Царь-врачеватель Как известно, Петр I был очень многогранной личностью. Его интересовали различные стороны человеческой жизни. Все новое, необычное привлекало царя. Многое он стремился изучить и применять на практике.Одной из таких сфер деятельности была медицина.

Царь (смотри Король) Живет или в «некотором царстве в некотором государстве» или в «Тридевятом царстве, тридесятом государстве». Фигура сложная и противоречивая. С одной стороны – добрый семьянин, хороший муж и отец, храбрый воин. С другой – может повести себя

Где находятся Царь-пушка и Царь-колокол? Все, кто впервые посещает Московский Кремль, прежде всего спешат посмотреть на знаменитые Царь-пушку и Царь-колокол. Обе достопримечательности находятся рядом и поражают своей величиной. Что же мы знаем о них?Царь-пушка была

Кир не стал мстить Астиагу. Он освободил его из темницы, позволил жить в своем доме и даже приказал почитать его как бывшего царя и как своего деда. Только не допускал его вмешательства в государственные дела и не слушал ни его советов, ни его порицаний.

Кир не поработил и не унизил Мидию. Он объединил ее с Персией, и оба народа стали одним государством.

Он не разорил и столицу побежденного царя, как это было в обычае у царей Азии. Экбатаны так и остались столицей наравне с большими персидскими городами Пасаргадами и Сузами.

Кир любил Пасаргады.

В этом городе, как наиболее укрепленном, хранились его сокровища, его государственная казна. Там же находились гробницы его персидских предков.

Но, став царем, Кир увидел, что эти города да и вся Персия лежат на окраине его большого государства. И что гораздо удобнее для его замыслов основать царскую резиденцию в Сузах, или в Шушане, как тогда говорили.

Область Сузиаиа находилась в глубине страны, ближе к Вавилонии, у моря, и побережье ее тянулось почти до самого устья Тигра.

Кир украсил и укрепил Сузы. Он возвел крепкие городские стены из обожженного кирпича и асфальта. Построил там дворец, который был роскошнее всех дворцов Персии и Мидии.

Сузиана была очень плодородная страна. В реке Хоасп, на которой стояли Сузы, была необыкновенно свежая и чистая вода.

Однако в Сузах Кир жил только зимой. Высокие горы на севере Сузианы перехватывали холодные северные ветры, и они проходили поверху, минуя Сузы. Поэтому в летние месяца там просто горела земля от зноя.

»…Летом, когда солнце сильнее всего припекает, около полудня, - рассказывает древнегреческий географ и историк Страбон, - ящерицы и змеи не успевают пересечь улиц в городе, а посреди дороги сгорают… Холодная вода для купанья, выставленная на солнце, тотчас нагревается, а рассыпанные на открытом для солнца месте ячменные зерна начинают прыгать, как зерна в сушильных печах».

Из-за этой жары жителям приходилось покрывать крыши толстым слоем земли, чтобы укрыться от солнца.

Кир, выросший в холодной гористой Мидии, не выносил этой жары и на лето переезжал в Пасаргады, а чаще всего в город своего детства - Экбатаны, где по-прежнему за семью стенами стоял царский дворец.

Три года после войны с Астиагом Кир занимался устройством своего государства. Он объединял вокруг себя мидийские провинции, старался договариваться с ними мирно, убеждал, что, объединившись, они все будут сильнее и защшцениее. Ему часто это удавалось. А когда не удавалось, он шел с войском и покорял несговорчивые племена.

Так, исподволь, готовился Кир к большой войне, к большим завоеваниям - к походу на Вавилон, который исстари грозил его родине войной и разорением.

Попытался он договориться и с эллинскими колониями, лежавшими на цветущем берегу неспокойного Эгейского моря. Эллины платили дань лидийскому царю Крезу, но жили в своих городах независимо.

Этот берег достался эллинам ценой войн и жестокости. Здесь раньше жили карийские племена - кары, лелеги… Жили тут и переселенцы с острова Крит, которых приняли к себе карийцы. И еще много разных племен, смешавшихся с карийцами.

Но приплыли из Афин ионяне и завоевали большой карийский город Милет. Они убили всех мужчин, а потом женились на их женах и дочерях и остались в Милете. Говорят, что милетские женщины не простили им этого. Они поклялись сами и передали эту клятву дочерям: никогда не сидеть за одним столом с мужьями и никогда не называть их по имени за то, что они сделали в Милете.

Теперь, когда Кир обратился к Ионийскому союзу двенадцати эллинских городов и предложил им отложиться от Креза и перейти на его сторону, на это согласился только один Милет.

Кир заключил с Милетом договор, а против остальных ионийских городов объявил войну.

За всеми действиями Кира с большой тревогой следил царь Лидии Крез. Он видел, как набирает военную силу Кир, как растет его держава. Кир еще не трогал его владений и не объявлял ему войны, но он захватывал земли, граничащие с Лидией. Кто поручится, что он завтра не перешагнет и лидийскую границу? Границей Лидийского царства была река Галис. Эта река начиналась в горах Армении и пересекала почти всю Азию. И древние историки и географы обычно так и говорили: «По ту сторону Галиса» или: «По эту сторону Галиса».

Теперь эта река называется Кызыл-Йармак, что значит «Красная вода». У нее и в самом деле вода красноватая, потому что в горах она размывает каменную соль и красные мергелинские глины.

Древние греки называли ее Халис, что значит «солончак». Красноватые воды Галиса текли среди земель, на которых было много солончаков. Солончаки сверкали резкой белизной на серых пустынных берегах.

По ту сторону Галиса начинались богатые плодородные долины Лидии. Щедрые урожаями пашни и сады, цветущие травами пастбища, изобилие озер и рек, изобилие жаркого солнца…

Лидийский царь Крез славился своим могуществом и богатством. Его отец Алиатт царствовал долго и много воевал. Крез после его смерти продолжал воевать и захватывать близлежащие земли. Вся страна к западу от Каппадокии была подвластна ему - мисяне, пафлагонцы, вифиняне, карийцы. Многие племена эллинов, поселившихся на азиатском берегу голубого Эгейского моря, платили ему дань. Поэтому и называли тогда Креза «Владыкой племен».

Столица Лидии - Сарды гордилась своим великолепием и неприступностью хорошо укрепленного кремля. Над Сардами сияла снежная вершина Тмола. Ее склоны, богатые лесами и пастбищами, наполняли город свежим дыханием сосны и бука. Река Пактол, бегущая с Тмола, приносила в Сарды обилие прозрачной воды. Пактол усердно размывала в горах золотую жилу и, будто служа Крезу, несла в его казну золотой песок.

Но не только золото Тмола обогащало Креза. Лидийское царство лежало на большом торговом пути между Западом и Востоком. Этот путь был более безопасен, чем морской, и поэтому здесь один за другим шли груженные разными товарами караваны.

Лидия торговала и с Западом, и с Востоком, и даже с греческими государствами - теми, что лежали в Малой Азии, и теми, что были в Европе.

Эта торговля так обогатила Креза, что богатство его вошло в поговорку, и когда в других азиатских странах еще не знали денег, в Лидии уже чеканили монеты.

Под Сардами далеко вокруг расстилалась цветущая равнина, полная красоты и спокойствия. Возделанные поля, оливы, виноградники приносили свои солнечные плоды. Были здесь и плантации морены, которой красили шерсть, а краска эта не уступала пурпуру и кошенили.

Реки, бегущие с гор, орошали равнину. Весной их разлив был так широк, что пришлось в сорока стадиях от Сард выкопать водоем для сбора полых вод. Так искусственно было создано круглое озеро Коло. Там, вокруг озера, в безмолвии гор и воды стояли могильные курганы лидийских царей - земляные холмы на круглых каменных основаниях. И самый высокий курган был могилой царя Алиатта.

Иван Иванович Реймерс. Сбор винограда.1862 г.

Все знают, что Лидия — это женское имя. Но не все знают, что Лидия — это еще и древняя страна в Малой Азии и что имя «Лидия» значит: «уроженка страны Лидии».
Имя это — рабское. Знатным грекам и римлянам было недосуг запоминать непривычные имена восточных рабов. Рабу-сирийцу кричали попросту: «Эй,ты, Сир!» Рабыне-лидиянке: «Эй, ты, Лидия!»
Но это было позже. А когда-то Лидия была сильным государством и лидийцы не были ничьими рабами, а сами захватывали рабов.
По восточному берегу Эгейского моря узкой каймой лежали греческие города: Смирна, Эфес, Милет и другие; в их числе — и родина Геродота, Галикарнас. Дальше в глубь страны начиналось большое плоскогорье, рассеченное долинами рек: Герма и Меандра. Река Меандр извивалась по своей долине так, что у художников до сих пор узор из сплошных завивающихся изгибов называется «меандром». Здесь жили лидийцы, удалые наездники и любители роскоши.

Никола Пуссен.Мидас перед Бахусом.
В долинах была плодородная земля, а в горах текли золотоносные ручьи. Это здесь когда-то царствовал жадный царь Мидас, попросивший у богов, чтобы все, чего он коснется, обращалось в золото. От этого он чуть не умер с голоду, потому что даже хлеб и мясо в его руках становились сверкающим металлом. Изнемогши, Мидас взмолился, чтобы боги взяли у него свой дар обратно. Боги велели ему вымыть руки в ручье Пактоле. Волшебство ушло в воду, и ручей потек золотыми струями. Лидийцы намывали здесь золотой песок и сносили его в царские сокровищницы в столичный город Сарды.

Именно они первыми из азиатов подчинили себе ближние греческие города — и Смирну, и Эфес, и Милет, и другие.
Подчинить — это значило: лидийцы подходили к греческому городу, жгли поля вокруг него, становились осадой и дожидались, пока горожане не начинали страдать от голода. Тогда начинались переговоры, горожане соглашались платить дань, и лидийский царь отступал с победою.
Наконец, все приморские города были подчинены, и Крез уже думал о том, чтобы подчинить города заморские — те, что на островах Лесбосе, Хиосе, Самосе и других. Но от этого его отговорил мудрец Биант, правитель греческого города Приены.

Дело было так. Биант приехал к Крезу в гости. Крез радушно принял его и спросил: «Что поделывают греки на островах?» Биант ответил: «Они готовят лошадей, чтобы идти войной на Лидию». Крез знал, что в конном бою его лидийцы непобедимы. Он воскликнул: «О, если бы так они и сделали!» Тогда Биант сказал: «Царь, а ты не думаешь, что если греки узнают, что ты готовишь корабли, чтобы идти войной на их острова, то они тоже воскликнут: "О, если бы так он и сделал"? Ведь как твои лидийцы искусны в конном бою, так греки искусны в морском бою, и тебе с ними не справиться». Крезу такое замечание показалось разумным, и он раздумал идти войной на острова, а с жителями островов заключил союз.
Крез и без того был могущественным властителем. Царство его занимало половину Малой Азии. Сокровищницы его ломились от золота. До сих пор богатого человека в шутку называют «крезом». Дворец его в Сардах блистал пышностью и шумел весельем. Народ его любил, потому что он был добр, милостив и, как мы видели, умел понимать шутки.
Крез считал себя самым счастливым человеком на земле.

Однажды в гости к нему приехал мудрейший из греков — афинянин Солон, давший своему городу самые справедливые законы. Крез устроил в его честь пышный пир, показал ему все богатства, а потом спросил его:
«Друг Солон, ты мудр, ты объездил полсвета; скажи, кого ты считаешь самым счастливым человеком на земле?»
Солон ответил: «Афинянина Телла».
Крез очень удивился и спросил: «А кто это такой?»
Солон ответил: «Простой афинский гражданин. Но он видел, что родина его процветает, что дети и внуки его — хорошие люди, что добра у него достаточно, чтобы жить безбедно; а умер он смертью храбрых в таком бою, где его сограждане одержали победу. Разве не в этом счастье?»

«Клеобис и Битон» Луар Никола
Тогда Крез спросил: «Ну, а после него кого ты считаешь самым счастливым на земле?»
Солон ответил: «Аргосцев Клеобиса и Битона. Это были два молодых силача, сыновья жрицы богини Геры. На торжественном празднике их мать должна была подъехать к храму в повозке, запряженной быками. быков во время не нашли, а праздник уже начинался; и тогда Клеобис и Битон сами впряглись в повозку и везли ее на себе восемь верст, до самого храма. Народ рукоплескал и прославлял мать за таких детей, а блаженная мать молила у богов самого лучшего счастья для Клеобиса и Битона. И боги послали им это счастье: ночью после праздника они мирно заснули в этом храме и во сне скончались. Совершить лучшее дело в своей жизни и умереть — разве это не счастье?»

Тогда раздосадованный Крез спросил прямо: «Скажи, Солон, а мое счастье ты совсем ни во что не ставишь?»
Солон ответил: «Я вижу, царь, что вчера ты был счастлив, и сегодня ты счастлив, но будешь ли ты счастлив завтра? Если ты хочешь услышать мудрый совет, вот он: никакого человека не называй счастливым, пока он жив. Ибо счастье переменчиво, а в году триста шестьдесят пять дней, а в жизни человеческой, считая ее за семьдесят лет,— двадцать пять тысяч пятьсот пятьдесят дней, не считая високосных, и ни один из этих дней не похож на другой».
Но этот мудрый совет не пришелся по душе Крезу, и Крез предпочел его забыть.

источник -Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом

пейзажи- Nicolas Poussin (1594-1665)