Бомбежки во время второй мировой. Операция «Огненный шторм» 

«Мы выбомбим Германию - один город за другим. Мы будем бомбить вас все сильнее и сильнее, пока вы не перестанете вести войну. Это наша цель. Мы будем безжалостно ее преследовать. Город за городом: Любек, Росток, Кельн, Эмден, Бремен, Вильгельмсхафен, Дуйсбург, Гамбург - и этот список будет только пополняться», - с этими словами командующий бомбардировочной авиацией Великобритании Артур Харрис обращался к жителям Германии. Именно такой текст был распространен на страницах миллионов разбрасываемых над Германией листовок.
Слова маршала Харриса неотвратимо претворялись в жизнь. День за днем газеты выдавали статистические сводки.
Бинген - разрушен на 96%. Дессау - разрушен на 80%. Кемниц - разрушен на 75%. Маленькие и большие, промышленные и университетские, полные беженцев или забитые военной промышленностью - немецкие города, как и обещал британский маршал, один за другим превращались в тлеющие руины.
Штутгарт - разрушен на 65%. Магдебург - разрушен на 90%. Кельн - разрушен на 65%. Гамбург - разрушен на 45%.
К началу 1945 года новости о том, что еще один немецкий город перестал существовать, воспринимались уже как обыденность.
«Теоретики бомбовой войны пришли к выводу, что город противника сам по себе является оружием - структурой с гигантским потенциалом самоуничтожения, надо лишь привести оружие в действие. Надо поднести фитиль к этой бочке с порохом, - говорит Йорг Фридрих. - Немецкие города были крайне восприимчивы к огню. Дома были преимущественно деревянными, чердачные перекрытия - это готовые загореться сухие балки. Если поджечь в таком доме чердак и выбить окна, то возникший на чердаке пожар будет подпитываться кислородом, проникающим в здание через выбитые окна, - дом превратится в огромный камин. Понимаете, каждый дом каждого города потенциально являлся камином - надо было только помочь ему превратиться в камин».
Оптимальная технология создания «огненного шторма» выглядела следующим образом. Первая волна бомбардировщиков сбрасывала на город так называемые воздушные мины - особый тип фугасных бомб, главной задачей которых было создание идеальных условий для насыщения города зажигательными бомбами. Первые воздушные мины, применявшиеся британцами, весили 790 килограммов и несли в себе 650 килограммов взрывчатки. Следующие модификации были куда мощнее - уже в 1943 году британцы применили мины, несшие в себе 2,5 и даже 4 тонны взрывчатки. Огромные цилиндры длиной три с половиной метра высыпались на город и взрывались от соприкосновения с землей, срывая с крыш черепицу, а также вышибая окна и двери в радиусе до километра.
«Взрыхленный» таким образом, город становился беззащитным перед градом зажигательных бомб, высыпавшихся на него сразу же после обработки воздушными минами. При достаточном насыщении города зажигательными бомбами (в отдельных случаях на квадратный километр сбрасывалось до 100 тысяч зажигательных бомб) в городе одновременно вспыхивали десятки тысяч пожаров. Средневековая застройка городов с ее узкими улочками помогала огню перекидываться с одного дома на другой.
Перемещение пожарных расчетов в условиях всеобщего пожара было крайне затруднено. Особенно хорошо занимались города, в которых не было ни парков, ни озер, а только высушенная веками плотная деревянная застройка.
Одновременное возгорание сотен домов создавало на площади нескольких квадратных километров тягу небывалой силы. Весь город превращался в печь невиданных размеров, засасывающую в себя кислород из окрестностей. Возникающая тяга, направленная в сторону пожара, вызывала ветер, дующий со скоростью 200-250 километров в час, гигантский пожар высасывал кислород из бомбоубежищ, обрекая на смерть даже тех людей, кого пощадили бомбы.
Любеку суждено было стать первым немецким городом, испытавшим на себе технологию «огненного шторма». В ночь на Вербное воскресенье 1942 года на Любек было высыпано 150 тонн фугасных бомб, взломавших черепичные крыши средневековых пряничных домиков, после чего на город пролился дождь из 25 тысяч зажигательных бомб. Вовремя понявшие масштаб катастрофы пожарные Любека попытались вызвать подкрепление из соседнего Киля, но безуспешно. К утру центр города представлял собой дымящееся пепелище.
Ровно спустя два месяца после уничтожения Любека, в ночь с 30 на 31 мая 1942 года, погодные условия над Кельном оказались более удобными - и выбор пал на него.
Налет на Кельн стал одним из самых массированных налетов на крупный немецкий город. Для атаки Харрис собрал всю имевшуюся в его распоряжении бомбардировочную авиацию - включая даже бомбардировщики береговой авиации, критически важные для Британии. Бомбившая Кельн армада насчитывала 1047 машин, а сама операция получила название «Тысячелетие».

Чтобы избежать столкновений самолетов в воздухе, был разработан специальный алгоритм полета - в итоге в воздухе столкнулись лишь две машины. Общее количество потерь в ходе ночной бомбежки Кельна составило 4,5% от участвовавших в рейде самолетов, при этом в городе было уничтожено 13 тысяч домов, серьезно повреждено еще 6 тысяч. И все-таки Харрис бы расстроен: ожидавшийся «огненный шторм» не возник, во время налета погибло меньше 500 человек. Технология явно нуждалась в доработке.
К усовершенствованию алгоритма бомбежек были привлечены лучшие британские ученые: математики, физики, химики. Британские пожарные давали советы относительно того, как затруднить работу их немецких коллег. Английские строители делились наблюдениями о технологиях возведения немецкими архитекторами противопожарных стен.
В итоге уже через год «огненный шторм» был реализован в другом крупном немецком городе - Гамбурге.
Бомбежка Гамбурга - так называемая операция «Гоморра», пришлась на конец июля 1943 года. Британские военные особенно радовались тому, что все предыдущие дни в Гамбурге стояла небывало жаркая и сухая погода. При налете также решено было воспользоваться серьезным технологическим новшеством - британцы впервые рискнули распылить в воздухе миллионы тончайших полосок металлической фольги, что полностью вывело из строя немецкие радары, призванные фиксировать движение через Ла-Манш самолетов противника и направлять на их перехват истребители. Система ПВО немцев была полностью выведена из строя.
Таким образом, 760 британских бомбардировщиков, под завязку загруженные фугасными и зажигательными бомбами, подлетели к Гамбургу, не испытывая практически никакого противодействия.
Хотя только 40% экипажей смогли сбросить свои бомбы точно внутри намеченного круга радиусом в 2,5 километра вокруг церкви Святого Николая, эффект от бомбежки был потрясающий. Зажигательные бомбы подожгли уголь, находившийся в подвалах домов, и уже через несколько часов стало ясно, что потушить пожары невозможно.
К исходу первого дня экзекуция повторилась: на город обрушилась вторая волна бомбардировщиков, и еще 740 самолетов сбросили на Гамбург 1500 тонн взрывчатки, а потом залили город белым фосфором...
Вторая волна бомбежки вызвала в Гамбурге желаемый «огненный шторм» - скорость ветра, всасываемого в сердце пожара, достигала 270 километров в час. Потоки раскаленного воздуха кидали обгоревшие трупы людей как куклы. «Огненный шторм» высасывал кислород из бункеров и подвалов - даже не тронутые ни бомбежкой, ни огнем подземные помещения превращались в братские могилы. Столб дыма над Гамбургом был виден жителям окрестных городов за десятки километров. Ветер пожара доносил обгоревшие страницы книг из библиотек Гамбурга до предместий Любека, располагавшихся в 50 километрах от места бомбежки.
Немецкий поэт Вольф Бирманн, переживший бомбежку Гамбурга в шестилетнем возрасте, напишет потом: «В ночь, когда с неба пролилась сера, перед моими глазами люди превращались в живые факелы. Крыша фабрики улетела в небо, как комета. Трупы сгорали и становились маленькими - чтобы уместиться в братских могилах».
В общей сложности в ходе операции «Гоморра» в Гамбурге погибло не менее 35 тысяч человек. На город было сброшено 12 тысяч воздушных мин, 25 тысяч фугасных бомб, 3 миллиона зажигательных бомб, 80 тысяч фосфорных зажигательных бомб и 500 канистр с фосфором. Для создания «огненного шторма» на каждый квадратный километр юго-восточной части города пришлось по 850 фугасных бомб и почти 100 тысяч зажигательных бомб.
Вероятность для жителей городов погибнуть в огненном кошмаре возрастала с пугающей скоростью. Если раньше люди предпочитали скрываться от бомбежек в подвалах, то теперь при звуках воздушной тревоги они все чаще бежали к построенным для защиты населения бункерам, но мало в каком городе бункеры могли вместить более 10% от числа жителей. В результате люди сражались перед бомбоубежищами не на жизнь, а на смерть, а к погибшим от бомб прибавлялись задавленные толпой.
Страх гибели под бомбами достиг максимума в апреле-мае 1945 года, когда бомбежки достигли пика интенсивности. К этому времени было уже очевидно, что Германия проиграла войну и стоит на пороге капитуляции, но именно в эти недели на немецкие города обрушилось больше всего бомб, а количество смертей среди гражданского населения составило за эти два месяца невиданную ранее цифру - 130 тысяч человек.

Самым известным эпизодом бомбовой трагедии весны 1945-го стало уничтожение Дрездена. На момент бомбежки 13 февраля 1945 года в городе с населением 640 тысяч человек находилось около 100 тысяч беженцев.
В 22.00 первая волна британских бомбардировщиков, состоявшая из 229 машин, сбросила на город 900 тонн фугасных и зажигательных бомб, что привело к пожару практически по всему старому городу. Спустя три с половиной часа, когда интенсивность пожара достигла максимума, на город обрушилась вторая, вдвое большая волна бомбардировщиков, высыпавшая в пылающий Дрезден еще 1500 тонн зажигательных бомб. Днем 14 февраля последовала третья волна атаки - выполненная уже американскими пилотами, сбросившими на город около 400 тонн бомб. Такая же атака повторилась 15 февраля.
По итогам бомбежек город был полностью разрушен, число жертв составило не менее 30 тысяч человек. Точное количество жертв бомбардировки до сих пор не установлено (достоверно известно, что отдельные обугленные трупы изымались из подвалов домов вплоть до 1947 года). Некоторые источники, чья достоверность, впрочем, ставится под сомнение, называют цифры до 130 и даже до 200 тысяч человек.
«После войны американцы провели масштабное исследование того, какие именно последствия для немцев имела их замечательная бомбовая война. Они были очень разочарованы, что им удалось убить так мало людей, - продолжает Йорг Фридрих. - Они думали, что убили два-три миллиона человек, и очень расстроились, когда оказалось, что погибло 500-600 тысяч.
Им казалось, что это немыслимо - так мало погибших после таких долгих и интенсивных бомбардировок. Однако немцы, как оказалось, смогли защититься в подвалах, в бункерах. Но есть в этом отчете и другое интересное наблюдение. Американцы пришли к выводу, что, хотя бомбежки не сыграли серьезной роли для военного поражения Германии, характер немцев - это было сказано еще в 1945 году! - психология немцев, то, как немцы ведут себя, - существенным образом изменился.
В докладе говорилось - и это было очень умное наблюдение, - что бомбы по-настоящему взорвались не в настоящем. Они уничтожили не дома и не живущих тогда людей. Бомбы взломали психологическую основу немецкого народа, сломали его культурный хребет. Теперь страх сидит в сердце даже тех людей, которые не видели войну.
По материалам.

Теперь уже доподлинно известно, что во время Второй мировой войны англо-американская авиация намеренно бомбила мирные немецкие города. Статистика последствий «воздушной войны» приводит следующие данные: во всех возрастных группах потери среди женщин превышают потери среди мужчин приблизительно на 40%, количество погибших детей также очень высоко — 20% от всех потерь, потери среди старших возрастов составляют 22%. Разумеется, эти цифры не говорят о том, что только немцы стали жертвами войны. Мир помнит Освенцим, Майданек, Бухенвальд, Маутхаузен и еще 1 650 концлагерей и гетто, мир помнит Хатынь и Бабий Яр… Речь о другом. Чем отличались англо-американские способы ведения войны от германских, если они также приводили к массовой гибели мирного населения?

Отмашка Черчилля

Если сравнить снимки лунного ландшафта с фотографиями того пространства, которое осталось от немецкого города Везель после бомбардировки 1945 года, то различить их будет сложно. Горы вздыбленной земли, чередующиеся с тысячами огромных воронок от бомб, очень напоминают лунные кратеры. Поверить в то, что здесь жили люди, — невозможно. Везель стал одним из 80 немецких городов-мишеней, подвергшихся тотальным бомбардировкам англо-американской авиации в период с 1940 по 1945 год. С чего же началась эта «воздушная» война — фактически война с населением?

Обратимся к предшествующим документам и отдельным «программным» высказываниям первых лиц государств, участвовавших во Второй мировой войне.

На момент вторжения германских войск в Польшу — 1 сентября 1939 года — всему мировому сообществу был известен документ «Правила войны», разработанный участниками Вашингтонской конференции по ограничению вооружений в 1922 году. В нем говорится буквально следующее: «Воздушные бомбардировки с целью терроризирования гражданского населения, или разрушения и повреждения частной собственности не военного характера, или же причинения вреда лицам, не принимающим участия в военных действиях, воспрещаются» (статья 22, часть II).

Более того, 2 сентября 1939 года английским, французским и германским правительствами было заявлено о том, что бомбардировкам будут подвергаться «строго военные объекты в самом узком значении этого слова».

По прошествии полугода с момента развязывания войны, выступая в палате общин 15 февраля 1940 года, английский премьер-министр Чемберлен подтвердил принятое ранее заявление: «Что бы ни делали другие, наше правительство никогда не будет подло нападать на женщин и других гражданских лиц лишь для того, чтобы терроризировать их».

В итоге гуманная концепция руководства Великобритании просуществовала лишь до 10 мая 1940-го — дня прихода на пост премьер-министра Уинстона Черчилля после смерти Чемберлена. На следующий же день по его отмашке английские летчики стали бомбить Фрейбург. Помощник министра авиации Дж. М. Спейт прокомментировал это событие так: «Мы (англичане) начали бомбардировки объектов в Германии раньше, чем немцы стали бомбить объекты на Британских островах. Это исторический факт, который был признан публично... Но так как мы сомневались в психологическом влиянии, которое могло оказать пропагандистское искажение правды о том, что именно мы начали стратегическое наступление, то у нас не хватило духа предать гласности наше великое решение, принятое в мае 1940 года. Нам следовало огласить его, но мы, конечно, допустили ошибку. Это — великолепное решение». По мнению известного английского историка и военного теоретика Джона Фуллера, тогда «именно от рук г-на Черчилля сработал взрыватель, который вызвал взрыв — войну на опустошение и террор, небывалые со времен вторжения сельджуков».

После восьми английских налетов на немецкие города люфтваффе в сентябре 1940 года бомбили Лондон, а 14 ноября — Ковентри. По мнению автора книги «Воздушная война в Германии» генерал-майора Ганса Румпфа, именно этот налет на центр английской авиамоторной промышленности принято считать началом тотальной воздушной войны. Тогда помимо завода была разрушена до основания половина городских построек, погибло несколько сот мирных жителей. Официальная немецкая пропаганда назвала этот налет «гигантской воздушной бомбардировкой», чем изрядно помогла официальной английской пропаганде, обвинившей люфтваффе в «варварстве». После этого немецкие бомбардировки несколько приостановились, а англичане до начала 1942 года занимались так называемыми «точными» бомбардировками, производившимися в основном по ночам. Воздействие этих налетов на экономику Германии было крайне незначительным — производство вооружения не только не снижалось, но и неуклонно возрастало.

Английская бомбардировочная авиация переживала явный кризис. В августе 1941 года секретарь кабинета министров Д. Батт представил доклад, в котором доказывалась абсолютная неэффективность налетов бомбардировщиков в том году. В ноябре Черчилль даже был вынужден приказать командующему бомбардировочной авиацией сэру Ричарду Перси максимально ограничить число налетов, пока не будет выработана концепция применения тяжелых бомбардировщиков.

Дебют одержимого

Все изменилось 21 февраля 1942 года, когда новым командующим бомбардировочной авиацией Королевских ВВС стал маршал авиации Артур Харрис. Любитель образных выражений, он сразу же пообещал «выбомбить» Германию из войны. Харрис предложил отказаться от практики уничтожения конкретных целей и выполнять бомбометание по городским площадям. По его мнению, разрушение городов должно было, несомненно, подорвать дух гражданского населения, и прежде всего рабочих промышленных предприятий.

Таким образом, в использовании бомбардировщиков произошел полный переворот. Теперь они превратились в самостоятельный инструмент войны, не нуждающийся во взаимодействии с кем-либо. Харрис со всей своей неукротимой энергией начал превращать бомбардировочную авиацию в огромную машину разрушения. Он в кратчайшие сроки установил железную дисциплину и потребовал беспрекословного и быстрого выполнения всех его приказов. «Закручивание гаек» мало кому пришлось по вкусу, но это Харриса беспокоило меньше всего — он чувствовал мощную поддержку премьер-министра Черчилля. Новый командующий в категорической форме потребовал от правительства предоставить ему 4 тыс. тяжелых четырехмоторных бомбардировщиков и 1 тыс. скоростных истребителей-бомбардировщиков типа «Москито». Это дало бы ему возможность еженощно держать над Германией до 1 тыс. самолетов. Министрам «экономического» блока с большим трудом удалось доказать неистовому маршалу абсурдность его требований. С их выполнением английская промышленность просто не могла справиться в обозримом будущем, хотя бы из-за нехватки сырья.

Так что в первый «рейд тысячи бомбардировщиков», состоявшийся в ночь с 30 на 31 мая 1942 года, Харрис отправил все, что у него было: не только немногочисленные «Ланкастеры», но и «Галифаксы», «Стирлинги», «Бленхеймы», «Веллингтоны», «Хемпдены» и «Уитли». В общей сложности разнотипная армада насчитывала 1 047 машин. По окончании рейда на базы не вернулся 41 самолет (3,9% от общей численности). Такой уровень потерь насторожил тогда многих, но только не Харриса. Впоследствии среди британских ВВС потери бомбардировочной авиации были всегда наибольшими.

Первые «тысячные рейды» не привели к заметным практическим результатам, да этого и не требовалось. Налеты носили «учебно-боевой» характер: по мысли маршала Харриса, нужно было создать необходимую теоретическую основу бомбометания и подкрепить ее летной практикой.

В таких «практических» занятиях прошел весь 1942 год. Помимо немецких городов англичане несколько раз бомбили промышленные объекты Рура, цели в Италии — Милан, Турин и Специю, а также базы немецких подводных лодок во Франции.

Уинстон Черчилль оценил этот период времени так: «Хотя мы постепенно и добились столь необходимой нам точности попадания в ночных условиях, военная промышленность Германии и моральная сила сопротивления ее гражданского населения бомбардировками 1942 года сломлены не были».

Что же касается общественно-политического резонанса в Англии относительно первых бомбардировок, то, например, лорд Солсбери и епископ Чичестерский Джордж Белл неоднократно выступали с осуждением подобной стратегии. Они выражали свое мнение и в палате лордов, и в прессе, акцентируя внимание военного руководства и общества в целом на том, что стратегические бомбардировки городов не могут быть оправданы с моральной точки зрения или по законам войны. Но подобные вылеты тем не менее продолжались.

В этом же году в Англию прибыли первые соединения американских тяжелых бомбардировщиков «Боинг Б-17», «Летающая крепость». На тот момент это были лучшие стратегические бомбардировщики в мире как по скорости и высотности, так и по вооружению. 12 крупнокалиберных пулеметов «Браунинг» давали экипажу «Крепости» неплохие шансы отбиться от немецких истребителей. В отличие от английского американское командование делало ставку на прицельное бомбометание при дневном свете. Предполагалось, что мощный заградительный огонь сотен «Б-17», летящих в сомкнутом строю, не сможет прорвать никто. Действительность оказалась иной. Уже в первых «тренировочных» налетах на Францию эскадрильи «Крепостей» понесли чувствительные потери. Стало ясно, что без сильного прикрытия истребителей результата не добиться. Но союзники еще не могли выпускать истребители дальнего действия в достаточном количестве, так что экипажам бомбардировщиков приходилось рассчитывать в основном на себя. Таким образом авиация действовала до января 1943 года, когда состоялась конференция союзников в Касабланке, где были определены основные моменты стратегического взаимодействия: «Необходимо настолько расстроить и разрушить военную, хозяйственную и индустриальную мощь Германии и так ослабить моральный дух ее народа, чтобы он потерял всякую способность к военному сопротивлению».

2 июня, выступая в палате общин, Черчилль заявил: «Могу сообщить, что в этом году германские города, гавани и центры военной промышленности будут подвергаться такому огромному, непрерывному и жестокому испытанию, которое не переживала ни одна страна». Командующему английской бомбардировочной авиацией было дано указание: «Начать самые интенсивные бомбардировки промышленных объектов Германии». Впоследствии Харрис писал об этом так: «Практически я получил свободу бомбить любой немецкий город с населением 100 тыс. человек и более». Не откладывая дело в «долгий ящик», английский маршал спланировал совместную с американцами воздушную операцию против Гамбурга — второго по численности населения города Германии. Эту операцию назвали «Гоморра». Ее целью были полное разрушение города и обращение его в прах.

Памятники варварству

В конце июля — начале августа 1943 года на Гамбург было совершено 4 ночных и 3 дневных массированных налета. В общей сложности в них приняли участие около 3 тыс. тяжелых бомбардировщиков союзников. Во время первого налета 27 июля с часа ночи на плотно населенные районы города было сброшено 10 000 т взрывчатых веществ, главным образом зажигательных и фугасных бомб. Несколько дней в Гамбурге бушевал огненный шторм, а столб дыма достигал высоты 4 км. Дым горящего города ощущали даже летчики, он проникал в кабины самолетов. По воспоминаниям очевидцев, в городе кипели асфальт и хранящийся на складах сахар, в трамваях плавились стекла. Мирные жители сгорали заживо, обращаясь в пепел, либо задыхались от ядовитых газов в подвалах собственных домов, пытаясь укрыться от бомбежек. Или же — были погребены под руинами. В дневнике немца Фридриха Река, посланного в Дахау фашистами, приводятся рассказы о людях, бежавших из Гамбурга в одних пижамах, потерявших память или обезумевших от ужаса.

Город был наполовину разрушен, погибло более 50 тыс. его жителей, свыше 200 тыс. были ранены, обожжены и искалечены.

К своему старому прозвищу «бомбардировщик» Харрис добавил еще одно — «Нельсон воздуха». Так его теперь называли в английской печати. Но ничто не радовало маршала — уничтожение Гамбурга не могло приблизить решающим образом окончательное поражение противника. По подсчетам Харриса, требовалось одновременное разрушение по крайней мере шести крупнейших немецких городов. А для этого не хватало сил. Оправдывая свои «небыстрые победы», он заявил: «Я не могу больше надеяться на то, что мы сможем нанести поражение с воздуха крупнейшей промышленной державе Европы, если для этого мне дается в распоряжение всего лишь 600—700 тяжелых бомбардировщиков».

Британская промышленность не могла так быстро, как желал Харрис, восполнять потери таких самолетов. Ведь в каждом налете англичане теряли в среднем 3,5% от общего числа участвовавших бомбардировщиков. На первый взгляд вроде бы немного, но ведь каждый экипаж должен был совершить 30 боевых вылетов! Если это количество умножить на средний процент потерь, то получится уже 105% потерь. Поистине убийственная математика для летчиков, бомбардиров, штурманов и стрелков. Мало кто из них пережил осень 1943-го…

А вот другая сторона баррикад. Знаменитый немецкий летчик-истребитель Ханс Филипп так описывал свои ощущения в бою: «Сражаться с двумя десятками русских истребителей или с английскими «Спитфайрами» было в радость. И никто не задумывался при этом над смыслом жизни. Но когда на тебя летят семьдесят огромных «Летающих крепостей», перед глазами встают все твои прежние грехи. И даже если ведущий пилот смог собраться с духом, то сколько надо было боли и нервов, чтобы заставить совладать с собой каждого летчика в эскадрилье, вплоть до самых новичков». В октябре 43-го во время одной из таких атак Ханс Филипп был сбит и погиб. Его участь разделили многие.

Тем временем американцы сосредоточили свои основные усилия на уничтожении важных промышленных объектов Третьего рейха. 17 августа 1943 года 363 тяжелых бомбардировщика попытались разрушить шарикоподшипниковые заводы в районе Швейнфурта. Но поскольку истребителей сопровождения не было, то потери во время операции были очень серьезными — 60 «Крепостей». Дальнейшие бомбардировки этого района были отложены на 4 месяца, в течение которых немцы смогли восстановить свои заводы. Подобные налеты окончательно убедили американское командование, что посылать бомбардировщики без прикрытия больше невозможно.

А через три месяца после неудач союзников — 18 ноября 1943 года — Артур Харрис начал «битву за Берлин». По этому поводу он сказал: «Я хочу испепелить этот кошмарный город из конца в конец». Битва продолжалась вплоть до марта 1944-го. На столицу Третьего рейха было совершено 16 массированных налетов, в ходе которых было сброшено 50 тыс. тонн бомб. В руины превратилась почти половина города, погибли десятки тысяч берлинцев. «В продолжение пятидесяти, ста, а может быть, и больше лет разрушенные города Германии будут стоять как памятники варварства ее победителей», — писал генерал-майор Джон Фуллер.

Один немецкий летчик-истребитель вспоминал: «Я однажды видел ночной налет с земли. Я стоял в толпе других людей на подземной станции метро, земля вздрагивала при каждом разрыве бомб, женщины и дети кричали, облака дыма и пыли проникали сквозь шахты. Любой, кто не испытывал страха и ужаса, должен был иметь сердце из камня». В то время был популярен анекдот: кого можно считать трусом? Ответ: жителя Берлина, ушедшего добровольцем на фронт…

Но все же целиком уничтожить город никак не удавалось, и у «Нельсона воздуха» родилось предложение: «Мы можем полностью снести Берлин, если примут участие американские ВВС. Это будет нам стоить 400—500 самолетов. Немцы заплатят поражением в войне». Впрочем, американские коллеги оптимизма Харриса не разделили.

Тем временем в английском руководстве росло недовольство командующим бомбардировочной авиацией. Аппетиты Харриса увеличились настолько, что в марте 1944 года военный министр Дж. Григг, представляя парламенту проект бюджета армии, сказал: «Я беру на себя смелость сказать, что на изготовлении одних только тяжелых бомбардировщиков занято столько же рабочих, сколько на выполнении плана всей армии». В то время английское военное производство на 40—50% работало на одну авиацию, и удовлетворить всевозрастающие требования главного бомбардира означало обескровить сухопутные силы и флот. Из-за этого адмиралы и генералы, мягко говоря, не слишком хорошо относились к Харрису, но тот был по-прежнему одержим идеей «выбомбить» Германию из войны. А вот с этим как раз ничего не получалось. К тому же с точки зрения потерь весна 1944-го стала самым тяжелым периодом для английской бомбардировочной авиации: в среднем потери за вылет достигли 6%. 30 марта 1944 года в ходе рейда на Нюрнберг немецкие ночные истребители и зенитчики сбили 96 из 786 самолетов. Это была поистине «черная ночь» для Королевских ВВС.

Налеты англичан не могли сломить дух сопротивления населения, а налеты американцев — решающим образом снизить выпуск немецкой военной продукции. Всевозможные предприятия были рассредоточены, а стратегически важные заводы спрятаны под землю. В феврале 1944 года в течение нескольких дней воздушным налетам подверглась половина авиационных заводов Германии. Некоторые были разрушены до основания, но очень быстро производство восстановили, а заводское оборудование переместили в другие районы. Выпуск самолетов непрерывно возрастал и достиг своего максимума летом 1944-го.

В этой связи стоит заметить, что в послевоенном отчете американского Управления по изучению результатов стратегических бомбардировок есть удивительный факт: оказывается, в Германии был один-единственный завод по производству дибромэтана — для этиловой жидкости. Дело в том, что без этого компонента, необходимого при производстве авиационного бензина, не полетел бы ни один немецкий самолет. Но, как ни странно, этот завод ни разу не подвергся бомбардировкам, о нем просто никто не подумал. А ведь уничтожь его, германские авиазаводы можно было бы вообще не трогать. Они могли выпустить тысячи самолетов, которые можно было бы только катать по земле. Вот как по этому поводу написал Джон Фуллер: «Если в наш технический век солдаты и летчики не мыслят технически, они приносят больше вреда, чем пользы».

Под занавес

В начале 1944 года основная проблема ВВС союзников была решена: «Крепости» и «Либерейторы» защищали отличные истребители «Тандерболт» и «Мустанг» в большом количестве. С этого времени потери истребительных эскадр ПВО рейха стали увеличиваться. Асов становилось все меньше, а заменить их было некем — уровень подготовки молодых пилотов по сравнению с началом войны был удручающе низким. Этот факт не мог не обнадеживать союзников. И тем не менее им становилось все сложнее доказывать целесообразность своих «стратегических» бомбардировок: в 1944 году валовой выпуск промышленной продукции в Германии неуклонно увеличивался. Нужен был новый подход. И его нашли: командующий стратегической авиацией США генерал Карл Спаатс предложил сосредоточиться на уничтожении заводов синтетического горючего, а главный маршал английской авиации Теддер настаивал на разрушении германских железных дорог. Он доказывал, что бомбардировка транспорта — это самая реальная возможность быстро дезорганизовать противника.

В итоге было решено в первую очередь бомбить транспортную систему, а во вторую — заводы по производству горючего. С апреля 1944 года бомбардировки союзников действительно ненадолго стали стратегическими. И на их фоне трагедия в небольшом городке Эссене, расположенном в Восточной Фризии, прошла незамеченной. …В последний день сентября 1944 года из-за плохой погоды американские самолеты не смогли добраться до одного военного завода. На обратном пути сквозь разрыв в облаках летчики увидели маленький город и, чтобы не возвращаться домой с полной нагрузкой, решили освободиться от нее. Бомбы попали точно в школу, похоронив под руинами 120 детей. Это была половина детей в городе. Маленький эпизод большой воздушной войны… К концу 1944 года железнодорожный транспорт Германии был практически парализован. Производство синтетического горючего упало с 316 тыс. тонн в мае 1944-го до 17 тыс. тонн в сентябре. В результате топлива не хватало ни авиации, ни танковым дивизиям. Отчаянное немецкое контрнаступление в Арденнах в декабре того же года захлебнулось во многом из-за того, что им не удалось захватить топливные запасы союзников. Немецкие танки просто встали.

Бойня от друзей по оружию

Осенью 1944 года союзники столкнулись с неожиданной проблемой: тяжелых бомбардировщиков и истребителей прикрытия стало так много, что для них не хватало промышленных целей: не сидеть же без дела. И к полному удовлетворению Артура Харриса не только англичане, но и американцы стали последовательно уничтожать немецкие города. Сильнейшим налетам были подвергнуты Берлин, Штутгарт, Дармштадт, Фрайбург, Хайльбронн. Апогеем акций массового убийства стало уничтожение Дрездена в середине февраля 1945 года. В это время город был буквально наводнен десятками тысяч беженцев из восточных районов Германии. Бойню начали 800 английских бомбардировщиков в ночь с 13 на 14 февраля. На центр города было обрушено 650 тыс. зажигательных и фугасных бомб. Днем Дрезден бомбили 1 350 американских бомбардировщиков, на следующий день — 1 100. Центр города был буквально стерт с лица земли. Всего было разрушено 27 тыс. жилых и 7 тыс. общественных зданий.

Сколько погибло горожан и беженцев, неизвестно до сих пор. Сразу после войны американский госдепартамент сообщил о 250 тыс. погибших. Сейчас общепринятой считается цифра в десять раз меньше — 25 тыс., хотя встречаются и другие цифры — 60 и 100 тыс. человек. В любом случае Дрезден и Гамбург можно поставить в один ряд с Хиросимой и Нагасаки: «Когда огонь из горящих зданий прорвался сквозь крыши, над ними поднялся столб раскаленного воздуха высотой около шести километров и диаметром километра три… Вскорости воздух накалился до предела, и все, что могло воспламениться, было охвачено огнем. Все сгорало дотла, то есть и следов от горючих материалов не оставалось, только через два дня температура пожарища снизилась настолько, что можно было хотя бы приблизиться к сгоревшему району», — свидетельствует очевидец.

После Дрездена англичане успели разбомбить Вюрцбург, Байройт, Зоэст, Ульм и Ротенбург — города, сохранившиеся со времен позднего Средневековья. Только в одном городке Пфорцхайме с населением 60 тыс. человек в течение одного воздушного налета 22 февраля 1945 года погибла треть его жителей. Клейн Фестунг вспоминал, что, будучи заключенным в концлагерь Терезиенштадт, видел отсветы пфорцхаймского пожара из окна своей камеры — в 70 километрах от него. Хаос поселился на улицах разрушенных немецких городов. Немцы, любящие порядок и чистоту, жили, подобно пещерным жителям, прячась в руинах. Вокруг сновали отвратительные крысы и кружили жирные мухи.

В начале марта Черчилль настоятельно порекомендовал Харрису закончить «площадные» бомбардировки. Он сказал буквально следующее: «Мне кажется, что нам нужно прекратить бомбежки германских городов. В противном случае, мы возьмем под контроль абсолютно разрушенную страну». Маршал был вынужден подчиниться.

«Гарантия» мира

Помимо свидетельств очевидцев катастрофичность последствий подобных налетов подтверждает множество документов, в том числе и заключение особой комиссии держав-победительниц, которая сразу же после капитуляции Германии исследовала результаты бомбардировок на месте. С промышленными и военными объектами все было понятно — другого итога никто и не ожидал. А вот судьба немецких городов и деревень повергла членов комиссии в шок. Тогда, практически сразу по окончании войны, результаты «площадных» бомбардировок не удалось скрыть и от «широкой общественности». В Англии поднялась настоящая волна возмущения против недавних «героев-бомбардиров», митингующие неоднократно требовали предать их суду. В США ко всему отнеслись достаточно спокойно. А до широких масс Советского Союза подобная информация не доходила, да и вряд ли она бы стала своевременной и понятной. Своих руин и своего горя было столько, что до чужого, до «фашистского» — «чтоб им всем там пусто было!» — не было ни сил, ни времени.

Как же беспощадно это время… Буквально по прошествии нескольких месяцев после войны ее жертвы оказались никому не нужными. Во всяком случае, первые лица держав, победивших фашизм, были так озабочены дележом победного знамени, что, например, сэр Уинстон Черчилль поспешил официально откреститься от ответственности за тот же Дрезден, за десятки других стертых с лица земли немецких городов. Как будто ничего и не было и не он лично принимал решения о бомбардировках. Как будто при выборе очередного города-жертвы в конце войны англо-американское командование не руководствовалось критериями «отсутствия военных объектов» — «отсутствия средств ПВО». Генералы союзных армий берегли своих летчиков и самолеты: зачем же посылать их туда, где есть кольцо противовоздушной обороны.

Что же касается героя войны, а позже опального маршала Артура Харриса, то он сразу же после военной баталии принялся за написание книги «Стратегические бомбардировки». Она вышла уже в 1947 году и разошлась довольно большим тиражом. Многим было интересно, как же будет оправдываться «главный бомбардир». Автор делать этого не стал. Напротив, он ясно дал понять, что не позволит свалить на себя всю ответственность. Он ни в чем не раскаивался и ни о чем не жалел. Вот как он понимал свою главную задачу на посту командующего бомбардировочной авиацией: «Основные объекты военной промышленности следовало искать там, где они бывают в любой стране мира, то есть в самих городах. Следует особенно подчеркнуть, что кроме как в Эссене мы никогда не делали объектом налета какой-нибудь определенный завод. Разрушенное предприятие в городе мы всегда рассматривали как дополнительную удачу. Главной нашей целью всегда оставался центр города. Все старые немецкие города наиболее густо застроены к центру, а окраины их всегда более или менее свободны от построек. Поэтому центральная часть городов особенно чувствительна к зажигательным бомбам».

Генерал ВВС США Фредерик Андерсон так объяснял концепцию тотальных налетов: «Воспоминания о разрушении Германии будут передаваться от отца к сыну, от сына к внуку. Это лучшая гарантия того, что Германия больше никогда не будет развязывать новых войн». Подобных заявлений было много, и все они представляются еще более циничными после знакомства с официальным американским Отчетом о стратегических бомбардировках от 30 сентября 1945 года. В этом документе на основе проведенных в то время исследований говорится о том, что граждане немецких городов потеряли свою веру в будущую победу, в своих вождей, в обещания и пропаганду, которой они подвергались. Больше всего им хотелось, чтобы война закончилась.

Они все чаще прибегали к прослушиванию «радиоголосов» («black radio»), к обсуждению слухов и фактически оказывались в оппозиции к режиму. Вследствие сложившейся ситуации в городах стало нарастать диссидентское движение: в 1944 году один из каждой тысячи немцев был арестован за политические преступления. Если бы у немецких граждан была свобода выбора, они бы давно перестали участвовать в войне. Однако в условиях жесткого полицейского режима любое проявление недовольства означало: застенки или смерть. Тем не менее изучение официальных записей и отдельных мнений показывает, что в последний период войны абсентеизм нарастал, а производство снижалось, хотя большие предприятия продолжали работу. Таким образом, как бы ни были жители Германии недовольны войной, «у них не было возможности открыто выразить это», — подчеркивается в американском отчете.

Таким образом, массированные бомбардировки Германии в целом не являлись стратегическими. Они были таковыми лишь несколько раз. Военная индустрия Третьего рейха была парализована лишь в конце 1944-го, когда американцами были разбомблены 12 заводов, производивших синтетическое горючее, и выведена из строя дорожная сеть. К этому моменту почти все крупные немецкие города были бесцельно уничтожены. По мнению Ганса Румпфа, они принимали на себя основную тяжесть воздушных налетов и тем самым защищали до самого конца войны промышленные предприятия. «Стратегические бомбардировки были направлены главным образом на уничтожение женщин, детей и стариков», — подчеркивает генерал-майор. Из общего количества 955 044 тыс. бомб, сброшенных англичанами на Германию, 430 747 тонн упало на города.

Что же касается решения Черчилля о моральном терроре немецкого населения, то оно было поистине роковым: такие налеты не только не способствовали победе, но и отодвигали ее.

Впрочем, еще долгое время после войны ее многие известные участники продолжали оправдывать свои действия. Так, уже в 1964 году генерал-лейтенант ВВС США в отставке Айра Икер высказался следующим образом: «Затрудняюсь понять англичан или американцев, рыдающих над убитыми из гражданского населения и не проливших ни слезинки над нашими доблестными воинами, погибшими в боях с жестоким врагом. Я глубоко сожалею, что бомбардировочная авиация Великобритании и США при налете убила 135 тыс. жителей Дрездена, но я не забываю, кто начал войну, и еще больше сожалею, что более 5 миллионов жизней было отдано англо-американскими вооруженными силами в упорной борьбе за полное уничтожение фашизма».

Английский маршал авиации Роберт Сондби был не столь категоричен: «Никто не станет отрицать, что бомбардировка Дрездена была большой трагедией. Это было страшное несчастье, какие иногда случаются в военное время, вызванное жестоким стечением обстоятельств. Санкционировавшие этот налет действовали не по злобе, не из жестокости, хотя вполне вероятно, что они были слишком далеки от суровой реальности военных действий, чтобы полностью уяснить себе чудовищную разрушительную силу воздушных бомбардировок весны 1945 года». Неужели английский маршал авиации был настолько наивен, чтобы таким образом оправдывать тотальное уничтожение немецких городов. Ведь именно «города, а не груды развалин являются основой цивилизации», — писал английский историк Джон Фуллер после войны.

Лучше о бомбардировках, пожалуй, и не скажешь.

Зарождение доктрины

Само использование самолета как средства ведения войны стало в начале XX века поистине революционным шагом. Первые бомбардировщики представляли собой неуклюжие и хрупкие на вид конструкции, и долететь на них до цели даже с минимальной бомбовой нагрузкой было для летчиков непростой задачей. О точности попаданий говорить не приходилось. В Первой мировой войне самолеты-бомбардировщики не снискали большой славы в отличие от истребителей или от наземного «чудо-оружия» — танков. Тем не менее у «тяжелой» авиации появились сторонники и даже апологеты. В период между двумя мировыми войнами, пожалуй, самым известным из них был итальянский генерал Джулио Дуэ.

В своих трудах Дуэ неустанно доказывал, что войну может выиграть одна авиация. Сухопутные силы и флот должны играть по отношению к ней подчиненную роль. Армия удерживает линию фронта, а флот защищает побережье, пока авиация добывает победу. Бомбить следует прежде всего города, а не заводы и военные объекты, которые относительно легко передислоцировать. Причем города желательно уничтожать за один налет, чтобы гражданское население не успело вывезти материальные ценности и спрятаться. Необходимо не столько уничтожить как можно больше людей, сколько посеять среди них панику, сломить морально. В этих условиях вражеские солдаты на фронте будут думать не о победе, а о судьбе своих близких, что, несомненно, скажется на их боевом духе. Для этого нужно развивать именно бомбардировочную авиацию, а не истребительную, морскую или какую-либо еще. Хорошо вооруженные бомбардировщики сами в состоянии отбиться от самолетов противника и нанести решающий удар. У кого авиация окажется мощнее, тот и победит.

«Радикальные» воззрения итальянского теоретика разделяли совсем немногие. Большинство военных специалистов считали, что генерал Дуэ перестарался, абсолютизировав роль военной авиации. Да и призывы к уничтожению мирного населения в 20-е годы прошлого века считались откровенным моветоном. Но, как бы там ни было, именно Джулио Дуэ в числе первых понял, что авиация дала войне третье измерение. С его «легкой руки» идея неограниченной воздушной войны прочно поселилась в умах некоторых политиков и военачальников.

Потери в цифрах

В Германии от бомбежек погибло, по разным оценкам, от 300 тыс. до 1,5 млн. мирных жителей. Во Франции — 59 тыс. убитых и раненых, в основном от налетов союзников, в Англии — 60,5 тыс., включая жертвы от действий реактивных снарядов «Фау».

Перечень городов, в которых площадь разрушений составила 50% и более общей площади построек (как ни странно, на долю Дрездена пришлось только 40%):

50% — Людвигсхафен, Вормс
51% — Бремен, Ганновер, Нюрнберг, Ремшайд, Бохум
52% — Эссен, Дармштадт
53% — Кохем
54% — Гамбург, Майнц
55% — Неккарзульм, Зоэст
56% — Ахен, Мюнстер, Хайльбронн
60% — Эркеленц
63% — Вильгельмсхафен, Кобленц
64% — Бингербрюк, Кёльн, Пфорцхайм
65% — Дортмунд
66% — Крайльсхайм
67% — Гисен
68% — Ханау, Кассель
69% — Дюрен
70% — Альтенкирхен, Брухзаль
72% — Гейленкирхен
74% — Донаувёрт
75% — Ремаген, Вюрцбург
78% — Эмден
80% — Прюм, Везель
85% — Ксантен, Цюльпих
91% — Эммерих
97% — Юлих

Общий объем развалин составлял 400 миллионов кубических метров. Было полностью уничтожено 495 архитектурных памятников, 620 повреждены настолько, что восстановление их было либо невозможно, либо сомнительно.

Последствия бомбардировок Германии союзниками. Фото Национального управления архивов и документации США

«Мы отомстим русским за Хиросиму!» Эту фразу нередко журналисты слышали от японских школьников. И действительно, значительная часть школьников и студентов Cтраны восходящего солнца не знают, кто в 1945 году сбросил атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки.

Во все времена войны велись мужчинами. Они убивали врагов‑мужчин, а их жены и дети становились их подданными или рабами. Однако в конце XVIII – начале XIX веков Англии, Франции и США потребовались территории без населения. Так, в США и Канаде было уничтожено 95 из 111 млн индейцев – коренных жителей Североамериканского континента.

Когда англичане прибыли в Австралию, местное население составляло от 500 тыс. до 1 млн человек, в 1921 году их оставалось не более 60 тыс. На острове Тасмания было всего лишь 5 тыс. аборигенов, к 1935 году их перебили всех до единого. Замечу, что по площади остров Тасмания в два раза больше Бельгии.

Любопытен рассказ лейтенанта Бориса Апрелева о британских порядках в Африке, которые он наблюдал при перегоне из Японии в Мурманск крейсера «Варяг» в 1915 году: «Другой интересной находкой для нас на острове Махэ (Сейшельские острова. – А.Ш.) был живший там в плену у англичан король негрского племени людоедов ашантиев. Этот король с несколькими своими генералами были единственными оставшимися в живых экземплярами этих гурманов человеческой породы.

Англичане со свойственной им решительностью выслали против этого племени войска, которые без сожаления уничтожили все племя, за исключением короля и нескольких его приближенных».

На самом деле ашанти были совсем не людоеды, они имели сравнительно большое государство, существовавшее в XVII–XIX веках на территории нынешней Ганы, тогда называвшейся Золотым Берегом. В этом названии и суть конфликта между англичанами и ашанти. Англичане регулярно требовали дань золотом. Мало того, британский губернатор Золотого Берега Фредерик Митчелл Ходжсон потребовал у короля ашанти золотой трон, который был символом власти в государстве ашанти. Естественно, о золоте просвещенные мореплаватели предпочли умолчать, зато записали всех ашанти в людоеды.

Неудивительно, что малограмотный Апрелев поверил британской сказке. Хуже то, что он с восторгом отозвался о британской практике и мечтал применить ее в России.

Создание бомбардировочной авиации дальнего действия в Англии и США восприняли как идеальное средство для уничтожения мирного населения противника. Однако в начале Второй мировой войны Лондон решил прикинуться белым и пушистым. 14 сентября 1939 года, спустя 11 дней после начала Второй мировой войны, британский премьер‑министр Невилл Чемберлен, выступая в Палате общин, торжественно заявил: «Как бы далеко ни были готовы зайти другие, правительство его величества никогда не пойдет на преднамеренное нападение на женщин, детей и других гражданских лиц с целью запугать их».

Через полгода после начала войны, 15 февраля 1940 года, выступая в Палате общин, английский премьер‑министр Чемберлен подтвердил принятое ранее заявление: «Что бы ни делали другие, наше правительство никогда не будет подло нападать на женщин и других гражданских лиц лишь для того, чтобы терроризировать их».

Но вот в ночь на 12 мая 1940 года 36 британских бомбардировщиков «Уитли» и «Хэмпдэм» бомбили город Мёнхенгладбах. Часть бомб упала в центре города. Погибло четыре мирных жителя, в том числе гражданин Англии. Ну а вслед за этим до 9 мая 1945 года британские, а затем и американские бомбардировщики занимались тотальным истреблением мирного населения Германии. Союзники разбомбили 80 немецких городов. Среди убитых женщин оказалось в 6,5 раз больше, чем мужчин, а число детей и стариков составило немногим менее половины.

С 1940 по 1945 год англичане и американцы сбросили на Европу 2,028 млн т бомб. Из них: 50% досталось Германии; 22% – Франции; 14% – Италии; 7% – Югославии и Греции; 7% – Бельгии и Нидерландам.

Потери Германии от этих бомбежек составили (по разным оценкам) – от 500 тыс. до 1,5 млн мирных жителей. Для сравнения: от налетов немецкой авиации в Англии погибло 60,5 тыс. человек. Во Франции жертвами налетов союзной авиации стали от 49 до 65 тыс. мирных граждан.

Самое мерзкое, что наиболее варварские бомбежки городов Европы американцы оправдывали просьбами советского правительства. Так, самые жестокие бомбежки Берлина были оправданы тем, что через город перебрасывалась танковая дивизия на Восточный фронт. И, мол, русские просили… Дивизия действительно перебрасывалась, но в 200 км южнее, и никто янки не просил бомбить Берлин.

Бомбардировка Дрездена должна была быть произведена перед началом Ялтинской конференции, дабы напугать Сталина. Но подвела погода. Тем не менее американцы объявили, что разрушение города они произвели по просьбе Советов.

Под раздачу попали и малые страны Европы. Так, первый налет на Чехословакию британские бомбардировщики совершили 29 апреля 1942 года. Ну а в ночь на 17 апреля 1943 года 600 стратегических бомбардировщиков «Веллингтон», «Стерлинг» и «Галифакс» бомбили заводы в городе Пльзень – четвертом по величине городе в Чехии. Было сбито 37 бомбардировщиков. Заводы пылали. Один из летчиков хвалился: «У нас у всех было впечатление, что под нами ад».

Заводы концерна «Шкода» не пострадали. В ночь на 14 мая 1943 года англичане вновь атаковали их: 141 бомбардировщик сбросил 527 т бомб в нескольких километрах от нужного места. При этом потери союзников составили девять самолетов.

Город Брно подвергся массированным налетам американской авиации 25 августа и 20 октября 1944 года. Из 26 287 домов города в ходе этих налетов было разрушено 1277 и повреждено 13 723. Погибло свыше 1,5 тыс. гражданских лиц.

20 сентября, 14 октября и 6 декабря 1944 года американские четырехмоторные бомбардировщики «Либерейтор» совершили массированные налеты на Братиславу.

В полдень 14 февраля 1945 года 60 американских бомбардировщиков совершили налет на Прагу, где заведомо не было военных объектов. Всего за пять минут (с 12.35 до 12.40) бомбардировщики пролетели над жилыми кварталами и сбросили бомбы на Смихов, Панкрац, Вышеград, Карлову площадь, Винограды и Вршовице. За это время погибло больше 700 человек, 1184 были ранены. Бомбардировка не коснулась стратегических объектов. Уцелели вокзалы, мосты и фабрики.

Наибольшая интенсивность налетов американской авиации на чехословацкие города пришлась на апрель‑май 1945 года. Уверен, многие читатели возмутятся: автор что‑то путает, ведь в это время Красная армия стояла буквально рядом. Именно поэтому американцы зверски бомбили чешские заводы и транспортные узлы. Для них Вторая мировая война уже кончилась, они думали о третьей!

Приведу лишь несколько примеров.

7 февраля и 26 марта 1945 года – массированные налеты на Братиславу. 25 апреля – 307 летающих крепостей бомбят Пльзень. Шесть В‑17 было сбито и четыре повреждены так, что не подлежали восстановлению.

Самое любопытное, что бомбежки союзников, приводившие к большим жертвам среди мирного населения, практически не сказывались на производстве чешских заводов. В качестве примера приведу данные по выпуску противотанковых САУ «Хетцер» на заводе «Шкода» за 1944–1945 годы.

17 февраля 1945 года на курортный город Карлсбад (Карловы Вары) американцы сбросили 55 т зажигательных и 170 т фугасных бомб.

Интенсивные бомбардировки военных заводов Чехословакии продолжались и 1‑го, и 3‑го, и даже 9 мая 1945 года.

6 апреля 1941 года британская авиация без объявления войны бомбила болгарские города. Шесть бомбардировщиков «Веллингтон» бомбили Софию. В столице было полностью разрушено 14 зданий, погибло 18 и ранено 28 человек. Кроме того, двухмоторные бомбардировщики «Бленхейм» атаковали города Петрич и Хотово.

В ходе американских бомбардировок Софии в 1944 году было убито 4208 и ранено 4749 мирных жителей.

Над Болгарией до 26 августа 1944 года было сбито 120 союзных самолетов и еще 71 поврежден. Союзники потеряли в небе Болгарии 585 пилотов и членов экипажей. Из них 329 человек попали в плен, 187 погибли и 69 умерли от ран в госпиталях.

Ну а в XXI веке черное стало белым, и наоборот. 4 октября 2010 года в Софии в присутствии американского посла был торжественно открыт памятник… американским летчикам, бомбившим болгарскую столицу.

Болгарские правители и янки знали, что делали. Памятник был установлен на хорошо охраняемой территории посольства США за высокой металлической оградой.

Итак, американские летчики – рыцари без страха и упрека. Ну а кто же злодеи? Естественно, русские! Они‑то и разбомбили всю Европу.

Вот, к примеру, малоизвестный польский историк Тимотеуш Павловский разразился статьей «Сталинские соколы над Варшавой». Он утверждает: «За бомбы, сброшенные на столицу Польши в годы Второй мировой войны, в равной степени ответственны немцы и русские.

Уже 22 июня 1941 года над польскими городами появились самолеты с красными звездами. Первый кровавый воздушный налет на Варшаву состоялся вечером следующего дня в 19.17. Несколько бомбардировщиков попытались разрушить мосты через Вислу. Но немного промахнулись: бомбы попали в русло реки, в здание Большого театра и в трамвай, переполненный людьми, возвращающимися с работы. Погибли 34 поляка».

ойны советская авиация не вела стратегических бомбардировок, то есть специальных налетов в глубокий тыл противника с целью разрушения больших городов и уничтожения мирного населения. Замечу, что в наших ВВС не было четырехмоторных стратегических бомбардировщиков, если не считать ТБ‑7, которых всего в предвоенные и военные годы было выпущено менее 80 (!) штук.

Для сравнения, в 1941–1945 годах производство четырехмоторных бомбардировщиков в Англии составило: «Стирлинг» – 1631 штук, «Ланкастер» – 7300 штук. В США: «Летающих крепостей» В‑17‑21 – 277 штук, «Либерейтор» – 18 023 штук.

Любопытно, что небезызвестный Виктор Суворов в своем «бестселлере» «День «М» упрекает Сталина, что тот мало производил ТБ‑7, а вместо этого бросил все силы на производство фронтовой авиации. Как пишет Резун: «Но давайте глянем на Гитлера. Это тоже агрессор, и именно поэтому стратегической авиации у него нет».

Вот так, в силу «своей агрессивности» СССР не имел стратегической авиации и физически не мог вести преднамеренного уничтожения удаленных от линии фронта густонаселенных городов. Исключением были лишь налеты, в которых участвовали по несколько десятков машин и которые преследовали в основном пропагандистские цели. Например, налеты на Берлин осенью 1941 года.

Варшаву бомбили эпизодически, малыми силами и исключительно по военным объектам. Так, например, 212‑й ДБАП в составе трех звеньев в количестве 8 (типа ДБ‑3. – А.Ш.) самолетов в период 19.00–20.00 23 июня 1941 года произвел бомбардирование железнодорожного узла Прага, патронно‑снарядного завода на западной окраине Варшава и аэродрома Мокотов. Вот строки из отчета:

«а) Первое звено 1‑й эскадрильи в составе двух самолетов с высоты 8000 м бомбардировало железнодорожный узел Прага, сброшено 20 бомб ФАБ‑100. Результаты попадания хорошие. Часть бомб упало на привокзальные здания.

б) Первое звено 2‑й эскадрильи в составе трех самолетов с высоты 8000 м бомбардировало патронно‑снарядный завод на западной окраине Варшавы. Сброшено 30 бомб ФАБ‑100, в результате попадания произведены взрывы и пожар. В районе цели были обстреляны огнем зенитной артиллерии.

в) Первое звено 3‑й эскадрильи в составе двух самолетов с высоты 7000 м бомбардировало аэродром Мокотов, сброшено 15 бомб ФАБ‑100. Попадания хорошие. Старший лейтенант Поздняков из 10 имевшихся в самолете бомб сбросил 5, остальные привезены обратно по недостаточной опытности Позднякова».

Замечу, что Прага и Мокотов – предместья Варшавы. Причем на аэродроме в Мокотове базировалась германская авиация. И в дальнейшем небольшие группы дальних бомбардировщиков наносили точечные удары по военным объектам в Германии и в Генерал‑губернаторстве (так тогда именовалась Польша).

Ну а кто начал первым бомбить по площадям европейские города? Очень забавно, но это сделали поляки. Вот заметка в польской газете «Минута» от 6 (!) сентября 1939 года: «Налет 30 польских бомбардировщиков на Берлин».

7 сентября 1939 года германская 4‑я танковая дивизия завязала бои в предместье Варшавы. В большом городе со сложным рельефом местности поляки решили держаться до последнего. Однако Люфтваффе их не бомбили. С 16 по 24 сентября немцы сбросили над Варшавой несколько миллионов листовок, призывавших мирное население покинуть город. И лишь 25 сентября Люфтваффе нанесли массированный удар по военным объектам Варшавы. Последнее подтверждено донесением в Париж французского военного атташе генерала Арманго.

Так или иначе, бомбардировку Варшавы 25 сентября никак нельзя назвать стратегической. Это классическая непосредственная авиационная поддержка сухопутных частей, находившихся в 2–12 км.

Многим ранее не существовавшим странам, волею судьбы получившим в ХХ веке независимость, пришлось создавать свою мифологизированную историю, где обязательно должен был присутствовать геноцид соседей‑злодеев. Так, в Киеве геноцидом было объявлено взятие Алексашкой Меншиковым гетманской столицы Батурин 2 ноября 1708 года. Теперь в Батурине построили мемориал в память о геноциде украинского народа.

Эстонцы решили не отставать и объявили геноцидом налет советских бомбардировщиков на Таллин в ночь с 9 на 10 марта 1944 года. В Таллине на улице Харью тоже был устроен соответствующий мемориал. Небезызвестный Виктор Суворов утверждает, что в эту ночь было сброшено 1725 фугасных и 1300 зажигательных бомб. Под бомбами якобы погибло 554 гражданина Эстонии, 50 германских военнослужащих и 121 военнопленный.

Это что же, немцы совершили военное преступление и рядом с военным объектом в центре Таллина устроили лагерь для военнопленных? Или речь идет о предателях, поступивших на службу к немцам?

Эстонские СМИ возмущаются, что были уничтожены церковь Нигулисте и городская синагога. Между прочим, на колокольне храма Святого Николая немцы установили звукоуловитель системы ПВО. Любопытно, что еще в январе 1942 года таллинское самоуправление с гордостью доложило в Берлин, что Эстония отныне превращена в юденфрай – зону, свободную от евреев. То есть добрые эстонцы к январю 1942 года перебили или отправили в германские концлагеря всех местных евреев.

Так что же было в пострадавшей от налета синагоге? Немецкий военный склад? В каком случае верить Виктору Суворову? Когда он пишет, что Таллин был «совершенно незащищенный город»? Или через несколько строк, где говорится о 25 сбитых советских бомбардировщиках? Кто же их сбил? В каком случае врет Резун? Или в обоих сразу?

Любопытно сообщение, опубликованное на официальном сайте американского диппредставительства в Эстонии по случаю годовщины мартовского налета: «Этот авиарейд примечателен как по шокирующему количеству жертв, так и по своей неэффективности в военном плане. Целых 300 советских бомбардировщиков сбросили более 3 тыс. фугасных и зажигательных бомб на Таллин, стерев с лица земли одну треть города и нанеся разрушительный ущерб горожанам и объектам культуры Таллина».

Опять посмотрим, что было на самом деле. В июне и июле 1941 года германская авиация жестоко бомбила Таллин. Большинство разрушений к сентябрю 1944 года устранены не были. В 1942–1943 годах советские самолеты совершали лишь одиночные налеты на Таллинский порт.

4 января 1944 года 55 советских дивизий, 18 бригад и пять укрепленных районов перешли в наступление и полностью деблокировали Ленинград. В течение 48 дней части Красной армии продвинулись на 220–280 км. Однако 1 марта 1944 года они были остановлены немцами в районе Нарвы.

Почему же остановилось наше наступление? Немцы сумели перебросить в этот район крупную группировку войск. Каким образом? Морем. Единственным портом в Финском заливе, контролируемом немцами, был Таллин. Замечу, что строительство этого порта шло много десятков лет – со времен Екатерины II до Николая II. Последний русский император приказал сделать Ревель главной базой Балтийского флота. Впоследствии Таллин стал не только главным перевалочным пунктом германских войск в Прибалтике, но и базой германских сил, блокировавших вход в Финский залив.

Кроме того, 90% германского транзита в Финляндию шло через Таллинский порт. Зимой 1943–1944 года Таллинский порт не замерзал, зато к 15 марта все советские порты на Балтике были покрыты толстым льдом, то есть против немецких конвоев не могли действовать ни надводные корабли, ни подводные лодки. Вся надежда возлагалась на авиацию.

В 6 часов утра 9 марта 1944 года разведывательный самолет Пе‑2 прошел над Таллином. Согласно секретному донесению, им в порту Таллина были обнаружены шесть военных транспортов и два десантных судна «Зибель». А в нескольких километрах от порта – два конвоя, в каждом из которых был транспорт в сопровождении двух сторожевиков.

Эстонские СМИ, описывая геноцид 9–10 марта, что‑то невнятно бормочут о действиях подпольщиков, взорвавших накануне несколько объектов в центре Таллина. Замечу, что за неделю до налета подпольщики взорвали цех на заводе «Лютер». Риторический вопрос: где разрушения от взрывов подпольщиков и где разрушения от бомбардировок?

В налете 9–10 марта в Таллине был уничтожен германский морской арсенал, сгорели воинский эшелон и бензохранилище емкостью 586 тыс. л, разрушены химический завод и здание гестапо, которое, кстати, сейчас занимает эстонская Полиция безопасности.

По данным штаба авиации дальнего действия (АДД), в марте 1944 года Таллин прикрывали пять зенитных батарей калибра 88‑105‑мм и четыре батареи с 20‑37‑мм автоматами. Город патрулировали дневные истребители Ме‑109 и ночные Ме‑110.

Как проходили последующие бомбардировки Таллина? Вот характерный пример: налет в ночь на 22 сентября 1944 года 44‑й дивизии АДД в составе 18 бомбардировщиков Б‑25.

Цель налета – уничтожение германских транспортов в порту. Точка прицеливания – нефтехранилище в порту. Высота полета – 4500–4700 м. Потерь нет. Один бомбардировщик поврежден зенитным огнем.

Фантастические успехи западной пропаганды в создании «новой», ничего не имеющей с реальной, истории Второй мировой войны во многом объясняется беззубостью советской, а теперь и российской пропаганды.

Почему до сих пор не проведен анализ действий стратегической авиации США и Англии? Почему не подсчитаны жертвы и разрушения в сотнях городов по всей Европе? Почему не определена эффективность стратегических бомбардировок?

Да, этим занимаются в инициативном порядке несколько российских историков. Вот, к примеру, в 2016 году вышла моя монография «Разбомбить Европу». Тираж смешной – 1500 экземпляров. Откликов из военно‑исторических институтов, министерств обороны и культуры – никаких.

Какие книги за 73 года выпустило Министерство обороны о стратегических бомбардировках США и Англии? Кроме переводных с английского только секретную книгу «Противовоздушная оборона Берлина в период Второй мировой войны» (1947), да и то мизерным тиражом.

Западные СМИ уже давно уверяют мир, что Германия побеждена стратегической авиацией США. Увы, в этот миф верит подавляющее большинство американцев и населения стран НАТО. Никого не интересует, что военное производство в Германии, несмотря на все налеты западных союзников, неуклонно росло до самого конца 1944 года. А далее начался спад в связи с захватом Красной армией военных заводов и источников сырья.

Эффективность бомбардировок американской авиацией Германии можно показать в сравнении с бомбардировками Вьетнама в 1966–1975 годах. Американские ВВС сбросили на Вьетнам в 20 раз (!) больший тоннаж бомб, нежели на Германию, Италию, Францию, вместе взятые, в 1942–1945 годах. В результате американцы потерпели позорное поражение во Вьетнаме и были вынуждены ретироваться.

Что мы знаем о войне на Западе? А на Тихом океане? А была ли война в Африке? Кто бомбил Австралию? В этих вопросах мы профаны. О древних римлянах осведомлены достаточно неплохо. Египетские пирамиды знаем, как свои пять пальцев. А здесь, как будто учебник истории пополам разорвали. На Великой Отечественной зациклило. А Второй мировой, как и не было. Совковая идеологическая машина проехала мимо этих событий. Нет ни книг, ни фильмов. Даже диссертации историки на эти темы не писали. Мы там не участвовали, а значит и нечего об этом распространяться. Штаты потеряли память об участии Союза в войне. Ну и мы в отместку об иной войне, кроме своей, советско-германской, молчим.

Стирая белые пятна в истории Второй мировой, расскажем об одном ее этапе — блиц-бомбардировке Великобритании.

Бомбардировка Острова проводилась Германией с 7 сентября 1940 года по 10 мая 1941 года, как часть «Битвы за Британию». Хотя «блиц» был направлен на многие города по всей стране, начался он с бомбардировки Лондона и продолжался в течение 57 ночей подряд. К концу мая 1941 года более 43 тысяч мирных жителей погибли в результате бомбардировок, половина из них в Лондоне. Большое количество домов в Лондоне были разрушены или повреждены. 1 400 тысяч человек лишились жилья. Самая масштабная бомбардировка Лондона произошла 7 сентября, когда более 300 бомбардировщиков атаковало город вечером и ещё 250 — ночью. Бомбы большого калибра наносили существенный ущерб дамбам и другим гидротехническим сооружениям, ограждающим Темзу. Было отмечено более ста значительных повреждений, грозивших затоплением низменных частей Лондона. Для предотвращения катастрофы городские коммунальные службы вели регулярные восстановительные работы. Во избежание паники среди населения работы проводились в режиме строгой секретности.

Несмотря на то, что власти Лондона готовили бомбоубежища еще с 1938 года, их все же нехватало, а большинство из них оказалось просто «муляжами». Около 180 тысяч лондонцев спасались от бомбежек в метро. И хотя правительство первоначально не приветствовало такое решение, люди просто покупали билеты и пережидали там налеты. Фотографии веселых, поющих и танцующих в подземке людей, которые цензура разрешала публиковать, не могут рассказать о духоте, крысах и вшах, с которыми там приходилось сталкиваться. И даже станции метро не были гарантированы от прямого попадания бомбы, как это случилось на станции «Бэнк», когда погибло более сотни человек. Поэтому большинство лондонцев просто залезали дома под одеяло и молились.

10 мая 1941 года Лондон подвергся последнему мощному авианалету. 550 бомбардировщиков люфтваффе сбросили на город в течение нескольких часов около 100 тысяч зажигательных и сотни обычных бомб. Возникло более 2 тысяч пожаров, было разрушено 150 водопроводных магистралей и пять доков, 3 тысячи человек погибли. В ходе этого налета было сильно повреждено здание парламента.

Лондон был не единственным городом, который страдал во время бомбардировки авиацией. Другие важные военные и промышленные центры, такие как Белфаст, Бирмингем, Бристоль, Кардифф, Клайдбэнк, Ковентри, Эксетер, Гринок, Шеффилд, Суонси, Ливерпуль, Халл, Манчестер, Портсмут, Плимут, Ноттингем, Брайтон, Истборн, Сандерленд, и Саутгемптон выдержали тяжелые воздушные налеты и понесли большое число жертв.

Налеты осуществлялись силами от 100 до 150 средних бомбардировщиков. Только в сентябре 1940 г. на Южную Англию было сброшено 7 320 тонн бомб, в том числе 6 224 тонны — на Лондон.

К началу лета 1940 года британские власти приняли решение об эвакуации детей из больших городов, как потенциальных целей для бомбардировок в сельскую местность. За полтора года из городов было вывезено два миллиона детей. Детей лондонцев селили в поместьях, загородных домах, санаториях. Многие из них оставались вдали от Лондона всю войну.

Британская армия помогает в расчистке города

Борьба с пожаром после воздушного налета. Манчестер. 1940 г.

А в это время Сталин с Гитлером делили Европу. СССР и Германия осуществляли на практике договоренности пакта Молотова-Риббентропа. Без минуты сбоя, точно по графику, шли десятки эшелонов с зерном, металлом, нефтью, бензином, хлопком, и прочая, прочая в жернова нацистов. Это с нашего металла отливали бомбы, падавшие на Британию, это наш хлеб ели немецкие асы перед полетом на остров. Это наше топливо заливали в баки бомбардировщиков Люфтваффе. Но мы об этом молчали тогда, молчим и сегодня.

Конечно британцы, вместе с союзниками отомстили нацистам, и весьма жестоко. Ковровые бомбардировки городов Германии до сих пор вызывают ужас своими последствиями. Об этом следующий наш материал.

1943 г. стал временем, когда началось массированное авиационное наступление на города Германии. На этом этапе возросла мощь бомбовых ударов; бомбовая нагрузка на каждый самолет выросла сначала с одной тонны до более чем двух тонн, а затем - до 3,5 тонны. Кроме того, некоторые самолеты специальной постройки были способны нести до 10 тонн бомб. К концу года в распоряжении британских Королевских ВВС для проведения дальних рейдов находилось до 717 тяжелых четырехмоторных бомбардировщиков. Кроме того, к этому времени в Англии была развернута группировка американских ВВС численностью до 100 четырехмоторных бомбардировщиков.

Атаки становились более массированными и более разрушительными; бомбардировщики союзников все дальше проникали в глубь территории Германии.

Показатель относительных потерь бомбардировщиков становился все ниже, хотя пока еще находился на высоком уровне. В 1942 г. Королевские ВВС теряли по одному бомбардировщику на каждые 40 тонн сброшенного бомбового груза. В 1943 г. положение значительно улучшилось: эта цифра стала составлять один бомбардировщик на 80 тонн бомб. За 1943 г. численность самолетного парка командования британской бомбардировочной авиации выросла на 50 %. Соответственно до октября значительно выросло среднее количество машин, участвовавших в операциях на территории Германии.

За 1943 г. английские ВВС сбросили на территорию Германии и оккупированных ею стран Западной Европы 226 513 тонн бомб, в том числе на саму Германию было сброшено 135 тысяч тонн бомб. В ходе 30 самых мощных рейдов на объекты сбрасывалось от 500 до тысячи тонн бомб; в 16 операциях - от тысячи до 1500 тонн; в 9 - от 1500 до 2 тысяч тонн; в 3 - свыше 2 тысяч тонн бомб.

Начиная с налета на Любек в течение 1942–1943 гг. 60 % всех сброшенных бомб приходилось на районы жилых кварталов.

С июня 1943 г. самолеты ВВС США начали регулярно наносить удары в дневное время суток по важнейшим промышленным объектам, в первую очередь предприятиям машиностроения и авиационной промышленности. Сопутствующей целью рейдов американской авиации было вызвать на себя немецкие истребители, поскольку американские бомбардировщики тоже летели в сопровождении истребителей большого радиуса действия, способных долететь до Эльбы. Предполагалось, что в результате таких боев на изнурение в конце концов господство в небе перейдет к авиации союзников.

Несмотря на энергичные усилия, большие затраты материальных средств и человеческих ресурсов, британское командование бомбардировочной авиации было не способно выполнить двойную задачу, поставленную ему директивой, принятой в Касабланке. В результате «авиационного наступления» военная промышленность Германии не только не была уничтожена, но ее объемы даже существенно не сократились. Не удалось подорвать и моральный дух гражданского населения. С точки зрения достижения этих целей битва за Рур была проиграна, так как, несмотря на все усилия командования бомбардировочной авиации, несмотря на все потери, объемы военного производства в районах, подвергшихся ударам, продолжали неуклонно расти. Массированные бомбовые налеты по городам внутренних областей Германии, конечно, причинили большой материальный ущерб, но в целом они тоже мало сказались на производстве. При осуществлении массированных налетов на Берлин действия атакующих самолетов с самого начала затрудняли неблагоприятные метеоусловия, что существенно снизило эффективность ударов.

Дневные рейды американских бомбардировщиков во внутренние области Германии (сначала они проводились без эффективного истребительного прикрытия) стоили атакующей стороне больших потерь, несмотря на хорошую вооруженность самолетов «Летающая крепость». Однако эти потери в технике и людях, какими бы высокими они ни были, легко могли быть восполнены за счет огромных ресурсов США. Во второй половине года в ходе дневных рейдов были атакованы и получили значительные повреждения расположенные в различных районах Германии 14 заводов по производству истребителей.

Какой бы совершенной и эффективной ни была система ПВО Германии, она была не в состоянии отразить удары авиации союзников. Однако эти удары не оказывали существенного влияния на состояние экономики страны. Количество сбиваемых бомбардировщиков оставалось примерно одинаковым, однако при этом число рейдов на территорию Германии выросло в 4 раза. Это означает, что истребительные силы страны постоянно и все больше таяли. В 1943 г. общее количество сбитых или получивших серьезные повреждения в воздушных боях немецких истребителей составило 10 660 машин.

К началу пятого года войны Германия все больше страдала от рейдов устрашения в глубь ее территории, и теперь люфтваффе попытались сделать последнюю отчаянную попытку нанести ответные удары по территории противника и заставить противника сократить число налетов. Для этой операции возмездия, которой суждено было войти в историю воздушной войны под названием «Малая молния», со всех фронтов было собрано до 550 самолетов. В операции предполагалось задействовать все, что было способно летать, включая полуизношенную технику, а также большое количество истребителей-бомбардировщиков. Эта импровизированная воздушная эскадра после трех лет перерыва возобновила налеты на Англию. С конца января до конца апреля 1944 г. было осуществлено 12 рейдов, во время которых на Лондон было сброшено 275 тонн бомб, а на другие цели в Южной Англии - 1700 тонн.

Акции пришлось прекратить из-за чрезвычайно высокого уровня потерь, иногда достигавших почти 50 %. И все это происходило тогда, когда бомбардировщики были особенно нужны для того, чтобы воспрепятствовать высадке войск в Европе, которую готовили союзники. В ходе операции англичане понесли потери, им был причинен ущерб, однако реально это никак не повлияло на ход войны. Получить хотя бы одно фото, чтобы оценить ущерб, причиненный Лондону, было нельзя, так как дневные полеты над Англией стали уже невозможны. Люфтваффе переняли тактику английских ВВС и перешли на ночные рейды. Районы выхода на цель обозначались ракетами, запущенными самолетами целеуказания, большую часть бомбовой загрузки составляли зажигательные бомбы. Путем сброса тяжелых мин и фугасных бомб немцы надеялись помешать работе пожарных и способствовать распространению огня. Некоторые из таких налетов приводили к возникновению от 150 до 600 очагов возгорания, однако благодаря хорошо организованной национальной службе пожарной охраны, а также деятельности добровольных групп пожарных огонь редко распространялся на большие площади.

Удар «Малой молнии», по выражению представителей британской администрации, был коротким и интенсивным. Потери в Южной Англии достигли 2673 человек. Кроме того, было заметно, что жители реагируют на налеты более болезненно, чем это было в 1940–1941 гг. при проведении немцами операции «Молния» («Блиц»).

В Германии созданный в 1941 г. командный центр люфтваффе был переименован в воздушный флот рейха. Он был реорганизован согласно новым задачам. Примерно одна треть сил люфтваффе была теперь занята на Восточном фронте и еще одна шестая - в районе Средиземного моря. Оставшиеся самолеты использовались на Западном фронте и для защиты территории Германии. Силы авиации ПВО почти полностью состояли из истребителей. В постоянных схватках с американцами за господство в небе они стремительно таяли. В январе число сбитых и поврежденных самолетов составляло 1115 машин, в феврале - 1118, в марте - 1217. Немцы имели возможность найти замену потерянным самолетам, но их резервы подготовленного летного состава были исчерпаны. Таким образом, к весне 1944 г. результаты битвы за господство в небе Германии были практически предрешены, и сопротивление сил дневных истребителей было почти полностью сломлено. Как пишет Черчилль в пятом томе своих мемуаров, «это был поворотный пункт воздушной войны».

Силы англо-американской авиации, участвующие в нанесении авиаударов по территории Германии, начали все чаще и чаще применять тактику «двойных ударов»: первый налет выполнялся во второй половине дня, и участвующие в нем бомбардировщики вечером под покровом темноты возвращались на базы. В это время их уже сменяли ночные бомбардировщики. Они легко находили цели, сбрасывая бомбы в районах пожаров, образовавшихся на местах дневного бомбометания.

Первый дневной налет на Вену состоялся в марте 1944 г. Союзники теперь имели возможность осуществлять стратегические бомбардировки Германии практически круглосуточно. Таким образом, наконец, была достигнута цель, к которой так настойчиво стремился маршал ВВС Харрис с тех пор, как в 1942 г. он принял командование бомбардировочной авиацией.

В конце марта 1944 г. командование бомбардировочной авиации было реорганизовано в связи с предстоящей высадкой в Европе. На какое-то время оно потеряло самостоятельность. Несмотря на все противодействие командующего бомбардировочной авиацией, Королевские ВВС были переданы в подчинение Верховного главнокомандующего войсками вторжения генерала Эйзенхауэра. После этого массированное воздушное наступление на немецкие города, которое продолжалось на протяжении уже девяти месяцев, начиная с 10 июня 1943 г. и до 25 марта 1944 г., временно было приостановлено. Города Германии получили временную передышку. В течение периода за два месяца до и через два месяца после начала высадки в Нормандии массированных ударов по ним не проводилось.

В тот период командование британской бомбардировочной авиации имело в своем распоряжении для проведения операций в собственных интересах всего 15 % от прежних сил и средств. Эти сильно сократившиеся ресурсы использовались для продолжения налетов на предприятия авиационной промышленности Германии, а также нанесения ударов по городам восточной части страны (Кенигсберг, Мариенбург, Гдыня и Позен (Познань). В конце июня 1944 г. после нанесения ударов по предприятиям синтетического горючего в Котбусе американские бомбардировщики приземлились на советские аэродромы в Полтаве и Миргороде. На следующий день они отправились оттуда бомбить нефтяные промыслы в Галиции, а затем - на аэродромы Италии. Из Италии американские бомбардировщики вновь вернулись на свои базы в Англии, по пути совершив налет на железнодорожные узлы в Южной Франции. Общая протяженность их маршрута составила 12 тысяч километров. Это было начало применения новой тактики, которую никто и никогда прежде не использовал.

Едва британская бомбардировочная авиация была освобождена от выполнения задач по обеспечению вторжения в Европу после победы союзных армий в Нормандии, маршал Харрис вновь сосредоточил всю мощь своих теперь еще более многочисленных эскадрилий дневных и ночных бомбардировщиков на достижении своей заветной цели: опустошение и разрушение городов Германии. И эта цель теперь была гораздо ближе к осуществлению, так как союзная авиация полностью владела инициативой в небе. На уже и без того полуразрушенные немецкие города обрушился новый град бомб. Поскольку там уже нечему было гореть, теперь применялись в первую очередь фугасные боеприпасы, калибр и эффективность которых заметно возросли. Новой целью бомбежек стало заставить население городов, оставшееся без крыши над головой, покинуть города.

В августе 1944 г. впервые можно было говорить о том, что действия бомбардировочной авиации союзников увязываются с боевыми действиями на земле. Например, наступление американских войск через Трир на Мангейм и далее на Дармштадт казалось неминуемым, поскольку участились налеты американских самолетов на города Южной Германии, лежавшие на пути предполагаемого продвижения войск. Далее, во время наступления на Ахен и далее также были атакованы оказавшиеся на пути наступающих города, например, Йюлих и Дюрен. Йюлих был разбомблен на 97 %, а Дюрен практически стерт с лица земли: было убито 5 тысяч человек, в городе осталось всего 6 зданий.

В начале этого второго авиационного наступления командование британской бомбардировочной авиации получило новые указания. В конце сентября Объединенный комитет по планированию целей поставил перед ним задачи в порядке приоритетов:

1. Дальнейшие ковровые бомбардировки с проведением интенсивных дневных и ночных налетов.

2. Регулярное нанесение точечных ударов по заводам по производству горючего в Германии.

3. Разрушение транспортной системы Западной Германии.

4. В качестве вспомогательных задач - нанесение ударов по различным важнейшим промышленным объектам.

С этого времени Королевские ВВС начали проводить часть операций в дневное время. Теперь они могли себе это позволить, не подвергая риску экипажи бомбардировщиков, так как к тому моменту немецкие истребители были практически выметены с неба. И, несмотря на то что радары оповещения продолжали исправно оповещать практически обо всех налетах, их было так много, что наземные средства ПВО имели еще меньше возможностей по отражению ударов авиации, чем прежде.

Одновременно с продолжением рейдов террора на районы застроек в городах Королевские ВВС приступили к проведению рейдов против отдельных промышленных объектов. В течение последних 18 месяцев войны в распоряжении английской авиации были практически все современные средства ведения воздушной войны, такие как радары и радиоприборы наведения и целеуказания, что значительно повысило точность бомбометания даже в ночное время суток, хотя ковровое бомбометание все еще оставалось излюбленным оружием англичан. Американцы также начали практиковать ночные полеты, но их удары были направлены в первую очередь по промышленным объектам. В октябре 1944 г. на немецкие города было сброшено 42 246 тонн бомб, по сравнению с 14 312 тоннами, сброшенными на промышленные предприятия.

За последние несколько месяцев войны тактика американской и британской авиации, которая первоначально была различной в теории и практике, стала практически одинаковой. Часто встречающееся мнение, что англичане действовали в основном против городов, а американцы просто расчищали путь наступавшим войскам, является явным упрощением проблемы. Долгий болезненный опыт приучил жителей немецких городов считать большим злом рейды Королевских ВВС Англии, чем дневные налеты американских бомбардировщиков, но вскоре все поняли, что между ними не было особой разницы.

На некоторое время директива, принятая в Касабланке в 1943 г., установила некое разделение труда: ВВС США атаковали днем промышленные объекты, в то время как английские ВВС разрушали города и жилые районы ночью. Однако ближе к окончанию войны тактика и цели союзников стали схожими, обе стороны, как оказалось, стали придерживаться единой концепции использования бомбардировочной авиации. Согласно официальным данным ВВС США, в результате действий американской авиации под прикрытием ночи или плотных облаков погибло 80 тысяч немцев и было уничтожено около 13 тысяч жилых зданий в немецких населенных пунктах.

В июле 1944 г. 12 крупнейших предприятий Германии по производству синтетического горючего по крайней мере один раз каждое подвергались мощным авиационным ударам. В результате объемы производства, которые обычно составляли 316 тысяч тонн в месяц, сократились до 107 тысяч тонн. Производство синтетического горючего продолжало сокращаться, пока в сентябре 1944 г. эта цифра не стала составлять всего 17 тысяч тонн. Производство высокооктанового бензина, этой «крови, снабжавшей сердце люфтваффе», упало со 175 тысяч тонн в апреле до 30 тысяч тонн в июле и до 5 тысяч тонн в сентябре.

Начиная с мая 1944 г. потребности значительно опережали возможности снабжения, и в течение полугода все запасы горючего были исчерпаны. Самолеты люфтваффе не могли взлететь из-за отсутствия топлива. Одновременно подвижные части вермахта также теряли свою мобильность. Целями воздушных ударов были также и заводы по производству искусственного каучука «буны», а также предприятия по производству связанного азота, необходимого как для производства вооружений (взрывчатых веществ), так и для нужд сельского хозяйства. Основное бремя борьбы с заводами по производству горючего (примерно до 75 %) вынесли на себе ВВС США, однако английские ВВС также были задействованы в выполнении этих задач.

Вторым направлением деятельности авиации в подавлении военной и промышленной мощи Германии было уничтожение транспортной сети. До сентября 1944 г. немецкая транспортная сеть не испытывала значительных трудностей от атак с воздуха, поэтому эффективность функционирования шоссейных и железных дорог оставалась на довольно высоком, уровне. Однако к концу октября 1944 г. еженедельное количество подвижного состава сократилось с 900 тысяч вагонов до 700 тысяч, а до конца года оно упало до 214 тысяч вагонов. Начал давать о себе знать и ущерб, причиненный водному транспорту страны. В особенности это касалось возможностей по доставке угля с шахт Рурского бассейна на промышленные предприятия, расположенные в различных районах страны. В конце октября подвергся мощной атаке с применением специальных 5-тонных бомб очень важный для страны канал Дортмунд - Эмс. В результате на протяжении более 20 километров он оказался выведенным из строя.

В августе 1944 г. союзная авиация начала наносить удары по танковым заводам. К осени 1944 г. объемы месячного производства на этих предприятиях упали с 1616 до 1552 танков. Однако эффект от этих бомбежек не был долговременным, и к концу года производство вновь возросло до более чем 1854 танков в месяц. Важными объектами были также крупные заводы, выпускавшие двигатели для нужд вермахта, такие как «Опель» в Бранденбурге, «Форд» в Кельне и «Даймлер-Бенц» на юге Германии.

С ноября 1944 г. авиация союзников подвергала ударам судостроительные предприятия, в первую очередь верфи, где строились новейшие подводные лодки. Тем не менее немцам удалось выпустить до конца войны примерно 120 таких лодок. (Видимо, имеются в виду подлодки XXI серии (головная - U-2501), самые совершенные подлодки Второй мировой войны. Имели исключительно мощные аккумуляторные батареи и высокую скорость подводного хода (17,2 узла, то есть 31,9 км/ч), водоизмещение: 1621 т надводное и 1819 т подводное, 6 торпедных аппаратов, 2 спаренные 20-мм пушки. - Ред. ) Время от времени осуществлялись налеты на электростанции, заводы по производству оптических приборов, машиностроительные предприятия, а также фабрики по производству армейского обмундирования.

В разделении задач между частями авиации союзников английские ВВС продолжали ночные ковровые бомбардировки, начатые весной 1942 г. До конца 1944 г. примерно четыре пятых немецких городов с населением от 100 тысяч человек и выше были разрушены. По мере приближения конца войны районы бомбардировок смещались все дальше к востоку. В общей сложности бомбардировкам подверглись 70 крупных городов, из которых в 23 процент разрушений составлял 60 %, а в остальных - «всего» 50 %.

В свою очередь, американцы продолжали дневные налеты на важнейшие промышленные объекты, одновременно включившись в борьбу с люфтваффе за господство в воздухе. Стремительный рост числа рейдов силами тяжелых бомбардировщиков говорил о том, что авиационное наступление набирало силу и становилось все более опустошительным. Начиная с февраля 1944 г. истребители дальнего радиуса действия имели возможность сопровождать бомбардировщики в выполнении боевых задач практически на любую глубину территории Германии. Одновременно среднее количество бомбардировщиков, участвовавших в таких рейдах, выросло от 400 до 900 машин, а их максимальное число увеличилось с 550 до 1200. В течение года на Германию было сброшено 680 тысяч тонн бомб.

В 1944 г. среднее количество тяжелых бомбардировщиков британских ВВС, действующих против объектов на территории Германии, достигло 1120 машин, а легких скоростных бомбардировщиков - до 100 машин.

Что касается возможностей люфтваффе по противодействию авиации союзников, силы немецкой стороны с каждым днем таяли. Это происходило не столько в силу недостатка техники, сколько из-за непомерных потерь в подготовленном летном составе, а также вследствие нехватки высокооктанового авиационного бензина. В 1944 г. среднее количество потерь в офицерском и рядовом составе люфтваффе составляло ежемесячно 1472 человека.

С каждым днем все более значительными становились сложности с тактическим развертыванием сил немецкой авиации. Из примерно 700 истребителей, которые могли быть использованы в борьбе против совершавших налеты самолетов американских ВВС, в бой могли вступить лишь около 30 машин. Постепенно выбивались батареи зенитной артиллерии. У Германии не было возможности замены устаревших и изношенных орудий, дальность огня которых была недостаточной для поражения самолетов на высотах от 7,6 до 9 с лишним километров. К началу сентября 1944 г. на вооружении зенитных батарей имелось лишь 424 зенитных орудия большого калибра, способных вести огонь на такую высоту. По официальным данным немецкой стороны, для того чтобы сбить один тяжелый бомбардировщик, зенитным батареям малого калибра приходилось затрачивать в среднем 4940 снарядов стоимостью 7,5 марки каждый и 3343 снарядов 88-мм зенитных орудий стоимостью 80 марок за снаряд (то есть всего 267 440 марок).

Проведенная в начале года против Англии операция «Малая молния» была последней отчаянной попыткой ослабить удавку непрекращающегося авиационного наступления против немецких городов. Но она не дала никаких результатов. Общее количество сброшенных на территорию Англии бомб составило всего одну тридцатую часть от бомбового груза, сброшенного в 1944 г. на города Германии. Примерно пять месяцев передышки, которые Германия получила во время подготовки союзниками вторжения в Европу, были потрачены в основном на попытки устранить ущерб, понесенный в результате бомбежек авиации союзников.

Последней крупной наступательной операцией люфтваффе стала поддержка наступления в Арденнах в конце 1944 г. В ходе ее в борьбе с многократно превосходящими силами ВВС союзников Германия потеряла 320 боевых самолетов из 750, задействованных в операции, или 43 %. А к началу 1945 г. ВВС Германии практически перестали существовать как вид вооруженных сил.

Массы беженцев с Востока, спасавшихся от наступления советских войск, теперь перемешивались с беженцами с Запада, пытавшимися спастись от наступавших союзников. И те и другие зачастую смешивались на дорогах с армейскими колоннами. В этом случае гражданские лица зачастую становились целями для атак вражеских самолетов, как с Востока, так и с Запада, поскольку территория Германии стремительно сокращалась с обоих направлений.

На Рейне силы союзников готовились нанести последний «удар милосердия» (так в Средние века называли удар, которым добивали смертельно раненного). Они методично наращивали свои и без того превосходящие силы, как на земле, так и в воздухе. После 18 массированных налетов на города, лежавшие на пути наступающих армий, союзники форсировали реку Рейн в районе Везеля, потеряв всего 36 человек (24 марта. Лиддел Гарт по этому поводу писал: «…Кризис, вызванный угрозой со стороны русских, заставил немцев принять роковое решение пожертвовать обороной Рейна ради обороны Одера, чтобы задержать русских… Наступавшим англо-американским войскам был облегчен не только выход к Рейну, но и его форсирование» (Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. Пер. с англ. М., 1976. С. 624). - Ред. ).

Восточнее Рейна воздушное противоборство достигло максимального напряжения, несмотря на несоизмеримые силы противоборствующих сторон и безнадежное положение, в котором находилась одна из них. Один воздушный удар сменялся другим, самолеты методично выбивали на земле все то, что еще оставалось неразрушенным, независимо от того, были ли это цели для атаки или нет. На последнем этапе, казалось, воздушные удары вышли из-под контроля, а бомбежки приняли апокалиптический характер. Последние удары, подобно стихийному бедствию, обрушились на голову и без того доведенного до отчаяния населения. Ф. Юнгер писал: «Дорога разрушений указывала на путь, по которому прошли победители. Он был отмечен развалинами многочисленных городов и поселков». Непрекращавшиеся бомбежки походили на упражнения незадачливого ученика волшебника, который был не в состоянии остановиться после пробы сил. Это напоминало и неконтролируемый поток, который нечем было остановить или хотя бы локализовать, и он с катастрофической скоростью катился по стране, опустошая ее.

Очевидно, одна из сторон просто забыла о любых границах, за которые ни при каких условиях нельзя выходить даже при ведении боевых действий. Люди, командовавшие бомбардировщиками, казалось, почувствовали себя всесильными и не ограниченными в средствах. С их точки зрения, любые формы уничтожения были оправданны и не имели границ. Плотно заселенные районы застройки в городах Германии были полностью ввергнуты в этот вихрь разрушений. Даже самая маленькая деревня становилась военной целью. Небольшие городки, не имевшие никакого значения с точки зрения экономики и политики, уничтожались подряд, без всякой военной необходимости. Разве что иногда там была железнодорожная станция.

Британский военный историк профессор К. Фоллз заявил после войны: «Возможно, самым кратким и метким комментарием, который можно было сделать по поводу всей политики в области применения бомбардировочной авиации, будет то, что те, кто должен был контролировать деятельность авиации, на самом деле не могли контролировать даже сами себя».

Времена, когда массированные авиационные удары, по крайней мере, поддавались счету, когда каждый день подвергался разрушительному налету очередной немецкий город, канули в Лету. Теперь разрушение и уничтожение стало непрерывным процессом, мощнейшие удары с воздуха сменяли друг друга. У людей не было времени даже ужасаться мрачным известиям, так как на смену им тут же приходили новые.

И казалось, что этот ад, в котором царили смерть и разрушение, совсем не трогал сердца руководителей страны. Тотальная война, которую они в свое время хвастливо провозгласили, теперь стучалась в двери их собственного дома. И это было намного ужаснее того, что они были в состоянии себе представить. Немецкому народу пришлось собирать жатву той ненависти, которую систематически сеяло их руководство. Оплачивать счета пришлось простым людям, мужчинам и женщинам, а также их детям. А те, кто любил по любому поводу клясться, что всеми их поступками двигала любовь к Германии, вдруг, сбросив покровы, предстали во всем своем отвратительном эгоизме. Война была проиграна, давно проиграна, и они понимали это. Они могли остановить ее одним словом, тем самым избавив немецкий народ от ненужных страданий. Но вместо этого они стремились к тому, чтобы их теперь неизбежную гибельную судьбу разделило с ними как можно больше ни в чем не повинных людей.

Именно на этот период приходятся самые разрушительные из всех бомбовых ударов с применением зажигательных бомб.

14 февраля 1945 г. город Дрезден постигла катастрофа настолько ужасающих масштабов, что ее подробности не удастся узнать никогда. А в ночь с 17 на 18 марта красивейший небольшой город Вюрцбург, построенный в стиле барокко, был уничтожен в результате массированного удара с применением зажигательных бомб. Огонь поглотил все и всех. После налета епископ Матиас Эренфрид написал мемориальное обращение, вернее, эпитафию. Город находился в его епархии, а сам епископ был поражен в самое сердце мыслью о «гибели этого прекрасного великолепия» и еще более тем, что «многие и многие нашли здесь свою смерть».

22 марта в результате мощнейшего, по-настоящему опустошительного авиационного удара, осуществленного в дневное время, погибла еще одна старинная епархия. Огонь поглотил прекраснейший средневековый город Хильдесхайм с его четырьмя церквями и бесценной коллекцией произведений искусства.

Только в марте Королевские ВВС нанесли по немецким городам 24 дневных и 9 ночных авиаударов.

В ночь с 3 на 4 апреля в результате двух мощных налетов практически полностью был уничтожен имевший тысячелетнюю историю город Нордхаузен на севере Тюрингии.

14 апреля в руины был превращен Потсдам с его историческими памятниками и великолепным королевским дворцом.

После того как была окружена группировка немцев в Руре (1 апреля, капитулировала 17–18 апреля), союзники начали новые акты террора. Скоростные двухмоторные истребители-бомбардировщики начали налеты на небольшие города, села и даже отдельные фермы. Теперь было небезопасно даже работать на полях или передвигаться по дорогам из одной деревни в другую: в любой момент можно было стать мишенью внезапной атаки с воздуха. Эти отдельные молниеносные налеты быстро превратились в своего рода жестокий спорт. Все, что двигалось, - повозки фермеров, люди - сразу же становилось мишенями.

6 апреля командование бомбардировочной авиации получило распоряжение отныне атаковать города только с целью обеспечения непосредственной поддержки наступающих сухопутных войск. Маршал Харрис писал по этому поводу: «После того как союзники форсировали Рейн и вошли в глубь территории Германии, нам приказали прекратить все стратегические бомбардировки, поскольку вот-вот должен был наступить конец войны. Но мы продолжали днем и ночью наносить удары по опорным пунктам, где нашим войскам оказывалось сопротивление, шоссейным дорогам, железнодорожным узлам, которые все еще могли быть использованы против действий наших наступавших армий».

Старинные малые и средние города были превращены в пыль и пепел под единственным предлогом «более активно дезорганизовать немецкий тыл». Как правило, между разрушительными авиационными ударами и оккупацией проходило так много времени, что было бы смешно пытаться объяснить эти налеты военной необходимостью, как это пытаются сделать многочисленные авторы на Западе. Например, город Йюлих был разрушен 16 ноября 1944 г., но не был оккупирован до 23 февраля 1945 г. Фрайбург подвергся жесточайшей бомбежке 27 ноября 1944 г., а союзные войска вошли в него только в начале апреля 1945 г. Хайльбронн был стерт с лица земли 4 декабря, а занят союзниками только в начале апреля 1945 г.

Дрезден также подвергся жесточайшим ударам авиации 14 февраля 1945 г., но не был оккупирован до апреля этого года. Ульм разрушили 17 декабря 1944 г., а оккупировали только 24 апреля 1945 г. Вюрцбург подвергли опустошительному налету 16 марта, оккупировали - 1 апреля, Байройт жестоко бомбили с 5 до 10 марта, а оккупировали только 18 апреля 1945 г.

20 апреля, в день рождения Гитлера, состоялся один из самых мощных налетов на Берлин, в котором участвовали до тысячи бомбардировщиков. 25 апреля 318 четырехмоторных бомбардировщиков «Ланкастер», многие из которых были переоборудованы под специально сконструированные сверхтяжелые 10-тонные бомбы, уничтожили официальную резиденцию Гитлера, иногда использовавшуюся для заседаний правительства, в районе Оберзальцберга, у Берхтесгадена (на юге Баварии). В тот же день самолеты ВВС США совершили свой последний дневной налет на заводы «Шкода» в Чехии.

26 апреля английское командование бомбардировочной авиации получило указания прекратить стратегические бомбежки. Однако отдельные удары с использованием бомбардировщиков небольшими группами и в особенности истребителей-бомбардировщиков в тактических целях продолжались вплоть до дня капитуляции Германии.

В ночь со 2 на 3 мая бомбардировщики Королевских ВВС осуществили в последний раз массированный ночной налет по железнодорожным узлам в Центральной Германии.

3 мая в результате рейда бомбардировщиков Королевских ВВС на бухту города Любека были потоплены суда «Кап Аркона» и «Тильбек», что привело к гибели находившихся на них 7 тысяч политических заключенных из 24 стран.

Последние бомбы времен той войны упали на остров Гельголанд. Таким образом, был замкнут порочный круг: ведь именно здесь пять с половиной лет назад, в сентябре 1939 г., началась история тотальной бомбовой войны.

С января до конца апреля 1945 г. по военным и гражданским объектам на территории Германии было выполнено 404 налета силами тяжелых бомбардировщиков. При этом было сброшено 340 тысяч тонн бомб. За тот же период еще 148 тысяч тонн бомб было сброшено при выполнении задач по поддержке действий сухопутных войск на полях сражений.