Меж базальтовых скал. Николай Гумилев — Капитаны: Стих

На полярных морях и на южных,
По изгибам зеленых зыбей,
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей.

Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель,

Чья не пылью затерянных хартий, -
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь

И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт,

Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так что сыпется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.

Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса,
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.

Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат,

Меткой пулей, острогой железной
Настигать исполинских китов
И приметить в ночи многозвездной
Охранительный свет маяков?

Вы все, паладины Зеленого Храма,
Над пасмурным морем следившие румб,
Гонзальво и Кук, Лаперуз и де-Гама,
Мечтатель и царь, генуэзец Колумб!

Ганнон Карфагенянин, князь Сенегамбий,
Синдбад-Мореход и могучий Улисс,
О ваших победах гремят в дифирамбе
Седые валы, набегая на мыс!

А вы, королевские псы, флибустьеры,
Хранившие золото в темном порту,
Скитальцы арабы, искатели веры
И первые люди на первом плоту!

И все, кто дерзает, кто хочет, кто ищет,
Кому опостылели страны отцов,
Кто дерзко хохочет, насмешливо свищет,
Внимая заветам седых мудрецов!

Как странно, как сладко входить в ваши грезы,
Заветные ваши шептать имена,
И вдруг догадаться, какие наркозы
Когда-то рождала для вас глубина!

И кажется - в мире, как прежде, есть страны,
Куда не ступала людская нога,
Где в солнечных рощах живут великаны
И светят в прозрачной воде жемчуга.

С деревьев стекают душистые смолы,
Узорные листья лепечут: «Скорей,
Здесь реют червонного золота пчелы,
Здесь розы краснее, чем пурпур царей!»

И карлики с птицами спорят за гнезда,
И нежен у девушек профиль лица…
Как будто не все пересчитаны звезды,
Как будто наш мир не открыт до конца!

Только глянет сквозь утесы
Королевский старый форт,
Как веселые матросы
Поспешат в знакомый порт.

Там, хватив в таверне сидру,
Речь ведет болтливый дед,
Что сразить морскую гидру
Может черный арбалет.

Темнокожие мулатки
И гадают, и поют,
И несется запах сладкий
От готовящихся блюд.

А в заплеванных тавернах
От заката до утра
Мечут ряд колод неверных
Завитые шулера.

Хорошо по докам порта
И слоняться, и лежать,
И с солдатами из форта
Ночью драки затевать.

Иль у знатных иностранок
Дерзко выклянчить два су,
Продавать им обезьянок
С медным обручем в носу.

А потом бледнеть от злости
Амулет зажать в полу,
Вы проигрывая в кости
На затоптанном полу.

Но смолкает зов дурмана,
Пьяных слов бессвязный лет,
Только рупор капитана
Их к отплытью призовет.

Но в мире есть иные области,
Луной мучительной томимы.
Для высшей силы, высшей доблести
Они навек недостижимы.

Там волны с блесками и всплесками
Непрекращаемого танца,
И там летит скачками резкими
Корабль Летучего Голландца.

Ни риф, ни мель ему не встретятся,
Но, знак печали и несчастий,
Огни святого Эльма светятся,
Усеяв борт его и снасти.

Сам капитан, скользя над бездною,
За шляпу держится рукою,
Окровавленной, но железною,
В штурвал вцепляется - другою.

Как смерть, бледны его товарищи,
У всех одна и та же дума.
Так смотрят трупы на пожарище,
Невыразимо и угрюмо.

И если в час прозрачный, утренний
Пловцы в морях его встречали,
Их вечно мучил голос внутренний
Слепым предвестием печали.

Ватаге буйной и воинственной
Так много сложено историй,
Но всех страшней и всех таинственней
Для смелых пенителей моря -

О том, что где-то есть окраина -
Туда, за тропик Козерога! -
Где капитана с ликом Каина
Легла ужасная дорога.

Анализ стихотворения «Капитаны» Гумилева

Николай Гумилев с юношеских лет мечтал о дальних странах и морских путешествиях. Позже, уже повзрослев, он совершил несколько научных экспедиций. Однако цикл стихотворений «Капитаны» появился гораздо раньше.

История создания

Цикл состоит из четырех стихотворений, которые были написаны автором в 1909 году, когда он гостил у в Коктебеле. Существует версия, что произведения были созданы группой поэтов. Однако согласно воспоминаниям Алексея Толстого, Гумилев несколько вечеров подряд закрывался в своей комнате и работал над циклом. А уже потом прочитал стихи гостям.

Тема

В стихотворениях раскрывается тема путешествий по морю, что характерно для эпохи романтизма. В центре находится многогранный образ моряка. И в каждом произведении он раскрывается с разных сторон.

Первая часть описывает идеального капитана в глазах автора. Это бесстрашный и сильный человек, который бросает вызов морской стихии и отмечает на карте «свой дерзостный путь». Такой мореплаватель вызывает у лирического героя восхищение. Ведь это бесспорный лидер, он не боится штормов и ураганов и с легкостью справится с бунтом моряков.

Второе стихотворение посвящено путешественникам и мореплавателям. Гумилев называет некоторые имена: это первооткрыватели 14-18 веков, античные колонизаторы и даже мифические и сказочные персонажи. Но в центре внимания поэта неизвестные герои: пираты, люди, которые искали веру, а также те, кто впервые поплыл не на корабле, а на плоту. Но все эти лица, принадлежащие разным эпохам, объединены общими чертами: отвержение традиций и серых будней. Вместе с тем лирический герой рассуждает о том, что в мире есть земли, которые не были открыты до сих пор. И эта мысль погружает автора в романтические грезы.

Но сколько бы не продолжалось путешествие, моряки возвращаются в родной порт. И этому посвящена третья часть цикла. Ступив на сушу, мореплаватели спешат в таверны, чтобы за бутылочкой сидра рассказать свои истории о далеких странах. Они привыкли к свободе и поэтому берут от этой передышки все: участвуют в драках, играют в карты и продают знатным женщинам обезьянок. Но как только слышится рупор капитана, они покидают свои развлечения и снова отправляются на борт.

Основой для четвертой части послужила легенда о корабле-призраке, Летучем Голландце. По преданиям, это предвестник смерти каждому моряку, который увидит его в море. Но у Гумилева своя трактовка этого мифа. Автор считает, что корабль указывает путь к краю мира. И тот, кто отважится по нему последовать, узнает все тайны мироздания. Пусть даже и придется заплатить за это собственной жизнью.

Таким образом, цикл Николая Гумилева «Капитаны» - это четыре стихотворения, которые открывают для читателей разные аспекты жизни моряков. А основная их мысль заключается в восхищении образами капитанов и мореплавателей, стремление автора повторить их судьбу и пережить удивительные приключения, которое только могут случиться в дальних странах.

Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель.

Чья не пылью затерянных хартий —
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь

Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так, что сыпется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.

Еще стихотворения:

Не ведется в доме разговоров про давно минувшие дела, желтый снимок — пароход «Суворов» выцветает в ящике стола. Попытаюсь все-таки вглядеться пристальней в туман минувших лет, увидать далекий город детства,...
Нас было пять… Мы были капитаны, Водители безумных кораблей, И мы переплывали океаны, Позор для Бога, ужас для людей. Далекие загадочные страны Нас не пленяли чарою своей. Нам нравились зияющие...
Не суди нас слишком строго. Лучше милостивым будь. Мы найдем свою дорогу, Нашу узкую тропу. По скалам за кабаргою Выйдем выше облаков. Облака — подать рукою, Нужен мостик из стихов....
Юноша с свежей душой выступает на поприще жизни, Полный пылающих дум, дерзостный в гордых мечтах; С миром бороться готов и сразить и судьбу и печали! Но, безмолвные, ждут скука и...
Здесь гулок шаг. В пакгаузах пустых Нет пищи крысам. Только паутина Подернула углы. И голубиной Не видно стаи в улицах немых. Крик грузчиков на площадях затих. Нет кораблей… И только...
Хотел я смерти не орлу, Не хищникам чащобы — Я в друга выпустил стрелу Несправедливой злобы. Я промахнулся… Повезло, Быть может, нам обоим? Но мною посланное зло Летит, летит над...
Сон — мой верный собутыльник, близкое соседство, Да и дружба лучшая: Керосиновый светильник сумрачного детства К случаю от случая Вырывает из потемок гребешки луны на море, Вышки полуострова, Всполох нефтяных...
Да, да… я презираю нервы, Истерику, упреки, все. Наш мир — широкий, щедрый, верный, Как небеса, как бытие. Я презираю слезы, — слышишь? Бесчувственный я, так и знай! Скажи, что...
Во вселенной убого и сыро, На отшибе лубочный пустырь. Через темную трещину мира Святорусский летит богатырь. Облака, что бродячие горы, Клочья пены со свистом летят. Белый всадник не чует опоры,...
Сияньем сонный порт залив, Приходят корабли в залив. Они так долго в море были, Что стали чем-то вроде были. Огни, по тону их цветов, Как шмель по запаху цветов, На...
Ссылка. Слава. Любовь. И опять В очи кинутся версты и ели. Путь далек. Ни проснуться, ни спать — Даже после той подлой дуэли. Вспоминает он Терек и Дон, Ветер с...
Белый цвет вишневый отряхая, Стал Петро перед плетнем коханой. Он промолвил ей, кусая губы: «Любый я тебе или не любый? Прогулял я трубку-носогрейку, Проиграл я бритву-самобрейку. Что ж! В корчме...
Клубятся тучи сизоцветно. Мой путь далек, мой путь уныл. А даль так мутно-безответна Из края серого могил. Вот кем-то врезан крест замшенный В плите надгробной, и, как тень, Сквозь камень,...
Среди высоких дюн холодные русалки, Отжавши косы, подойдут ко мне. Влажны их спины, губы странно жалки И пальцы слишком зябки при луне. Среди высоких дюн, где вечный шум прибоя, Где...
Есть перед боем час — все выжидает: Винтовки, кочки, мокрая трава. И человек невольно вспоминает Разрозненные, темные слова. Хозяин жизни, он обводит взором Свой трижды восхитительный надел, Все, что вчера...

Вы сейчас читаете стих Капитаны, поэта Гумилев Николай Степанович

Цикл «Капитаны» состоит из четырёх стихотворений. Гумилёв создавал его в 1909 г. в доме Волошина в Коктебеле и сразу же прочитал гостившим там поэтам. На создание цикла ушло несколько вечеров.

В момент написания стихотворений Гумилёв ещё не был ни в одном из своих знаменитых восточных путешествий. В образах капитанов Гумилёв изобразил идеал, к которому стремился: жизнь, полную приключений и опасностей, достойную смерть храбреца. Всем этим Гумилёв насладился сполна. Один из свидетелей расстрела 35-летнего Гумилёва в 1921 г. вспоминал, что он вёл себя очень спокойно и достойно, не проявлял признаков страха или паники.

Литературное направление и жанр

В 1909 г. об акмеизме как направлении ещё не было заявлено. Можно трактовать цикл «Капитаны» как символический. Об этом свидетельствует традиционный портрет капитана из первой части и характерное для символистов описание невзгод, случающихся на море, как жизненных трудностей. Тогда образ смелого капитана становится символом человека, который избирает полную приключений жизнь и достойную смерть, а не жалкое прозябание и смерть от старости в собственной постели.

Но о том, что Гумилёв уже в 1909 г. воспринимал образы как земные, жизненные, то есть, по сути, акмеистические, свидетельствует сама его жизнь, в которой он не символически, а реально пережил все тяготы изображённого им капитана. Наиболее близки к акмеистическим подробности жизни матросов в третьем стихотворении цикла.

Тема, основная мысль и композиция

«Капитаны» - это цикл из четырёх стихотворений. Первое стихотворение описывает идеальный образ капитана – смелого, дерзкого, внимательного, романтичного открывателя новых земель. Лирический герой описывает привлекательные стороны профессии, избегая упоминания о тяготах плаванья. Даже бунт на корабле, буря или нападение пиратов описаны как красивые события.

Второе стихотворение цикла начинается перечислением знаменитых мореплавателей. Гумилёв начинает с полководцев и первооткрывателей 14-18 вв., потом упоминает античных колонизаторов. Наконец, мифологического Улисса и сказочного Синдбада-Морехода. Предметом внимания лирического героя становятся неизвестные люди разных эпох: пираты, искатели веры и первые поплывшие на плоту люди. Лирический герой находит общие черты характера их всех: дерзкие, отвергающие традиции и привычное течение жизни. Лирический герой пытается понять мысли этих людей и, перевоплотившись в них, оказывается в мире романтических грёз.

Если в первом стихотворении описан идеальный человек-путешественник, то во втором - идеальный мир, к которому путешественник стремится. Это мир волшебных сказок, первозданной природы.

Третье стихотворение посвящено совсем не капитанам, которые упоминаются только в самом конце, а простым матросам, их жизни в порту. Это стихотворение контрастирует с романтическим миром второго. Только в начале третьего стихотворения нарисована привлекательная картина жизни матросов в порту. В следующих строфах лирический герой открывает всю неприкрашенную жизнь матроса: попойки, грязь, обман, карточные игры. Только в плаванье, под предводительством капитана, прекращается эта чудовищная жизнь и начинается истинная.

В четвёртом стихотворении лирический герой озвучивает легенду о Летучем Голландце, корабле-призраке, обращая самое пристальное внимание на его капитана, который, хотя и наказан за убийство вечным скитанием, не перестаёт быть капитаном, отвечающим за судьбу корабля.

Тематика цикла – судьба капитанов и вообще всех первооткрывателей, романтика в их жизни.

Основная мысль: восхищение судьбой и подвигом капитанов, желание повторить их судьбу, сделать открытия и испытать необыкновенные приключения. А в символическом смысле – яркая, нетривиальная жизнь как идеал.

Весь цикл объединяет, кроме темы и идеи, романтический пафос.

Тропы и образы

Все четыре стихотворения цикла соединяет образ лирического героя. Он восхищается капитаном из первого стихотворения, мечтает о неоткрытых землях вместе с первооткрывателями из второго, наблюдает за жизнью в порту простых матросов в третьем и с ужасом следит за появившимся на горизонте Летучим Голландцем в четвёртом.

Капитан из первого стихотворения – собирательный образ, поэтому множественное число сменяется единственным. Гумилёв описывает франта в красивой и, наверное, не очень удобной на корабле одежде: высокие ботфорты с клочьями пены, которые становятся украшением, подобным золотым кружевам на розоватых брабантских манжетах. Обязательные атрибуты капитана – трость и пистолет, которым он грозит мятежникам.

Во внешности капитана Гумилёв обращает внимание на острый уверенный взгляд (эпитеты) и руки, потому что они связаны с деятельностью капитана, полной опасностей: борьба с пиратами, охота за китами, умение ориентироваться на море в ночи многозвездной (эпитет).

Важными качествами капитанов для лирического героя становится бесстрашие (не страшны ураганы), опытность (изведали мальстремы и мель), деятельная, а не созерцательная жизнь, что отражено в противопоставлении, содержащем метафору (грудь пропитана солью моря, а не пылью затерянных хартий).

Капитан в стихотворении изображён как неотъемлемая часть корабля. Он окружён привычными вещами, всходит на трепещущий мостик (метафорический эпитет), который не просто дрожит и качается от непогоды, а как будто боится, в отличие от капитана. Корабли в стихотворении – послушное орудие в руках капитана, они награждены эпитетом быстрокрылые .

Основной противник капитана – само море. На фоне его могущества изображены корабль и капитан. Волны описаны с помощью метафоры (изгибы зелёных зыбей ), базальтовые и жемчужные скалы, между которыми плавают корабли, напоминают о древнегреческих Сцилле и Харибде. Море безумствует и хлещет, как живое (олицетворение), в небеса поднимаются гребни волн (метафора и гипербола), но капитан, в отличие от своего мостика, не трепещет (метафора).

Во втором стихотворении Гумилёв развивает тему моря как божества. Капитаны называются паладинами (рыцарями), а море - зелёным храмом. Седые валы восхваляют победы капитанов (олицетворение).

Лирический герой находит много общего у себя со знаменитыми капитанами, что даёт ему возможность погрузиться в их грёзы. Воображение рисует сказочный мир, в котором живут карлики и великаны. Идеальную природу Гумилёв изображает с помощью эпитетов: солнечные рощи, прозрачная вода, душистые смолы, червонного золота пчёлы. Использует он сравнения (розы краснее, чем пурпур царей), олицетворения (узорные листья лепечут). Во втором стихотворении цикла отражается тоска лирического героя по тем временам, когда мир ещё был «не открыт до конца».

В третьем стихотворении цикла Гумилёв создаёт образ отдыхающих в порту матросов, в основном с помощью эпитетов. Жизнь в порту связана с немногими приятными вещами, создаваемыми эпитетами (весёлые матросы, знакомый порт, рассказы болтливого деда, песни темнокожих мулаток, сладкий запах блюд) и множеством неприятных (заплёванные таверны, неверные колоды, завитые шулера, затоптанный пол, пьяных слов бессвязный лёт). Избавлением от такой жизни становится рупор капитана, которому матросы внимают с радостью.

Образы четвёртого стихотворения проникнуты поэтикой смерти и умирания: иные области, томимые мучительной луной (эпитеты и метафора), непрекращаемый танец волн (эпитет), капитан скользит над бездною (метафора), окровавленная , но железная рука (эпитет), товарищи бледны, как смерть, подобны трупам (сравнение). Другая группа тропов связана с образом бравых моряков: ватага буйная и воинственная , страшные таинственные истории, смелые пенители моря (эпитеты).

Капитан с ликом Каина - своеобразный антигерой. Он переступил моральную черту, поэтому, хотя ему присущи все черты капитана, притягательные для лирического героя, его дорога ужасна. Этот образ в конце цикла – предостережение, окончательная точка в формировании идеала лирического героя. Образ Каина возникает как образ преступника-изгнанника, обречённого на вечные скитания.

Во всех четырёх стихотворениях большое значение имеет цвет. Это и зелёный цвет океана, и розовые с золотом кружева капитана, свет звёзд и маяков, седые валы, червонного золота пчёлы, красные розы, темнокожие мулатки, свет луны и огней святого Эльма, окровавленная рука капитана и бледность его товарищей. Эта антитеза, как и антитезы других стихотворений (полярные моря и южные, базальтовые скалы и жемчужные, мальстремы и мель, великаны и карлики) создаёт картину мира, наполненного противоположностями.

Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто отведал мальстремы и мель,

Чья не пылью затерянных хартий,
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь.

Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд,
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат,

Вы все, паладины Зеленого Храма,
Над пасмурным морем следившие румб,
Гонзальво и Кук, Лаперуз и де Гама,
Мечтатель и царь, генуэзец Колумб!

И кажется в мире, как прежде, есть страны,
Куда не ступала людская нога,
Где в солнечных рощах живут великаны
И светят в прозрачной воде жемчуга.

С деревьев стекают душистые смолы,
Узорные листья лепечут: "Скорей,
Здесь реют червонного золота пчелы,
Здесь розы краснее, чем пурпур царей!"

И карлики с птицами спорят за гнезда,
И нежен у девушек профиль лица...
Как будто не все пересчитаны звезды,
Как будто наш мир не открыт до конца!

Только глянет сквозь утесы
Королевский старый форт,
Как веселые матросы
Поспешат в знакомый порт.

Там, хватив в таверне сидру,
Речь ведет болтливый дед,
Что сразить морскую гидру
Может черный арбалет.

Темнокожие мулатки
И гадают, и поют,
И несется запах сладкий
От готовящихся блюд.

А в заплеванных тавернах
От заката до утра
Мечут ряд колод неверных
Завитые шулера.

Хорошо по докам порта
И слоняться, и лежать,
И с солдатами из форта
Ночью драки затевать.

Иль у знатных иностранок
Дерзко выклянчить два су,
Продавать им обезьянок
С медным обручем в носу.

А потом бледнеть от злости,
Амулет зажать в полу,
Всё проигрывая в кости
На затоптанном полу.

Но смолкает зов дурмана,
Пьяных слов бессвязный лет,
Только рупор капитана
Их к отплытью призовет.

Сам капитан, скользя над бездною,
За шляпу держится рукою,
Окровавленной, но железною.
В штурвал вцепляется другою.

Как смерть, бледны его товарищи,
У всех одна и та же дума.
Так смотрят трупы на пожарище,
Невыразимо и угрюмо.

Ватаге буйной и воинственной
Так много сложено историй,
Но всех страшней и всех таинственней
Для смелых пенителей моря

О том, что где-то есть окраина
Туда, за тропик Козерога!
Где капитана с ликом Каина
Легла ужасная дорога.

Николай Степанович Гумилёв

Чья не пылью затерянных хартий, —
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь

И кажется — в мире, как прежде, есть страны,
Куда не ступала людская нога,
Где в солнечных рощах живут великаны
И светят в прозрачной воде жемчуга.

III