Какой подвиг в космосе совершил. Константин Шавловский о российском космическом блокбастере «Время первых

В зале перестали жрать попкорн, голова закружилась, а на глаза навернулись слёзы... зрители испытали чувство гордости за советских космонавтов!

В 1985 году орбитальная станция "Салют-7" перестала выходить на связь с ЦУПом. Неуправляемая станция со временем должна была упасть на Землю. США подготовили к полету свой космический корабль. Рассматривается вероятность стыковки с советской станцией, тогда все передовые технологии попадут в руки врага, которым США были в период "холодной" войны. В кратчайшие сроки СССР подготавливает запуск космического корабля "Союз Т-13".

Экипаж - командир корабля дважды Герой Советского Союза летчик-космонавт Владимир Джанибеков и борт-инженер, летчик-космонавт, Герой Советского Союза летчик-космонавт Виктор Савиных. Ни до, ни после них такого не делал никто. Об этом подвиге советских космонавтов было известно не так и много. На основе этих событий и создан новый российский фильм "Салют-7"...

Но, обо всём по порядку:

Премьера в "Колизее" - это, как обычно, веселое шоу!

Стар и млад приняли участие в викторинах, которые проводило "Авторадио", все участники получили призы и подарки.

С помощью юных зрителей сумасшедший Профессор не только смоделировал бомбардировку Луны метеоритами, но и изготовил настоящую космическую комету, а потом в фойе появился космический туман, сквозь который зрители и проходили в зал...

Зал оказался забит до отказа. Зрители затарились ведрами попкорна и стаканами колы, громко разговаривали и сидели в смартфонах, путали места и входили в зал с опозданием. Сегодняшняя "культура" раздражает и бесит,но... скоро в зале воцарилась полная тишина, только "мёртвая" орбитальная станция "Салют-7" беспомощно крутилась на экране. От невероятных кадров закружилась голова. Соседка слева убрала телефон и, всхлипывая, достала носовой платок. Признаюсь, и у меня на глаза навернулись слёзы... Даже когда включили свет, многие еще оставались на своих местах и досматривали титры фильма, такая редкость!

Для съемок этого фильма был построен отдельный павильон. В натуральную величину были созданы и ЦУП, и орбитальная станция "Салют-7", и космический корабль "Союз Т-13". Роскосмос передал для съемок реальные предметы, побывавшие в космосе. Лучшие мастера невероятных съемок и трюков, операторы и постановщики работали на съёмочной площадке. Актёры Владимир Вдовиченков и Павел Деревянко не просто болтались на канатах, на реальном ИЛ-76 они поднимались в небо на максимальную высоту, после чего самолет резко уходил вниз, на 26 секунд появлялась полная невесомость. Её нельзя сыграть, её надо почувствовать. если бы в зале был Станиславский, он сказал бы:"Верю!"

Фильм основан на реальных событиях, это не "Армагеддон". Люди действительно совершили подвиг. Фильм абсолютно лишен пафоса и надувания щёк, нет зашкалившего патриотизма, нет передергивания и карикатур на советское правительство. Да, в фильме есть моменты, которые приуменьшены или преувеличены. Так это и не документальное кино!

Космонавты Владимир Фёдоров и Виктор Алёхин не знают, с какими трудностями им придется столкнуться на орбитальной станции. Страсти кипят в ЦУПе. Удастся ли вернуть космонавтов на Землю, живых? История любви и подвига, история великих людей, настоящих героев. Всё вы узнаете, если придёте на сеанс этого замечательного, сильного, достойного фильма, предназначенного для всей семьи. Это будет интересно как людям старшего поколения, так и совсем юным зрителям.

Еще с большим уважением я стал относиться к нашему земляку Виктору Петровичу Савиных. Еще больше чувство гордости за свою страну. Рекомендую фильм к просмотру, знаю, что многие с удовольствием посмотрят новый российский блокбастер.

Я не знаю, были ли американские астронавты на Луне. Говорят, что они потеряли все свои чертежи, документы и разработки и теперь не могут снова построить Аполлон. Они вообще склонны много говорить, особенно то, что нельзя проверить...

А вот то, что сегодня я был на "Салюте-7" и получил массу удовольствия, испытал непередаваемые ощущения - это чистая правда!

Владимир Джанибеков и Виктор Савиных

«Медленно, ощупывая пустую, холодную темноту, в космическую станцию вплыли двое в противогазах...

Так, наверное, мог бы начинаться фантастический и страшный триллер. Этот эпизод, несомненно, очень эффектно выглядел бы на кинопленке. На самом же деле увидеть нас было невозможно: вокруг жуткая тишина, непроницаемая темень и космический холод». Такими словами начинается книга В. П. Савиных «Записки с мертвой станции» (здесь и далее приводятся цитаты из книги). Но этот «триллер» - не плод писательской фантазии. Это - реальная страница истории покорения космического пространства. Это - одна из наиболее значимых технических побед нашей отрасли. Впервые в мире корабль «Союз» успешно состыковался с неработающим объектом на орбите.

Космонавтам буквально за считанные дни удалось реанимировать «умершую» станцию. Благодаря высокому профессионализму и самоотверженности экипажа корабля - Владимира Джанибекова и Виктора Савиных - российская космонавтика смогла еще раз доказать всему миру, что невозможное возможно.

Итак, начнем по порядку. 8 июня 1985 года. «Двое в противогазах» - это космонавты Владимир Александрович Джанибеков и Виктор Петрович Савиных. Станция, наполненная космическим холодом, - это «Салют-7». Эпизод - двое космонавтов спасают жизнь орбитальной станции. Модифицированная орбитальная станция «Салют-7» рассчитывалась на более длительный период эксплуатации (до 5 лет), чем ее предшественники. На станции был увеличен объём внутреннего обитаемого пространства, улучшены бытовые условия для экипажа, установлены дополнительные солнечные батареи. Для ВнеКД на «Салюте-7» начали применять усовершенствованные скафандры Орлан, в которых можнобыло работатьв открытом космосе до 6,5 часов.

На орбиту «Салют-7» была выведена 19 апреля 1982 года ракетой-носителем «Протон». До 1984 года на станции постоянно работали экипажи. Последняя долговременная экспедиция покинула «Салют-7» в октябре 1984 года. В тот момент станция была в работоспособном состоянии. Однако через некоторое время связь с «Салют-7» была потеряна. «Станция замолчала, погасла, потеряв интерес к жизни - почти как человека, "Салют" постигла депрессия». 12 февраля 1985 года обнаружилась неисправность в одном из блоков командной радиолинии станции, через который проходили радиокоманды из ЦУПа и информация со станции на Землю. Анализ состояния бортовых систем показал, что произошло автоматическое переключение на второй передатчик. С Земли выдали команду о возобновлении действия первого передатчика. Команда была принята, и станция ушла на очередной виток. Но на следующем сеансе связи информации со станции уже не было вовсе. «Таким образом, мы оказались в полном неведении, что же происходит на борту "Салюта", невозможно было получать телеметрические данные о состоянии бортовых систем комплекса. Все это означало, что теперь нельзя было по сигналам станционных радиосредств контролировать состояние станции на орбите, анализировать характер ее движения вокруг центра масс, исключалась возможность использования аппаратуры и двигателей ориентации для обеспечения сближения и стыковки с транспортными кораблями, исчезла способность следить за работой и состоянием бортовых систем станции (терморегулирования, энергоснабжения, обеспечения газового состава атмосферы, запаса горючего в двигательной установке). Что произошло? В каком состоянии станция? Оставалось только гадать: взрыв, разгерметизация из-за попадания метеорита или, может быть, пожар...»

Для выяснения причин «молчания» станции руководство отрасли приняло решение отправить на «Салют» экипаж. Однако не все было так просто. Снарядить экспедицию - это одно, но ведь, как уже говорилось, станция была в неуправляемом режиме. Как осуществить сближение и стыковку с тем, что сейчас назвали бы «космическим мусором» или «станцией-зомби»? Выход был один - ручная стыковка. Такой опыт был у Владимира Джанибекова, к тому времени уже совершившего 4 космических полета. «Инженерные знания Джана (так называют его друзья), умение точно ориентироваться в ситуации, огромное трудолюбие, товарищеская безотказность, весьма были… кстати в предстоящем полном неизвестности полете». Вторым в команде спасателей «Салюта-7» стал Виктор Савиных, отправившийся во второй космический полет.

«Союз Т-13» был доработан специально для этой миссии - вместо демонтированного штатного кресла третьего космонавта в полет взяли дополнительные запасы воды, поскольку неизвестно было, в каком состоянии находятся системы водообеспечения станции. «Союз Т-13» с командиром Джанибековым и бортинженером Савиных стартовал с Байконура 6 июня 1985 года. «Джанибеков коротко докладывал: "Пошли, пошли! Идет нормально, машина идет устойчиво. Идет очень жестко. Небольшие колебания, поперечные... Есть отделение первой ступени, вторая работает мягче, небольшое покачивание... Есть отделение второй ступени... Двигатель работает устойчиво, мягко. На борту порядок! Работает третья ступень, очень устойчиво... Объект отделился от носителя, вышли на орбиту"».

Через двое суток, 8 июня, корабль сблизился со станцией. Экипаж уже в 02 часа 40 минут начал подготовку оборудования и приборов для проведения сближения и стыковки. В 11 часов утра Джанибеков и Савиных увидели станцию. Из записи В. А. Джанибекова в бортовом журнале: "Станция очень яркая. Сначала ее не было видно, но потом она начала разгораться. Красная-красная, в десяток раз ярче, чем Юпитер. Она отходит в сторону, дальность 7,2 км, скорость 12,8 м/сек... Дальность 4,4 км, скорость 7,8 м/сек... Расхождение 1,5 км…"

С первого раза состыковаться не удалось. Все дальнейшие операции по сближению Джанибеков и Савиных проводили в полностью ручном режиме и, таким образом, практически доказали принципиальную возможность обеспечения близкого подведения активного корабля типа «Союз» к любому объекту в космосе. Переговоры экипажа с Землей: «В. А. Джанибеков: "Расстояние 200 метров, включаем двигатели на разгон. Сближение идет с небольшой скоростью, в пределах 1,5 м/сек. Скорость вращения станции в пределах нормы, она практически застабилизировалась. Вот мы зависаем над ней, разворачиваемся... Ну вот, сейчас мы будем немножко мучиться потому, что по солнышку у нас не все хорошо... Вот изображение улучшилось. Кресты совмещены. Рассогласование корабля и станции в допуске... Нормально идет управление, гашу скорость... ждем касания..." В. П. Савиных: "Есть касание. Есть мехзахват". Земля: "Молодцы, ребята. Все вас поздравляют..."»

Стыковка прошла благополучно. Но при подходе "Союза Т-13" к станции в ЦУПе заметили, что не работала система ориентации солнечных батарей, а это влекло за собой отключение системы энергопитания станции. Можно ли находиться экипажу внутри станции - не знал никто. И никто не знал, что на самом деле произошло на «Салюте». Космонавтам предстояло это выяснить. Джанибеков и Савиных вошли на станцию, температура на которой в это время была около 7 градусов.

Очевидно, что в таких условиях проводить ремонтные работы было практически невозможно. Необходимо было восстановить работоспособность солнечных батарей. «Для восстановления батарей надо было подключить солнечные батареи к шинам системы энергопитания. Для этого необходимо подать напряжение, а напряжения нет. Замкнутый круг. Подать напряжение от корабля можно, но если в электрических цепях станции окажется неисправность, которая выведет из строя систему электропитания корабля, то его спуск и возвращение на Землю становятся невозможными. Поэтому нам предстоял долгий, кропотливый труд. Путем прозвонок мы определили и исключили из дальнейших работ неисправные химические батареи. Их, к счастью, оказалось не так уж и много - две из восьми, появилась надежда, что остальные батареи воспримут заряд, если их подключить напрямую к солнечным батареям. Мы подготовили к подключению все необходимые кабели. В толстенном стволе кабелей мы нашли нужный разъем к которому подстыковали, сделанный нами кабель. Пришлось голыми руками, в холоде скручивать электрические жилы этого кабеля и изолировать скрутки изолентой. Шестнадцать проводов необходимо было соединить. И вот 10 июня первая батарея была поставлена на заряд!»

Они работали, не считаясь со временем. В шапках и варежках, которые связали мама и жена Виктора Савиных. Отогревали замерзшие руки и ноги подогретыми консервными банками. Станция постепенно начала оживать… И уже 23 июня к «Салюту» пристыковался "Прогресс-24" с грузами для экипажа и станции. А в сентябре к Джанибекову и Савиных на борту присоединились Владимир Васютин, Георгий Гречко и Александр Волков.

19 сентября космический корабль «Союз Т-14» состыковался с космической станций «Салют-7». Гречко вернулся на Землю вместе с Джанибековым в космическом корабле «Союз Т-13». 26 сентября 1985 года Виктор Петрович Савиных приземлился вместе с Васютиным и Волковым.

Станция «Салют-7» проработала после этого на орбите еще 6 лет. За 9 лет эксплуатации на станции «Салют-7» работали 6 основных экипажей и 5 экспедиций посещения. В состав экспедиций посещения входили первые космонавты Франции и Индии. Всего на станции работали: 21 космонавт, три космонавта по два раза и один трижды. К станции летали 11 пилотируемых кораблей «Союз Т», 12 грузовых кораблей «Прогресс» и 3 грузовых корабля серии «Космос». Из станции «Салют-7» было осуществлено 13 выходов в открытый космос, общей продолжительностью 48 часов 33 мин.

«Салют-7» была затоплена 7 февраля 1991 года. Это была последняя станция серии «Салют». Станцию, которую первоначально планировали вывести на орбиту под названием «Салют-8», впоследствии переименовали в «Мир». Савиных работал на «Мире» несколько месяцев в 1988 году. После исторической миссии на «Союзе Т-13» Джанибеков в космос больше не летал.

«Сегодняшний космос - это наши чисто практические заботы и тревоги, связанные с погодой на планете людей, урожайностью наших полей и пастбищ, изучением природных ресурсов, охраной окружающей среды. Проблемы Мирового океана, навигация, картографирование, дальняя радио - и телевизионная связь, производство сверхчистых веществ и уникальных материалов - все это и много другое напрямую связано с космосом. Он стал для нас рабочей площадкой, лабораторией и цехом. Космос - это работа, и, прямо надо сказать, работа не из легких. Особо достается в первые дни. В космическом доме много дел, поэтому программа полета получается гибкой: если накапливаются какие-то неотложные заботы, то согласовываем с Землей изменение программы. Что касается эмоционального фона, то он не снимается, но отходит на второй план, на первом - действие. Собранность, сосредоточенность - необходимые условия для любой ответственной работы».

В российской истории покорения космоса много подвигов. Полет Джанибекова и Савиных - один из них. 8 июня 2010 года исполнилось 25 лет этому подвигу. Дважды Герои Советского Союза летчики-космонавты Владимир Александрович Джанибеков и Виктор Петрович Савиных сегодня особое внимание уделяют воспитанию подрастающего поколения. Об этом говорил Владимир Джанибеков в одном из своих интервью: «По моим расчетам, только детей, интересующихся космонавтикой и космосом, в России сотни тысяч. Молодежь очень активно интересуется космической тематикой, технологиями, космической философией. Многие мечтают о космосе с детства. Я вам прямо скажу - наши дети хотят лететь на Марс… Этому процессу нельзя мешать. Ему нужно только помогать. Мы должны воспитывать свое будущее».

Добавим - воспитывать на примерах таких подвигов, как тот, который совершили вы, Владимир Александрович и Виктор Петрович!

ФКА Роскосмос

12 февраля 1985 года Центр управления полетами потерял связь с орбитальной станцией «Салют-7». На тот момент станция совершала полет в автоматическом режиме.

Что именно произошло на борту, с Земли установить не представлялось возможным. Исключили только возможность полного разрушения станции: с помощью оптических средств системы противоракетной обороны «Салют-7» воспринимался как цельный объект.

Выведенная на орбиту в апреле 1982 года станция «Салют-7» была последним словом конструкторской мысли своего времени. Она представляла собой второе поколение проекта «Долговременная орбитальная станция» (ДОС). Эксплуатационный ресурс «Салюта-7» был рассчитан на 5 лет: ни один орбитальный комплекс до этого не разрабатывался для использования в течение столь длительного срока.

В начале восьмидесятых Советский Союз за счет орбитальных станций стремительно отыгрывался за отставание в космической программе, возникшее после проигранной «лунной гонки». Американцы плотно застряли в программе «Спейс Шаттл», которая не обеспечивала нахождение на орбите в течение продолжительного времени. В октябре 1984 года экипаж третьей основной экспедиции «Салюта-7» в составе Леонида Кизима, Владимира Соловьева и Олега Атькова довел рекорд продолжительности одного космического полета до фантастических по тем временам 237 суток.

И вот теперь, за два года до истечения планового ресурса, станция превратилась в груду мертвого металла, несущегося по орбите. Вся пилотируемая программа СССР оказалась под угрозой срыва.

Экспедиция на мертвую станцию

Среди специалистов было немало тех, кто считал ситуацию неразрешимой и предлагал смириться со случившимся. Но большинство поддержало другой вариант: отправить на «Салют-7» спасательную экспедицию.

Ничего подобного история космонавтики не знала. Экипажу предстояло отправиться к мертвой станции, не подающей сигналов, которая к тому же хаотично вращается в пространстве. Нужно было состыковаться с ней и установить, возможно ли восстановление работоспособности.

Риск был колоссальным: космонавты могли столкнуться с неуправляемой станцией, могли, состыковавшись, застрять на ней навсегда, могли отравиться продуктами горения, если на «Салюте-7» был пожар.

Для подобной миссии нужна была специальная подготовка, но время для нее было крайне ограниченным. Баллистики предполагали, что «Салют-7» будет медленно снижаться и примерно через полгода сойдет с орбиты. Тогда к потере станции добавится ее неконтролируемое падение: возможно, на один из крупных городов или даже на АЭС.

Лучшие из лучших

Бортинженера для экспедиции выбрали сразу. Виктор Савиных имел за плечами 20 лет работы в ЦКБ экспериментального машиностроения, бывшем ОКБ-1 Сергея Королева. Непосредственным руководителем Савиных был один из основоположников отечественной космонавтики Борис Раушенбах. Отдел Виктора Савиных занимался разработкой систем управления космических кораблей, оптических приборов для кораблей «Союз» и станции «Салют». В отряде космонавтов не было человека, который знал «Салют-7» лучше.

Виктор Савиных. Фото: РИА Новости / Александр Моклецов

С командиром экипажа было сложнее. Ему предстояло в ручном режиме состыковаться, как говорили впоследствии эксперты, с булыжником.

Бортинженер проводил тренировки с несколькими потенциальными кандидатами, хотя имя главного претендента было известно. Дважды Герой Советского Союза, полковник Владимир Джанибеков имел за плечами четыре космических полета и репутацию человека, который способен в экстремальных ситуациях принимать единственно верное решение.

Но Джанибеков вернулся с орбиты только в июле 1984 года и должен был пройти медицинскую комиссию на предмет возможного участия в новом полете. Когда медики дали Джанибекову добро на экспедицию продолжительностью не более 100 суток, стало ясно, что экипаж сформирован.

Владимир Джанибеков. Фото: РИА Новости / Александр Моклецов

Как указ по борьбе с алкоголизмом помешал проводам космонавтов

Суеверным людям в космосе делать нечего, но и те, кто отвергает мистику, наверняка поежились бы, узнав, что в самую сложную в истории космонавтики экспедицию придется лететь на корабле под номером «13».

«Союз Т-13» прошел специальное переоборудование. Были демонтированы кресло третьего космонавта и система автоматического сближения, бесполезная в данном случае. На боковой иллюминатор был установлен лазерный дальномер, предназначенный для ручной стыковки. За счёт освободившегося места были взяты дополнительные запасы топлива и воды, установлены дополнительные регенераторы очистки воздуха, позволявшие увеличить длительность автономного полета.

Запуск «Союза Т-13» назначили на 6 июня 1985 года. Перед отлетом на космодром Байконур должны были состояться традиционные проводы, и здесь произошла анекдотичная ситуация, вовсе не соответствующая серьезности предстоящей миссии.

Виктор Савиных в своей книге «Записки с мертвой станции» описал случившееся так: «В то утро оба экипажа (основной и дублирующий — прим. Ред.) пришли с семьями в столовую, на столе стоят бутылки с шампанским, а провожающих нет. Мы не понимали, что происходит. Потом вспомнили, что с 1 июня вышел указ о борьбе с алкоголизмом. Было 25 мая. Военные выполнили этот указ досрочно. Мы сели завтракать, никто не заходит... затем пришел А. Леонов , который сообщил, что все начальство ждет на выходе из профилактория и мы опаздываем на аэродром».

Экипаж космического корабля «Союз Т-13»: Владимир Джанибеков (слева) и Виктор Савиных (справа) перед стартом. Фото: РИА Новости / Александр Моклецов

Стыковка при помощи ПРО

6 июня 1985 года в 10:39 по московскому времени «Союз Т-13» стартовал с Байконура. О запуске в советской прессе сообщали, однако о том, что речь идет об уникальной миссии, не было ни слова. Лишь спустя несколько недель журналисты начнут понемногу рассказывать советскому народу о том, что этот полет, мягко говоря, необычный.

8 июня была запланирована стыковка с «Салютом-7». Впервые в истории наведение космического корабля на объект обеспечивалось средствами советской противоракетной обороны (ПРО). Понятно, что в середине восьмидесятых и этот факт для прессы не предназначался.

Джанибеков и Савиных успешно состыковали «Союз Т-13» со станцией. «Мы могли посмотреть друг на друга. Не радовались, потому что этому чувству в наших душах уже не было места. Напряжение, усталость, боязнь сделать что-то не так, когда уже ничего нельзя исправить, — все смешалось. Мы молча сидели в своих креслах, а соленый пот стекал по разгоряченным лицам», — вспоминал бортинженер первые минуты после стыковки.

«Опыт ручного управления у меня имелся. Не получилась бы стыковка — все грустно покачали бы головой и разошлись. По расчетной траектории через два-три дня „Салют“ упал бы в Индийский или Тихий океан. А мы бы с Виктором спустились на Землю», — спокойно рассказывал о происшедшем невозмутимый Владимир Джанибеков.

«Колотун, братцы!»

Но это было только начало. Когда «Союз Т-13» приблизился к станции, космонавты обратили внимание на то, что не работала система ориентации солнечных батарей, а это влекло за собой отключение системы энергопитания «Салюта-7».

«Медленно, ощупывая пустую холодную темноту, в космическую станцию вплыли двое в противогазах... Так, наверное, мог бы начинаться какой-нибудь фантастический триллер. Этот эпизод, несомненно, очень эффектно выглядел бы на кинопленке. На самом же деле увидеть нас было невозможно: вокруг жуткая тишина, непроницаемая темень и космический холод. Такой обнаружили мы станцию „Салют-7“, которая к тому же теряла высоту, не отвечала на позывные с Земли. Двое землян в мертвой станции, где-то посреди бесконечного космоса...» — так писал Виктор Савиных в предисловии к книге «Записки с мертвой станции».

В день, когда Джанибеков и Савиных зашли в «Салют-7», командир бросил реплику, которую оперативно убрали из всех отчетов: «Колотун, братцы!»

Станция не была разгерметизирована, и атмосфера ее не была отравлена угарным газом, чего опасались в ЦУПе. Но «Салют-7» полностью замерз. Температура внутри станции была не выше 4 градусов тепла.

Экипаж космического корабля «Союз Т-13». Владимир Джанибеков (справа) и Виктор Савиных. Фото: РИА Новости / Александр Моклецов

Шапки в космосе, или Откуда появился Лев Андропов

Первую ночь «Памиры» — такой позывной был у экипажа «Союза Т-13» — провели не на станции, а в своем корабле. А в ЦУПе инженеры ломали головы над тем, какие меры по реанимации «Салюта-7» можно предпринять немедленно. Было очевидно, что долго в таких условиях экипаж работать не сможет.

И снова рядом с драмой соседствует анекдот. Жена Виктора Савиных перед полетом связала мужу и его товарищу по экипажу пуховые шапки, не догадываясь, насколько они придутся кстати. Фото космонавтов в этих шапках облетят весь мир и войдут в историю. А много лет спустя создатели американского блокбастера «Армагеддон», вдохновившись этими фотографиями, придумают образ разваливающейся российской станции и вечно пьяного русского космонавта Льва Андропова в шапке-ушанке.

В июне 1985 года было не до анекдотов. В комбинезонах, шапках и варежках космонавты по очереди работали на борту «Салюта-7», страхуя друг друга и пытаясь запустить «умершие» системы. Когда становилось особенно холодно, грелись при помощи самогреющихся банок с консервированными продуктами.

Плевок замерзал за три секунды

Записи переговоров с Землей зафиксировали и такой факт: в первые дни работы на «Салюте-7» Джанибекова попросили... плюнуть, чтобы проверить, замерзнет ли слюна. Командир экипажа плюнул и доложил: слюна замерзла в течение трех секунд.

На четвертый день полета при помощи двигателей «Союза» удалось развернуть солнечные батареи к Солнцу. Долго и кропотливо разбирались с химическими батареями, без которых нельзя было начать зарядку солнечных. 11 июня удалось зарядить пять блоков батарей и подключить часть систем станции. Это был ключевой момент: если бы батареи не ожили, «Салют-7» пришлось бы покинуть.

12 июня Джанибеков и Савиных провели первый телерепортаж с борта «Салюта-7». Поскольку для советской общественности полет оставался «плановым», а не аварийно-спасательным, космонавтов попросили на время эфира снять шапки. После окончания сеанса связи экипаж снова утеплился.

Между нами тает лед...

По узлу, по агрегату, космонавты возвращали станцию к жизни. И в благодарность за это «Салют-7» едва их не убил.

По признанию Виктора Савиных, самый страшный момент случился тогда, когда начал таять лед на борту. В условиях невесомости вся станция покрылась тонкой пленкой воды. В любой момент могло произойти короткое замыкание, а вслед за этим пожар.

О такой проблеме на Земле не подумали, и средствами для уборки воды (то есть банальными тряпками) экипаж не обеспечили. Пришлось пустить в дело все, что хорошо впитывало влагу, разорвать на лоскуты даже комбинезоны.

«Объем работы был большой, конечно. Электронных блоков около тысячи и кабелей три с половиной тонны. Из-за того, что долго не работали вентиляторы, скопился углекислый газ. Приходилось часто прерываться и размахивать чем-нибудь, чтобы разогнать воздух. Но справлялись. А когда тяжело становилось, то шутили и дружно матерились», — признавался Джанибеков.

«Салют» реанимирован

23 июня 1985 года, благодаря проведенным работам, к «Салюту-7» смог пристыковаться грузовой корабль «Прогресс-24». Грузовик доставил дополнительные запасы воды и топлива, оборудование для замены вышедшего из строя и для предстоящего выхода в космос.

Экипаж не только продолжал ремонтные работы, но и начал проводить научные эксперименты. 2 августа Джанибеков и Савиных осуществили выход в открытый космос продолжительностью 5 часов, во время которого были установлены дополнительные солнечные батареи и оборудование для проведения экспериментов.

После этого стало окончательно ясно, что «Салют-7» спасен. 18 сентября 1985 года к «Салюту-7» пристыковался корабль «Союз Т-14» с экипажем в составе Владимира Васютина, Георгия Гречко и Александра Волкова. Предполагалось, что Джанибеков, отработавший на орбите разрешенные врачами 100 дней, вместе с Гречко вернется на Землю, а Савиных продолжит длительную экспедицию вместе с Васютиным и Волковым.

Члены основного экипажа космического корабля «Союз Т-14» (слева направо): бортинженер Георгий Гречко, космонавт-исследователь Александр Волков, командир корабля Владимир Васютин. Фото: РИА Новости / Александр Моклецов

Трижды Герой — космонавт? Не положено

Джанибеков и Гречко действительно вернулись на Землю 26 сентября. А вот экспедиция Савиных, Васютина и Волкова закончилась гораздо раньше запланированного. Почему — это отдельная история, к спасению «Салюта-7» прямого отношения не имеющая. Желающие легко могут узнать, почему усилия Джанибекова и Савиных во многом пошли насмарку, а Советский Союз так и не запустил в космос первый полностью женский экипаж.

За уникальную операцию по спасению космической станции Виктор Савиных получил вторую звезду Героя Советского Союза. А вот Владимир Джанибеков трижды Героем не стал: по сложившейся традиции космонавтам больше двух звезд Героя не давали, и даже с учетом уникальности полета исключения не сделали. Командира экспедиции удостоили ордена Ленина и присвоили ему звание генерал-майора.

Космическая кувалда, или Чего не было на самом деле

Что касается истории о планировавшемся американцами захвате «Салюта-7» при помощи космического корабля «Челленджер», то Джанибеков и Савиных относятся к ней скептически. Да, есть данные, что такая идея действительно была в НАСА, но решить эту задачу было чрезвычайно сложно. «Поймать» двадцатитонный «Салют», демонтировать с него солнечные батареи и приборы, закрепить и спустить на Землю — такая миссия выглядит нереально даже в глазах тех, кто совершил невозможное, спасая мертвую станцию.

И последнее: об отношении реальных героев к тем, которых зрители видят в картине, посвященной этой истории. Люди, хотя бы на любительском уровне интересовавшиеся космонавтикой, сразу поймут, что некоторые вещи придуманы исключительно ради потехи несведущей аудитории.

«Категорически был против эпизода, где космонавт кувалдой чинит солнечный датчик. Высказал свое мнение, но эпизод в фильме все-таки остался. Не хочу никого и ничего критиковать. Скажу только: на съемки меня не пригласили», — рассказал в интервью «Российской газете» Виктор Савиных.

Ну что ж, россиянам не привыкать к вольной трактовке реальных подвигов от отечественных кинотворцов. Но не стоит и забывать о том, как было на самом деле.

Фильм «Бумажный солдат» Алексея Германа-младшего – обласканная призами Венецианского кинофестиваля невнятно-тягомотная лента о вселенской тоске утопающего в грязи первого отряда космонавтов.

События фильма разворачиваются в 1961 году на Байконуре. Лента рассказывает о шести неделях жизни врача Даниила Покровского, который готовит отряды космонавтов к выходу в космос, разрываясь от страха за этих героических людей и любви и жалости к двум близким ему женщинам - жене и любовнице. Врач Покровский живёт между Москвой и строящимся Байконуром. В Москве у него красавица жена, на Байконуре – на редкость страшненькая любовница. Жена (тоже врач) смолит «Беломор», называет Ленина «кровопийцей и немецким шпионом», ругает советскую власть, проклинает космическую программу, потому что «все ваши ракеты – чтобы бомбы возить», хочет ребёнка и устраивает мелкие истерики. Любовница ходит по грязи в резиновых сапогах, хочет быть всегда рядом с врачом, гоняет собак, покупает у солдат краденую казенную ванну и тоже устраивает мелкие истерики.

Сам врач Покровский ушел недалеко – он, не поверите, также не прочь устроить истерику, пьет горькую, разговаривает с умершими родителями, надевает на голову скворечник и искренне считает, что посылает своих подопечных из отряда космонавтов на верную смерть.

Собственно, так считают все, кто хоть как-то работает с космонавтами.

Периодически то один, то другой ученый или военный подходит к коллеге и говорит что-нибудь типа: «А мы же на смерть человека посылаем». Коллега с трагической миной уходит от беседы. Даже военный оркестр разучивает траурные марши. Остальные то и дело молятся; набожность героев фильма вообще вызывает искреннее удивление, учитывая, что на дворе 1961 год и перед нами некие пламенные комсомольцы и комсомолки, почему-то знающие назубок «Отче наш».

На этом фоне вполне понятно, что кандидаты в космонавты – сплошь параноики.

Между собою называют друг друга «лайками». Молодой парнишка, который больше остальных боится лететь, сгорает в барокамере (реальный случай – в марте 1961 года действительно сгорел Валентин Бондаренко; кстати, в 1967 году точно так же погибли три американских астронавта). Юрий Гагарин лежит на полу в ванной в позе зародыша, прижимая к груди подушку, и только после стакана водки приходит в себя. В общем – какой ты, нафиг, танкист, пардон, космонавт. Перед стартом Гагарин и Титов прямо в скафандрах катаются по грязи на велосипедах, в паузах разучивая некую официальную речь – ее тут же снимают прямо среди вышеупомянутой грязи.

В целом, как говорил Бендер, картина битвы мне ясна.

Байконур в фильме представляет собой весьма любопытное зрелище: сплошные лужи вперемешку с все той же грязью, в которой, натужно урча, застревают грузовые «ЗиСы». Вымазано все – от машин до погон и петлиц у военных. Везде ходят расхристанные солдаты, которые ничего не делают, и казахи в телогрейках, продающие богато иллюминированные портреты Сталина за сорок рублей. Еще вокруг много собак и верблюдов, а также постоянно идет дождь. Все туберкулезно кашляют и едят яблоки.

В этих условиях обитают и наши герои, от врача Покровского до будущих космонавтов. Алексей Герман-младший все-таки младший, и отцовской тщательности реконструкции требовать от него было бы грешно. Ну и что, что в 1961 году ученые и прочие жили во вполне цивилизованных условиях в поселке Ленинский – не в дощатых бараках, где отовсюду капает, а в обычных нормальных четырехэтажных многоквартирных домах. Пусть в поселке были кинотеатр, бассейн, школы, универмаг и гостиничный комплекс, плюс очень красивый парк культуры и отдыха, благополучно загнувшийся в девяностые при отсутствии финансирования. Пусть!

Я художник, я так вижу.

Уставший от работы в нечеловеческих условиях врач Покровский на подмосковной даче встречается с друзьями, которые пьют водку, поют песни Окуджавы (отсюда название) и жалуются на плохое качество производимых в СССР наручных часов. Друзья, по мнению многих отечественных кинокритиков, символизируют собою мятущуюся советскую интеллигенцию. На здоровье, пусть себе мятутся – глядя на них, все равно, если что и вспомнится, так разве слова Льва Гумилева: «Боже упаси! Я не интеллигент, у меня профессия есть!».

Ближе к финалу главный герой врач Покровский умирает, так и не узнав, что Гагарин слетал в космос благополучно. Вряд ли мы раскрыли здесь некую тайну: мрак нагнетался с самого начала картины, но, к огорчению ее создателей, Гагарин-то в 1961 году так и не погиб, а без мертвого тела получалось как-то не комильфо. На покойного врача внимания никто не обращает – он лежит в кузове грязного грузовика под дождем, а вокруг дегенеративные солдаты радуются прорыву в космос, а ученые плачут, говоря умильно: «Взлетел, аки ангел»

Любопытно, что сами создатели картины во главе с режиссером Германом-младшим своей работой очень гордятся.

«Многие иностранцы до сих пор уверены, что в России в каждой подворотне медведь, литр водки и все беспрерывно танцуют вприсядку», – сказал не так давно Герман в интервью МК. В результате «Солдат» был обласкан призами в Венеции. Видимо, благодарные иностранцы очень радовались, что им наконец-то открыли глаза.

Спасибо Герману за то, что изменил мнение иностранцев. Теперь они будут уверены, что русские запустили космонавта, отобрав наиболее параноидального типа из группы таких же психов, причем запустили прямо из грязной лужи при помощи нескольких дощатых бараков, группы военных с дегенеративными лицами и группы врачей, которых самих неплохо было бы лечить электричеством, ибо все как один – опасные истерики.

Если что и заслуживает доброго слова, так это игра актеров.

Исполнитель главной роли Мераб Нинидзе делает своего Покровского вполне на уровне. Похожий на относительно молодого Аль Пачино, он истерит и ссорится со своими женщинами вполне достоверно. Чулпан Хаматова в роли жены Покровского очень напоминает Гурченко периода фильмов о войне и нелегкой бабской доле (вроде «Особо важного задания»). Хорошо это или плохо – сказать не решимся, тем более Хаматова давно уже напоминает Людмилу Марковну не только в этой картине – это у нее, видимо, получается вовсе не специально. Любовница врача – Анастасия Шевелева – актриса хорошая, но ей тут развернуться попросту не дали; роль у нее дохленькая и однообразная.

А заканчивается картина все на той же подмосковной даче десять лет спустя, в 1971 году.

Интеллигенция все так же пьет, глумится над кубинцами, продает друг другу подержанные автомобили, а скульптор-авангардист представляет на редкость омерзительного вида памятник наконец-то погибшему Гагарину. Но более всего радует, что только что купленные часы любителя Окуджавы опять не работают. Совок поганый, что ж вы хотели. Часы не могут сделать, а туда же – в космос.

«А главное - картина не занудная, не такая, что на пятой минуте хочется пойти покурить, а на десятой - повеситься», – говорит Герман. Не соврал Алексей Алексеевич. Покурить хочется уже на второй минуте, а повеситься – на пятой.

26 ноября 1937 года родился летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза Борис Егоров.

Число «13» во многих странах считается несчастливым. Доходит до того, что в гостиницах порой нет 13-х номеров, а в некоторых театрах - 13-х рядов.

В космонавтике тоже существуют приметы и суеверия, и число «13» там также не жалуют. Тем не менее, кому-то все равно предстояло стать 13-м космонавтом планеты Земля. Выбор судьбы пал на третьего члена экипажа советского космического корабля «Восход-1» Бориса Егорова.

Первый врач на орбите, красавец, любимец женщин - Егорову завидовали, считали баловнем судьбы, шептались за спиной, что успехи приходят не благодаря таланту, а по блату.

Он ушел из жизни сравнительно молодым человеком, в период, когда слава героев космоса померкла, и о них редко вспоминали. Откровенных интервью один из первых советских покорителей космоса не давал, то ли потому, что не считал нужным с кем-то этим делиться, то ли считая, что наука важнее бытовых переживаний.

Отец и сын

Он родился 26 ноября 1937 года в Москве, в семье нейрохирурга Бориса Григорьевича Егорова . Отец будущего космонавта был настоящим светило медицины, академиком, директором института нейрохирургии имени Бурденко.

Высокое положение отца и стало главной причиной, почему Егорова-младшего за спиной называли «блатным». Вот только на самом деле отношения двух Борисов теплыми не были. Мать Бориса Борисовича, тоже врач, умерла, когда ему было 14. Отец привел в дом новую женщину, и этот поступок сын счел предательством. Став студентом, Егоров-младший практически перестал общаться с отцом.

Как и родители, он выбрал медицину, но еще в институте увлекся самым новым на тот момент направлением - изучением влияния на человека условий космоса.

Космическая медицина делала самые первые шаги, и среди первопроходцев оказался и Борис Егоров. Окончив лечебный факультет 1-го Московского Ордена Ленина медицинского института им. И. М. Сеченова, он с головой ушел в работу.

Борис Егоров, 1964 г. Фото: РИА Новости

Упрямый кандидат

В Институте авиационной и космической медицины сотрудникам приходилось проходить спецподготовку. Помощь космонавту может потребоваться в самых недоступных районах, а значит, врач должен быть готов к десантированию с самолета. К моменту полета Гагарина Егоров состоял в группе врачей-парашютистов. 12 апреля 1961 года он дежурил в Сибири, на тот случай, если посадка произойдет в незапланированном районе. Но помощь его тогда не потребовалась.

Весной 1962 года был объявлен набор в первую группу врачей-космонавтов, и Егоров подал рапорт на зачисление. Но получил отказ - у него нашли близорукость. Упрямства Борису было не занимать - осенью он пишет новый рапорт на имя начальника лаборатории, и просит ходатайствовать перед вышестоящим руководством о включении него в группу «космических медиков».

Настойчивость помогла, Егорова действительно добавили к ранее отобранным кандидатам.

Полет на троих

В 1963 году было принято решение превратить одноместный «Восток» в многоместный «Восход». Ставилась задача отправить в космос экипаж сразу из трех человек. Ресурсов для решения такой задачи не хватало, разместить троих там, где было тесно одному, не получалось, поэтому пришлось избавляться от части аппаратуры. Отказались и от скафандров, поскольку инженеры убеждали, что корабль безопасен и в них нет необходимости.

Экипаж «Восхода-1» планировалось составить по схеме «летчик, ученый, врач». С первыми трудностей не было, поскольку в набранный в 1960 году отряд космонавтов входили 20 человек. Отбор ученых и врачей был куда более проблематичным, поскольку они таким идеальным здоровьем, как летчики, не отличались.

В мае 1964 года Мандатная комиссия допустила к подготовке четырех врачей и одного ученого. В этот небольшой список попал и Егоров. Затем группу расширили до девяти человек.

Перед другими кандидатами в группе врачей у Бориса Егорова было преимущество - будучи моложе остальных, он имел на своем счету уже 10 научных работ по космической медицине и почти готовую кандидатскую диссертацию.

Борис Егоров и Юрий Гагарин. Фото: РИА Новости

24 часа 17 минут в космосе

В июле 1964 года сформировали два экипажа. В основной вошли Борис Волынов, Георгий Катыс и Борис Егоров, а в дублирующий - Владимир Комаров, Константин Феоктистов, Алексей Сорокин и Василий Лазарев. Позицию врача решили подстраховать дополнительным кандидатом.

В процессе подготовки комиссия пришла к выводу, что дублеры готовы лучше, и экипажи поменяли местами. Но Егоров остался в основном составе - его уровень готовности сочли высоким.

12 октября 1964 года «Восход-1» стартовал с экипажем в составе Владимира Комарова, Константина Феоктистова и Бориса Егорова. Полет длился 1 сутки 00 часов 17 минут 03 секунды. Это было первое космическое путешествие, где проводились полноценные медицинские эксперименты.

Впрочем, на Земле космонавты обнаружили, что главный «эксперимент» поставили не они. «Восход-1» стартовал при Никите Хрущеве , и, по сложившейся традиции, докладывать об успешном выполнении задания должны были ему. Однако как раз в эти дни Хрущева сместили, и доклад принимал уже новый глава страны Леонид Брежнев.

Торжественная встреча в Москве экипажа космического корабля «Восход-I»: Константина Феоктистова, Владимира Комарова и Бориса Егорова (слева направо). Фото: РИА Новости

Все члены экипажа «Восхода-1» стали Героями Советского Союза.

Мечта слабого пола

Как уже говорилось, на всю планету Земля покорителей космоса тогда было всего 13, а в СССР - только девять, из них одна женщина.

Слабый пол при виде восьми мужчин, побывавших на орбите, млел, не обращая внимания на то, женаты они или нет. А уж Егоров, которого природа наделила внешностью кинозвезды, сражал дам наповал.

Первая жена Бориса Егорова Элеонора и сын Борис. Фото: РИА Новости/ Александр Моклецов

Еще в институте Егоров женился на сокурснице Элеоноре Мордвинкиной. У пары родился ребенок, но пылкая юношеская влюбленность быстро угасала. А когда к Борису пришла слава и известность, и он оказался в окружении поклонниц, выяснилось, что мужской темперамент у него ничуть не слабее, чем у отца, которого Егоров в юности не сумел понять.

Второй женой космонавта стала звезда советского кино Наталья Фатеева. В нынешние времена такая яркая пара неизбежно была бы в центре внимания светской хроники. Впрочем, и тогда советские граждане с упоением передавали из уст в уста подробности жизни космонавта и актрисы, которые доходили до них в искаженном виде.

20 лет счастья

По какой причине дал трещину этот брак, есть немало версий. Точно известно, что новой любовью Бориса Егорова стала другая актриса, партнерша Фатеевой по комедии «Три плюс два» Наталья Кустинская.

Кустинская была замужем, но Егоров не сдавался - он ездил за предметом обожания по всей стране, мог проводить целые дни на ее лестничной клетке. И, в конце концов, женщина сдалась.

Они провели вместе два десятка лет, что, с учетом любвеобильности и темперамента обоих, невероятно долго. У них не было общих детей, но Борис дал свою фамилию сыну Натальи от предыдущего брака, Дмитрию.

Брак распался в 1991 году - как говорила Наталья Кустинская, она не смогла простить мужу измену. В том же году Егоров женился вновь, на враче-стоматологе Татьяне Вураки.

Эксперименты и мотогонки

Женщины не отвлекали его от любимой работы. К новым полетам он больше не готовился, но напряженно трудился в Институте медико-биологических проблем. С 1984 по 1992 годы Егоров возглавлял новый Научно-исследовательский институт биомедицинской технологии, одним из создателей которого он и являлся.

Космонавт Борис Егоров. 1988 год. Фото: РИА Новости/ Виталий Савельев

Помимо слабого пола и науки, Борис Егоров обожал скорость. Он был одним из первых, у кого в СССР появилась личная иномарка - Buick Electra. Друзья вспоминают, что водителем он был классным, ездил быстро, но в аварии не попадал. А в 40 лет удивил окружающих тем, что увлекся мотокроссом, и стал лично собирать мотоциклы для гонок.

Бизнес оказался тяжелее полета в космос

Распад Союза ударил и по Егорову - денег на науку стало выделяться ничтожно мало, и специалист по биотехнологиям и космической медицине решил податься в бизнес.

Новоявленные предприниматели охотно шли с ним на сотрудничество, рассчитывая, что известный человек со связями поможет «разруливать» проблемы. Егоров и «разруливал», хотя друзья отмечали, что дается это ему очень тяжело. В бизнесе он чувствовал себя не в своей тарелке, и постоянное напряжение сказывалось на здоровье. Его все чаще беспокоило сердце, и врачи советовали как можно скорее взяться за лечение. Егоров обещал, что возьмется, как только уладит самые неотложные дела. Но 12 сентября 1994 года сердце космонавта остановилось.

Бориса Егорова похоронили на Новодевичьем кладбище, рядом с отцом.