Иллюстрации к 12 стульям первые издания. Роман «Золотой теленок» и иллюстрации Кукрыниксов

Вот главные герои. Остап Ибрагимович:

Обратите внимание, что иллюстрации были нарисованы уже после выхода на экраны замечательной экранизации романа, но за два года до гайдаевских "12 стульев". И тем не менее Бендер у Кукрыниксов - вылитый Арчил Гомиашвили!
Остальные же персонажи вполне перекликаются внешним видом со своими эквивалентами из экранизации Швейцера, хотя и не все. Вот Шура Балаганов:

Паниковский:

Адам Козлевич, охмуряемый ксёндзами:

Александр Иванович Корейко, подпольный миллионер:

Зицпредседатель Фукс:

Внешний вид Зоси больше всего говорит за то, что художники смотрели-таки фильм, вышедший годом ранее:

Но как бы то ни было, работы Кукрыниксов имеют свой собственный характер и совершенно потрясающую детальность при минимальных, казалось бы, средствах. Вот, например, сцена из главы про "великого слепого" Паниковского. Она живет своей многоплановой жизнью, совершенно не обращая внимание на какого-то там читателя, который случайным образом "зашел посмотреть". И на самом заднем плане внимательные из вас легко узнают очертания одесского оперного театра, что говорит еще и о том, что Кукрыниксы, как, впрочем, и режиссер Швейцер, вполне отдавали себе отчет в том, что на самом деле скрывается за названием города Черноморска:

Я уже не говорю про сумасшедшую кукрыниксовскую динамику и интереснейшие композиции. Их рассматривать - одно удовольствие:

В общем, кто уже захотел увидеть больше - вам

ДВЕНАДЦАТЬ СТУЛЬЕВ

Долго же я ждала появления этой книги в моей библиотеке - с советских времен! И вот, наконец, книга у меня есть и заняла место, которое до сегодняшнего дня пустовало, ибо с тех пор не было издания, достойного это место занять - эрзацы не в счет. В рецензируемом же издании я вижу только положительные аспекты, так что в полной мере объективной в данном случае быть не могу. Как известно, есть некоторые "ценители", которые всюду ищут недостатки и, само собой, находят их. А мне в этой книге нравится практически все.
Книга в яркой суперобложке, сам переплет черный, посередине обложки - стильный рисунок. Верхняя часть обреза оранжевого цвета в тон суперобложки, форзацы голубого оттенка с небольшим светлым рисунком. Имеется ленточка-ляссе. Формат довольно крупный, больше и шире вышедшей недавно в этой же серии "МиМ", которая, к слову, тоже неплоха, но все же там есть ложка дегтя - на разворотах видно белую полосу, разрезающую пополам крупные цельные иллюстрации. Здесь, к счастью, этого нет, как, впрочем, нет и иллюстраций на разворот. Иллюстрации здесь контурные, черно-белые, необычайно характерные и меткие, полностью раскрывающие характер персонажей. Их не слишком много, но они прекрасны, каждая - отдельный шедевр! Случается, что иллюстрации, исполненные с технической точки зрения великолепно, оказываются несколько... гм... безликими. С одинаковым успехом они могут быть использованы практически в любом произведении соответствующей тематики. Здесь же совершенно иной случай, рисунки настолько четко продуманы, что персонажей уже невозможно вообразить иными.
Непосредственно книга получилась монументальная - тяжелый, увесистый том, несмотря на средней плотности офсет. Бумага белая, печать четкая, шрифт удобный для чтения. Иллюстрации среди текста и полностраничные. Каждую часть открывает цветная страница.
В целом издание очень стильное и представляет собой идеальное, на мой взгляд, соотношение качества и цены.

Непревзойденные романы «12 стульев» и «Золотой теленок» по праву считаются эталонными для сатирической прозы. Они разошлись на цитаты и афоризмы, имена их героев стали нарицательными, а сами герои, узнаваемые всегда и повсюду, на многие годы вперед забронировали себе места на постаментах нынешних и будущих памятников. Блестящие иллюстрации Кукрыниксов помогают воспроизвести колорит того времени, в котором жили персонажи и творили авторы «Золотого теленка».

"У белых башенных ворот провинциального кремля две суровые старухи разговаривали по-французски, жаловались на советскую власть и вспоминали любимых дочерей."

"Гражданин в фуражке с белым верхом, какую по большей части носят администраторы летних садов и конферансье, несомненно принадлежал к большей и лучшей части человечества. Он двигался по улицам города Арбатова пешком, со снисходительным любопытством озираясь по сторонам. В руке он держал небольшой акушерский саквояж. Город, видимо, ничем не поразил пешехода в артистической фуражке."

"-- Здоров, председатель, -- гаркнул новоприбывший, протягивая лопатообразную ладонь. -- Будем знакомы. Сын лейтенанта Шмидта."

"-- Балаганов, -- представился рыжеволосый, -- Шура Балаганов.
-- О профессии не спрашиваю, - учтиво сказал Бендер, -- но догадываюсь. Вероятно, что-нибудь интеллектуальное? Судимостей за этот год много?
-- Две, -- свободно ответил Балаганов."

"-- Это Паниковский, - сказал Шура. - Сын лейтенанта Шмидта.
По аллее, в тени августейших лип, склонясь немного набок, двигался немолодой уже гражданин. Твердая соломенная шляпа с рубчатыми краями боком сидела на его голове. Брюки были настолько коротки, что обнажали белые завязки кальсон. Под усами гражданина, подобно огоньку папиросы, пылал золотой зуб."

"Сотрудники вытащили третье глупое дитя лейтенанта Шмидта на крыльцо и принялись неторопливо раскачивать. Паниковский молчал, покорно глядя в синее небо."

"Затем, один за другим, расположились подряд три магазина духовых инструментов, мандолин и басовых балалаек. Медные трубы, развратно сверкая, возлежали на витринных ступеньках, обтянутых красным коленкором. Особенно хорош был бас-геликон."

"По проекту Балаганова весь Союз Республик следовало разбить на тридцать четыре эксплуатационных участка, по числу собравшихся.
Против новых принципов работы никто не возражал, если не считать Паниковского, который уже тогда заявил, что проживет и без конвенции."

"В первый же вечер, озаренный неяркими керосиновыми фонарями, к Адаму Казимировичу, который весь день бесплодно простоял на Спасо-Кооперативной площади, подошли четверо мужчин. Долго и молчаливо они вглядывались в автомобиль."

"При этих словах должностные лица юмористически переглядывались и запирали окна. Катанье в машине на свои деньги казалось им просто глупым."

"-- В таком случае все в порядке. Я вам уже сообщил, что в идеях и мыслях у меня недостатка нет. Ровно через шестьдесят километров вас прямо на дороге будет поджидать большая железная бочка с авиационным бензином. Вам нравится авиационный бензин?
-- Нравится, -- застенчиво ответил Козлевич. Жизнь вдруг показалась ему легкой и веселой. Ему захотелось ехать в Черноморск немедленно."

"Машина обдала Паниковского клубами малиновой пыли..
-- Возьмите меня! - вопил Паниковский из последних сил, держась рядом с машиной. - Я хороший."

"Очутившись на вокзальной площади, человек в сандалиях поставил чемодан на мостовую, заботливо оглядел со всех сторон и даже потрогал рукою его белый портфельный замочек. Это был обыкновенный чемоданишко, состряпанный из дерева и оклеенный искусственной фиброй."

"Там стояли две дубовые бочки с манометрами и водомерными стеклами, одна -- на полу, другая -- на антресолях. Бочки были соединены тонкой клистирной трубкой, по которой, деловито журча, бежала жидкость. Когда вся жидкость переходила из верхнего сосуда в нижний, в производственное помещение являлся мальчик в валенках."

"Через полчаса машина свернула на большой Новозайцевский тракт и, не уменьшая хода, въехала в село. У бревенчатого дома, на крыше которого росла сучковатая и кривая радиомачта, собрался народ. Из толпы решительно выдвинулся мужчина без бороды. В руке безбородый держал листок бумаги."

"Закрытый серый "кадилак", слегка накренившись, стоял у края дороги. Среднерусская природа, отражавшаяся в его толстых полированных стеклах, выглядела чище и красивее, чем была в действительности. Коленопреклоненный шофер снимал покрышку с переднего колеса. Над ним в ожидании томились три фигуры в песочных дорожных пальто."

"К Гряжскому шоссе "Антилопа" подошла под все "усиливающийся рокот невидимых покуда автомобилей. Едва успели свернуть с проклятой магистрали и в наступившей темноте убрать машину за пригорок, как раздались взрывы и пальба моторов и в столбах света показалась головная машина. Жулики притаились в траве у самой дороги и, внезапно потеряв обычную наглость, молча смотрели на проходящую колонну.

Сцепляясь мольбертами и пихая друг друга, художники бежали дальше. В это время из-за угла вынесся извозчичий экипаж. В нем сидел толстяк, у которого под складками синей толстовки угадывалось потное брюхо."

"Он, не дыша, смотрел на художника, который, как сеятель на трехчервонной бумажке, захватывал горстями овес из лукошка и бросал его по холсту. Мухин хмурился. Ему мешали воробьи. Они дерзко подлетали к картине и выклевывали из нее отдельные детали."

"И разговоры эти девушка слышала не в первый раз, и котов она знала по имени, и жестянщик, как ей показалось, чинил это самое ведро уже много лет подряд. Зося Синицкая вернулась в комнату.
-- Идеология заела, - услышала она бормотание деда, -- а какая в ребусном деле может быть идеология? Ребусное дело..."

"-- Паниковский, -- сказал Остап, -- вам было поручено встретиться сегодня с нашим подзащитным и вторично попросить у него миллион, сопровождая эту просьбу идиотским смехом?"

"Геркулесовцы"

"Паниковский обнял своего спутника за талию. Его рука скользнула по левому боку Корейко и на некую долю секунды задержалась над парусиновым карманом миллионера-конторщика."

"Паниковский на четвереньках подобрался к месту побоища и сзади запустил обе руки в карманы геркулесовца. Корейко лягнул его ногой, но было уже поздно. Железная коробочка от папирос "Кавказ" перекочевала из левого кармана в руки Паниковского. Из другого кармана посыпались на землю бумажонки и членские книжечки."

"Ровно в шестнадцать часов сорок минут Васисуалий Лоханкин объявил голодовку.
Он лежал на клеенчатом диване, отвернувшись от всего мира, лицом к выпуклой диванной спинке. Лежал он в подтяжках и зеленых носках, которые в Черноморске называют также карпетками."

"Варвара повела очами и увидела Васисуалия. Он стоял у открытой дверцы буфета, спиной к кровати, и громко чавкал. От нетерпения и жадности он наклонялся, притопывал ногой в зеленом носке и издавал носом свистящие и хлюпающие звуки. Опустошив высокую баночку консервов, он осторожно снял крышку с кастрюли и, погрузив пальцы в холодный борщ, извлек оттуда кусок мяса. Если бы Вар papa поймала мужа за этим занятием даже в лучшие времена их брачной жизни, то и тогда Васисуалию пришлось бы худо."

"И все действительно увидели стоявшего в дверях незнакомого мужчину в белых джентльменских брюках. Васисуалий Андреевич живо вскочил, поправил свой туалет и с ненужной улыбкой обратил лицо к вошедшему Бендеру."

"Бархатная скатерть с позументами съехала со стола. Даже картина "Явление Христа народу" и та покосилась набок, потерявши в этом виде большую часть поучительности, которую вложил в нее художник. С балкона дул свежий пароходный ветер, передвигая разбросанные по кровати денежные знаки. Между ними валялась железная коробка от папирос "Кавказ", На ковре, сцепившись и выбрасывая ноги, молча катались Паниковский и Балаганов."

"Комната была обставлена с примерной бедностью, принятой в дореволюционное время в сиротских приютах и тому подобных организациях, состоявших под покровительством императрицы Марии Федоровны. Здесь находились три предмета: железная лазаретная кроватка, кухонный стол с дверцами, снабженными деревянной щеколдой, какой обычно запираются дачные сортиры, и облезший венский стул. В углу лежали гантели и среди них две больших гири, утеха тяжелоатлета."

"Почти все они были в белых пикейных жилетах и в соломенных шляпах канотье. Некоторые носили даже шляпы из потемневшей Панамской соломы. И уже, конечно, все были в пожелтевших крахмальных воротничках, откуда поднимались волосатые куриные шеи. Здесь, у столовой э 68, где раньше помещалось прославленное кафе "Флорида", собирались обломки довоенного коммерческого Черноморска: маклеры, оставшиеся без своих контор, комиссионеры, увядшие по случаю отсутствия комиссий, хлебные агенты, выжившие из ума бухгалтеры и другая шушера."

Продолжение...

Э нциклопедический формат.

Аннотация к книге "Двенадцать стульев"

Знаменитый роман-фельетон И. Ильфа и Е. Петрова "Двенадцать стульев " впервые был опубликован в 1928 году, а сегодня его называют в числе культовых произведений отечественной литературы ХХ века. История двух аферистов, пустившихся на поиски брильянтов мадам Петуховой, пользуется неизменным успехом у читателей. Роман, выдержавший сотни переизданий, редко публикуется в сопровождении великолепных иллюстраций, созданных Кукрыниксами. Выдающиеся художники-карикатуристы Михаил Куприянов, Порфирий Крылов и Николай Соколов, классики книжной иллюстрации, сумели не только передать атмосферу 1920-х годов, их творческая манера оказалась невероятно созвучной искрометной сатире Ильфа и Петрова.

Страниц: 344 (Офсет) Масса: 1126 г

Размеры: 263x205x27 мм

Аннотация к книге "Золотой теленок"

Бешеный успех, который обрушился на Илью Ильфа и Евгения Петрова после выхода из печати "Двенадцати стульев" (1928), побудил соавторов "воскресить" своего героя, неунывающего и обаятельного афериста Остапа Бендера, и взяться за создание романа "Золотой теленок " (1931). Дилогия, вошедшая в золотой фонд отечественной литературы ХХ века и выдержавшая сотни переизданий, крайне редко публикуется в сопровождении великолепных иллюстраций, созданных Кукрыниксами. Настоящее издание дает читателям возможность познакомиться с этой работой Михаила Куприянова, Порфирия Крылова и Николая Соколова, больше известных по звучному коллективному псевдониму Кукрыниксы. Выдающиеся художники-карикатуристы, классики книжной иллюстрации сумели не только передать атмосферу 1920-х годов: их творческая манера оказалась невероятно созвучной искрометной сатире Ильфа и Петрова.
Страниц: 360 (Офсет) Масса: 1152 г

Размеры: 266x207x29 мм

СОСТОЯНИЕ: (СМ. ФОТО). ОЧЕНЬ ХОРОШЕЕ. КОЛЛЕКЦИЯ.

ЦЕНА ЗА ДВЕ КНИГИ.

ОПЛАТА: СБЕРКАРТА (ЛЮБЫЕ СУММЫ - без комиссии через банкоматы или отделения сбербанка). Оплата почтой или Контактом по предварительной договоренности.

ОПЛАТА ДОЛЖНА БЫТЬ ПРОИЗВЕДЕНА В ТЕЧЕНИИ 7 ДНЕЙ. ОТПРАВКА ЛОТОВ ОТ 1 ДО 7 ДНЕЙ ПОСЛЕ ОПЛАТЫ.

ПОЧТОВЫЕ РАСХОДЫ ПРИ ОТПРАВКЕ НЕСКОЛЬКИХ ЛОТОВ СЧИТАЮТСЯ, ИСХОДЯ ИЗ ОБЩЕГО ВЕСА И

СТОИМОСТИ УПАКОВКИ, РАССЧИТЫВАЮТСЯ ПО ПОЧТОВОМУ КАЛЬКУЛЯТОРУ. ВСЕГДА ПИШУ НОМЕР

ПОЧТОВОГО ОТПРАВЛЕНИЯ ПОСЛЕ ОТПРАВКИ.

ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ДОГОВОРЕННОСТИ Я МОГУ ВЫСЛАТЬ ЛОТЫ ЗА РУБЕЖ (ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ ФОРМУ "ЗАДАТЬ ВОПРОС ПРОДАВЦУ"). ПРИ ЭТОМ ЗАРАНЕЕ ОБСУЖДАЕТСЯ КОЛИЧЕСТВО ЛОТОВ, СПОСОБ ОПЛАТЫ И СТОИМОСТЬ ПОЧТОВЫХ РАСХОДОВ).