Сочинение «Философские мотивы лирики С. Философские мотивы лирики С.А

Жизненный путь человека бывает разным – долгим и коротким, счастливым и не очень, наполненным событиями и спокойным, как воды озера. Но нет, наверное, такого человека, который никогда не задумывался о смерти. Эти мысли, по мере взросления, вызывают ужас или мирное спокойствие, но они все равно появляются. Именно поэтому в творчестве любого писателя или поэта можно найти произведение, так или иначе раскрывающее эту тему.
Не обходил это направление в своем творчестве и Есенин. Но каковы же были его мысли о жизни и смерти, о бытие и небытие?
В ранней лирике можно найти размышления поэта о жизни и смерти, но они больше наполнены юношеским пессимизмом, чем действительным размышлением над этим вопросом. И это понятно - молодые люди редко задумываются на эту тему. Но уже в двадцать один год в его творческой копилке Есенина появляется стихотворение, которое заслуживает особого внимания. В нем поэт рассказывает о том, что жизнь его неумолимо движется вперед, он меняется и внешне и внутренне, и от прошлого уже осталась только черная тень, но и она отделилась от него и ушла куда-то. Особенно поэтичны в этом произведении первые строки, они звучат как бы началом более позднего вдумчивого размышления Есенина о жизни:
День ушел. Убавилась черта.
Я опять подвинулся к уходу
Легким взмахом белого перста…
Уже в 1924 году в стихах поэта неожиданно появляется множество вопросов, обращенных, в первую очередь, к самому себе: чем я жил? что я успел?
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Синь очей утративший во мгле,
Эту жизнь прожил я словно кстати,
Заодно с другими на земле…
Эти вопросы, так и остающиеся без ответа, отражают смятение его и потерянность, мысли о близком конце. Таким тяжелым душевным состоянием были наполнены последние шедевры его философской лирики, к которой относится и стихотворение «Мы теперь уходим понемногу». Это стихотворение мне особенно нравится.
Стихотворение «Мы теперь уходим понемногу…» написано в 1924 году на смерть Александра Васильевича Ширяева, «новокрестьянского» поэта, с которым на протяжении многих лет Есенин был связан крепкой дружбой. Здесь происходит подведение итогов буйной и неспокойной жизни, размышление о преходящем характере нашего бытия:
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Очень осторожно упоминается «та страна», страна усопших. «Тишь и благодать», царящие там, – это ниспосланная Господом награда за земную жизнь. Так начинается первая строфа, пронизанная пророческим предчувствием близкого конца. О смерти говорится завуалировано:
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Эпитет «бренные» придает строфе почти трагическое звучание, однако разговорное слово «пожитки» одновременно наполняет её легкой иронией. Мысль высказана с утвердительной интонацией. Нет сомнений в том, что все произойдет именно так.
Однако, вторая строфа, совсем иная по настроению. Она убеждает, что лирический герой еще не готов пройти по этой скорбной дороге. Яркие олицетворения, трогательный эпитет, восклицательная интонация, обращения и использование личных местоимений свидетельствуют о жизнелюбии, о трепетном отношении к русской природе:
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Именно к природе взывает лирический герой, именно с ней горше всего прощаться, стоя у роковой черты.
Но люди умирают… «Сонм уходящих» - как горестно, тоскливо звучит это сочетание! Впечатление усиливается и его принадлежностью к высокому стилю.
Три следующих строфы – размышление о смысле существования в этом мире, ведь перед смертью по христианским традициям надлежит исповедаться. Уж не исповедь ли это? Все глаголы в этих строфах употреблены в прошедшем времени, это создает ощущение безысходности, безвозвратности.
Откровенное признание в излишней любви к земному, к тому, «что душу облекает в плоть», то есть к разгульной жизни, сменяется восторженным взглядом на картины природы. Вот где можно найти умиротворение, вот чем можно успокоить израненное сердце! Как молитва звучит пожелание: «Мир осинам».
Но не только плотскими страстями была наполнена жизнь: «Много дум я в тишине продумал Много песен про себя сложил». На этом противоречивом пути, на этой «земле угрюмой» были моменты, окрашенные в светлые тона. Чувство полного удовлетворения не чуждо герою, поэтому вновь звучат строки:
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве.
Последние две строфы объединены общим смыслом. В них взор вновь обращается в тот печальный и безмолвный мир. Есть ли там что-нибудь? Герой уверен лишь в том, что там нет тех красот, которыми можно тешить взгляд на этом свете: «не цветут там чащи», «не будет… этих нив, златящихся во мгле», «не звенит лебяжьей шеей рожь». Эпитеты и метафоры помогают воссоздать поистине волшебную картину.
Последние строки стихотворения – это своеобразный вывод, итог глубоких размышлений, но это и скрытый призыв к читателю:
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
Нужно ценить то, что дала нам жизнь, нужно радоваться каждому дню, нужно любить живых, нужно чаще признаваться им в этом, иначе можно не успеть…
В этом стихотворении вся душа русского поэта, полная мучительных терзаний, раскрыта перед нами… И мы понимаем Есенина, ведь и в нашей жизни много высокого, граничащего с низким.

В многочисленных критических статьях и заметках по поводу комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума», написанных и изданных на протяжении последних ста семидесяти восьми лет, единственная мысль прослеживается наиболее отчетливо и ясно: произведение это крайне неоднозначно. Несмотря на кажущуюся в первом приближении определенность поставленной проблемы взаимоотношений «человека новой формации» с прогнившим насквозь «фамусовским обществом», ни в коем случае нельзя упускать из виду загадочность и порою противоречивость образов, якобы отодвинутых на второй план и введенных в повествование лишь для пу

В поэме Александра Твардовского «Василий Теркин» Великая Отечественная война увидена глазами ее рядового участника, простого солдата. На это указывает и подзаголовок «Книга про бойца». Теркин - выразитель народного мировоззрения. Автор буквально сроднился со своим героем. Не случайно он подчеркивает в заключительной главке поэмы С первых дней годины горькой, В тяжкий час земли родной, Не шутя, Василий Теркин, Подружились мы с тобой И судьбу Теркина воспринимает как свою собственную, отмечая, что после победы Теркин, Теркин, в самом деле Час настал, воине отбои

В каждом из рассказов - своя тональность. «Севастополь в декабре» патетически публицистичен; «Севастополь в мае» - остро критичен; «Севастополь в августе 1855 года» - правдиво героичен. Их нужно читать вместе, как единый цикл. Главное, что увидел и узнал Толстой на Кавказе и особенно в Севастополе, - психологию разных типов солдат, разные - и низменные, и возвышенные - чувства, которые руководили поведением офицеров. Правда, которую именно о войне рассказать так трудно, провозглашена героем повествования во втором Севастопольском рассказе и, в горячей полемике с ложью «исторических» описаний,

"Певец и глашатай деревянной Руси" — так сам Есенин дал определение себе как поэту. Его произведения по-настоящему искренни и откровенны. Он без лишнего стеснения оголяет свою русскую душу, которая страдает, тоскует, звенит и радуется.

Темы лирики Есенина

Есенин писал о том, что волновало его самого и современников. Он был дитем своей эпохи, познавшей много катаклизмов. Именно поэтому основные темы поэзии Есенина - судьба русской деревни, настоящее и будущее России, умиление природой, любовь к женщине и религия.

Красной ниткой через все творческое наследие поэта проходит животрепещущая любовь к Родине. Это чувство — отправная точка всех его дальнейших литературных изысканий. Причем в понятие Родины Есенин вкладывает в первую очередь отнюдь не политический смысл, хотя не обошел он стороной горести и радости крестьянской Руси. Родина для поэта — это окружающие его поля, леса, равнины, которые начинаются от родительского дома лирического героя и простираются в необъятные дали. Невероятной красоты образы поэт черпал из воспоминаний детства и природы своей вотчины — деревни Константиново, откуда и начиналась для Есенина его "малиновая Русь". Такие чувства трепетной любви к родной земле выразились в нежнейших стихотворных акварелях.

Все темы в частности тема любви к Родине и настолько тесно переплетаются, что их нельзя отличить одну от другой. Он восхищался окружающим миром, как дитя, "родившееся с песнями в травном одеяле", считая себя неотъемлимой его частью.

Любовная лирика — отдельный пласт творчества поэта-самородка. Образ женщины из его стихотворений списан с русских красавиц "с алым соком ягоды на коже", "со снопом волос овсяных". Но любовные отношения всегда происходят как бы на заднем плане, в центре действия всегда все та же природа. Девушку поэт часто сравнивает с тонкой березкой, а ее избранника — с кленом. Для раннего творчества характерна юношеская пылкость, сосредоточенность на физическом аспекте отношений ("зацелую допьяна, изомну, как цвет"). С годами, познав горькие разочарования на личном фронте, поэт выражает свои чувства презрения к продажным женщинам, саму любовь цинично считая не более чем иллюзией ("наша жизнь — простыня да кровать"). Сам же Есенин вершиной своей любовной лирики считал "Персидские мотивы", где оставила отпечаток поездка поэта в Батуми.

Следует отметить множество философских мотивов в стихах Есенина. Ранние работы искрят ощущением полноты жизни, точным осознанием своего места в ней и смысла бытия. Лирический герой находит его в единении с природой, называя себя пастухом, чьи "палаты — межы зыбистых полей". Он осознает быстрое увяданье жизни ("все пройдет, как с белых яблонь дым"), и от этого его лирика просякнута светлой грустью.

Особый интерес вызывает тема "Бог, природа, человек в поэзии Есенина".

Бог

Истоки христианских мотивов у Есенина надо искать в его детстве. Его бабушка и дед были глубоко религиозными людьми и привили внуку такое же благоговейное отношение к Творцу.

Поэт ищет и находит аналогии искупительной жертвы в явлениях природы ("схимник-ветер... целует на рябиновом кусту язвы красные незримому Христу", "дня закатного жертва искупила весь грех").

Бог у Есенина живет в той самой, старой уходящей Руси, там, «где капустные грядки красной водой поливает восход». Творца поэт видит прежде всего в творении — окружающем мире. Бог, природа, человек в поэзии Есенина всегда взаимодействуют.

Но не постоянно поэт был смиренным богомольцем. В один период у него появляется целая череда бунтарских, богоборческих стихотворений. Это связано с его верой в и принятием новой коммунистической идеологии. Лирический герой даже бросает вызов Творцу, обещая создать новое общество без необходимости в Боге, "град Инонию, где живет божество живых". Но такой период был недолгим, вскоре лирический герой вновь нарекает себя "смиренным иноком", молящимся на копны и стада.

Человек

Довольно часто поэт изображает своего героя как странника, идущего по дороге, или как гостя в этой жизни ("каждый в мире странник - пройдет, зайдет и вновь покинет дом"). Во многих произведениях Есенин затрагивает антитезу "молодость — зрелость" ("Отговорила роща золотая..."). Он нередко размышляет о смерти и видит ее как естественный финал каждого ("я пришел на эту землю, чтоб скорей ее покинуть"). Смысл своего существования каждый может познать, найдя свое место в триаде "Бог — природа — человек". В поэзии Есенина главным звеном этого тандема является природа, и ключ к счастью — это гармония с ней.

Природа

Она является храмом для поэта, а человек в ней должен быть богомольцем ("я молюсь на алы зори, причащаюсь у ручья"). Вообще, тема Всевышнего и тема природы в поэзии Есенина настолько взаимосвязаны, что нет четкой линии перехода.

Природа является и главным героем всех произведений. Она живет яркой, динамичной жизнью. Очень часто автор применяет прием олицетворения (клененочек сосет зеленое вымя, рыжая кобыла-осень чешет свою золотую гриву, метель плачет, как цыганская скрипка, черемуха спит в белой накидке, сосна подвязалась белою косынкой).

Самые излюбленные образы — береза, клен, месяц, зори. Есенин — автор так называемого деревянного романа между березой-девушкой и кленом-парнем.

Стихотворение Есенина "Береза"

Как пример утонченного и в то же время простого осознания бытия можно рассмотреть стих "Береза". Это дерево издревле считается и символом русской девушки, и самой России, поэтому в это произведение Есенин вложил глубокий смысл. Умиление малой частичкой природы перерастает в восхищение красотой необъятной русской земли. В обычных будничных вещах (снег, береза, ветки) автор учит видеть большее. Такой эффект достигается с помощью сравнений (снег — серебро), метафор (снежинки горят, заря обсыпает ветки). Простая и понятная образность делает стихотворение Есенина "Береза" очень похожим на народное, а это наивысшая похвала для любого поэта.

Общее настроение лирики

Нужно отметить, что в поэзии Есенина так отчетливо чувствуется легкая грусть "по гречневым просторам", а иногда щемящая тоска даже в любовании родным краем. Скорее всего, поэт предугадывал трагическую судьбу своей Родины-Руси, которая и в дальнейшем "все так же будет жить, плясать и плакать у забора". Читателю невольно передается жалость ко всему живому, потому что, несмотря на свою красоту, абсолютно все вокруг быстротечно, и автор наперед скорбит об этом: "Грустная песня, ты - русская боль".

Также можно отметить некоторые отличительные черты стиля поэта.

Есенин — король метафор. Он настолько умело упаковывал емкие в несколько слов, что каждое стихотворение пестрит яркими поэтическими фигурами ("вечер черные брови насопил", "по пруду лебедем красным плавает тихо закат", "галочья стая на крыше служит вечерню звезде").

Близость поэзии Есенина к фольклору дает ощущение, что некоторые его стихи — народные. Они невероятно легко ложатся на музыку.

Благодаря таким особенностям художественного мира поэта "деревянной Руси" его стихи не спутаешь с другими. Не может не покорить его беззаветная любовь к Родине, которая берет начало с рязанских полей и заканчивается космосом. Суть тематики "Бог — природа — человек" в поэзии Есенина можно подытожить его же словами: "Я думаю: как прекрасна земля и на ней человек..."

Для многих из нас Сергей Есенин — певец русской природы, мастер любовной лирики, автор стихов о бесшабашной юности. Однако при более внимательном прочтении в простых, а порой и наивных, как кажется, есенинских образах открывается более глубокий смысл.

Уже в самых ранних стихах Есенина чувствуется особое понимание поэтом природы. Она предстаёт не как статичный фон, но как живой мир, в котором каждая травинка и каждый лепесток способны грустить и радоваться, мыслить и любить. Это зелёный храм, в котором ивы («кроткие монашки») молитвенно перебирают чётки, а берёзы стоят, «как большие свечки». В образах природы поэт нередко видит своё отражение. Его душа — цветущая яблоня, любовь — душистая липа, разлука — алая и горькая рябина. В одном из более поздних стихотворений поэт уподобляет себя дереву: так же, как и «старый клён на одной ноге», он оберегает от лиха дорогую ему «голубую Русь», охраняет сё чистоту.

Образ дерева занимает важное место в лирике поэта. Философское восприятие природы раскрывается и в прозаическом произведении Сергея Есенина «Ключи Марии», где возникает мифический образ мирового дерева, на котором «растут» Луна, Солнце, звёзды и планеты. Это дерево, в истолковании автора, есть источник силы и начало жизни.

Для зрелых стихов Есенина характерен оттенок тоски. Рисуя осенние хмурые пейзажи, когда природа уже утратила яркость и свежесть и готовится к долгому сну, поэт размышляет о родине, о её судьбе и о собственном пути. Он чувствует, что прежняя жизнь, которая была ему так мила, уходит бесследно. В стихотворении «Я последний поэт деревни» слышится уже почти безысходный трагизм. Здесь образы природы предстают предвестниками неминуемой беды. Берёзы, кадящие листвой, справляют прощальную панихиду; «луны часы деревянные» отстукивают последние минуты; ветер отплясывает прощальный танец. Поэту горько сознавать, что «злак овсяный, зарёю пролитый», будет собирать чёрная горсть железного гостя, но он не отделяет своей судьбы от судьбы родины, ожидая, что вскоре прогремит и его «двенадцатый час».

В стихотворении «Не жалею, не зову, не плачу» звучит мотив грусти об ушедшей молодости. Поэт понимает, что он «увяданья золотом охваченный»; прежние бесхитростные радости утрачены. Подводя итог своим размышлениям, он говорит:

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льётся с яблонь листьев медь.

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло отцвесть и умереть.

Таким образом, концовка стихотворения получает философское звучание: в словах поэта нет ни обиды, ни горького пессимизма. Он благословляет естественный ход бытия, никого ни в чём не обвиняя. Тема смирения перед непреложным законом жизни стала лейтмотивом зрелой есенинской лирики:

Вот так же отцветём и мы

И отшумим, как гости сада:

Коль нет цветов среди зимы,

Так и грустить о них не надо.

Или:

Мир тебе, отшумевшая жизнь,

Мир тебе, голубая прохлада.

Философским звучанием наполнена и любовная лирика Сергея Есенина. Переосмысливая свою жизнь, поэт понимает: то, что по-настоящему нужно ему, — это светлая и искренняя любовь.

«Мне бы только смотреть на тебя, видеть глаз злато-карий омут», — говорит он, признаваясь, что впервые за долгое время «запел про любовь» и «отрёкся скандалить». В другом стихотворении поэт грустит о том, что не сберёг себя «для тихой жизни, для улыбок».

В более поздних произведениях Есенина чувствуется мотив утраты настоящей любви и разочарования в том чувстве, которое выдаётся и принимается за неё, которое — лишь «снег» да «иней» вместо белого липового цвета.

В поэме «Цветы» философский настрой поэта проявляется в образах самих цветов — в каждом из них раскрывается какое-то чувство или черта характера. Цветы — это люди, которые «и в солнь, и в стыть способны ползать и ходить».

На протяжении всей своей творческой жизни Есенин пытался осмыслить соотношение вечного и преходящего, повторяющегося и неповторимого. Каждое новое поколение, вступая в мир, задаётся этими вопросами. Поэтому стихи Есенина, исполненные самых разных чувств, не перестают волновать нас.

Имя Сергея Есенина прочно связано в нашем представ-лении с характеристикой, данной им самим: «Я — пос-ледний поэт деревни». Его светлые, живые, красочные стихотворения воспевают природу милой поэту Родины, простой и гармоничный уклад деревенской жизни. Но это далеко не полный портрет Есенина как поэта.

В его творчестве размышления над глубокими фило-софскими вопросами переплелись с созерцанием и на-слаждением природой. Скоротечность людской жизни и неизбежный наш уход поэт так естественно отразил в символе листопада:

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льется с кленов листьев медь...

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло процвесть и умереть.

(«Не жалею, не зову, не плачу...»)

Характерная черта мировоззрения Есенина — великая любовь к жизни, ко всему, что эта жизнь ему подарила:

Счастлив тем, что целовал я женщин,

Мял цветы, валялся на траве

И зверье, как братьев наших меньших,

Никогда не бил по голове.

(«Мы теперь уходим понемногу...»)

Есенин глубоко религиозен, и представление о загроб-ной жизни у него светлое: «Мы теперь уходим понем-ногу//В ту страну, где тишь и благодать» («Мы теперь уходим понемногу...»). Но как бы ни был прекрасен Рай, для поэта ничто не может быть краше и милее родной земли:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою».

(«Гой ты, Русь моя, родная...»)

Поэт размышляет об изменении взглядов на мир с воз-растом, задумывается над своей жизнью, поражается пе-ременам в себе в стихотворении «Не жалею, не зову, не плачу...»:

Я теперь скупее стал в желаньях,

Жизнь моя? иль ты приснилась мне?

Молодость с ее задором и размахом, «половодьем чувств», безвозвратно ушла, но поэт ни о чем не сожале-ет, принимая все с любовью.

Неоднократно повторяется в творчестве Есенина мотив гармонии человеческой жизни с природой и неприязненное отношение к «наступлению» города на село, железа на нежную, живую плоть природы. Наиболее ярко отра-жена такая позиция в произведении «Сорокоуст»: «Идет, идет он, страшный вестник,//Пятой громоздкой чащи ло-мит», «Вот он, вот он с железным брюхом,//Тянет к глот-кам равнин пятерню». Образ задымленного, громыхаю-щего паровоза, мчащегося по полю, так не вписывается в идиллическую, умиротворенную картину! Куда милее поэту жеребенок, скачущий вслед за поездом. Но время его уходит: «...за тысячи пудов конской кожи и мяса Покупают теперь паровоз», — с неприязнью говорит ав-тор.

Нельзя сказать, что Есенин — противник прогрес-са. Но только что-то прогресс этот совсем не такой, как хотелось бы! Тонкая натура Есенина предчувствует, что цивилизация свернула не в ту сторону, начав вредить природе, утратив гармонию и единство с ней. И раз-ве он не оказался прав? Будто зная, что этот железный гость — индустриальный мир — натворит еще много бед и катастроф, он восклицает в сердцах:

Черт бы взял тебя, скверный гость!

Наша песня с тобой не сживется.

Жаль, что в детстве тебя не пришлось

Утопить, как ведро в колодце.

Сергею Есенину удалось удивительным образом соеди-нить размышления о судьбе человека, его жизни и смер-ти, о прошлом и будущем с высокохудожественной ли-рикой его мелодичных стихов. Авторское видение мира раскрывается в каждом штрихе, в каждом столь любовно нарисованном пейзаже и поражает читателя своей глуби-ной понимания сущности бытия.

Есенин — философ «от природы», певец жизни и гар-монии, настоящий человеколюбец: «...дороги мне люди, Что живут со мною на земле» («Мы теперь уходим понем-ногу»), и его взгляд на мир глубоко импонирует мне.

Работа на тему:

Философия творчества С. Есенина

Введение. 3

Глава 1. Экзистенциальная проблематика в творчестве Есенина. 5

Глава 2. Поэзия С. Есенина и философия «экзистенциалистов». 9

Глава 3. Философия творчества С. Есенина. 15

Заключение. 19

Цель работы – получить более глубокое представление о философских началах лирики Есенина, в том числе благодаря включению в арсенал современных исследователей элементов экзистенциального и психоаналитического методов анализа художественных явлений, ранее использовавшихся лишь западным литературоведением.

И это вполне закономерная тенденция. Ведь С. Есенин, возможно, более остро, чем многие другие поэты, сумел почувствовать такие новые симптомы духовного бытия человека, которые в итоге и составили основное содержание экзистенциальной философии и литературы ХХ века: ощущение «богооставленности» и «обезбоживания» мира; отчуждение и самоотчуждение личности; угрозу тотальной «стандартизации», способной нивелировать уникальность каждого человеческого индивидуума; утрату «интимного» состояния духа под натиском технократических и иных глобальных макротенденций.

Глава 1. Экзистенциальная проблематика в творчестве Есенина

Экзистенциальная проблематика в творчестве Есенина связана, прежде всего, с отражением кризисного сознания современного человека , переживающего драму утраты корней, единства с природой, миром, людьми, отрыв от «почвы» и «веры», других традиционных ценностей.

Ситуация духовного «промежутка» между родной почвенной стихией и новой урбанизированной реальностью надолго определила трагическую экзистенциальную остроту мироощущения поэта, почувствовавшего себя в какой-то момент «посторонним», «чужим», «лишним» в родном отечестве, подобно героям А. Камю, Ж.-П. Сартра и других писателей-экзистенциалистов:

Нет любви ни к деревне, ни к городу...

(«Не ругайтесь! Такое дело…»)

Я очутился в узком промежутке...

(Русь уходящая)

Язык сограждан стал мне как чужой,

В своей стране я словно иностранец...

(Русь Советская)

Грустно стою я, как странник гонимый,

Старый хозяин своей избы...

(«Синий туман. Снеговое раздолье...»)

«Вся экзистенциалистская литература, как философская, так и художественная - сосредоточена вокруг дилеммы: «естественный индивид - завершенная цивилизация» . Та же коллизия, по существу, воссоздана и в поэзии Есенина, причем с абсолютно экзистенциальным ракурсом восприятия - сквозь призму противоречий индивидуального сознания и частной судьбы, за которой скрыта трагедия многих.

Тенденция «отвержения цивилизации», поиск «изначальной» человечности, путь припоминания истоков – характерные мотивы многих экзистенциалистских произведений, находящие свою параллель в духовно-творческих исканиях Есенина, в частности, в стержневой для его лирики теме «ухода» и «возвращения».

Как показал еще в 30-е годы Г. Адамович, эта тема соотносится в своих истоках с библейскими мифосюжетами о «потерянном рае» и «возвращении блудного сына» .

Однако необходимо подчеркнуть, что она имеет и вполне определенные философские «созвучия», например, в гегелевской «идее развития как самообогащения духа через добровольный уход от себя в чужую стихию и возвращение с победой». С точки зрения экзистенциалистской философии «уход» также - «необходимый момент развития: только покинув родной свой дом, а затем, претерпев все необходимые испытания, дух становится тем, чем он должен быть поистине, по-настоящему обретает себя. В конце концов, получается, что развитие есть возвращение к началу, соединение с собой через временную утрату, добровольную разлуку и преодолимую боль» .

Лирический субъект есенинской поэзии ощущает свой внутренний конфликт с новой реальностью во многом так же, как герой экзистенциального типа, для которого характерна не столько «критическая позиция современника, осознающего свое антагонистическое отношение к общественному целому», сколько «стихийное изумление человека, свидетеля, случайно… заброшенного в «готовый» современный мир». При этом, как поясняет современный исследователь, «экзистенциальное чувство заброшенности возникает в связи с обнаружением «наивным» человеком своего... абсолютного внутреннего несоответствия» современной цивилизации. «И вот он, беспомощный, противостоит этой завершенной цивилизации как изначальная человеческая непосредственность, как безоружная душевная чистота» .

Лирическое «Я» Есенина во многом соответствует этому смоделированному экзистенциальной философией типу «наивного», «непосредственного» сознания, «не готового» принять сомнительные «дары» все ускоряющегося технического прогресса. Он оказывается в весьма сходном положении «изумленного свидетеля», нечаянно «заброшенного» в прежде родной, а ныне чужой для него мир из каких-то иных пределов:

Соглядатай праздный, я ль не странен

Дорогим мне пашням и лесам...

(«Каждый труд благослови, удача!»)

Ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый

Бог весть, с какой далекой стороны...

(Русь Советская)

Моя поэзия здесь больше не нужна,

Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен...

(Русь Советская)

Растущую угрозу бытийного основам «естественного» сознания Есенин сумел выразить в наиболее острой форме именно потому, что по самой глубинной своей сути всегда оставался человеком и художником «почвеннического» склада, прочно укорененным в национальной духовной традиции. В своем поэтическом диагнозе трагически необратимых изменений, происходящих в самой структуре сознания современного человека, постепенно утрачивающего связь со своими корнями и первоистоками, Есенин предвосхитил известного немецкого философа Мартина Хайдеггера, спустя десятилетия сформулировавшего важную мысль, созвучную драматическому пафосу есенинской поэзии: «Сейчас под угрозой находится сама укорененность сегодняшнего человека. Более того: потеря корней не вызвана лишь внешними обстоятельствами, она не происходит лишь от небрежности и поверхностности образа жизни человека. Утрата укорененности исходит из самого духа века, в котором мы живем» .

Примечательно, что М. Хайдеггер в подтверждение этой мысли приводит слова, высоко ценимого С. Есениным немецкого поэта Иоганна Гебеля, автора поэм «Овсяной кисель» и «Тленность»: «Мы - растения, которые - хотим ли мы осознать это или нет – должны корениться в земле, чтобы, поднявшись, цвести в эфире и приносить плоды». М. Хайдеггер так комментирует эту цитату: «Мы задумаемся еще сильнее и спросим: а как обстоит дело с тем, о чем говорил Иоганн Петер Гебель. Есть ли еще родина, в почве которой корни человека, в которой он укоренен?» .

Глава 2. Поэзия С. Есенина и философия «экзистенциалистов»

Как видим, творчество С. Есенина созвучно широкому кругу идей, разрабатывавшихся европейскими экзистенциалистами. Однако в наибольшей степени проблематика есенинской поэзии соприкасается с этически ориентированной философией «русских экзистенциалистов» – Н. Бердяева, Л. Шестова, Л. Франка и др. Характеризуя своеобразие русского экзистенциализма, современные исследователи особо подчеркивают его нацеленность на постановку нравственных вопросов: «Экзистенциализм русской литературы, породивший экзистенциализм философский, связан в большей степени с проблемами вины и совести», восходящими к «христианской традиции».

Тема вины и совести образует неотъемлемый нравственно-философский подтекст есенинского творчества, особенно в поздний период. Не случайно Н. Оцуп подчеркивал в свое время, что «музой Есенина была совесть», а Марина Цветаева утверждала, что поэт погиб «из-за чувства, очень близкого к совести». Возможно, поэтому покаянные мотивы поздней лирики Есенина во многом созвучны нравственной проблематике христианского экзистенциализма, обращающегося к осмыслению таких категорий, как «тревога существования», «религиозно-этическое беспокойство», разрыв между «сущностью» и «существованием», между «подлинным» и «неподлинным» бытием.

Говоря об экзистенциальных началах в творчестве Есенина, следует иметь в виду, конечно же, не систему взглядов, а особый способ мировосприятия, основанный на способности поэта раскрывать общебытийные духовные универсалии сквозь призму индивидуального сознания.