Последний дюйм читать онлайн полностью. В помощь школьнику

Борис Кремнев, Исаак Шрайбер

«Триумфальная арка» - роман немецкого писателя Эриха Марии Ремарка , впервые опубликованный в США в 1945 году; немецкое издание вышло в 1946 . Было множество предположений, что прототипом главной героини Жоан являлась Марлен Дитрих , с которой Ремарк проводил время в Париже перед началом Второй мировой войны .

Сюжет

Действие происходит во Франции в 1938-39 годах. Равик, участник Первой мировой войны, немецкий хирург, не имеющий гражданства, живёт в Париже и оперирует пациентов вместо менее квалифицированных французских хирургов. Он - один из множества эмигрантов без паспортов или каких-либо иных документов, постоянно находящихся под угрозой ареста и высылки из страны. На родине он помог бежать двум невиновным, пережив после этого пытки в гестапо и гибель своей девушки в застенках, он перебрался во Францию, так как там эмигрантам легче всего жить.

Он случайно знакомится с итальянской актрисой Жоан Маду и завязывает с ней роман, влюблённые то ссорятся, то мирятся. Равику удаётся заманить в лес и убить своего главного мучителя - гестаповца Хааке, пообещав ему визит в элитный бордель. В конце романа начинается война, Жоан получает смертельное ранение от пули ревнивого актёра, Равик отказывается скрыться под личиной русского эмигранта и спокойно отдаётся в руки полиции, устроившей облаву в отеле, где он живёт.

Экранизации

• «Триумфальная арка » - фильм 1948 года с Ингрид Бергман и Шарлем Буайе в главных ролях;
• «Триумфальная арка » - фильм 1985 года. В главных ролях - Энтони Хопкинс и Лесли-Энн Даун.

Избранные цитаты

• Что бы с вами ни случилось - ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
• Легче переспать с мужчиной, чем назвать его по имени.
• Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?
• Без любви человек не более чем мертвец в отпуске, несколько дат, ничего не говорящее имя.
• Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.
• Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.
• Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.
• Самый легкий характер у циников - самый невыносимый у идеалистов.
• Свободен лишь тот, кто утратил всё, ради чего стоит жить.
• Странно, что человек может умереть… когда он любит…
• Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки.
• Мужчина - не мужчина, если деньгами распоряжается его жена.
• Всё, что можно уладить с помощью денег, обходится дешево.
• Ты скажешь, что именно я бросил тебя. И приведешь немало доводов… И сама поверишь в них… И будешь права перед древнейшим судом мира - природой.
• Нигде ничто не ждёт человека, всегда надо самому приносить с собой всё.
• Одинокий человек не может быть покинут. О эта жалкая потребность человека в крупице тепла. Да и разве вообще существует что-то, кроме одиночества.
• Одиночество - извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем многое другое. О нём лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда.
• Человек велик в своих замыслах, но немощен в их осуществлении. В этом его беда, и его обаяние.
• Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.
• Слова, сказанные в темноте, разве они могут быть правдой? Для настоящих слов нужен яркий свет.
• Мораль - выдумка слабых, жалобный стон неудачников.
• Ожидание разъедает душу.
• Ночью человек всегда иной, чем днем.
• Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух.
• Любовь - не то слово. Оно слишком мало говорит. Оно как капля в реке, лист на дереве. Всё это гораздо больше…
• Странное чувство пустоты, вызываемое всяким «после».
• Дёшево только то, что носишь без чувства уверенности в себе.
• И здесь любовь. Вечное чудо. Она не только озаряет радугой мечты серое небо повседневности, она может окружить романтическим ореолом и кучку дерьма... Чудо и чудовищная насмешка.
• Если хочешь что-либо сделать, никогда не спрашивай о последствиях. Иначе так ничего и не сделаешь.
• Счастье начинается тобой и тобой же кончится.
• Один из двух всегда бросает другого. Весь вопрос в том, кто кого опередит.
• Кто действительно пропал, тот молчит.
• Стремление противоречить свидетельствует об ограниченности духа.
• Только мелочи объясняют всё, значительные поступки ничего не объясняют.
• Самое невероятное почти всегда оказывается наиболее логичным.
• Только самые простые вещи не разочаровывают. Счастье достаётся как-то очень просто и всегда намного проще, чем думаешь.
• Но ведь человек и жив-то вздором, а не чёрствым хлебом фактов.
• Тоска по оставленному или покинувшему нас человеку как бы украшает ореолом того, кто приходит потом. И после утраты новое предстаёт в своеобразном романтическом свете. Старый, искренний самообман.
• Преступность - это нормальная реакция нормальных людей на ненормальные условия жизни

• В романе главный герой описывает, что видел в детстве созвездие Ориона летом.

"Мальчиком однажды ночью я спал на лугу. Было лето, на небе ни облачка. Перед тем как заснуть, я смотрел на Орион, он висел далеко на горизонте, над лесом. Потом среди ночи я проснулся и вдруг вижу - Орион прямо надо мной. Я запомнил это на всю жизнь."

Орион считается осенне-зимним созвездием в Северном полушарии. Однако, его действительно можно наблюдать с середины августа.

• Главный герой романа несколько раз упоминается и играет роль эпизодического действующего лица на страницах другого романа Ремарка - "Тени в раю" .

По сюжету романа Равику удалось выбраться из французского лагеря для интернированных до начала оккупации Франции и эмигрировать в США. Поселился в Филадельфии, наладил контакты с местными немецкими эмигрантами и надеялся продолжить свою врачебную практику после сдачи государственного экзамена. Несколькими годами позже сдал экзамен и продолжил врачебную практику в Нью-Йорке.

Примечания

См. также

Категории:

• Литературные произведения по алфавиту
• Книги по алфавиту
• Литература Германии
• Романы 1945 года
• Романы Эриха Марии Ремарка

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Триумфальная арка (роман)" в других словарях:

Триумфальная арка: Триумфальная арка мемориальное сооружение. Примеры таких сооружений: Триумфальная арка в Москве. Красные ворота в Москве. Нарвские ворота в Санкт Петербурге. Триумфальная арка в Париже. Арка на площади Каррузель в Париже … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Триумфальная арка (значения). Не путать с триумфальной аркой на площади Каррузель Координаты: 48°52′26″ с. ш. 2°17′41″ в. д … Википедия

Достопримечательность Арка и гробница Галерия … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Возвращение. Возвращение Der Weg zurück Жанр: роман

В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете … Википедия

Возлюби ближнего своего Liebe Deinen Nächsten … Википедия

Женщина шла наискосок через мост прямо на Равика. Она шла быстро, но каким-то нетвердым шагом. Равик заметил ее лишь тогда, когда она

оказалась почти рядом. Он увидел бледное лицо с высокими скулами и широко поставленными глазами. Это лицо оцепенело и походило на маску, в

тусклом свете фонаря оно казалось безжизненным, а в глазах застыло выражение такой стеклянной пустоты, что Равик невольно насторожился.
Женщина прошла так близко, что едва не задела его. Он протянул руку и схватил ее за локоть. Она пошатнулась и, вероятно, упала бы, если бы он

ее не удержал.
Равик крепко сжал руку женщины.
— Куда вы? — спросил он, немного помедлив. Женщина смотрела на него в упор.
— Пустите! — прошептала она.
Равик ничего не ответил. Он по-прежнему крепко держал ее за руку.
— Пустите меня! Что это? — Женщина едва шевелила губами.
Равику казалось, что она даже не видит его. Она смотрела сквозь него, куда-то в пустоту ночи. Просто что-то помешало ей, и она повторяла одно

и то же:
— Пустите меня!
Он сразу понял, что она не проститутка и не пьяна. Он слегка разжал пальцы. Она даже не заметила этого, хотя при желании могла бы легко

вырваться.
Равик немного подождал.
— Куда же вы, в самом деле? Ночью, одна, в Париже? — спокойно спросил он еще раз и отпустил ее руку.
Женщина молчала, но с места не сдвинулась. Раз остановившись, она, казалось, уже не могла идти дальше.
Равик прислонился к парапету моста. Он ощутил под руками сырой и пористый камень.
— Уж не туда ли? — Он указал вниз, где, беспокойно поблескивая в сероватой мгле, текла Сена, набегая на тени моста Альма.
Женщина не ответила.
— Слишком рано, — сказал Равик. — Слишком рано, да и слишком холодно.
Ноябрь.
Он достал пачку сигарет, затем нашарил в кармане спички. На картонке их оказалось всего две. Слегка наклонившись, он прикрыл ладонями пламя

от легкого ветра с реки.
— Дайте и мне сигарету, — бесцветным голосом произнесла женщина.
Равик выпрямился и показал пачку.
— Алжирские. Черный табак. Его курят солдаты Иностранного легиона.
Пожалуй, для вас слишком крепок. Других нет.
Женщина покачала головой и взяла сигарету. Равик поднес ей горящую спичку. Она сделала несколько глубоких затяжек. Равик бросил спичку через

парапет. Словно маленькая падающая звезда, спичка пролетела сквозь тьму и погасла, достигнув воды.
На мост медленно въехало такси. Шофер остановил машину, посмотрел на них, немного выждал и двинулся дальше, вверх по мокрой, поблескивающей в

темноте авеню Георга Пятого.
Внезапно Равик почувствовал, как сильно он устал. Весь день напролет он работал и, придя домой, не мог уснуть. Тогда он вышел на улицу —

хотелось выпить. И теперь, в промозглой сырости глубокой ночи, он чувствовал неодолимую усталость.
Равик посмотрел на женщину. Почему, собственно, он ее остановил? С ней что-то стряслось, это было ясно. Но ему-то какое дело? Мало ли он

встречал женщин, с которыми что-то случалось, особенно ночью, особенно в Париже.
Сейчас это ему было безразлично, он хотел лишь одного — спать.
— Ступайте домой, — сказал Равик.

Эрих Мария Ремарк

Триумфальная арка

Женщина шла наискосок через мост прямо на Равика. Она шла быстро, но каким-то нетвердым шагом. Равик заметил ее лишь тогда, когда она оказалась почти рядом. Он увидел бледное лицо с высокими скулами и широко поставленными глазами. Это лицо оцепенело и походило на маску, в тусклом свете фонаря оно казалось безжизненным, а в глазах застыло выражение такой стеклянной пустоты, что Равик невольно насторожился.

Женщина прошла так близко, что едва не задела его. Он протянул руку и схватил ее за локоть. Она пошатнулась и, вероятно, упала бы, если бы он ее не удержал.

Равик крепко сжал руку женщины.

– Куда вы? – спросил он, немного помедлив. Женщина смотрела на него в упор.

– Пустите! – прошептала она.

Равик ничего не ответил. Он по-прежнему крепко держал ее за руку.

– Пустите меня! Что это? – Женщина едва шевелила губами.

Равику казалось, что она даже не видит его. Она смотрела сквозь него, куда-то в пустоту ночи. Просто что-то помешало ей, и она повторяла одно и то же:

– Пустите меня!

Он сразу понял, что она не проститутка и не пьяна. Он слегка разжал пальцы. Она даже не заметила этого, хотя при желании могла бы легко вырваться.

Равик немного подождал.

– Куда же вы, в самом деле? Ночью, одна, в Париже? – спокойно спросил он еще раз и отпустил ее руку.

Женщина молчала, но с места не сдвинулась. Раз остановившись, она, казалось, уже не могла идти дальше.

Равик прислонился к парапету моста. Он ощутил под руками сырой и пористый камень.

– Уж не туда ли? – Он указал вниз, где, беспокойно поблескивая в сероватой мгле, текла Сена, набегая на тени моста Альма.

Женщина не ответила.

– Слишком рано, – сказал Равик. – Слишком рано, да и слишком холодно. Ноябрь.

Он достал пачку сигарет, затем нашарил в кармане спички. На картонке их оказалось всего две. Слегка наклонившись, он прикрыл ладонями пламя от легкого ветра с реки.

Равик выпрямился и показал пачку.

– Алжирские. Черный табак. Его курят солдаты Иностранного легиона. Пожалуй, для вас слишком крепок. Других нет.

Женщина покачала головой и взяла сигарету. Равик поднес ей горящую спичку. Она сделала несколько глубоких затяжек. Равик бросил спичку через парапет. Словно маленькая падающая звезда, спичка пролетела сквозь тьму и погасла, достигнув воды.

На мост медленно въехало такси. Шофер остановил машину, посмотрел на них, немного выждал и двинулся дальше, вверх по мокрой, поблескивающей в темноте авеню Георга Пятого.

Внезапно Равик почувствовал, как сильно он устал. Весь день напролет он работал и, придя домой, не мог уснуть. Тогда он вышел на улицу – хотелось выпить. И теперь, в промозглой сырости глубокой ночи, он чувствовал неодолимую усталость.

Равик посмотрел на женщину. Почему, собственно, он ее остановил? С ней что-то стряслось, это было ясно. Но ему-то какое дело? Мало ли он встречал женщин, с которыми что-то случалось, особенно ночью, особенно в Париже. Сейчас это ему было безразлично, он хотел лишь одного – спать.

– Ступайте домой, – сказал Равик. – Что вам здесь делать в такое время? Еще, чего доброго, не оберетесь неприятностей.

Он поднял воротник, намереваясь уйти. Женщина смотрела на него непонимающими глазами.

– Домой? – повторила она.

Равик пожал плечами.

– Домой, к себе на квартиру, в отель – куда угодно. Неужели вам хочется попасть в полицию?

– В отель! О Боже! – проговорила женщина. Равик остановился. Опять кому-то некуда идти, подумал он. Это следовало предвидеть. Всегда одно и то же. Ночью не знают, куда деваться, а утром исчезают прежде, чем успеешь проснуться. По утрам они почему-то знают, куда идти. Вечное дешевое отчаяние

– отчаяние ночной темноты. Приходит с темнотой и исчезает вместе с нею. Он бросил окурок. Да разве он сам не сыт всем этим по горло?

– Пойдемте куда-нибудь, выпьем рюмку водки, – сказал он.

Так проще всего – расплатиться и уйти, а там пусть сама позаботится о себе.

Женщина сделала неверное движение и споткнулась. Равик снова поддержал ее.

– Устали? – спросил он.

– Не знаю. Наверно.

– Настолько, что не можете спать?

Она кивнула.

– Это бывает. Пойдемте. Я провожу вас.

Они пошли вверх по авеню Марсо. Женщина тяжело опиралась на Равика – опиралась так, будто каждую минуту боялась упасть.

Они пересекли авеню Петра Сербского. За перекрестком улицы Шайо, вдали, на фоне дождли – вого неба возникла зыбкая и темная громада Триумфальной арки.

Равик указал на освещенный узкий вход, ведущий в маленький погребок.

– Сюда… Тут что-нибудь да найдется.

Это был шоферский кабачок. За столиком сидело несколько шоферов такси и две проститутки. Шоферы играли в карты. Проститутки пили абсент. Они смерили женщину быстрым взглядом и равнодушно отвернулись. Одна, постарше, громко зевнула, другая принялась лениво подкрашивать губы. В глубине зала совсем еще юный кельнер, с лицом обозленной крысы, посыпал опилками каменные плитки и подметал пол. Равик выбрал столик у входа. Так было удобнее: скорее удастся уйти. Он даже не снял пальто.

– Что будете пить? – спросил он.

– Не знаю. Все равно.

– Два кальвадоса, – сказал Равик кельнеру в жилетке и рубашке с засученными рукавами. – И пачку сигарет «Честерфилд».

– У нас только французские.

– Что ж. Тогда пачку «Лоран», зеленых.

– Зеленых нет. Только синие.

Равик разглядывал руку кельнера, на ней была вытатуирована голая женщина, шагающая по облакам. Перехватив его взгляд, кельнер сжал кулак и напряг мускулы. Женщина непристойно задвигала животом.

– Значит, синие, – сказал Равик.

Кельнер осклабился.

– Может, еще найдется пачка зеленых. – И удалился, шаркая туфлями.

Равик посмотрел ему вслед.

– Красные шлепанцы, – проговорил он, – и красотка, исполняющая танец живота! Похоже, он служил в турецком флоте.

Женщина положила руки на стол. Казалось, ей больше никогда их не поднять. Руки были холеные, но это еще ни о чем не говорило. Впрочем, не такие уж они были холеные. Равик заметил, что ноготь на среднем пальце правой руки, по-видимому, надломился и был оторван, не подпилен. Лак местами сошел.

Кельнер принес рюмки и пачку сигарет.

– «Лоран», зеленые. Все-таки нашлась одна пачка.

– Так я и думал. Вы служили на флоте?

– Нет. В цирке.

– Еще лучше. – Равик подал женщине рюмку. – Вот, выпейте. Ночью кальвадос – самое подходящее. А может, хотите кофе?

– Выпейте залпом.

Женщина кивнула и выпила. Равик разглядывал ее. Потухшее лицо, блеклое и почти без всякого выражения. Полные, но бледные губы, их очертания словно стерлись, и только волосы естественно-золотистого цвета были очень хороши. Она носила берет. А из-под плаща виднелся синий английский костюм, сшитый у хорошего портного. Но зеленый камень в перстне был слишком велик, чтобы не быть фальшивым.

– Еще рюмку? – спросил Равик.

Женщина кивнула.

Он подозвал кельнера.

– Еще два кальвадоса. Только рюмки побольше.

– И налить побольше?

– Значит, два двойных кальвадоса.

– Угадали.

Равик решил быстро выпить свою рюмку и уйти. Ему было скучно, и он очень устал. Вообще же он умел терпеливо переносить превратности судьбы: за плечами сорок лет беспокойной и переменчивой жизни. Ситуации вроде этой были ему не в новинку. Он жил в Париже несколько лет, страдал бессонницей и ночами часто бродил по городу – поневоле приходилось видеть всякое.

Кельнер принес заказанное. Равик осторожно поставил перед женщиной рюмку яблочной водки, пряной и ароматной.

– Выпейте еще. Толку, конечно, будет мало, зато согревает. И что бы с вами ни случилось – ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

Женщина подняла на него глаза, но к рюмке не прикоснулась.

– Нет, это и в самом деле так, – сказал Равик. – Особенно если дело происходит ночью. Ночь многое усложняет.

Женщина по-прежнему смотрела на него.

– Незачем меня утешать, – наконец проговорила она.

– Тем лучше.

Равик поискал глазами кельнера. Хватит. Ему это надоело, он хорошо знал таких женщин. Вероятно, из русских эмигрантов, подумал он.

Стоит им где-нибудь пристроиться и слегка захмелеть, как сразу же переходят на категорический тон.

– Вы русская?

Равик расплатился и встал, собираясь проститься. Сразу же встала и женщина. Она сделала это молча, как нечто само собой разумеющееся. Равик нерешительно взглянул на нее. Ладно, подумал он. Проститься можно и на улице.

Начался дождь. У входа Равик остановился.

– Вам куда?

Он решил, что пойдет в противоположном направлении.

– Не знаю. Куда-нибудь.

Действие романа происходит во времена Второй мировой войны, во Франции. Главным героем выступает бежавший немецкий хирург Равик, который прошёл Первую мировую войну и тайно, без всяких документов и разрешения проживает во Франции. Обладая достаточно профессиональными навыками и хорошим опытом, он работает, заместив менее квалифицированных французских врачей. По воли судьбы ему пришлось оставить родные края, он считал, что во Франции ему будет легче и жизнь наладиться.

Проживая на родине, он содействовал побегу и уберёг от казни двух людей. Ему пришлось понести наказания отбыв не мысленные муки в гестапо, к тому же, там погибает его любимый человек, девушка Сибилла.

Во Франции, осенней ночью, герой встречает женщину, находящуюся в глубоком отчаянии. Он приводит её домой и узнаёт, что эта актриса Жоан Маду. Она потеряла только что своего любимого мужчину. Герой помогает актрисе в получении свидетельства о смерти её мужчины.

В беседе со своим коллегой Равик, открывается и признаётся в том, что он бежавший эмигрант и не имеет никакого права работать и жить во Франции. Что ему приходиться жить в гостинице, где не требуют документов и регистрации, а также в том, что ему приходиться скрывать настоящее имя.

У героя завязывается любовь с Французской актрисой. Но ей очень хочется нормальных, человеческих отношений, в которых не нужно больше скрываться и постоянно бояться. На этой почве между влюблёнными постоянно происходят скандалы они, то ссорятся, то мирятся. Настоящий конфликт у героев возникает, после того, как хирурга арестовывают и высылают в Швейцарию. Но он пребывает там около трёх месяцев и обратно возвращается во Францию, где почти расстаётся с Жоан.

Далее Равик встречает во Франции своего большого врага Хааке из гестапо. По счастливому случаю тот не узнаёт хирурга и наоборот радуется, что находит своего соотечественника. Хирург решается предложить Хааке посетить знаменитый бордель, а сам обманом вывозит его в Булонский лес. Где и совершает расправу над ним. Совершив убийство, он вывозит обезображенный труп в Сен-Жерменский лес.

В конце романа героя ждало очередное потрясение. В его любимую актрису стреляет её очередной ухажёр. Хирург пытается достать пулю, но это только усугубляет положений. Оба понимают, что смерть близка и признаются друг другу в любви. После чего Равик вводит Жоан смертельную инъекцию, для того, чтобы облегчит её страдания.

Потеряв всё, он не сопротивляется полиции при очередном задержании и сообщает им своё имя. Таким образом, выводом романа является то, что война настолько жестокое время, которое способно сломить даже самое чистое и доброе сердце, очернив его до неузнаваемости.

Картинка или рисунок Триумфальная арка

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Бажов Голубая змейка

  Сказ о двух мальчиках, Ланко и Лейко, которые были друзьями с самого детства и однажды встретили голубую змейку. Оказалось, что это особое существо, которое несет богатство и удачу – золотую пыль, и неудачу и раздор

«Триумфальная арка» — роман немецкого писателя Эриха Мария Ремарка, впервые опубликованный в 1945 году; немецкое издание вышло в 1946. Было множество предположений, что прототипом главной героини Жоан была Марлен Дитрих, с которой Ремарк проводил время в Париже перед началом Второй мировой войны.
Сюжет

Головний герой романа — талантливый хирург Людвиг Фрезенбург (вымышленные фамилии — Равик, Воцек, Нойман, герр Хорн) — воевал в Первой мировой войне, в 1933 прятал трех товарищей (Розенберга, Вильмана и Ризенфельда), за что был арестован. После допросов его жена Сибилла покончила с собой в концентрационном лагере. Равик удалось бежать из госпиталя и поселиться во Франции. Трижды его высылали в Швейцарию, но меняя фамилию, он каждый раз возвращался в Париж.

Действие романа происходит во Франции в течение 1938-1939 гг Равик нелегально оперирует в клинике вместо лицензированного, но менее квалифицированного врача Дюрана. Живет в недорогом отеле среди других беженцев — хозяйка не требует от жителей регистрации и покрывает их перед полицией. Дружит с русским эмигрантом Борисом Морозовым.

Однажды ночью у Триумфальной арки он встретил женщину Жоан Маду, которая была чем-то сильно напугана. Он пригласил ее к себе в гостиницу, а потом узнал, что Жоан оставила в своем гостиничном номере труп мужчины, с которым жила в Париже. Он помог ей разобраться в этой ситуации и предложил устроиться работать певицей в ресторане «Шахерезада», где Морозов работал швейцаром.

Следующий раз Равик увидел Жоан на сцене «Шахерезады» и влюбился в нее. Они стали встречаться. Постепенно Жоан надоели гостиничные номера и выступления в ресторане, она стала мечтать о спокойной жизни вместе с Равиком, но это было невозможно из-за того, что ее возлюбленный был беженцем.

Равик и Жоан провели несколько недель на отдыхе в Антибе. Через неделю после возвращения в Париж Равик на улице стал свидетелем несчастного случая: на женщину упала балка со здания. Он оказал ей помощь, но полицейский и репортеры захотели узнать его фамилию. Когда стало понятно, что он беженец без документов, Равика выслали в Швейцарию. Он успел позвонить Жоан по телефону.

Через несколько месяцев ему удалось вернуться во Францию. Он узнал, что Жоан ушла из «Шахерезады» и живет с мужем, который помог ей стать киноактрисой. В свое оправдание женщина сказала Равику, что не надеялась на его возвращение. Ее новый любовник восхищался ею и Жоан это было нужно, но она продолжала любить Равика, поэтому не хотела оставлять обоих мужчин. Равик не смог с этим мириться и покинул Маду.

Случайно в Париже Равик встретил Хааке — гестаповца, который в Германии пытал его и довел до самоубийства Сибиллу. Он неделями планировал убийство своего врага и одной ночью ему удалось воплотить этот план в жизнь: он закопал труп Хааке в пригороде, сжег документы и инициалы с одежды.

Однажды ночью ему позвонил Жоан и попросила его приехать, но Равик положил трубку. Через несколько часов его разбудил мужчина, который сообщил, что застрелил Жоан. Равик увез женщину в клинику Дюрана, оперировал ее, но жизнь Маду так и не удалось спасти. Он вернулся в гостиницу и из газеты узнал, что началась новая война. В это время о нем полиции доложила медсестра Эжени. Людвиг Фрезенбург вместе с другими нелегальными эмигрантами из «Ентернасьоналя» уезжает из Парижа.

Главные герои:

Равик (Людвиг Фрезенбург)
Жоан Маду — актриса, певица. Ее отец — румын, мать — англичанка. Детство провела в Италии;
Хааке — немецкий гестаповец;
Вебер — гинеколог из клиники Дюрана, товарищ Равика, имеет семью, ухаживает за собственным садом;
Дюран — пожилой мужчина, владелец клиники. За мизерную плату тайно нанимает врачей-эмигрантов, которые оперируют больных вместо него. При этом выдает нелегалов полиции;
Эжени — медсестра клиники;
Кэт Хегстрем — американка, первая пациентка Равика в Париже. Больна раком. Вернулась в штаты на корабле «Нормандия»;
Борис Морозов — высокий и крепкий бородач, эмигрант из России, работает швейцаром в заведении «Шахерезада». Мечтает отомстить коммунисту, что пытал его отца;
Гольдберг — сосед Равика в гостинице «Ентернасьональ», повесился на окне;
Рут Гольдберг — его жена. После смерти мужа продала его паспорт другому нелегальном эмигранту;
Эрнст Зайденбаум — 6 лет жил в «Ентернасьонале»;
Розенфельд — эмигрант, который продает уникальные картины (Ван Гога, Сезанна, Гогена, Сислея, Ренуара, Делакруа) для того, чтобы прожить;
Люсьенна — неудачно сделала аборт, после чего попала в клинику Дюрана. После удаления матки стала зарабатывать проституцией;
Рональда — владелица публичного дома «Озирис». Получила наследство от родственников и стала обладательницей собственного ресторана.