А он меж тем объятый пылом.

В городе не узнал никто, что половина запорожцев выступила в погоню за татарами. С магистратской башни приметили только часовые, что потянулась часть возов за лес; но подумали, что козаки готовились сделать засаду; тоже думал и французский инженер. А между тем слова кошевого не прошли даром, и в городе оказался недостаток в съестных припасах. По обычаю прошедших веков, войска не разочли, сколько им было нужно. Попробовали сделать вылазку, но половина смельчаков была тут же перебита козаками, а половина прогнана в город ни с чем. Жиды, однако же, воспользовались вылазкою и пронюхали всь: куда и зачем отправились запорожцы, и с какими военачальниками, и какие именно курени, и сколько их числом, и сколько было оставшихся на месте, и что они думают делать, - словом, чрез несколько уже минут в городе всь узнали. Полковники ободрились и готовились дать сражение. Тарас уже видел то по движенью и шуму в городе и расторопно хлопотал, строил, раздавал приказы и наказы, уставил в три таборы курени, обнесши их возами в виде крепостей, - род битвы, в которой бывали непобедимы запорожцы; двум куреням повелел забраться в засаду: убил часть поля острыми кольями, изломанным оружием, обломками копьев, чтобы при случае нагнать туда неприятельскую конницу. И когда все было сделано как нужно, сказал речь козакам, не для того, чтобы ободрить и освежить их, - знал, что и без того крепки они духом, - а просто самому хотелось высказать все, что было на сердце.

Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам дала знать себя, и с Царьграда брала червонцы, и города были пышные, и храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические недоверки. Все взяли бусурманы, все пропало. Только остались мы, сирые, да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, так же как и мы, земля наша! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство! Вот на чем стоит наше товарищество! Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и зверь свое дитя. Но породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей. Вам случалось не одному помногу пропадать на чужбине; видишь - и там люди! также божий человек, и разговоришься с ним, как с своим; а как дойдет до того, чтобы поведать сердечное слово, - видишь: нет, умные люди, да не те; такие же люди, да не те! Нет, братцы, так любить, как русская душа, - любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал бог, что ни есть в тебе, а… - сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс седою головою, и усом моргнул, и сказал: - Нет, так любить никто не может! Знаю, подло завелось теперь на земле нашей; думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их. Перенимают черт знает какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой с своим не хочет говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства. Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он, горемычный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело. Пусть же знают они все, что такое значит в Русской земле товарищество! Уж если на то пошло, чтобы умирать, - так никому ж из них не доведется так умирать!.. Никому, никому!.. Не хватит у них на то мышиной натуры их!

Так говорил атаман и, когда кончил речь, все еще потрясал посеребрившеюся в козацких делах головою. Всех, кто ни стоял, разобрала сильно такая речь, дошед далеко, до самого сердца. Самые старейшие в рядах стали неподвижны, потупив седые головы в землю; слеза тихо накатывалася в старых очах; медленно отирали они ее рукавом. И потом все, как будто сговорившись, махнули в одно время рукою и потрясли бывалыми головами. Знать, видно, много напомнил им старый Тарас знакомого и лучшего, что бывает на сердце у человека, умудренного горем, трудом, удалью и всяким невзгодьем жизни, или хотя и не познавшего их, но много почуявшего молодою жемчужною душою на вечную радость старцам родителям, родившим их.

А из города уже выступало неприятельское войско, гремя в литавры и трубы, и, подбоченившись, выезжали паны, окруженные несметными слугами. Толстый полковник отдавал приказы. И стали наступать они тесно на козацкие таборы, грозя, нацеливаясь пищалями, сверкая очами и блеща медными доспехами. Как только увидели козаки, что подошли они на ружейный выстрел, все разом грянули в семипядные пищали, и, не перерывая, всь палили они из пищалей. Далеко понеслось громкое хлопанье по всем окрестным полям и нивам, сливаясь в беспрерывный гул; дымом затянуло все поле, а запорожцы всь палили, не переводя духу: задние только заряжали да передавали передним, наводя изумление на неприятеля, не могшего понять, как стреляли козаки, не заряжая ружей. Уже не видно было за великим дымом, обнявшим то и другое воинство, не видно было, как то одного, то другого не ставало в рядах; но чувствовали ляхи, что густо летели пули и жарко становилось дело; и когда попятились назад, чтобы посторониться от дыма и оглядеться, то многих недосчитались в рядах своих. А у козаков, может быть, другой-третий был убит на всю сотню. И всь продолжали палить козаки из пищалей, ни на минуту не давая промежутка. Сам иноземный инженер подивился такой, никогда им не виданной тактике, сказавши тут же, при всех: «Вот бравые молодцы-запорожцы! Вот как нужно биться и другим в других землях!» И дал совет поворотить тут же на табор пушки. Тяжело ревнули широкими горлами чугунные пушки; дрогнула, далеко загудевши, земля, и вдвое больше затянуло дымом все поле. Почуяли запах пороха среди площадей и улиц в дальних и ближних городах. Но нацелившие взяли слишком высоко: раскаленные ядра выгнули слишком высокую дугу. Страшно завизжав по воздуху, перелетели они через головы всего табора и углубились далеко в землю, взорвав и взметнув высоко на воздух черную землю. Ухватил себя за волосы французский инженер при виде такого неискусства и сам принялся наводить пушки, не глядя на то, что жарили и сыпали пулями беспрерывно козаки.

Тарас видел еще издали, что беда будет всему Незамайковскому и Стебликивскому куреню, и вскрикнул зычно: «Выбирайтесь скорей из-за возов, и садись всякий на коня!» Но не поспели бы сделать то и другое козаки, если бы Остап не ударил в самую середину; выбил фитили у шести пушкарей, у четырех только не мог выбить: отогнали его назад ляхи. А тем временем иноземный капитан сам взял в руку фитиль, чтобы выпалить из величайшей пушки, какой никто из казаков не видывал дотоле. Страшно глядела она широкою пастью, и тысяча смертей глядело оттуда. И как грянула она, а за нею следом три другие, четырехкратно потрясши глухо-ответную землю, - много нанесли они горя! Не по одному козаку взрыдает старая мать, ударяя себя костистыми руками в дряхлые перси. Не одна останется вдова в Глухове, Немирове, Чернигове и других городах. Будет, сердечная, выбегать всякий день на базар, хватаясь за всех проходящих, распознавая каждого из них в очи, нет ли между их одного, милейшего всех. Но много пройдет через город всякого войска, и вечно не будет между ними одного, милейшего всех.

Так, как будто и не бывало половины Незамайковского куреня! Как градом выбивает вдруг всю ниву, где, что полновесный червонец, красовался всякий колос, так их выбило и положило.

Как же вскинулись козаки! Как схватились все! Как закипел куренной атаман Кукубенко, увидевши, что лучшей половины куреня его нет! Разом вбился он с остальными своими незамайковцами в самую середину. В гневе иссек в капусту первого попавшегося, многих конников сбил с коней, доставши копьем и конника и коня, пробрался к пушкарям и уже отбил одну пушку. А уж там, видит, хлопочет уманский куренной атаман и Степан Гуска уже отбивает главную пушку. Оставил он тех козаков и поворотил с своими в другую неприятельскую гущу. Так, где прошли незамайковцы - так там и улица, где поворотились - так уж там и переулок! Так и видно, как редели ряды и снопами валились ляхи! А у самых возов Вовтузенко, а спереди Черевиченко, а у дальних возов Дьгтяренко, а за ним куренной атаман Вертыхвист. Двух уже шляхтичей поднял на копье Дьгтяренко, да напал наконец на неподатливого третьего. Увертлив и крепок был лях, пышной сбруей украшен и пятьдесят одних слуг привел с собою. Согнул он крепко Дьгтяренка, сбил его на землю и уже, замахнувшись на него саблей, кричал: «Нет из вас, собак-козаков, ни одного, кто бы посмел противустать мне!»

«А вот есть же!» - сказал и выступил вперед Мосий Шило. Сильный был он козак, не раз атаманствовал на море и много натерпелся всяких бед. Схватили их турки у самого Трапезонта и всех забрали невольниками на галеры, взяли их по рукам и ногам в железные цепи, не давали по целым неделям пшена и поили противной морской водою. Все выносили и вытерпели бедные невольники, лишь бы не переменять православной веры. Не вытерпел атаман Мосий Шило, истоптал ногами святой закон, скверною чалмой обвил грешную голову, вошел в доверенность к паше, стал ключником на корабле и старшим над всеми невольниками. Много опечалились оттого бедные невольники, ибо знали, что если свой продаст веру и пристанет к угнетателям, то тяжелей и горше быть под его рукой, чем под всяким другим нехристом. Так и сбылось. Всех посадил Мосий Шило в новые цепи по три в ряд, прикрутил им до самых белых костей жестокие веревки; всех перебил по шеям, угощая подзатыльниками. И когда турки, обрадовавшись, что достали себе такого слугу, стали пировать и, позабыв закон свой, все перепились, он принес все шестьдесят четыре ключа и роздал невольникам, чтобы отмыкали себя, бросали бы цепи и кандалы в море, а брали бы наместо того сабли да рубили турков. Много тогда набрали козаки добычи и воротились со славою в отчизну, и долго бандуристы прославляли Мосия Шила. Выбрали бы его в кошевые, да был совсем чудной козак. Иной раз повершал такое дело, какого мудрейшему не придумать, а в другой - просто дурь одолевала казака. Пропил он и прогулял все, всем задолжал на Сечи и, в прибавку к тому, прокрался, как уличный вор: ночью утащил из чужого куреня всю козацкую сбрую и заложил шинкарю. За такое позорное дело привязали его на базаре к столбу и положили возле дубину, чтобы всякий по мере сил своих отвесил ему по удару. Но не нашлось такого из всех запорожцев, кто бы поднял на него дубину, помня прежние его заслуги. Таков был козак Мосий Шило.

«Так есть же такие, которые бьют вас, собак!» - сказал он, ринувшись на него. И уж так-то рубились они! И наплечники и зерцала погнулись у обоих от ударов. Разрубил на нем вражий лях железную рубашку, достав лезвеем самого тела: зачервонела козацкая рубашка. Но не поглядел на то Шило, а замахнулся всей жилистой рукою (тяжела была коренастая рука) и оглушил его внезапно по голове. Разлетелась медная шапка, зашатался и грянулся лях, а Шило принялся рубить и крестить оглушенного. Не добивай, козак, врага, а лучше поворотись назад! Не поворотился козак назад, и тут же один из слуг убитого хватил его ножом в шею. Поворотился Шило и уж достал было смельчака, но он пропал в пороховом дыме. Со всех сторон поднялось хлопанье из самопалов. Пошатнулся Шило и почуял, что рана была смертельна. Упал он, наложил руку на свою рану и сказал, обратившись к товарищам: «Прощайте, паныбратья, товарищи! Пусть же стоит на вечные времена православная Русская земля и будет ей вечная честь!» И зажмурил ослабшие свои очи, и вынеслась козацкая душа из сурового тела. А там уже выезжал Задорожний с своими, ломил ряды куренной Вертыхвист и выступал Балаган.

А что, паны? - сказал Тарас, перекликнувшись с куренными. - Есть еще порох в пороховницах? Не ослабела ли козацкая сила? Не гнутся ли козаки?

Есть еще, батько, порох в пороховницах. Не ослабела еще козацкая сила; еще не гнутся казаки!

И наперли сильно козаки: совсем смешали все ряды. Низкорослый полковник ударил сбор и велел выкинуть восемь малеванных знамен, чтобы собрать своих, рассыпавшихся далеко по всему полю. Все бежали ляхи к знаменам; но не успели они еще выстроиться, как уже куренной атаман Кукубенко ударил вновь с своими незамайковцами в середину и напал прямо на толстопузого полковника. Не выдержал полковник и, поворотив коня, пустился вскачь; а Кукубенко далеко гнал его через все поле, не дав ему соединиться с полком. Завидев то с бокового куреня, Степан Гуска пустился ему навпереймы, с арканом в руке, всю пригнувши голову к лошадиной шее, и, улучивши время, с одного раза накинул аркан ему на шею. Весь побагровел полковник, ухватясь за веревку обеими руками и силясь разорвать ее, но уже дюжий размах вогнал ему в самый живот гибельную пику. Там и остался он, пригвожденный к земле. Но несдобровать и Гуске! Не успели оглянуться козаки, как уже увидели Степана Гуску, поднятого на четыре копья. Только и успел-сказать бедняк: «Пусть же пропадут все враги и ликует вечные веки Русская земля!» И там же испустил дух свой.

Оглянулись козаки, а уж там, сбоку, козак Метелыця угощает ляхов, шеломя того и другого; а уж там, с другого, напирает с своими атаман Невылычкий; а у возов ворочает врага и бьется Закрутыгуба; а у дальних возов третий Пысаренко отогнал уже целую ватагу. А уж там, у других возов, схватились и бьются на самых возах.

Что, паны? - перекликнулся атаман Тарас, проехавши впереди всех. - Есть ли еще порох в пороховницах? Крепка ли еще козацкая сила? Не гнутся ли еще козаки?

Есть еще, батько, порох в пороховницах; еще крепка козацкая сила; еще не гнутся козаки!

А уж упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый весь дух свой и сказал: «Не жаль расстаться с светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру.

Балабан, куренной атаман, скоро после него грянулся также на землю. Три смертельные раны достались ему: от копья, от пули и от тяжелого палаша. А был один из доблестнейших козаков; много совершил он под своим атаманством морских походов, но славнее всех был поход к анатольским берегам. Много набрали они тогда цехинов, дорогой турецкой габы, киндяков и всяких убранств, но мыкнули горе на обратном пути: попались, сердечные, под турецкие ядра. Как хватило их с корабля - половина челнов закружилась и перевернулась, потопивши не одного в воду, но привязанные к бокам камыши спасли челны от потопления. Балабан отплыл на всех веслах, стал прямо к солнцу и через то сделался невиден турецкому кораблю. Всю ночь потом черпаками и шапками выбирали они воду, латая пробитые места; из козацких штанов нарезали парусов, понеслись и убежали от быстрейшего турецкого корабля. И мало того что прибыли безбедно на Сечу, привезли еще златошвейную ризу архимандриту Межигорского киевского монастыря и на Покров, что на Запорожье, оклад из чистого серебра. И славили долго потом бандуристы удачливость козаков. Поникнул он теперь головою, почуяв предсмертные муки, и тихо сказал: «Сдается мне, паны-браты, умираю хорошею смертью: семерых изрубил, девятерых копьем исколол. Истоптал конем вдоволь, а уж не припомню, скольких достал пулею. Пусть же цветет вечно Русская земля!..» И отлетела его душа.

Козаки, козаки! не выдавайте лучшего цвета вашего войска! Уже обступили Кукубенка, уже семь человек только осталось изо всего Незамайковского куреня; уже и те отбиваются через силу; уже окровавилась на нем одежда. Сам Тарас, увидя беду его, поспешил на выручку. Но поздно подоспели козаки: уже успело ему углубиться под сердце копье прежде, чем были отогнаны обступившие его враги. Тихо склонился он на руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли в склянном сосуде из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на землю вино, и схватил себя за голову прибежавший хозяин, сберегавший его про лучший случай в жизни, чтобы если приведет бог на старости лет встретиться с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе с ним прежнее, иное время, когда иначе и лучше веселился человек… Повел Кукубенко вокруг себя очами и проговорил: «Благодарю бога, что довелось мне умереть при глазах ваших, товарищи! Пусть же после нас живут еще лучшие, чем мы, и красуется вечно любимая Христом Русская земля!» И вылетела молодая душа. Подняли ее ангелы под руки и понесли к небесам. Хорошо будет ему там. «Садись, Кукубенко, одесную меня! - скажет ему Христос, - ты не изменил товариществу, бесчестного дела не сделал, не выдал в беде человека, хранил и сберегал мою церковь». Всех опечалила смерть Кукубенка. Уже редели сильно козацкие ряды; многих, многих храбрых уже недосчитывались; но стояли и держались еще козаки.

А что, паны? - перекликнулся Тарас с оставшимися куренями. - Есть ли еще порох в пороховницах? Не иступились ли сабли? Не утомилась ли козацкая сила? Не погнулись ли козаки?

Достанет еще, батько, пороху! Годятся еще сабли; не утомилась козацкая сила; не погнулись еще козаки!

И рванулись снова козаки так, как бы и потерь никаких не потерпели. Уже три только куренных атамана осталось в живых. Червонели уже всюду красные реки; высоко гатились мосты из козацких и вражьих тел. Взглянул Тарас на небо, а уж по небу потянулась вереница кречетов. Ну, будет кому-то пожива! А уж там подняли на копье Метелыцю. Уже голова другого Пысаренка, завертевшись, захлопала очами. Уже подломился и бухнулся о землю начетверо изрубленный Охрим Гуска. «Ну!» - сказал Тарас и махнул платком. Понял тот знак Остап и ударил сильно, вырвавшись из засады, в конницу. Не выдержали сильного напору ляхи, а он их гнал и нагнал прямо на место, где были убиты в землю копья и обломки копьев. Пошли спотыкаться и падать кони и лететь через их головы ляхи. А в это время корсунцы, стоявшие последние за возами, увидевши, что уже достанет ружейная пуля, грянули вдруг из самопалов. Все сбились и растерялись ляхи, и приободрились козаки. «Вот и наша победа!» - раздались со всех сторон запорожские голоса, затрубили в трубы и выкинули победную хоругвь. Везде бежали и крылись разбитые ляхи. «Ну, нет, еще не совсем победа!» - сказал Тарас, глядя на городские ворота, и сказал он правду.

Отворились ворота, и вылетел оттуда гусарский полк, краса всех конных полков. Под всеми всадниками были все как один бурые аргамаки. Впереди других понесся витязь всех бойчее, всех красивее. Так и летели черные волосы из-под медной его шапки; вился завязанный на руке дорогой шарф, шитый руками первой красавицы. Так и оторопел Тарас, когда увидел, что это был Андрий. А он между тем, объятый пылом и жаром битвы, жадный заслужить навязанный на руку подарок, понесся, как молодой борзой пес, красивейший, быстрейший и молодший всех в стае. Атукнул на него опытный охотник - и он понесся, пустив прямой чертой по воздуху свои ноги, весь покосившись набок всем телом, взрывая снег и десять раз выпереживая самого зайца в жару своего бега. Остановился старый Тарас и глядел на то, как он чистил перед собою дорогу, разгонял, рубил и сыпал удары направо и налево. Не вытерпел Тарас и закричал: «Как?.. Своих?.. Своих, чертов сын, своих бьешь?..» Но Андрий не различал, кто пред ним был, свои или другие какие; ничего не видел он. Кудри, кудри он видел, длинные, длинные кудри, и подобную речному лебедю грудь, и снежную шею, и плечи, и все, что создано для безумных поцелуев.

«Эй, хлопьята! заманите мне только его к лесу, заманите мне только его!» - кричал Тарас. И вызвалось тот же час тридцать быстрейших козаков заманить его. И, поправив на себе высокие шапки, тут же пустились на конях прямо наперерез гусарам. Ударили сбоку на передних, сбили их, отделили от задних, дали по гостинцу тому и другому, а Голокопытенко хватил плашмя по спине Андрия, и в тот же час пустились бежать от них, сколько достало козацкой мочи. Как вскинулся Андрий! Как забунтовала по всем жилкам молодая кровь! Ударив острыми шпорами коня, во весь дух полетел он за козаками, не глядя назад, не видя, что позади всего только двадцать человек успело поспевать за ним. А козаки летели во всю прыть на конях и прямо поворотили к лесу. Разогнался на коне Андрий и чуть было уже не настигнул Голокопытенка, как вдруг чья-то сильная рука ухватила за повод его коня. Оглянулся Андрий: пред ним Тарас! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен…

Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный выскакивает из лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он перед собою одного только страшного отца.

Ну, что ж теперь мы будем делать? - сказал Тарас, смотря прямо ему в очи.

Но ничего не знал на то сказать Андрий и стоял, утупивши в землю очи.

Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?

Андрий был безответен.

Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, слезай с коня!

Покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив ни мертв перед Тарасом.

Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье.

Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев - это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил.

Как хлебный колос, подрезанный серпом, как молодой барашек, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.

Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты.

Чем бы не козак был? - сказал Тарас, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака!

Батько, что ты сделал? Это ты убил его? - сказал подъехавший в это время Остап.

Тарас кивнул головою.

Пристально поглядел мертвому в очи Остап. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же:

Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним враги и не растаскали бы его тела хищные птицы.

Погребут его и без нас! - сказал Тарас, - будут у него плакальщики и утешницы!

И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье волкам-сыромахам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то ни было. Как видит, скачет к нему на коне Голокопытенко:

Беда, атаман, окрепли ляхи, прибыла на подмогу свежая сила!..

Не успел сказать Голокопытенко, скачет Вовтузенко:

Беда, атаман, новая валит еще сила!..

Не успел сказать Вовтузенко, Пысаренко бежит бегом, уже без коня:

Где ты, батьку? Ищут тебя козаки. Уж убит куренной атаман Невылычкий, Задорожний убит, Черевиченко убит. Но стоят козаки, не хотят умирать, не увидев тебя в очи; хотят, чтобы взглянул ты на них перед смертным часом!

На коня, Остап! - сказал Тарас и спешил, чтобы застать еще козаков, чтобы поглядеть еще на них и чтобы они взглянули перед смертью на своего атамана.

Но не выехали они еще из лесу, а уж неприятельская сила окружила со всех сторон лес, и меж деревьями везде показались всадники с саблями и копьями. «Остап!.. Остап, не поддавайся!..» - кричал Тарас, а сам, схвативши саблю наголо, начал честить первых попавшихся на все боки. А на Остапа уже наскочило вдруг шестеро; но не в добрый час, видно, наскочило: с одного полетела голова, другой перевернулся, отступивши; угодило копьем в ребро третьего; четвертый был поотважней, уклонился головой от пули, и попала в конскую грудь горячая пуля, - вздыбился бешеный конь, грянулся о землю и задавил под собою всадника. «Добре, сынку!.. Добре, Остап!.. - кричал Тарас. - Вот я следом за тобою!..» А сам все отбивался от наступавших. Рубится и бьется Тарас, сыплет гостинцы тому и другому на голову, а сам глядит все вперед на Остапа и видит, что уже вновь схватилось с Остапом мало не восьмеро разом. «Остап!.. Остап, не поддавайся!..» Но уж одолевают Остапа; уже один накинул ему на шею аркан, уже вяжут, уже берут Остапа. «Эх, Остап, Остап!.. - кричал Тарас, пробиваясь к нему, рубя в капусту встречных и поперечных. - Эх, Остап, Остап!..» Но как тяжелым камнем хватило его самого в ту же минуту. Все закружилось и перевернулось в глазах его. На миг смешанно сверкнули пред ним головы, копья, дым, блески огня, сучья с древесными листьями, мелькнувшие ему в самые очи. И грохнулся он, как подрубленный дуб, на землю. И туман покрыл его очи.

Задание 16

1. Расставьте знаки препинания

К вечеру лисица залегла в густом высоком островке сухостойного конского щавеля (1) и (2) свернувшись рыже-палевым комком подле тёмно-красных стеблей (3) терпеливо дожидалась ночи.

2. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

В небе неподвижно стояли ястребы (1) распластав свои крылья (2) и (3) неподвижно устремив (4) глаза свои в траву (5) пожелтевшую от солнца.

3. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Испуганный (1) шорохом (2) конь шарахнулся в сторону (3) звеня (4) колечками уздечки (5) тревожно всхрапывая.

4. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

А он меж тем (1) объятый пылом (2) и жаром битвы (3) жадный заслужить навязанный на руку подарок (4) понесся впереди всех (5) размахивая саблей.

5. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Но вот (1) выбрав момент (2) сержант рывком вскочил на ноги (3) и (4) что-то прокричав (5) головой вперед бросился через рельсы (6) сразу исчезнув на той стороне однопутки.

6. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Обрадованные такими приятными надеждами (1) мы пошли гулять (2) и (3) сидя на скамейке (4) наперебой говорили о предстоящей поездке.

7. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Паруса (1) уже наполненные ветром (2) и (3) готовые к полету (4) напрягались (5) звеня натянутой тетивой.

8. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Дом (1) стоявший на опушке леса (2) и (3) поражавший приезжих своей красотой (4) принадлежал леснику.

9. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Азаззелло (1) облегчённо отдуваясь (2) откинулся на спинку скамейки (3) закрыв спиной (4) крупно вырезанное на ней (5) «Нюра»

10. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Метель стихала (1) рассыпаясь снегом (2) по лесу (3) и (4) теряя силу (5) свистела всё тише и тише.

11. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

До неё как будто спал я (1) спрятанный в темноте (2) но явилась она (3) разбудила (4) вывела на свет (5) связав всё вокруг меня в непрерывную нить.

12. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Глядя на приближающиеся танки (1) и (2) ловя в прицел маленькие фигурки фашистов (3) сержант услышал крик (4) оглушивший его (5) и (6) заставивший невольно вздрогнуть.

13. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Облака ползли медленно (1) то сливаясь (2) то обгоняя друг друга (3) мешали свои цвета и формы (4) поглощая сами себя (5) и вновь возникая в новых очертаниях (6) величественные и угрюмые.

14. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Пёстрая шкура леопарда (1) перехваченная золотой стрелою (2) легко повисла с округлого плеча на выгнутое бедро (3) и (4) переливаясь на солнце (5) казалась живым существом.

15. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Я (1) встревоженный (2) и (3) огорченный до глубины души (4) сидел молча (5) надеясь на благоприятный исход дела.

16. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Обрадованный таким благосклонным вниманием (1) кузнец уже хотел было расспросить хорошенько царицу о всём (2) и придвинулся поближе (3) желая рассмотреть её черевички (4) и изложить свою просьбу.

17. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Он сердито швырнул окурок (1) зашипевший в луже (2) засунул руки в карманы расстёгнутого пальто (3) и (4) нагнув ещё не успевшую проясниться от дообеденных уроков голову (5) и (6) ощущая в желудке тяжесть скверного обеда (7) принялся шагать сосредоточенно и энергично.

18. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Контуры деревьев (1) обрызганных дождём (2) и (3) взволнованных ветром (4) начали выступать из мрака (5) чернея растопыренными ветвями.

19. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Мать (1) не уснувшая ночью ни на минуту (2) вскочила с поси (4) сунув огонь в самовар (5) приготовленный с вечера (6) начала готовить завтрак.

20. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Сорванная с деревьев (1) листва закружилась в вихре (2) и стала подниматься кверху (3) напоминая стайку разноцветных бабочек (4) летящих на яркие цветы.

21. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Туман (1) расстилаясь по ложбинам (2) и над рекою (3) журчащей под горой (4) напоминает какое-то сказочное существо.

22. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Горделиво выгнувший шею (1) лебедь подплыл к берегу и (2) встряхнувшись (3) и (4) замахав крыльями (5) направился к кормушке.

23. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Грибники (1) напуганные приближающейся грозой (2) и внезапно потемневшим небом (3) бросились бежать (4) сломя голову.

24. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Мальчик вспыхнул (1) постоял (2) насупив брови (3) и пошёл прочь (4) подшвыривая носком (5) лежавшие повсюду (6) сухие прошлогодние листья.

25. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Заря (1) зажжённая исходящим солнцем (2) загорелась (3) полыхая всеми оттенками алых и жёлтых красок (4) и (5) освещая всё вокруг.

26. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

У поросшей кустарником (1) реки сидели мальчики (2) о чём-то тихо беседуя (3) и (4) наблюдая за поплавками (5) плели корзины из гибких ивовых прутьев.

27. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Экологическое движение (1) с каждым годом набирающее силу (2) и (3) неуклонно крепнущее (4) объединяет взрослых и детей (5) помогающих России сохранить её заповедные природные территории.

28. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Книги (1) собранные учениками старших классов (2) и переданные в дар детскому саду (3) очень обрадовали малышей (4) сразу принявшихся рассматривать яркие картинки.

29. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Археологи расположились на берегу реки (1) быстро бегущей к морю (2) и кишащей рыбой (3) и (4) установив палатки (5) отправились на раскопки.

30. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Похожее на раскалённый шар (1) солнце (2) нестерпимо сияя (3) медленно поднялось из-за леса (4) умытого ночным дождём.

31. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Изгибаясь тёмной дугой (1) и пугая своим мрачным видом (2) тянулся лес (3) перепутанный хмелем (4) заваленный свалившимися деревьями (5) хмурый (6) и нелюдимый.

32. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Побежали по деревенским улицам (1) сверкающие на солнце ручейки (2) сердито пенясь вокруг встречных каменьев (3) и (4) быстро вертя щепки и гусиный пух (5) похожий на снежинки.

33. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Воробьи (1) стаями обсыпавшие придорожные вётлы (2) кричали радостно (3) и возбуждённо (4) рассказывая всем о наступившей весне.

34. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Над чёрными нивами (1) курясь (2) вился лёгкий парок (3) наполнявший воздух ароматом оттаявшей земли (4) оживающей земледельцев.

35. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Навстречу шёл большой обоз русских мужиков (1) привозивший провиант в Севастополь (2) и теперь шедший оттуда (3) наполненный больными и ранеными солдатами в серых шинелях.

36. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Звенела (1) качаясь в тени столбиками (2) мошкара (3) обжигающая тело укусами (4) и нестерпимо надоедлива.

37. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Лениво поворачивалось мельничное колесо (1) почернелое от времени (2) набирая (3) в медленно подставляющиеся коробки (4) сонно журчащую воду (5) боясь уронить лишнюю каплю драгоценной влаги.

38. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Мастера (1) привезённые из города (2) работали (3) не покладая рук (4) помня о будущем щедром вознаграждении.

39. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Машенька (1) держа в одной руке оба конца мокрой рулевой верёвки (2) другую руку опускала в воду (3) старясь сорвать (4) покачивающуюся на воде (5) кувшинку.

40. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Увидев меня у иконописца (1) и (2) желая узнать подробности его малоизвестного искусства (3) этот грустный мечтауединённый в самого себя (5) очень обрадовался.

41. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Нагнувшись (1) дед заговорил (2) тихо поглаживая голову мою маленькой жёсткой рукою (3) окрашенной в жёлтый цвет (4) особенно заметный на кривых ногтях.

42. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Иногда он ложился на седалище (1) покрытое мною дёрном (2) и поучал меня (3) как бы с трудом вытаскивая слова (4) и постоянно запинаясь.

43. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Открыв осторожно тяжёлую корку переплёта (1) дед надевал очки в серебряной оправе (2) и (3) глядя на эту надпись (4) долго двигал носом (5) прилаживая очки.

44. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Тут и я (1) не стерпев больше (2) весь вскипел слезами (3) соскочил с печи (4) и бросился к ним (5) рыдая от радости.

45. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Он бегал по кухне (1) смешно (2) неуклюже подпрыгивая (3) и размахивая очками перед носом своим (4) желая надеть их.

46. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

А иногда дед вдруг останавливался среди комнаты или у окна и долго стоял (1) закрыв глаза (2) и (3) подняв лицо (4) остолбеневший (5) безмолвный.

47. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Скворцу (1) отнятому ею у кота (2) бабушка обрезала сломанное крыло (3) на место откушенной ноги ловко пристроила деревяшку (4) и (5) вылечив птицу (6) учила её говорить.

48. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Дед (1) тёмный (2) и немой (3) стоял у окна (4) вслушиваясь в работу людей (5) разорявших добро.

49. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

И вот я (1) немножко испуганный грозящим нашествием буйного дяди (2) но гордый поручением (3) возложенным на меня (4) торчу в окне (5) осматривая улицу.

50. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Отвалившись на вышитую шерстями спинку старинного кресла (1) и всё плотнее прижимаясь к ней (2) вскинув голову (3) и глядя в потолок (4) он тихо и задумчиво рассказывал про старину.

51. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Дед был нездоров (1) сидел на постели без рубахи (2) накрыв плечи длинным полотенцем (3) и (4) ежеминутно отирая обильный пот (5) дышал часто.

52. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Дед зажёг серную спичку (1) осветив синим огнём своё лицо хорька (2) измазанное сажей (3) и (4) высмотрев свечу на столе (5) присел рядом с бабушкой.

53. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Накинув на голову тяжёлый полушубок (1) и (2) сунув ноги в чьи-то сапоги (3) я выволокся в сени и обомлел (4) ослепленный яркой игрою огня (5) и оглушённый криками деда.

54. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Выпрямив сутулую спину (1) вскинув голову (2) и ласково глядя на круглое лицо казанской Божией матери (3) бабушка широко (4) истово крестилась.

55. В мастерской (1) усадив меня на груду приготовленной в краску шерсти (2) и заботливо окутав ею до плеч (3) Григорий Иванович (4) понюхивая восходивший над котлами пар (5) задумчиво напевал.

56. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Освещаемый огнём (1) она металась по дворцу (2) всюду поспевая (3) и всем распоряжаясь (4) всё видя.

57. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Иногда дед (1) проснувшись раньше бабушки (2) всходил на чердак (3) и (4) заставая её за молитвой (5) слушал некоторое время её шёпот (6) презрительно кривя тонкие тёмные губы (7) и что-то шепча.

58. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Торопливым ручьём музыка бежала откуда-то издали (1) просачиваясь сквозь пол и стены (2) и (3) волнуя сердце (4) выманивала непонятное чувство (5) грустное и беспокойное.

59. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Огромный конь (1) взмахивая густою гривой (2) и цапая её белыми зубами за плечо (3) срывал шёлковую головку с волос (4) заглядывал в лицо ей весёлым глазом (5) и (6) встряхивая с ресниц (7) тихонько ржал.

60. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Крысобой вынул из рук легионера (1) стоявшего у подножия бронзовой статуи (2) бич (3) и (4) несильно размахнувшись (5) ударил арестованного по плечам.

61. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Вбросив меч и ножны (1) командир ударил плетью лошадь по шее (2) выровняв её (3) и поскакал в переулок (4) переходя в галоп.

62. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Лежащий на ложе в грозовом полумраке (1) прокуратор сам наливал себе вино в чашу (2) по временам притрагиваясь к хлебу (3) крошил его (4) глотая маленькими кусочками.

63. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Покинув верхнюю площадку сада перед балконом (1) он по лестнице спустился на следующую террасу сада (2) и (3) повернув направо (4) вышел к казармам (5) расположенным на территории дворца.

64. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Повернув во дворе за угол (1) и осмотревшись (2) гость оказался у каменной террасы жилого дома (3) увитой плющом (4) и осмотрелся.

65. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Горбоносый красавец (1) принарядившийся для великого праздника (2) шёл бодро (3) обгоняя прохожих (4) спешащих домой к праздничной трапезе (5) и оживлённо беседующих.

66. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Насвистывая какую-то тихую песенку (1) всадник неспешной рысью пробирался по пустынным улицам Нижнего Города (2) направляясь к Антониевой башне (3) и изредка поглядывая на нигде не виданные в мире пятисвечия (4) пылающие над храмом.

67. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

На самом верху холма (1) прислонясь к правому откосу (2) и начиная собою улицу (3) стоял приземистый одноэтажный дом (4) окрашенный грязно-розовой краской.

68. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Сказки она сказывает тихо (1) таинственно (2) наклонясь к моему лицу (3) и (4) заглядывая в глаза мне расширенными зрачками (5) точно вливая в сердце моё силу (6) приподнимающую меня.

69. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Бабушка (1) сидя около меня (2) чесала волосы (3) и морщилась (4) что-то нашёптывая.

70. Расставьте знаки препинания : укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Мать (1) закинув руки за голову (2) стоит (3) прислонясь к стене (4) твёрдо (5) и неподвижно.

Отворились ворота, и вылетел оттуда гусарский полк, краса всех конных полков. Под всеми всадниками были все как один бурые аргамаки. Впереди других понесся витязь всех бойчее, всех красивее. Так и летели черные волосы из-под медной его шапки; вился завязанный на руке дорогой шарф, шитый руками первой красавицы. Так и оторопел Тарас, когда увидел, что это был Андрий. А он между тем, объятый пылом и жаром битвы, жадный заслужить навязанный на руку подарок, понесся, как молодой борзой пес, красивейший, быстрейший и молодший всех в стае. Атукнул на него опытный охотник - и он понесся, пустив прямой чертой по воздуху свои ноги, весь покосившись набок всем телом, взрывая снег и десять раз выпереживая самого зайца в жару своего бега. Остановился старый Тарас и глядел на то, как он чистил перед собою дорогу, разгонял, рубил и сыпал удары направо и налево. Не вытерпел Тарас и закричал: "Как?.. Своих?.. Своих, чертов сын, своих бьешь?.." Но Андрий не различал, кто пред ним был, свои или другие какие; ничего не видел он. Кудри, кудри он видел, длинные, длинные кудри, и подобную речному лебедю грудь, и снежную шею, и плечи, и все, что создано для безумных поцелуев. "Эй, хлопьята! заманите мне только его к лесу, заманите мне только его!" - кричал Тарас. И вызвалось тот же час тридцать быстрейших козаков заманить его. И, поправив на себе высокие шапки, тут же пустились на конях прямо наперерез гусарам. Ударили сбоку на передних, сбили их, отделили от задних, дали по гостинцу тому и другому, а Голокопытенко хватил плашмя по спине Андрия, и в тот же час пустились бежать от них, сколько достало козацкой мочи. Как вскинулся Андрий! Как забунтовала по всем жилкам молодая кровь! Ударив острыми шпорами коня, во весь дух полетел он за козаками, не глядя назад, не видя, что позади всего только двадцать человек успело поспевать за ним. А козаки летели во всю прыть на конях и прямо поворотили к лесу. Разогнался на коне Андрий и чуть было уже не настигнул Голокопытенка, как вдруг чья-то сильная рука ухватила за повод его коня. Оглянулся Андрий: пред ним Тарас! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен... Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный выскакивает из лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он перед собою одного только страшного отца. - Ну, что ж теперь мы будем делать? - сказал Тарас, смотря прямо ему в очи. Но ничего не знал на то сказать Андрий и стоял, утупивши в землю очи. - Что, сынку, помогли тебе твои ляхи? Андрий был безответен. - Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, слезай с коня! Покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив ни мертв перед Тарасом. - Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье. Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев - это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил. Как хлебный колос, подрезанный серпом, как молодой барашек, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова. Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты. - Чем бы не козак был? - сказал Тарас, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака! - Батько, что ты сделал? Это ты убил его? - сказал подъехавший в это время Остап. Тарас кивнул головою. Пристально поглядел мертвому в очи Остап. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же: - Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним враги и не растаскали бы его тела хищные птицы. - Погребут его и без нас! - сказал Тарас, - будут у него плакальщики и утешницы! И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье волкам-сыромахам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то ни было. Как видит, скачет к нему на коне Голокопытенко: - Беда, атаман, окрепли ляхи, прибыла на подмогу свежая сила!.. (глава IX)

Книга: Николай Гоголь ТАРАС БУЛЬБА

Отворились ворота, и вылетел оттуда гусарский полк, краса всех конных полков. Под всадниками были все как один рыжие аргамаки. Впереди полка летел рыцарь, сильнее и лучше всех. Из-под медного шлема выбивался непослушный черный волос его шапки; вился завязанный на руке дорогой шарф, которую вышила своими руками первая красавица. Так и оторопел Тарас, когда увидел, что это Андрей. А он между тем, объятый пылом и жаром битвы, жадный заслужить навязанный на руку подарок, понесся, как молодой борзой, лучший, быстрый и самый мощный в стаи. Тюгукнув ему опытный охотник-и он понесся, вытащив прямо над землей свои лапы, всем телом похилившись набок, вздымая пыль из снега и десять раз опережая самого зайца в жару своего бега. Остановился старый Тарас и глядел на то, как он чистил перед собою дорогу, разгонял, рубил и сыпал удары на обе стороны.

Не вытерпел Тарас и закричал:

Как?.. Своих?.. Своих, чертов сын, своих бьешь?.. Но Андрий не различал, кто пред ним был, свои или другие какие; ничего не видел он. Кудри, кудри он видел, длинные, длинные кудри, и, как лебедь на воде, грудь, и белую, как снег, шею, и плечи, и все, что создано для истошных поцелуев.

Эй, ребята! Увлеките мне только его к лесу, только увлеките мне его! - крикнул Тарас.

1 здесь же час тридцать наймоторніших козаков заманить его. И, поправив на себе высокие шапки, тут конях прямо наперерез гусарам. Ударили сбоку на передних, сбили их и отрезали от задних, дали по гостинцу тому втором, а сказать голокопытенко угров плашмя по спине Андрия, и вдруг бросились бежать от них, сколько достало козацкой мочи. Как вскинулся Андрий! Как забунтовала по всем жилкам молодая кровь! Ударив острыми шпорами коня, во весь дух полетел он за козаками, не глядя назад, не видя, что позади него только которых двадцать едва успевали за ним. А козаки летели во всю прыть на конях и прямо поворотили к лесу. Разогнался на коне Андрий и чуть было уже не настигнул Голокопытенка, как вдруг чья-то сильная рука ухватила за повод его коня. Оглянулся Андрий: пред ним Тарас! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен... Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, осатанело выскакивает из лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на куски, и вдруг натыкается на учителя, входящего в класс: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Так, в один миг пропал, как и не бывал вовсе, гнев андрия. И видел он перед собою одного только страшного отца.

Ну, что теперь мы будем делать? - сказал Тарас, смотря прямо ему в глаза.

Но не промолвил ни слова на то Андрий и стоял, потупив в землю глаза.

Что, сынок, помогли тебе твои ляхи? Андрей молчал.

Так продать? Продать веру? Продать своих?.. Стой же, слезай с коня!

Покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив ни мертв перед Тарасом.

Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье. Белый, как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев - это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил.

Как пшеничный колос, подрезанный серпом, как молодой барашек, услышало под сердцем смертельное лезвие ножа, он склонил голову и упал на траву, не сказавши ни одного слова.

Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарованья, и теперь проявляло чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, відтінювали его побледневшие черты.

Чем не козак был? - проговорил Тарас. - И станом высокий, и чорнобривий, и лицо, как у дворянина, и рука крепкая была в бою!.. А пропал, пропал бесславно, как подлая собака!

Отец, что вы наделали! Это вы убили его? - спросил подъехавший Остап.

Тарас кивнул головой.

Пристально поглядел мертвому в очи Остап. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же:

Давайте похороним же, батько, его честно, чтобы не поругались над ним враги и не растаскали бы его тела хищные птицы.

Погребут его и без нас! - проговорил Тарас. - Найдутся у него и голосільниці, и милосердия!

И около двух минут он молчал и думал: бросить его на съедение волкам-сіроманцям, или пощадить в нем рыцарское рвение, которое храбрый должен в каждом уважать, хотя бы кто он был, - как видит: скачет к нему на коне сказать голокопытенко.

Беда, отамане, окрепла лядская сила, пришла подмога!.. Не успел сказать голокопытенко, скачет Вовтузенко:

Беда, отамане, свежая прибывает сила!

Не успел сказать Вовтузенко, пысаренко бежит бегом, уже без коня:

Где ты, отец? Тебя ищут казаки. Уже убиты куренного атамана Небольшого, Задорожного убиты, Черевиченка убиты, и еще твердо стоят козаки, не хотят умирать, не увидев тебя в живые глаза, хотят, чтобы ты взглянул на них перед их смертным часом...

На коня, Остап! - крикнул Тарас, торопясь застать еще козаков, чтобы поглядеть еще на них и чтобы они взглянули перед смертью на своего атамана. И не успели они выехать из лесу, а уж неприятельская сила окружила со всех сторон лес, и меж деревьями везде показались всадники с саблями и копьями.

Остап! Остап, не поддавайся! - кричал Тарас, а сам выхватил саблю из ножен и ну чесать на все стороны каждого, кто попадался ему под руку. А на Остапа уже наскочило вдруг шестеро; но не в добрый час, видно, наскочило: с одного полетела голова, другой перевернулся, отступивши; угодило копьем в ребро третьего; четвертый был одважніший, ухилив голову от пули, и попала в конскую грудь горячая пуля, - вздыбился бешеный конь, грянулся о землю и задавил под собой всадника.

Хорошо, сынок!.. Добре, Остап!.. - кричал Тарас. - А вот и я вслед за тобой!..

А сам все отбивался от нападающих. Рубит и бьется Тарас, раздает гостинцы и тому, и другому, а сам глядит все вперед на Остапа и видит, что уже вновь зчепилося с Остапом мало не восьмеро разом.

Остап!.. Остап! Не давайся!

Но уж одолевают Остапа; уже один накинул ему на шею аркан, уже берут, уже вяжут Остапа.

Эх, Остап, Остап! - кричал Тарас, пробиваясь к нему, рубя в капусту каждого, кто только попадется. - Эх, Остап, Остап!..

Но как тяжелым камнем хватило его самого в ту же минуту. Все закружилось и перевернулось в глазах у него. На миг смешанно сверкнули пред ним головы, копья, дым, огонь, сучья с дерева, мелькнувших ему прямо в глаза. И грохнулся он, как подрубленный дуб, на землю. И туман покрыл его очи.

И долго же я спал! - сказал Тарас, опам"ятавшися словно после тяжелого пьяного сна, и стараясь распознать вещи вокруг себя. Страшная вялость поймала все его тело. Перед глазами едва мріли стены и углы незнакомой ему комнате. Наконец заметил он, что перед ним сидит Пестик и словно прислушивается к каждому его вздоху.

"Эге, - подумал про себя Товкач, - заснул бы ты, может, и навеки!" И ничего не сказал, только поругался на него пальцем и дал знак молчать.

Да скажи же ты мне, где я теперь? - спросил опять Тарас, напрягая память, чтобы вспомнить все, что было.

Молчи, говорю! - прикрикнул на него товарищ. - Что тебе хочется еще знать? Разве не видишь, что весь покарбований? Уже две недели, как мы с тобой скачем беспрестанно, а ты в горячке всякую ерунду плетешь. Вот впервые хоть уснул спокойно. Молчи же, говорю, когда не хочешь себе беды наделать.

Но Тарас все старался собрать мысли воедино и вспомнить прошлое.

Да меня же окружили были и ухватили совсем ляхи? Я же не мог никаким образом выбиться из толпы того?

Молчи, говорю тебе, чертово семя! - крикнул Товкач грозно, как нянька, что ей терпение лопнуло, кричит на непоседливый ребенка. - Зачем тебе знать, как ты вырвался! Достаточно того, что вырвался! Нашлись люди, которые не сдали тебя, - ну и хватит с тебя! Нам еще не одну ночь бежать вместе. Ты думаешь, что пошел за простого козака? Нет, голубчик, твою голову оценили в две тысячи червонцев.

А Остап? - неожиданно крикнул Тарас, напрягся, чтобы встать, и тут вспомнил, что Остапа схватили и связали в глазах его и что он теперь в ляшских руках.

И окутала тяжелая грусть его старую голову. Сорвал он все перевязи из ран своих, бросил их далеко от себя, хотел громко что-то сказать, но вместо этого начал нести невесть что: горячка и бред вернулись к нему, и речь его снова потеряла связь и смысл. А верный товарищ стоял пред ним, бранясь и упрекая его суровыми словами. Наконец схватил он его за руки и за ноги, обхватившего, как ребенка, поправил все перевязи на ранах, завернул его в волова шкуру, обвязал лубками и, приторочивши веревкой к седлу, помчался с ним вновь в дорогу.

Хоть неживого, а довезу тебя! Не допущу, чтобы проклятые ляхи поглумились над твоей казацкой породой, рвали на куски твое тело и бросали его в воду. Пусть же хоть и будет орел выпивать с твоего лица глаза, то уже лучше степовой наш орел, а не лядский, не тот, что прилетает из польской земли. Хоть не живого, а довезу тебя до Украины!

Так говорил верный его товарищ. Мчался он без отдыха и днем, и ночью, и таки довез его, бесчувственного, к самой Запорожской Сечи. Там принялся он лечить его неутомимо травами и мастями; нашел какую-то толковую жидовку, что целый месяц поила его всяким снадобьями, и наконец Тарасу стало лучше. То лекарство, его железная сила взяла верх, а только через полтора месяца стал Тарас на ноги; раны зажили, и только шрамы на теле от сабель показывали, как глубоко когда-порубленный был старый казак. Однако видно было, что стал он пасмурен и печален. Три глубокие морщины насунулись ему на лоб и уже никогда не сходили с него. Оглянулся он теперь вокруг себя: все новое на Сечи, все перемерла старые товарищи. Ни одного из тех, что обставали за справедливое дело, за веру и братство. И те, что пошли с кошевым вдогонку за татарами, и тех уже не было давно: все наложили головами, все погибли - кто в самом бою положил свою буйную голову, кто от безвіддя и бесхлебицы среди крымских солончаков, кто в плену умер, не вытерпев надругательства; и самого прежнего кошевого тоже не было уже на свете, и никого из давних товарищей, и уже давно поросла травой бывшая бучна казацкая слава. Слышал только он, что пир был пышный, голосистый: вся посуда перебита, нигде не осталось вина ни капли, расхитили гости и челядь все драгоценные кубки и бутыли - и стоит грустный хозяин, думая: "Лучше бы и не было того пира". Зря пробовали развеселить Тараса; напрасно седые слепцы-бандуристы приходили по два и по три славить его козацкие подвиги - мрачно и равнодушно глядел он на все, и на его окаменелом лице проступало неизбывное горе, и тихо, опустив голову свою, шептал он:

Сын мой! Остап мой!

Запорожцы ставились в морской поход. Двести чаек спустили они на Днепр, и Малая Азия увидела их бритые, с длинными чубами головы, как они мечом и огнем разоряли ее цветущие берега; увидела чалмы своих жителей-магометан раскиданными, подобно ее бесчисленным цветки, по орошенных кровью полях и прибитым волной к берегам. Увидела и немало запачканных дегтем запорожских шаровар и жилавих рук с черными малахаями. Запорожцы объели и переломали все виноградники; в мечетях позалишали целые кучи навоза; персидские дорогие шали брали вместо очкурів и опоясывали ими грязные свиты. Долго еще потом находили в тех местах запорожские люльки-носогрійки. Весело плыли казаки назад; за ними гнался десятигарматний турецкий корабль и выстрелом из всех орудий разогнал, как птиц, утлые лодки. Третья часть их потонула в глубине морской, но остальные снова собрались вместе и прибыли к устью Днепровскому с двенадцатью барилами, полными цехинів. Но все это не интересовало уже Тараса. Он ходил на луга и степи, будто на улови, но патроны всегда оставались целыми. И, положив ружье, полный тоски, садился он на берегу моря. Долго сидел он там, склонив голову на грудь и все проговаривая:

Остап мой! Остап мой!

Перед ним, расстелившись, блестело Черное море; далеко где-то в тростнике кричала чайка; белый ус его серебром вилискував на солнце, слеза катилась за слезой.

И не утерпел наконец Тарас. "Пусть будет, что будет, а поеду - узнаю, что с ним: жив ли он, или в гробу, или уже, может, и самой могилы нет. Узнаю, хоть бы там было". И за неделю он оказался в Умани, вооруженный, на коне, с копьем, саблей, дорожной боклагою при седле, походным горшком с саламахою, пороховыми патронами, конским путом и прочим скарбом. Он подъехал прямо к нечепурної грязной небольшой хатки, в которой еле видно было маленькие окошки, загаженные кто знает чем; труба заткнута тряпкой, а дырявая крыша вся покрыта воробьями. Перед самой дверью лежала куча всякого мусора. Из окна выглянула голова жидовки в чепца с уже потемневшими жемчугами.

Муж дома? - сказал Бульба, слезая с коня и привязывая повод к железному крюку, что был у самых дверей.

Дома, - ответила еврейка и сейчас же вынесла корчик с пшеницей коню и кружку пива рыцарю.

А где твой жид?

Он в другой светлице молится, проговорила жидовка, кланяясь и пожелав "на здоровье", когда Бульба поднес к губам кружку.

Будь здесь, накорми и напиток моего коня, а я пойду поговорю с ним наедине. У меня дело есть к нему.

Этот жид был тот самый Янкель. Он уже оказался здесь и был арендатором и трактирщиком, убрал понемногу к рукам всех окрестных панов и шляхтичей, высосал понемногу почти все деньги и очень ярко проявил свою жидовскую присутствие в том краю. На три мили кругом не осталось ни одной доброй дома, все разваливалось и падало, все порозпивалось, и остались одни нищета и лохмотья, как после пожара или чумы опустел весь край. И когда бы еще лет с десяток пожил там Янкель, то он явно опустошил бы и целое воеводство.

Тарас вошел в горницу. Жид молился, накинув на себя довольно таки засаленный покрівець, и обернулся, чтобы в последний раз плюнуть, по обычаю своей веры, как вдруг глаза его остановились на Клубне, что стоял позади него. Так и замелькали перед жидовими глазами две тысячи червонцев, обещанные за голову Тарасову, но он постеснялся своей жадности и силился подавить в себе вечную мысль о золоте, которая, как пиявка, постоянно сосала жидову душу.

Слушай, Янкель! - проговорил Тарас до жида, что начал кланяться перед ним и осторожно запер дверь, чтобы их не увидели. - Я спас тебе жизнь: тебя бы запорожцы разорвали, как собаку, теперь твоя очередь, теперь сделай мне услугу!

Лицо у жида немного искривилось.

Какую услугу? Когда такая услуга, что можно сделать, то почему и не сделать?

Не говори ничего. Вези меня в Варшаву.

До Варшавы? Как до Варшавы? - сказал Янкель. Брови и плечи его поднялись вверх от изумления.

Ничего не говори мне. Вези меня в Варшаву. Хоть бы там что, а я хочу еще раз увидеть его, сказать ему хоть одно слово.

Кому сказать слово?

Ему, Остапу, сыну моему.

Разве господин не слышал, что уже...

Знаю, знаю все: за мою голову дают две тысячи червонцев. Знают же они, дурни, цену ей! Я тебе пять тысяч дам. Вот тебе две тысячи сейчас, - Бульба высыпал из шкуратяного гамана две тысячи червонцев, - а остальное как вернусь.

Жид тотчас схватил полотенце и накрыл им червонцы.

Ай, славные деньги! Ай, хорошие деньги! - приговаривал он, поворачивая на все стороны червонец в руках и пробуя его на зубы. - Я думаю, тот человек, у которого пан забрал такие хорошие червонцы, и часу не прожил на свете: сейчас же побежал к реке и утонул после таких славных червонцев.

Я бы не просил тебя. Я бы, может, и сам нашел путь до Варшавы, но меня могут как-нибудь узнать и захватить проклятые ляхи, ибо я не очень на выдумки крепок. А вас, жидов, на то и создан. Вы хоть самого черта - и того обманете. Вы знаете всяких штук: вот почему я к тебе пришел! Да и в Варшаве я сам ни на что не нашелся бы. Сейчас запрягай воз и вези меня!

А пан думает, что так прямо взял кобылу, запряг, да и - эй, але, седая! Думает пан, что можно так, как есть, не спрятав, везти пана?

Ну, прячь, прячь, как знаешь; хоть в пустую бочку, что ли!

Ой, ой! И господин думает, что его можно спрятать в пустую бочку? Пан разве не знает, что всякий подумает, что в бочке водка?

Ну, и пусть себе думает, что водка.

Как - пусть думает, что водка? - сказал жид и схватил себя обеими руками за пейсы, а потом поднял кверху обе руки.

Ну, чего же ты так испугался?

А пан разве не знает, что Бог на то создал водку, чтобы ее каждое вкушало? Там все лизії и сладкоежки: шляхтич будет бежать пять верст за бочкой, пока продолбит дырку и сразу увидит, что не течет, и скажет: "Жид не повезет пустой бочки; видимо, здесь что-то есть! Схватить жида, связать жида, отобрать у жида все деньги, посадить в тюрьму жида!" Ибо все, что только есть плохого, все на жида спихивают, потому что жида всякий по имеет собаку; потому что думают, что если он жид, то уже и не человек!

Ну, клади меня на телегу с рыбой!

Нельзя, сударь, ей-богу нельзя. По всей Польше люди голодны теперь, как собаки: и рыбу разворуют, и господина найдут.

Так вези меня хоть на черте, только вези!

Слушайте, слушайте сюда, господин! - произнес жид, подсунув рукава вверх и подойдя к Бульбы с растопыренными руками. - Вот что мы сделаем. Теперь везде строят крепости и замки, из Германии приехало французских инженеров, а за то путями везут теперь много кирпича и камней. Пан пусть ляжет на дне воза, а верх я закладу кирпичом. Господин себе дуженький и крепкий с виду, и потому ему ничего, когда немножко тяжеленький, а я внизу в телеге сделаю дырочку, чтобы кормить пана.

Делай, как знаешь, только вези.

И через час воз с кирпичом выехал из Умани, запряженный двумя шкапами. На одной из них сидел высокий Янкель, и длинные курчавые пейсы его развевались из-под жидовского ермолки каждый раз, когда он гецав на коняці, длинный, как слой при дороге.

В то время, когда это происходило, на пограничье не было еще никаких таможенных чиновников и объездных, этого страха всех ловких людей, а потому всякий мог везти, что хотел. Когда же кто и делал обыск и осмотр, то больше ради собственного удовольствия, особенно, как на телеге лежало что-то привлекательное на глаз, а его собственная рука имела достаточный вес и силу. Но кирпич никого не соблазнила, и без помех заехала главными воротами в город. Бульба, лежа в своей тесной клетке, слышал только гул и шум возниц и больше ничего. Янкель, гецаючи на своем низком пыльном румакові, завернул, сначала хорошо покружив по городу, на темную и узкую улицу, которая называлась Кальная или Жидовская, потому что здесь действительно жили жиды чуть ли не со всей Варшавы.

Эта улица очень похожа на вывернуто внутренность заднего двора. Солнце как будто и не заглядывало сюда никогда. Совершенно почерневшие деревянные дома с уймой вистромлених из окон жердям, еще увеличивали мрак. Где-не-где краснел между ними кирпичная стена, да и то во многих местах сделался уже совсем черный. Иногда только обтинькований вверху кусок стены, озаренный солнцем, блистал невыносимой для глаза білиною. Здесь как будто кто-то нарочно собрал все крайне несовместимо друг с другом: трубы, тряпки, шелуха, выброшенные клепки из разбитого шаплика. Всякий, что только имел непотребное, то выбрасывал на улицу и давал прохожим прекрасную возможность удовлетворить все свои чувства тем паскудством. Всадник, сидя на лошади, чуть не доставал какие-рукой к жердям, перекинутым через улицу из одного дома в другой, на которых висели жидовские чулки, коротенькие штанишки и копченый гусь. Иногда из престарелого окошка выглядывало довольно таки красивое лицо жидівочки, украшенное почерневшим бусами. Куча жиденят, чумазых, ободранных, с кудрявыми главами, кричала и качалась в грязи. Рыжий жид с веснушками по всему лицу, похожему через то на гороб"яче яйцо, выглянув из окна, заґерґотів с Янкелем своей тарабарською наречии, и Янкель тотчас же свернул во двор. По улице шел другой жид, остановился и тоже вступил в разговор, и когда Бульба вырвался наконец из-под кирпича, он увидел трех жидов, что говорили с большим жаром.

Янкель обратился к нему и сказал, что все будет сделано, что его Остап сидит в городской темнице, и хотя трудно уговорить стражу, однако он надеется устроить ему свидание.

Бульба пошел с тремя жидами в комнату.

Жиды начали опять говорить своим на непонятном языке. Тарас поглядывал на каждого из них. Что-то, казалось, словно перевернуло всю его существо: на строгом и равнодушном лице его вспыхнуло мощное пламя надежды, той надежды, что иногда приходит к человеку в минуту самого большого отчаяния; старое сердце его начало биться сильнее, как будто у юноши.

Слушайте, жиды! - проговорил он, и в голосе его послышалось что-то горячее. - Вы все на свете можете сделать, хоть и со дна морского достать, и пословица такая давно уже сложилось, что жид самого себя украдет, если только захочет украсть. Вызволите мне моего Остапа! Дайте ему возможность сбежать из дьявольских рук. Вот я ему обещал двенадцать тысяч червонцев, я набавлю еще двенадцать. Все, которые у меня есть, дорогие кубки, закопанное в земле золото, хату и даже последнюю одежду продам и заключу с вами союз на всю жизнь, что все, что ни добуду на войне, ділитиму с вами поровну.

Ой, не можно, сударь, нельзя! - проговорил, вздохнув, Янкель.

Нет, нельзя! - сказал тоже и второй. Все три жиды переглянулись между собой.

Разве попробовать, - робко проговорил третий, поглядывая на двух других, - может. Бог пособит.

Все трое заговорили по-немецки. Бульба, как уже наставлял свое ухо, ничего не мог понять; слышал только часто храма рассказал слово "Мордехай" и более ничего.

Слушайте, господин! - сказал Янкель, - Надо посоветоваться с таким, которого еще и на свете никогда не было! Ой-ой! То такой мудрый, как Соломон, и когда и он ничего не сделает, то уже никто в мире не сделает. Сидите здесь; вот ключ, и не пускайте никого!

Жиды вышли на улицу.

Тарас запер дверь и смотрел в маленькое окошечко на тот грязный жидовский проспект. Три иудеи остановились среди него и начали с большим рвением разговаривать; к ним быстро подошел четвертый, наконец, и пятый. Он слышал вновь проказуване: "Мордехай! Мордехай!". Жиды все посматривали в одну сторону улицы; наконец в конце ее из-за паршивенького домика появилась нога в жидівському патинку и замелькали полы лапсердака. "А, Мордехай! Мордехай!" - воскликнули все жиды в один голос. Тощий жид, несколько короче Янкеля, но гораздо зморщеніший, с огромной верхней губой, подошел к нетерпеливого группы, и все жиды напереміш заґерґотали, хватаясь рассказать ему все. Мордехай несколько раз поглядывал на маленькое окошечко, и Тарас догадался, что речь шла о нем. Мордехай размахивал руками, слушал, перебивал речь, часто плевал набок и, задирая полы лапсердака, был задвинут руку в карман и доставал оттуда какие-то погремушки, выставляя всем на глаза отвратительные свои штаны. Наконец все жиды подняли такой крик, что жид, стоявший на стороже, должен был дать знак, чтобы они замолчали, и Тарас уже начал беспокоиться за свою безопасность, но вспомнил, что жиды не могут иначе разговаривать, как только на улице, и что их языка сам черт не поймет, и успокоился.

Минуты через две жиды все вместе вошли к нему в комнату. Мордехай приступил к Тарасу, потрепал его рукой по плечу и сказал:

Когда мы да Бог захотим сделать, то уже будет так, как надо.

Тарас поглядел на этого Соломона, что такого еще на свете не было, и какая-то надежда шелохнулась у него в сердце. Действительно, вид его мог вызвать какую-то доверие: верхняя губа у него была просто-таки ужасающая; потолстело она наверное от какой-либо посторонней причины. В бороде того Соломона было не больше, как пятнадцать волосков, и то только с левой стороны. А на лице Соломоновом было столько знаков от чужого кулака, заработанных за отвагу, что он, бесспорно, давно уже потерял им счет и привык считать их за родимые.

Мордехай вышел со своими товарищами, увлеченными его мудростью. Бульба остался сам. С ним творилось что-то странное, небывалое: впервые в жизни он чувствовал беспокойство. Душа его горела, как в лихорадке. Он не был тем прежним, несгибаемым, смелым, твердым, как дуб; он был теперь слабодушный и хилый. Он вздрагивал на каждый шорох, на каждую новую жидовскую фигура, которая появлялась в конце улицы. Так просидел он весь день, не евши, не пивши и не отводя ни на минуту глаз своих от небольшого окошка на улицу. Наконец, уже поздно вечером, появились Мордехай и Янкель.

Сердце Тарасово замерло.

Что? Получилось? - спросил он их с нетерпеливостью дикого коня. Но еще до того, как иудеи осмелились ему ответить, Тарас заметил, что Мордехаєві не хватает уже и последнего пейса, который хоть и не весьма был опрятный, а все же кучерявився из-под ермолки. Видно было, что он хотел что-то сказать, но такой чуши намолол, что Тарас ничего не понял. Да и сам Янкель прикладывал что-то очень часто руку ко рту, как будто имел застужені зубы.

Ой, сударь! - сказал Янкель, - Теперь совсем не можно! Ей-богу нельзя. Такой плохой народ, что ему надо на самую голову наплевать! Вот и Мардохей то же самое скажет. Мордехай делал такое, чего еще никто в мире не делал, но Бог не захотел, чтобы так случилось. Три тысячи войска стоит, и завтра их будут наказывать на смерть.

Тарас глянул в глаза жидам, но уже без нетерпения и гнева.

А когда господин хочет увидеться, то завтра нужно рано, так чтобы еще и солнце не взошло. Стражи согласились, и один левентар обещал. Только пусть им не будет на том свете счастья! Ой, вей"змір! Который жаднющий народ! И между нами таких нет: по полсотни червонцев я дал каждому, а левентареві...

Хорошо. Веди меня к нему! - произнес Тарас решительно, и вся твердость вновь вернулась в его душу.

Он согласился на Янкелеву намову переодеться иностранным графом, приехавшим из немецкой земли, для чего уже и одежду успел добыть и принести с собой догадливый жид. Была уже глухая ночь. Хозяин дома, уже известный рыжий жид с веснушками, вытащил тонкий сеновал, накрытый какой-то дерюгой, и постелил на лавке для Бульбы. Янкель лег судьбы, послав второй такой же сеновал. Рыжий жид выпил небольшую рюмку какой-то настойки, скинул лапсердак и, в своих чулках и патинках немного похож на цыпленка, отправился с своею жидовкой во что-то такое, что походило на шкаф. Двое жиденят, как две домашние собачки, легли судьбы возле шкафа.

Но Тарас не спал, а сидел неподвижно и тихо барабанил пальцами по столу; он держал в зубах люльку и пускал дым, от которого жид спросонья чихал и закутував носа в одеяло. Только-только начало сереть на улице, он уже толкнул ногою Янкеля.

Встань, жиде, и давай твою графскую одежду! Он мигом оделся, почорнив усы, брови, надел на темя маленькую темную шапочку, и никто из самых близких к нему козаков не узнал бы его. На глаз ему казалось которых тридцать пять лет. Здоровый румянец играл на его щеках, а сами шрамы придавали ему какой величества. Одежда, гаптована золотом, очень шла ему.

Улицы еще спали. Ни одна крамарська душа еще не появлялась в городе с корзиной в руках. Бульба и Янкель подошли к дому, что был будто цапля на насесте. То была низкая, широкая, огромная, почернела здание, в котором с одной стороны торчала, как шея у аиста, длинная узкая башня, а сверху нее выпятился кусок кровли. Это здание объединяла в себе много всяких правительств: здесь были и касарні, и тюрьмы, и даже суд. Бульба и Янкель зашли через ворота и очутились среди пространной залы, или крытого двора. Чуть ли не тысяча человек спали там вповалку. Просто шли низенькие двери, перед которыми сидело двое стражников и играли в какую-то игру, избивая друг друга двумя пальцами по ладони. Они мало обращали внимания на то, кто пришел, и только тогда повернули головы, как Янкель сказал:

Это мы. Слышите, господа? Это мы.

Идите, - произнес один из них, отворяя одною рукою дверь, а другую подставляя товарищу, чтобы тот бил.

Они вступили в узких и темных сеней, которыми вновь пришли к такой же, как первое, залу с маленькими окошками вверху.

Это мы! - сказал Янкель. - Ей-богу, мы, ясные паны! Но никто не хотел его слушать. К счастью, в тот момент подошел какой-то черевань, - по всему видно, что старший, потому что ругался сильнее всех.

Господин, это же мы, вы уже знаете нас, и пан граф будет еще благодарить.

Пропустите их, сто дяблів чертовой матери! И больше никого не пускать! И сабель чтобы никто не сбрасывал и не собачився на полу...

Продолжения красноречивого приказа уже не слышали наши паломники.

Это мы... это я... это свои! - уверял Янкель, кого бы не встретил.

А что, можно теперь? - спросил он одного из стражей, когда они наконец подошли к тому месту, где сени уже кончались.

Можно. Только не знаю, пропустят ли вас до самой тюрьмы. Теперь уже там нет Яна: вместо него там стоит другой, - ответил страж.

Ай вэй! - проговорил тихо жид. - Это совсем плохо, сударь!

Веди! - упрямо проговорил Тарас.

Жид повел дальше. Возле двери в погреба, сходились вверху шпилями, стоял гайдук с усами в три свитки. Верхний свиток его усов шел назад, другой прямо вперед, третий вниз, и это делало его лицо очень похожим на кошачье.

Жид согнулся в три погибели и почти боком подошел к нему.

Ваша ясновельможносте!.. Светлейший господин!

Это ты до меня, жиде, говоришь?

До вас, сиятельный господин!

Гм... а я только гайдук! - молвил трисувійний прудивус, и глаза у него повеселели.

А я, ей-богу, думал, что это сам воевода. Ай, ай, ай! - И жид покрутил головой и растопырил пальцы. - Ай, какая величественная осанка! Ей-богу, полковник, совсем полковник! Вот чтобы еще на палец прибавить, то и полковник! Нужно бы пана посадить на румака, такого прыткого, как муха, да и пусть муштрует полки!