Цитаты эрика хоффера.

Исследование признанного в США классика обществоведения посвящено природе и содержанию массовых движений человечества - будь то партии, религиозные течения, национальные или социальные революции. Чем объяснить притягательность для масс таких неоднозначных в мировой истории и духовной культуре фигур, как Христос, Будда, Магомет, Гитлер, Сталин? Выявляя закономерности, автор дает оригинальные ответы.

Написанная убедительным языком, книга будет интересна не только историкам, философам, политологам, но и всем, кто интересуется проблемами обществоведения.

Неоднократно переиздавалась в США. В нашей стране издается впервые.

Эрик Хоффер
Истинноверующий. Мысли о природе массовых движений

Предисловие научного редактора

Имя американского мыслителя Эрика Хоффера (1902–1983) все еще остается недостаточно известным нашему читателю. Его первая и, по-видимому, самая значительная из опубликованных им девяти книг - Истинноверующий, - представляет собой размышления о природе массовых движений.

Работа, ставшая в США классической, до сих пор не имеет должного резонанса на европейском континенте. Действительно, что, казалось бы, нового можно сказать в этой области после Г. Ле Бона, Г. Тарда, 3. Фрейда, М. Вебера, X. Ортеги-и-Гассета, К. Юнга, Э. Канетти и многих других, которые сделали предметом своего анализа природу массового сознания и массового поведения?

Одной из возможных причин этого недостаточного внимания является то, что в отличие от упомянутых имен, существенно повлиявших на умонастроения культуры XX столетия, Хоффер воспринимается как человек, находящийся вне сложившейся академической среды. Портовый грузчик, батрак, бродяга - он является ярким примером американского феномена self-made man. Внезапно ослепший в возрасте семи лет, он расценил столь же непостижимым образом возвращенное через восемь лет зрение как дар, которым в силу его негарантированности необходимо воспользоваться в максимальной мере. Опасаясь, что он может опять ослепнуть, Хоффер набросился на книги с жадностью, подстегиваемой реальной экзистенциальной угрозой потери зрения.

Привлекательность книги Хоффера в оригинальности и самостоятельности его мышления. В то время как американская психология и социальная теория испытывали в середине прошлого века преобладающее воздействие идей Фрейда, Хоффер сумел обозначить направления своих исследований за пределами того, что может быть обозначено в качестве mainstream. Ключевой проблемой человеческого бытия, по его мнению, является наличие чувства собственного достоинства (self-esteem). В то же время человек сталкивается с постоянной опасностью утраты этого чувства, без всякого успеха компенсируемого его вовлеченностью в различные формы публичной жизни, и, как правило, приводящего к забвению смысла своего бытия.

Хоффер в меньшей мере, чем кто-либо другой, дает основание упрекать себя в наличии чувства враждебности к тому, что принято обозначать посредством понятия "народные массы". Для него "человек-масса", точно так же, как и для Ортеги-и-Гассета, - всеобщий феномен, затрагивающий каждого из нас. Растворение в массе имеет в качестве своего результата снижение умственных способностей, независимо от уровня образования и культуры участвующих. В итоге мы имеем дело с поведением, предопределяемым воздействием элементарных импульсов и мало восприимчивым к доводам разума.

Ситуация лишь усугубляется в атмосфере процессов глобализации современного мира и таким воздействием средств массовой информации на индивидуальное сознание, которое многократно умножает возможности трансляции заданных образов и картин действительности. Конформность, обезличенность, анонимность форм мышления, носителем которых мы неизбежным образом являемся, преимущественно не отдавая себе в этом отчета, решающим образом подвергает сомнению доминирующую парадигму восприятия человеческого существа как animal rationale. В свою очередь представление о незавершенности, открытости, субстанциальной непредопределенности человеческого бытия, столь характерное для прозрений XX века, с необычайной остротой ставит перед современным обществом задачу обнаружения путей и способов наделения человека тем, что до сих пор слишком часто воспринималось естественно принадлежащим ему по определению.

"Большая часть жизни - это одно непрекращающееся усилие, направленное на то, чтобы уйти от необходимости думать", - говорит герой одного из рассказов О. Хаксли. Следует ли лишний раз напоминать о том, что нынешнее "омассовление" планеты может способствовать усугублению этой и без того крайне серьезной опасности?

Нет никакого сомнения в том, что мы имеем дело далеко не только с теоретической проблемой. XX век предоставил более чем богатую пищу для осмысления всего того, сколь опасными, а порой и трагическими, могут быть последствия массовых движений. Способность извлечь должные уроки из прошлого опыта в существенной мере зависит от нашей готовности услышать предостережения, которые содержатся в книге Эрика Хоффера.

Единственно от чего следовало бы удержаться нам, читателям, - так это от соблазна отнести содержание всего, что содержится в книге, на счет других. Нужно найти в себе мужество, всматриваясь в изображение, обнаружить самих себя, поскольку у нас есть все основания сказать, перефразируя слова Рокуэлла Кента: "Это мы, Господи!"

Л. Л. Михайлов.

Несколько слов об авторе

Эрику Хофферу сейчас [в 1962 г.] шестьдесят лет; последние двадцать лет - с 1943 года - он работает портовым грузчиком на Калифорнийском побережье США, главным образом в Сан-Франциско. До того он работал сезонным батраком, рабочим на золотых приисках в штате Невада, бродяжничал.

Эрик Хоффер - самоучка, "свободный философ". Он выпустил две книги, одна из которых - "Истинноверующий".

Вот что рассказывает о своей юности сам Э. Хоффер: "В школу я никогда не ходил. До пятнадцати лет был почти слепым. Когда зрение вернулось ко мне, меня охватил неутолимый голод к печатному слову. Я читал все без разбору - все, что попадалось на английском и немецком языках… После смерти отца (он был столяром) я понял, что мне придется заботиться о себе самому. Я уже определенно знал несколько вещей: во-первых, что не хочу работать на фабрике; во-вторых, что не вынесу зависимости от благосклонности какого-нибудь начальства; в-третьих, что всегда буду бедным; в-четвертых, что мне надо уехать из Нью-Йорка. Логика подсказала, что для бедного самый лучший край - Калифорния".

Во времена депрессии в течение десяти лет молодой Э. Хоффер батрачил по Калифорнии в горячую пору сельскохозяйственных работ; батрачил вместе с другими "новыми пионерами" того тяжелого времени, которых называли "арки" и "оки", - это были разорившиеся от засухи фермеры штатов Арканзас и Оклахома, тысячами устремлявшиеся - вместе с семьями, целыми караванами - в Калифорнию (русскому читателю эта эпопея известна по роману "Гроздья гнева").

Из опыта жизни вместе с "арками" и "оками" у Э. Хоффера и возник интерес к массовым движениям. В годы размышлений и работы над книгой Э. Хоффер много бродяжничал: где бы он ни был, всюду - в десятках городков - записывался в библиотеки, где брал книги для чтения; когда случались деньги, снимал комнату рядом с библиотекой, чтобы быть ближе к книгам, справочникам, чтобы ничто не мешало сосредоточенно размышлять и писать.

(Из предисловия к изданию 1962 года)

Человеку хочется быть великим, а он видит, как мал он; ему хочется быть счастливым, а видит, как он несчастлив; ему хочется быть совершенством, а сам он полон недостатков; ему хочется быть любимым и уважаемым всеми, а он своими недостатками вызывает к себе презрение и отвращение. Эта двойственность его положения порождает в нем страсти преступные и несправедливые по отношению к Другим: в нем нарождается жгучая ненависть к горькой для него правде.

Б. Паскаль. Мысли.

Предисловие

Посвящается Маргарите Андерсон, без побуждения которой - издалека, через весь континент, эта книга не была бы написана.

Эта книга - о некоторых особенностях, свойственных всем массовым движениям: будь то религиозные движения, национальные или социальные революции. Книга эта не утверждает, что все массовые движения однородны, но у всех их есть некоторые характерные основные черты, придающие им "семейное сходство".

Все массовые движения порождают в своих последователях готовность жертвовать собой и действовать объединенными силами; все массовые движения, независимо от своих программ и доктрин, вызывают фанатизм, энтузиазм, горячие надежды, ненависть, нетерпимость; все они могут в определенных областях жизни вызвать могучий поток активности; все они требуют слепой веры и нерассуждающей верности.

Все массовые движения, как бы ни были различны их цели и доктрины, первых своих последователей находят среди людей одного определенного склада и привлекают к себе людей одинакового образа мысли.

Биография

Когда ему было семь лет, внезапно умерла его мать, и мальчик остался на попечении у гувернантки. В том же году он ослеп без видимой на то причины.

Эрик Хоффер родился 25 июля 1902 года в Нью-йоркском пригороде Бронкс в семье немецких иммигрантов. Слепого мальчика не приняли даже в начальную школу. Он провел в кромешной тьме восемь долгих лет детства.

В возрасте пятнадцати лет, снова при невыясненных обстоятельствах, зрение вновь вернулось к нему. Врачи не могли объяснить такую перемену и предупредили Эрика, что он вновь может ослепнуть в любую минуту. Подгоняемый отчаянием, Хоффер принялся читать все, что попадалось под руку, используя каждое мгновение, чтобы попытаться вместить в себя как можно больше слов и знаний, до того, как вновь наступит темнота.

В этом же году заболел отец, и семья начала неуклонное скольжение вниз, к нищете. Мальчику пришлось найти работу, чтобы они с отцом не умерли с голоду. Большого выбора не было: пятнадцатилетний парень без начального образования мог рассчитывать только на самую грязную и низкооплачиваемую работу. Сейчас ему было не до школы.

Хоффер так никогда и не получил формального образования. Он не провел ни одного дня в школе или в университете. Все знания он добыл самостоятельно, из книг, которые постоянно носил с собой. Время, когда его сверстники учились в школе, Хоффер провел в слепоте и одиночестве. В те годы, когда его ровесники обучались в колледжах и университетах, молодой батрак выполнял самую тяжелую работу: грузчик в порту, посудомойщик в кафе и ресторанах, дровосек, железнодорожный разнорабочий.

Где бы он ни был, у него всегда в кармане лежала книга. Хоффер позже вспоминал, что первые свои книги он выбирал исключительно по размеру, толщине и величине шрифта: в карманы помещались лишь небольшие книги. Идеальным вариантом для него была толстая книга небольшого размера с мелким шрифтом. Первой книгой, которая целиком удовлетворяла этим критериям, был сборник эссе Монтеня.

В 1920 году, когда Эрику было восемнадцать лет, умер его отец. Больше ничего не удерживало его в Нью-Йорке. Один, без денег, образования и каких-либо социальных перспектив, он принял решение перебраться на юго-запад, в Калифорнию, где было проще жить без денег. «После смерти отца, - вспоминал он потом, - я понял, что мне придется заботиться о себе самому. Я уже определенно знал несколько вещей: во-первых, что не хочу работать на фабрике; во-вторых, что не вынесу зависимости от благосклонности какого-нибудь начальства; в-третьих, что всегда буду бедным; в-четвертых, что мне надо уехать из Нью-Йорка. Логика подсказала, что для бедного самый лучший край - Калифорния».

Следующие двадцать лет он провел в дороге, без постоянного места жительства, слоняясь по Калифорнии, переходя с одной сезонной работы на другую. Все это время он не переставал читать книги, которые брал в библиотеках.

До 1941 года он продолжал вести кочевую жизнь, перебираясь с места на место в поисках работы для «поддержания жизни». С наступлением войны он попытался записаться в армию, но не прошел медицинскую комиссию. Тогда он вступил в союз портовых грузчиков, и проработал в порту следующие двадцать пять лет, до 1967 года. Несколько дней в неделю он выполнял самую тяжелую физическую работу в порту, а все остальное время посвящал чтению. Постепенно он принялся записывать свои мысли, которые начали оформляться в будущую книгу.

Его первая - и самая значительная - книга вышла в 1951 году. Она называлась «True Believer» («Истинноверующий»). Эта работа была совершенно не похожа на все книги того времени. Она целиком игнорировала все модные направления той поры, в особенности фрейдизм, который тогда целиком поглотил всю американскую психологическую науку. Избегая академического истеблишмента, Хоффер написал совершенно оригинальную книгу, полную чеканных, ярких и удивительно лаконичных мыслей о природе власти, общественных движений и внутренней жизни людей.

Пятьдесят лет спустя, первая книга Хоффера появилась на русском языке. Ее вес и значимость только усилились со временем. Написанная всего лишь несколько лет спустя окончания второй мировой войны, во времена, когда мечты о всеобщем мире и братстве сменились горькой реальностью нового витка военного противостояния и безысходностью холодной войны между двумя сверхдержавами, работа Хоффера по-прежнему радикальна для серого большинства, а его высказывания так же остры и неприятны для уха обывателя. И мыслей там по-прежнему больше, чем слов.

До сих пор ученый мир и «широкая общественность» не знают, что делать с Хоффером. Ему приклеивают ярлыки «современного Макиавелли» и эксцентрика. Двадцать лет спустя его смерти и пятьдесят лет после первого издания «Истинноверующего» имя Эрика Хоффера по-прежнему мало известно, особенно русскоязычному читателю.

Книга «Истинноверующий» - это пронзительный взгляд на человеческое общество со стороны. Столь ясное описание природы людей мог дать только аутсайдер, никогда не нашедший своего места в современном обществе.

Даже став почетным профессором университета в Беркли, Хоффер проводил лекции в рабочей одежде и являлся на заседания ученого совета после тяжелой физической работы в порту. Он прожил всю жизнь в одиночестве, но никогда не тяготился им. Он говорил, что подлинная тоска и одиночество заключаются в неспособности быть наедине с самим собой и думать самостоятельно.

В 1982 году президент Рейган вручил Эрику Хофферу Президентскую Медаль Свободы (Presidential Medal of Freedom) - высший правительственный знак отличия, который может получить гражданское лицо в США.

«Истинноверующий» входит в обязательную программу курса «Политика». Объемом всего в сотню страниц, она содержит в себе концентрированную мудрость - результат многолетнего анализа, размышлений, упорного труда и постижения человеческой природы. Эту книгу нельзя прочитать один раз. С каждым новым прочтением она открывает новые глубинные слои мысли. Выпуск первой книги Хоффера - истинный гражданский поступок издательства «Альпина бизнес букс», или, как говорят на родине автора, «social service» - «услуга обществу».

Жизнь Хоффера оставила ему мало места для иллюзий. В «Истинноверующем» нет водянистых рассуждений, небрежного бряцания своей ученостью, рисования и самолюбования, коими грешат многие работы ученых, имеющих деньги, семью, хорошо оплачиваемую престижную должность и другие атрибуты социального статуса.

Одна из основных мыслей этой книги - страстное увлечение окружающим миром или личной жизнью других людей является попыткой компенсировать отсутствие смысла в нашей собственной жизни. Эта книга до сих пор является лучшим объяснением существования любой общественной организации, религии, политической партии или культа, а также причин увлечения людьми массовыми движениями - от террористических организаций до уличных группировок.

Эрик Хоффер значительно опередил свое время. Пятьдесят лет спустя публикации «Истинноверующего» эта книга до сих пор остается одним из самых значительных и самых недооцениваемых произведений нашего времени.

ИЗ ИНТЕРНЕТА

"Политика британских колониальных чиновников в Палестине была логична, но не проницательна. Они рассуждали так: если Гитлер сумел истребить шесть миллионов евреев, не встретив при этом серьезного сопротивления, то будет не так уж трудно справиться с шестьюстами тысячами евреев в Палестине. Но они убедились, что евреи в Палестине, когда бы они туда ни попали, оказались страшными врагами: храбрыми, стойкими и находчивыми. Еврей в Европе стоял перед врагом одинокой, изолированной личностью, живой пылинкой в вечном «Ничто». В Палестине - он чувствовал себя не человеческим атомом, а членом вечной расы, с историческим прошлым и захватывающим дыхание будущим.

Интересно, что евреи, покорно шедшие на убой в гитлеровской Европе, отчаянно боролись в Палестине. И хотя говорят, что в Палестине они сражались потому, что у них не было иного выхода - иначе арабы перерезали бы им всем горла, - тем не менее верно, что их отвага и готовность к самопожертвованию были не от отчаяния, а от горячей заботы возродить свою древнюю страну и древний народ. И они, действительно, умирали за города, еще не построенные, за сады, еще не посаженные…"

Begin forwarded message:

Показать всю переписку

Имя Эрика Хоффера, к сожалению, в Израиле знают единицы, а должны знать все. О нем не пишет израильская пресса, не упоминают на телевидении и радио. Величайшая несправедливость. Ведь это именно Эрик Хоффер, американский философ, сын немецких эмигрантов, нееврей, написал в 68-ом году:«…то, что происходит с Израилем, то ожидает и всех нас. Если же Израиль погибнет, уделом нашим станет Катастрофа…»
Показать цитатуПоказать всю переписку
Он родился 25 июля 1902 года в нью-йоркском Бронксе. В семилетнем возрасте, после смерти матери, ослеп без всяких видимых причин, и восемь лет находился в полной тьме. Когда мальчику исполнилось 15 лет, случилось чудо – вернулось зрение. Врачи, находящиеся в шоке от такого «прозрения», предупредили, что в любую минуту слепота может вернуться, и парень схватился за книги, чтобы вместить в себя как можно больше, на случай, если вновь наступит темнота. В этом же году заболел отец, и семья начала стремительно нищать. Мальчику пришлось найти работу, чтобы они с отцом не умерли с голоду. Большого выбора не было: пятнадцатилетний парень без начального образования мог рассчитывать только на самую грязную и низкооплачиваемую работу: грузчик в порту, посудомойщик в кафе и ресторанах, дровосек, железнодорожный разнорабочий. Он так никогда и не получил формального образования. И впоследствии он не провел ни одного дня в школе или в университете. Все знания добыл самостоятельно, из книг, которые постоянно носил с собой. Когда ему исполнилось 18, отец умер.
«После смерти отца, - вспоминал Хоффер, - я понял, что мне придется заботиться о себе самому. Я уже определенно знал несколько вещей: во-первых, что не хочу работать на фабрике; во-вторых, что не вынесу зависимости от благосклонности какого-нибудь начальства; в-третьих, что всегда буду бедным…». В Калифорнии быть бедным легче, чем в Нью-Йорке, туда он и отправился. Так и перебивался 20 лет, не расставаясь с книгами и записывая свои мысли.
Началась Вторая мировая. В армию, его, конечно, не взяли. Он вступил в союз портовых грузчиков, и проработал в порту до 1967 года. Даже после того, как в 51-ом вышла его первая книга «Истинноверующий», он продолжал работать на тяжелой физической работе.
Книга произвела впечатление, она резко отличалась от привычных научных работ. Оригинальная, полная чеканных, ярких и удивительно лаконичных мыслей о природе власти, общественных движений и внутренней жизни людей. Совершенно не похожая на привычные академические издания. Работа, ставшая в США классической, к сожалению, до сих пор не имеет должного резонанса на европейском континенте. Думается, что одна из причин этого недостаточного внимания - то, о чем мы говорили выше - в отличие от Фрейда, Вебера, Ортеги, Юнга и других, также сделавших предметом своего анализа природу массового сознания и поведения, существенно повлиявших на умы и настроения XX века, Хоффер не воспринимается академически. Да и сама фигура философа - портовый грузчик, батрак, бродяга…
Вот несколько выдержек из книги. Оцените.
Недовольство сильнее всего, пожалуй, тогда, когда страдания терпимы; т. е. когда условия жизни улучшаются настолько, что человеку начинает казаться возможным полное благополучие. Несправедливость чувствуется острее в момент, когда кажется, что справедливость вот-вот восторжествует.
Интенсивность недовольства обратно пропорциональна расстоянию до желанной цели.
Наша неудовлетворенность сильнее тогда, когда мы многое имеем и хотим иметь еще больше, чем когда мы ничего не имеем и хотим немногого. Мы меньше недовольны, когда нам не хватает многого, чем когда нам не хватает чего-нибудь одного.
Смутьяны в рабском обществе - это или недавно порабощенные, или освобожденные рабы. Непривычная свобода для только что освобожденного раба - корень его недовольства.
Свобода усиливает чувство неудовлетворенности так же, как и ослабляет его. При свободе передвижения неудача выбора полностью ложится на плечи отдельной личности. Свобода предоставляет больше вариантов действия, но тем самым ведет к большему числу ошибок и к большей неудовлетворенности.
Ну и как же без евреев? Без евреев нельзя. Смотрите, что говорит Эрик Хоффер о нас. Прошу не забывать, что написано это было в сороковые годы прошлого века.
Коммунальная сплоченность евреев как в Палестине, так и в рассеянии после исхода из Палестины и была, вероятно, одной из причин того, что христианство среди них имело мало успеха. Разрушение Иерусалимского храма римлянами привело к тому, что евреи еще больше сплотились. Приверженность евреев к своему храму и Иерусалиму перешла к синагоге и общине. Позднее, когда христианская церковь стала обладать большой силой, достаточной, чтобы загнать евреев в гетто, - этим она обеспечила им еще большую сплоченность и тем самым, не желая того, обеспечила существование иудаизма на долгие времена. Наступившее позднее Просвещение подорвало ортодоксальный иудаизм и стены гетто. Неожиданно - пожалуй, впервые со дней Иова и Екклезиаста - еврей почувствовал себя страшно одиноким во враждебном мире. Коллектива, с которым он мог бы сжиться и раствориться в нем, не было. Синагога и община к тому времени захудали, стали безжизненными, а двухтысячелетние традиции и предрассудки мешали еврею совсем слиться с нееврейским общественным коллективом. Таким образом, современный еврей превратился в наиболее автономную личность, а потому - и в наиболее неудовлетворенную. Неудивительно, что массовые движения в новое время часто находят в еврее готового новобранца. По той же причине евреи, убегая от неудовлетворенности, наполняли и другие дороги - переселения, эмиграции и других метаний и поисков. Еврей страстными усилиями старался доказать ценность своей личности и в материальных достижениях, и в творческой работе. Правда, своими собственными усилиями он мог создавать одно маленькое подобие коллективности, а именно - семью, - и он пользовался этой возможностью, насколько хватало сил. Но это единственное убежище европейского еврея сжег Гитлер в концлагерях и газовых камерах. Вот почему сегодня, больше чем когда бы то ни было, еврей, особенно в Европе, представляет собой идеал потенциального новообращенного. И кажется просто провиденциальным, что сионизм оказался под рукой у еврея в его черный час, чтобы заключить его в свои коллективные объятия и излечить от индивидуальной изоляции. Израиль, действительно, редкое убежище: это - дом и семья, синагога и конгрегация, нация и революционная партия - все вместе…
То же самое и в случае с евреями: по их поведению в Европе невозможно было представить их поведение в Палестине. Политика британских колониальных чиновников в Палестине была логична, но не проницательна. Они рассуждали так: если Гитлер сумел истребить шесть миллионов евреев, не встретив при этом серьезного сопротивления, то будет не так уж трудно справиться с шестьюстами тысячами евреев в Палестине. Но они убедились, что евреи в Палестине, когда бы они туда ни попали, оказались страшными врагами: храбрыми, стойкими и находчивыми. Еврей в Европе стоял перед врагом одинокой, изолированной личностью, живой пылинкой в вечном «Ничто». В Палестине - он чувствовал себя не человеческим атомом, а членом вечной расы, с историческим прошлым и захватывающим дыхание будущим.
Интересно, что евреи, покорно шедшие на убой в гитлеровской Европе, отчаянно боролись в Палестине. И хотя говорят, что в Палестине они сражались потому, что у них не было иного выхода - иначе арабы перерезали бы им всем горла, - тем не менее верно, что их отвага и готовность к самопожертвованию были не от отчаяния, а от горячей заботы возродить свою древнюю страну и древний народ. И они, действительно, умирали за города, еще не построенные, за сады, еще не посаженные…
В мае 1968-го, через год после окончания Шестидневной войны в «Лос-Анджелес Таймс» выходит статья Хоффера «Специфическое положение Израиля».
Евреи - своеобразный народ: то, что разрешено другим, евреям запрещено. Другие народы изгоняли тысячи, даже миллионы людей, но проблемы беженцев для них не существовало. Занималась этим Россия, Польша и Чехословакия делали то же самое, Турция вышвырнула миллион греков, а Алжир - миллион французов. Индонезия изгнала Бог знает сколько китайцев - и никто не проронил ни слова по поводу беженцев.
Но в случае с Израилем перемещенные арабы стали вечными беженцами. Все настаивают на том, что Израиль обязан принять назад всех арабов до последнего. Арнольд Тойнби назвал перемещение арабов большим злом, чем все зверства нацистов.
Другие страны, победив на поле боя, всегда диктовали условия мира. Но когда побеждал Израиль, он должен был умолять о мире. Все ожидают, что единственными подлинными христианами в этом мире должны быть евреи.
Другие страны, будучи побежденными, выживали и восставали вновь, но если бы Израиль проиграл войну, он был бы уничтожен полностью. Если в июне прошедшего года Насер оказался бы победителем, он стер бы Израиль с лица Земли, и никто не шевельнул бы и пальцем, чтобы спасти евреев. Никакие обещания помощи евреям, данные любым правительством, включая и наше собственное, не стоят той бумаги, на которой они написаны.
Весь мир возмущается, когда погибают люди во Вьетнаме, или когда в Родезии казнят двух негров. Но когда Гитлер убивал евреев, никто не пытался протестовать. Шведы, которые готовы разорвать дипломатические отношения с Америкой из-за того, что мы делаем во Вьетнаме, не издали ни звука, когда Гитлер уничтожал евреев. Но зато они посылали ему первоклассную железную руду и шарикоподшипники и помогали перевозить войска по железной дороге в Норвегию.
Евреи одиноки в этом мире. Если Израилю суждено выстоять, это произойдет только благодаря их собственным усилиям. Но, тем не менее, именно Израиль является нашим единственным надежным союзником, не выдвигающим никаких предварительных условий. Мы можем рассчитывать на Израиль больше, чем Израиль - на нас. И нужно только попытаться представить себе, что случилось бы, если бы прошлым летом в войне победили арабы и стоящие за их спиной русские, чтобы понять, насколько важным является выживание Израиля для Америки и для Запада в целом.
У меня есть предчувствие, которое не оставит меня никогда - то, что происходит с Израилем, то ожидает и всех нас. Если же Израиль погибнет, уделом нашим станет Катастрофа.
Я на секунду отвлекусь, вы уж извините, но не могу отказать себе в удовольствии представить вам реакцию на эту статью, найденную мной в дебрх Интернета.
«За одну только эту мудрую статью Хоффер был достоен Нобелевской премии мира. Но не таковы норвежские комитетчики, чтобы прислушиваться к мудрецам и заботиться о мире во всем мире или в отдельных его горячих точках.Вопреки здравому смыслу и понятиям о справедливости премию получили «на троих» террорист, маньяк и массовый убийца Арафат, близорукий до израильский премьер Ицхак Рабин и политикан левого толка, сделавший себе карьеру на продаже интересов Израиля министр ин. дел Шимон Перес (от картины, где два пусть и неумных,и не твердых, но все же сапиенса пожимают кровавую когтистую лапу отвратительному кривляющемуся звероящеру, бросает в дрожь, ум заходит за разум). А способствовал этой гнусной авантюре любитель минета на рабочем месте, ничтожный, глупый потеющий американский «демократ» Клинтон со своей дурацкой «дорожной картой». Премия не только не способствовала установлению мира, но вызвала прилив энтузиазма у террористов и сопровождалась резкой активизацией их деятельности. Однако ни малейших сожалений и угрызений совести не наблюдалось у «борцов за дело мира» при виде крови, обильно пролитой на израильской земле. И не прояснились мозги, не появилось понимания того, что их усилиями предсказанная Хоффером Европейско-Американская Катастрофа приближается семимильными шагами. Если бы не было так жаль чудом возникшую европейскую Цивилизацию, детьми и пасынками которой мы все являемся, так и хотелось бы мстительно воскликнуть: «И поделом вам твари! Ни на что вы не годитесь кроме как с вырезанными гениталиями присматривать за гаремами шейхов, заполненными отнятыми у вас женами, сестрами и дочерьми!».
Даже став почетным профессором университета в Беркли, Хоффер проводил лекции в рабочей одежде и являлся на заседания ученого совета после тяжелой физической работы в порту. Он прожил всю жизнь в одиночестве, но никогда не тяготился им. Он говорил, что подлинная тоска и одиночество заключаются в неспособности быть наедине с самим собой и думать самостоятельно.
В 1982 году президент Рейган вручил Эрику Хофферу Президентскую Медаль Свободы (Presidential Medal of Freedom) - высший правительственный знак отличия, который может получить гражданское лицо в США.
21 мая 1983-го года Эрика Хоффера не стало.

In times of change, learners inherit the Earth... while the learned find themselves beautifully equipped to deal with a world that no longer exists. - Eric Hoffer

Эрик Хоффер

Во времена перемен Землю наследуют те, кто учится... а те, кто уже выучился, обнаруживают себя прекрасно вооружёнными разбираться с миром, которого больше не существует. - Эрик Хоффер

Его первая — и самая значительная — книга вышла в 1951 году. Она называлась «True Believer» («Истинноверующий»). Эта работа была совершенно не похожа на все книги того времени. Избегая академического истеблишмента, Хоффер написал совершенно оригинальную книгу, полную чеканных, ярких и удивительно лаконичных мыслей о природе власти, общественных движений и внутренней жизни людей.

Книга «Истинноверующий» — это пронзительный взгляд на человеческое общество со стороны. Объемом всего в сотню страниц, она содержит в себе концентрированную мудрость — результат многолетнего анализа, размышлений, упорного труда и постижения человеческой природы. Эту книгу нельзя прочитать один раз. С каждым новым прочтением она открывает новые глубинные слои мысли.

от что рассказывает о своей юности сам Э. Хоффер: «В школу я никогда не ходил. До пятнадцати лет был почти слепым. Когда зрение вернулось ко мне, меня охватил неутолимый голод к печатному слову. Я читал все без разбору — все, что попадалось на английском и немецком языках... После смерти отца (в 1920 году, когда Эрику было восемнадцать лет - О.П.) я понял, что мне придется заботиться о себе самому. Я уже определенно знал несколько вещей: во-первых, что не хочу работать на фабрике; во-вторых, что не вынесу зависимости от благосклонности какого-нибудь начальства; в-третьих, что всегда буду бедным; в-четвертых, что мне надо уехать из Нью-Йорка. Логика подсказала, что для бедного самый лучший край — Калифорния».

Эрик Хоффер родился 25 июля 1902 года в Нью-йоркском пригороде Бронкс в семье немецких иммигрантов. Когда ему было семь лет, внезапно умерла его мать, и мальчик остался на попечении у гувернантки. В том же году он ослеп без видимой на то причины. Слепого мальчика не приняли даже в начальную школу. Он провел в кромешной тьме восемь долгих лет детства.

Хоффер так никогда и не получил формального образования. Он не провел ни одного дня в школе или в университете. Все знания он добыл самостоятельно, из книг, которые постоянно носил с собой . Время, когда его сверстники учились в школе, Хоффер провел в слепоте и одиночестве. В те годы, когда его ровесники обучались в колледжах и университетах, молодой батрак выполнял самую тяжелую работу: грузчик в порту, посудомойщик в кафе и ресторанах, дровосек, железнодорожный разнорабочий.

До сих пор ученый мир и «широкая общественность» не знают, что делать с Хоффером. Ему приклеивают ярлыки «современного Макиавелли» и эксцентрика. Даже став почетным профессором университета в Беркли, Хоффер проводил лекции в рабочей одежде и являлся на заседания ученого совета после тяжелой физической работы в порту. Он прожил всю жизнь в одиночестве, но никогда не тяготился им. Он говорил, что подлинная тоска и одиночество заключаются в неспособности быть наедине с самим собой и думать самостоятельно.

В 1982 году президент Рейган вручил Эрику Хофферу Президентскую Медаль Свободы (Presidential Medal of Freedom) — высший правительственный знак отличия, который может получить гражданское лицо в США.

...то, что происходит с Израилем, то ожидает и всех нас. Если же Израиль погибнет, уделом нашим станет Катастрофа...

Евреи странный народ. Вещи, разрешенные другим народам, евреям запрещены.
Другие народы изгоняют тысячи, даже миллионы, но у них нет проблемы беженцев. Россия и Чехословакия изгнали немцев, Турция вышвырнула миллион греков, Алжир - миллион французов, Индонезия выбросила Б-г знает сколько китайцев - и никто не сказал ни слова.
Но в случае с Израилем, арабы, бежавшие оттуда, стали вечными беженцами. Все настаивают на том, чтобы Израиль принял назад всех арабов, всех до единого. Арнольд Тойнби считает это зверством пострашнее, чем нацистские преступления.
Другие народы после победы над врагами диктуют им условия мира. Но когда Израиль одерживает победу, он должен просить о мире. Все хотят, чтобы евреи вели себя как единственные в мире настоящие христиане.
Другие нации могут выжить, даже потерпев поражение.
Но если Израиль будет побежден, он будет уничтожен.
Если бы Насеру удалось победить в прошлом июне, Израиль был бы стерт с лица земли и никто не пошевелил бы пальцем, чтобы спасти евреев.
Ни одна страна, включая Америку, не чувствует себя связанной обязательствами, данным евреям, договоры эти не стоят даже бумаги, на которой они написаны.
Крики возмущения и протесты прокатились по всему миру, когда вьетнамцы стали погибать во Вьетнаме или когда в Родезии казнили двух негров. Но когда Гитлер уничтожал евреев, никому до этого не было дела.
Шведы, готовые разорвать с Америкой отношения из-за того, что мы делаем во Вьетнаме, не издали ни звука, когда шло уничтожение евреев. Зато они снабжали Гитлера отборной железной рудой и шарикоподшипниками, а также обслуживали поезда, перевозившие немецкие войска в Норвегию.
Евреи одиноки в мире. Если Израиль сумеет выжить, то только благодаря еврейским усилиям и еврейской изобретательности.
И всё же именно Израиль является нашим единственным надежным и безоговорочным союзником. Мы можем положиться на Израиль больше, чем Израиль - на нас.
И нужно только представить себе, что могло случиться летом 1967г., если бы арабы и стоящие за их спиной русские выиграли эту войну, чтобы понять насколько жизненно важно существование Израиля для Америки и для Запада в целом.
У меня есть предчувствие, которое меня не покидает: что будет с Израилем, то будет и со всеми нами.
Если Израиль погибнет,то и нас ожидает катастрофа.
Израиль должен жить!

Эрик Хоффер - признанный в США классик обществоведения, яркий пример американского феномена self-made man.

Хоффер родился 25 июля 1902 года в Нью-Йоркском пригороде Бронкс в семье немецких иммигрантов. Когда ему было семь лет, внезапно умерла его мать, и мальчик остался на попечении у гувернантки. В том же году он ослеп без видимой на то причины. Слепого мальчика не приняли даже в начальную школу. Он провел в кромешной тьме восемь долгих лет детства.

Вот что рассказывает о своей юности сам Хоффер:

«В школу я никогда не ходил. До пятнадцати лет был почти слепым. Когда зрение вернулось ко мне, меня охватил неутолимый голод к печатному слову. Я читал все без разбору - все, что попадалось на английском и немецком языках… После смерти отца я понял, что мне придется заботиться о себе самому. Я уже определенно знал несколько вещей: во-первых, что не хочу работать на фабрике; во-вторых, что не вынесу зависимости от благосклонности какого-нибудь начальства; в-третьих, что всегда буду бедным; в-четвертых, что мне надо уехать из Нью-Йорка. Логика подсказала, что для бедного самый лучший край - Калифорния».

Цитаты эрика хоффера.

Эрик ХофферИстинноверующий. Мысли о природе массовых движений

Предисловие научного редактора

Несколько слов об авторе

Предисловие

Эрик Хоффер
Истинноверующий. Мысли о природе массовых движений