Брестская крепость и её солдаты. Офицеры и солдаты Брестской крепости

Когда заходит речь о солдатах Брестской крепости, то упор делается на национальный вопрос. Вопрошающих ничто так не интересует, как их фамилии и из каких мест призывались на службу. Офицеры и солдаты Брестской крепости , погибшие, попавшие в плен и пропавшие без вести — 1941 год ВОВ.

Кто Вы, солдаты Брестской крепости?

Приблизительно три года назад прибыла в Брест чеченская делегация. Представили местному управлению по бурке и папахе и предложили поставить в крепости памятник чеченским защитникам. Даже президенту письмо написали. Чеченцы — защитники Брестской крепости? Даже в сценарии фильма, который Россия и Белоруссия выпустила к 65 годовщине Великой Победы, за союзнические 11 миллионов долларов, на стадии общественного обсуждения, ветераны выступили против такой трактовки сюжета.Чеченская группа — это полностью смехотворно! Только четыре защитника Брестской крепости были чеченской национальности!

Директор мемориала «Брестская крепость» Валерий ГУБАРЕНКО был возмущен: — Придумали чеченский взвод. Да не было здесь никакого такого взвода! Когда война началась, не было никаких национальных формирований в Брестской крепости.
О защитниках, солдатах и офицерах Брестской крепости, имена которых удалось восстановить, можно сказать, было 180 русских, 41 украинец, 32 белоруса и солдаты многих других национальностей.

Брестская крепость и её солдаты

Снимок 1961 года. Те, кто выжил, собрались в крепости спустя 20 лет. Фото: из музея
Больше чем 30 национальностей боролись в Брестской крепости. Но невозможно разбить территорию подвига по национальному признаку. Останки 962 защитников крепости покоятся под мемориальными плитами. Имена 690 из них неизвестны.
8 тысяч человек были в крепости в момент нападения. 4 тысячи могли оставить ее. Это не был малочисленный гарнизон, как писали когда-то в официальных источниках.

Весной 1941 на территории Брестской крепости находились две стрелковые дивизии Красной Армии. Одно из этих подразделений — 6-ая Орловская Краснознаменная дивизия. Другая- 42-ая (была создана в 1940 во время финской кампании и уже имела опыт войны, чтобы показать себя в поединках на линии Mannergejma)
Накануне войны были выведены в лагеря на учения больше половины подразделений двух дивизий — 10 из 18 стрелковых батальонов, 3 из 4 артполков, по одному из двух дивизионов ПТО и ПВО, разведбатов и некоторые другие подразделения.

На утро 22-ого июня 1941 были в крепости:
— 84-ый полк стрелковый без двух батальонов
— 125-ый полк стрелковый без батальона и саперной роты
— 333-ий полк стрелковый без батальона и саперной роты
— 44-ый полк стрелковый без двух батальонов
— 455-ый полк стрелковый без батальона и полевая компания
131-ый художественный полк
— 98-ой батальон противотанковой защиты
— 393-ий батальон зенитной артиллерии — 75-ый разведбат
— 37-ой батальон сигнала
— 31-ый автобат — 158-ой автобат
— Тыловые части 33-ьего технического полка и 22-ого подразделения резерва
— 132-ой батальон конвоя армий Народного Комиссариата Внутренних дел — 3-я погранкомендатура 17-го отряда
— 9-ая погранзастава(в Цитадели — центральная часть крепости) — Окружная больница (на южном острове. Большинство персонала и пациентов были взяты в плен в течение первых часов.

22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на нашу советскую Родину. Одними из первых вступили в бой подразделения, находившиеся в Брестской крепости. Немцы планировали взять ее за 8 часов. Она продержалась месяц. С 22 июня до 20-х чисел июля защитники Брестской крепости сковывали целую немецко-фашистскую дивизию. Большинство из них пало в боях, часть пробилась к партизанам, часть тяжело раненых защитников попала в плен. В числе защитников Бреста сражались представители более 30-ти наций и народностей Советского Союза. В их рядах находились наши земляки, вписав свою неповторимую строку в героическую оборону Бреста.
Коллектив Мемориального музея военного и трудового подвига 1941-1945 годов ведет поиск защитников Брестской твердыни среди уроженцев нашего края. К объявленному поиску проявили интерес краеведы, участники Великой Отечественной войны.
Большой вклад в развитие данной темы внесли Ельниковские краеведы, которые ведут многолетний поиск. Это – Лидия Ивановна Парфенова, Валентина Николаевна Маркелова, возглавляющие клуб «Чтобы помнили» в лицее № 2 села Ельники; заслуженный учитель РМ Елена Васильевна Никишова – сотрудник краеведческого музея с. Ельники. Завязалась переписка, и мы обменялись ценными материалами поиска, в результате которого узнали новые сведения о судьбах уже известных защитников Брестской твердыни. Переписка с участниками боев в 1988 году, когда они еще были живы, позволила выявить новые фамилии уроженцев Мордовии из Ельниковского района (В.А. Большаков, А.П. Гнилов, Т.М. Правосудов, М. Комиссаров).
В письме В.А. Большакова (1988г.) сказано, что из Ельниковского района «служили в крепости человек двадцать, не больше» и называет фамилию Тивикова из с. Ельники.
На запрос сотрудников Мемориального музея военного и трудового подвига 1941-1945 годов в Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой» о судьбе наших земляков пришел ответ: «… сообщаем сведения на установленных защитников Брестской крепости, уроженцев Мордовии». И далее следовало семь неизвестных прежде фамилий (указаны ниже в общем списке).
Вместе с другими документами сотрудники мемориала прислали нам воспоминания военнослужащих 84-го стрелкового полка, уроженцев Атюрьевского района, пропавших без вести в первые дни войны в районе Бреста и Брестской крепости С.В. Кижапкина и З.А. Федькина. Письма адресованы фронтовику, писателю и журналисту Сергею Сергеевичу Смирнову, благодаря которому страна узнала о подвиге гарнизона Брестской крепости. После войны он собирал воспоминания, свидетельства очевидцев для своей книги «Брестская крепость».
С.В. Кижапкин – рядовой транспортной роты 84-го стрелкового полка – попал в плен 25 июля 1941 года. Концлагерь находился на территории Германии. Освобожден 8 мая 1945 года частями Красной Армии. «В плену я находился вместе с товарищами из Мордовии: с Трофимовым, Шукшиным (Новая Кярьга), Коковым. Они погибли от голода».(20.9.56г.).
З.А. Федькин – ездовой транспортной роты 84-го стрелкового полка. В плен попал 11 июля 1941 года. 8 мая 1945 года Советская Армия освободила концлагерь на территории Германии, в котором он находился. Вот что он написал: «22 июня нас подняли по тревоге. Война! Ничего на себя не одели, выскочили в нательной одежде… Комиссар 84 стр. полка был расстрелян фашистскими извергами 11.07.41г. Заставили вперед копать пленникам яму. Пленные не хотели, но через избиение пришлось. Через несколько минут комиссар был похоронен… Мы были истощены и оборваны, насчет воды и питания было очень плохо. Пойдем за водой на Муховец человек 5, придут один или двое. Вода вонючая, т.к. там очень много лежало убитых… Никто не думал попасть в плен, т. к. все говорили: будем биться до последнего…Жены и дети командующего состава, человек 70 и нас примерно 50, построили в колонну и переводчик говорит: сволочи, оборванцы, сколько без воды и без питания воюют. Тогда мне немец прикладом ударил в плечо, даже искры из глаз посыпались. Переводчик посчитал 20 человек, вывел из колонны и сказал, вы, сволочи, пойдете убирать свои трупы и вас порасстреляем там. Мы убирали 5 дней, убитых было много… В плену я был в Ланцгуте. Умирали каждый день по тысячу человек. Защитников встречал в плену: 1.Трофимов А.Н. 2.. Гавин П.Т. 3 . Брезгин 4. Пьянзин 5. Сиркин.6.Алямкин. Они погибли в плену от избивания и голода на моих глазах. Из защитников знаю Кижапкина Семена Васильевича (Морд. АССР Атюрьевский р-н, д. Ст. Кярьга…
В селе своем нельзя было жить, нельзя было выступать на общем собрании колхозников, каждый называл изменником. Пришлось покинуть свой колхоз, искать работу, и поэтому я приехал в г. Орск. Работаю в совхозе Орского мясокомбината учетчиком-заправщиком. Нас было до войны четыре брата, а теперь остался я один. Они погибли на фронте.».
Из писем С.В. Кижапкина и З.А. Федькина стали известны новые фамилии наших земляков, защищавших Брест.
Письмо из Брестского мемориала проливает свет на судьбу Г.И. Тутукова, который долгое время считался без вести пропавшим. «Григорий Иванович Тутуков 1915 года рождения, уроженец с. Ельники Ельниковского района Мордовской АССР.
В июле 1935 года он окончил Краснослободское педагогическое училище и работал учителем географии в Ельниковской средней школе. 23 ноября 1939 года был призван в РККА.
На 22 июня 1941 года – рядовой батареи 76 мм. орудий 333 стр. полка, который размещался в Брестской крепости. Войну встретил в крепости в распоряжении полка. Сражался в подвалах казармы 333 стр. полка, а затем с группой бойцов прорвался из цитадели на территорию Кобринского укрепления, где сражался в течение дня 22 июня. В ночь на 23 июня пытался прорваться из крепости с группой бойцов. Прорыв был неудачный. Во время перестрелки некоторые участники прорыва были убиты и ранены. Среди раненых оказался и Г.И. Тутуков. Группа прорыва вынуждена была возвращаться обратно в крепость, а однополчане Григория Ивановича В.А. Большаков и Русаков пытались вынести его с поля боя. В.А. Большаков вспоминал: «… перевязали Тутукова запасным нижним бельем, после этого хотели нести его, ударила мина или снаряд, и осколок попал мне в грудь, где был значок «Ворошиловский стрелок». Очнулся, подскочили немцы и стали срывать значки с моей груди. На несколько минут я потерял сознание, очнулся и нас погнали к Бугу, но Тутуков подняться не смог, вероятно, оставшиеся солдаты-немцы убили его. Больше я его не встречал, ни в лагерях, ни после». У Тутукова живет в Таганроге дочь – Валентина Григорьевна Смагина – заслуженный врач Коми ССР. Она была приглашена на встречу в феврале 2005 года в Ельники в клуб «Чтобы помнили», которая состоялась в Ельниковском лицее № 2.
Итак, по имеющимся на сегодняшний день сведениям, тридцать шесть человек из Мордовии стояли насмерть под Брестом. Вот их имена:
1.Алексунин Иван Ефимович (1913-1984) – лейтенант, командир взвода 333-го стрелкового полка.
2.Альканов Константин Петрович (1918?) – (с.Новоникольское, Ельниковский район), рядовой 333-го стрелкового полка. До конца войны был в плену.
3.Алямкин. Попал в плен.
4.Большаков Виктор Александрович (с.Надеждино, Ельниковский район), 333 стрелковый полк. Был в плену.
5.Брезгин Попал в плен.
6.Васильев Александр Иванович (г.Саранск) – начальник штаба 33-го отдельного инженерного полка. Пропал без вести.
7.Васильев Иван Иванович (1918?)- сержант, помощник командира взвода конной разведки 333-го стрелкового полка.
8.Гавин П.Т. Попал в плен.
9.Гнилов А.П. (с.Надеждино, Ельниковский район). Попал в плен.
10.Игонин Сергей Яковлевич (с.Альза, Чамзинский район) – рядовой ремонтной роты 22-й легкотанковой дивизии.
11.Караваев Михаил Алексеевич (д.Чудинка, Атюрьевский район)- рядовой, писарь 333-го стрелкового полка. Был в плену.
12.Кижапкин Семен Васильевич (с.Старая Кярьга, Атюрьевский район)- рядовой транспортной роты 84-го стрелкового полка. До конца войны был в плену.
13.Коков. Попал в плен.
14.Комиссаров М.М. (с.Новоникольское, Ельниковский район).
15.Кугрышев Михаил Евдокимович (с.Скрябино, Лямбирский район), 297 полк 121-й стрелковой дивизии.
16.Кяшкин Михаил Андреевич (с.Мордовские Пошаты, Ельниковский район) – курсант 132-го отдельного батальона 44-го полка 42-й стрелковой дивизии.
17.Макаров Николай Егорович (с.Морд. Козловка, Атюрьевский район)- рядовой саперного взвода 84-го стрелкового полка. До конца войны был в плену.
18.Макейкин Василий Степанович (1919-1941)- сержант командир отделения 333-го стрелкового полка.
19. Менякин Егор Сидорович (с. Пермиси, Большеберезниковский район) – ездовой 333-го стрелкового полка. До конца войны был в плену.
20.Миронов Ефим Андреевич (1921-1941г.р., с. Новые Турдаки, Кочкуровский район) – рядовой 455-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии, призван 12.10.40г. Юргамышским РВК, погиб 23 июня 1941г., похоронен в г.Брест, в крепости.
21.Митин Василий Довыдович (с. Русская Лашма, Рыбкинский (ныне – МО Ковылкино) район) – рядовой 455-го стрелкового полка.
22.Новиков Константин Антонович (с. Болтино, Ладский (ныне – Ромодановский) район – младший сержант 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД. Попал в плен.
23.Полинов Алексей Васильевич (п.Зубова Поляна) – рядовой, пулеметчик 9-й погранзаставы 17-го Краснознаменного погранотряда.
24.Правосудов Т.М. (с.Новоникольское, Ельниковский район).
25.Пьянзин. Попал в плен.
26.Ромоданов Петр Яковлевич (с. Шейн-Майдан, Атяшевский район). Погиб 22 июня 1941года.
27.Русяев Яков Степанович (д.Нагорная Вышенка, Чамзинский район) – техник 1-го ранга 123-го авиаполка.
28.Сачков Александр Алексеевич (с.Архангельское Голицыно, Рузаевский район). Пропал без вести в 1941году.
29.Сиркин. Попал в плен.
30.Тивиков Е.А.(с.Ельники) – транспортная рота 333 стрелкового полка. Убит, похоронен в братской могиле на мемориальном комплексе.
31.Трофимов (с.Новая Кярьга).Попал в плен.
32.Трофимов А.Н. Попал в плен.
33.Тутуков Григорий Иванович (1915-1941), с.Ельники, Ельниковский район) – рядовой 333 стрелкового полка. Убит 23 июня 1941года.
34.Тютин Василий Павлович (с.Тазино, Большеберезниковский район) – красноармеец 84-го стрелкового полка. В июне 1941 года попал в плен.
35.Федькин Захар Андреевич (с.Клопинка, Атюрьевский район) – рядовой транспортной роты 84-го стрелкового полка. С 30 июня 1941 года до конца войны находился в плену.
36.Шукшин (с.Новая Кярьга). Попал в плен.
Солдатское счастье улыбнулось немногим. Одним из тех, кто избежал плена, был наш земляк Михаил Андреевич Кяшкин. В 1940 он служил в Белоруссии, строил укрепления на реке Западный Буг. В марте 1941 года полк, где служил М..А. Кяшкин перевели в Брест-Литовск. В мемориальном комплексе «Брестская крепость» хранится фотография, на которой запечатлены курсанты 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии В.П. Климов и М.А. Кяшкин. Внизу дата «25 мая 1941г.» При обороне Бреста Михаил Петрович был ранен в голову, но остался в строю и отражал атаки немцев. Более десяти дней выходил их окружения. Потом участвовал в боях под Гомелем, на Курской дуге. Закончил войну на Одере.
Выжил в фашистских лагерях Егор Сидорович Менякин. Там он находился до апреля 1945 года. В Мемориальном музее хранится документ – записная книжка Менякина с адресами узников лагеря – уроженцев Мордовии, а также записями, сделанными в концлагерях (например, в 1944 году в лагере № 308). Пленные обменивались адресами, чтобы те, кто выживет и вернется на родину, могли сообщить об их гибели.
Виктор Александрович Большаков – человек редкого мужества. О своей судьбе защитник Бреста сообщает в письме: «В плену я был 45 дней. 9 августа бежали мы трое, пришли в Брестскую область, Высоловский район. Там встретились с партизанской группой и в партизанском отряде воевал в должности командира разведки до марта 1944 года. В марте штаб партизанского движения Белоруссии направил меня на работу в органы МВД в г. Высокое Брестской области, где проработал до марта 1946 года.». Большакова, к сожалению, нет в живых. Виктор Александрович каждый год ездил в Брест: его тянуло на место боев.
Благодаря поиску защитников Брестской крепости стало известно новое имя партизана их Мордовии. Предстоит другой поиск, так имя В.А. Большакова в списке участников подпольно-партизанской борьбы в годы Великой Отечественной войны, уроженцев и жителей Республики Мордовия не значится.
В основном судьбы бойцов Брестского гарнизона сложились трагично. Оставшиеся в живых без оружия, израненные, часто без сознания попали в плен, испытали ужасы фашистских лагерей, а после Победы их, мужественных защитников Отечества, называли «предатель». Уехал из родного села З.А. Федькин, не вынес унижений. К.П. Альканов после шести дней боев попал в плен, прошел все ужасы немецких, а после войны и советских лагерей. Сердце сжимается от боли, когда встречаешься с такими фактами.
В плену оказался М.А. Караваев, бежал из Дрездена, пробрался на Родину, воевал в Красной Армии. Михаил Алексеевич сражался вместе с Героем Советского Союза лейтенантом А.М. Кижеватовым (мордвин по национальности, уроженец с.Селикса Пензенской области) – начальником 9-й погранзаставы, который личным примером поддерживал боевой дух солдат. Тяжело раненого Кижеватова именно наш земляк вынес из-под обстрела.
С 1992 года живет в Саранске уроженец Саратовской области Николай Агафонович Тарасов – единственный в Мордовии уцелевший защитник Брестской крепости. Сержант Тарасов из 7-й роты 84 стрелкового полка побывал в четырех немецких лагерях, затем освобождал Прагу.
В истории Великой Отечественной войны «белые пятна» будут постоянно, тайна ее навсегда останется неразгаданной. Откликнулся на наш призыв и прислал интересный материал ветеран Великой Отечественной войны А.Я. Квитко – заслуженный строитель РМ, проживающий в городе Саранске в районе ТЭЦ-2. Война застала его в лагерях, в лесу, в районе Бреста в составе 55-й стрелковой дивизии, в которую входили: 333-й, 109-й, 228-й стрелковые, 141-й гаубичный полк. 141-й полк, где сражался сержант Алексей Федорович Квитко, был послан в поддержку погибающему 333-му стрелковому полку, но до Бреста дойти не удалось. Память сохранила страшные эпизоды войны того периода: «На марше, в лесу, встретили солдата, босого, без пилотки, рубашки и винтовки. Мальчишка лет девятнадцати. Комиссар дивизии, по-моему, Зеликман, приказал построить дивизион и расстрелять паникера, бросившего оружие, друзей. Солдату скомандовали «Кругом!». Прозвучал голос командира: «Крайнему в строю приказываю стрелять!». Солдат повернулся и сказал: «Стреляй. Я не боюсь смерти, я ее видел в крепости». Похоронили мы его под огромным дубом. Пулями на стесанном дубе написали: «Здесь погиб солдат». Это был, по-моему, третий день войны».
После выхода в свет документального труда Сергея Смирнова Брестская крепость» власти обратили внимание на защитников Бреста, некоторых вернули из сталинских лагерей, сняли позорное клеймо «предатель». 8 мая 1965 года Брестской крепости было присвоено звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Свыше шестидесяти лет прошло с начала Великой Отечественной войны, живы, к счастью, свидетели того трагического и героического времени. Может быть, данный материал прочтут родные, знакомые, однополчане и сообщат неизвестные сведения или имена других наших земляков, героически сражавшихся на брестской земле. У некоторых отсутствуют какие-либо сведения, кроме фамилий. Мертвые за себя сказать не смогут. Наша задача – восстановить справедливость по отношению к честным воинам, незаслуженно забытым, оклеветанным. Поиск продолжается. Наш адрес: 430000, Республика Мордовия, г.Саранск, ул. Советская, 34 «А», Мемориальный музей военного и трудового подвига 1941-1945 гг.
Сандина Л.С.
сотрудник
Мемориального музея военного и
трудового подвига 1941-1945 г.г.

В августе 2016 года в ряде российских и местных СМИ прошла информация о том, что скончался последний защитник — Борис Ефимович Фаерштейн (видео ниже).

Брестская крепость. 1941—1944 г.

Буквально через несколько дней появились опровержения данной новости. сайт решил опубликовать информацию, которую обнародовал официальный сайт МК «Брестская крепость-герой».

По данным ГУ «Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой» Б.Е.Фаерштейн в июне 1941 г. – замполитрука, старшина 3-й пулемётной роты 3-го стрелкового батальона 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии. 3-й стрелковый батальон накануне войны размещался в форту № 5 в 3-х километрах южнее Брестской крепости. С началом войны Борис Ефимович участвовал в обороне форта, с тяжелыми боями прорывался на восток, был пленён. На его долю пришлись все ужасы нацистского плена. Но фашисты не смогли сломить его дух.

В филиале мемориала на выставке «Западный форпост Отечества» экспонируется фото Б.Е.Фаерштейна. Он учтён как участник боёв в районе г.Бреста в июне 1941 г. Сотрудники музея в ходе экскурсий рассказывают о его непростой судьбе.

Коллектив мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» выражает родным и близким искренние соболезнование в связи со смертью ветерана Великой Отечественной войны, участника боев в районе г. Бреста Фаерштейна Бориса Ефимовича. Светлая ему Память!

Сотрудники мемориала поддерживают постоянную связь с защитниками Брестской крепости и их детьми, участниками боев в районе г. Бреста и освобождения города в июле 1944 г., которые проживают в разных городах бывшего Советского Союза. Каждый год мы делаем своеобразную перекличку оставшихся в живых ветеранов, отправляя поздравительные открытки к Дню Победы. На данный момент мы знаем, что живы:

• Кокорева (Четверухина) Валентина Александровна 1913 года рождения, уроженка с. Вейделевка Воронежской области.

  В июне 1941 года – военврач III ранга, ординатор 28 стрелкового корпуса. Работала в Брестском военном госпитале в неврологическом отделении, который размещался на территории Волынского укрепления Брестской крепости. 22 июня 1941 года дежурила по отделению. С началом войны эвакуировала часть больных, затем находилась в группе начальника Брестского военного госпиталя Бориса Маслова. 24 июня была пленена.

  Проживает в Ленинградской области.

• Котельников Петр Павлович 1929 года рождения, уроженец села Богоявленск Пензенской области.

  В июне 1941 года – воспитанник музвзвода 44 стрелкового полка. Война застала в расположении полка. Принимал посильное участие в обороне Брестской крепости. Был пленен, попал в Брестскую тюрьму, из тюрьмы был отпущен с другими подростками. Нашел приют у местных жителей в д. Саки до конца войны.

  В 1950 году призван на службу в Советскую Армию. Ныне полковник в отставке, живет в г. Москве.

• Казьмин Владимир Пахомович 1925 года рождения, уроженец хутора Казьминка Ростовской области.
  В июне 1941 г. – воспитанник музыкантского взвода 44 стрелкового полка. Войну встретил в казарме полка. Принимал участие в обороне Восточного форта. Попал в плен 29 июня 1941 года. Бежал из плена, находился у местных жителей. Был вывезен на принудительные работы в Германию. Вернулся на родину в июле 1945 г. Проживает в г. Шахты Ростовской области.

Весной и летом этого года поисковый батальон Министерства обороны проводил раскопки на территории Брестской крепости. Событие уже само по себе не ординарное, ведь со времен строительства мемориала масштабные поисковые работы в самой «Цитадели славы» проводилось довольно редко. Бетонные скульптуры, монументальный штык, некрополь, вечный огонь и плитка на площади церемониалов накрыла историю древнего Бреста и крепости военных лет плотным идеологическим саркофагом. За годы шлифовки истории обороны, крепость превратилась в ритуальный алтарь, к которому по различным поводам периодически возлагают венки и цветы. Разумеется, даты и факты, вбитые сегодня в этот монолит, подвергнуть сомнению весьма трудно, даже если говорить об очевидных вещах. Одна из таких тем – истинное число погибших красноармейцев на территории крепости. Ряд исследователей настаивают на том, что на самом деле во время обороны сложило голову гораздо большое защитников, чем говорится в официальных данных. А год назад в Интернете появилось редчайшее доказательство этой гипотезы, благодаря которому в крепость и прибыли военные поисковики. Однако с мертвой точки дело пока не сдвинулось.

Плитка на костях

Как известно после войны в Брестской крепости разместились части Советской армии, и почти 15 лет вход на ее территорию был закрыт. Останки красноармейцев находили сразу же после войны – первые захоронения на гарнизонном кладбище города проводились уже в 1945 году. Но и впоследствии погибших находили не одно десятилетие, причем не всегда в земле. Например, по словам одной из основательниц Музея обороны Брестской крепости Татьяны Ходцевой, в 1958 году прямо в здании инженерного управления был обнаружен мертвый радист лежавший на своей рации (сейчас она находится в музее обороны). 7 сентября 1949 года Брестская областная газета «Заря» опубликовала полосу «Слава героев не померкнет в веках!». Были там и такие строки: «… При раскопках, произведенных в крепости, были обнаружены останки многих ее защитников. Из развалин… извлечены останки лейтенанта Алексея Федоровича Наганова, красноармейца Горохова и других героев, имена которых установить не удалось»… Тогда были найдены останки 15 воинов РККА.

Журнал «Огонек» в марте 1951 года напечатал сенсационную заметку о Брестской крепости: «недавно при раскопках бастионов этой прославленной цитадели найдены новые материалы, рисующие непоколебимую стойкость и бесстрашие советских бойцов. Перед нами истлевший от времени, порванный на сгибах листок бумаги, который нельзя читать без волнения: «Приказ № 1». Сергей Смирнов, автор книги «Брестская крепость» пишет: «Это были три обрывка бумаги, второпях исписанные карандашом, - боевой приказ, который 24 июня 1941 года набросали командиры, возглавлявшие оборону центральной крепости. «Приказ № 1», по существу, остался до настоящего времени единственным документом, относящимся к Брестской обороне, которым располагают историки. Из этого приказа мы впервые узнали фамилии руководителей обороны центральной цитадели: полкового комиссара Фомина, капитана Зубачева, старшего лейтенанта Семененко и лейтенанта Виноградова».

На век Сергея Смирнова и его последователей хватило материалов для исследования событий тех дней и судеб живых защитников. Но до сих пор нет ответа на вопрос: где захоронено тело Шабловского, Нестерчука, Фомина, других защитников, погибших в местах «очаговой» обороны? Вряд ли их грузили на телеги и везли за внешние валы. По свидетельствам очевидцев известно, что гражданских лиц, молодежь Бреста, уже с первых дней гоняли на захоронение трупов в районе крепости и расчистку завалов.

Возможно, не слишком большое преувеличением считать, что вся территория мемориала, включая острова - это большая братская могила. По крайней мере, при строительстве мемориального комплекса была найдена основная часть останков, которые сегодня, вместе с перезахороненными бойцами из брестского гарнизонного кладбища покоятся под некрополем на площади церемониалов. Всего - 962 человек. Известны и увековечены лишь 272 бойца, командира Красной Армии и члены их семей. О том, какое количество трупов красноармейцев было вынесено течением Буга в Польшу, после попыток вырваться из Цитадели, и сколько еще лежат на дне Мухавца, Буга, в земле, возможно совсем недалеко от знаменитого монумента «Голова воина» или гарнизонного храма остается только догадываться. По словам Татьяны Ходцевой полного и даже половины списка всех красноармейцев, находившихся в крепости перед войной, составить так и не удалось.

Воронка смерти

И, тем не менее, поиски погибших продолжаются. Краеведы-любители собирают информацию по крупицам, обмениваются ею, а с распространением Интернета выкладывают найденное в сеть. Так год назад на форуме fortification.ru открылась тема: «все ли захоронения защитников крепости были найдены после войны»? Подсказку, где искать, могут дать те же воспоминания защитников. Например, в книге «Героическая оборона», вышедшей в 1963 году, которую составили М.И. Глязер, Г.И. Олехнович, Т.М. Ходцева, Л.В. Киселёва есть свидетельства Сергея Михайловича Кувалина, старшего сержанта, заведующего делопроизводством продовольственно-фуражной службы 84-го стрелкового полка. Вот что он пишет: «Наставив на грудь штыки, фашисты обыскали нас, отобрали все личные вещи и, отделив группу человек в 20, велели убирать трупы на этом участке. Мы собирали и хоронили павших советских бойцов без разбора и регистрации в первой ближайшей воронке»...

Сколько бойцов можно похоронить в воронке от обычного артиллерийского орудия? Пять, десять… Другое дело – массовое захоронение. Для этого отлично подходит яма, которую оставлял снаряд немецкой тяжёлой самоходной мортиры «Карл» периода Второй мировой войны.

Ее мощный бетонобойный снаряд весом 2170 кг выстреливался с начальной скоростью 220 м/с и пробивал бетонную стену толщиной от 3 до 3,5 м или стальную плиту толщиной 450 мм. «Карл» из состава 1-й батареи 833-го дивизиона сделал по Бестской крепости 16 выстрелов – в среднем, размер воронок в грунте в радиусе 15 метров, в глубину 5 метров…

Фото одной из «карловских» воронок из немецких архивов появилось в Интернет на том же форуме. На ней видно, как тела погибших защитников сбрасываются в воронку, в районе гарнизонной церкви.

В течение года брестские исследователи вычисляли точное местонахождение захоронения. Параллельно с этим энтузиасты обратились и в Брестский горисполком.

Алла Кондак, ведущий специалист отдела культуры Брестского горисполкома, направила информационный лист в Управление по увековечению памяти защитников Отечества и жертв войн ВС РБ. Так к поисковым работам приступили военнослужащие 52 отдельного специализированного поискового батальона. Первые пробные шурфы были сделаны весной этого года. Но основные работы решили отложить до конца лета. Впрочем, через несколько месяцев их ждала неудача.

Практически в самом начале работ поисковики изрыли добрый участок, где, возможно, находится та самая воронка. Глубина поиска около 4 метров. Делали ямы шириной в ковш экскаватора и длиной порядка 5 метров. Таких ям - 7-8. В итоге был найден 1 жетон ромбовидной формы, диск от ППД, гильзы наши винт, датируемый 37 годом, железяки от техники, керамику от старого города и много костей скота... А потом военнослужащие повредили водопровод… На этом работа и закончилась.

Крестильная у могилы?

Меж тем, вопрос остался открытым. Большинство тех, кто проводил замеры, уверены: военные копали не там. Есть еще одна версия. После взятия Брестской крепости удалось установить, что бетонные бункеры прямых попаданий не получили. Размер воронок, как уже говорилось, в грунте в радиусе 15 метров, в глубину 5 метров. Если присыпать такую воронку 2 метрами грунта – копать надо глубже, чем на 4 метра. Алла Кондак тоже считает, что захоронение есть, но находится на большой глубине, поэтому сразу найти его сложно, у батальона просто не хватило времени.

Будут ли продолжены поиски? Однозначно начальник управления увековечивания Министерства обороны Виктор Шумский ответить не смог. Раскопки в крепости – процедура сложная. Необходимо брать открытый лист в институте истории Академии наук. Да и в принципе, ресурс нужно задействовать наверняка. Словом, для того, чтобы вернуться в Брест в следующем году, по словам Виктора Шумского, военнослужащим нужна уверенность в том, что захоронение действительно есть. В первую очередь, они должны убедиться, что эти останки не были эксгумированы во время строительства мемориального комплекса. Данные о такой эксгумации могут храниться в областных архивах.

Впрочем, подтвердить такой факт могут и очевидцы. Однако, Татьяна Ходцева – живой свидетель строительства мемориала – утверждает: в том месте, где запечатлена воронка, никто в землю не углублялся. Следовательно, грунт там не тронут с войны. Есть ли смысл при таких свидетельствах детально прорабатывать архивы, или, может быть, все-таки начать масштабные раскопки? Было бы просто, но возникает новый вопрос: не пересекаются ли интересы поисковиков с чьими-то еще?

Четыре года назад в «СБ» был опубликован материал: «Откопали историю» в котором говорится, что при рытье котлована рядом со Свято–Николаевским гарнизонным собором в Брестской крепости рабочие нашли останки животных и глинобитную печь, которые ставят под сомнение возраст Берестья. Тот котлован рыли для строительства крестильни и дома для батюшки – настоятеля гарнизонного собора Отца Игоря. Находка была совсем рядом, с тем «квадратом», который, спустя несколько лет исследовал поисковый батальон. Где гарантия, что во время новых работ поисковики в очередной раз не повредят, например, какие-нибудь коммуникации?

Впрочем, виртуальные исследователи сдаваться не собираются. Они продолжают писать письма в различные инстанции, делиться мнениями и новой информацией на различных Интернет ресурсах. На одном из них кто-то высказался: «в год 65-летия Победы фраза «Никто не забыт, ничто не забыто» повторялась неоднократно. Сегодня пришло время подтвердить, что это не пустые слова».

Введение

В июне 1941 г. многое указывало на то, что Германия развернула подготовку к войне против Советского Союза. К границе подтягивались немецкие дивизии. О подготовке войны стало известно из донесений разведки. В частности, советский разведчик Рихард Зорге сообщил даже точный день вторжения и количество дивизий противника, которые будут заняты в операции. В этих тяжёлых условиях советское руководство стремилось не дать ни малейшего повода для начала войны. Оно даже разрешило «археологам» из Германии разыскивать «могилы солдат, погибших в годы Первой мировой войны». Под этим предлогом немецкие офицеры открыто изучали местность, намечали пути будущего вторжения.

На рассвете 22 июня, в один из самых длинных дней в году, Германия начала войну против Советского Союза. В 3 часа 30 минут части Красной армии были атакованы немецкими войсками на всём протяжении границы. В ранний предрассветный час 22 июня 1941 года ночные наряды и дозоры пограничников, которые охраняли западный государственный рубеж Советской страны, заметили странное небесное явление. Там, впереди, за пограничной чертой, над захваченной гитлеровцами землей Польши, далеко, на западном крае чуть светлеющего предутреннего неба, среди уже потускневших звезд самой короткой летней ночи вдруг появились какие-то новые, невиданные звезды. Непривычно яркие и разноцветные, как огни фейерверка - то красные, то зеленые, - они не стояли неподвижно, но медленно и безостановочно плыли сюда, к востоку, прокладывая свой путь среди гаснущих ночных звезд. Они усеяли собой весь горизонт, сколько видел глаз, и вместе с их появлением оттуда, с запада, донесся рокот множества моторов.

Утром 22 июня московское радио передавало обычные воскресные передачи и мирную музыку. О начале войны советские граждане узнали лишь в полдень, когда по радио выступил Вячеслав Молотов. Он сообщил: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну. брестский крепость захват немецкий

Три мощные группы германских армий двинулись на восток. На севере фельдмаршал Лееб направлял удар своих войск через Прибалтику на Ленинград. На юге фельдмаршал Рунштедт нацеливал свои войска на Киев. Но самая сильная группировка войск противника развертывала свои операции в середине этого огромного фронта, там, где, начинаясь у пограничного города Бреста, широкая лента асфальтированного шоссе уходит в восточном направлении - через столицу Белоруссии Минск, через древний русский город Смоленск, через Вязьму и Можайск к сердцу нашей Родины - Москве. За четверо суток немецкие подвижные соединения, действуя на узких фронтах, прорвались в глубину до 250 км и достигли Западной Двины. Армейские корпуса находились в 100 - 150 км позади танковых.

Командование Северо-Западного фронта по указанию Ставки сделало попытку организовать оборону на рубеже Западной Двины. От Риги до Лиепаи должна была обороняться 8-я армия. Южнее выдвигалась 27-я армия, задача которой состояла в том, чтобы прикрыть разрыв между внутренними флангами 8-й и 11-й армий. Темпы развертывания войск и занятия обороны на рубеже Западной Двины были недостаточными, что позволило 56-му моторизованному корпусу противника с ходу переправиться на северный берег Западной Двины, овладеть Даугавпилсом и создать плацдарм на северном берегу реки. 8-я армия, потерявшая до 50% личного состава и до 75% материальной части, начала отходить на северо-восток и север, в Эстонию.

В связи с тем что 8-я и 27-я армии отступали по расходящимся направлениям, путь подвижным соединениям противника на Псков и Остров оказался открытым. Краснознаменный Балтийский флот был вынужден оставить Лиепаю и Вентспилс. После этого оборона Рижского залива базировалась только на островах Сарема и Хиума, которые еще удерживались нашими войсками. В итоге боевых действий с 22 июня по 9 июля войска Северо-Западного фронта не выполнили стоявших перед ними задач. Они оставили Прибалтику, понесли тяжелые потери и позволили врагу продвинуться до 500 км.

Против Западного фронта наступали главные силы группы армий «Центр». Их ближайшей целью являлся обход главных сил Западного фронта и окружение их с выходом танковых групп в район Минска. Наступление врага на правом крыле Западного фронта в направлении Гродно было отражено. Наиболее тяжелая обстановка сложилась на левом крыле, где противник нанес удар 2-й танковой группой на Брест, Барановичи. С началом обстрела Бреста на рассвете 22 июня находившиеся в городе подразделения 6-й и 42-й стрелковых дивизий были подняты по тревоге. В 7 часов противник ворвался в город. Часть наших войск отошла из крепости. Остаток гарнизона, насчитывавший к этому времени в общей сложности до полка пехоты, организовал оборону цитадели и решил сражаться в окружении до конца. Началась героическая оборона Бреста, которая продолжалась свыше месяца и явилась примером легендарной доблести и отваги советских патриотов.

1. Оборона Брестской крепости

Брестская крепость - одна из 9 крепостей, возведенных в XIX в. для укрепления западной границы России. 26 апреля 1842 г. крепость вступила в число действующих крепостей Российской империи. Всем советским людям был хорошо известен подвиг защитников Брестской крепости. Как гласила официальная версия - немногочисленный гарнизон целый месяц сражался против целой дивизии немцев. Но даже из книги С.С. Сергеева " Брестская крепость" можно узнать, что «весной 1941 года на территории Брестской крепости размещались части двух стрелковых дивизий Советской Армии. Это были стойкие, закаленные, хорошо обученные войска. Одна из этих дивизий - 6-я Орловская Краснознаменная - имела долгую и славную боевую историю. Другая - 42-я стрелковая дивизия - была создана в 1940 году во время финской кампании и уже успела хорошо показать себя в боях на линии Маннергейма». То есть в крепости было все-таки не несколько десятков пехотинцев, вооруженных лишь винтовками, как складывалось впечатление у многих советских людей, посмотревших художественные фильмы об этой обороне. Накануне войны в лагеря на учения из Брестской крепости были выведены больше половины подразделений - 10 из 18 стрелковых батальонов, 3 из 4 артполков, по одному из двух дивизионов ПТО и ПВО, разведбатов и некоторые другие подразделения. На утро 22 июня 1941-го в крепости фактически была неполная дивизия - без 1 стрелкового батальона, 3 саперных рот и гаубичного полка. Плюс батальон НКВД и пограничники. В среднем в дивизиях было около 9.300 личного состава, т.е. 63%. Можно предположить - всего в крепости было утром 22 июня более 8 тысяч бойцов и командиров, не считая персонал и пациентов госпиталя. Против гарнизона сражалась германская 45-я пехотная дивизия (из состава бывшей австрийской армии), имевшая боевой опыт польской и французской кампаний. Штатная численность германской дивизии должна была составлять 15-17 тысяч. Итак, у германцев вероятно все-таки было численное превосходство в живой силе, однако не 10-кратное, как утверждал Смирнов. Вряд ли можно говорить и о превосходстве в артиллерии. Да, у немцев были две 600-мм самоходные мортиры 040 (так называемые "Карлы"). Боекомплект этих орудий - 8 снарядов. А двухметровые стены казематов не пробивались дивизионной артиллерией.

Германцы заранее решили, что крепость придется брать только пехотой - без танков. Их применению препятствовали леса, болота, речные протоки и каналы, окружавшие крепость. На основе аэрофотосъемок и данных, полученных в 1939 году после взятия крепости у поляков, был сделан макет крепости. Однако командование 45-й дивизии вермахта не ожидало, что понесет столь высокие потери от защитников крепости. В дивизионном рапорте от 30 июня 1941 года говорится: "дивизия взяла 7000 пленных, в том числе 100 офицеров. Наши потери - 482 убитых, в том числе 48 офицеров, и свыше 1000 раненых." Следует учесть, что в число пленных несомненно включены медперсонал и пациенты окружного госпиталя, а это несколько сот, если не больше, человек, которые физически не могли сражаться. Также показательно мала доля командиров (офицеров) среди пленных (в числе 100 попавших в плен очевидно посчитаны военврачи и больные в госпитале). Единственным старшим командиром (старшим офицером) среди оборонявшихся был командир 44-го полка майор Гаврилов. Дело в том, что артобстрелу в первые минуты войны подверглись дома комсостава - естественно, не такие прочные, как сооружения цитадели.

Для сравнения - в ходе польской кампании за 13 дней 45-я дивизия, пройдя 400 километров, потеряла 158 убитыми и 360 ранеными. Более того - суммарные потери германской армии на восточном фронте к 30 июня 1941 года составили 8886 убитых. То есть защитники Брестской крепости убили более 5% из них. И то, что защитников крепости было около 8 тысяч, а вовсе не "горсточка", не умаляет их славы, а наоборот, показывает, что героев было немало. Больше, чем почему-то пыталась внушить соввласть. И до сих пор в книгах, статьях и сайтах о героической обороне Брестской крепости постоянно встречаются слова "маленький гарнизон". Еще частый вариант - 3.500 защитников. 962 воина похоронены под плитами крепости.

Из войск первого эшелона 4-й армии больше всего пострадали те, что размещались в цитадели Брестской крепости, а именно: почти вся 6-я стрелковая дивизия (за исключением гаубичного полка) и главные силы 42-й стрелковой дивизии, ее 44-й и 455-й стрелковые полки.

В 4 часа утра 22.6 был открыт ураганный огонь по казармам и по выходам из казарм в центральной части крепости, а также по мостам и входным воротам крепости и домам начсостава. Этот налет вызвал замешательство среди красноармейского состава, в то время как комсостав, подвергшийся нападению в своих квартирах, был частично уничтожен. Уцелевшая же часть комсостава не могла проникнуть в казармы из-за сильного заградительного огня. В результате красноармейцы и младший комсостав, лишенные руководства и управления, одетые и раздетые, группами и поодиночке самостоятельно выходили из крепости, преодолевая под артиллерийским, минометным и пулеметным огнем обводный канал, реку Мухавец и вал крепости. Потери учесть было невозможно, так как личный состав 6-й дивизии смешался с личным составом 42-й дивизии. На условное место сбора многие не могли попасть, так как немцы вели по нему сосредоточенный артиллерийский огонь. Некоторым командирам все же удалось пробраться к своим частям и подразделениям в крепость, однако вывести подразделения они не смогли и сами остались в крепости. В результате личный состав частей 6-й и 42-й дивизий, а также других частей остался в крепости в качестве ее гарнизона не потому, что ему были поставлены задачи по обороне крепости, а потому что из нее невозможно было выйти. Почти одновременно ожесточенные бои развернулись на всей территории крепости. С самого начала они приобрели характер обороны отдельных ее укреплений без единого штаба и командования, без связи и почти без взаимодействия между защитниками разных укреплений. Оборонявшихся возглавили командиры и политработники, в ряде случаев - принявшие на себя командование рядовые бойцы. В кратчайший срок они сплотили силы и организовали отпор немецко-фашистским захватчикам. Уже через несколько часов боев командование немецкого 12-го армейского корпуса вынуждено было направить на крепость все имеющиеся резервы. Однако, как доносил командир немецкой 45-й пехотной дивизии генерал Шлиппер, это "также не внесло изменения в положение. Там, где русские были отброшены или выкурены, через короткий промежуток времени из подвалов, водосточных труб и других укрытий появлялись новые силы, которые стреляли так превосходно, что наши потери значительно увеличивались". Противник безуспешно передавал через радиоустановки призывы к сдаче в плен, посылал парламентеров.

Сопротивление продолжалось. Защитники Цитадели удерживали почти 2-километровое кольцо оборонительного 2-этажного казарменного пояса в условиях интенсивных бомбардировок, артобстрела и атак штурмовых групп противника. В течение первого дня они отбили 8 ожесточенных атак вражеской пехоты, блокированной в Цитадели, а также атаки извне, с захваченных противником плацдармов на Тереспольском, Волынском, Кобринском укреплениях, откуда гитлеровцы рвались ко всем 4 воротам Цитадели. К вечеру 22 июня противник закрепился в части оборонительной казармы между Холмскими и Тереспольскими воротами (позже использовал ее как плацдарм в Цитадели), захватил несколько отсеков казармы у Брестских ворот. Однако расчет врага на внезапность не оправдался; оборонительными боями, контратаками советские воины сковали силы противника, нанесли ему большие потери. Поздно вечером немецкое командование решило оттянуть из крепостных укреплений свою пехоту, создать за внешними валами блокадную линию, чтобы утром 23 июня вновь с артобстрела и бомбардировки начать штурм крепости.

Бои в крепости приняли ожесточенный, затяжной характер, которого враг никак не ожидал. Упорное героическое сопротивление советских воинов встретили немецко-фашистские захватчики на территории каждого крепостного укрепления. На территории пограничного Тереспольского укрепления оборону держали воины курсов шоферов Белорусского пограничного округа под командованием начальника курсов старшего лейтенанта Ф.М. Мельникова и преподавателя курсов лейтенанта Жданова, транспортной роты 17-го погранотряда во главе с командиром старшим лейтенантом А.С. Черным совместно с бойцами кавалерийских курсов, саперного взвода, усиленных нарядов 9-й погранзаставы, ветлазарета, сборов физкультурников. Им удалось очистить от прорвавшегося противника большую часть территории укрепления, но из-за недостатка боеприпасов и больших потерь в личном составе удержать ее они не могли. В ночь на 25 июня остатки групп Мельникова, погибшего в боях, и Черного, форсировали Западный Буг и присоединились к защитникам Цитадели и Кобринского укрепления.

На Волынском укреплении к началу военных действий размещались госпитали 4-й армии и 28-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии, находилась немногочисленная часть состава полковой школы младших командиров 84-го стрелкового полка, наряды 9-й погранзаставы. На земляных валах у Южных ворот оборону держал дежурный взвод полковой школы. С первых минут вражеского вторжения оборона приобрела очаговый характер. Противник стремился пробиться к Холмским воротам и, прорвавшись, соединиться с штурмовой группой в Цитадели. На помощь из Цитадели пришли воины 84-го стрелкового полка. В черте госпиталя оборону организовали батальонный комиссар Н.С. Богатеев, военврач 2-го ранга С.С. Бабкин (оба погибли). Ворвавшиеся в госпитальные здания немецкие автоматчики зверски расправлялись с больными и ранеными. Оборона Волынского укрепления полна примеров самоотверженности бойцов и медперсонала, сражавшихся до конца в развалинах зданий. Прикрывая раненых, погибли медсестры В.П. Хорецкая и Е.И. Ровнягина. Захватив больных, раненых, медперсонал, детей, 23 июня гитлеровцы использовали их в качестве живого заслона, погнав впереди атакующих Холмские ворота автоматчиков. "Стреляйте, не жалейте нас!" - кричали советские патриоты. К концу недели очаговая оборона на укреплении затухла. Некоторые бойцы влились в ряды защитников Цитадели, немногим удалось пробиться из вражеского кольца. По решению командования сводной группы были предприняты попытки прорвать кольцо окружения. 26 июня пошел на прорыв отряд (120 человек, в основном сержанты) во главе с лейтенантом Виноградовым. За восточную черту крепости удалось прорваться 13 воинам, но они были схвачены врагом. Безуспешными оказались и другие попытки массового прорыва из осажденной крепости, пробиться смогли только отдельные малочисленные группы. Оставшийся маленький гарнизон советских войск продолжал сражаться с необыкновенной стойкостью и упорством. О непоколебимом мужестве бойцов гласят их надписи на крепостных стенах: "Нас было пятеро Седов, Грутов, Боголюб, Михайлов, Селиванов В. Мы приняли первый бой 22 июня 1941. Умрем, но не уйдем отсюда...", "26 июня 1941 г. Нас было трое, нам было трудно, но мы не пали духом и умираем, как герои", об этом свидетельствуют обнаруженные во время раскопок Белого дворца останки 132 воинов и надпись, оставленная на кирпичах: "Умираем не срамя".

На Кобринском укреплении с момента военных действий сложилось несколько участков ожесточенной обороны. На территории этого самого большого по площади укрепления находилось много складов, коновязей, артиллерийских парков, размещались в казармах, а также в казематах земляного вала (периметром до 1, 5 км) личный состав, в жилом городке - семьи начсостава. Через Северные и Северо-западные, Восточные ворота укрепления в первые часы войны выходила в предусмотренные пункты сбора часть состава гарнизона, основные силы 125-го стрелкового полка (командир майор А.Э. Дулькейт) и 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона (командир капитан Н.И. Никитин).

Жесткое прикрытие выхода из крепости через Северо-западные ворота воинов гарнизона, а затем и оборону казармы 125-го стрелкового полка возглавил батальонный комиссар С.В. Дербенев. Противнику удалось перебросить с Тереспольского укрепления на Кобринское понтонный мост через Западный Буг (по нему, срывая переправу, вели огонь защитники западной части Цитадели), захватить в западной части Кобринского укрепления плацдарм и двинуть туда пехоту, артиллерию, танки.

Руководили обороной майор П. М. Гаврилов, капитан И. Н. Зубачёв и полковой комиссар Е. М. Фомин. Героические защитники Брестской крепости в течение нескольких дней успешно отражали атаки немецко-фашистских войск. 29 - 30 июня враг предпринял общий штурм Брестской крепости, ему удалось захватить многие укрепления, обороняющиеся понесли тяжёлые потери, но продолжали сопротивление в неимоверно тяжёлых условиях (отсутствие воды, продовольствия, медикаментов). Почти месяц герои Брестской крепости сковывали целую немецкую дивизию, большинство их пало в бою, части удалось пробиться к партизанам, часть обессиленных и раненых попала в плен. В результате кровопролитных боев и понесенных потерь оборона крепости распалась на ряд изолированных очагов сопротивления. До 12 июля в Восточном форту продолжала сражаться небольшая группа бойцов во главе с Гавриловым, позже, вырвавшись из форта, - в капонире за внешним валом укрепления. Тяжело раненные Гаврилов и секретарь комсомольского бюро 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона, заместитель политрука Г.Д. Деревянко 23 июля попали в плен. Но и позже 20-х чисел июля в крепости продолжали сражаться советские воины.

Последние дни борьбы овеяны легендами. К этим дням относятся надписи, оставленные на стенах крепости ее защитниками: "Умрем, но из крепости не уйдем", "Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.11.41 г.". Ни одно из знамен воинских частей, сражавшихся в крепости, не досталось врагу. Знамя 393-го отдельного артиллерийского дивизиона закопали в Восточном форту старший сержант Р.К. Семенюк, рядовые И.Д. Фольварков и Тарасов. 26.09.1956 года оно было откопано Семенюком.

В подвалах Белого дворца, Инженерного управления, клуба, казармы 333-го полка держались последние защитники Цитадели. В здании Инженерного управления и Восточном форту гитлеровцы применили газы, против защитников казармы 333-го полка и 98-го дивизиона, капонира в зоне 125-го полка - огнеметы. С крыши казармы 333-го стрелкового полка к окнам были спущены взрывчатые вещества, но раненные взрывами советские воины продолжали стрелять до тех пор, пока стены здания не были разрушены и сровнены с землей. Противник вынужден был отметить стойкость и героизм защитников крепости. Именно в эти черные, полные горечи дни отступления в наших войсках родилась легенда о Брестской крепости. Трудно сказать, где появилась она впервые, но, передаваемая из уст в уста, она вскоре прошла по всему тысячекилометровому фронту от Балтики до причерноморских степей. Это была волнующая легенда. Рассказывали, что за сотни километров от фронта, в глубоком тылу врага, около города Бреста, в стенах старой русской крепости, стоящей на самой границе СССР, уже в течение многих дней и недель героически сражаются с врагом наши войска. Говорили, что противник, окружив крепость плотным кольцом, яростно штурмует ее, но при этом несет огромные потери, что ни бомбы, ни снаряды не могут сломить упорства крепостного гарнизона и что советские воины, обороняющиеся там, дали клятву умереть, но не покориться врагу и отвечают огнем на все предложения гитлеровцев о капитуляции.

Неизвестно, как возникла эта легенда. То ли принесли ее с собой группы наших бойцов и командиров, пробиравшиеся из района Бреста по тылам немцев и потом пробившиеся через фронт. То ли рассказал об этом кто-нибудь из фашистов, захваченных в плен.

Говорят, летчики нашей бомбардировочной авиации подтверждали, что Брестская крепость сражается. Отправляясь по ночам бомбить тыловые военные объекты противника, находившиеся на польской территории, и пролетая около Бреста, они видели внизу вспышки снарядных разрывов, дрожащий огонь стреляющих пулеметов и текучие струйки трассирующих пуль.

Однако все это были лишь рассказы и слухи. Действительно ли сражаются там наши войска и что это за войска, проверить было невозможно: радиосвязь с крепостным гарнизоном отсутствовала. И легенда о Брестской крепости в то время оставалась только легендой. Но, полная волнующей героики, эта легенда была очень нужна людям. В те тяжкие, суровые дни отступления она глубоко проникала в сердца воинов, воодушевляла их, рождала в них бодрость и веру в победу. И у многих, слышавших тогда этот рассказ, как укор собственной совести, возникал вопрос: "А мы? Разве мы не можем драться так же, как они там, в крепости? Почему мы отступаем?"

Бывало, что в ответ на такой вопрос, словно виновато подыскивая для самого себя оправдание, кто-то из старых солдат говорил: "Все-таки крепость! В крепости обороняться сподручнее. Стены, укрепления, пушек, наверно, много. По свидетельству противника, "сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение - голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...". Гитлеровцы методически целую неделю атаковали крепость. Советским воинам приходилось отбивать по 6-8 атак в день. Рядом с бойцами были женщины и дети. Они помогали раненым, подносили патроны, участвовали в боевых действиях. Фашисты пустили в ход танки, огнеметы, газы, поджигали и скатывали с внешних валов бочки с горючей смесью. Горели и рушились казематы, нечем было дышать, но когда в атаку шла вражеская пехота, снова завязывались рукопашные схватки. В короткие промежутки относительного затишья в репродукторах раздавались призывы сдаваться в плен.

Находясь в полном окружении, без воды и продовольствия, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов гарнизон мужественно сражался с врагом. Только за первые 9 дней боев защитники крепости вывели из строя около 1, 5 тысяч солдат и офицеров противника. К концу июня враг захватил большую часть крепости, 29 и ЗО июня гитлеровцы предприняли непрерывный двухсуточный штурм крепости с использованием мощных (500 и 1800-килограммовых) авиабомб. 29 июня погиб, прикрывая с несколькими бойцами группу прорыва, Кижеватов. В Цитадели 30 июня гитлеровцы схватили тяжелораненых и контуженых капитана Зубачева и полкового комиссара Фомина, которого фашисты расстреляли недалеко от Холмских ворот. 30 июня после длительного обстрела и бомбежки, завершившихся ожесточенной атакой, гитлеровцы овладели большой частью сооружений Восточного форта, захватили в плен раненых. В июле командир 45-й немецкой пехотной дивизии генерал Шлиппер в "Донесении о занятии Брест-Литовска" сообщал: "Русские в Брест-Литовске боролись исключительно упорно и настойчиво. Они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к сопротивлению". Истории, подобные защите Брестской крепости, стали бы широко известными в других странах. Но мужество и героизм защитников Брестской крепости остались невоспетыми. Вплоть до смерти Сталина в СССР - словно бы не замечали подвига гарнизона цитадели.

Крепость пала, и многие из ее защитников сдались в плен - в глазах сталинистов это рассматривалось как позорное явление. А потому не было никаких героев Бреста. Крепость просто вычеркнули из анналов военной истории, стерев имена рядовых и командиров. В 1956 г. мир наконец узнал, кто руководил обороной цитадели. Смирнов пишет: "Из найденного боевого приказа № 1 нам известны имена командиров частей, оборонявших центр: комиссар Фомин, капитан Зубачев, ст. лейтенант Семененко и лейтенант Виноградов". 44-м стрелковым полком командовал Пётр Михайлович Гаврилов. Комиссар Фомин, капитан Зубачев и лейтенант Виноградов входили в состав боевой группы, вырвавшейся из крепости 25 июня, однако на Варшавском шоссе ее окружили и уничтожили.

Трое офицеров попали в плен. Виноградов пережил войну. Смирнов разыскал его в Вологде, где он, никому не известный в 1956 г., работал кузнецом. По словам Виноградова: "Перед тем как пойти на прорыв, комиссар Фомин надел форму убитого рядового. В лагере военнопленных комиссара выдал немцам один солдат, и Фомина расстреляли. Зубачев умер в плену. Майор Гаврилов пережил плен, несмотря на тяжелое ранение. Он не хотел сдаваться, бросил гранату и убил немецкого солдата". Много времени прошло, прежде чем имена героев Бреста были вписаны в советскую историю. Они заслужили свое место там. То, как они сражались, их непоколебимое упорство, преданность долгу, храбрость, проявляемая ими вопреки всему, - все это было вполне типично для советских солдат.

Оборона Брестской крепости явилась выдающимся примером исключительной стойкости и мужества советских воинов. Это был поистине легендарный подвиг сынов народа, безгранично любивших свою Родину, отдавших за неё жизнь. Советский народ чтит память отважных защитников Брестской крепости: капитана В. В. Шабловского, старшего политрука Н. В. Нестерчука, лейтенантов И. Ф. Акимочкина, А. М. Кижеватова, А. Ф. Наганова, младшего политрука А. П. Каландадзе, заместителя политрука С. М. Матевосяна, воспитанника полка П. С. Клыпы и многих др. В память о подвиге героев Брестской крепости 8 мая 1965 ей присвоено почётное звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Заключение

О защите Брестской крепости, как и о многих других подвигах советских воинов в первые дни войны, страна долгое время ничего не знала, хотя, может, именно такие страницы ее истории способны были вселять веру в народ, оказавшийся на пороге смертельной опасности. В войсках, конечно, говорили о приграничных боях на Буге, но сам факт обороны крепости воспринимался, скорее, как легенда. Удивительно, но о подвиге брестского гарнизона стало известно благодаря как раз тому самому донесению штаба 45-й немецкой дивизии. В руки советских солдат попал и весь архив дивизии. Впервые об обороне Брестской крепости стало известно из штабного немецкого донесения, захваченного в бумагах разгромленной части в феврале 1942 г. в районе Кривцово под Орлом при попытке уничтожить болховскую группировку немецких войск. В конце 1940-х гг. в газетах появились первые статьи об обороне Брестской крепости, основанные исключительно на слухах; в 1951 г. художник П. Кривоногов рисует известную картину «Защитники Брестской крепости». Заслуга восстановления памяти героев крепости во многом принадлежит писателю и историку С. С. Смирнову, а также поддержавшему его инициативу К. М. Симонову. Подвиг героев Брестской крепости был популяризован Смирновым в книге «Брестская крепость» (1957, расширенное издание 1964, Ленинская премия 1965). После этого тема обороны Брестской крепости стала важным символом официальной патриотической пропаганды. Севастополь, Ленинград, Смоленск, Вязьма, Керчь, Сталинград - вехи истории сопротивления советского народа гитлеровскому вторжению. Первым в этом списке идет Брестская крепость. Она определила весь настрой этой войны - бескомпромиссной, упорной и, в конечном итоге, победоносной. И главное, наверное, не в наградах, а орденами и медалями были награждены около 200 защитников Брестской крепости, двое стали Героями Советского Союза - майор Гаврилов и лейтенант Андрей Кижеватов (посмертно), а в том, что именно тогда, в первые дни войны, советские воины доказали всему миру, что мужество и долг перед своей страной, народом, могут противостоять любому нашествию. В этой связи иногда кажется, что Брестская крепость - это подтверждение слов Бисмарка и начало конца гитлеровской Германии.

8 мая 1965 Брестской крепости присвоено звание крепость-герой. С 1971 является мемориальным комплексом. На территории крепости выстроен ряд монументов в память героям, работает музей обороны Брестской крепости.

"Брестская крепость-герой", мемориальный комплекс, созданный в 1969-71 гг. на территории Брестской крепости для увековечения подвига участников обороны Брестской крепости. Генеральный план был утвержден постановлением Совета Министров БССР от 06.11.1969 года. Мемориал торжественно открыт 25.09.1971 года. Скульптурно- архитектурный ансамбль включает уцелевшие здания, законсервированные руины, крепостные валы и произведения современного монументального искусства. Комплекс расположен в восточной части Цитадели. Каждый композиционный элемент ансамбля несет большую смысловую нагрузку и оказывает сильное эмоциональное воздействие. Главный вход решен как проем в виде пятиконечной звезды в монолитном железобетонном массиве, опирающемся на вал и стены казематов. Сколы звезды, пересекаясь, образуют сложную динамическую форму. Стенки-пропилеи облицованы черным лабрадоритом. С внешней стороны основания укреплена доска с текстом Указа Президиума Верхного Совета СССР от 08.05.1965 года о присвоении Брестской крепости почетного звания "Крепость-герой". От главного входа торжественная аллея ведет через мост к площади Церемониалов. Слева от моста скульптурная композиция "Жажда" - фигура советского воина, который, опираясь на автомат, тянется с каской к воде. В планировочном и образном решении мемориала важная роль принадлежит площади Церемониалов, где проходят массовые торжества. К ней примыкают здание Музея обороны Брестской крепости и руины Белого дворца. Композиционным центром ансамбля является главный монумент "Мужество" - погрудная скульптура воина (выполнена из бетона, высота 33, 5 м), на ее обратной стороне - рельефные композиции, рассказывающие об отдельных эпизодах героической обороны крепости: "Атака", "Партийное собрание", "Последняя граната", "Подвиг артиллеристов", "Пулеметчики". Над обширным пространством доминирует штык-обелиск (цельносварная металлоконструкция, облицованная титаном; высота 100 м, вес 620 т). В 3-ярусном некрополе, композиционно связанном с монументом, захоронены останки 850 человек, на установленных здесь мемориальных плитах - имена 216-ти.

Перед руинами бывшего инженерного управления в углублении, облицованном черным лабрадоритом, горит Вечный огонь Славы. Перед ним - отлитые в бронзе слова: "Стояли насмерть, слава героям!". Недалеко от Вечного огня - Мемориальная площадка городов-героев Советского Союза, открытая 09.05.1985 года. Под гранитными плитами с изображением медали "Золотая Звезда" установлены капсулы с землей городов-героев, доставленной сюда их делегациями. На стенах казарм, руинах, кирпичах и каменых глыбах, на специальных подставках установлены мемориальные доски в виде отрывных листков календаря 1941, которые являются своеобразной хроникой героических событий.

На обзорной площадке представлено артиллерийское вооружение середины 19 века и начального периода Великой Отечественной войны. Сохранились руины казарм 333-го стрелкового полка (бывший арсенал), развалины оборонительной казармы, разрушенное здание клуба 84-го стрелкового полка. Вдоль главной аллеи - 2 пороховых погреба, в крепостных валах - казематы, помещение полевого хлебозавода. По дороге к Северным воротам выделяются Восточный форт, развалины санчасти и жилых построек. Пешеходные дорожки и площадь перед главным входом покрыты красным пластобетоном. Большинство аллей, площадь Церемониалов и частично дорожки выложены железобетонными плитами. Высажены тысячи роз, плакучие ивы, тополя, ели, березы, клены, туи. В вечернее время включается художественно-декоративная подсветка, состоящая из множества прожекторов и светильников красного, белого и зеленого цветов. У главного входа звучат песня А. Александрова "Священная война" и правительств, сообщение о вероломном нападении на нашу Родину войск немецко-фашистской Германии (читает Ю. Левитан), у Вечного огня - мелодия Р. Шумана "Грезы".

Список литературы

• 1. При подготовке использованы материалы сайта ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ
• 2. Аникин В.И. Брестская крепость - крепость-герой. М., 1985.
• 3. Героическая оборона / Сб. воспоминаний об обороне Брестской крепости в июне -- июле 1941 г. Мн., 1966.
• 4. Смирнов С. С. Брестская крепость. М., 1970.
• 5. Смирнов С. С. В поисках героев Брестской крепости. М., 1959.
• 6. Смирнов С. С. Рассказы о неизвестных героях. М., 1985.
• 7. Брест. Энциклопедический справочник. Мн., 1987.