Человек после смерти. Научный подход

Жизнь и опыт близости смерти Большинство людей обычно идентифицируют себя как тело, находящееся в определенном месте, делающее то или это. В глубоком сне и на пороге смерти, когда ваше обычное «я» играет менее заметную роль, становится более явным весь ваш ум, то есть ваш

Глава 13 Наука, религия и ваш опыт Бога В первых двух частях этой книги мы исследовали качества процессуального ума и то, как оставаться наполовину внутри и наполовину снаружи, чувствуя и применяя эту новую (или древнюю) форму сознания к нашим настроениям, симптомам,

Собрание 9. О добродетели (Вернулись в Подмосковье) Подмосковная природа. Чудно, чудно! Ах, господи, какая красота! Сегодня я видел сосны из бронзы, – длинные стройные сосны, залитые солнечным светом на фоне ослепительно синего неба и ослепительно белых облаков. Невыразимо

Глава одиннадцатая Метафизический опыт

Судебно-медицинская танатология направлена на изучение динамики и этапов умирания. Одной из самых важных частей этой науки является танатогенез, который определяет истинные причины и механизмы смерти, а также позволяет создать более совершенную классификацию обстоятельств умирания человека.

Понятие о смерти

Смерть - остановка жизнедеятельности. Она наступает вследствие прекращения функционирования всех органов и является В результате отсутствия кислорода, клетки тела отмирают, а кровь перестает вентилироваться. Если наступает остановка сердца, то кровоток перестает выполнять свои функции, что приводит к повреждениям тканей.

Общие понятия о танатологии

Танатология - это наука, которая выявляет закономерности умирания. Также она изучает изменение работы органов и поражение тканей в результате этого процесса.

Судебно-медицинская танатология выступает как часть основной науки, рассматривает процесс смерти и ее последствия для всего организма в интересах и целях следствия или для проведения экспертизы.

Во время перехода живого организма к смерти, он испытывает разные предагональное (при нехватке кислорода), терминальная пауза (резкая остановка функций дыхательной системы), агональное и Последняя наступает в результате остановки сердца и прекращения дыхания. Организм оказывается между жизнью и смертью, а вместе с этим угасают все его обменные процессы.

Так как умирание является естественным по окончании жизни человека в старости, то судебная медицина рассматривает случаи преждевременной смерти, вызванной влиянием разных факторов окружающей среды.

После клинической наступает в результате которой происходят необратимые изменения в коре головного мозга. В больничных условиях заключение о наступившей смерти сделать легче, чем вне ее, при отсутствии специальных инструментов и приборов. Представители органов часто употребляют термин «момент смерти», который судебная медицина расценивает как точное время ее наступления.

Признаки смерти

Для того чтобы установить точное время окончания жизни, необходимо знать признаки наступления смерти, которые изучает танатология. Это в первую очередь ориентирующие: неподвижность, отсутствие пульса и дыхания, бледность, полное отсутствие реакций на различные виды воздействий.

Также существуют достоверные признаки: температура понижается до 20°, появляются развиваются ранние и поздние трупные изменения (появление пятен, окоченение, гниение и другие).

Реанимация и трансплантация

Реанимационные меры принимаются в целях сохранения жизни человека, когда функции организма теряют свою работоспособность. При этом в процессе могут быть нанесены непоправимые травмы и повреждения из-за неаккуратности или некомпетентности врачей. Судебная танатология направлена на выявление обстоятельств смерти в результате проведения что дает возможность произвести оценку нанесенных травм и помочь дальнейшему следствию. Задачей эксперта является определение серьезности нанесенных увечий и их роль в процессе умирания.

Суть трансплантации заключается в и тканей от одного к другому пациенту. Законом предусмотрено, что данное мероприятие может проводиться лишь в том случае, когда нет никаких шансов на сохранение жизни и нормализации здоровья донора. При черепно-мозговых травмах, если надежды на спасение жизни не остается, реанимация может проводиться с целью сохранности остальных органов, которые могут использоваться для пересадки. Таким образом, вернуться к нормальному функционированию костный мозг может в течение 4-х часов, а кожный покров, костная ткань и сухожилия вплоть до суток (в большинстве случаев 19-20 часов).

Основы танатологии определяют условия и порядок проводимых мероприятий по трансплантации и изъятию органов, которые должны осуществляться в госучереждениях здравоохранения. Пересадка осуществляется только с согласия двух сторон, участвующих в операции. Запрещается использование биоматериала донора в случае, если при жизни он был против этого или его родственники выявили свое несогласие.

Изъятие органов возможно только с разрешения заведующего отделом судебно-медицинской экспертизы, и в присутствии самого эксперта. При этом процедура не должна никоим образом приводить к обезображиванию трупа.

Так как танатология - это учение о смерти, изъятые в процессе экспертизы органы и ткани могут использоваться в качестве учебно-педагогического материала. Для этого необходимо разрешение судебно-медицинского эксперта, который исследовал данный труп.

Категории смерти

Наука о смерти рассматривает всего две категории смерти:

1. Насильственная. Наступает в результате получения травм и увечий вод влиянием какого-либо рода факторов окружающей среды. Это могут быть механические воздействия, химические, физические и прочие.
2. Ненасильственная. Случается под воздействием физиологических процессов, таких как наступление старости, смертельные болезни или преждевременные роды, в результате которых у плода нет шансов на выживание.

Причины насильственной и ненасильственной смерти

Насильственная смерть может наступить по трем причинам, как утверждает наука танатология. Это убийство, самоубийство или несчастный случай. Определением того, к какому роду относится каждый конкретный случай, занимаются судебно-медицинские эксперты. При этом они осматривают место происшествия и собирают доказательства о причинах смерти. Данные действия помогают подтвердить, что окончание жизни наступило насильственным путем.

Ко второй категории относят внезапную и скоропостижную смерть. В первом случае окончание жизни происходит в результате болезни. В частности, при которой был поставлен диагноз, но не было никаких обоснованных причин для наступления смерти. Во втором случае умирание может наступить от заболевания, протекающего без каких-либо симптомов.

Виды смерти

Танатология определяет в зависимости от факторов, приводящих к ее наступлению. Таким образом, к насильственному окончанию жизни можно отнести воздействие электротока и температур, несовместимых с выживанием, механических повреждений и асфиксии. К скоропостижной смерти могут привести болезни разных органов со всевозможными осложнениями, приводящими к летальному исходу.

В связи с тем, что в нынешних условиях применяется большое количество медикаментов и проводятся разнообразные виды операций, выяснение танатогенеза возможно при глубоком анализе и осмотре трупа при вскрытии группой специалистов.

Смерть всегда являлась одной из основных тем религиозных практик, философии, медицины и искусства. Все они обращаются к специфическим особенностям процесса умирания и тому загадочному, мистическому состоянию, которым характеризуется приход смерти, для придания значимости вечным темам: понятию судьбы, существованию Бога, поискам своего места в жизни и так далее. Даже такой раздел медицинского знания, как танатология, посвящен скорее философским или политическим дискуссиям по поводу границы так называемой клинической смерти и определению рубежа, за которым заканчивается жизнь и начинается смерть, чем собственно медицинским вопросам. Психологию смерть интересует с точки зрения влияния на жизненный стандарт отдельного индивида, хотя Фрейд, стоящий в этом случае особняком и являющийся здесь скорее философом или социальным мыслителем, говорит о влечении к смерти как особом стремлении восстановить первоначальное неорганическое состояние организма. Однако нужна ли смерть социальной науке как отдельной гуманитарной отрасли?

В западной социологии (как это видно, например, из интервью с антропологом Сергеем Каном) применяется термин death studies - «наука о смерти». Это некая совокупность гуманитарного знания, касающегося тематики смерти и умирания. С этой позицией перекликается название статьи в журнале Naked Science - «Смерть как наука», собственно, как и позиция , высказываемая ее авторами. Создатель первого в России журнала по death studies «Археология русской смерти» Сергей Мохов предлагает выделять отдельную дисциплину - некросоциологию, которая изучала бы смерть как то, что влияет на фактическую жизнь общества. То есть изучала бы те аспекты, которые не поддаются нашему непосредственному наблюдению при нашей жизни, но являются результатом наблюдения за тем, как это происходит с другими. Российский исследователь Дмитрий Рогозин говорит о социологии смерти как об отрасли, изучающей человеческие реакции на смерть: «как и что люди думают о смерти».

Здесь надо сказать, что тема смерти как нечто отличное от других проблем, интересующих социальные науки, впервые появляется в работе исторического антрополога Филиппа Арьеса «Человек перед лицом смерти», изданной в 1977 году. В ней исследователь представляет историю ментальностей народов, групп и отдельных людей с точки зрения их представлений о смерти и умирании, а также обрядовых практик. Несмотря на то что данное исследование грешит претенциозным подходом (рассматриваются только теории, удобные автору) и избирательным цитированием, работа Арьеса породила «волну откликов не только в виде критики его построений, но и в виде новых исследований, посвященных теме восприятия смерти и загробного мира». По словам отечественного культуролога Арона Гуревича, работы Арьеса вызвали «мощный взрыв интереса к проблеме „смерть в истории“, который выразился в потоке монографий и статей, в конференциях и коллоквиумах». С этого момента западные представители death studies - вместе с ростом интереса политиков и различных ученых к людям, «близким к смерти» (пожилые, смертельно больные, представители профессий, связанных с риском внезапной смерти) - эксплуатируют идею «смерти в жизни». Это то, что может нам сказать о жизни в социуме и о самом социуме больше самой жизни.

Автор недавно изданной книги (М.: «Новое литературное обозрение», 2015) «Смерть в Берлине. От Веймарской республики до разделенной Германии» (пожалуй, первой переводной монографии в этой области) Моника Блэк задается следующими вопросами: что люди делали, когда соприкасались со смертью? что люди думали (если думали) о загробной жизни? и что вообще для них есть смерть? Исследователь старается через эти три аспекта докопаться до фундаментальных уровней взаимодействия между людьми, где деятельность регулируется мотивами, не имеющими связи со словами и внешними идеями, формулируемыми социумом. Все сделанное таким образом чаще всего не может быть сказано вслух участниками взаимодействия, но может с легкостью быть ими воспроизведено. Описанная таким образом картина жизни Берлина и Германии в целом в поразительно изменчивые для страны годы показывает «особость» немцев в их представлении о самих себе как о культурной нации, носителях пресловутой европейской Zivilisation. Отделяя себя через попытки сохранения «правильных» ритуальных практик от остального мира, немцы заготавливают себе потенциал для будущего восстановления страны после двух мировых войн и переустройства европейского порядка. Так, важной практикой являлось погребение отдельного тела в отдельном гробу: примечательны описанные в книге случаи, когда жители Берлина, уже захваченного советскими войсками, жертвовали едой и основными удобствами ради того, чтобы достать приличный гроб для каждого погибшего. Этот подход контрастировал с практиками погребения, например, в братских могилах, существовавших в советских подразделениях, которые находились в городе. Автор вслед за берлинцами мягко удивляется такому подходу, присоединяя себя к условно «культурным» нациям.

Что может дать такое направление отечественной науке? Безусловно, смерть, если говорить о ней открыто, является общим местом российского историко-антропологического дискурса, независимо от той конкретной темы, что берется в качестве объекта исследования. Гражданская война, репрессии, Великая Отечественная война, институт концентрационных лагерей и ГУЛАГ являются возможными темами для исследований современных некросоциологов. Наряду с этим несомненный и даже более значимый интерес представляют современные российские практики умирания и подготовки к смерти. Социальные нормы, поведение родственников, забота о близких в этом процессе - это то, что может интересовать отечественную науку. Говоря проще, в современном российском дискурсивном поле существует специальный, слабо поддающийся анализу и малоартикулируемый мир смерти, существующий параллельно с миром жизни, со своими правилами и особенностями.

Естественно, все эти вопросы можно рассматривать сугубо с позиции социальной антропологии: есть племя (общество, социум), у него есть определенные обряды перехода, в том числе ритуалы, связанные со смертью; мы их изучим и сможем что-то понять о социальных нормах и институтах этого племени. Это, в свою очередь, даст нам кальку, шаблон для понимания нашего общества. Тем не менее социологический подход к изучению мортальной тематики дает более широкий набор конкретных исследовательских практик.

Здесь есть определенные сложности - в первую очередь затрудненный доступ к полю. Мортальность - табуированная тема в российском социуме: предсмертные практики, уход за умирающими, сознание самой смерти в зеркале повседневной жизни до последних лет не попадали в поле зрения официальной науки. Хосписы, интернаты для престарелых, частные квартиры с парализованными родственниками - это так называемые сложные социальные поля, с доступом к которым могут возникнуть как минимум административные проблемы, не говоря уже об этических рамках исследователя. Общение с работниками кладбищ, которых людская молва (часто небезосновательно) связывает с криминалом, может закончиться для исследователя неудачей. Некросоциология - тяжелая работа по анализу труднодоступной или даже закрытой информации; работа некросоциолога отличается, например, от работы военного журналиста, который снимает серию фотографий о смерти военнослужащих в горячей точке, или от деятельности священника, который читает проповедь о воскресении из мертвых на пасхальной службе. У социолога, как и у священника и корреспондента, есть право на собственный взгляд на объект, но это не догма и не профессиональная инструкция. Доля беспристрастности и стремление к неангажированности накладывает жесткие ограничения на его работу.

Этот момент хорошо иллюстрируют темы двух вышедших номеров упоминавшейся «Археологии русской смерти». Большинство статей посвящены анализу печатных и других источников, изучению символического пространства кладбищ - собственно, проблемам грядущей некросоциологии, и только один материал «снят» с непосредственного разговора о смерти и посвящен похоронно-поминальным причитаниям отдельного района. Надо сказать, что, несмотря на это, разговор исследователя с респондентом, например, о зарплате последнего может оказаться несравнимо более сложной задачей, чем выяснение обстоятельств смерти его родственника. Все, что связано со смертью, в то же время является объектом купли-продажи, от ритуальных услуг до онлайн-игр. В отличие от коммерческого продукта, изучение смерти с социологической точки зрения выводит ее на чистую воду, представляя, скажем, последствия чернобыльской катастрофы для конкретных людей не просто как явление с физиологическими последствиями, но как моральную панику нового типа, страх смерти от доселе неизвестного источника, связанного с новыми механизмами наступления смерти.

В завершение нужно отметить, что личный опыт автора, который будет отражен в готовящихся работах, как и опыт команды исследователей, о котором говорит уже упомянутый социолог Дмитрий Рогозин, показывает, что в современной России люди все больше и чаще сами, первыми, готовы говорить о смерти, переводить ее в артикулируемое поле, обсуждать ее и «делиться» ею. Причина этого - также возможный предмет исследования.

XVIII - XIX века стали временем, когда наука потеснила религию и, люди захотели постичь ранее неизведанное. И одной из главных загадок было понять происхождение жизни. Ученые учились оживлять мертвых, пытаясь ответить на вопрос: может ли электричество вернуть с того света.

Люди вне науки также были очарованы электричеством. Стали очень популярными шоу, где головы коров и свиней били током. Когда ученые натренировались на животных, они обратились к телам людей. Законы тех лет позволяли использовать для экспериментов трупы казненных преступников.

Другие ученые отмечали, что Юр был убежден, что электричество может восстановить жизнь в мертвом теле. В отличие от остальных, он не ограничивался примитивной стимуляцией мышц кадавров импульсами электрического тока. Яркие искры и громкие взрывы потрясающих эффектов приманивали к этим опытам равно как ученых, так и деятелей искусства. А амбиции Эндрю Юра были почти как у литературного героя Виктора Франкенштейна.

"Жизнь - это приключение, которое превосходит наше обычное линейное мышление! Она имеет нелинейную размерность, подобно, как многолетний цветок, который возвращается, чтобы цвести в мультивселенной. Иными словами - смерть - лишь психологическое заблуждение, привитое человеку ложными "знаниями" о мире, сообщает Реальная Психология.

Современная наука приходит к выводу, что жизнь и смерть человека - это совсем не то, в чем человек уверен. Это не укладывается в рамки банального человеческого представления о вещах и относится не к "объективным феноменам", а к субъективным представлениям человека – его психологическим штампам.

"Жизнь - это приключение, которое превосходит наше обычное линейное мышление! Она имеет нелинейную размерность, подобно, как многолетний цветок, который возвращается, чтобы цвести в мультивселенной. Иными словами - смерть - лишь психологическое заблуждение, привитое человеку ложными "знаниями" о мире, сообщает Реальная Психология.

Современный человек воспитан в традициях "вульгарного материализма". Однобокость научно-философской мысли "традиционной европейской школы" и успехи внедрения технологий "законсервировали" убеждения человека в том, что «мир имеет объективное существование, независимое от наблюдателя». Однако, самые современные исследования "несогласных от науки" и их эксперименты доказывают, что на самом деле, "всё есть с точностью до наоборот". Классический взгляд, будто "Наша жизнь - всего лишь активное бытие углеродосодержащих молекул, которое заканчивается тот момент, когда биологическое тело приходит в негодность", уже не является состоятельным.

Примитивно глядя на вещи, мы верим в смерть, потому что:
нас приучили ассоциировать себя только с биологическим телом,смерть этого самого биологического тела мы можем видеть и воспринимаем ее буквально.И все же, современная научная мысль, и в частности - биоцентризм (идеология, а также этическая и научная концепция, ставящие живую природу в центр мироздания), говорит о том, что т.н. смерть не может быть окончательным событием, как мы думаем. И один из аргументов здесь - если добавить жизнь и сознание в уравнение, то можно объяснить многие из самых больших загадок науки. К примеру, становится понятно, что пространство, время и свойства материи непосредственно зависят от наблюдателя! Более того, становится очевидным факт "идеального соответствия (разумной подогнанности)", законов и констант Мироздания под существование жизни.

Необходимо понять, что вся вселенная, как она есть, является таковой лишь в нашем сознании. В качестве банальных примеров, можно сказать о том, что мы видим голубое небо лишь потому, что определенные клетки нашего мозга настроены на "голубое восприятие неба". И ничто не мешает изменить их так, чтобы небо выглядело зеленым или оранжевым. Не менее условны и понятия "светло-темно", или "тепло-холодно". Если вам кажется, что сейчас жарко и влажно, но для тропической лягушки эта погода кажется холодной и сухой. Вся эта логика применима практически ко всему. Здесь главное, что следует понять: Всё то, что вы видите, не может присутствовать без вашего сознания. И это примитивные примеры, которые говорят о гораздо большем!

По большому счету наивно даже полагать, что человек видит глазами, что его органы чувств являются чем-то вроде порталов в объективный мир. Все, что человек чувствует и ощущает в тот или иной момент (включая ощущения собственного тела) – это вихрь информации, проносящийся в его уме. Согласно, как квантовой физике, так и биоцентризму, пространство и время не являются жестко заданными, инертными объектами, как мы думаем. Пространство и время являются просто инструментами для размещения всего.

Рассмотрим знаменитый эксперимент Томаса Юнга, ставший экспериментальным доказательством волновой теории света. При наблюдении прохождения частиц через две щели в барьере, каждая частица ведет себя как корпускула и проходит или через одну щель, или через другую. Но при отсутствии наблюдателя, частица уже действует как волна и может пройти через обе щели одновременно. То есть, частица изменяет свое поведение в зависимости от того, смотрите вы на нее или нет! Как так? Все просто: т.н. «объективная реальность» – это не статика, а динамический процесс, который включает в себя ваше сознание!

К тому же выводу можно прийти и через знаменитый Принцип неопределенности Гейзенберга. Если т.н. «объективный мир» реально существует, то мы должны быть в состоянии хотя бы измерить свойства любых хаотически движущихся в нем частиц. Однако мы не можем сделать даже этого. Хотя бы потому, что весь опыт физики показывает, что точные положение и импульс частицы не могут быть известны в одно и то же время. Иными словами, для частицы имеет значение факт того, что вы в тот или иной момент вдруг решили заняться измерениями!

Еще пример - пары "квантово запутанных" (имеющих общее происхождение) частиц могут мгновенно связываться друг с другом из противоположных концов галактики, как будто пространство и время для них не существуют. Почему и как? А потому и так, что они вовсе не находятся в т.н. "объективной реальности" – то есть как бы снаружи от наблюдателя. Вывод - пространство и время являются лишь инструментами нашего ума.

Потому сегодня и физика, и биоцентризм говорят о том, что "Смерть не существует во вневременном, внепространственном мире. Бессмертие не означает бесконечное существование во времени, но находится вне времени вообще!"

Еще один интересный факт опровергает правильность привитого нам с детства "линейного способа мышления о времени". В ходе эксперимента, проведенного в 2002 году, ученые показали, что одни фотоны как бы "заранее знают", что другие фотоны на другом конце Галактики будут делать в будущем. Учеными была проверена связь между парами фотонов. Вот как это было описано в отчете: "Экспериментаторы прерывали движение одного фотона, и он должен был решить, станет ли он волной или частицей.

Исследователи увеличивали расстояние, которое требовалось другому фотону, чтобы добраться до своего детектора. При этом они могли поместить на его пути поляризатор, чтобы предотвратить его превращение в частицу. Каким-то образом первая частица узнавала, что исследователь собирается сделать, до того, как это происходило, на расстоянии, мгновенно, как если бы не было ни пространства, ни времени между ними. Она решала не становиться частицей даже до того, как ее близнец встречал поляризатор". Всё это еще раз подтверждает, что наш ум и его знание - это единственное условие, которое определяет, как поведут себя частицы. То есть Мир подчиняется "Эффекту зависимости от наблюдателя!"

Оппоненты биоцентризма утверждают, что такое явление ограничено микромиром. Но, согласно современной научной парадигме, утверждение о существовании одного набора физических законов для мелких объектов, и другого – для остальной вселенной (включая нас) не имеет никакого основания! Так в 2005 году в журнале Nature была опубликована работа, описывающая, как кристаллы KHC03 продемонстрировали эффект "запутанности", будучи полдюйма высотой - то есть, квантовое поведение проявляется в обычном мире человеческого масштаба.

Сегодня одним из основных аспектов квантовой физики является то, что наблюдения совершенно не могут быть предсказаны. Вместо этого говорится о "ряде возможных наблюдений", имеющих различные вероятности. И это - одно из главных объяснений объективности теории "многих миров", утверждающей, что каждое из возможных наблюдений соответствует отдельной вселенной в конгломерате Мультивселенной.

Иными словами, все, что теоретически могло произойти, в какой-то вселенной реализуется. И все возможные вселенные существуют одновременно, независимо от того, что происходит в любой из них. Потому и смерть человека не существует в каком-то реальном смысле в этих сценариях, а относится лишь к его психическому восприятию (убеждению).

В связи со всем этим, Ральф Уолдо Эмерсон констатирует: "Влияние чувств у большинства людей одолело разум до такой степени, что стены пространства и времени стали казаться твердыми, реальными и непреодолимыми, и говорить о них легкомысленно является в мире признаком безумия".