Июльские бои. Загадки необъявленной войны на халхин-голе
Пожалуй, ни одно из событий на Халхин-Голе в мае-сентябре 1939 года не вызывает столько споров, как сражение за гору Баин-Цаган 3-5 июля.Тогда 10-тысячной японской группировке удалось скрытно форсировать Халхин-Гол и начать движение к советской переправе, угрожая отрезать советские войска на восточном берегу реки от основных сил.
Противник был случайно обнаружен и, не дойдя до советской переправы, вынужденно занял оборонительную позицию на горе Баин-Цаган. Узнав о случившемся, командующий 1-ой армейской группой Г. К. Жуков приказал 11-ой бригаде комбрига Яковлева и ряду других бронетанковых подразделений сходу и без поддержки пехоты (мотострелки Федюнинского заблудились в степи и вышли к месту сражения позднее) атаковать японские позиции.
Советские танки и бронеавтомобили предприняли несколько атак, но, понеся значительные потери, вынуждены были отступить. Второй день сражения свелся к постоянному обстрелу советской бронетехникой японских позиций, а провал японского наступления на восточном берегу вынудил японское командование начать отход.
До сих пор историки спорят, насколько оправданным был ввод в бой бригады Яковлева с марша. Сам Жуков писал, что сознательно пошел на это. С другой стороны, был ли у советского военачальника другой путь? Продолжение движения японцев к переправе сулило катастрофу.
Спорным моментом Баин-Цагана до сих пор является и японское отступление. Было ли это повальное бегство или планомерный организованный отход? Советская версия рисовала разгром и гибель японских войск, не успевших осуществить переправу. Японская же сторона создает картину организованного отступления, указывая, что мост был взорван уже тогда, когда на него въехали советские танки. Каким-то чудом под артиллерийским обстрелом и ударами с воздуха японцам удалось переправиться на противоположный берег. А вот оставшийся в прикрытии полк был практически полностью уничтожен.
Баин-Цаган сложно назвать решительной тактической победой одной из сторон. А вот в стратегическом отношении - это, безусловно, победа советско-монгольских войск.
Во-первых, японцы были вынуждены начать отход, понеся потери и не выполнив основной задачи - уничтожения советской переправы. Более того, на протяжении конфликта противник ни разу больше не пытался форсировать Халхин-Гол, да и физически это было уже невозможно. Единственный комплект мостового оборудования во всей Квантунской армии был уничтожен самими японцами при отводе войск с Баин-Цагана.
Далее японским войскам оставалось лишь проводить операции против советских войск на восточном берегу Халхин-Гола, или ждать политического решения конфликта. Правда, как известно, дождался противник совсем другого.
После разгрома на горе Баин-Цаган японское командование больше не
пыталось переправиться через Халхин-Гол. Оно ставило перед своими войсками
более ограниченные цели - уничтожение советско-монгольских войск на
восточном берегу реки.
После продолжительной передышки, перегруппировавшись и подтянув свежие
противник предпринял неожиданную атаку на позиции 149-го стрелкового полка
и батальона 5-й стрелково-пулеметной бригады, только несколько дней тому
назад подошедшей в район боевых действий. Удар был неожиданным, и два
батальона 149-го стрелкового полка стали отходить. Только на рассвете
советские войска сумели закрепиться в районе командного пункта полка,
примерно в трех-четырех километрах от реки. В ночном бою героически погиб
командир 149-го стрелкового полка майор И.М.Ремизов. Ему посмертно было
присвоено звание Героя Советского Союза, а высота, на которой находился его
командный пункт, получила название "Ремизовской".
Утром к месту боев подошли 24-й мотострелковый полк и два батальона
5-й стрелково-пулеметной бригады. После короткой артиллерийской подготовки
советские войска перешли в контратаку и оттеснили противника.
В течение ряда ночей продолжались вражеские атаки.
японцам удалось потеснить один из батальонов 5-й стрелково-пулеметной
бригады и захватить высоту. Дальнейшее их продвижение было приостановлено
огнем артиллерии и контратаками пехоты, действовавшей при поддержке танков.
Только одной японской роте удалось проникнуть в разрыв между нашими
войсками и глубоко вклиниться в советскую оборону. Противник попытался
прорваться к переправе. Эта затея сорвалась, рота закрепилась на одном из
барханов. Стремительной атакой советских танков и пехоты она была полностью
уничтожена. В этом бою геройской смертью пал командир 11-й танковой бригады
комбриг М.П.Яковлев. Он лично вел группу танков 1-го батальона. Когда
следовавшая за танками пехота залегла под огнем противника, он вылез из
машины и с гранатами в руках поднял бойцов в атаку. Раненный, он продолжал
руководить боем, пока его не сразила вражеская пуля.
Еще в начале июля в район боевых действий из Уральского военного
округа стали прибывать части 82-й стрелковой дивизии, пополненной
переброшен на восточный берег Халхин-Гола и занял отведенные ему позиции.
Утром японцы по нему открыли сильный артиллерийский огонь. Молодые, еще не
обстрелянные красноармейцы пришли в замешательство. Самоотверженными
усилиями командиров и политработников возникшее смятение было быстро
ликвидировано. Атаки противника были отбиты при активной помощи артиллерии.
После боя полк был отведен в резерв. С красноармейцами провели
приближенную к боевым условиям учебу. В дальнейшем 603-й полк храбро
сражался и хорошо показал себя во время августовской операции.
приостановлено, и японцы были вынуждены перейти к обороне. Относительное
затишье длилось всего десять дней.
огонь по всему фронту. Одновременно в воздухе появились крупные силы
вражеской авиации для удара по боевым порядкам и тылам советско-монгольских
войск. Их встретили советские истребители. В небе завязались ожесточенные
воздушные бои.
Советская артиллерия молчала, не выдавая своего местонахождения. Час
грохотали японские орудия. Потом на южном участке поднялась пехота. И
только тогда в бой вступили советские пушки. Огнем артиллерии и пулеметов
противник был рассеян и его атака сорвана.
На северном участке японцы начали атаку на полтора часа позднее. Это
дало советской артиллерии возможность сначала, сосредоточив весь огонь на
южном участке, отбить там атаку, затем перенести огонь на другое
направление. Все попытки противника продвинуться вперед были отбиты.
наступление... Огнем советско-монгольских войск все их атаки были отражены
со значительными для японцев потерями.
На ряде участков, воспользовавшись замешательством противника,
вызванным метким огнем артиллерии, советские войска переходили в успешные
контратаки. Убедившись в бесплодности атак, японское командование было
вынуждено перейти к обороне.
Разгром японской группировки в районе горы Баин-Цаган
продемонстрировал превосходство советско-монгольских войск над японскими,
кичившимися своей непобедимостью.
Июльские бои показали, что советско-монгольских войск в районе
конфликта недостаточно, они значительно уступают по численности японским,
хотя и превосходят по количеству танков и бронемашин. Малочисленность
советской пехоты часто приводила к тому, что в системе нашей обороны
имелись уязвимые места. Этим пользовался противник, направляя сюда свои
удары, особенно во время ночных атак.
Советские и монгольские бойцы и командиры в трудных июльских боях
сорвали планы японского командования, стремившегося захватить плацдарм на
восточном берегу Халхин-Гола. Только недостаток сил не позволил им
полностью разгромить противника и отбросить его в Маньчжурию. Однако
удержанный плацдарм обеспечил советско-монгольским войскам выгодные позиции
для дальнейшего перехода в наступление.
Японские войска заняли оборону на линии песчаных барханов в пяти -
восьми километрах восточнее реки Халхин-Гол. Отрывая в сыпучем песке окопы
и строя укрытия, они стали готовиться к новому наступлению.
6-я армия под командованием генерала Огису Риппо. Ей ставилась задача
окружить и уничтожить советско-монгольские войска, находившиеся на
восточном берегу Халхин-Гола. В ее состав входили 23-я и 7-я пехотные
дивизии, полностью укомплектованные по штатам военного времени, отдельный
пехотный полк и четыре отдельных пехотных батальона, три полка баргутской
кавалерии, семь артиллерийских полков (из них четыре тяжелых), два танковых
полка, смешанная бригада Маньчжоу-го, два инженерных полка, ряд отдельных
зенитных и противотанковых батарей, многочисленные вспомогательные войска.
Всего 55 тысяч человек, более 300 орудий и минометов, 1283 пулемета, 135
танков и бронемашин, около 350 самолетов.
Подобное сосредоточение крупных военных сил вынудило Советское
правительство оказать помощь братскому народу МНР в значительных размерах.
Из глубинных районов Советского Союза к Халхин-Голу подтягиваются
новые соединения и части. К середине августа в районе конфликта находились
три стрелковые дивизии, стрелково-пулеметная бригада, авиадесантная, три
мотоброневые, две танковые бригады, шесть артиллерийских полков (в том
числе четыре в составе дивизий), два отдельных артиллерийских дивизиона и
одна дальнобойная батарея, два батальона связи, понтонный батальон, две
гидротехнические роты. Всего 57 тысяч человек, 634 орудия и миномета, 2255
пулеметов, 498 танков, 385 бронемашин и 515 самолетов.
Советско-монгольские войска имели незначительное превосходство в живой
силе, почти двойное в артиллерии и пулеметах, шестикратное в танках и
бронемашинах, более чем полуторное в авиации.
сосредоточенных в районе Халхин-Гола, была образована 1-я армейская группа
совета дивизионного комиссара М.С.Никишева, начальника штаба комбрига
М.А.Богданова. Для координации действий советских и монгольских войск на
базе Забайкальского военного округа была образована фронтовая группа во
главе с командармом 2-го ранга Г.М.Штерном (член Военного совета группы -
дивизионный комиссар Н.И.Бирюков, начальник штаба - комдив М.А.Кузнецов).
1-й армейской группе была поставлена задача провести операцию по
окружению и полному уничтожению войск японских захватчиков, вероломно
вторгшихся на землю Монгольской Народной Республики, и восстановить ее
государственную границу.
По замыслу командующего 1-й армейской группой Г.К.Жукова было решено,
сковав японцев с фронта, нанести мощные сходящиеся удары по обоим флангам
вражеской группировки для окружения и уничтожения японских войск между
рекой Халхин-Гол и государственной границей.
Подготовка операции проходила в очень сложных условиях. Прежде всего
ввиду удаленности театра военных действий от железной дороги. Войска,
боевую технику, боеприпасы, продовольствие приходилось перебрасывать на
автомашинах по грунтовым дорогам. Причем от ближайшей конечной выгрузочной
станции до района боевых действий было более 700 километров. Объем
предстоящих перевозок был колоссальный. Для проведения операции нужно было
доставить только артиллерийских и авиационных боеприпасов 24,5 тысячи тонн,
продовольствия 4 тысячи тонн, топлива 7,5 тысячи тонн, прочих грузов 3
тысячи тонн. Издалека приходилось доставлять лесоматериалы, дрова и даже
В труднейших условиях бездорожья и изнуряющей жары советские водители
проявляли чудеса выдержки, выносливости и героизма. Рейс протяженностью в
1300 - 1400 километров длился пять суток.
Передвижения автотранспорта и боевой техники, как правило,
производились только ночью со строжайшим соблюдением светомаскировки. При
переброске новых частей широко использовались комбинированные марши - часть
пути воины ехали на автомашинах, а оставшуюся преодолевали в пешем строю.
Войска тщательно готовились к наступательной операции. В ближайшем
тылу обучали воинов приемам ближнего боя. Знакомили с особенностями тактики
и обороны противника. Особое внимание на занятиях обращали на
взаимодействие в бою пехоты с танками, артиллерией и авиацией.
Военный совет 1-й армейской группы разработал подробный план
подготовки операции. Важное место в нем занимали мероприятия по обману
противника.
Принимались все меры, чтобы у противника создалось впечатление о
подготовке наших войск к длительной обороне. Для этого была отпечатана и
рассылалась в войска "Памятка бойцу в обороне". Было сделано так, что
несколько их будто случайно попали к противнику. Мощная звуковещательная
станция имитировала производство фортификационных работ. По радио открытым
текстом или простым кодом передавались сводки о построенных огневых точках
и убежищах. Делались заявки на лесоматериалы, цемент и другое имущество,
нужное для оборонительных сооружений. Посылались требования на зимнее
обмундирование и печи...
Между тем все распоряжения, относящиеся к подготовке предстоящего
наступления, давались только устно. Войска в исходные районы выдвигались,
как правило, ночью.
Движение танков маскировалось полетами ночных бомбардировщиков,
усиленной пулеметной и ружейной стрельбой. Чтобы приучить противника к
шуму, за 10 - 12 дней до начала наступления несколько танков со снятыми
глушителями постоянно курсировали вдоль фронта.
В частях, сосредоточиваемых на флангах, полностью запрещалась работа
радиостанций. Связь здесь осуществлялась только посыльными. Напротив, на
центральном участке фронта не только действовали уже известные противнику
радиостанции, но и появились новые. Все это должно было создать у
противника впечатление об усилении центра обороны советско-монгольских
Большое внимание обращалось на организацию надежной системы
управления. При штабе 1-й армейской группы была создана служба офицеров
связи. Для радиостанций разработали четкую систему кодов и позывных.
Командный пункт группы соединялся с командирами дивизий и бригад двойной
линией телефонных проводов.
К середине августа японские войска на восточном берегу Халхин-Гола
занимали укрепленный рубеж, проходивший по песчаным барханам на расстоянии
от двух до десяти километров западнее государственной границы Монгольской
Народной Республики.
Вражеские позиции состояли из узлов сопротивления и опорных пунктов с
густой сетью окопов, расположенных, как правило, на барханах и соединенных
между собой ходами сообщения. Было построено много блиндажей и укрытий для
живой силы и боевой техники. Окопы отрывались полного профиля, а блиндажи
выдерживали прямое попадание 152-мм снаряда.
Впереди узлов сопротивления на расстоянии 150 - 200 метров находились
одиночные окопчики для снайперов, метателей бутылок с горючей жидкостью и
саперов-смертников, вооруженных противотанковыми минами на
двух-трехметровых бамбуковых шестах. В парных окопчиках размещались
солдаты, подтягивающие на ленте противотанковую мину под гусеницы боевых
Вражеские оборонительные сооружения были хорошо приспособлены к
местности и замаскированы. Система огня была тщательно продумана и
организована. Все это представляло сильное препятствие для наступающих
Одновременно со строительством укрепленных позиций японское
командование готовилось к генеральному наступлению. Предполагалось заманить
советско-монгольские войска в долину реки Хайластын-Гол и сильным ударом во
К середине августа советско-монгольские войска занимали позиции на
берегу Халхин-Гола в двух - шести километрах восточнее реки. На правом
фланге советско-монгольских войск занимала оборону 8-я кавалерийская
дивизия МНРА. Северо-восточнее располагались два полка 82-й стрелковой
дивизии. Севернее устья Хайластын-Гола оборонялись 5-я стрелково-пулеметная
находилась 6-я кавалерийская дивизия МНРА. Остальные войска 1-й армейской
группы располагались на западном берегу Халхин-Гола.
По плану комкора Г.К.Жукова было создано три группы войск. Южная, под
командованием полковника М.И.Потапова, состояла из 57-й стрелковой дивизии,
8-й мотоброневой бригады, 6-й танковой бригады (без одного батальона),
танкового и стрелково-пулеметного батальонов 11-й танковой бригады,
дивизиона 185-го артиллерийского полка, противотанкового дивизиона и
отдельной роты огнеметных танков. Группа должна была наступать в
направлении Номон-Хан-Бурд-Обо с ближайшей задачей уничтожить группировку
противника, расположенную южнее реки Хайластын-Гол, а в дальнейшем во
взаимодействии с войсками Центральной и Северной групп окружить и
уничтожить японские войска севернее Хайластын-Гола. В случае наступления
резервов противника со стороны Маньчжурии войска Южной группы должны были
отбить их атаки. Правый фланг группы обеспечивался 8-й кавалерийской
дивизией МНРА. Она должна была отбросить части Хинганской кавалерийской
дивизии противника, занять и прочно удерживать высоты Эрис-Улын-Обо.
Артиллерия Южной группы в составе 72 орудий должна была подавить и
уничтожить живую силу противника и его огневые точки на высоте Песчаная и в
районе Большие Пески, сопровождать танки и пехоту огнем. Дивизиону 185-го
полка, кроме того, поручался обстрел тылов противника.
Северная группа, которой командовал полковник И.В.Шевников, в составе
601-го полка 82-й стрелковой дивизии, 7-й мотоброневой бригады, двух
танковых батальонов 11-й танковой бригады, 87-го противотанкового дивизиона
и 6-й кавалерийской дивизии МНРА должна была вести наступление в
направлении безымянных озер, что в нескольких километрах северо-восточнее
Номон-Хан-Бурд-Обо, с ближайшей задачей овладеть песчаными барханами в
четырех километрах западнее этой высоты. В дальнейшем во взаимодействии с
Зб-й мотострелковой дивизией Центральной группы и войсками Южной группы
окружить и уничтожить войска противника севернее реки Хайластын-Гол.
Артиллерия группы в составе 24 орудий (не считая полковой и
батальонной) занимала огневые позиции севернее горы Баин-Цаган и должна
была подавить живую силу, пулеметы и орудия противника на высоте Палец
Войска Центральной группы (задачи ей ставил непосредственно комкор
Г.К.Жуков) состояли из 602-го и 603-го полков 82-й стрелковой дивизии,
24-го и 149-го полков 36-й мотострелковой дивизии и 5-й
стрелково-пулеметной бригады. Наступая в центре, группа должна была атаками
с фронта сковать основные силы противника и не допускать переброску
подкреплений на фланги. Ближайшая задача - овладение высотами Песчаная и
Ремизовская. В дальнейшем во взаимодействии с войсками Южной и Северной
групп принять участие в окружении и уничтожении японских войск на южных и
северных берегах реки Хайластын-Гол.
Центральная группа имела больше всего артиллерии: 112 стволов. Эта
артиллерия должна была уничтожить живую силу и огневые средства на высотах
Песчаная и Ремизовская, поддержать атаку танков и пехоты, подавить японскую
артиллерию, затруднить подход резервов, активно принимать участие в
отражении вражеских контратак.
Резерв командующего 1-й армейской группой находился в шести километрах
юго-западнее горы Хамар-Даба и состоял из 9-й мотоброневой бригады, 4-го
батальона 6-й танковой бригады и 212-й авиадесантной бригады. Наибольшая
плотность войск и артиллерии создавалась в центре и на правом фланге.
Значительно более слабой была левофланговая группировка.
Для артиллерийского обеспечения наступления вся дивизионная артиллерия
составляла группы ПП (поддержки пехоты). Они должны были уничтожать и
подавлять огневые средства японцев на переднем крае и в глубине обороны в
полосе наступления дивизии, сопровождать огнем наступление танков и пехоты.
Заранее были выделены специальные батареи для продвижения сразу же за
наступающей пехотой для поддержки ее огнем прямой наводкой. Группы
поддержки пехоты создавались в каждом стрелковом полку. Кроме того,
создавались группы артиллерии дальнего действия.
Всего 1-я армейская группа имела 286 орудий калибра от 75 мм и выше.
Кроме того, было 180 противотанковых орудий.
От авиации противника советско-монгольские войска прикрывались
зенитным артиллерийским полком и тремя отдельными дивизионами - всего 16
батарей - 96 орудий. Основная часть их стояла на прикрытии переправ через
Халхин-Гол и командного пункта на горе Хамар-Даба.
Инженерные войска 1-й армейской группы к началу августовского
наступления имели три дивизионных саперных батальона, две отдельные
саперные роты танковой и мотоброневой бригад, понтонный батальон, две
отдельные гидротехнические роты. Для наводки понтонных мостов имелось два
тяжелых переправочных парка и два парка на надувных лодках.
Во время боевых действий на Халхин-Голе в мае - июле инженерные войска
играли значительную роль. Прежде всего они обеспечивали переправу войск на
восточный берег реки. Саперы не только наводили под огнем переправы, но и
неоднократно отстаивали их, отбивая яростные атаки противника. В середине
июля через Халхин-Гол было всего две переправы, в том числе колейный мост,
построенный саперами 11-й танковой бригады еще в мае.
часть его была затоплена в результате обстрела японской артиллерией. Тогда
приняли оригинальное решение: затопить его весь. Понтоны сели на дно, и
вода проходила на 30 - 40 сантиметров выше настила. Переправы по нему
осуществляли вначале только ночью, и японцы долгое время считали этот мост
недействующим и выведенным из строя. Находчивость советских саперов дала
возможность бесперебойно перебрасывать войска, боевую технику, боеприпасы и
продовольствие на восточный берег.
Большую работу проделали саперы по обеспечению войск водой. За
короткое время в труднейших условиях было оборудовано около 60 колодцев.
Саперы занимались также подготовкой командных и наблюдательных пунктов для
штаба 1-й армейской группы и командиров дивизий. Особенно много потрудились
инженерные войска в первой половине августа. Заранее было найдено несколько
бродов и намечен ряд пунктов понтонных переправ. Оборудовано больше 20
километров подъездных путей, и организована четкая комендантская служба на
переправах. К началу наступления через Халхин-Гол было построено 12 мостов.
Наступательная операция советско-монгольских войск готовилась в
глубокой тайне. Все рекогносцировки производились командирами, переодетыми
в красноармейскую форму. Причем танкисты надевали пехотные гимнастерки.
Разрабатывали план наступления строго ограниченное число лиц: командующий
группой, член Военного совета, начальник штаба, начальник оперативного
отдела. Командующие и начальники родов войск знакомились только с вопросами
плана, их касающимися. С приближением срока наступления круг людей,
посвящаемых в различные детали плана, расширился. Красноармейцы и младшие
командиры узнали о своих задачах за три часа до начала наступления.
Чрезвычайно трудная задача встала перед разведчиками: определить
систему обороны противника, расположение его огневых средств. Относительно
большая плотность обороны японцев делала почти невозможным действие мелких
разведывательных групп, их проникновение в глубину обороны.
Пленные и перебежчики баргуты на допросах обычно рассказывали все
охотно, но они мало что знали. Японцев в качестве "языка" разведчики брали
редко, да и те, одурманенные шовинистической пропагандой, как правило,
ничего не говорили.
Хорошие результаты по уточнению переднего края противника давала
разведка боем. Немалую помощь здесь оказала и советская разведывательная
авиация, сделавшая сотни аэрофотоснимков.
В период подготовки к наступлению командиры и политработники среди
личного состава широко организовали обмен боевым опытом, пропагандировали
ратные подвиги советских и монгольских воинов. Здесь немалый вклад внесла
советская военная печать 1-й армейской группы. Это прежде всего армейская
газета группы "Героическая красноармейская", дивизионные и бригадные газеты
"За Родину", "Ворошиловец", "Атака".
В короткие промежутки между боями в окопах, среди песчаных барханов,
на полевых аэродромах жадно читали небольшие листки военных газет. Их
всегда ожидали с нетерпением. Газеты оперативно сообщали о последних
событиях на фронте, рассказывали о подвигах...
Газета "Героическая красноармейская" целые страницы отводила
пропаганде боевого опыта. Так, под общим заголовком "Враг боится штыковой
атаки, крепче удар русским штыком!" помещаются заметки младшего политрука
А.Иванова "И пуля не дура и штык молодец", красноармейца Ф.Иванова "Верный
русский штык никогда не подводил и не подведет". С большим интересом
читалась всеми подборка "Крепче боевую смычку пехоты и танкистов".
На страницах "Героической красноармейской" воины делились своим
опытом. Так, летчик П.Солнцев писал: "В воздушном бою я заметил одного
японца, который шел в атаку на моего товарища. Самурай сделал петлю, пошел
на хитрость. Он перевернулся вверх колесами и с этого положения вел огонь.
Я находился выше и позади японца и сразу же разгадал его маневр. Прибавив
газу, я пошел в атаку. Метрах в пятидесяти от врага нажал общую гашетку и
дал длинную очередь по "брюху" самурая. Вражеский самолет сразу же задымил
и полетел на землю. Новый прием японских летчиков не принес им успеха..."
Писатель В.Ставский не только рассказывал о подвигах советских
летчиков, но и старался в своих корреспонденциях давать поучительные
примеры взаимной выручки: "Летчик Мурмылов устремился на выручку
отбившегося от общего строя советского истребителя, на которого напали
японцы. Тут Акимов увидел, что за товарищескую самоотверженность Мурмылов
рискует заплатить собственной жизнью... В хвост ему подстраивается самурай.
Акимов тотчас принимает решение: атаковать японца. В тот момент, когда
японец делал разворот, чтобы открыть огонь по Мурмылову, Акимов дал две
короткие очереди. Загоревшись, японец пошел к земле... Мурмылов, до
последнего момента не подозревавший о присутствии самурая у него позади, в
свою очередь спас летчика, на выручку которого бросился сам.
В этом бою Акимов окончательно поверил в принцип взаимной выручки. А
следующий бой убедил его и в том, что нельзя отрываться от своих, что
драться надо крылом к крылу с товарищами!"
В "Героической красноармейской", которую редактировал полковой
комиссар Д.Ортенберг, кроме В.Ставского активно сотрудничали писатели
Б.Лапин, Л.Славин, К.Симонов, 3.Хацревин. Их можно было часто видеть в
окопах переднего края на правом берегу Халхин-Гола.
Одновременно с советскими воинами готовились к решающим боям и цирики
монгольской Народно-революционной армии. К середине августа в районе
конфликта находились 5, 6, и 8-я кавалерийские дивизии и бронебригада МНРА.
При этом 5-я дивизия прикрывала границы тамцаг-булакского выступа МНР в
районе озера Буир-Нур. Их действиями в районе конфликта руководил главком
МНРА Маршал Монгольской Народной Республики X.Чойбалсан с помощью
оперативной группы в составе комдива Ж.Цэрэна, полковников Б.Цога и
Г.Эрэндо.
Войска фланговых группировок начали скрытно занимать исходные районы
Сосредоточение войск фланговых ударных группировок было закончено в ночь на
решительному наступлению. Закончили пристрелку артиллеристы. У орудий
высились штабеля снарядов. На аэродромах заправлены горючим
бомбардировщики, к ним подвешены бомбы. Готовы к старту истребители...
За последнюю декаду июня численный состав советской авиагруппировки на Халхин-Голе несколько сократился (см. табл.). В основном это произошло за счет «выбивания» в воздушных боях морально устаревших И-15бис, доказавших свою неспособность драться на равных с японскими истребителями. Низкий боевой потенциал И-15бис прекрасно осознавался советским командованием. В июле «бисы» постепенно вывели из состава полков, сформировав из них отдельные эскадрильи прикрытия аэродромов.
ЧИСЛЕННОСТЬ СОВЕТСКИХ ВВС В РАЙОНЕ КОНФЛИКТА НА 1.07.39*
|| И-16 | И-15бис | СБ | Р-5Ш | ВСЕГО ||
70-й иап || 40 | 20 | – | – | 60 ||
22-й иап || 53 | 25 | – | – | 78 ||
38-й сбп || – | – | 59 | – | 59 ||
150-й сбп || – | – | 73 | 10 | 83 ||
ИТОГО || 93 | 45 | 132 | 10 | 280 ||
*Указаны только боеспособные машины.
В первых числах июля советская авиация в Монголии получила первые образцы новой техники. На аэродром Тамсаг-Булак прилетела из Союза эскадрилья новейших истребителей И-153 «Чайка» в составе 15 машин. Правда, новейшими их можно назвать лишь по годам разработки и выпуска, а фактически они являлись очередной модификацией биплана И-15 с убирающимся шасси, более мощным мотором и рядом других доработок. Но по скорости и скороподъемности «Чайка» заметно превосходила своего предшественника И-15бис, и это не могло не сказаться на результатах боев.
Эскадрилью «Чаек» возглавил капитан Сергей Грицевец, и поначалу в штабных документах она так и называлась «Эскадрилья Грицевец» ‹8›.
Участники боев на Халхин-Голе (слева направо): Грицевец, Прачик, Кравченко, Аоробов, Смирнов.
В дальнейшем прибыли еще несколько десятков «Чаек». Некоторое время они считались строго секретными, и их пилотам категорически запрещалось летать за линию фронта, но уже к концу месяца этот запрет был снят.
Еще одной советской новинкой, поступившей на фронт в начале июля, стала эскадрилья из семи истребителей И-16П, вооруженных, помимо двух синхронных пулеметов, двумя крыльевыми 20-миллиметровыми пушками ШВАК. Пушечные истребители решили использовать в первую очередь в качестве штурмовиков, для атак против наземных целей. Эскадрилью включили в состав 22-го иап. Ее первым командиром стал уже знакомый нам капитан Евгений Степанов ‹23›.
Полковник Александр Гусев и командир 20-го иап майор Григорий Кравченко.
Численность японской авиации в начале июля оценивалась нашей разведкой в 312 самолетов: 168 истребителей и 144 бомбардировщика ‹4›. Эти цифры, как и раньше, были завышены почти втрое. На самом деле, по сравнению с серединой июня, никаких новых авиачастей во 2-м хикосидане не прибавилось, а с учетом потерь количество боеспособных машин составляло к концу месяца не более 100 -110 штук.
2 июля штаб Квантунской армии приступил к операции под кодовым названием «Второй период номонханского инцидента». В ходе нее предполагалось форсировать Халхин-Гол и, двигаясь вдоль западного берега реки с севера на юг, захватить переправы, окружить и уничтожить советские войска на восточном берегу.
В ночь на 3 июля по наведенному понтонному мосту через реку переправились части 7-й и 23-й пехотных дивизий. Закрепившись на горе Баин-Цаган, японцы установили артиллерию и начали быстро сооружать оборонительные позиции. Одновременно два полка 23-й дивизии, как и было предусмотрено планом, двинулись вдоль Халхин-Гола на юг, к советским переправам. Тем временем на восточном берегу другие японские части нанесли отвлекающий удар.
С рассветом в битву вступила авиация. Бомбардировщики из 10-го, 15-го и 61-го сентаев атаковали и рассеяли монгольскую конницу из 6-й кавалерийской дивизии МНРА, сорвав намеченную контратаку. Японские летчики совершили в тот день по нескольку вылетов на поддержку наземных войск, потеряв от зенитного огня и атак истребителей четыре самолета: два Ки-15, один Ки-30 и один Ки-21.
В 11.00 на Баин-Цаган двинулись танки из 11-й танковой бригады, только что прибывшие на фронт и с ходу вступившие в бой. Началось знаменитое «баин-цаганское побоище», в котором советские танкисты ценою нескольких десятков сожженных машин взломали наспех созданную японскую оборону. Одновременно с этим 73 СБ из 150-го и 38-го полков с высоты 3000 м сбросили бомбы на вражеские позиции у Халхин-Гола, Хайластын-Гола и озера Яньху. В районе целей на них напали японские истребители и сбили один самолет.
Помимо бомбардировщиков, японцев на Баин-Цагане несколько раз в течение дня атаковали И-15бис из 22-го иап. Пулеметным огнем они расстреливали пехоту в неглубоких торопливо отрытых окопах и разгоняли прислугу артиллерийских орудий.
В 16.45 бомбардировщики 150-го сбп совершили повторный налет. На этот раз их целью стали японские резервы у сопки Номон-Хан-Бурд-Обо. Один самолет был сбит зенитным огнем, экипаж погиб. На обратном пути еще одна машина стала жертвой истребителей.
В докладах японских пилотов два СБ, сбитых ими за день, превратились в четыре. Вдобавок японцы заявили, что сбили шесть И-16, однако «ишаки» в тот день потерь не имели.
4 июля японские войска, потерпев поражение в «баин-цаганском побоище», начали отход на восточный берег. Толпы солдат, скопившихся у переправы, попали под удары советской артиллерии и авиации, понеся большие потери. Первый налет бомбардировщиков 150-го сбп под прикрытием И-16 состоялся в 11.00, второй – примерно в 15.40.
В обоих случаях бомбардировщики подвергались смертоносным атакам Ки-27. Наши истребители вступали в бой, но не смогли надежно прикрыть своих «подзащитных», хотя и заявили об уничтожении пяти самолетов противника. Японцы в двух боях сбили семь бомбардировщиков и повредили два И-16 (пилоты получили ранения). Погибли 10 членов экипажей СБ.
В 16.45 состоялся еще один воздушный бой с участием 24 И-16. По заявлениям советских пилотов, в этом бою они сбили 11 японских истребителей. У нас пропал без вести летчик Кочубей.
Японцы же объявили, что 4 июля они не потеряли ни одного самолета, сбив 10 советских бомбардировщиков, 35 истребителей и один P-Z.
В тот же день состоялся первый вылет на штурмовку вражеских позиций семерки И-16П. Все машины вернулись на аэродром, но один пушечный истребитель (возможно, поврежденный зенитным огнем) разбился при посадке.
Самолеты 70-го иап на одном из монгольских аэродромов.
5 июля бомбардировщики продолжали «работать» по вражеским войскам. Им снова пришлось выдержать тяжелый бой с истребителями 1-го сентая, в котором были сбиты два СБ из 38-го полка. Пятеро членов экипажей погибли.
По утверждению японцев, они без потерь сбили пять СБ и семь И-16, но в советских документах ничего не говорится об участии наших истребителей в боях 5 июля и о каких-либо потерях среди них в этот день.
Далее штаб Квантунской армии объявил, что 6 июля истребители 1-го и 24-го сентаев вели бои против 60 русских истребителей и бомбардировщиков, сбив 22 И-16 и четыре СБ. Согласно советским документам, 22 И-16 и 23 И-15бис из 22-го иап, летевшие на штурмовку, в районе озера Узур-Нур подверглись атаке примерно тридцати истребителей И-97. По заявлениям летного состава, в бою сбит 21 японский самолет. Наши потери – пропали без вести два И-15бис и двое летчиков: Солянкин и Силин. Позже их признали погибшими. Кроме того, 18 машин вернулись с пробоинами, а две из них требовали капитального ремонта.
Бомбардировщики 6 июля потеряли одну машину, но не в бою с японцами, а из-за ошибки штурмана и собственных зенитчиков. Экипаж пилота Красихина и штурмана Панько (фамилия стрелка-радиста в документах не упоминается), возвращаясь с задания на высоте 200 метров, сбился с курса и попал под огонь зенитно-пулеметной установки. Один из двигателей загорелся. Красихин совершил вынужденную посадку, не выпуская шасси. Летчики практически не пострадали, но самолет сгорел.
Всего же, по официальным японским данным, во время «Второго этапа номонханского инцидента», то есть с 2-го по 6 июля, истребители 1-го, 11-го и 24-го сентаев одержали 94 воздушные победы. Еще пять самолетов записали зенитчикам. Реальные советские потери составили 16 машин. Нашим истребителям за те же пять дней засчитали 32 победы, однако, японцы признали гибель только четырех самолетов ‹33›.
Красноармейцы наблюдают за воздушным боем.
7 июля первый боевой вылет на перехват японского разведчика, появившегося над Тамсаг-Булаком, совершила четверка И-153. Вылет прошел безрезультатно: пока «Чайки» набирали высоту, «японец» успел скрыться в облаках. С 8 по 12 июля И-153 еще несколько раз взлетали по тревоге при появлении вражеских «фотографов» над их аэродромом, но ни один из перехватов не увенчался успехом. Гораздо больше шансов давало постоянное дежурство истребителей в воздухе, однако это привело бы к быстрому износу моторов, а потому было признано нецелесообразным.
Из-за больших потерь в первых числах июля советским бомбардировщикам пришлось в дальнейшем повысить рабочий потолок с 2500-3000 метров до 6800-7500. На этих высотах они надолго стали неуязвимыми как для зениток, так и для истребителей. Правда, и точность бомбометания, естественно, снизилась. 8-го, 9-го, 13-го, 14-го и 15 июля экипажи СБ бомбили японские войска на линии фронта и в оперативном тылу. Все эти налеты прошли без потерь, а насколько эффективными они оказались, сказать трудно.
В ночь с 7 на 8 июля первые боевые вылеты на Халхин-Голе совершили тяжелые бомбардировщики ТБ-3. Три самолета сбросили 16 100-килограммовых бомб на город Ганчжур. По донесениям экипажей, в результате бомбардировки «центр города был покрыт дымом». Несколькими днями ранее эскадрилья «ТБ третьих» из 4-го тяжелого бомбардировочного авиаполка (4 тбап) Забайкальского военного округа, перелетела на монгольский аэродром Обо-Сомон. В эскадрилью входили шесть «боевых кораблей», как в документах той поры называли эти огромные машины. Позже к ним добавилось еще несколько эскадрилий, так что к концу июля на халхингольском ТВД действовали уже 23 четырехмоторных гиганта. Эскадрилью, а впоследствии – группу ТБ-3 возглавлял майор Егоров.
Поскольку низкие летные данные в сочетании с большими размерами делали ТБ-3 слишком уязвимыми как для зениток, так и для истребителей, эти бомбардировщики применялись только в темное время суток. Боевые вылеты обычно совершались одиночными машинами, реже – парами. Как правило, экипажи стартовали в 17-18 часов, то есть еще до темноты, и пересекали линию фронта с наступлением ночи. Средняя продолжительность боевого вылета составляла 7-8 часов.
Бомбы сбрасывали с высот не более 2500 метров (обычно – 1000-1500 м). Применялись в основном боеприпасы небольшого калибра (ФАБ-10, ФАБ-32, ФАБ-50 и осветительные), реже – ФАБ-100. Бомбили по площадям. Главной задачей было изматывание противника, хотя иногда случались и удачные попадания, после которых японцы собирали убитых и тушили пожары.
На случай вынужденных посадок между Тамсаг-Булаком и горой Хамар-Даба оборудовали запасной аэродром с прожектором, однако воспользоваться им не пришлось. Хотя практически в каждом налете японцы открывали беспорядочный зенитный огонь и пытались поймать бомбардировщики лучами прожекторов, за все время боев в ТБ-3 не попали ни разу. Наши летчики в этой связи отмечали неважную выучку японских зенитчиков и несогласованность действий между зенитной артиллерией и прожектористами ‹4›.
Японские летчики из 24-го истребительного сентая возле аэродромного автостартера. Штанга стартера подведена к храповику втулки винта истребителя Ки-27. Крайний слева на снимке – капрал Кацуки Кира, одержавший, по официальным японским данным, девять (согласно другому источнику – 24) воздушных побед на Халхин-Голе.
Лишь однажды на одной машине осколком снаряда повредило двигатель. Но самолет вернулся в Обо-Сомон и нормально сел на трех моторах.
Налеты продолжались до 26 августа каждую ночь, когда позволяла погода. За это время ТБ-3 совершили 160 боевых вылетов, потеряв только один бомбардировщик, разбившийся при посадке в ночь на 28 июля из-за одновременного отказа двух двигателей. Погиб находившийся в передней кабине комиссар 100-й авиабригады Кириллов, остальные члены экипажа не пострадали ‹4›.
Помимо боевой работы, ТБ-3 активно привлекались к транспортным перевозкам. Из района боевых действий в Читу они возили раненых (в фюзеляже и крыльях помещалось до 20 человек), а обратно летели с медикаментами, боеприпасами, корреспонденцией и другими срочными грузами.
Вернемся, однако, к описанию боевой работы истребителей. 9 июля, согласно советским данным, в воздушном бою были сбиты три И-97 и один И-16. Летчик Пашулин спасся на парашюте. Японцы ничего не сообщают о своих потерях в этот день.
Утром 10 июля 40 И-16 и 26 И-15бис из 22-го иап вылетели на штурмовку японских позиций. На высоте 3000 м они встретили до 40 Ки-27 и вступили с ними в бой. Вскоре к обеим сторонам подошло подкрепление – 37 И-16 из 70-го иап и до 20 Ки-27, прилетевших с японской стороны Халхин-Гола. Бой продолжался примерно 20 минут, после чего японцы ушли на свою территорию. Наши заявили об уничтожении 11 самолетов противника при потере трех И-16. Летчики 22-го иап Спивак, Пискунов и Прилепский пропали без вести.
Еще четверо, среди них помощник командира 22-го полка капитан Балашев, были ранены. Несмотря на смертельное ранение в голову, Балашев сумел вернуться на аэродром и совершить посадку. 13 июля он скончался в госпитале. 29 августа ему присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.
Японцы объявили об уничтожении 10 июля 64 (!) советских истребителей и признали потерю одного Ки-27.
Следующий крупный воздушный бой состоялся 12 июля. С советской стороны в нем участвовали 39 И-16 из 22-го иап, а также девять И-16 и 15 И-15бис из 70-го полка; с японской, по словам наших пилотов, – «до 50» И-97. Советские летчики заявили 16 воздушных побед, японские – 11.
На самом деле наши потеряли один самолет (летчик спасся на парашюте), а японцы – три. В одном из них погиб японский ас Мамору Хамада. Хамада – первый из имперских асов, нашедших свою смерть на Халхин-Голе. К моменту гибели на его боевом счету значилось 17 побед. Еще один японец – командир 1-го сентая подполковник Тосио Като выпрыгнул с парашютом из горящей машины над монгольской территорией, но был вывезен другим японским летчиком – сержантом Тосио Мацумурой, посадившим свой истребитель рядом с местом его приземления. Подполковник, получивший сильные ожоги, вернулся к летной работе только в 1941 году.
52, 53. Советские танкисты осматривают брошенный на поле боя японский танк Тип 95 "Ха-го" (маньчжурский вариант) лейтенанта Ито из состава 4-го японского легкого танкового полка полковника Тамады. Район реки Халхин-Гол, 3 июля 1939 года (АВЛ).
Согласно разработанному плану 2 июля японцы перешли в наступление. За день до начала наступательной операции японская авиация прекратила свои полеты. Но это не ввело в заблуждение советские войска на переднем крае, а, наоборот, насторожило их. Под вечер, когда спала дневная жара, японская артиллерия открыла сильный огонь по позициям противника. Имея целью обеспечить сосредоточение и переправу ударной группы генерал-майора Кобаяси, пехотные и танковые части правого фланга группы генерал-лейтенанта Ясуоки начали наступление первыми. Уже вечером 2 июля противник ввел в действие до 80 танков. В завязавшемся бою японцам удалось сбить боевое охранение 149-го стрелкового полка и 9-й мотоброневой бригады и к исходу 2 июля оттеснить на юго-запад левый фланг советско-монгольских частей. При этом части противника вклинились в наш боевой порядок, а танки проникли до наших артиллерийских позиций. Метким огнем прямой наводкой советские артиллеристы отбили танковую атаку японцев. Противник потерял до 30 машин. Из числа экипажей этих машин советские воины захватили в плен 11 японских танкистов, а остальных уничтожили.
3 июля в 2 часа ударная труппа Кобаяси, подойдя скрытно к Халхип-Голу, начала переправу. Закончив ее между 7 и 8 часами, японцы стали быстро продвигаться к горе Баин-Цаган.
Между тем, командование советско-монгольских войск, не имея еще сведений о начавшейся у Баин-Цаган переправе японцев, но уже получив данные о переходе в наступление пехоты и танков противника против 149-го стрелкового полка и 9-й мотоброневой бригады, отдало приказ:
– 6-й кавалерийской дивизии Монгольской Народно-революционной армии перейти к "Развалинам" и выдвинуть 15-й кавалерийский полк на восточный берег Халхин-Гола для обеспечения левого фланга 9-й мотоброневой бригады;
– 11-й танковой бригаде выйти в район 6 км юго-западнее "Развалин" и быть готовой нанести фланговый удар с севера по наступающему противнику;
– 7-й мотоброневой бригаде выйти к отметке 752 (12 км северо-западнее горы Хамар-Даба) в целях сковывания противника с фронта.
24-й мотострелковый полк получил задачу выйти в район озера Хуху-Усу-Нур для нанесения удара с запада.
Таким образом, резерв советско-монгольских войск, сосредоточиваемый для нанесения флангового удара по наступающей группе генерал-лейтенанта Ясуоки, фактически выходил навстречу ударной группе Кобаяси.
Около 5 часов 3 июля 15-й кавалерийский полк подошел к переправам, чтобы переправиться на восточный берег Халхин-Гола, но наткнулся на японцев и вступил с ними в бой. Под давлением превосходящих сил противника он вынужден был отойти на северо-запад.
Переправившись через реку, противник к 8 часов 3 июля занял гору Баин-Цаган и стал продвигаться на юг по западному берегу Халхин-Гола.
Японцы сразу же начали укреплять берег фортификационными сооружениями и сосредоточивать здесь свои главные силы. Саперы строили блиндажи, а пехотинцы рыли одиночные круглые окопы. По крутым склонам на вершину горы втаскивались противотанковые и дивизионные пушки.
Около 9 часов передовые части японцев были атакованы 2-м танковым батальоном, следовавшим в авангарде 11-й танковой бригады, которая двигалась в назначенный ей район.
Положение для оборонявшихся складывалось критическое, но на выручку поспешил заблаговременно созданный Г.К. Жуковым подвижный резерв. Не давая противнику времени на организацию дальнейших наступательных действий, Жуков со всей решительностью, не дожидаясь подхода стрелкового полка сопровождения (мотопехоты), бросил в бой прямо с марша находившуюся в резерве 11-ю танковую бригаду комбрига М.П. Яковлева, которую поддержал монгольский бронедевизион, оснащенный бронеавтомобилями БА-6 с 45-мм пушками.
Принимая такое рискованное волевое решение, Жуков разошелся во мнениях с командармом Г.М. Штерном. Тот, исходя из положений боевого устава РККА, считал, что танки на укрепленные полевые позиции неприятеля без поддержки пехоты посылать нельзя и требовал дождаться подхода стрелкового полка сопровождения. Однако Жуков настоял на своем и впоследствии Штерн признал, что в той ситуации принятое решение оказалось единственно возможным.
Получив первый удар и узнав о встречном движении сильной бронетанковой группы советско-монгольских войск, противник решил закрепиться в районе горы Баин-Цаган, используя против наших танков и бронемашин свою противотанковую артиллерию.
Когда командованию советско-монгольских войск стало известно о переправе японцев в районе Баин-Цаган, оно решило немедленно атаковать противника, окружить его и уничтожить. Для этого 2-му батальону 11-й танковой бригады и бронедивизиону 8-й кавалерийской дивизии (18 бронеавтомобилей БА-6) приказывалось активными действиями связать противника с фронта и не допустить его продвижения на юг, главным силам 11-й танковой бригады нанести удар с севера, 24-му мотострелковому полку – с северо-запада, 7-й мотоброневой бригаде, подходившей позднее, – с юга.
Стремительный удар танкистов, поддержанный огнем всей имеющейся артиллерии, поставленной на прямую наводку, и ударами советской авиации, ошеломил противника. Завязались жаркие воздушные схватки. В отдельные моменты в небе над горой Баин-Цаган находилось до 300 самолетов воюющих сторон. Японцы, не успевшие после переправы через Халхин-Гол развернуться в организованные боевые порядки, не смогли противостоять дерзкой атаке танковой бригады. Вскоре танкистов поддержали подошедшие батальоны 24-го мотострелкового полка и 7-й мотоброневой бригады, имевшей в своем составе 154 БА-6, БА-10, ФАИ.
Выполняя приказ командования, главные силы 11-й танковой бригады совместно с бронедивизионом 8-й кавалерийской дивизии Монгольской Народно-революционной армии около 11 часов 3 июля развернулись и с хода атаковали японцев: 1-й батальон 11-й танковой бригады, охватывая гору Баин-Цаган с северо-запада, атаковал противника во фланг и в тыл, а 3-й батальон этой бригады и бронедивизион 6-й кавалерийской дивизии (18 БА-6) атаковали с запада, зажав таким образом неприятеля в стальное танковое полукольцо.
54, 55. Советские танкисты осматривают брошенную японскую военную технику. Район горы Баин-Цаган, 3 июля 1939 года (АВЛ).
Маршал Советского Союза Г.К. Жуков в своих "Воспоминаниях и размышлениях" писал о том бое:
"Бригада наносила удар с северо-запада; один ее танковый батальон, взаимодействуя с броневым дивизионом 8-й монгольской кавалерийской дивизии и дивизионом 185-го тяжелого артиллерийского полка, атаковал противника с юга.
Развернувшаяся танковая бригада в количестве 150 танков, при поддержке 40 самолетов, стремительно ринулась на врата. В головных порядках главных сил бригады двинулся батальон под командованием командира батальона, замечательного воина майора Михайлова, а впереди батальона уже врезался в боевые порядки японцев взвод лейтенанта Кудряшова, исключительно отважного танкиста.
Японцы были ошеломлены стремительным ударом танковой бригады, притихли в своих противотанковых лунках и только через 10 минут открыли артиллерийский огонь по нашим танкам. От огня противника загорелось несколько танков, и это, видимо, как-то подбодрило японцев. Они значительно усилили артиллерийский и пулеметный огонь. На поле боя уже горело до 15 наших танков. Но никакая сила и огонь врага не могли остановить боевою порыва наших славных танкистов.
Было около 12 часов. По нашим подсчетам, с минуты на минуту должен подойти и вступить в бой 24-й мотострелковый полк. Он был крайне необходим для взаимодействия с танковой бригадой, которая без пехоты несла значительные потери. Но, как это иногда случается на войне, 24-й мотополк вышел по ошибке не к озеру Хуху-Усу-Нур, а к "Развалинам".
Развернувшись в боевой порядок, в 13 часов 30 минут – южнее озера Хуху-Усу-Нур 24-й полк перешел к наступление, нанося удар с запала на восток. Несколько позже вступила в бой 7-я мотобропевая бригада полковника Лесового.
Японцы отбивались от наших атак отчаянно. Но грозная лавина танков, бронемашин и пехоты все дальше и дальше продвигалась вперед, ломая и громя все, что попадало под гусеницы танков, огонь артиллерии, под удар пехоты.
Японцы бросили всю свою авиацию против атакующих наших войск, но ее встретила и атаковала наша авиация. Бой с неослабевающей силой продолжался всю ночь.
Утром, подбросив за ночь свежие силы, японцы попытались перейти в наступление, но эта их попытка была немедленно подавлена".
56. Брошенная японскими войсками грузовая автомашина Тип 94 "Исудзу" из состава сводной бронетанковой бригады генерала Ясуоки. Район горы Баин-Цаган, июль 1939 года (АВЛ).
Японский солдат Накамура так описал в своем походном дневнике бой 3 июля у подножия горы Баин-Цаган:
"Несколько десятков танков напали внезапно на наши части. У нас произошло страшное замешательство, лошади заржали и разбежались, таща за собой передки орудий; автомашины помчались во все стороны. В воздухе было сбито 2 наших самолета. Весь личный состав упал духом. В лексиконе японских солдат все чаще и чаще употребляются слова: "страшно", "печально", "упали духом", "стало жутко".‹9›
Противник оказался окруженным в районе горы Баин-Цаган с северо-запада, запада и юга. С востока протекала река.
Сумев быстро укрепиться на горе Баин-Цаган и организовав противотанковую оборону, японцы оказывали упорное сопротивление. Бой длился весь день 3 июля.
В конце дня, около 19 часов, наши войска предприняли одновременную атаку с трех сторон. Однако противнику удалось отразить ее. Бой продолжался и ночью.
Начавшиеся трехдневные бои за обладание горой Баин-Цаган оказались бескомпромиссными. С обеих сторон в них участвовало до 400 танков и бронемашин, более 800 артиллерийских орудий, сотни самолетов. Особенно отличились 149-й и 24-й стрелковые полки под командованием майора И.М. Ремизова (ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза) и И.И. Федюнинского. Японцы постоянно атаковали, стремясь вернуть себе инициативу в боях, но комкор Г.К. Жуков и начальник штаба 57-го отдельного корпуса комдив М.А. Богданов быстро реагировали на малейшее изменение обстановки на берегах Халхин-Гола.
Поскольку наступавшие японские войска имели заметное численное превосходство, к ночи 3 июля советские войска отошли к Халхин-Голу, сократив свой плацдарм к востоку от ее берега. Однако ударная группировка японцев под командованием генерал-лейтенанта Ясуоки со своей задачей не справилась.
4 июля враг сам пытался перейти в контратаку. В то же время его авиация большими группами стремилась нанести удар с воздуха, чтобы деморализовать советско-монгольские войска. Но наши летчики преградили путь вражеской авиации и в развернувшемся воздушном бою обратили ее в бегство. Встреченная ураганным огнем артиллерии контратака противника захлебнулась.
57, 58. Осмотр советскими военными специалистами тяжелого штабного автомобиля японской Императорской армии. Район горы Баин-Цаган, июль 1939 года (АВЛ).
Вечером 4 июля наши части предприняли третью общую атаку по всему фронту. Ожесточенный бой затянулся на всю ночь.
Напрягая последние усилия, японцы стремились во что бы то ни стало удержать в своих руках гору Баин-Цаган.
К вечеру 4 июля японские войска удерживали только вершину Баин-Цаган – узкую полоску местности в 5 километров длиной и 2 километра шириной. На этом участке были сосредоточены все силы японцев, которые переправились на западный берег Халхин-Гола. Бои на Баин-Цаган не утихали весь вечер и всю ночь.
К 3 часам 5 июля сопротивление врага было, наконец, сломлено. Не выдержав натиска советско-монгольских частей, в особенности наших танков, противник в беспорядке устремился на восточный берег Халхин-Гола. Единственный понтонный мост, наведенный японцами для переправы, был ими же преждевременно взорван.
Охваченные паникой японские солдаты и офицеры бросались прямо в воду и тонули на глазах наших танкистов.
Только болотистые берега и глубокое русло Халхин-Гола помешали нашим танкам и бронемашинам переправиться на восточный берег реки. Остатки японцев на западном берегу были уничтожены в рукопашной схватке. В районе горы Баин-Цаган противник потерял тысячи солдат и офицеров, а также огромное количество вооружения и боевой техники. Наши летчики сбили за время боев в районе Баин-Цаган 45 японских самолетов.
Таким образом, японцы, стремясь глубоким маневром в обход окружить и уничтожить советско-монгольские части, сами попали в окружение, которое закончилось разгромом их главной группировки. Боевые действия советско-монгольских войск в районе Баин-Цаган являются блестящим примером активной обороны наших войск, завершившейся решительным поражением ударной группировки врага. Основную роль в разгроме противника сыграли танки и бронемашины. Опыт боев показал, что эти быстро подвижные средства, сочетая в себе маневренность и ударную силу, могут быть с не меньшим эффектом использованы не только в наступлении, но и в обороне. Необходимыми условиям для этого являются правильная постановка боевых задач, соответствующая боевым свойствам этого оружия, умелое управление бронетанковыми соединениями со стороны общевойсковых и танковых начальников, четкая и правильная организация взаимодействия с другими родами войск.
В результате неординарных боевых решений военачальника Г.К. Жукова японские войска у горы Баин-Цаган оказались наголову разгромленными и к утру 5 июля их сопротивление оказалось сломленным. На горных склонах погибло более 10 тысяч неприятельских солдат и офицеров. Остатки японских войск в беспорядке и панике бежали на противоположный берег реки. Они потеряли почти все свои танки и большую часть артиллерии.
59. Командир Красной Армии осматривает трофейную японскую танкетку Тип 94 "ТК". 3-й средний танковый полк японской армии (под командованием полковника Йошимару). Район реки Халхин-Гол, июль 1939 года (АВЛ).
Трехдневные бои на беретах Халхин-Гола японские войска вели под командованием "специалиста по Красной Армии" генерал-лейтенанта Мититаро Камацубары. Как уже упоминалось, в свое время он был военным атташе посольства Страны восходящего солнца в Москве. Его "отъезд" с поля боя под Баин-Цаган описывает в своем армейском дневнике старший унтер-офицер его штаба Отани:
"Тихо и осторожно движется машина генерала Камацубары. Луна освещает равнину, светло как днем. Ночь тиха и напряжена так же, как и мы. Халха (Халхин-Гол. – Прим. авт. ) освещена луной, и в ней отражаются огни осветительных бомб, бросаемых противником. Картина ужасная. Наконец мы отыскали мост и благополучно закончили обратную переправу. Говорят, что наши части окружены большим количеством танков противника и стоят перед лицом полного уничтожения. Надо быть начеку".
Японское командование не сумело использовать свои танки для маневра. Оно направило их в группу, которая выполняла, по существу, задачу сковывания наших войск на восточном берегу Халхин-Гола, и тем самым лишило свою ударную группировку необходимых быстроподвижных и ударных средств.
Как позже отмечал Г.К. Жуков, песле сражения за высоту Баин-Цаган японские войска "…больше не рискнули переправляться на западный берег реки Халхин-Гол". Все последующие действия пограничного конфликта проходили на восточном речном берегу.
В Генеральном штабе РККА был сделан обстоятельный (на основе боевых донесений с мест событий) разбор боев с 5 по 9 июля. В телеграмме Ворошилова и Шапошникова командующему группировкой, среди прочего, подчеркивалось:
"Первое. Японцы в бою действуют организованнее и тактически грамотнее, чем мы. Будучи потрепанными, понеся значительные потери, они, прикрывшись сильными заслонами, окопавшимися на удобных позициях, главные силы оттянули к границе для отдыха и приведения в порядок…
Японцы из кожи лезут, чтобы показать свою силу. Мы должны быть умнее их и спокойнее, поменьше нервничайте, не торопитесь "одним ударом" уничтожить врага, и мы разобьем противника с меньшей затратой своей крови".‹10›
После поражения в районе горы Баин-Цаган японцы, пополнив и перегруппировав свои силы, готовились к новым наступательным действиям. Однако они не отваживались более на глубокий маневр в обход, связанный с форсированием реки.
60. Японский штабной легковой автомобиль и танкетка Тип 94 "ТК", брошенные императорскими войсками в ходе беспорядочного отступления. Район реки Халхин-Гол, июль 1939 года (АВЛ).
61. Командир Красной Армии изучает японскую пулеметную танкетку Тип 94 "ТК". Район реки Халхин-Гол, июль 1939 года (АВЛ).
Халхин-гольский конфликт во многом специфичен. Во-первых, это одно из немногих столкновений, когда боевые действия велись практически в безлюдной местности — до ближайших населенных пунктов Монголии было около 500 км. Во-вторых, борьба велась в сложных климатических условиях с суточными колебаниями температуры от минус 15 до плюс 30 градусов Цельсия и множеством иных неблагоприятных природных факторов. Неслучайно советские бойцы шутили: «Даже комары в Монголии, как крокодилы — кусаются через доски».
В-третьих, Халхин-Гол стал полигоном для испытания новых образцов вооружения: впервые в воздушном бою использовались реактивные снаряды, Красная Армия применила автоматические винтовки Симонова, а также 82-миллиметровые минометы. Значительный прорыв был осуществлен и в военной медицине.
Темой же данной статьи будут два дискуссионных аспекта необъявленной войны на Халхин-Голе, которые с 1939 г. и до наших дней являются предметом многочисленных споров.
Баин-Цаганское побоище
Пожалуй, ни одно из событий на Халхин-Голе в мае-сентябре 1939 года не вызывает столько споров, как сражение за гору Баин-Цаган 3−5 июля. Тогда 8-тысячной японской группировке удалось скрытно форсировать Халхин-Гол и начать движение к советской переправе, угрожая отрезать советские войска на восточном берегу реки от основных сил.
Противник был случайно обнаружен и вынужден занять оборонительную позицию на горе Баин-Цаган. Узнав о случившемся, командующий 1-ой армейской группой Георгий Жуков приказал 11-ой бригаде комбрига Яковлева и ряду других бронетанковых подразделений сходу и без поддержки пехоты (мотострелки Федюнинского заблудились в степи и вышли к месту сражения позднее) атаковать японские позиции.
Памятник танкистам-яковлевцам на горе Баин-Цаган. Источник: wikimapia.org
Советские танки и бронеавтомобили предприняли несколько атак, но из-за значительных потерь вынуждены были отступить. Если действия японской пехоты с шестовыми минами и бутылками с горючей смесью особой эффективностью не отличались, то 37-миллиметровые противотанковые пушки легко пробивали броню любых советских танков и бронеавтомобилей на Халхин-Голе. Второй день сражения свелся к постоянному обстрелу советской бронетехникой японских позиций, а провал японского наступления на восточном берегу вынудил японское командование начать отход.
До сих пор историки спорят, насколько оправданным был ввод в бой бригады Яковлева с марша. Сам Жуков писал, что сознательно пошел на это. С другой стороны, был ли у советского военачальника другой путь? Тогда японцы могли продолжить движение к переправе, и произошла бы катастрофа.
Спорным моментом Баин-Цагана до сих пор является и японское отступление. Было ли это повальное бегство или планомерный и организованный отход? Советская версия рисовала разгром и гибель японских войск, не успевших осуществить переправу. Японская же сторона создает картину организованного отступления, указывая, что мост был взорван уже тогда, когда на него ворвались советские танки. Видимо, ни то, ни другое описание в полном объеме не отражает действительности.
Каким-то чудом под артиллерийским обстрелом и ударами с воздуха японцам удалось переправиться на противоположный берег. А вот оставшийся в прикрытии 26-й полк был практически полностью уничтожен. Уже после конфликта в Японии командующего японскими войсками генерала Камацубару не раз упрекали в том, что прикрывать отступление он оставил полк, не входивший номинально в состав его 23-й дивизии, пожертвовав «чужой частью».
Общие потери в Баин-Цаганском побоище японцы оценили в 800 чел. убитыми, т. е. 10% личного состава; количество раненых не уточнялось.
Комбриг Михаил Павлович Яковлев. Командир 11-й танковой бригады РККА. Участвуя в боевых действиях всего 10 дней, Яковлев провел ряд операций, которые во многом предопределили перелом в ходе всего конфликта в пользу советских войск. Погиб 12 июля 1939 г. при уничтожении группы японской пехоты. Герой Советского Союза (посмертно). Источник: ribalych.ru
Баин-Цаган сложно назвать решительной тактической победой одной из сторон. А вот в стратегическом отношении — это, безусловно, победа советско-монгольских войск. Во-первых, японцы были вынуждены начать отход, понеся потери и не выполнив основной задачи — уничтожения советской переправы. Более того, ни разу на протяжении конфликта противник больше не пытался форсировать Халхин-Гол, да и физически это было уже невозможно. Единственный комплект мостового оборудования во всей Квантунской армии был уничтожен самими японцами при отводе войск с Баин-Цагана.
Во-вторых, наносившийся одновременно удар по советскому плацдарму на восточном берегу Халхин-Гола оказался неудачным. Из 80 японских танков, участвовавших в безуспешной атаке, 10 были уничтожены и один захвачен бойцами РККА. Далее японским войскам оставалось лишь проводить операции против советских войск на восточном берегу Халхин-Гола или ждать политического решения конфликта. Правда, как известно, дождался противник совсем иного.
Потери противника
Еще одной из загадок событий на Халхин-Голе является число жертв. До нашего времени нет точных данных о японских потерях. Как правило, цифры, приводимые в литературе, носят отрывочный характер или являются предположениями. 20 августа 1939 года советские войска начали мощное наступление, ведя бои на окружение японской группировки. Основной удар планировалось нанести с севера, однако в силу несогласованности действий первые атаки успеха не имели.
Ошибочно решив, что основной удар наносится в южном секторе, японское командование направило туда основные резервы. А тем временем сосредоточенные на северном фасе советские войска нанесли новый мощный удар, оказавшиеся для врага роковым. Кольцо вокруг японской группировки сомкнулось, и начались бои на уничтожение.
Сколько японских солдат оказалось в кольце? Многим ли удалось прорваться? Эти вопросы до сих пор открыты. Количество окруженных и уничтоженных внутри кольца нередко оценивалось от 25−30 тыс. до 50 тыс. человек. В докладе Г. М. Штерна по итогам операции указаны японские потери в июле-августе 1939 г. в количестве 18868 чел. убитыми и 25900 ранеными. Сами японцы весьма уклончиво обозначали свои потери. Когда им было разрешено увезти тела погибших, они не стали уточнять, сколько тел им необходимо отыскать.
Бойцы армии МНР на Халхин-Голе. Вариант постановочного снимка — пламегаситель у пулемета ДП-27 в походном положении.
