить представление о существовании в языке и сознании людей «сгустков смыслов», или концептов.

Определение концепта зависит от того, в каком ракурсе он рассматривается. В обобщенном виде под концептом понимают «глобальную единицу, представляющую собой квант структурированного знания» [Попова, Стернин, 2000, с. 12].

Мы придерживаемся определения С.Г. Воркачева. Согласно его трактовке, концепт рассматривается как «единица коллективного знания / сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой» [Воркачев, 2001, с. 70].

Современные лингвистические исследования в большей степени акцентированы на реконструкции концептов посредством анализа определенных способов и средств репрезентации концептов в языке.

Одним из таких способов является метафорическое моделирование. Теория метафорического моделирования считается достаточно новой и перспективной, поэтому является предметом дискуссий.

Изучение закономерностей метафорического моделирования помогает выявить взаимосвязи между имеющимися в сознании человека категориями, тем самым предоставляя возможность систематизировать накопленный опыт.

Сущность метафорического моделирования состоит в «раскрытии имплицитных параллельных значений, дополнительных к эксплицитно выраженному смыслу метафорических высказываний» [Феденева, 1999, с. 303].

Посредством метафорических моделей можно получить информацию относительно специфики национальной картины мира и выявить особенности восприятия действительности у представителей определенного языка.

А.П. Чудинов акцентирует внимание на том, что система метафорических моделей является «важной частью национальной языковой картины мира, национальной ментальности, она тесно связана с историей соответствующего народа» [Чудинов, 2003, с. 64].

В литературе можно встретить множество публикаций, посвященных теории метафорического моделирования. Для развития теории метафорического моделирования важное методологическое значение имеют труды Ю.Д. Апресяна, Е.А. Урысон и других ученых. Их работы посвящены моделированию образа человека и выявлению основных моделей в семантическом представлении эмоций в русском языке.

Особое место занимают работы А.Н. Баранова, Ю.Н. Караулова, А.П. Чудинова. Авторы предлагают свои определения метафорической модели, указывают на основные функции, структурные части и виды.

Так, А.П. Чудинов перечисляет базовые признаки метафорической модели, которые характеризуются наличием «исходной понятийной области, новой понятийной области, семантического компонента, связывающего значение первичной и вторичной семантических сфер и дающего основания для метафоризации» [Чудинов, 2001, с. 44-45].

Когнитивная наука предлагает для описания знаний о мире «аппарат фреймов и сценариев, которые представляют собой нечто вроде «упаковок» для знаний о мире...» [Баранов А.Н., Караулов Ю.Н., 1994, с. 185-186]. Фрейм - это единица, организованная вокруг некоторого концепта, типичное представление знаний. Совокупность фреймов, составляющих ряд близких ситуаций, образуют метафорическую модель» [там же, с. 186].

При характеристике метафорической модели, ее составляющих, при использовании методики ее описания можно воспользоваться определением, предложенным А.П. Чудиновым. Согласно А.П. Чудинову, «метафорическая модель - это существующая и / или складывающаяся в сознании носителей языка схема связи между понятийными сферами, которую можно представить определенной формулой «X - это Y» [Чудинов, 2003, с. 40].

Автор приводит следующий пример: «Политическая действительность - это шахматная игра». Отношения между компонентами формулы понимается как подобие «Х подобно Y», политическая действительность подобна шахматной игре. В соответствии с приведенной

формулой система фреймов (слотов, концептов) одной ментальной сферы (сферы-источника) служит основой для моделирования ментальной системы другой сферы (сферы-магнита). При таком моделировании в сфере-магните сохраняются структура исходной области и эмо-тивный потенциал, характерный для концептов сферы-источника» [Чудинов, 2003, с. 70].

В качестве основы исследования мы взяли методику, предложенную А.П. Чудиновым. Как указывает А.П. Чудинов, для описания метафорической модели необходимо выявить ее следующие признаки:

Исходную понятийную область (первичную семантическую сферу, ментальную сферу-источник), к которой относятся охватываемые моделью слова в первичном значении;

Новую понятийную область, (вторичную семантическую сферу, ментальную сферу-мишень), к которой относятся охватываемые моделью слова во вторичном значении;

Семантический компонент, который связывает первичные и вторичные значения охватываемых данной моделью слов, то есть выяснить, что дает основания для метафорического использования соответствующих слов;

Относящиеся к данной модели фреймы, каждый из которых понимается как фрагмент наивной языковой картины мира и которые структурируют соответствующую понятийную область (семантическую сферу);

Охарактеризовать составляющие каждый фрейм типовые слоты, то есть элементы ситуации, которые включают какую-то часть фрейма, какой-то аспект его конкретизации, а также назвать типовые концепты, образующие слот;

Оценить продуктивность модели (то есть способность к развертыванию) и ее частотность, а также ее «тяготение» к определенным функциональным стилям и подстилям, речевым жанрам, дискурсам и т.п.;

Оценить прагматический потенциал модели, то есть типовое воздействие соответствующих метафор на адресата [Чудинов, 2001, с. 44-46].

При выборе модели, прежде всего, учитывались такие факторы, как структурированность исходной понятийной сферы, частотность метафор соответствующей модели, продуктивность и возможность соотнесения моделей к числу доминантных.

В данной статье рассмотрена одна из продуктивных, доминантных метафорических моделей «МОДА - ЭТО АРТЕФАКТ». Материалом для исследования стали метафорические словоупотребления, представленные в текстах российских периодических изданий модных журналов, электронных СМИ, Национального корпуса русского языка (http://ruscorpora.ru), передачи первого канала «Модный приговор» и передачи канала СТС «Снимите это немедленно» за 2007-2011гг., а также в текстах массовой литературы.

Как было установлено, метафорическая модель «МОДА - ЭТО АРТЕФАКТ» является четвертой по продуктивности и распространенности.

Основу метафорической модели «МОДА - ЭТО АРТЕФАКТ» составляют, главным образом, метафора принадлежности и метафора собственности. Модель представлена следующими фреймами:

Фрейм «Предмет с разными характеристиками и предназначением».

Прежде всего, мода воспринимается как некий предмет, который можно описать с разных сторон. Выделим следующие слоты: Слот «Хрупкий предмет»: «Можно всегда разбивать моду чем-то своим и чем-то уникальным» («Модный приговор», 1 канал, 23.08.2010).

Слот «Неудобный предмет»: «Удобной моды нет» («Модный приговор», 1 канал, 23.05.2011).

Слот «Предмет с законченной формой»: «В России сложилась устойчивая мода на машины с фронтальной загрузкой, когда белье закладывается через люк на передней панели» (http://ruscorpora.ru).

Слот «Предмет собственности»: «Ну, это у тебя есть мода, а у меня нет» («Модный приговор», 1 канал, 18.11.2010). Обязательно указывается собственник имущества и тот, у кого оно отсутствует.

Слот «Предмет интереса»: «Молодой поклонник увлек ее модой серебряного века» («Модный приговор», 1 канал, 06.05.2011).

Слот «Предмет изучения»: «Перед нами девушка из учебника по английской моде» («Модный приговор», 1 канал, 24.05.2011).

Слот «Готовый предмет»: «О чудо, ворота крепости пали, я бодро пошла наверх, по накату, который вел в огромное индустриальное помещение. Вот где делают моду!» («Антиглянец», с. 351-352).

Слот «Предмет с определенной формой»: «Во всяком случае моду на эпиляцию мы уже сформировали» («Антиглянец», с. 88).

Слот «Предмет одежды»: «На мне все - мода, красота, новости, культура, но в основном интервью» («Антиглянец», с. 537).

Фрейм «Печатное издание». Данный фрейм содержит только один слот.

Слот «Верстка»: «- Наташа, покажите верстку моды! Уже есть?» («Антиглянец», с. 51).

Фрейм «Товар с разными характеристиками и предназначением».

Слот «Доступный товар»: «Послушай, почему все взяли моду в городе ходить в свитерах, особенно в зимний период, когда у тебя все вылезает наружу?» («Снимите это немедленно», канал СТС, 05.12.2010).

Доступность товара также выражается через характеристики «дешевый» и «распространенный»: «В 1960-е годы появились синтетические ресницы, которые раньше делали только из натурального волоса. Эта мода стала более дешевой, более распространенной» («Модный приговор», 1 канал, 19.10.2010).

Фрейм «Механизм». Мода отождествляется с механизмом, выполняющим различные функции:

Слот «Транспортное средство»: «Пока китайская мода набирает обороты на рынке, профессионалы продолжают черпать вдохновение в Париже» (http://www.interlinks.ru).

Фрейм «Объект строительства».

Помимо этого, мода ассоциируется с объектом, для создания которого были применены профессиональные знания в области архитектуры:

Слот «Строение / сооружение»: «Каждый модный сезон характеризуется наличием определенных черт, отделяющих его от предыдущего и, возможно, дающих хороший задел для строительства моды» (http://www.womenclub.ru). У сооружения отмечается основа, опорная часть: «Мода изначально основана на подражании» («Модный приговор», 1 канал, 17.09.2009).

Фрейм «Объект творчества». В данном фрейме мода представлена как результат творчества.

Слот «Изобретение»: «Знаменитая создательница моды в Нью-Йорке Валентина Санина сделала в свою эпоху в 40-е годы знаменитую американскую коллекцию, где она использовала не только мотивы нательного креста, но и одеяния католических монахинь» («Модный приговор», 1 канал, 28.09.2010), «Может быть я - основоположница новой моды, и в следующем сезоне вы все захотите носить такие сапоги» («Модный приговор», 1 канал, 06.04.2011). Моду всегда изобретают известные личности: «Этот цвет изобрела знаменитая итальянская создательница моды» («Модный приговор», 24.12.2010).

Фрейм «Часть местности».

Также мода может являться частью местности:

Слот «Возвышенность / гора»: «Парча, шелк и другие сияющие ткани на пике моды» (http://newansy.ru). На пике можно находиться какое-то время: «Этот аксессуар так и остался на пике моды, перекочевав в 2009 год» (http://www.le-mon.ru). Сохранять положение на этой

маленькой площадке возможно с помощью помощника/наставника: «Держаться на пике моды им помогает практичная функциональность» (http://www.le-mon.ru).

Нахождение наверху осмысляется как привилегированность, принадлежность к избранным, возможность получить право преимущества перед другими.

Итак, как показало проведенное исследование, фундаментом для формирования модели «МОДА - ЭТО АРТЕФАКТ» послужили метафора принадлежности и метафора собственности. Данный вид метафор активно функционирует в текстах, посвященных моде.

Наиболее значимым является фрейм «Предмет с разными характеристиками и предназначением». Этот фрейм объемен, многообразен, обладает разноплановостью. Мода отождествляется с предметом, обладающим разными характеристиками.

В метафорах, извлеченных из представленного фрейма, наиболее ярко репрезентируется образ материальной вещи.

Наполнение фреймов и слотов показывает, что мода, главным образом, концептуализируется в виде предметов обихода человека, механизма, сооружения, а также может быть частью пространства земной поверхности и результатом творческих усилий.

Библиографический список

1. Баранов, А.Н. Словарь русских политических метафор / А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов. - М., 1994. - 351 с.

2. Воркачев, С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С.Г. Воркачев // ФН - 2001. - № 1. - С. 64-72.

3. Лакофф, Д. Метафоры, которыми мы живем / Д. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры. - М., 1990. -

4. Маккормак, Э. Когнитивная теория метафоры / Э. Маккормак // Теория метафоры: сб. / под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. - М. : Прогресс, 1990. - С. 359.

5. Попова, З.Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / З.Д. Попова, И.А. Стернин. -Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 2000. - 30 с.

6. Феденева, Ю.Б. Политическая метафора: эволюция прагматики / Ю.Б. Феденева // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества. - Т. 4. - Екатеринбург, 2000. - С. 76-81.

7. Чудинов, А.П. Политическая лингвистика (общие проблемы, метафора) / А.П. Чудинов. - Екатеринбург, 2003. - 194 с.

8. Lakoff, George. Metaphors We Live By. Chicago / George Lakoff, Mark Johnson. - London: The University of Chicago Press, 1980. - 250 с.

J.Yu. Shatskaya Omsk State University of F.M. Dostoevsky METAPHOR MODELING AS A WAY TO REPRESENT A CONCEPT "MODA"

This article deals with one of the ways to represent a concept through metaphor modeling. The article gives a description of one of the dominant metaphor models "Moda is artifact".

Keywords: metaphor, metaphor modeling, metaphor model, concept.

1. Baranov A.N., Karaulov Yu.N. Slovar russkihpoliticheskih metafor. Moscow, 1994, 351 р.

2. Vorkachev S.G. Lingvokulturologija, jazykovaja lichnost, koncept: stanovlenie antropocentricheskoj paradigmy v jazykoznanii. FN, 2001, no. 1, рр. 64-72.

3. Lakoff D, Dzhonson M. Metafory kotorymi my zhivem. Teorija metafory, Moscow, 1990, 256 р.

4. Makkormak Je. Kognitivnaja teorija metafory. Teorija metafory. Moscow, Progress, 1990, р. 359.

5. Popova Z.D., Sternin I.A. Ponjatie "koncept" v lingvisticheskih issledovanijah. Voronezh, Isd-vo Voronezh. un-ta, 2000, 30 р.

6. Fedeneva Ju.B. Politicheskaja metafora: jevoljucija pragmatiki. Lingvistika: Bjulleten Uralskogo lingvisticheskogo obsh-va. Vol. 4, Ekaterinburg, 2000, рр. 76-81.

7. Chudinov A.P. Politicheskaja lingvistika (obshhieproblemy, metafora). Ekaterinburg, 2003, 194 р.

8. Lakoff, George, Johnson, Mark. Metaphors We Live By. Chicago. London, The University of Chicago Press, 1980, 250 р.

Рецензенты:

Э.В. Акаева, кандидат филологических наук, доцент, Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского;

Т.Н. Винокурова, кандидат филологических наук, Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского.

УДК 811.134.2

С.А. Яковлева

Центр иностранных языков факультета Арагон Национальный автономный университет Мексики

ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ ВАРИАТИВНОСТЬ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ В ПИРЕНЕЙСКОМ И МЕКСИКАНСКОМ НАЦИОНАЛЬНЫХ ВАРИАНТАХ ИСПАНСКОГО ЯЗЫКА И ИХ ПЕРЕВОДОВ НА РУССКИЙ ЯЗЫК (на примере учебно-тематических словарей)

Впервые рассматривается проблематика включения культурно значимой лексики мексиканского национального варианта испанского языка и соответствующих межъязыковых переводческих соответствий в испанско-русских тематических словарях на примере лексического поля «Пища» как средства развития иноязычно-лексической компетенции. Результаты исследования рекомендуется применять в подготовке преподавателей и переводчиков по специальностям испанский и русский язык как иностранные в российских и зарубежных вузах.

Ключевые слова: испанский язык Мексики, двуязычный тематический словарь, культурно значимая лексика, межъязыковые переводческие соответствия.

Современные методики обучения иностранным языкам строятся на системном подходе к изучению лексики, который предполагает, кроме прочего, создание и использование в учебном процессе такого типа словаря, который, будучи словарем активного типа, отражал бы системную организацию лексики. К подобным словарям можно отнести тематические словари, особенностью которых является расположение вокабуляра по темам и смысловым связям, поскольку в нем представлены специфические лексические единицы, которые характеризуются тематическим единством, как-то: семантическое поле , лексико-семантическая группа , лексико-семантический класс условной эквивалентности .

Теория учебного словаря как часть процесса обучения иностранным языкам, отмечает Е.В. Ятаева , находится в начале своего развития. Имеющиеся исследования, в частности, работы В.Г. Гака, П.Н. Денисова, Л.В. Малаховского, В.В. Морковкина, Л.А. Новикова, Л.Г. Саяховой, А.Е. Супруна, посвящены в основном вопросам разработки русскоязычных учебных словарей и не учитывают современные требования к учебной иноязычно-лексической компетенции лингвиста. В связи с этим практика составления учебных словарей значительно отстает от тенденций и возможностей современной методики. Кроме того, диссертационные работы, исследующие учебные словари (в том числе, глоссарии) как средство развития учебной иноязычно-лексической компетенции, отсутствуют.

Тематический словарь - это методически направленное (отбор словника, специфика сочетаемости слов и их перевода) и ориентированное (пользователь, этап обучения) учебное пособие, которое строится в соответствии с общими принципами обучения иностранному языку: функциональностью, коммуникативностью, системностью, ситуативностью. Его основное назначение сводится к практической помощи в выборе слов для выражения той или иной мысли в конкретной коммуникативной ситуации. Основным принципом составления словника тематических словарей является семантико-функциональный, при котором отбор

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Подобные документы

Характеристика метафорических концептов немецкоязычной и русскоязычной научно-популярной лексики на основе описания особенностей когнитивно-семантической организации языковых метафор. Роли метафоры и метонимии в создании образности фразеологических имен.

курсовая работа , добавлен 18.12.2012


Специфика употребления метафор немецкого языка, используемых в текстах на официальных сайтах правительства Германии. Метафоры, используемые в средствах массовой информации с гипертемой терроризм. Анализ метафорических моделей концепта TERRORISMUS.

статья , добавлен 25.10.2013


Метафора как объект научного исследования. Развитие изучения метафоры в последние десятилетия XX в. Основы для изучения метафоры как когнитивного средства. Различные теоретические подходы к исследованию метафорических номинаций в лексике языка.

реферат , добавлен 04.09.2009


Понятие, сущность и разновидности метафоры в русском языке. Теоретический аспект ее изучения как важнейшего тропа. Особенности употребления метафоры в современной прессе. Исследование метафорических процессов на примере газеты "Аргументы и факты".

реферат , добавлен 01.07.2014


Механизм рождения метафоры в политическом дискурсе. Классификация метафорических переносов, особенности распределения политической метафоры по группам, выявление их видов. Сфера функционирования метафоры, политическая метафора в современных СМИ.

контрольная работа , добавлен 03.10.2009


Изучение основных метафорических переносов, осуществленных посредством иконической знаковой системы. Взаимодействие визуальных метафор с вербальной семиотической системой. Популярность визуальной метафоры в современных поликодовых рекламных текстах.

реферат , добавлен 29.07.2013


Определение понятия "композит". Лингвостилистические особенности медийного дискурса. Структурно-семантические особенности композитов. Мотивы композитообразования и употребления. Специфика перевода английских композитов в медийных текстах на русский язык.

дипломная работа , добавлен 27.01.2015


Понятие синонимии русского языка. Классификация синонимов и их стилистические функции в публицистических текстах. Стилистически неоправданное употребление синонимов. Функционирование синонимов в публицистике и их взаимосвязь с газетными жанрами.

курсовая работа , добавлен 29.04.2011

Представители современной когнитивной лингвистики (М. Джонсон, Ф. Джонсон-Лэрд, Е. Киттей, Дж. Лакофф, М. Тернер, Ж. Фоконье, Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов, И.М. Кобозева, Е.С. Кубрякова, В.В. Петров, А.П. Чудинов и др.) рассматривают метафору как основную ментальную операцию, как способ познания, структурирования и объяснения мира . Человек не только выражает свои мысли при помощи метафор, но и мыслит метафорами, создает при помощи метафор тот мир, в котором он живет, а также стремится в процессе коммуникативной деятельности преобразовать существующую в сознании адресата языковую картину мира.

Процессы метафоризации -- это специфические операции над знаниями, часто приводящие к изменению онтологического статуса знания, когда неизвестное становится известным, а известное -- совершенно новым и т. п. В когнитивном плане процесс метафоризации близок к модели рассуждения по аналогии, в основе которой лежит представление о передаче информации или знаний между двумя концептуальными областями или полями: источником и целью.

Для выявления внутреннего строения области источника и области цели зачастую обращаются к метаязыку фреймов и сценариев. Фрейм -- это представление обычной ситуации в виде набора слотов. Каждый слот представляет некоторый тип информации, релевантный для описываемого фрагмента действительности .

Понятие метафорической модели непосредственно опирается на когнитивную теорию метафоры. Метафорическая модель (М-модель) - это регулярный перенос двух и более слов, тематически соотносительных, с одного класса предметов на другой на основе сходства предметов или их оценки. В отличие от метонимических моделей М-модели отличаются меньшей продуктивностью, что объясняется спецификой семантических преобразований: в основе метафорического переосмысления слов лежит более сложный тип ассоциаций (по сходству).

В рамках когнитивной теории метафоры М-модель - это существующая в сознании носителей языка взаимосвязь между понятийными сферами, при которой система фреймов (концептов) одной сферы (сферы-источника) служит основой для моделирования понятийной системы другой сферы (сферы-цели). При таком моделировании обычно сохраняется и эмотивный потенциал, характерный для концептов сферы-источника, что создает широкие возможности воздействия на эмоционально-волевую сферу адресата в процессе коммуникативной деятельности.

Метафорическая модель - это существующая и / или складывающаяся в сознании носителей языка схема связи между понятийными сферами, которую условно можно представить формулой “Х - это Y”. Например, “спортивное соревнование - это война”. Отношение между компонентами формулы понимается не как прямое отождествление, а как подобие “Х подобен Y”, спортивное соревнование подобно войне. В соответствии с названной формулой система фреймов (слотов, концептов) одной ментальной сферы (сферы-источника) служит основой для моделирования ментальной системы другой сферы (сферы-магнита). При таком моделировании в сфере-магните обычно сохраняется не только структура исходной области, но и эмотивный потенциал, характерный для концептов сферы-источника, что создает широкие возможности воздействия на эмоционально-волевую сферу адресата в процессе коммуникативной деятельности.

Категория М-модели подразумевает классификацию (разбиение) областей источника метафоризации (в противоположность цели). Имя метафорической модели обычно дает слово, являющееся родовым по отношению к словам, представляющим элементы ее понятийной системы.

Для описания М-модели необходимо охарактеризовать ее следующие признаки:

1. Исходная понятийная область (в других терминах - ментальная сфера-источник, сфера-донор, источник метафорической экспансии).

2. Новая понятийная область (в других терминах - ментальная сфера-цель, денотативная зона, реципиентная сфера, направление метафорической экспансии).

3. Относящиеся к данной модели фреймы, каждый из которых понимается как фрагмент наивной языковой картины мира и которые структурируют соответствующую понятийную область (концептуальную сферу). По определению В.З. Демьянкова, фрейм - “это единица знаний, организованная вокруг некоторого понятия, но, в отличие от ассоциаций, содержащая данные о существенном, типичном и возможном для этого понятия… Фрейм организует наше понимание мира в целом… Фрейм - структура данных для представления стереотипной ситуации” . Для описания модели в равной степени важен состав фреймов как в сфере-источнике, так и в сфере-цели. Нередко система фреймов предстает как своего рода когнитивный динамический сценарий, отражающий представления о типичной последовательности развертывания модели. Например, М-модель с исходной ментальной сферой “болезнь” может предполагать следующий сценарий развертывания: “заболевание” - “выявление симптомов” - “определение диагноза” - “лечение” - “уход за больным” - “выздоровление”.

4. Составляющие каждый фрейм типовые слоты, то есть элементы ситуации, которые составляют какую-то часть фрейма, какой-то аспект его конкретизации. Например, фрейм “вооружение” включает такие слоты, как “огнестрельное оружие”, “холодное оружие”, “боеприпасы”, “средства защиты от оружия и маскировка” и т. п.

5. Компонент, который связывает первичные (в сфере-источнике) и метафорические (в сфере-цели) компоненты охватываемых данной моделью единиц. Охарактеризовать этот компонент означает выяснить, что дает основания для метафорического использования соответствующих концептов и почему понятийная структура сферы источника оказывается подходящей для обозначения элементов совсем другой сферы.

6. Дискурсивная характеристика модели, то есть типичные для соответствующих метафор концептуальные векторы, ведущие эмотивные характеристики, прагматический потенциал модели, ее взаимосвязи с существующей ситуацией общения, конкретными событиями, взглядами и интенциями субъектов коммуникации и др.

7. Продуктивность модели, то есть способность к развертыванию и типовые направления развертывания в тексте либо дискурсе; частотность использования той или иной модели с учетом стилистических, жанровых и иных признаков текста.

Особого внимания требуют критерии определения семантики и объема М-модели. При выявлении М-модели целесообразно установить структуру значения лексем, выделяя интегральные семы как прямых, так и переносных значений у тематически соотносительных слов. Обязательный минимум при определении модели - наличие хотя бы двух лексем, имеющих сходные прямые и переносные значения . Важным критерием при рассмотрении М-модели является также определение типа ассоциаций - на основе каких признаков было установлено сходство двух предметов.

При дальнейшей характеристике М-модели обычно можно определить ее типовые сценарии, ведущие концептуальные векторы, продуктивность (способность к развертыванию и типовые направления развертывания) и частотность, выявить прагматический потенциал рассматриваемой модели, то есть типовые особенности воздействия на адресата, а также “тяготение” модели к определенным сферам общения, речевым жанрам, социальным ситуациям и т.п .

Возможны различные подходы к систематизации М-моделей. Во-первых, за основу для систематизации можно взять исходную понятийную сферу (сферу-источник метафорической экспансии) и выделить ряд однотипных моделей. Во-вторых, за основу для классификации можно взять сферу метафорического притяжения (“сферу-цель”) и на этой основе выделить следующий ряд однотипных моделей. Наконец, за основу для классификации можно взять основные фреймы понятийного поля, являющегося объектом метафорического притяжения (“сферой-целью”). Так, в понятийном поле “политика” можно выделить следующие фреймы: субъекты политической деятельности (люди), политические организации (партии и т. п.), политические институты (парламент, правительство, муниципальные органы власти), политическая деятельность, отношения между субъектами политической деятельности и т.п. Соответственно, в отношении каждого из вышеупомянутых фреймов можно выделить несколько М-моделей.

Основные направления метафорических переносов были известны давно, еще в античной науке. К ним относились родовидовые переносы и переносы по аналогии, отмеченные Аристотелем и Цицероном, а также модели переноса между одушевленными и неодушевленными предметами, описанные Квинтилианом. Более сложные и “современные” закономерности переносов включают в себя так называемую “физическую” лексику, служащую для характеристики психических состояний человека, атрибуты предмета, преобразующиеся в атрибуты абстрактного понятия и др. .

На сегодняшний день существует множество классификаций М-моделей. В данной работе мы приводим одну из наиболее распространенных классификаций (приложение А).

Описание функции отображения требует определения ее аргументов - элементов области отправления. В качестве аргументов этой функции был использован язык семантических дескрипторов. Область отправления функции (или область источника метафорической проекции) описывается совокупностью “сигнификативных” дескрипторов. Сигнификативные дескрипторы представляют собой нормированное подмножество лексем языка, для которых отсутствуют формы словоизменения. Сигнификативным дескрипторам соответствует специальное “поле” (field). Каждой метафоре приписывается, как правило, несколько сигнификативных дескрипторов, упорядоченных по степени абстрактности - от более конкретного к более абстрактному. Дескрипторы могут отражать также отношение “часть-целое”, при этом упорядочивание происходит от части к целому.

В области прибытия функция отображения действует на “денотативных дескрипторах”, описывающих сферу политических, экономических, социальных и иных реалий.

Упорядоченность сигнификативных и денотативных дескрипторов в структуре М-моделей отражает парадигматический аспект метафоризации .

Синтагматически каждый акт отображения - цикл работы функции отображения - может описываться как одна пара, состоящая из сигнификативного и денотативного дескриптора (“сигнификативный дескриптор - денотативный дескриптор”). “Парадигматическая история” каждого из дескрипторов в этом случае скрыта, но может быть восстановлена при обращении к соответствующей структуре знаний.

Пары “сигнификативный дескриптор - денотативный дескриптор” вместе с функцией отображения представляют собой “синтагматическую модель метафоризации”, а множество таких пар относительно данной М-модели образует то, что можно назвать “реализациями М-модели в дискурсе”.

Синтагматическая и парадигматическая модели метафоризации образуют “дескрипторную модель метафоры”. Тематически связанные поля сигнификативных дескрипторов являются “М-моделями” . Например, сигнификативные дескрипторы, описывающие проблемную сферу военных действий, армии, образуют М-модель войны; дескрипторы, тематически связанные с родственными отношениями, формируют М-модель родственных отношений. По таким же основаниям выделяются М-модели персонификации, механизма, организма, пути-дороги (как части М-модели пространства), пространства (и движения как части М-модели пространства), погоды, фауны, растения-дерева, медицины, религии-мифологии, театра, игры и др. Каждая М-модель описывается иерархически упорядоченными совокупностью сигнификативных дескрипторов.

Как правило, проблема метафорического моделирования рассматривается в контексте художественной литературы и публицистики. Тем не менее, в конце последнего десятилетия XX в. лингвисты пришли к выводу, что субстандартная лексика также может быть источником-носителем определенных специфических М-моделей.

Метафорика, по признанию многих ученых, является мощным источником формирования лексического состава сленга . Ведь в сленге отражается образ жизни речевого коллектива, который его породил, а значит, и понятийная система самого человека. Если же говорить о М-моделях и о дескрипторных источниках данных моделей в контексте субстандартной лексики, то точное количество их неизвестно. Тем не менее, основываясь на исследованиях современных лингвистов, можно сделать некоторые замечания по поводу основных сфер-источников пополнения “запаса” М-моделей.

В первую очередь, множество М-моделей, задействованных в области общего сленга, связаны с глобальной сферой “Человек и общество” . Данная сфера включает в себя несколько номинаций.

Во-первых, данная сфера включает номинацию “Человек как социальное существо” - профессиональную деятельность индивида, его социальный статус, экономическое положение, идеологические и морально-нравственные характеристики личности (drug mule `курьер, перевозящий наркотики"; toy boy `молодой человек, любовник пожилой дамы"; crunchy con `консерватор" и т.д.). Во-вторых, это номинации из сфер, непосредственно влияющих на повседневную жизнь человека и общества в целом, - экономики, политики и права (green shoots `первые признаки улучшения экономической ситуации после упадка"; hot money, grey pound `деньги пенсионеров"; social cleansing, ethnic cleansing, clear blue water / clear red water `идеологическое противостояние партий консерваторов и лейбористов" и т.д.).

К глобальной сфере “Человек и общество” примыкает сфера бытовых артефактов, используемых человеком в повседневной жизни, а также сфера высоких технологий, которая затрагивает деятельность всех социальных институтов и жизнь отдельного человека (candy bar phone `сотовый телефон"; snail mail `традиционная почта"; power dressing `одежда делового стиля"; memory hog в одном из значений `компьютерная программа, использующая большой объем памяти"; bug `ошибка в программе" и т.д.).

Кроме того, среди номинаций представлены метафорические наименования человека в других ипостасях: “Человек как психическое существо” - эмоциональная и интеллектуальная сферы; “Человек как физическое существо” - внешние, половые, возрастные характеристики и т.п. (anorak, colourless `глупый, недалекий и скучный человек"; idea hamster `сообразительный и идейный человек"; stress puppy `тот, кто, невзирая на жалобы, хорошо справляется со стрессом", wired `тот, кто постоянно пребывает в состоянии волнения и напряжения"; ice queen `красивая, но недружелюбная женщина"; flexitarian `вегетарианец, который время от времени ест рыбу, птицу или даже мясо"; meat tooth `тот, кто любит мясо" и т.п.). Метафоры этого типа выполняют в основном экспрессивную и оценочную функцию, сосредоточиваясь, прежде всего, в разговорной речи и сленге, используемом, например, в публицистическом стиле.

Перечень часто задействованных в процессе формирования М-моделей сфер-источников представлен ниже:

Таблица 1.1 - Основные сферы-источники М-моделей

метафорический перенос сленг английский

Как видно из таблицы, природа большинства М-моделей является антропоцентрической, т.к. в основу их положен жизненный опыт самого индивида.

К примеру, научно-технический прогресс, охвативший все отрасли знания, явился причиной того, что самой динамично развивающейся сферой становится сфера высоких технологий. При этом “законодателем моды” остается английский язык как язык информационного общения (mouse - `мышь", hard disk - `жесткий диск", Trojan horse - `троянская программа" и т.п.). Следует отметить, что метафорические номинации получает, прежде всего, компьютер и его программное обеспечение, а затем человек - пользователь и программист (shareware `испытательная версия программы", bells and whistles `дорогостоящая модель компьютера", propeller head `компьютерщик" и т.д.).

Общественно-политическая сфера в английском языке регулярно пополняется метафорами, именующими политические группы, исторические события, государства (Celtic tiger `Ирландия", tiger `азиатские страны с успешно развивающейся экономикой, такие как Гонконг, Южная Корея, Тайвань, Сингапур", rainbow coalition `политическая группировка от представителей политических меньшинств").

Находит отражение в системе английских “сленговых” метафор такое современное социальное явление, как наплыв иммигрантов, этнические социальные и экономические противоречия (glass ceiling `дискриминация на рабочем месте по этническим, половым и социальным признакам"; towelhead `выходец из Юго-Восточной или Центральной Азии, носящий тюрбан").

На сегодняшний день пока не определено, какие причины вызвали появление тенденции к метафоризации сленговых структур. С одной стороны, семантика и эмоционально-экспрессивная оценка данных единиц отражает обеспокоенность общества снижением уровня культуры британцев (dumb down `снижение уровня образованности и эрудиции в обществе"); засильем массовой культуры (в том числе и на телевидении), индустрии развлечений (culture jamming `разрушение" навязчивой городской массовой культуры (например, добавление ироничного текста на билборде)"; break dancing, bodice-ripper `исторический, романтический фильм / роман с героиней-обольстительницей"; sword opera `телесериал с большим количеством сцен борьбы"; earworm `популярная навязчивая мелодия"; docusoap, soap opera, speed-dating `серия кратковременных бесед с несколькими потенциальными романтическими партнерами на организованном мероприятии"; dark tourism `путешествия в места, связанные со смертью и разрушением"); снижением семейных ценностей, разобщенностью в семье (granny dumping `ситуации, когда пожилых людей специально забывают в общественных местах те, кто за них отвечает"; arsenic hour `вечер после работы, особенно о семьях с маленькими детьми"); распространением наркомании (black tar, disco biscuit, love dove `наркотики"; sledge `быть в состоянии наркотического опьянения"); малоактивным образом жизни (особенно теле- и компьютерной зависимостью), неправильным питанием, катастрофическими изменениями в окружающей среде, влияющими на здоровье каждого (cot potato `ребенок до двух лет, который проводит много времени у телевизора"; screenager `подросток с пагубной для здоровья привычкой слишком много времени проводить за компьютером или у телевизора"; junk food `еда вредная для здоровья"; greenwash `создавать имидж компании, обеспокоенной экологическими проблемами и производящей экологически-чистые продукты, скрывая подлинный эффект, который ее товары оказывают на окружающую среду"; climate refugee `человек, вынужденный сменить место жительства из-за климатических изменений, катастроф").

С другой стороны, метафорические номинации в данных сферах свидетельствуют о стремлении многих современных людей вести здоровый образ жизни, следить за своим здоровьем и внешнем видом (six-pack `накачанный пресс"; body lift `пластическая операция"; voice lift `операция на голосовых связках, чтобы голос звучал моложе"; designer baby `ребенок, при зачатии которого производили отбор генов или контроль, чтобы поврежденный ген не попал в ДНК").

Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что степень продуктивности пополнения метафорическими новациями определенных семантических сфер и конкретная семантика этих новаций во многом отражают современную языковую картину мира. В этом случае целенаправленный анализ функционирующих в сфере субстандартной лексики (в нашем случае - в единицах РС) М-моделей может способствовать выявлению тенденций развития дискурса и помочь определить степень влияния изменений социально-экономического характера на функционирование языка.

Выводы по первой главе

1. Сленг - интегративная составляющая, неотъемлемый компонент системы английского языка, в той или иной степени отражающий концептуальную систему народа-носителя языка. РС - лингвокультурный феномен, занимающий важное место в лингвокультурной системе англоязычных стран и обладающий ярко выраженной национальной спецификой, которая легко прослеживается на примерах британского, американского и австралийского вариантов РС. Долгая история и развитие РС свидетельствуют о жизнестойкости данного вида сленга.

2. Семантически РС направлен на человека, его самосознание; данный вид сленга призван не столько отразить явления окружающего мира, сколько передать специфическое отношение человека к ним. В некоторой степени РС может отражать мировоззрение, менталитет носителей языка определенного времени, отношение к тем или иным явлениям, понятиям и событиям и может способствовать передаче сведений о концептуальной системе народа-носителя языка.

3. Метафорическое моделирование в рамках КТМ - это средство постижения, представления и оценки действительности, отражающее многовековой опыт народа и его национальное самосознание. Знания, реализующиеся во фреймах метафорических структур, представляют собой обобщенный опыт взаимодействия человека с окружающим миром - как с миром материальных объектов, так и с социумом.

4. М-модель - это существующая в сознании носителей языка взаимосвязь между понятийными сферами, при которой система концептов одной сферы (сферы-источника) служит основой для моделирования понятийной системы другой сферы (сферы-цели). При таком моделировании обычно сохраняется и эмотивный потенциал, характерный для концептов сферы-источника, что создает широкие возможности воздействия на эмоционально-волевую сферу адресата в процессе коммуникативной деятельности.

5. Степень продуктивности пополнения метафорическими новациями определенных семантических сфер и конкретная семантика этих новаций во многом отражают современную языковую картину мира. Исходя из этого, выявление и анализ функционирующих в области субстандартной лексики (в данном случае - в области РС) М-моделей может помочь определить степень влияния изменений социального характера на изменение и функционирование языковой системы народа-носителя языка и способствовать выявлению некоторых тенденций в развитии дискурса в целом.

Вторая глава нашей работы будет посвящена анализу сленговых выражений, образованных на основе метафорического переноса, и выявлению их метафорических моделей.